Слабость плоти. Глава 80. Ересь
Паутина Древних или же Аэльдар, которым она была передана как достойным наследникам, десятки миллионов лет служила самым точным и стабильным методом путешествия по просторам галактики, при этом не имея никаких слабостей странствий через варп.
В Паутине не найти демонов или злых богов, здесь псайкер не сойдёт с ума от шёпотов из иных реальностей, при этом получив возможность исследовать свой дар в самых лучших условиях — это место было специально построено величайшими чародеями галактики как оплот стабильности и порядка во всём Имматериуме.
Однако падение империи и рождение Слаанеш сильно ударило по самому масштабному проекту во всей видимой вселенной.
Гигантское сооружение, представлявшее собой искусственные безопасные туннели внутри Океана душ, начали покрываться трещина без надлежащего ухода, который не могли предоставить остатки Аэльдар.
Друкхари постепенно расползались по ней, строя новые базы и расширяя свои владения, но должны были пройти ещё тысячи лет, прежде чем они стали бы настоящими владыками места, которое своими размерами превосходило целые звёздные системы. По меркам же их долгоживущего вида, первый конец света для них произошёл совсем недавно, и нынешнее положение дел было лишь завершением Конца времён.
Теперь вся Паутина рушилась на осколки, пока Коммора разрывалась на части. Раскол галактических масштабов, что прошёлся по всеми Млечному пути, разделив его на две части, выпустил такое количество психической энергии в материальный мир и так взбудоражил Океан душ, что вся великая конструкция начала рассыпаться на части. И эльдары, только совсем недавно пережившие один апокалипсис, не имели и шансы остановить второй.
Родина всех тёмных эльдар погружалась в хаос, пока из трещин в самой Паутине, выходило всё больше демонов, жаждавших души последних детей Древних. Друкхари давали им достойный бой, используя все оставшиеся артефакты уже мёртвой империи, но всё было тщетно, так как врагов было слишком много. Коммора пылала в пламени психической бури, и ничто не могло остановить неминуемый конец в лице миллионов демонов, продвигавшихся по бескрайним улицам Вечного города, видевшего ещё саму Войну в небесах.
Самые отчаянные молились погибшим богам, как и великому шуту, надеясь на чудо в последний момент, вот только вышедший из очередной трещины человек положил конец и этой надежде. В пурпурных доспехах и державший клинок, искрившийся от проходящей психической энергии, он будто бы воплощал собой само совершенство. Однако если посмотреть через эту оболочку, то становилась видна сущность, что являлась лишь сгустком гнили и бесконечно жажды.
Примарх и сын ненавидимого друкхари Императора, сейчас был орудием Принца Удовольствий которого страшился каждый из эльдар. И выбирая между смертью в глотках демонов и службой Жнецу Богов, эльдары падали на колени и с надеждой произносили Его имя.
Фулгрим со взглядом уверенности в собственном превосходстве осматривал тех, кто был готов на всё, лишь бы сохранить себе жизнь. Прямо сейчас он чувствовал в себе достаточную силу, чтобы стереть всех и каждого из них одной мыслью, однако он просто не видел в этом смысла. Строя свою империю, ему в любом случае понадобятся слуги, и, уверенный в своём превосходстве над отцом, он не собирался останавливаться на одних только людях. Все и каждый разумный во вселенной встанут на колени перед ним, как одинаково незначительные по сравнению с Ним.
Боги Хаоса редко создавали себе настоящие аватары, так как для выдерживания их мощи требовался как невероятно мощный псайкер, так и безумно крепкое тело, но если же подобное случалось, то вся галактика ощущала их мощь. И пожирая души миллиардов оставшихся эльдар, Феникс ощущал действительно божественную мощь, что вливалась в него. Ту, что заставит даже самого Повелителя человечества признать его.
. . .
— Теперь вы видите, что мы имели в виду, когда говорили, что ваш вид сгинет в огне, что сами же и развели? Мы все погибнем из-за ваших ошибок, и ошибок вашего отца. Вся галактика погибнет из-за вашей гордыни…
— Меньше паники, и больше слов по делу. Что нужно делать, чтобы спасти галактику? Вы пригласили только из-за факта ваших странных предсказаний и того факта, что вы можете помочь нам после исчезновения света Астрономикона. Так не тратьте же воздух, и говорите по делу, — не желая и дальше слушать нытьё Эльдрада, произнёс Джагатай.
Провидец мигом заткнулся, проглотив свои слова желчи, но по его взгляду было видно, что он останется здесь, несмотря ни на какие оскорбления. Пока Империум просто рассыпался на части, эльдары вообще в шаге от тотального истребления, а потому просто не имели возможности отказаться от идеи альянса. Теперь они встали перед жёстким фактом — склонить голову, или потерять её.
Робаут бы выразился куда мягче, но сейчас у него уже просто не было сил. После появившихся варп-штормов и появления трещины на всю галактику, он ещё не прикрывал глаза. Пока Империум сыпался на части и его внимания требовали тысячи миров, у него не было и надежду на сон. И Альфарий с Ханом явно поддерживали его, столь напряжённо они сейчас выглядели — уставшими, но всё ещё готовыми сражаться за свои идеалы. Единственные братья, находившиеся в это время в Сегментуме Ультима, также как и он волновались насчёт остального человечества, связь с которым резко оборвали.
