Судия. Глава пятая
Глава пятая. Волчий вой.
— Довакин ты, или нет… дай угадаю… кто-то украл твой сладкий рулет. Я слежу… за каждым шагом, говорю тебе: “Неуважение к закону — неуважение ко мне”.
Прилипчивая песенка хоть как-то скрашивала рутину… да, не думал я, годами ранее, когда только начинал свой путь на поприще общения с Живым Светом, что магия обратится для меня рутиной. Однако вот! Глиф за глифом я выводил цепочки, объединял их в руны и запитывал энергией: только замкни правильно, и заклинание сработает. Первый, второй, третий… двадцать три сигила, составленные из моей магии и готовые к работе — получается ровно одна боевая руна. И так раз за разом, в ночной тиши, да под взором неодобрительно мотающих головой стражников. Конечно, их-то маги дрыхнут, и правильно делают. А я страдаю не пойми чем… с их точки зрения. Ведь невыспавшийся маг — рассеянный маг, а рассеянный маг — угроза, в первую очередь самому себе. Ну-у-у… благо, что их точка зрения от меня далека. Смотрят и смотрят, мне-то что? Я-то понимаю к чему готовлюсь и от чего защищаюсь. И даже если защита не пригодится, то пусть так, чем если она понадобится, но вместо рун эту землю будут “украшать” лишь лошадиные кучки.
— Тёплые шкуры, доброго мёду… пьяные драки, то и другое. Брат говорил мне: “Брось это дело”… А потом мне прострелили колено.
Ну, вроде всё. Три десятка активных рун по периметру лагеря… уж сколько раз я вспоминал наставника Вереса добрым словом: старый садист, вбивал знания и выбивал усталость одним и тем же инструментом — палкой, с рунической вязью на ней. До сих пор дрожь в мышцах, как вспомню её касание… Зато, вон, собственная модификация рунных цепочек вместе с превосходным контролем маны, стали отличным подспорьем в искоренении проклятых тварей. Конечно, это не повод откладывать бдения или вообще заваливаться спать: сдобренный святым светом, организм продержится и сутки, и двое… да хоть все десять: тут вопрос, скорее, в ментальной усталости, чем в физической. Но всё же, так я чувствую себя хоть немного спокойнее.
* * *
Предрассветные часы. Последняя вахта. Лучшее время для нападения: старая смена только легла спать после бессонной ночи, а новый караул ещё не отошёл после короткого сна. Противник наверняка уже понял, с кем именно имеет дело: простой наёмник не смог бы раз за разом срывать его атаки даже до их начала… как и отряд Серебрянной Руки, на который мы можем походить, не стал бы так просто отпускать оборотня, устроив на тварь загонную охоту. Они-то могут, отбитые на голову фанатики. Нет, тварь точно знала о присутствии среди её добычи… кого-то, кто может её ощутить. Много ли существует способов? Достаточно, на мой взгляд. Вампиры, к примеру, легко ориентируются на запах крови: стоит волку получить ранение, независимо от того, в каком обличии он находился, как достаточно опытный вампир тут же почует нотку проклятия в одуряющем запахе. Тошнотворную нотку, по рассказам Лизель — не любят они проклятия иных Князей, своего в избытке…
Признаться, будь я обычным рядовым служителем Стендарра, то уже испытывал бы облегчение. Оборотень, каким бы сильным не был, не может держаться в обращённой форме так долго… однако, я не был рядовым, и прекрасно знаю об опасности этих тварей. Может — не может, разницы никакой! Если оборотень был, то он никуда не делся, и даже больше… неизвестна глубина его погружения в проклятие Хирсина. На что способна тварь, окунувшаяся в него с головой, но не потерявшая рассудка? Неизвестно… а раз возможности врага скрыты, то предполагать стоит худшего — таков постулат опытных рыцарей Ордена, привыкших иметь дело с проклятыми тварями. Иногда с дикими, необузданными, как оборотни. Иногда с холодными, бесчувственными, как драугры. А иногда с хитрыми и расчётливыми — вампирами. Каков был не был враг, закон всегда один: ожидай от него худшего! Возможно, именно эти мысли спасли меня в часы рассвета…
Сонная нега всё ближе подступала к разуму, отгоняемая зарядами бодрости от волн светлой маны. Давно бы уже мог расслабиться, вздремнуть, но не идиот же я? Подобные мысли прогоняются ещё до того, как успевают толком сформироваться.
