Глава 21. Тайны Дамблдора & Встречи, беседы и поиски
— Так кого я имею честь принимать у себя? — поинтересовалась Батильда, предложив гостям сесть и озадачив домовушку чаем.
— Леди Гарриет Ригель Поттер-Блэк, — представил свою спутницу маг, и представился сам: — Лорд Северус Октавиус Принц.
— О, делишками Альбуса, наконец, заинтересовались древние рода, То, что поздновато, так к вам у меня претензий нет, ибо вы очень молоды, до вашего рождения оставалось более полусотни лет, когда он уже вовсю проявлял свои дурные наклонности. Какую бы вам хотелось услышать историю — короткую или длинную?
— Мадам, как вам удобно, — ответил Северус. — Но чем полнее будет история, тем больше вероятность того, что мы предотвратим последствия неких поступков директора, которые могут иметь весьма неприятный результат.
— Тогда начнём издалека…
История, рассказанная Батильдой Бэгшот
Начнём с того, что никакого рода Дамблдор в Британии никогда не существовало. Были мелкие французские дворяне D`Umé, которые жили в местечке Пор-ан-Бессен-Юппен на берегу Ла-Манша. Если вы знакомы с творчеством месье Готье, то можете живо себе представить руины их имения по аналогии с замком последнего барона де Сигоньяка*, только время было более раннее, когда вовсю шли гонения на магов. За каждого выявленного волшебника можно было получить недурственное вознаграждение, чем и воспользовался Joël D`Umé.
Но, как часто это бывает, тайное стало явным и предателям своих собратьев пришлось бежать. Кроме расплаты от стремящихся их покарать волшебников, D`Umé понесли наказание и от магии, забравшей практически весь магический потенциал у детей предателя Жоэля, который поселился в Уэльсе рядом с Каирн Брин Кейдер Фанер, одним из валлийских древних мест силы, волшебным входом во владения обитателей валлийских холмов Тилвит Тег.
Когда сын Жоэля вырос, и стало понятно, что с магией у него большие проблемы, они не нашли ничего лучше, как украсть на ярмарке в Лланфэр, которую посещали дети холмов, одну из них и насильно сделать женой сына, чтобы дети получили прирост магии. Фейри привязали к семье предателей волшебными артефактами, и она умерла в тоске по дому и лесу, сразу после родов своего единственного ребёнка с удивительными рыже-золотыми волосами. Вébé blé doré звал его дед / малыш золотая пшеница/. Со временем малыш стал мужчиной рода Dum, как назвались в Британии беглецы, а прозвище так и осталось. Деревенские малограмотные крестьяне стали звать волшебника сначала Dum blé doré, а потом и просто Dumbledore. Так предатели крови D`Umé превратились Дамблдоров.
Фамилия-то у них изменилась, а вот прироста магии у фейри-полукровки не получилось. Дамблдоры получили от Тилвит Тег красивый цвет волос и полное равнодушие и пренебрежение к жизням людей и магов, свойственное всем жителям холмов. Это сильно отразилось на жизни потомков. Прадедушка Альбуса, Йестин Дамблдор, увлекался кровавыми ритуалами и, когда его в этом заподозрили, перевёз семью в Насыпное нагорье. Дед Дамблдора, Дилуэн, говорят, проводил какие-то опыты на людях. Но всех переплюнул отец Светлейшего Персиваль, убивший шестерых маггловских подростков, которые, по его мнению, напали на его дочь Ариану, сестру Альбуса. Когда его судили, на вопрос, раскаивается ли он в содеянном, тот ответил, что нет. И если бы он пережил этот день второй раз, то поступил бы точно также: эти люди были опасны для дочери, их нужно было устранить.
После того, как Персиваля осудили, его жена Кендра перебралась с тремя детьми сюда, в Годрикову лощину. Альбус учился в Хогвартсе, а вот Аберфорт и Ариана были на домашнем обучении. Аберфорт, которого я видела чаще других детей, производил странное впечатление ребёнка, полностью лишённого каких-либо эмоций. Ариана редко выходила из дома, а если и появлялась, то только с матерью и ненадолго. Кендра тоже имела интересный цвет волос. Я, когда узнала о крови жителей холмов у Альбуса, заподозрила, что есть она и у Кендры, которая была ирландкой, потому у её детей произошло усиление наследственности.
