— Выбраться отсюда невозможно! — в сердцах выкрикнул старейшина, который пытался меня переспорить и видел в моих планах попытку угробить всё то, что ему дорого.
В целом его опасения не были безосновательны, как и будучи самым старшим, он находился здесь со дня открытия галереи, когда она ещё была мала. Ныне же она разрослась до приличных размеров измеряемого сотнями километров, а самый долгий путь от одного края до другого составлял даже целых тысячу километров.
А так… да, сама форма галереи не была идеальным кругом или даже квадратом, это был набор множества фигур. Всё же вокруг галереи находились и другие конструкции от планетарных орудий до климатических генераторов. Ну и бастионы с охраной, что готова выдвинуться к ограниченному количеству потенциальных выходов, до которых банально добраться было сложно, так ещё и надо как-то придумать как снять все барьеры, прорваться сквозь слои металла, а затем встреча с некронской обороной…
В общем, не просто так отчаялись местные. Старейшина же застал ещё и встречу с Тразином в момент самой удачной попытки бегства и последующее унижение. Также он понимал какую цену придётся платить. Однако… я выбрал единственно верную стратегию ведения спора, потому слушали по большей части меня.
— Я не говорю о том, что нам надо выбраться! Я говорю о том, что нам надо объединиться! Это первая цель! — громко говорил я, поочередно глядя в глаза каждого присутствующего. — Мы несём куда больше потерь от местной фауны, чем от всех попыток сбежать! Дать отпор природе! Этого Тразин боится куда больше, чем очередного похода к краю мира!
— Да, я с ним согласна! Мы в чёртовом каменном веке! А всё из-за этих зверей! — кричала какая-то эльдарка.
— Астартес сильны, сражайся мы вместе с восьмью такими, как они, то охота проходила бы куда проще! Как и мы можем дать многое взамен, не только кров, еду и оружие! Тем более раз один из них прямо приходит с этим предложением, отринув ксенофобию! — на моей стороне был и Алиус, который тоже пользовался авторитетом.
— Да? Скажи мне, Корникс, ты говоришь от лица своего отряда? — тут же вцепился в эту ошибку старейшина.
— Нет, я говорю от себя. Я покинул свой отряд, подвёл их. Но я не предатель Человечества и никогда не пойду против братьев.
— Значит у тебя нет права говорить от их лица.
— Я никогда и не говорил от их лица. Я сделал первый шаг к тому, чтобы объединиться. И Алиус сделал его. Вместе мы смогли спасти этих слабых неизвестных ксеносов, которые теперь занимаются собирательством и выращиванием еды для ваших зверей! Они полезны, они здесь благодаря нашей всеобщей работе. Это первый, но не последний пример выгоды! И я говорю не о попытке сбежать, а том, что мы обязаны показать всем другим, что мы не тупоголовое стадо, а разумные существа и способны договариваться! Хватит предрассудков, хватит ненависти и подозрений! Мы все в одной лодке! Всегда были, что в Галактике, что теперь, в этой тесной галереи! Так докажите это! ДОКАЖИТЕ ДЕЛОМ И СПАСИТЕ СВОИ ЖИЗНИ И ДУШИ!!!
В конце я едва не сорвал связки, а голос мой пролетел на несколько километров. Я кричал громко, а эмоций и чувств в слова было вложено столько, что кажется даже ксеносы, что не могли с нами общаться, поняли о чём я говорю. Как и эльдары слышали слова, но куда важнее было то, что они чувствовали. Их раса была именно что чувственной, само значение слов не было ключевым, ведь главным было то как говорились слова.
И душа моя горела пламенем множества цветов. Гордость за свой вид, ярость зверя борющегося за выживание, безумие выражающееся в жажде защитить своё племя, а также непокорность, которой больше всего и славился род людской. На это всё легла пласталь в глазах, которую увидел каждый. Я не просто хотел достичь этой цели — я готов сделать даже нечто большее, чем просто отдать во имя её свою цель.