В нос ударил запах горелого тёрна, прогоняя любые наваждения, и в тот же миг в тело зевающего стража, прямо на моих глазах, врезался огненный шар, разбудив лагерь… хлопком, светом и диким криком боли. Доспех защитил, но зачарования явно повредились, что привело к их коллапсу, и, как следствие, ожогам на лице и шее. Если повезет, сохранит хотя бы зрение. Хуже, что второй такой же болид уже летел к другому стражу, а мне вовсю кружил голову сильный запах крови и аконита, в лёгкую перебив жжёный тёрн огненной магии… Оборотень-маг — даже не смешно, а значит нападавших, как минимум, двое.
На мгновение остановилось сердце, подчиняясь первобытному инстинкту, и кровь застыла в жилах от раздирающего душу воя, но как оцепенение нахлынуло, так и сгинуло под тяжестью моей собственной воли. Это не то, чему можно научиться читая книги или руководствуясь опытом мастеров — только личные сражения с подобными тварями закаляет душу… Что пугало, так это мощь того рёва и сила ментальной оплеухи, идущей за ним. Подобного я ещё не видел… и, надеюсь, не увижу.
Вой подействовал не только на меня: люди забегали, засуетились, запаниковали… никакого строя, даже мысли не мелькало, что нужно защитить семейство Матэ. Каждый был сам за себя, а вместе они — добыча, что услаждала взор охотника. И как у прочих жертв вервольфов, путь ей остаётся только один: к обители Хирсина, чтобы навеки стать жертвой в его силках. Вдруг, стало легче и как-то спокойней разом… это сработала руна, перебив занимающийся рассвет и унеся с собою тяжелые мысли. Вспышка света обдала теплом, приятно обогрев кожу, а уж как “здорово” было услышать скулёж… многоголосый. Она же помогла окончательно прийти в себя после воя верфольфа, и открывшаяся картина… не внушала оптимизма. Три крупных оборотня с опалённой шерстью поднимались на лапы, и в жёлтых их глазах горела не боль — чистая ярость. Заходили со стороны леса, и если бы не моя подготовка, то… лагерь уже был бы уничтожен. Как и я сам: в одиночку против стаи не попрёшь.
Но я подготовился. И я не один, что доказала скорость, с какой одного из волков не стало. Монстр не успел толком отойти от вспышки, как в раззявленную его пасть прилетела мощная шаровая молния, скрутив тело судорогами. Источником её оказался один из магов, и, хвала Стендарру, свет из руны помог не только мне.
Оставшиеся твари успели разойтись в стороны, отчего ещё одна молния своей цели не нашла. Но времени выиграла достаточно: стражи уже выстроились вокруг палатки своих господ, а трясущийся недобиток постепенно начал обрастать колючками из стрел, что выжигали или промораживали нутро. Лучники били метко и чары на их оружии делали своё дело.
— Быстрее, убейте тварей!
А оборотни — звери живучие… Даже со стрелой в глазу, один из них продолжал рычать и скалиться, набирая темп, и не прошло много времени, как огромные его когти впились в плоть ближайшего из стражей: монстр вырвал щит из его рук, что даже я расслышал хруст запястья, а после, не сумев разорвать зачарованную броню, накрыл своей лапищей лицо бедняги, банально оторвав ему голову. Жертва была не напрасной, ибо в волчью морду в тот же миг ворвалось огненное копьё: магам требовалось время, чтобы защитить строй от своей же атаки, да и саму её подготовить — экспертный уровень, как-никак, но зато оборотень на этом и кончился… правда, ещё остался второй, которого кое-как пытаются теснить лучники и пара магов: молния едва ли способна пробить его шкуру, если не попадает прямо в пасть, а лёд слишком медленный, чтобы совладать со звериной скоростью и реакцией, но зато с его помощью можно хоть как-то влиять на пространство, создавая ледяные шипы, и даже совсем уж дикая и тупая псина не захочет на такие напороться.