У всех это проявилось по-разному: Альбус никогда не жалел жертв своих планов, считая это просто необходимыми потерями; Аберфорт, равнодушный ко всем живым существам, стал неплохим трактирщиком, которому плевать, кто платит за выпивку — оборотень или волшебник, вор или убийца, лишь бы это давало доход; Ариана тоже не была ангелом. Я как-то слышала, как девочка что-то апатично выговаривала матери. Спустя три дня Кендры не стало. Причины её смерти до сих пор не установлены. Это произошло в тот год, когда Альбус закончил Хогвартс и строил свои планы на жизнь, в которые точно не входила забота о младших сестре и брате.
Незадолго до возвращения Альбуса, ко мне на лето приехал мой двоюродный племянник из Германии, ныне всем известный как Тёмный Лорд Геллерт Гриндевальд. Он был очень красивым юношей с большими амбициями и планами. Альбус, который стал главой своей небольшой семьи и владельцем их дома, как-то пересёкся с Гели и пригласил его к себе домой. Они быстро стали близки во всех смыслах: разделили жизненные планы, интересы и постель. Альбус так крутил перед ним задом, что и святой не удержался бы. Я предполагаю, что, если бы всё не сложилось, как сложилось, Дамблдор остался бы сподвижником Геллерта. Всё перечеркнуло роковое стечение обстоятельств: Ариана застала юных волшебников в хозяйской спальне в однозначном виде и выдала сильнейший магический выброс, который Геллерт принял за нападение, и от неожиданности убил девушку первым пришедшим ему в голову атакующим заклинанием.
Аврорат не стал возбуждать дела, так как вся история Арианы, с момента нападения на неё магловских подростков, была мутной и тёмной. Девушка вполне могла быть обскуром, или как минимум имела проблемы с контролем магии, иначе не было ясно, отчего мать почти не выпускала её из дома.
Геллерт был страшно зол на Альбуса за то, что он не предупредил его об особенностях своей сестры, и за то, что не защитил, как положено, комнату, где они были. Он высказал всё это своему Дамблдору, и до истечения срока, который положил себе на жизнь в Британии, отбыл обратно в Германию.
Встречался ли он с Альбусом ещё до того момента, как тот вызвал его на дуэль? Вполне возможно, так как мать Гели упоминала в письмах, что какой-то молодой англичанин часто писал её сыну, да тот не читал тех посланий. Аберфорт тоже обвинил Альбуса в смерти сестры и даже перестал с ним общаться на несколько десятилетий. Что чувствовал сам Альбус — не известно.
Когда Дамблдор узнал о смерти матери, то он просто взбесился от мысли, что теперь на нём, как на старшем брате, повисла ответственность за сестру. Любил ли он её? Не знаю. Дамблдоры, похоже, никого не любили, кроме себя самих. Даже чувства к Геллерту, скорее, были обидой и желанием сначала вернуть строптивого аманта, а потом, когда тот отказал ему, а затем ещё и стал могущественным и известным на весь мир, стремлением отомстить Гриндевальду.
Зная все это, когда мне говорили о том, как Альбус заботится о маглах, и как он любит детей, мне всегда хотелось смеяться. Альбус любил исключительно себя самого и своё величие им же и созданное, а на остальных ему было глубоко плевать. Если бы ему сказали, что, для достижения его целей, нужно отправить на смерть сотню детей, он сделал бы это, не моргнув глазом. А потом бы сокрушался на публике и жалел их.
— Вот такая, мои юные друзья, история, — закончила свой рассказ Батильда.
— А где похоронена Ариана Дамблдор? — спросил Северус.
— Так тут и похоронена, на кладбище в Годриковой лощине, недалеко от супругов Поттер. Вы ведь та самая Девочка-которая-выжила? — уточнила мадам Бэгшот.
