Эта глава получилась самой большой — целых 22к ЗСП.
1.715.021.М29 Артвен III (D3)
Город медленно просыпался, неохотно, словно хотел отодвинуть время побуждения, перевести будильник на попозже. Но к сожалению для всего города, работа не будет ждать. Понедельник — день тяжёлый для любых работяг. А потому, с восходом красного огромного солнца на горизонте мегаполис на планете Артвен III уровня развития D3 просыпался.
Воздух наполнился запахами свежесваренного кофе, корицы и свежей выпечки, а небольшая кофейня открыла свои двери для посетителей. Хозяин заведения, а по совместительству и бариста, ленивым взглядом окинул зал. В углу примостился человек, который уже третий день подряд приходит сюда с самого раннего утра и только и делает, что читает свежую газету, отпивая небольшим глоточками крепкий чёрный кофе и закусывая свежей хрустящей булочкой. Делал он это до полудня, после чего, расплатившись, удалялся. Странный тип, очевидно, что ждёт кого-то, а этого кого-то всё нет и нет. Ну да это не его дело.
Джону Грамматикусу нравилось это место. Приятный персонал, аппетитные сладости и замечательный кофе. А ещё это отличное место для встречи с информатором.
Он прибыл по приказу своих покровителей на эту периферийную планету, что была присоединена к Империуму полдюжины лет назад, и уже активно интегрировалась в имперское пространство. Как пример — кофе. Пока его было не слишком много, и далеко не на всех планетах, но монополия в руках государства, и именно оно ставило цены. А ещё это отличное вложение в малый и средний бизнес. Так что вот такие небольшие кофейни, а кое-где уже и сети, открывались тут и там, на разных мирах.
Разумеется, что кофе не стал одномоментно товаром массового спроса, за ним не выстраивались очереди, да и вообще — люди его ещё не распробовали, да ещё и не так много его было. В общем, пока что это удел отдельной категории людей, что пристрастились к чёрному бодрящему напитку. Джон был из таких.
И он уже третий день ждал своего информатора, который куда-то запропастился. Он даже на связь перестал выходить. Но Грамматикус не думал ничего дурного — этот разумный был известным пьянчугой, и Джон совсем не удивится, если окажется в итоге, что он просто забухал и сейчас валяется где-то в своей блевотине.
Поблагодарив хозяина заведения, что принёс ему заказ, шпион отпил чёрную горькую жидкость. Он в принципе не уважал кофе с сахаром и/или молоком. Он предпочитал чистый кофе, называя себя эстетом. Ну, кофе он сам попробовал только недавно, на предыдущей миссии, и сейчас наслаждался вкусом напитка.
Отставив парящую ароматную чашку, Джон принялся за бисквитное печенье. Мягкий десерт таял во рту, оставив на губах крошки, которые мужчина поторопился слизнуть, чтобы вновь приложиться к чашке и запить сладость горьким напитком.
Так прошло ещё несколько часов. Кофейня наполнилась людьми, что приходили, входили, садились, брали заказы с собой. Грамматикус вздохнул, допивая очередную чашку, и в третий раз перечитывая свежую газету. Разумеется, что после третьего прочтения для него она стала уже не такой свежей. Похоже, информатора и сегодня не стоит ждать. И вообще когда-либо. Его уже это достало. У этого идиота была нужная информация, а он валяется где-нибудь в подворотне. Самое время связаться с куратором Кабала.
С карманного планшета он инициировал вызов. Тут много людей, шумно — самое отличное место, чтобы затеряться среди толп таких же, как он, разговаривающих через портативные устройства. И никто не будет прислушиваться к тому, что он говорит. Идеально.
Набрав куратора уже третий раз подряд, Грамматикус нахмурился. Это уже перестало быть забавным. Ладно информатор не отвечает. Но куратор? Тот самый, который всегда до этого отвечал, когда Джон ещё даже не успел набрать? Что-то здесь было нечисто.
