Думсдэй: Марвел. Глава 3
❝— Я люблю её.
— Полюбил после одной ночи?
— Она гимнастка. ❞
Люди Икс: Начало. Росомаха
* * *
Пришла тьма. Но не та, что приносит забвение. Нет, она была живая, вязкая, проникающая в каждую клетку тела, извивающаяся в мыслях, растекающаяся по сознанию. Боль вспыхнула огненными узорами, пробежала по венам, вспорола череп изнутри, выгрызла нервы и заставила мышцы содрогнуться в судорожном спазме.
Я не мог ни кричать, ни даже вздохнуть — проклятая жидкость заполнила легкие, а намордник мешал освободиться. В глазах плясали черные всполохи, смешиваясь с мутной зеленью. С каждой секундой становилось только хуже.
Затем в мозгу вспыхнул свет — ослепительный, мучительный, ломающий рассудок. Я почувствовал, как игла вонзается прямо в затылок, пробираясь вглубь черепа. Что-то вошло в мой мозг. Громкий сигнал разорвал барабанные перепонки, и я услышал голос.
«Ты — оружие. Ты — бесконечная мощь. Ты — их инструмент.»
— Иди… на… хуй… — попытался прохрипеть я, но из горла вырвались только пузырьки.
«Ты — не личность. Ты — проект.»
Образ за образом пронеслись передо мной. Пытки доброго доктора с немецким акцентом. Штормфронт и ее фиолетовые молнии… Звук заживо сгорающего человека, запах паленой плоти. Картины кровавой мясорубки… Человеческие тела, разорванные прочными когтями. Громадные силуэты врагов, падающие в алую грязь. Звуки костей, ломающихся под ударами. Боль. Голод. Жажда убивать. Снова битвы… Темные провалы глаз чертового телепата, безумие бесконечного кошмара, ухмыляющееся лицо Хоумлэндера… Снова чертов Амейзер. Мои кулаки сжались, ногти впились в ладони. Гнев начал кипеть внутри, ярость поднималась, смешиваясь с жгучей агонией.
Почему я все это вижу… снова?!
«Оружие Икс не задает вопросов.»
Вопросов? Я видел перед собой лица — ухмыляющегося Хадсона, зеленую морду Халка, сотруников в лабораторных халатах…
— Я вас всех убью… — мысль вспыхнула в сознании, и в этот момент по телу прошла новая волна боли.
* * *
Я очнулся в той же проклятой банке. В стеклянной капсуле, словно консервированный огурец, вот только этот огурец явно собирались накачать до предела. По венам — тонкие трубки, и каждая из них шептала о боли. О том, что внутри меня заливается что-то чужое, вязкое, тяжелое. Жидкость всё ещё заполняла резервуар, мутная и едва теплая, будто тело варили на медленном огне.
Передо мной метался доктор Хадсон — лысый, костлявый, в белом халате, по которому уже расползлись пятна пота. Он выглядел раздражённым, почти оскорблённым происходящим. Несмотря на толщу воды я все равно слышал его противный голос.
— Не понимаю… — бормотал он, бегая от пульта к консоли. — Этот метод срабатывает на всех носителях мутаций схожего типа. Медикаментозное воздействие должно подавить нейронную активность, сбалансировать регенерацию… Почему не сработало?!
Я пошевелил пальцами. С трудом. Потом — кистью. Наручники не дрогнули. Прочные, словно влитые в железную конструкцию каркаса этого аквариума. Потянулся сильнее — и в тот же миг что-то запищало, лампочка на панели мигнула тревожным красным. Хадсон тут же обернулся.
— Смотрю, ты даже очнулся, — с кислой ухмылкой пробормотал он. — Не надейся. Наручники с адамантиевым сплавом. Сейчас ты их даже не поцарапаешь.
— И снова привет, лысый, — хотелось сказать, но из-под маски вышло только глухое буль. Я забулькал зло, как мог. — Буль-буль… сука…
Маска на лице подавала кислород, но не давала говорить — только дышать и выживать. Мелочь, а раздражает. Осталось лишь смотреть на ублюдка сквозь стекло и мутную жидкость. Ну и Фак ему показать. Вывернул запястье, как мог, поднял средний палец. Да, вот так. Всё, что я могу. Наслаждайся, мудак.
— Какая высокая сопротивляемость… — бормотнул он, подходя ближе и вглядываясь в меня сквозь стекло, будто в музейный экспонат. — Это даже хорошо. Только вот скажи мне, откуда ты вообще взялся? У тебя нет даже гена Икс…
Я молча кивнул на наручники, всем своим видом показывая: выпусти — расскажу.
