Немного Демократии 99 глава(не редактировано)
— Внимание, это не учения. Повторяю, это не учения!
Подхватив плазменное ружьё, Фрах Бусол, молодой ополченец из народу хормаев, на всех парах помчался к своему посту, на ходу застёгиваю скафандр и поправляя разгрузку, которая была забита под завязку. Дивное дело, стоило только серьёзной опасности мелькнуть на горизонте, как зажимистый и жадный начсклада расщедрился на множество барышей.
Хмыкнув в ещё тонкие и рыжие усы, Фрах оскалил только начавшие активно расти клыки. Пробегая по коридорам и кивая редким знакомым, но вместе со своим отрядом нёсся вперёд, надеясь успеть заступить на пост до того, как враг доберётся до них.
А он доберётся.
Никто из хормаев не обманывался и не пытался верить в чудеса, словно только родившиеся детёныши. Каждый, кто хоть раз общался с торговцами и представители Внешнего Кольца, да слышал об Адском Десанте и всех тех невероятных войнах, через которые они прошли.
Пираты, работорговцы, Торговая Федерация, Хатты и много кто ещё. Закалённая в боях армия, которая только и живёт тем, что постоянно воюет с окружающими её со всех сторон ублюдками… И теперь они напали на их мир. Зачем? Почему? Слишком сложные вопросы для простого солдата, который не так давно закончил учебку.
И пускай глубоко в душе Фрах Бусол надеялся, что это простая ошибка, он не давал этим сомнениям пробиться наружу и захватить его, у него просто не было времени на эту бесполезную рефлексию.
— Первый взвод налево, второй за мной. — Командир их роты отправил своего зама с первым взводом, в то время, как сам повёл их на самый сложный участок. На верхние этажи, у самого купола, которые слега покрывались коркой льда.
Место, откуда вероятнее всего начнут штурм их враги.
Крепче сжав ружьё, Фрах помолился духам предкам и попросил прощения у дорого отца, которому так никогда и не сказал в слух, что любит и уважает ворчливого старика. Тысячи мыслей проносились в голове у молодого хормая и оторваться от них он смог лишь тогда, когда его подразделение достигло подобия чердака.
Укреплённые и толстые стены и потолок. Десятки, если не сотни укрытий и заготавливаемые техперсоналом огневые точки и припасы, которые им явно понадобятся.
Половина взвода сражу же ринулась на крышу, охранять зенитные орудия и подготовить тёплый приём для первой волны… И ценой своей жизни дать хоть немного больше времени, чтобы каждый следующий этаж успел подготовиться получше.
Фрах понимал, что и его ожидает точно такая же судьба, стать лишь мелким препятствием на пути у страшного врага, чтобы другие успели принять меры. Чтобы у них хватило сил выдержать натиск и нанести Десанту, как можно больший урон, чтобы потери показались им слишком значительными для продолжения вторжения.
И тогда Хорм устоит. Выдержит напор и натиск, а главное — защитит всех тех, кто не может сражаться и сейчас прячется глубоко подо льдами.
Вспомнив заплаканное лицо матери, которая общалась с ним по голонету полчаса назад, Фрах проглотил вязкий корм в горле, но опять же… На чувства и страхи не было времени, потому повесив ружьё на плечо, хормаи включился в работу вместе с остальными, помогая устанавливать дополнительные баррикады.
Таская тяжёлые ящики и стальные щиты, Фрах краем уха слушал доклады, которые звучали из рации на громкой связи. Вылавливая крохи информации, он надеялся услышать что-то обнадёживающее, но чем дольше "грел уши", тем хуже становилось настроение.
Вдруг с крыши заговорили орудия. Стрёкот тяжёлых автоматических и лазерных пушек, гулкие удары турболазеров и скоростное тарахтение повторителей ударили по ушам, вместе создавая какофонию из звуков, от которых становилось немного тошно.
Крики и доклады в рации стали хаотичнее. Кто-то постоянно что-то кричал, связь периодически обрывалась, а по общему каналу начали докладывать о первых потерях в защитниках планеты, после перестрелки с подступающим к планете флотом…
Огромным флотом, впереди которого плыл поистине гигантский корабль, о котором только и шли разговоры среди его взвода и отделения в частности.