Он вызвал ещё одного агента, что работал в этом секторе. И вновь нет ответа. В этот момент где-то в груди мужчины начала зарождаться паника. Что же это такое? Что случилось? Их раскрыли? Но что, как, кто?
Не привлекая к себе внимания, Грамматикус расплатился, и вышел, на ходу бросая ненужную и доставшую его хуже горькой редьки газету в урну. Его путь лежал в серверную. Небольшое неприметное здание с просторным подвалом, где и был арендован сервер официально для обсчитывания каких-то банковских операций, он не был силён в этом. А по факту это был сервер для связи агентов Кабала. Всё же расстояния влияли.
Всё началось с того, что его код не сработал. Он несколько раз ввёл его, и несколько же раз получил ответ о неправильном пароле. Ну не мог же не забыть такие важные для себя цифры? Ведь не мог же? На его счастье, у него были данные его коллеги, которыми он и воспользовался, чтобы попасть в дата-центр. И там же ему пришлось использовать те же данные, ведь его всё ещё не подходил. Его настолько задрала вся эта канитель, что он уже собирался оставить гневный отзыв в техподдержку. Да только он не смог сделать это. Его глаза безжизненно зависли на надписи “Джон Грамматикус — отсутствует в базе”. То есть как это отсутствует? В каком смысле? Что вообще происходит?!
Распалившаяся в груди паника переросла в ужас, когда он ввёл данные своих коллег, и узнал — их тоже как будто бы не существовало. Джон лихорадочно искал знакомых, кому можно было бы написать — и везде находил “отсутствует в базе”. А потом этот аккаунт был заблокирован.
В голове роились мысли только об одном — зачистка. Его списали в расход. Похоже, он слишком много знал, и от него решили избавиться. Просто и банально.
Выстроившаяся логическая цепочка сказала лишь одно — бежать! А потому он немедленно принялся за выполнение. Конечно, он не побежал буквально — бегущий человек всегда подозрителен. А потому, раз нужно скрываться, Джон внимательно наблюдал за окружающим. Вот тот мужчина как-то странно стоит, а вон тот — будто нарочно не смотрит в его сторону. Развивающая паранойя начала видеть угрозу, даже если её нет. Но, как говорится: если у вас паранойя — это не значит, что за вами не следят.
Грамматикус колесил по городу, пытаясь сбить след. Он точно был уверен, что за ним следили. Пару раз он видел некий силуэт, который исчезал слишком быстро для человека. Сперва он подумал — эльдар. Но затем фантом задержался буквально на мгновение дольше необходимого — человек. Но кто кроме эльдар настолько быстры?
“Астартес” — мелькнула догадка. А ведь именно он привёл Альфария в Кабал. А они теперь ведут на него охоту. А как это можно было ещё назвать? Его загоняли словно дичь.
Попетляв ещё немного, и, похоже, всё же сбросив хвост, Грамматикус поспешил к своему челноку. Это был межсистемный одноместный кораблик, о нём не знал никто, он оформил его через третьи и десятые руки, никто и никогда не смог бы связать его с ним.
Так думал Джон, поднимаясь с поверхности и устремляясь в черноту космоса. До ближайшей системы, куда он вылетел, было десять часов полёта. И он знал, что не сможет уснуть. Он никогда не спал в подобных переходах, а уж тем более после такого стресса.
Сейчас он мог хотя бы немного расслабиться. Нижняя челюсть против воли опустилась, и мужчина издал зевок. Может, всё же прикемарить пару часиков? И тут Джон похолодел от пронёсшейся в затуманенном дурманом мозгу мысли. Они знали. Он летит прямо в ловушку. Этот корабль — ловушка.
Это было последнее, о чём Джон подумал, прежде чем сон сковал его.