Он рассмеялся. Громко, издевательски.— На свободу хочешь? Нет уж. Бесконтрольное оружие я не выпущу. Хотя… — он на секунду задумался, глядя на какие-то графики. — Последние тесты и правда разочаровали. А вот токсин, что ты применил Халка — это занятно. Он увеличивал твои силы? Жаль, что не удалось его синтезировать… Без него покрывать твой скелет адамантием — пустая трата материала.
— Буль? — я нахмурился. Какие, к черту, тесты? Я ведь только что… Только что очнулся. Разве нет?.. Или… Сколько времени прошло?
Хадсон заметил моё замешательство.— Не помнишь? — хмыкнул он. — Значит, кое-что всё же работает. Отлично. Твоя устойчивость даже выше чем у Хоулета. Видимо нужно просто увеличить дозировку.
Во мне вскипела ярость. В буквальном смысле. Плазма внутри груди вспыхнула — фиолетовое сияние пошло по венам, как неоновая вспышка. Глаза загорелись светом. Я чувствовал, что могу это. Даже сейчас. Нужно просто проплавить стекло.
Но стоило энергии достичь поверхности кожи — как весь мир взорвался болью. Разряд, не добравшись до стекла, ударил по самой жидкости, и замкнулся… на меня.
Я заорал. Звук так и не прорвался сквозь маску, но в собственных ушах он был оглушающим. Вены обожгло, мышцы дернулись, будто током, и я почти потерял сознание.
— Ещё один буйный… — брезгливо поморщился Хадсон, поворачивая рубильник на пульте. Вены ожгло болью. В трубках заструилась новая жидкость — прозрачная, чуть голубоватая. Пахло анестетиками.
— Ничего, — проговорил он, удаляясь. — Скоро я тебя вылечу от этого недуга…
А я остался — в банке, в собственном аду. И только мысль, холодная и чистая, держала меня на плаву: «Я выберусь. И ты будешь первым в этом мире, кому я вырву к херам сердце…
* * *
— Ты знаешь, как долго я ждала этого часа… — сдавленным голосом прошипела девушка, её темные, как смоль, волосы лежали на плечах тяжёлыми волнами. В глазах — ненависть, выточенная годами боли. Она стояла у стеклянной капсулы, глядя на мужчину внутри, прикованного, словно дикое животное, к металлическим пазам. Его тело — испещрено шрамами, на лице — кислородная маска. Но даже сквозь сон он выглядел опасным.
— Мне плевать, что хочет этот ублюдок… — продолжала она, сжимая кулаки. — Ты умрёшь. За то, что сделал с…
— О, привет, Юрико! — раздался бодрый голос с акцентом полной безответственности. Девушка вздрогнула, прерываясь. — Пришла поболтать?
Она медленно обернулась. В дверях стоял Дэдпул — в извечном красно-черном костюме, с двумя катанами за спиной и пистолетом в руке. Он вращал его на одном пальце.
— Дэдпул, — процедила она сквозь зубы. — Это не твоё дело. Сгинь.
Из ее рук с механическим движением выползли длинные металлические когти.
— Ну да, конечно, дела семейные, — театрально развёл руками Уэйд. — Я в такие драмы не лезу. Только вот… проф велел тебе сюда не соваться, золото. Тебя тут быть не должно.
— Не тебе указывать, где я должна быть, — фыркнула она, развернувшись на каблуках. Но все же решила не спорить. Перед уходом она задержалась, бросив взгляд в сторону Логана, полный не то угрозы, не то обещания. — Мы продолжим наш разговор… позже.
Уэйд провожал её взглядом, чуть наклонившись вперёд, глаза его скользнули по фигуре девушки — особенно по нижним девяносто.
— О да… Жгучая штучка, — когда девушка скрылась за перегородкой прошептал он доверительно, повернувшись к цистерне. — Понимаю, приятель. Очень даже понимаю…
Изнутри резервуара на него смотрели внимательные глаза. Полные мрачного раздражения.
— Ладно, не смотри на меня так, — Дэдпул театрально поднял ладони. — Я вот думаю, что вы не пара. Если тебе интересно, она вполне могла прирезать тебя во сне. Даже пыталась, кстати. Саблезуб не позволил — хочет убить тебя лично. Но доку это пока не нужно, так что тот жутко бесится, как и всегда… Омеге похер. А я вот жутко рад, что ты вернулся.
Он шагнул ближе, припав к стеклу, и заговорщески прошептал.
— Эх, старина, мы снова вместе. Ты и я! Росомаха и Дэдпул! Звучит как название бомбического боевика, да? Уже чувствую запах кучи бабла… Только чур не мышиный дом, они опять рейтинг порежут…
Из тела Логана вдруг выдвинулось адамантиевое лезвие — медленно, с усилием, оно поднималось вдоль руки и застыло в форме красноречивого жеста. Пусть он и не мог двигаться — суть была ясна.
— Ай-ай-ай, как грубо, — наемник поиграл бровями под маской. — Но мне это нравится…
Он обнял стеклянную капсулу, прижавшись к ней грудью, будто к старому другу.
