В Иггдрасиле сам Момонга подвергался гонениям со стороны других игроков — за его убийство не накладывалось никаких штрафов и никаких отрицательных статусов на противников, а большая часть НПС и вовсе не замечали его убийства, некоторые даже одобряли уничтожение игроков гетероморфной расы. Некоторые особые навыки или классы вовсе требовали убийства гетероморфных игроков — так что Момонга был изначально подготовлен к тому, чтобы не раскрывать свой гетероморфной природы обитателям этого мира. К тому же, учитывая то, что он являлся нежитью — он обладал несколькими серьезными слабостями и сильными сторонами, зная которые любые потенциальные противники могли подготовиться как к защите от его сильных сторон и к эксплуатации его слабых. Конечно в этом случае правильно распорядившись всевозможными видами подготовки и планирования Момонга мог заманить противника в многослойную ловушку, но куда проще для него было изначально не показывать свою настоящую природу противникам и не проверять, насколько нежить вообще была допустима в этом мире и насколько бы он мог рассматриваться в качестве “доброго Бога”, если бы он изначально проявил себя в качестве нежити.
Однако относительно некромантии такого ограничения в Иггдрасиле не было — любой игрок, в том числе с положительной кармой, мог изучить подобные заклятия до тех пор, пока он подходил под требования допустимых для него школ и классов. Более того, некоторые жрецы исключительно добрых богов могли спокойно заниматься призывом нежити и получили на то бонусы не слишком уступающие бонусам полноценных некромантов — так что Момонга совершенно не задумался о том, что вопросы в этом новом мире может вызвать не его природа нежити, а возможность призыва подобной нежити.
Призванный [Скелет-Воин] сделал шаг вперед — обычный скелет, покрытый давно уже истлевшей броней, что явно не предоставляла ему никаких защитных свойств сама по себе, вооруженный скимитаром в одной руке и круглым щитом в другой — простенький призыв, что сам Момонга редко использовал в бою, [Скелет-Воин] не обладал никакими особыми способностями, но был более-менее укреплен и подготовлен к бою, защищенный от самых простых стихийных заклятий и по своему уровню сил оценивался в качестве, примерно, 16-го уровня силы. Конечно, если бы Момонга использовал свои особые способности, то он смог усилить бы их примерно до 25-го уровня, но даже в таком уровне они бы не получили никаких особых способностей, да и их боевая эффективность относительно самого Момонги все также осталась бы на ничтожном уровне — а для демонстрации способностей самого Момонги одного их призыва было достаточно.
Поэтому, сделав шаг вперед, [Скелет-Воин] остановился, глядя на Момонгу пустыми глазницами своего не менее пустого черепа и сам Момонга был готов поклясться, что появившийся призыв, несмотря на невозможность общения, глядел на самого Момонгу преданным взглядом, как только что поступивший на отличное место работы новичок, желающий выслужиться перед своим новым начальством.
Однако в отличии от Момонги, все остальные люди отпрянули в момент, когда призванная нежить сделала шаг вперед, исключая Зеновию, Мураяму и Йохана, что продолжили смотреть на подобную картину. Повисшая пауза показалась Момонге настолько неловкой, что ему захотелось на мгновение сбежать, используя в качестве оправдания особенно важный божественный бизнес, появившийся ровно в эту секунду, однако он насильно пригвоздил себя к текущему месту, кутаясь в свое [Подавление Эмоций] как в непробиваемую броню и повернулся чуть в сторону, заметив, как от этой картины мгновенно дернулась половина классной комнаты, после чего решил обратиться к Мураяме, что просто подняла руку, явно желая узнать что-то,— Мураяма, у тебя есть вопрос?
— А чье тело пошло на превращение в этого скелета?— вопрос Мураямы прозвучал невинно, но мгновенно заставил дернуться Катасе, Асию, Айку и Саджи, чьи глаза мгновенно округлились, а Момонга чуть было не хлопнул себя по лбу от осознания проблемы и от досады.
— Ничей, это просто призыв,— Момонга выдохнул. Действительно, игровые условности Иггдрасиля в реальном мире скорее всего не воспринимались мгновенно любым человеком, впервые наблюдающим за двигающимся трупом.