— Я вам говорю, заклинаю предками, не может быть такого корабля! Зачем он вообще такой нужен? Вы только представьте сколько это ресурсов! — Распалялся их сержант, порой задыхаясь из-за того что приходилось много болтать и таскать тяжести. — Да эта махина в одиночку жрёт столько же ресурсов, как полноценный флот!
— Ну, не скажи. Слышал же, как перепугались связисты и канониры, когда докладывали, — перекладывая ящики с гранатами и детонаторами, капрал и "первый помощник" сержанта отвечал тихо и спокойно, словно уже принял всю судьбу, дамокловым мечом нависшую над миром, — уже одну часть своего предназначения он точно выполнил — запугал половину наших сил самообороны до усрачки…
На последнем слове капрал усмехнулся, ощеривая клыки под широкими и статными усами. Оглядев собравшихся послушать, он заприметил Фраха и подарил ему эту тёплую, чуть саркастичную улыбку, ожидая, что молодой хормаец улыбнутся в ответ…
Но Фрах не успел.
Под грохотом проминаемого металла, рёв пламени и взрыв, который раскидал половину взвода по углам, потолок проломила десантная капсула, с шипением и треском завалившись чуть на бок.
Несчастных хормаев разбросала кого-куда. Часть погибла мгновенно, когда обломки и огонь добрались до детонаторов и бомб, а другие же, постанывая и возясь на полу, медленно пытались придти в себя.
Фрах пытался встать, ощущая, как боль заполнила его тело, напоминая о том, что он еще жив, но при этом рождая ощущение, что он разрывается изнутри.
"Хотя внутри то точно что-то лопнуло".
С невесёлой усмешкой подумал он.
Вокруг него были хаотично разбросанные обломки, остатки того, что когда-то было домом на протяжении последних месяцев. Сколько раз он стоял здесь на посту и отрабатывал на учениях задачи… А теперь всё разрушено и им даже не дали шанса побороться.
Он открыл глаза, но их щипало от дыма и пыли. Фрах пытался понять, есть ли кто-то еще поблизости. Из далека доносился слабый звук, но он не мог сказать, связано ли это с ним или это просто его воображение.
Одиночество охватывало его, обостряя страх, как будто стараясь показать, что все изменилось и ничего не будет прежним.
Теперь он оставался один в этом разрушенном мире. Не было ни друзей, ни надежд на возвращение домой. Только холодный страх и ужас от того, что жизнь может никогда не вернуться к норме. Каждый вздох был тяжелым, словно последний. Лёгкие отдавались хрипом, а противный мокрый кашель рвался наружу, подталкиваемый забивающимися в нос дымом и пылью.
Повернувшись на бок, Фрах попытался проморгаться, увидеть хоть что-то, но вместо этого всё вокруг заполонила мрачная пелена и смог, за которыми были видны лишь языки огня.
Чудом уцелевшая рация разразилась новым потоком панических криков. Сквозь белый шум, радист сообщал о начале орбитального десантирования, о тысячах ярких огненных всполохах, которые озарили небо, словно начинался новый день.
Приподнявшись на локте, придерживая окровавленный висок, по котором обильно стекала живительная влага, Фрах всё же смог приподняться и встать на колени.
Чуть пошатываясь, ощущая боль во всём теле, хормаи оглянулся по сторонам, с болью в сердце подмечая обилие трупов товарищей и друзей, которые погибли… Даже не в бою, ведь подобное нельзя назвать битвой.
Опираясь обо всё, что попадётся под руку, скользкими от крови ладонями и постоянно соскальзывая вниз, из-за чего за ним оставался след алых рукописей на стенах, рядовой Бусол дополз до радиопередатчика, падая рядом с ним… Скорее даже просто заваливаясь на бок.
Его дрожащий руки потянулись к устройству, чтобы наладить связь и доложить, но тут на запястье он ощутил стальную хватку, после чего по разрушенному помещению пронёсся треск ломаемых костей.