— Я, между прочим, скучал. С тех пор как ты завис у колясочника, и поговорить не с кем. А твой новый костюм — отстой. В чёрном ты был шикарен. Прям как Бэтмен. Не тот, что играл Седрика, а нормальный. Бэйловский. Или хотя бы Аффлека.
В ответ — лишь усталый взгляд поднятый к потолку.
— Ладно, молчи… Я знаю, ты тоже скучал, — с хищной ухмылкой произнёс Дэдпул, наклонив голову и, будто заглядывая внутрь души через мутное стекло капсулы, подмигнул. — Оружие Икс снова в сборе, детка! Мы ещё повеселимся — обещаю.
Он сделал круг вокруг резервуара, будто разглядывая дорогую выставочную машину в салоне. Пальцем стучал по стеклу, щёлкал костяшками, напевая под нос «We are the champions…»
— Конечно, тут не такой фан как в школе для одарённых детей, — продолжал он, резко переключившись на немного обиженный тон. — Там-то у вас были всякие тренажёры, джетпаксы, Церебро, лысый папочка, который сейчас ушел за хлебом… А тут у нас серость, говноеды и лысый психопат с амбициями Лекса Лютора. Но! — он драматично поднял палец, — похоже, у нас новое пополнение в команду… Симпатяга. Мне сразу понравился.Док еще хочет зеленого громилу приручить… Сюжет будет бомбический!
Дэдпул внезапно резко развернулся на каблуках и ткнул пальцем в воздух, будто его внимание отвлёк кто-то невидимый.
— Где здесь камера?.. — Он начал водить глазами по стенам, потом махнул рукой. — А, похер!
Он вытащил из кобуры пистолет, блеснув хромом ствола под светом тусклой лампы, и направил его в пустоту, будто точно знал, где находится зритель.
— Ты. Да-да, ты! — он сделал шаг вперёд, вытянув руку с пистолетом. — Только попробуй не поставить лайк! Или звёздочку! Или, чёрт возьми, хотя бы запомнить мою гениальность! Следующая пуля найдёт твою задницу через три… два…
Под озадаченный взгляд Логана — в котором было всё: и раздражение, и лёгкая обречённость, и усталость от выходок сумасшедшего — Дэдпул спокойно выстрелил. Пуля со свистом ушла куда-то в сторону, рикошетом ударив в какой-то заискривший кабель.
Он поднял взгляд вверх, прижал ладонь к груди и скорбно вздохнул:
— Всё. Я сделал всё, что мог… А теперь ты — не смей сливать меня сразу после появления, понял? Я только вошёл в кадр! У меня тут клоунская драма, трагикомедия, потенциал на сольник! Иначе я…
* * *
Вновь я очнулся. Всё то же место — всё та же проклятая капсула, где я вживую мариновался в какой-то мерзкой жидкости, а по венам, судя по ощущениям, гуляла новая порция дерьма, сваренного на адской кухне местного безумного алхимика.
Лаборатория, однако, была пуста. Слишком пуста.
Где раньше ходил Хадсон — теперь стояла только тишина. Ни голосов, ни шагов, ни жужжания приборов — только моё дыхание в маске и редкие, ленивые пузыри, поднимающиеся к верху капсулы. Даже когда я зашевелился, а датчики всполошились и начали противно пищать — никто не пришёл.
Вот он, мой шанс.
Я острожно, памятуя о возможных камерах, начал бороться с проклятыми фиксирующими скобами. Тянул, дергал, крутил кистями, извернулся так, что любой акробат аплодировал бы стоя — всё без толку. Не знаю, были ли они действительно из адамантия, или просто из особой смеси синей изоленты и дерьма Хадсона, но крепления даже не дрогнули.
Волна отчаяния накрыла, как приступ клаустрофобии — резкая, хлесткая и неизбежная. Я рванулся снова, сильнее. Пытался раскачать капсулу, перевернуть её. Хоть как-то. Хоть немного. В ответ — только еле слышный всплеск жидкости и новое пищание приборов. Ноль эффекта.
Нет… хера с два!
Я сосредоточился. Попробовал вызвать плазму… и да энергия, помноженая на злобу отозвалась в теле горячей волной и жжением в склерах. Глаза засияли фиолетовым, молнии рванули наружу и… и всё. Только обжёг сам себя. Вода в капсуле зашипела, тело начало покрываться небольшими ожогами. Видимо сила молнии порезалась также, как и все остальное.
— Чёртов Хадсон… — пробурчал я сквозь намордник. — Чёртов Солдатик…
Я был бессилен. Настолько, что это начинало пугать. Не было ни выхода, ни мыслей как выбраться. Ни единого понимания, куда я попал. Что это за сраный Марвел? Я в фильме? В комиксе? В мультике? В фанфике, блядь?! Где, мать его, инструкция? Где Алиса, когда она нужна? Могла бы хотя бы сказать, чего от меня ждут… Или кто я. Или что я должен делать. А пока — Дэдпул, Росомаха, Халк… Что это за хрень вообще?