— Она самая. Только теперь я Девочка-которая-очень-хочет-докопаться-до-правды, — ответила Ригель.
— Похвально. Когда будете владеть какой-то интересной информацией, прошу, если это будет не сложно, поделиться ею и со мной. Я бы тоже хотела узнать всю правду до конца. Всё же я была свидетельницей большей части этой истории.
Когда гости вышли от Батильды Бэгшот, Ригель уточнила: — Нам ведь теперь нет никакого смысла идти искать могилу Арианы, так как её медальон уже у нас?
— Пожалуй, соглашусь, — ответил Северус. — Нам желательно побыстрее отправиться домой, поужинать и определить состав тех самых кругов, кто имел или сейчас имеет доступ к зеркалу, а также тех, в ком может быть заинтересован Альбус, как в подходящем реципиенте для вселения.
— Так и поступим, — резюмировала Ригель, и они отправились в Блэк-хаус.
Нимфадора сегодня была приглашена её предполагаемым женихом в Роули-мэнор к обеду. Торфинн встретился с ней, чтобы передать порт-ключ в мэнор. Порт-ключ оказался красивым браслетом, который предполагаемый будущий муж, с разрешения мисс Тонкс, собственноручно защёлкнул на её руке. Девушка не особенно интересовалась программой визита, хотела просто посмотреть на родовое гнездо, где в случае супружества ей придется прожить некоторое время, пока она не найдёт возможность устранить Поттер. А там, когда она получит состояние Блэков, уж она выберет, в каком из домов рода ей жить.
Роули-мэнор располагался на Роули-роуд, в Литтл Вейтоне, Коттингхэм. Он был сложен из традиционного для многих британских домов красного песчаника и имел весьма простую архитектуру. Внутри дом также был отделан добротно, обставлен довольно дорогой мебелью, но на роскошь не претендовал.
«Молодых» встретили две тётушки Торфинна — Анна Бэт Роули и Джастина Лайла Роули. Обе были волшебницами, но в Хогвартсе не учились, не имели никаких связей и нормального приданного. Мать и отец их погибли во время войны с Гриндевальдом, а старший брат — на войне с Дамблдором и в суете тех дней никто не озаботился подбором для них женихов. Поэтому тётушки занимались тем, что растили сироту Торфинна и поэтому души в нем не чаяли. Таким образом, эти две старые девы были единственной семьей сэра Роули, не считая Корбана Яксли, который дружил с его покойными родителями, и опекал молодого Торфинна.
Тётушки Роули за обедом, как и полагается во всех семьях, где насчитывается более десятка поколений, сначала говорили о предках Торфинна. В основном о знаменитом Дамокле Роули, втором министре магии, который был преемником Улика Гампа, и которым семья гордилась, из-за его позиции жёсткого отношения к маглам. Собственно, это и послужило поводом к осуждению со стороны МКМ, которая, оказав на министра давление, заставила его уйти в отставку. Единственное, о чём не говорилось, что по некой иронии судьбы именно Дамокл Роули принял значительное решение, касающееся волшебных тюрем. Вместо десятков мест заключения по всей стране, он постановил ссылать всех арестантов в уединённую крепость Азкабан на острове в Северном море, где потом, значительно позже, сидели многие Пожиратели Смерти.
Нимфадору дамы расспрашивали в основном об её отце, так как Андромеду Блэк тетушки Роули и так отлично знали. Девушка не стала им рассказывать историю Теда Тонкса, так как то, что её отец маглорождённый, и так её не украшало, не обязательно им было знать, что он ещё и негодяй. Поэтому она обошлась общими фразами, не забыв подчеркнуть, после того, как тема отца себя исчерпала, что у неё проявился родовой дар Блэков — метаморфизм.
Анна Бет и Джастина Лайла переглянулись и предложили перейти пить чай в гостиную без Торфинна, которого послали в комнаты отдохнуть после обеда (и когда этот здоровяк мог утомиться?), чтобы «посекретничать о женских делах». В чай, видимо, были добавлены какие-то слабые травки, развязавшие Нимфадоре язык, но не до такой степени, чтобы она выболтала что-то, что ее саму опозорит.