Мгновение спустя четверо шумно выдохнули, чуть расслабляясь и Момонга внутренне почесал свой затылок. Даже если бы это не был просто призыв, то в чем была проблема использования чужих тел для призыва нежити? Неужели он выглядел так ужасно, чтобы предположить, что он использовал своих последователей для призыва нежити? Он ведь мог использовать и врагов для этого — ну или, в крайнем случае, выкупить невостребованные тела у похоронной команды — разве это ни было эффективным использованием средств и тел в данном случае? Судя по всему в этом мире они еще не пришли к переработке тел в протеиновый порошок, так что те в любом случае просто были бы выброшены гнить — довольно глупо было бы не воспользоваться теми.
Однако размышления Момонги на тему несовершенного распределения ресурсов в этом мире оказались прерваны словами Йохана,— Это просто невероятно!
Йохан сделал несколько шагов к стоящему скелету, что полностью проигнорировал его движения, и вытащил небольшие очки в тонкой оправе, рассматривая стоящего перед ним скелета с лицом человека, только что испытавшего настоящее религиозное откровение,— То есть… Он действительно не использует ничьего тела для своего создания?
— Да, ты ведь только что наблюдал мой призыв [Скелета-Воина],— Момонга внимательно взглянул на Йохана, стараясь понять, в чем была проблема в его словах,— Ты никогда ранее не видел призывов?
— Конечно же видел, Лорд Момонга, но обычно они состояли в…. Призыве,— Йохан взглянул на Момонгу словно бы извиняясь, прежде чем поспешить с разъяснением сказанных слов,— То есть кто-то заранее создал что-то, скажем, вызвал элементаля и создал нежить — и затем призвал ее на поле боя перед собой. Или, может быть, кто-то может создать на месте какой-то магический конструкт или призвать элементаля,но никогда не просто создать что-то из ничто… И тем более нежить, Лорд Момонга.
Услышав эти слова Момонга выдохнул, но не успел ничего вставить до того, как услышать голос Зеновии,— Чудо! Это Чудо Господа!
Зеновия глядела на созданного [Скелета-Воина] с такой гордостью, что Момонге захотелось неловко потрепать себя по загривку со словами о том, что он ничего практически не сделал и вообще это все было случайностью — настолько ему стало неловко от радостно-горделивого взгляда девушки перед собой.
— Т-то есть… Никто не умер? — Асия обратилась к Момонге, все еще внимательно косясь на скелета, опасаясь того, что он вот-вот броситься на нее.
— Нет, конечно же нет,— Момонга решил просто не говорить о том, что обладает способностями, вполне взаимодействующими с реальными физическими телами, и тем, что практиковал их каждые сутки, увеличивая армию Назарика.
Этих слов оказалось достаточно для того, чтобы напрягшаяся четверка все же смогла чуть расслабиться, однако Йохан, осмотрев призванную нежить со всех сторон, стянул с себя очки, прежде чем обернуться к Момонге,— Это абсолютно точно настоящая нежить, но тот факт, что она была создана из ничего, без использования тела… Это просто феноменально!
Спустя еще мгновение Йохан замер и вдруг отвел взгляд, явно почувствовав себя весьма неуверенно,— Однако, я прошу прощения, но… Я не уверен, что именно я могу узнать из этого факта — это противоречит известным мне законам магии… Или находится на таком высоком уровне, что я просто не могу понять ничего из наблюдения за подобным заклятием…
— Конечно же — это Чудо Господа! — голос Зеновии оттенил мгновенно активировавшееся [Подавление Эмоций] Момонги и его панику о том, что он не смог дать ничего полезного занятию Йохана, позволив ему ухватиться за мысль.
— Разве не на этом строится понимание магии? — Момонга сделал шаг назад, после чего картинно отвел руку в сторону, указывая на [Скелета-Воина], что так и не сдвинулся со своего места после своего призыва,— Как может стать сильнее тот, кто отказывается преодолевать препятствия?! Для того, чтобы стать чемпионом — каждый раз ты должен брать все более и более тяжелые веса, а для того, чтобы стать ученым — каждый раз изучать все более и более сложные вопросы!