За этой кровавой баталией я наблюдал краем глаза. Так, чтобы убедиться, что звери не рванут в мою сторону. Вместо этого, был полностью сосредоточен на своих ощущениях, потому что среди напавших собак нет того вервольфа, что исполнил первый вой. Среди них нет того мага, что запустил первый огненный шар по нашим рядам. В носу свербит аконитом. Из-за близости оборотней, и из-за криков солдат я едва ли сумею расслышать крадущуюся машину смерти, потому только и оставалось, что сохранять предельную бдительность, медленно крутя головой…
Со стороны леса взорвалась руна, но врага там не оказалось. Другая полыхнула с противоположного края — пусто. Третья… и по спине мне будто гигант дубиной махнул. Туша, явно не человеческая, не просто свалила с ног, но вдавила конечностями в землю, и я, буквально, шеей ощущал дыхание смерти. Удивительно ли, что отдавало оно аконитом? Доспех защитил от пробитой насквозь груди, — хоть зачарования на нём и не мастерского уровня, но всё равно, одни из лучших, что можно купить за деньги, — но вряд ли он спасёт, когда эта тварь начнёт отрывать мне голову. Вместе со шлемом.
— Сво… лочь… держи подарок!
Не сказать, что сложная формация, но и не простой выплеск маны: вспышка живого света должна была разойтись от меня волной, и если дальние оборотни ощутили бы лишь лёгкую неприязнь, даже не недомогание, то вот твари на моей спине должно было нехило так поплохеть: головокружение, мигрени, тошнота… и это ложится на пронзительный писк, с каким заклинание срабатывает, да на яркие волны света, коими оно и является, многократно усиливая эффект. Проблема в том, что тварь эта — не дикая и безмозглая, а вполне себе разумная, чего я и опасался больше всего, и вместо того, чтобы заскулить и сбежать, поджав хвост, она, кажется, встала мне на поясницу задней лапой — больно, но хруста нет, так что шансы уйти на своих двоих сохраняются… если выживу. Передние же конечности я ощутил в области шлема. Лапа накрыла мою голову, не то в попытках оторвать, не то сдавить и банально сплющить. Однако, теперь я мог хотя бы подлезть рукой к подсумку — удача, или провидение Стендарра, что тот не оторвался при первой атаке.
— Хы-ы… — жуткая боль пронзила виски — шлем начал трещать, проминаться, но ещё держался… жаль, только про меня такого сказать нельзя, ибо чёрные да красные пятна пред глазами, вместе с просевшими в чёткости звуками и появившимся писком — картина, не предвещающая хорошего.
Возможно, я успел свершить задуманное, прежде чем вырубиться. Может быть нет. Одно лишь верно: если я в итоге очнусь, то не помешало бы снова начать молиться Стендарру. Хотя бы за то, что он наделил меня силой Живого Света, позволив выжить.
* * *
С мерзким хлюпом он извлёк меч из туши оборотня: всадил его прямо в сердце, позволив монстру подобраться впритык и самостоятельно налететь на зачарованное лезвие. И даже с вымороженным отверстием в груди оборотень продолжал двигаться — лишь кинжал с электрической вязью в глазнице окончательно упокоил чудовище. Времени на пересчёт оставшихся в живых бойцов, или, хотя бы, тщательную проверку клинка, у капитана стражи не было, ибо холодящий душу рёв, смешанный с надрывным воем и рычанием, краше любых слов говорил: “бой не окончен!”.
Там, чуть в стороне от палатки, которую защищали стражи, огромная, даже на фоне мёртвых туш, зверюга билась в конвульсиях, пытаясь выдернуть что-то из задней своей лапы, а неподалёку от неё изломанной куклой валялась груда доспехов — их провожатый. Капитан точно видел… как эта махина появилась из ниоткуда. Просто выпрыгнула из пустого ранее пространства, сбив наймита с ног, придавила его сверху и уже практически впилась клыками куда-то между шлемом и кирасой, когда яркая волна света откинула её, пусть и не сильно… дальше наблюдать было совсем не к времени, но судя по поведению твари, наёмник успел что-то сделать с её конечностью. И это что-то настолько не понравилось монстру, что вместо того, чтобы гарантированно убить свою цель, он отшвырнул её. Возможно, результат окажется един.