Тетушки Роули узнали, что Нимфадора специально ищет чистокровного мужа, чтобы родить от него ребенка, который станет возможным кандидатом на главенство в роду Блэк и, соответственно, получит в свои руки огромное состояние. Это было даже лучше, чем они ожидали. Их мальчик может стать отцом одного из самых богатых и влиятельных лордов. История снова будет благоволить Роули!
Травяной чай сморил Нимфадору, и, Анна Бет Роули и Джастина Лайла, велели домовикам перенести спящую ведьму в гостевые покои, а к ним прислать Торфинна.
— Ну, что сказать, — проговорила Анна Бэт Роули, — внешность из-за метаморфизма полностью оценить сложно, но зная, кто ее мать, я думаю, что она выглядит достойно. Сложена неплохо. Таз широкий, грудь перспективная — будет легко рожать и сможет сама кормить наследников. Точнее скажет целитель, которого мы пригласим для осмотра перед помолвкой.
— Манеры оставляют желать лучшего, но ведьмочка умна и расчетлива. Такая супруга пойдет на пользу нашему роду, — подмигнула Джастина Лайла медленно соображающему Торфинну.
— Теперь нужно дождаться, когда эта девочка проснется, и сразу заключить с ней магическую помолвку. Андромеда отрезана от рода, потому лучше одна из нас будет представлять ее мать на обряде. Также позовем Корбана, чтобы исполнил роль отца невесты. Нам нужен еще один волшебник, на место отца нашего мальчика. Кого можно пригласить?
— Напишем Корбану, что еще нужно взять с собой Уолдена Макнейра. Он сотрудник министерства и приятельствует с Яксли.
— Итак, — начала Ригель, — кто у нас имеет или имел до последнего собрания доступ к роже, простите, к изображению или, точнее говоря, к зеркалу с душой Альбуса?
— Записывай: его брат Аберфорт, все Уизли, Грюм, Люпин, Шеклболт, Тонкс, Флетчер, Минерва Макгонагалл, Эммелина Вэнс, Гестия Джонс, Дедалус Дингл, Элфиас Дож. Всё.
— Давай обсудим, в ком мог быть Альбус заинтересован.
— Сразу вычёркивай всех женщин. Уверен, что директор не хотел бы иметь проблемы с критическими днями и возможными беременностями.
— Это точно, — хохотнула Ригель.
— Вычёркивай также Дедалуса Дингла и Элфиаса Дожа. Они не молоды, не имеют никакого веса в обществе, а также шансов его приобрести. Ещё туда же Флетчера, Грюма и Люпина. Вором, инвалидом и оборотнем он тоже не станет. Кто у нас остаётся?
— Шеклболт и Уизли: Артур, Билл, Чарли, Персиваль, Фред, Джордж и Рональд.
— Кингсли весьма вероятный кандидат. Магически силён, физически здоров, умён, работает в министерстве, есть возможность сделать карьеру. Сильнее его из тех, кто предан Альбусу, только сам директор. Нужно его проверить, поручим это Кэрроу.
— Что скажешь по Артуру Уизли? — спросила Ригель.
— Я полагаю, Альбус нацелился не на него. Все сотрудники Министерства магии, и многие жители Магической Британии, читающие «Ежедневный пророк», воспринимают Артура как эдакого забавного чудака, маглы назвали бы его городским сумасшедшим. Такой карьеры не сделает. Даже если он выйдет один на дракона и заавадит его на глазах у изумлённой общественности, все подумают, что это одна из его милых причуд.
— Что насчёт Билла или Чарли?
— Уильяма и Чарльза можно отбросить. Они неглупые волшебники и станут надевать на себя непонятные артефакты, так как и так уже увешаны или с ног до головы благодаря службе у гоблинов и работе с драконами. Кроме того, места их работы совсем не подходят для старта политической карьеры. Так же как и магазин шуточек (многие из которых весьма пошлые или обидные) Фреда и Джорджа. Кроме этого, в двоих Альбус вселиться не сможет, а подмену души одного близнеца второй вычислит за несколько снкунд. Рональд мог бы подойти, но идеальным кандидатом я вижу другого, это — …
— Перси!