— Неважно, сколько времени и попыток у тебя уйдет на то, чтобы понять это заклинание — важно лишь то, что ты однажды это сделаешь! — Момонга невзначай вплел в разговор мысль о том, что если Йохан по итогу не сможет разобраться в этом заклинании, то в этом не было вины Момонги — просто Йохан недостаточно старался и сделал слишком мало попыток,— Я верю в то, что однажды ты сможешь научиться всему и достичь настоящего понимания магии!
После этих слов Момонга сделал шаг назад, после чего вдруг осознал, что множество пар глаз прямо сейчас смотрят на него и кашлянул в свой кулак, заканчивая встречу,— Я полагаю, что мое присутствие здесь более не нужно. Я верю в каждого из вас и потому оставляю вас с… Уму, с моим благословением — учитесь, растите и живите — и пусть Бог… То есть Я буду с вами.
Спустя еще мгновение Момонга взмахнул рукой, создавая [Врата] в воздухе, и сделал шаг в те, скрываясь от взглядов последователей вокруг него, прежде чем суметь выдохнуть…
И затем задуматься на секунду,— Немного странно что из семи человек передо мной только двое были мужчинами… Но, я полагаю, в этом ведь ничего страшного?
* * *
Оставшиеся без присутствия Лорда Момонги ученики — в число которых входил и сам Йохан, являющийся учеником самого Лорда Момонги — на мгновение замерли, прежде чем тишину прервал всхлип, на который все присутствующие тут же перевели взгляд, обнаружив Асию, явно смутившуюся от столь пристального наблюдения за ней.
— И-извините… — та пробормотала смущенно, после чего попыталась словно бы сжаться в комочек, максимально неприметный для наблюдения другими людьми вокруг нее,— П-просто я… Испугалась…
— Понимаю, вся эта ситуация это просто какой-то бред…— Айка уже попыталась приблизиться к явно запуганной монашке, планируя поддержать ее, но не успела этого сделать, потому, что сама Асия тут же расплылась в улыбке,— Но я поняла теперь! Это действительно тот Бог, в которого я верила! Я поняла, как чувствовали себя пастухи, когда ангел явился перед ними и они убоялись его сияющего света и возвещения о том, что родился Спаситель!
Айка мгновенно остановилась, явно переосмысляя слова, что она только что планировала предложить Асии в качестве поддержки, так что Зеновия оказалась рядом с Асией куда раньше,— Не бойся, дитя, ибо Бог всегда с нами! И как верные Апостолы его — мы не убоимся ничего!
— А-апостолы?! — Айка отшатнулась от слова как от физического удара.
— А твой парень явно умеет подбирать девушек,— шепот Мураямы был бы таковым только в том случае, если бы рядом происходило испытание авиационного двигателя, а потому мгновенно привлек внимание всего окружения к разговоры.
— Парень?! — Саджи моргнул от этих слов — и Зеновия, успевшая отстраниться от АСии, возникла рядом с Катасе мгновение спустя,— Значит ты и есть Дева Мария!
После этих слов Зеновия, в нарушение любого возможного этикета, согнулась в пояснице, внимательно глядя на живот девушки, что возмущенно пискнула и попыталась спрятаться за спину Мураямы,— Скажи, в твоем чреве уже растет дитя Господа?!
— Ничего у меня нигде не растет, я еще в старшей школе! — голос Катасе прозвучал из-за спины Мураямы, однако лица та не показала.
— Господь не презреет верных последователей, какого бы возраста они ни были! — Зеновия произнесла это с таким тоном, будто бы интерпретировала слова Катасе в качестве жалобы и прямо сейчас предложил ей поддержку.
— Это что… У него уже три девушки?! — голос Саджи прозвучал в качестве чего-то среднего между уважением и обидой.
— Так, хватит бесед! — громкий хлопок Йохана в ладоши приковал обратно взгляды всех присутствующих людей к нему,— Мы отвлеклись от урока, и Лорд Момонга явно хотел бы не этого от нас!
После этих слов взгляд Зеновии и Асии мгновенно стремился обратно на Йохана, Катасе высунулась из-за спину своей подруги, и даже Айка была вынуждена вернуться к насущным вопросам.