— Добьём его. Формация сводных отрядов! Маркус, Карл, командуйте клещи, Адольф… Адольф! — оглянувшись, мужчина не смог выцепить взглядом главного лучника их отряда.
— Он умер, капитан Кирахе…
— Тогда ты вместо него! Командуй своими, нам нужно прикрытие…
На инстинктах, а может из-за того, что увидел-таки неправильный отсвет в окружающих тенях, всё быстрее разгоняемых утренней зарёй, но капитан крайне вовремя успел развернуться и поднять щит. Лицо и руки обдало жаром, нагрудник и поножи нагрелись, но не раскалились — кто-то швырнул в него огненным шаром, и на одной атаке не успокоился. Удар за ударом снаряды летели в их сторону: некоторые разбивались о поднятые магами обереги, другие проносились мимо, грозя подпалить палатку… продвижение остановлено, ибо отряд обязан защищать своих господ, но и позволить оборотню просто прийти в себя Кирахе не мог. Он сделал шаг вперёд, оставив защиту против магов на самих же магов. Как говорил его старый дядюшка — придворный алхимик семьи Матэ: “Магию может победить только магия… а вот магам уже достаточно стрелы или меча”, и именно второй частью сей заповеди он и собирался воспользоваться. Насадить заклинателя на меч, как только отрубит голову более опасной твари.
Шаг за шагом он двигался вперёд, не опуская щит ни на мгновение, и чувствуя, как льётся под шлемом пот. Как нагревается броня. Как ускользают драгоценные секунды времени… и как всё чаще шары врезаются в его щит, едва не отталкивая назад.
— Я нашёл его! — услышал он крик со спины.
Блик стрелы с интересным наконечником, взрыв где-то поблизости, и обрывается поток огненных заклинаний. Опустив щит, Кирахе хотел было уже свершить последний рывок, но вместо стонущего в агонии оборотня он обнаружил до безумия разозлённого зверя, от одного взгляда на которого волосы на затылке встают дыбом. Совсем не та же тварь, что недавно была убита капитаном. Далеко не она… Больше, свирепее, страшнее. Глаза не просто жёлтые, но пылающие. Бугрящиеся мышцы, шкура, даже на вид — стальная, а уж клыки и когти, что длиной превосходят его пальцы…
В лапе чудовище сжимало тускло светящийся предмет, и, как показалось Кирахе, монстр откинул его в сторону с отвращением, сосредоточив всё своё внимание на капитане. Бедняга отступил на шаг, вызвав “улыбку” у оборотня. Кровавую, с розоватой пеной из пасти. Он встал на все четыре лапы, и в долю мгновения оказался перед самым лицом стражника, загородив собою розовеющее небо. Прощание с жизнью, с семьёй, с сослуживцами, оно успело отразиться в глазах старого воина, но вот в мыслях уже не пронеслось… Шаг назад, падение, и такой благодатью повеяло вокруг, такое спокойствие настигло вдруг его душу, и так тепло стало внутри и снаружи, что опытный воин аж крякнул. От облегчения. А вот оборотень, чьей шкуры коснулись волны света из руны, затронутой Кирахе, взвыл, прикрывая глаза огромными лапами. И об те же лапы разбился запущенный ком льда, обдав капитана стражи снежинками. Взмах мечом… зачарованным мечом в руках знающего человека, не то, что не подрезал волчью лапу, но даже не оцарапал её! Но, благо, этого было и не нужно. Ледяные болиды, огненные стрелы, молнии, стрелы обычные, стрелы зачарованные, стрелы со взрывчатым “сюрпризом”. Атаки сыпались на псину дождём, и тот, не выдержав, прыгнул в лес. Сбежал на невероятной скорости.
Кирахе смотрел ему вслед, и лишь когда ошарашенное “Мы победили?” раздалось над поляной, решил подняться на ноги. Стража ликовала, кто-то продолжал бдеть, высматривая новые попытки нападения, но таких были единицы: сам Кирахе, да пара лейтенантов.
— Капитан… — тихо говорил один из них, — Мы так и не достали мага. И та тварь… она пережила гораздо большее, чем её сородичи.