— Именно. Его не жалуют в семье, потому могли спокойно повлиять на него каким-нибудь образом и накинуть на шею амулет Дамблдора.
— И мы о нём почти ничего не знаем, что плохо.
— Прилежный ученик, староста Гриффиндора, затем староста школы. Встречался на серьёзной основе с Пенелопой Кристалл. После Хогвартса поступил на службу в Министерство и показал себя неплохо, став за пару лет Младшим помощником министра магии.
— Нужно его проверять. Причём тщательно. Он, пока, основной кандидат.
— Тогда думаем, как проверить Перси.
— Что насчет Аберфорта?
— Не думаю. Хозяин далеко не самого лучшего паба с весьма сомнительной репутацией. Немолод, бесперспективен. К тому же, тоже имеет фамилию Дамблдор, только одно звучание которой у многих вызывает идиосинкразию.
— Ой, мы забыли ещё Хагрида!
После такого заявления Северус откровенно заржал.
— Мало того, что он туповатый, необразованный полувеликан, лишённый палочки, так ещё ходят слушки по кромке Запретного леса о его слишком близких отношениях с кентаврами, которые терпеть не могут всех, что не они.
— Зачем ты мне это сказал? Теперь, как только я увижу лесника, то рядом с ним я буду сразу представлять Бейна или Флоренца. Не зря Альбус пригласил последнего на работу, ох и не зря!
Семья Тонкс жила в Большом Лондоне в районе Кройдон, который до недавнего времени был отдельным городом и только в начале XX века вошёл в состав столицы Соединенного Королевства. Кройдон — небогатый район. Во-первых, дома примыкают к железнодорожным путям, во-вторых, садики при них просто микроскопические — лишь небольшая полоска земли, шириной с маленькую комнатку. Ещё менее престижны тесные жилища — как правило, это очень маленький дом «на две семьи», представляющий собой по сути две вертикально расположенные квартиры с отдельными входами. На первом этаже каждой из них находится многофункциональное помещение: гостиная-столовая-кухня, на втором — спальня, в мансарде обычно живут дети.*
Андромеда Тонкс совершенно не волновалась о том, где находится её взрослая дочь, работающая аврором, до тех пор, пока у неё на крыльце не возник Кингсли Шеклболт с сообщением, что Нимфадора не появилась на работе, и её не могут найти ни совы, ни патронусы.
— Что значит, вы не знаете, где она? — разволновалась Меда. — Возможно, это дамблдоровский орден куда-то её отправил?
— А, так она не сказала тебе. На прошлом собрании бо́льшая часть членов ордена покинула его, не согласная с планами остальных.
— Дора тоже?
— Она как раз осталась. Ушли Эммелина Вэнс, Гестия Джонс, Дедалус Дингл, Ремус Люпин, Аластор Грюм, Минерва Макгонагалл и я.
— Мерлин, а кто же там остался?
— Весь клан Уизли, Грейнджер, брат Альбуса Аберфорт, Мундунгус Флетчер и Элфиас Дож.
— Про́клятый род, брат Дамблдора, друг детства Дамблдора и вор. Отличная компания! Ты видел Дору после собрания?
— Нет, и не знаю, чем оно закончилось — все, кто покинул Орден, ушли, не дожидаясь его окончания.
— Спасибо, что рассказал, Кингсли. Я буду искать её, но если у тебя появится информация — сообщи мне, пожалуйста!
Андромеда отправилась к Уизли. Она знала, где расположена их Нора, так как в молодости Тонкс заставлял её ходить с ним туда в гости. Слава Мерлину, потом общение с про́клятым семейством постепенно сошло практически на нет, но их каминный адрес Андромеда не забыла.
— Какими судьбами? — очень удивилась её визиту матриарх Уизли.
— Молли, Дора пропала. После вашего последнего собрания её никто не видел, — сообщила Андромеда и продолжила: — Вы ей никакого задания не давали?