1.716.021.М29 Солнечная Система, База Флота
Корабль стоял на эллинге, словно хищник перед броском. Блестящий, острый, обманчиво изящный — бывший “Корсар” друкхари, теперь переоборудованный под нужды операции. От оригинального экипажа остались только куски ткани и пара засохших масок, намеренно оставленных в глубине шлюзового отсека — как часть легенды. Всё было продумано. Каждая царапина на корпусе, каждая полоска краски, каждая фальшивая запись о недавнем рейде. Все идентификаторы были вшиты в каналы связи, биометрия переписана, даже запах внутри соответствовал — смесь крови, боли и элегантного, приторного яда.
Эйланнур прошёл по центральному трапу медленно, не торопясь. Он не оглядывался — всё уже было проверено. Но взгляд всё равно скользил по деталям. Плазменный узел у главного реактора. Накладка на панель навигации. Заклёпка, которую кто-то закрутил с полумиллиметровым перекосом. Он подметил её. Ничто не может быть идеальным, и это всего лишь маленький, но штришок в пользу достоверности, даже если никто не увидит и не заметит. Ведь именно на таких мелочах разведчики и прокалываются.
Одежда на нём уже была друкхарийская. Хищный силуэт, тёмно-серый с фиолетовыми вставками, тонкая маска с откидной створкой без украшений. Так одевались те, кто уже насытился показным страхом и перешёл к чистой функции и демонстрирует тем самым, что ему плевать на то, что о нём подумают. Да, такие капитаны тоже есть, так что всё в рамках легенды. Он уже привык к этому виду — даже если внутри всё сопротивлялось. Маска, броня, острые когти на перчатках — всё сидело идеально. Это было необходимо для полноценного образа сурового капитана.
Добровольцы ждали на нижнем ярусе. Полсотни эльдаров. Не его личные воины — из разных каст, кланов, убеждений. Среди них были воины с Сейм-Ханна, техники с Ультве, даже несколько теневых странников и парочка арлекинов. Никто из них не улыбался. Они не были друзьями и даже знакомыми. Их объединяло одно — согласие участвовать. И именно это был тонкий момент плана. У них есть немного времени для того, чтобы сплотить команду, но его слишком мало, о полноценном слаживании никто не говорит.
Они выстроились перед ним, сами, без приказа. Строй не был идеальным, но этого и не требовалось. Главное — внутренняя готовность.
Эйланнур встал перед ними и осмотрел каждого. Спокойно, молча. Некоторые смотрели ему в глаза. Некоторые избегали взгляда. Один из молодых — слишком молчаливый, с острыми скулами — слегка дрожал. Эйланнур отметил и это.
Он заговорил негромко:
— Мы отправляемся в Комморру.
Тишина. Никто не проронил ни звука.
— Мы не идём в бой. Не устраиваем демонстраций. Мы просто проводим разведку. Мы — экипаж, вернувшийся из удачного рейда. Мы уверенные. Мы спокойные. Мы друкхари.
Кто-то слегка кивнул. Остальные — молчали.
— Они будут нас проверять. Сканировать. Подозревать. Это нормально. Любой, кто ошибётся — подставит всех. Не делайте глупостей. Не стройте из себя героев. Просто живите эту роль, тем более, что большинству не придётся играть, они останутся на корабле.
Он сделал паузу. Его взгляд скользнул по лицам.
— Это задание Императора. От его выполнения зависит вся следующая фаза вторжения. Если мы провалимся — никто не придёт нас спасать. Если мы преуспеем — никто не узнает, что мы были здесь. Но, разумеется, любые планы всегда идут не по плану, стоит им столкнуться с реальность. Я не знаю, чего ждать — нас могут изрешетить ещё по прилёту, или раскрыть уже в процессе — мне то неведомо. А потому наша цель — провести разведку и отправить информацию. В таком случае, возможно, если нас и раскроют, то успеют прийти на помощь. Главное — чтобы было кого спасать.
Он мог бы сказать больше. Про долг. Про честь. Про то, что Коммора — гнойник, который пора вскрыть. Но это не нужно. Они уже и сами знали, некоторые не понаслышке.