— Знаю. Она не просто гораздо прочнее остальных, — мужчина глянул на клинок, показывая его солдату, и руническая вязь на нём выглядела тускло. Так бывает, когда кончается магия в зачарованном оружии, — Заряд почти иссяк. Этим клинком я совершил три атаки, и после первых двух он был почти полным. Слишком быстро… для обычного оборотня.
Глаза подчинённого округлились, ибо любой пользователь зачарованного оружия знает, что особо быстро заряд тратится при преодолении поля чужих чар. При столкновении с другим зачарованными предметами или с заклинаниями. Кирахе кивнул, дополнив:
— Не могу сказать точно, но… вероятно, кто-то наложил заклинания на оборотня. Какой-то защитный покров, и… возможно, что невидимость. Учитывая магическую поддержку от людей, способных метать огненные шары, как обычные стрелы, нам очень, очень повезло с проводником. А ведь он пытался сообщить об этом. М-да… — печально вздохнул капитан, понимая, насколько опытного бойца они лишились, и не представляя, как действовать дальше в этой глуши и с такими тварями на хвосте, — Если бы не он, нас бы смели. Ещё вчера смели, как пить дать!
— И… сметут… — раздалось хрипло снизу, — Если не поможете мне снять этот чёртов шлем!
* * *
Что ж. Я очнулся — это плюс. Способен шевелить конечностями, хоть и чувствую в них одну лишь боль — тоже плюс. Мысли текут вяло, голова раскалывается, округа плывёт… это минусы. И что в одном глазу всё красное, а второй не видит вовсе — конечно, тоже, но, надеюсь, минусы поправимые. В остальном… Бравые воители, поголовье которых сократилось на четыре персоны: три защитника не смогли пережить встречи с оборотнями, и один лучник получил в лицо крайне “невкусный” огненный шар, — на лёгких шлемах совсем не те чары, что на латах, вот и не пережил, бедняга, этой встречи, — помогли мне занять, хотя бы, сидячее положение и снять-таки измятый шлем с головы. Было всё не так уж плохо: вмятина на черепе, повреждения мозга, раздавленный глаз и, как вишенка на торте, вывих челюсти с правой стороны. Уродец постарался на славу, но ничего непоправимого тут нет… кроме глаза. Тут, увы, своими силами его не вырастить, и вряд ли с этим справятся жрецы. Какое-то даже веселье накатало: вроде я теперь и калека, но… живой калека!
Пока я проводил диагностику, что совсем не просто с пробитой черепушкой, благо Живой Свет лечит и не такое, из “убежища”, если можно так назвать обычный тканевый шатёр, вылезла имперская семейка, и получив отчёт, тут же направилась ко мне… по пути что-то обсуждая и переругиваясь. Видимо, хотели просто постоять рядом, полюбоваться, как подручными средствами и зельями я вычищаю глазницу от теперь уже лишнего содержимого, во всяком случае именно этим высокородные и занялись. А может кто-то наконец отрастил мозг, которого хватило для того, чтобы понять: мешать мне нельзя. Шипение и маты, естественно, прилагались, но имперцы деловито делали вид, что то не брань бухого конюшего, а рассказ новомодной поэмы. Эх, и ведь не обезболишь “по-простому”. И так сложно поддерживать магию, с такими-то травмами, а уж под алкоголем — подавно.
Однако, единственная невосполнимая рана оказалась закрыта, и стоило мне перейти к следующей по важности — голове, как пожилой Матэ решил скрасить мой досуг праздной речью.
— Вы слишком уж спокойны для того, кто пережил всё это… — Панхази говорил тихо, и без нервов. Совсем не так, как когда обещал своему сыну встречу с засоленными розгами, когда Садок прокомментировал их пребывание в палатке как: “Не обосрались, ну и ладно”, — Опыт, я полагаю?