Прошло, наверное, несколько часов. Может, больше. В этой капсуле не было времени, только ощущение медленного умирания. Обо мне, похоже, забыли. Или специально оставили для… что-там хотел сделать этот идиот. Не важно. Любые препараты все равно рано или поздно переставали на меня действовать с самого начала.
Я даже начал обдумывать безумную идею — перегрызть кислородный шланг. Да, умереть от удушья, воскреснуть, получить всплеск силы и, может быть, сломать к чертям эти наручники. Может, повторить этот цикл несколько раз. Но я помнил… как больно умирать от удушья. Помнил… как это долго. И мерзко. И как внутри всё сжимается от паники.
Но всё равно… Я прикусил шланг. Сделал пару резких движений челюстью. Задумался.
И тут вспомнил. Дэдпул.
Вспомнил сцену — ту самую, из фильма. Когда он, привязанный к Колоссу наручниками, сбежал, оставив тому только средний палец. Регенерация должна была сработать также…
«Я хочу сыграть с тобой в игру…», — подумалось, глядя на свою руку.
Отрывать себе руку… даже без какого-то лезвия. Это был ад даже по моим меркам. Я смотрел на кисть, медленно сжимающуюся в кулак, и содрогался. Смерть от удушья — это ад. Но и намеренно себя расчленить — тоже испытание не для слабонервных. Даже с регенерацией…
Мне нужно было придумать что-то еще…
Вот только придумать что-то еще так и не удалось.
* * *
В огромном лабораторном комплексе, похожем на небольшую современную крепость, затерянную где-то в лесах Канады, вниз, после всех переходов и постов охраны. В наиболее охраняемом комплесе, глубоко под землей, в специальной капсуле не приходил в сознание плавающий в прозрачной жидкости измотанный мужчина. На мгновение его тело буд-то бы разбухало, вызывая писк приборов, но затем все вновь пришло в норму.
В помещении вновь стояла тишина, нарушаемая только гудением приборов и слабым шипением системы вентиляции. Лысый ученый, с кругами от недосыпа под глазами, стоял у монитора, вчитываясь в данные, бегущие по экрану. За его спиной, словно тень, появился Саблезубый.
— Доктор, — прорычал он, пытаясь выдавить из себя не свойственную ему вежливость. — Вы обещали мне Росомаху. Я жду. Он мой. Я хочу сам вонзить когти ему в глотку и смотреть, как уходит жизнь из его грёбаных глаз…
Доктор даже не обернулся.
— Всё будет, Виктор, всё будет… — отозвался он холодно, нажимая клавишу. — Но не сейчас. Сначала — Халк. Да и тот экземпляр… он еще не готов.
— Мы доставили вам все, что нужно, — процедил Саблезуб, сжав кулаки так, что костяшки побелели. — Вы обещали…
— Я не обещал. Я сказал — возможно. И, к слову, ты слишком рано начинаешь требовать. Я дал вам всем слишком много свободы. Надо бы напомнить, кто здесь хозяин…
Хадсон наконец обернулся. Его глаза были холодны, как операционный стол, на котором резали мутантов. Он сделал шаг ближе, глядя прямо в лицо Саблезубому.
— Лисья нора.Плечи Виктора вздрогнули. Его мышцы напряглись.— Красная пыльница.Он опустил взгляд.— Цепь, что держит волка.
На миг показалось, что Саблезуб сейчас упадёт на колени. Его лицо застыло, выражение стало пустым. Он даже отступил на шаг. Но только на миг.
Доктор хмыкнул и отвернулся, удовлетворённый результатом.
— Вот так-то. Повторяю — когда я закончу с Халком, Росомаха твой. До последнего кусочка, если хочешь. Но до тех пор — он мой ресурс. Попробуешь тронуть — и я сотру твою личность по кускам. Мне и зомби-собака подойдёт, если ты сломаешься. Незаменимых нет.
Виктор не ответил. Он просто стоял, с опущенной головой, будто полностью подчинившийся. Но глаза его — янтарные, хищные — метнулись за спину Хадсона. В них не было покорности. Только выжидание.
Саблезубый молча ушёл, не заметив этого взгляда. Не понял, что триггер сработал…, но не до конца. Саблезубый повиновался — внешне.
Но воля осталась.
И однажды, когда Хадсон повернётся к нему спиной, он заплатит за то, что посмел контролировать хищника.
— Он всё равно будет мой… — прошептал Виктор в пустоту, когда дверь за доктором закрылась. — Даже если мне придётся вырвать сначала твое сердце….