Оторвав, какой-то даже обиженный взгляд от рации, Фрах уставился в жуткую мрачную маску, покрытую копотью и свежими сколами. Сквозь черные прорези шлема, он ощущал на себе взгляд настоящего чудовища и убийцы…
— Адский… Десантник… — Тихий шелест, не похожий на его собственный голос вырвался изо рта. Шепелявя рваной губой, ощущая скол на клыке, хормаи неотрывно смотрел на шлем, словно видя сквозь него. — Ублюдок…
Чувствуя, как сердце бьётся всё быстрее, а из-за адреналина боль отступает на второй план, Фрах попытался хотя бы одного ублюдка забрать с собой, хоть как-то оправдать себя в собственных глазах и сделать хоть что-то для победы Хорма.
Рывок свободной рукой окончился новым потоком боли. Переведя взгляд на свою бывшую конечность, ксенос с каким-то исступлением следил за её падением на пол. Его глаза непроизвольно расширялись, а дыхание резко стало проще и легче, словно бы получило второй шанс.
Блеснуло лезвие в отсветах пламени. Острый виброклинок по рукоять вошёл в подбородок молодого хормая, надёжно обрывая его ещё толком не начавшуюся жизнь.
* * *
— А-а-ах…
Втянув носом воздух, даже сквозь фильтры шлема, я ощутил эту милую смесь из гари, дерьма, тибаны, пороха и крови. Вокруг меня лежали трупы прямоходящих моржей, каждый из которых уже красовался милой дырочкой прямо во лбу, ибо эти ксеносы оказались на диво живучими. Особенно учитывая, что большинство стояло в эпицентре взрыва…
— Но Святая Свобода оказалась сильнее вашего меха и огромных туш. — Пнув тело подо мной, тем самым переворачиваю его на спину, с интересом вглядываясь в рыжеволосого хормая, с потухшими глазами.
Мой взгляд скользил по его телу, разглядывая раны и уязвимые места. Особенно прошёлся по рукам и животу, которые просто на вид казались плотными и сбитыми, способными выдержать многое, особенно пузо.
— В живот стрелять нет особого смысла, тибаны буду высаживать слишком много, — закинув бластер на плечо, присаживаюсь рядом с телом, начав руками ощупывать мускулы, — прочные, почти стальные канаты… Такой и с моим доспехом потягаться может, хе-хе-хе… Хорошо, очень хорошо.
Встав в полный рост, в последний раз проверяю свою экипировку.
Вибронож.
Острое лезвие без каких-либо проблем пробило черепушку хормая. Клинок длинной с мой локоть.
Бластерная винтовка.
Полный боезапас, надраенные детали и лёгкий аромат несгораемой смазки.
Старый револьвер, подарок с далёкого Татуина, который когда был настоящей винтовкой, для охоты на крайт-драконов.
И мой нездоровый энтузиазм.
— Отлично.
* * *
— Закрыть двери! Не дайте ему прорваться ни-агрх! — Крик мелкого хормая прервался выстрелом в голову. Перекувыркнувшись через спину его мёртвого сородича, я подскочил вплотную к моржу и упёр дуло в подбородок крикливого засранца и нажал на курок, выжигая черепушку зарядом плазменного ружья, подобранного с одного из трупов моих врагов.
Прыжок в сторону спас меня от удара вибротопора. Огромное лезвие с чавканье вонзилось в мёртвое тело подо мной, прорубая его до самого пола и с чавкающим звуком раскидывая по округе внутренности мёртвого хормайца.
Крутанувшись на пятках выпускаю очередь из балстера, второй рукой вскиыдвая плазменной ружьё, направляя его дулом ровно между глаз подбегающему ко мне моржу. Удивленно пискнув, ксенос застыл на долю секунду, испуганно пуская обильные капли пота по своей мерзкой морде, чтобы тотчас отлететь с огромной дырой в половину своей головы.
Дымящийся труп ещё не успел коснуться земли, как я уже парировал выпад ружья со штыком, своим собственным орудием. Лезвие уходит чуть выше плеча, задевая мой наплечник, но хормаец проваливается вперёд, оступаясь и теряя равновесие.
Моё закованное в броню колено врезается под дых моржу, чуть подкидывая его в воздух. Подкинув винтовку в воздух, двумя руками хватаю тяжёлое плазмаружьё и одним ударом вбиваю приклад в затылок скулящего моржа, мгновенно убивая ублюдка.