— Правильно полагаете… Хотя глаза мне лишаться, как ни странно, раньше не доводилось. Интересное ощущение: вроде понимаю, что теперь калека, но в то же время радуюсь этому… ведь альтернатива — смерть, с которой все мы сегодня чудом разминулись. Если не сложно, подержите, пожалуйста, — я протянул старику смоченную в растворе ткань, и тот спокойно её принял. Даже не поморщился. Удивительно, как меняет человека та самая смерть, прошедшая прямо за спиной и даже дыхнувшая в затылок. Или же он такой со всеми “доверенными” людьми, в чей круг я теперь вхож? Всё же капитан Кирахе был крайне красноречив в описании боевого столкновения и оценке себя и своих людей на поприще противодействия нападению. Белый свет зажёгся на кончике пальца, и я аккуратно поднёс тот к вмятине в черепушке — сильное точечное исцеление… Щелчок, вспышка адской боли, что вырвалась шипением сквозь зубы, и я тут же ощутил, насколько стало легче. Осталось только приложить охлаждающий компресс, и совсем будет красота, — Благодарю, — его я и забрал из рук Панхази, — В своей практике с таким я ещё не сталкивался. Не просто оборотень, но коалиция из “легендарного” разумного оборотня и мага уровня мастера, причём как минимум в трёх направлениях. На полном серьёзе говорю: нам всем сегодня больше, чем повезло, и, если вы никогда ранее не молились богам — советую это исправить. Без вмешательства свыше здесь не обошлось.
— А почему вы считаете, что это был именно один маг? — удивительно тактично он полностью проигнорировал мой спич об аэдра… ну пусть. Не мне судить, для этого есть Стэндарр, — Я пусть и далёк от магических искусств, но прекрасно знаю, что такое мастерство. Разве не правильней было бы предположить, что против нас вышло три мастера?
— Конечно правильней. Но только есть одно «но»! — на повязку легли перевязочные ткани… себя обрабатывать несколько неудобно, но руки-то помнят, как это делать, так что говорить и работать выходило без проблем, — Маг разрушения, способный использовать такое количество огненных шаров за одну битву — это уже весьма опасный соперник. Однако, помимо него, там был и маг школы иллюзии, что смог наложить невидимость на оборотня: для пробития естественного сопротивления магии тёмной твари, умение и запасы маны этого человека должны быть как раз на уровне мастера. И по тому же принципу можно предположить наличие мастера изменения — я ощутил защитное заклинание на оборотне — скорее всего каменная кожа. Точно не ниже классом. Итого — два мастера и крайне опытный адепт, может даже эксперт. Если предположить, что столкнулись мы именно с таким раскладом, то не сложно сделать вывод: не выжил бы никто!
Как ни странно, но прислушивающиеся к разговору маги, что были заняты тем же, чем и я, только в отношении своих товарищей, согласно кивали на мои слова.
— Три мага — три запаса маны, и три способа воздействия со всех сторон. Атаковавший же нас маг использовал лишь одно воздействие за раз, и я более чем уверен, что к концу сражения его мана подошла к концу. Если бы их было хотя бы двое, то пока один создавал бы визуальные иллюзии, поверить в которые на фоне жуткого воя оборотней оказалось бы не сложно, второй мог под невидимостью пробраться к самой палатке и использовать пламенный шторм. Причём использовать шторм и не сбросить невидимость можно только вдвоём, когда каждый концентрируется на своём заклинании.
— Здравые рассуждение, — старик тёр смуглый подбородок, чуть морщась из-за лёгкой щетины, появившейся на нём, — Мне хотелось бы услышать ваше мнение и по другому поводу… имеет ли смысл продолжать дальнейший путь? Следующего нападения мы можем не пережить.
— Имеет, но тут уже вы вольны решать, как заказчик. Если не останавливаться на отдых и перекусывать на ходу, то к месту встречи мы доберёмся уже к сегодняшнему вечеру. Может, даже, немногим позже обеда. А ещё… — я задумался на секунду, вспоминая давнюю карту лёжек одной полезной в нашей ситуации банды, — Можем рискнуть, и сделать небольшой крюк.
— Крюк?
В повисшей тиши я посмотрел, наконец, в лицо Панхази… он не отвёл взгляда, не сморщился, не показал каких-либо эмоций, кроме лёгкой заинтересованности. Будто не о его выживании говорим, а о погоде и делах насущных.
— Слышали ли вы когда-нибудь про Серебряную Руку?
Что ж, посмотрим, как родственник Императора воспримет необходимость поработать с, откровенно говоря, бандитами.