— Если есть кто-то, кто решил передумать, кто-то, кто честен с собой и неуверен в себе — вы можете уйти сейчас. Это последний шанс, и никто вас за это не осудит. Больше возможностей не будет, и либо мы вернёмся с щитом, либо на щите.
Строй продолжил недвижимо стоять. Все знали на что шли, каждый был готов отдать свою жизнь. Эйланнур кивнул.
— Разойтись по постам.
Контр-адмирал стоял, пока последний из его команды молчаливо не ушёл вглубь коридора, затем поднялся на мостик.
Штурман уже сидел на месте. Второй пилот проверял стабилизаторы. Один из техников стоял внизу, будто ждал, что его позовут, но Эйланнур просто кивнул. Всё было готово.
Он занял капитанское кресло. Оно не было удобным. У друкхари ничто не было удобным.
— Старт.
Корабль сорвался с места мягко, почти без рывка, как будто давно только и ждал приказа. Плазменные крылья раскрылись, длинный корпус слегка дрогнул, и они ушли вверх, в небо, а затем — в межпространственный канал.
Прыжок был коротким.
Их маршрут выводил прямо к найденной ранее аномалии. На подходе сенсоры показали ещё один корабль: остроносый, шипастый, с тремя параллельными парусами, сплошь усеянный отметинами. Он прошёл мимо — на высокой скорости, с ярким гравитационным следом, не проявив никакого интереса к их кораблю, полностью проигнорировав их.
Штурман бросил взгляд на Эйланнура.
— Проверку внешности прошли успешно, — произнёс он негромко.
Эйланнур не ответил. Он следил за курсом.
— Скорость — стабильна. Подход к точке через двадцать одну секунду.
— Трансляция кодов пошла, — отозвался пилот, — Маяк активирован.
На экране возник символ Комморы — изломанный клык, сложенный из заострённых когтей и рваных линий, словно сама форма воплощала боль, агрессию и изысканное безумие. Затем раздался глухой голос диспетчера.
— Корабль класса «Корсар». Назовите код операции. Подтвердите личность капитана.
Штурман взглянул на контр-адмирала. Эйланнур наклонился вперёд и нажал на передатчик.
— Операция "Пиршество Хищников". Капитан — Каэль'Тан, код Лезвие Тьмы, номер маршрута 421-Дексиан.
Пауза.
Мгновение, за которым можно было бы умереть. Или родиться заново.
Затем диспетчер хмыкнул.
— Показатели сходятся. Маяк синхронен. Добро пожаловать домой.
Ворота открылись.
Комморра раскрылась перед ними, как челюсти зверя.
Света не было. Только вспышки. Линии. Осколки архитектуры, впаянные в живую плоть мегаструктуры. Сквозь иллюминаторы уже было видно, как мелькают другие суда — охотники, торговцы, ритуальные посланники.
Они попали внутрь, причём без особых проблем, без допросов и прочего. А потому ощущение грядущей задницы становилось всё отчётливей, но Дра'Анкар взял себя в руки. И всё это время Эйланнур не переставал думать “Первый шаг сделан. Дальше будет только хуже”.
1.716.021.М29 Просперо
Магнус раздражённо ходил по кругу, считая шаги. Всё равно сейчас он не мог сделать ничего. Он отдал нужные приказы, и в этот момент его слуги и ученики готовили ритуальный зал, а псайкеры поддержки будут удерживать ритуал. Всё-таки, Магнус не отец, что может всего лишь силой мысли менять реальность, абсолютно при этом не напрягаясь. Магнусу же до подобных возможностей ещё как пешком до Терры. Мощи хоть отбавляй, а контроля маловато. Он и так большую часть своего дня использует для медитаций и укрощения своих сил. Ему всего-то двадцать с хвостиком, какие его годы.
А потому, так как других возможностей нет, придётся прибегать к помощи ритуалов, благо, отец ему рассказал о том, что делать и как, объяснил частые ошибки новичков и как их избежать, а Магнус, как хороший сын и любознательный исследователь, всё это впитывал. Так что проблем с погружением в варп быть не должно. Вообще, в варп попасть не очень сложно. Он может это сделать хоть сейчас.