— Нет, но она как-то сама вызвалась проникнуть в штаб Того-кого-нельзя-называть и шпионить там для Ордена. Возможно, она там где-то застряла и не может пока выйти на связь?
— Что ей в голову, вообще, пришло. Зачем вы ей это разрешили?
— Нам нужно знать, что замышляют на той стороне и Нимфадора сама это предложила, никто ей такого не поручал!
— Спасибо за информацию, — сказала ледяным тоном Андромеда. — Всего хорошего.
Бывшая Блэк аппарировала прямо из гостиной как можно ближе к Блэк-Хаусу, даже не обратив внимания на «чудесный» вид из окон этой Норы. Ей нужно было переговорить с новым главой рода кем бы он ни был.
— Хозяйка, мисс Андромеда просит её принять.
— Меда? Интересно, что у неё случилось — иначе она бы точно не пришла. Ну, давай, впусти её в особняк.
— Приветствую вас, … леди Блэк-Поттер, — проговорила взволнованная женщина, удивленная тем, кто является сейчас главой всех Блэков.
— Здравствуйте, миссис Тонкс. Что привело вас ко мне? — спросила как можно вежливее, Ригель.
— У меня пропала единственная дочь, ее нет на работе, и дома тоже она отсутствует и я не могу связаться с ней.
— Понимаю вашу тревогу, но чем я могу помочь?
— Простите мою бесцеремонность. Я понимаю, что не имею никаких прав на такую просьбу, но не могли бы отвести меня к поверенному Блэков в Гринготтс. Я бы хотела взглянуть на расширенное древо рода, включающее в себя побочные линии, сквибов, а также перешедших в другие рода и изгнанных из рода.
— О, вы думаете, что она умерла?
— Я не исключаю этого, но кроме того у меня есть и другие подозрения. Дочь в последнее время была одержима заключением брака с чистокровным волшебником, а она так своевольна и упряма, что при удачных обстоятельствах могла выйти замуж и ничего мне не сказать.
— Конечно, я отведу вас в Гринготтс. Пройдёмте туда камином, у меня прямая связь с кабинетом Ферунга.
Через минуту Ригель и Андромеда стояли перед гоблином и излагали, что им нужно. Ферунг кивнул и одним движением руки обновил гобелен, на котором появилось гораздо больше веточек с портретами и именами, чем на постоянно видимом основном.
Андромеда подошла поближе, она помнила место, где были расположены портреты её и сестёр. Вот и сейчас правее от неё находился портрет Беллатрисы Лестрейндж, а место левее и ниже занимала Нарцисса Малфой, с идущей от неё веточкой Драко Малфоя. Вот и она сама, записанная как Андромеда Тонкс. На гобелене в Блэк-Хаусе вместо ее портрета и имени — дыра. А здесь они как будто припорошены пеплом. Очевидно, что Блэк она быть точно перестала и её не просто выжгли с гобелена, а отсекли от рода. А вот и ленточка от нее к портрету Доры…
— Роули?! — воскликнула Андромеда, увидев новую фамилию своей дочери. — Что же ты наделала, девочка моя… Мне нужно вернуться домой и обдумать, как поступать далее. Я вам очень благодарна за то, что разрешили взглянуть на гобелен.
А в это время в Малфой-мэноре Северус посетил Алекто Кэрроу, которая так и продолжала хандрить в своей комнате.
— Давай-ка вставай и отправляйся к Шеклболту. Кинг наверняка волнуется, куда ты делась. У меня есть для тебя новое поручение.
— Поручение? — живо повернулась лицом к Северусу, до этого апатично лежащая на кровати и рассматривающая стенку, Алекто.
— А ты думала — всё закончилось? Ты что, по Кингу, что ли, убиваешься?
— Когда он узнает, что я его обманывала, он меня или заавадит, или проклянёт, или просто выгонит. Я такая страшная после Азкабана. Никогда красавицей не была, а теперь, просто жуть: что кожа, что волосы, что зубы… Настоящая страхолюдина.