Да, были в этих огнях и лживые проблески искусственных эмоций, которые я научился создавать будучи примерным тзинчитом, но основой всего была именно искренность. Искренность, что являлась следствием цели, которая будет достигнута не побегом, а только там… снаружи, у Терры, о том о чём они не могут знать, но могут увидеть этот огонь в моей душе и уже сейчас понять насколько это важно.
Это сработало, настолько же хорошо, как речи Императора, когда он объединял Терру. Не потому что Он был велик и уж точно не потому что велик был я. Единственная причина восхождение любого диктатора к власти — желание масс, доведённых до края и уставших. Терра устала от войн, народы её взмолились и создали своего Императора.
Разрываемые со всех сторон войнами миры близ Маелсторма не могли защитить себя сами. И когда появилась альтернатива, когда они увидели возможность и надежду — они объединились и готовы были пойти на компромисс. Они получили свободу, могли пасть на самое дно в объятия Слаанеш, но разве поднялась революция тогда или после на Куаме? Нет, в ней более не было нужды, как не было нужды в Нургле, перемен не желало большинство и даже резня… жажда насилия, вырывающаяся от безысходности у солдата сменилась пониманием своего долга, когда комиссар стал говорить чаще, чем стрелять в затылки.
Всё то, что я уже знал, становилось повторением и наглядным результатом, что произошедшее не было ни случайностью, ни волей Тзинча. Я решал повторять сделанное или нет, в моих руках была эта власть и даже если единожды ей воспользовался Архитектор Судеб, то после… после она осталась у меня.
И одним за другим сначала лагеря экзодитов были объединены. Со старейшиной и Алиусом мы посетили каждый лагерь, где я повторил всё тоже, после чего от имени их всех была собрана группа, что отправится на край мира к другим. Пронести эту весть до самого Каэла Менша, обители друкхари, чья воинственность подавила слабейших и сделала их рабами.
Они были единственные, кто помогал другим, но исключительно исходя из своей жуткой выгоды. Они же были гарантом того, что никто не объединится, ведь будучи главной силой они ловко соблюдали такой баланс, чтобы не появился никто, кто мог бы их сместить. С учётом того, что они были развиты куда лучше, являлись воинами по сути своей и легко убивали ослабленных некронскими технологиями псайкеров из своей расы…
Да, они захватили негласную власть в галереи. И если они захотят, то дадут оружие тем же оркам, после чего орки явятся по наши души для постука. Забрать это оружие ни у кого сил не хватало, а объединятся ради победы над ними… можно было, но каков будет результат? Бойня, после которой никто уже не будет думать о побеге из галереи, как и в целом большинство просто погибнет.
Они всё это понимали и договариваться с ними будет куда сложнее. И быть может… шансов на успех и вовсе нет? Наверное так и считает Тразин. И это его право. Его и всех других, кто возомнил, что я их марионетка.
* * *
— Забавно, — произнёс Тразин, стоя перед барьером, что слегка искрил зелёной энергией.
Он смотрел на заключённого Перевёртыша, который что-то там повторял раз за разом и пытался договориться с ним. Конечно Тразин знал, что они затеяли. Такая выгодная сделка… в ней следовало сразу искать подвох. Самый очевидный был — подлянка с демоническими артефактами. Уже случалось в его галереях подобное. Тогда из-за варповой игрушки пострадало множество экспонатов.
Так что с тех пор защита улучшилась, как и сам Тразин стал осторожнее, особенно с историей связанной с Хаосом. Вообще в идеале стоило отказаться полностью от коллекционирования столь опасных штук, но… Тразин в очередной раз доказал, что даже после переноса такие как он вовсе не стали бездушными машинами. Более того, многие сохранили в себе множество других смертных слабостей.