Но подводные камни начинаются уже сразу же после погружения. Варп — это не дружелюбная зона с розовыми пони, едящих радугу и какающих бабочками. Нет, конечно, где-то может быть и такое, но Магнус не знал и знать не хотел, кто мог такой ужас создать. Так вот. Варп — это крайне агрессивная и опасная для разумных среда. Обычный человек, попали туда, сразу бы на месте и кончился.
У него возможностей побольше, тем более, отправится не он сам лично, а его ментальная проекция, пустая оболочка, а потому неинтересная местным обитателям — демонам. Пусть с приходом Империума и распространением Веры в Бога-Императора варп и стал спокойней по всей галактике, всё же далеко не весь, так, небольшая часть в районе планет, но и сам варп как был варпом, так и остался.
Так что сейчас ему прямой путь в Золотой Город — Император должен быть там. И что самое хорошее — отец создал Астрономикон, маяк, светящий в варпе почти на всю галактику, так что с навигацией каких-то проблем не будет.
Но его силы конечны, в отличие от отца, а потому ему потребуется помощь для распределения нагрузки. Хорошо иметь “ручных” псайкеров. Император не стал запрещать их, как его альтернативная версия. Так как люди псиактивны, и исправить это невозможно, то всегда будут псайкеры, хоть ты тресни. А потому лучше и выгоднее будет их найти, обучить и к полезному делу приставить, чем “утилизировать”.
— Всё готово, господин, — размышления Магнуса были прерваны подошедшим псайкером, что коротко поклонился ему, — мы можем начинать ритуал.
Магнус стоял в самом центре ритуального зала. Пространство вокруг него уже начинало тихо вибрировать — от концентрированной воли, от вспыхивающих линий силы, от взглядов, сосредоточенных только на нём. Пол был выложен светящимися металлическими вставками, врезанными в камень. В воздухе — запах ладана, золы и кварца. И холод. Холод и лёд — вечные спутники любого взаимодействия с варпом.
Вокруг по кругу стояли псайкеры поддержки, стоящие в углах фигуры. Семь человек — каждый из них готов был принять часть нагрузки, пропустить через себя потоки варпа, стабилизировать погружение. Все — молчаливы и сосредоточены. Хорошие ученики. Умные. Не суют нос туда, куда не надо, всегда чётко выполняют команды.
Магнус ещё раз проверил круг. Всё сходится. Укрепляющие руны светятся ровно. Удерживающие столбы стабилизированы. Энергетическая сеть ровная. Отец бы, наверное, придрался к мелочам — но в целом, всё идеально.
Он медленно опустился на колени, закрыл глаза. Вдох. Выдох. Сосредоточение.
Разум начал тонуть. Сначала — в собственных слоях. Потом — глубже. Искажения пошли по нервам, по каналам восприятия. Ощущение тела стало зыбким, как будто кости размякли, мышцы превратились в дым. Он позволил этому случиться. Сдержал импульс паники. Всё шло по плану. Он отделялся.
Ментальная проекция, сотканная из чистой воли и псионики, вырвалась наружу. Его “второе я”, идеально сконструированное, без плоти, но с сознанием. Его оболочка в реальном мире обмякла, затихла, будто спящий, окружённая щитом из энергии, чтобы вдруг какой паразит не подселился в отсутствие хозяина. А он — он уже скользил по волнам. Падение в варп было мгновенным. И бесконечным.
Цвета. Мысли. Крики. Свет, обжигающий изнутри. Пространство, изогнутое, как глотка змеи. Всё — одновременно, сразу, без очереди, без логики. Варп, как обычно, был не рад гостю. Он пытался придавить, растворить, растянуть, вывернуть наизнанку.
Но Магнус был не один. Его сопровождали нити учеников. Он чувствовал Астрономикон — не как свет, а как вселенский голос. Как стук сердца. Как тепло, проходящее сквозь хаос. Он проталкивался вперёд.