— Так вот, в чём дело! Так ты дурочка сказала бы сразу. Я сварю тебе такие зелья, что ты станешь красавицей почище Нарциссы Малфой. Зубы тебе новые вырастим, фигуру подправим. А если захочешь кардинальных изменений, я сведу тебя с тёмным целителем, и он тебе может сделать новые грудь, ягодицы, нос, форму скул — что угодно!
— Север, обещаешь?
— Даю слово!
— Так, а что за поручение? — заинтересовалась воодушевлённая Алекто.
— Пьёшь оборотное и идёшь извиняться перед Шеклболтом, а когда будете предаваться любви, ощупаешь его грудь на предмет наличия невидимых артефактов.
— Мы ищем что-то конкретное? Может быть, стоит просто спросить?
— Медальон в виде кельтской бабочки. Если он на нём, Кинг может знать об этом, а может и не знать, так как артефакт могли на него повесить без его ведома. Эта вещь грозит большой опасностью тому, на ком она сейчас. Так что приводи себя в порядок, и беги, проверяй своего любимого, угрожает ему что, или нет.
Ригель, поскольку уже была в Гринготтсе, вышла на Диагон аллею, чтобы заглянуть к мастеру Яну, рассказать об их успехах, показать медальон и поинтересоваться его мнением.
— Хм, это, очевидно, копия основного медальона с изменёнными чарами, но тонкостей так сразу не увидеть, — сказал мастер Ян, разглядывая медальон, предназначенный для сестры Дамблдора. — Вы можете оставить мне его на несколько дней для изучения?
— Конечно, никто из нас не обладает нужной квалификацией, я так и собиралась просить вас исследовать его, — ответила Ригель. — А у меня такой вопрос: есть ли способ определить носителя медальона, скажем, находясь в шаге от него?
— Вы подозреваете кого-то конкретного?
— Да, у нас есть пара кандидатов, но если одного мы можем попросту попросить раздеться, и если медальон невидим, то и ощупать его, то со вторым такой возможности нет.
— Интересная задачка. Посидите, я поищу кое-что.
Мастер сначала рылся на полках, где у него хранились разнообразные магические предметы, там он отыскал что-то вроде мягкого браслета или шнурка, а затем принёс из другой комнаты толстенный фолиант, перелистал его, до одному ему известного места, и погрузился в чтение. Так прошло не менее десяти минут: Ригель сидела и ждала, а мастер молча читал. Далее, прервав чтение, он стал что-то бормотать над этим коротким шнурком, казалось, ничего не замечая вокруг. Тут Ригель решила окликнуть его и заодно проверить кое-что:
— Мастер Янлийль!
— Да? — поднял свои фиалковые глаза от артефакта мастер.
— Ещё долго ждать? — спросила Ригель, ликующая внутри от того, что его теория подтвердилась.
— Я почти закончил. Вот — это похоже на шнурок, но на самом деле это гибкий браслет. Нужно, чтобы тот, кого вы подозреваете в ношении медальона, каким-то образом коснулся его. Например, дадите ему подержать что-то, обмотанное этим браслетом.
— Скоро его брат женится, я могу обернуть браслет вокруг букета и попросить подозреваемого минутку подержать. Какой мне следует ждать эффект?
— Если он ничего не почувствует — медальона на нём нет. А если артефакт на нём, то браслет достаточно существенно обожжёт кожу и подозреваемый просто бросит его, не в силах держать в руках. И тогда хватайте несчастного и тут же переносите сюда, неважно какой это будет час дня или ночи. Если Дамблдор успеет переселиться в него, мы уже не спасём душу того, чьим телом воспользуется директор.
==========
Если вы знакомы с творчеством месье Готье… Батильда ссылается на самый популярный из историко-приключенческих романов французского писателя Теофиля Готье «Капитан Фракасс» (Le Capitaine Fracasse), по которому был снят советский фильм 1984 г. с Олегом Меньшиковым в главной роли.
Такой очень тесный и компактный тип жилья часто можно видеть в английских фильмах. Например, в «Ноттинг-Хилл» герой Хью Гранта живёт в подобном со своим соседом.