Они втроём сейчас находились на Маккраге, в тронном зале Гиллимана, где и встретили единственного разумного, что мог бы помочь им в этот момент. И пусть они все сильно недолюбливали ксеносов, но в моменты подобных кризисов, союзников не выбирают. Они сейчас даже рассматривают возможность того, чтобы послать сообщения о союзе последней недобитой варбанде орков — вот уровень их отчаяния.
Робаут даже думать не хотел о том, как отец отреагирует на всю ситуацию, когда они воссоединиться. Потому что пусть пока Ультрамар и мог объединить вокруг себя окружающие сектора и остатки Сегментума, союз с ксеносами мог стать причиной, почему уже потом его собственная голова покатится вниз…
— Мы можем вам помочь, однако только если вы наконец-то отбросите свои глупые предрассудки, и сможете относиться к нам, как к разумным индивидам, заслуживавшим уважение. Только в таком случае, мы готовы работать вместе… — ксенос вновь попытался взять инициативу в свои руки, однако его снова перебили.
— Прошли десятки миллионов лет, но ваш вид каким-то образом стал ещё более невыносимым и заносчивыми. По своему, это даже впечатляет, — произнёс чёрный металлический скелет в золотых одеяниях и с одним изумрудным глазом посреди безжизненного лица, что появился буквально посреди воздуха. Однако сейчас все слишком усталы, чтобы обращать внимание на такую «мелочь».
Держащий в руках скипетр, и уверенно двигавшийся к собравшимся, Орикан Предсказатель одним своим видом вызвал у представителя эльдар шок, куда более сильный, чем простой апокалипсис. Хан уже потянулся за клинком, чтобы рассечь вторженца на части, на Альфарий вовремя остановил брата — перед ними явно не очередной демон, а тот, кто способен хоть как-то помочь преодолеть бурю.
Робаут же лишь выдохнул, попытавшись справиться с ещё большим комом сожалений и сомнений, застрявшем в горле. Их всех явно ждали очередные компромиссы и попытки построить невозможный союз, однако даже несмотря на эту кучу работы, его продолжала мучать одна мысль — что если они больше никогда не увидят отца? Ведь какой бы мрачной эта мысль не была, в ней также было что-то… особенное.
. . .
Вулкан тяжело открыл глаза, чувствуя, как жизнь медленно начала возвращаться в его тело. Самый крепкий из сынов Императора, и один из самых выносливых, даже он имел свои пределы. И отравленное лезвие, пробившее его грудь, было тем, что повалило даже его.
Однако он всё равно по какой-то причине был жив. Воспоминания в голове смешались, и осталась лишь каша былых дней — неожиданное оповещение от Мортариона, предложившего вместе сразить остатки орков, затем долгие поиски того самого затаившегося врага, во время которых Вулкан создал своему брату лучшую косу из возможных.
А вот после них всё будто бы произошло мгновенно — вспышка, волна психической энергии накрыла их всех, а затем он уже ощутил холодную сталь, пробившую его одно из его сердец. У каждого Примарха их несколько, отчего Вулкан выжил, но оказался в плену своего брата.
Он находился в тёмном помещении вроде одиночной тюрьмы, освещаемым лишь лёгким зелёным огнём, и был связан в тяжёлые стальные цепи, не дававшие ему пошевелиться ни на миллиметр. Его брат стоял над ним, прожигая взглядом Вулкана, да так, будто бы зверь выбирал на самый лучший кусок мяса. Его взгляд был проницательным, но в то же время каким-то неживым. Запах хлора и фармальдегида окружал Примарха, и даже одного вздоха было достаточно, чтобы начать задыхаться в абсолютной тишине этой клетки.
Мортарион выглядел куда бледнее обычного, пока в его глазах сиял зелёный огонь безумия. Его движения стали куда плавнее прошлых, а сама фигура будто бы несколько выросла, став испускать волны страха и жажды кроме, ощущаемые даже самим Вулканом. Бледный король и раньше выглядел не особенно привлекательно, но теперь он окончательно стал походить на ожившего монстра из сказок, чем на героя человечества, кем они должны были быть. И его холодный голос, эхом разносившийся по тюрьме, совершенно не помогал делу:
— …Прости меня, брат. Ничего личного, но это просто необходимость, — хрипло произнёс он, проводя рукой по собственной косе, с которой ещё капала кровь героя Ноктюрна. — Среди нас всех, у тебя больше всех шансов придумать какой-нибудь артефакт, чтобы закрыть разлом и спасти отца. Твои таланты были потрачены на забавы нашего безумного отца, но не волнуйся, его тирании скоро придёт конец. Осталось лишь нанести финальный удар прямо в сердце, и прекратить его муки.
Вулкан пожелал сказать хоть что-то в ответ брату, но не смог из-за нитей, связавших его рот. Мортарион с интересом разглядывал своего брата, и только сейчас Вулкан заметил что-то странное с его лицом — будто бы каждая эмоция на его лице прекратила двигаться, и стала какой-то нечеловеческой. Не было какой-то одной определённой проблемы, и просто присутствовало чувство, будто Примарх смотрел в глаза зверя, не знавшего ничего о людях, и лишь примерившего кожу его брата.