Наблюдая за попытками Перевёртыша договориться, Тразин также изучал время от времени зал позади себя. Там содержался осколок Обманщика. Самый крупный осколок. Обманщик был одним из К'Тан, эфирные Боги, Пожиратели Звёзд… те, кто предложил некронтир сделку и… превратил гордую сильную расу в… в некрон. Безмолвный Царь, Сарех, он застал те дни и приложил руку к этому падению.
Древние играли в Большую Игру, переиграли самих себя, создав Хаос, который их добил. Некронтир играли в Большую Игру, в результате тоже переиграли самих себя, заключив сделку с К'Тан. Эльдар играли в Большую Игру и победили некрон, после чего… правильно, переиграли самих себя и пали ещё трагичнее, чем их враги.
Теперь внимание вопрос. Кто переиграет себя раньше, Хаос или Человечество? Одни создали кучу опасных игрушек, а вторые создали одного Бога-Императора, которого в целом на всю их расу и хватит. Как это было… м-м-м… захватывающе? Интригующе? Тразин пытался подобрать нужные слова, но эмоции стали такими сложными и слабыми. Его системы просто не могли их расшифровать и усилить.
С каждым тысячелетием было всё хуже, а столь долгий сон… он сказался ещё сильнее. В результате каждый из некрон, пусть даже созданный с помощью самых-самых передовых технологий, такие как тот же Тразин или Сарех… всё равно эмоции уходили и рано или поздно все они станут таким же, как их рядовые воины. Безвольные, бездушные, бессмысленные машины с пустотой внутри.
— Неспособные восхитится даже самой величайшей историей… — произнёс Тразин и… в этот раз точно мог сказать, что почувствовал печаль.
Долгую, тянущуюся в целую вечность печаль всей их расы, которые хотели выжить и выжили, ценой того, ради чего стоило выживать. И в чём теперь смысл? Сарех объявил, что скоро прибудет на Солемнейс, как и другие фаэроны. Они хотят возродить расу, но… ради чего? Никто не знал, ведь будущего у некрон не было. Осталось лишь прошлое в виде кораблей-гробниц и чудовищных технологий.
Можно было надеяться на то, что когда-нибудь удастся не просто заключить К'Тан, но и найти способ всё исправить. Однако при текущем уровне технологий… Тразин и другие просвещённые знали, что у них просто не хватит времени. К'Тан существа совершенно иного порядка. А добавить к этому войны, которые наверняка убьют ещё не одного фаэрона…
Каждая смерть уменьшает шансы дожить до дня решения проблемы кратно. Потому что став подобием тех, кто уже много раз переносился… обратного пути не будет. Потому что восстановить можно сломанное, но не отсутствие. Нечего будет восстанавливать. А стать мучениками и помочь другой расе, созданной Древними… все эти расы в Галактики их дети, зачем помогать детям своего врага?
Потому так и цеплялся Сарех за восстановление их расы. Потому что ничего другого у него не было. И не будет, и хоть он сам всё понимает, но будет пытаться объединить всех некрон, дать бой всей Галактике и там как-то достичь цели по решению проблемы их угасания.
— Странные помехи в галереи Кхейна Каэл Менша, — к Тразину поступила информация. — Кажется массовка пытается объединиться против друкхари.
— О-о-о, наконец-то… продолжай следить и собирать статистику, — раздал указания Тразин.
Галерея Кхейна Каэл Менша создавалась вокруг друкхари. Они были главными героями, за ними наблюдал Тразин. Именно поэтому галерея так и называлась, в честь их Бога. В целом… у некронов был определённый интерес к Богам, интерес… ну, примерно такой же как осколки К'Тан, которые они используют для своих ужасающих технологий. Практичный и циничный интерес.
— Ладно, сиди тут, — произнёс Тразин, которому передали странные помехи, появившиеся в системе, будто бы кто-то открыл варп-разлом и планирует начать осаду Солемнейса с помощью сил Хаоса.
А Перевёртыш так и остался сидеть в клетке, рядом с Обманщиком. Ещё Цегораха с Тзинчем для коллекции не хватало, но… достать их Тразин не мог.
Пока не мог.