Сбоку пронеслась череда выстрелов, заставляя пригибаться и уклоняться. Скрывая шлем левой рукой, отбрасываю погнутое ружьё в сторону и подхватив упавшую на уровень груди винтовку, очередью срезаю парочку хормаев, выскочивших из-за укрытия.
— Вперё-ё-ё-ё… Кха!
Лазерный болт прожигает крикуну гортань. Ухватившись за горло он припадает на колени, заставляя сородичей оббегает его по сторонам, чем я и пользуюсь, врываясь в их строй.
С разбегу прыгаю на плечо моржа, на ходу вытаскивая виброклинок и всаживая его в глаз задыхающегося пришельца. Он хрипит, ещё дергается и наверняка разливает по округе кучу своей вонючей крови с ароматом жира…
Но я этого уже не вижу. Оттолкнувшись от плеча умирающего моржа, с двух ног прыгаю в ближайшего уродца, высаживая в толпу бегущих за ним весь заряд бластера. Винтовка пищит, перегрев ствола до красноты, оружие недовольно вибрирует, требуя более трепетного отношения… Плевать.
Кувырок в сторону из под нового удара вибротопора, в этот раз с закосом под старину. Рукоять оружия украшена амулетами и костьми животных. Несколько клыков предков свисают с пятки топора…
Срываю их одним движением, вызывая яростный рёв хозяина древнего клинка. Рёв, который быстро срывается, когда выточенные бивни моржей всей пачке застревают у него в виске и с закатившимся глазами ксенос падает на своё объёмное пузо, погребая под собой какого-то раненного бедолагу.
Слева прилетает удар. Я слишком отвлёкся, за что мигом оказался впечатан в стену жирной тушей в скафандре, которая на удивление резко орудовала конечностями.
Хормаец использовал всё, борясь между собой, мы пускали в дело любой способ, лишь бы избавиться от своего соперника…
Задрав голову, говнюк даже попытался вонзить в меня свои клыки, но вырвав руку из захвата, я засовываю ему её прямо в пасть, где хватаюсь за язык и начинаю тянуть на себя.
Страх, в его вопле полном боли и отчаяния, он мелькал куда сильнее чем всё остальное.
Моя вторая рука вновь на свободе и термальный детонатор оказывается в пасти тянущегося назад ксеноса. Он так жаждал вырваться, что когда его пасть захлопнулась, я не стал препятствовать и даже наоборот — подтолкнул его обеими ногами.
Отлетев спиной в толпу своих сородичей, морж попытался вытащить из своей глотки детонатор, но задыхаясь лишь смог расцарапать собственный рот и губы, когда его голова разорвалась в плазменном взрыве.
— Вот так… Да… ДА! — Винтовка отправилась на магнитный захват. Подобрав вибронож, выхватывая переделанный револьвер и врываясь в самую кучу здоровенных пришельцев, которые куда больше мешают друг другу, чем помогают справиться со мной.
Скафандры и жир вскрываются в одно движение. Окровавленная шерсть падает к моим ногами, в то время, как одного выстрела из крупнокалиберной бронебойно-разрывной пули — хватает чтобы превратить крупного хормая в кусок бесполезного мяса, забрызгивая его останками весь его отряд.
Новая череда схваток и боёв. Я пробиваюсь на следующий этаж, оставляя за собой порушенные коридоры с сотнями трупов. Обгоревших, застреленных или прирезанных.
Убитых собственным оружием, прибитых к стенам клыками своих братьев или расстрелянных до дымящихся останков.
Алым цветом мигают лампы, а холод с улицы пробирается в здание, замораживая кровь, превращая её в жутковатые узоры. Вспыхивают искры перебитых проводов, сопровождаемые белым шумом с экранов мониторов.
Из под потолков свисают подбитые турели, а сквозь баррикады пробиты проходы высотой с человеческий рост.
Каждый миг здание содрогается от ударов. Сирена орёт не останавливаясь, ведь с крыши следом за мной слышится топот тяжёлых сабатонов. Мои Десантники уже здесь и похоже у меня осталось совсем мало времени, прежде чем закончится веселье.