— Не трать силы на попытки вырваться или говорить — всё равно не получится. Советую сразу смириться со своей судьбой, и начать думать над оружием или артефактом, что пригодиться при построении моей империи. В войне с отцом необходимо всё, и если ты не хочешь, чтобы твои сыны страдали куда больше уже того, что они испытали, предлагаю уже начать размышлять над тем, как ты мне пригодишься. Отец уже один раз помешал моему триумфу, а потому я сделаю всё, чтобы в этот раз никто не разрушил его. Второй раз я не сдамся и не приму его милость — в этот раз проклятый колдун действительно падёт от моей руки…
Вулкан с ужасом посмотрел на тёмные стены, которые ранее ему казались пустыми. После слов брата они задрожали, начали двигаться и будто бы дышать — только тогда Вулкан смог разглядеть собственных сынов, чья плоть стала основой для стен. После этого он предпринял новую попытку выбраться, но в очередной раз тщетную — под чёткимли, прекратившими моргать глазами Мортариона, любые попытки сделать хоть что-то, казались полностью бессмысленными. Это чувство наполняло Примарха с каждым вздохом, пока даже серая фигура его брата не расплылась и не стала обычным пятном перед его глазами. И сразу же после этого, Вулкан потерял сознание.
. . .
— …Владыка! Навигаторы вновь твердят об ошибке! Мощность потоков варпа превышают все допустимые нормы, и их рост только продолжается! Поле Геллера всё ещё держится, но генераторы работают на пределе своих возможностей, после которых они просто перегорят и оставят нас без какой-либо защиты! Порождения Имматериума пытаются пробиться через поле, но мы пока справляемся. Однако если тенденция продолжится, мы скоро падём под их напором!
Я тяжело вздохнул, начиная анализ всех данных, что мы имели. Путешествие в варпе уже занимало куда больше времени, чем должно было из-за распорядка, но из-за появившихся из ниоткуда варп-штормов пока что просто не получалось вернуться в материальный мир. Довольно странный феномен, и очень неприятный, однако таков был Океан душ — он вообще очень редко доставлял хорошие сюрпризы. Оставалось лишь надеется, что мы выйдем из этого шторма в той же временной эпохе, а не через десяток другой веков.
Этот вариант был неприятен, пусть всё равно казался возможным. Меня обнадёживало одно — ни один из моих братьев ещё не попал в эту ловушку, как бы часто мы не расползались по галактике. Пусть это и было иррационально, но меня поддерживала мысль, что некое наше влияние, включённое в нас отцом, защищало нас от такой судьбы…
— …Мы видим неизвестный объект, что вышел из потоком варпа! Огромный, не уступающий самому нашему флагману, но при этом явно повреждённый сражениями с неизвестным врагом. Отлично вооружённый, обладавший неизвестными модификациями и при этом…
Я повернулся в сторону асупексов и экранов, показывавших столь необычную картину. Найти материальный объект в варпе довольно трудная задачка, но что-то крупнее астероида или мёртвых тел бедолаг, не выдержавших путешествие? Экстраординарное событие.
— Чей это корабль? Опознавательные коды известны?
Техножрица некоторое время с сомнением смотрела на меня с сомнением, после чего произнесла фразу, от которой у меня только сильнее заболела голова:
— …Этот корабль классифицирован как представитель класса «Глорины», и на восемьдесят шесть с половиной процентов идентичен самому Буревестнику, и имеет схожие коды проверки. Явно имеются какие-то модификации, да и в принципе через ауспексы видно, что он прошёл через какие-то тяжёлые бои, но в остальном — это наш собственный корабль. И он сейчас неведомым нам образом запрашивает разрешение для общения, при этом предлагая способ спастись и решить проблему с нашими двигателями. И здесь ваша личная цифровая подпись…
Тишина опустилась на помещение. В моей команде было достаточно разумных людей, чтобы понимать, что подобное когда-нибудь могло случиться, а потому все были наставлены на спокойную работу даже при встреча самого безумного варп-феномена. Однако теория и всегда расходилась с делом, когда перед глазами вставало нечто действительно невозможное.
Я тяжело вздохнул, обдумывая всю ситуацию и оценивая риски, после чего ещё раз взглянул на показатели работы нашего поля Геллера. Пусть он ещё может простоять достаточно долго, но даже одного сбоя его работы хватит, чтобы погубить всю команду. И учитывая всё это, ответ был очевиден:
— Подготовьте все экраны, произнесите молитвы духам, и поднимите все слои цифровой защиты. Нам предлагают переговорить? Что же, не хотелось бы заставлять самого себя ждать.
Вот и началась та самая Ересь — другая, конечно же, но и бабочек Феррус раздавил предостаточно. Разные фракции, которые все ждали, «самая безжалостная война в истории человечества», и всё прочее, и прочее. Следующая глава выйдет пятницу, чтобы у меня была возможность отдохнуть в среду)