Мимо него проносились образы. Фрагменты чужих воспоминаний, случайных судеб, заброшенных душ. Где-то вдалеке бились искры — демоны. Кто-то заметил его. Дёрнулся ближе. Но не приблизился. Он был неинтересен. Неуязвим. Его оболочка — слишком ровная, слишком чистая, невкусная для демонов, и даже вредная.
Один раз он увидел самого себя — в каком-то ином будущем. Изломанного. Потускневшего. С пустой глазницей, с которой клочьями сыпалась кровь, не лилась. В другой руке — не Копьё, а цепи. Он отвернулся. Иллюзия. Или предупреждение. Или насмешка. Варп никогда не даёт прямых ответов. Он двигался дальше.
Скорость перестала ощущаться. Пространство как будто вывернулось в обратную сторону — и стало гладким. Почти приятным. Его окутал свет. Он не слепил. Он утешал. Он расчищал путь. Это был Золотой Город.
Он появился не сразу. Сначала — ощущение. Потом — линии, структуры, формы. Свет не шёл от него — он был самим светом. Конструкция из идей, воли, намерения. Там, где другие города начинались с камня, этот начинался с мысли. Он был якорем. Смыслом. Точкой, где реальность держалась за счёт мысли его создателя.
У ворот его уже ждали. Молчаливые привратники отворили ворота перед ним, стоило ему подлететь. Перелететь бы он и не смог — защита была слишком сильной.
Когда он вошёл в город, то поразился его красоте и величию. Действительно — Золотой Город. А в центре всего — Золотой Дворец с Золотым Древом перед ним. “Отец слишком любит золото” промелькнула мысль.
К нему подлетел… Ангел? Мужчина с большими серыми крыльями и приятной внешностью молча поманил его за собой, показывая дорогу. Магнусу не оставалось ничего, кроме как последовать за своим сопровождающим.
Примарх не стесняясь, крутил вокруг головой, словно турист — а ведь он, по сути, им сейчас и являлся. Множество людей — ходили, общались, смеялись. Магнус словно попал в рай из древних текстов. Возможно, отец и создал это место, основываясь на этих представлениях.
Наконец, они достигли Дворца. Золотое Древо соперничало высотой с вершиной Дворца, навевая воспоминания о Мировом Древе. По сути, это Древо — отражение проросшего дерева, которое вырастил Император во время свадьбы. В реальном мире оно хоть и было уже велико, но было в разы меньше его отражения в варпе. А исходящий от него золотой свет приятно холодил кожу, вымывая все тревоги и переживания. В какой-то момент Магнус даже поймал себя на мысли, что забыл, для чего он сюда пришёл, и только невероятным усилием воли он смог продолжить путь. Хотя очень хотелось забыть обо всём и остаться здесь. Слишком уж тут было хорошо.
Его вели по прекрасным мраморным коридорам с золотой лепниной и мозаичными фресками, изображающих самые разные события в жизни Империума. Вот фреска со свадьбой, а вот — встреча с Хорусом. А это — вторая битва с Драконом Пустоты в катакомбах Марса. Здесь у Императора не копьё, а пылающий меч.
Любопытство почти сгубило кошку, в смысле, Магнуса, но он опомнился, когда уже осматривал третий коридор и последовал за улыбающимся проводником, что с помощью своих крыльев парил над землёй. Судя по тому, что крыльями он махал не слишком часто — он использовал псайкерские способности для поддержания себя в воздухе. Причём делал это так искусно и естественно, что Магнус даже позавидовал ему белой завистью.
Вот и они. Великолепные, внушительные, высокие, величественные. Врата в Тронный Зал. Дух Магнуса на мгновение затрепетал. Он ещё никогда не видел своего отца ЗДЕСЬ, в средоточии его мощи. И похоже, сейчас увидит. Ворота начали медленно, величаво раскрываться. Магнус зажмурился от яркого света. Время пришло.