— Если мы действительно хотим однажды достичь мастерства в искусстве и науке магии — нам лучше вернуться к нашему уроку! — Йохан произнес, после чего взглянул на скелета, что остался стоять на своем месте после ухода Момонги прочь, а затем обратно, еще раз хлопнув в ладоши,— Я уже дал вам основную магическую теорию, так что давайте попробуем воплотить ее на практике…
* * *
Гризельде до этого приходилось несколько раз встречаться с ангелами — один раз она даже побывала на небесах — но до этого момента ближайшее ее местонахождение к Серафимам было тогда, когда она случайно увидела Метатрона проходящего мимо нее в Ватикане, куда она вернулась со своим годовым отчетом. Так что находиться прямо сейчас рядом со всеми Десятью Серафимами, включая Четырех Великих, а также с высшими иерархами церкви — Верховным Понтификом, Эвальдом Кристальди, Васко Страда, Дулио Гесуальдо — имена, гремящие на всю церковную иерархию находились рядом с ней. Гризельда, конечно же, была весьма и весьма выдающимся экзорцистом во все времена, но никогда в жизни не думала о том, что она окажется на совещании столь высокой группы. И тем более она не думала о том, что будет находиться на том вместе с Ириной Шидоу, что только что закончила свой рассказ перед всеми присутствующими и отступила назад, неплохо сдерживая свою нервозность. И только тот факт, что ее голос звучал слишком уж уверенным и походка была слишком четкой выдавала тот факт, что ее нервы были далеко не так крепки, какими она бы хотела их показать.
— Отчет окончен,— Михаил произнес со своей позиции во главе стола, после чего окинул взглядом всех присутствующих,— Что нам теперь полагается делать?
— Мы обязаны отправиться в Куо! — Габриэль высказалась до того, как все остальные присутствующие успели бы переварить сказанное.
— Это однозначно ловушка! — Сандалфон отреагировала сразу же,— Куо это территория демонов!
— Они никогда не делали подобных ловушек — тем более не в текущих условиях, когда мы и без того слишком подозрительны после уничтожения Григори! — Уриэль возразил, но был перебит Рафаэлем,— Потому, что демоны были сами атакованы Григори! Это могло привести в действие какой-то их старый план, подготовленный на подобный случай!
— Зачем?! Война между Небесами и демонами не приведет ни к чему — столетия демоны избегали той! — Уриэль не сдавался, но и в этот раз его прервал Разиэль,— Это не значит, что они не изменили позиции относительно той! Мы не можем оперировать исходя из мысли о том, что демоны не изменили своих позиций за сотню лет — тем более после нападения Григори!
— Тогда они выбрали самый неудачный способ заманить нас в ловушку — никто не поверит просто так, что Господь вернулся на Землю обратно,— Метатрон вмешался в перепалку.
— Половина находящихся здесь, судя по всему, вполне готова в это поверить! — Сариэль присоединился к лагерю “неверящих,” — Момент когда мы окажемся в Куо это момент, когда у демонов будет шанс нанести один мощный удар против нас, особенно учитывая Багряного Сатану!
— А что насчет демонов, которых не беспокоит нахождение в церкви, произнесение имени Господа и Библия в их руках?! — Габриэль вновь вмешалась в разговоры, явно приняв на себя роль центрального ядра тех, кто действительно верил в возможное воскрешение Господа, после чего лица всех присутствующих скрестились на Михаиле. Произнесенное звучало как дело, касающееся [Небесной Системы] и никто из всех присутствующих здесь не разбирался в той лучше, чем сам Михаил.
— Я не наблюдал никаких ошибок в работе [Небесной Системы] в ближайшее время,— Михаил высказался точно, не не принимая ни одну из сторон присутствующих,— Но я не могу поручиться до конца в том, что они не возникали вовсе и я не пропустил ни одну из них в прошлом.
— Мы забегаем вперед относительно возможностей подобного — кто может сказать уверенно, что названный демон не страдал от сказанного эффекта, просто маскируя воздействие на него? Если он вполовину так силен, как предполагает Ирина — то он вполне выглядит как тот, кто мог бы просто перетерпеть через боль ради спектакля,— Разиэль высказалась со своей стороны.
— А что насчет невероятного выброса святой энергии?! Это тоже можно просто отнести как часть спектакля?! — Ремиэль была следующей,— У нас есть выброс святой энергии многократно выше, чем [Дюрендаль] или даже [Экскалибур], если бы тот был полностью восстановлен!
— Этому наверняка есть какое-то другое объяснение,— вновь вмешался Сандалфон, после чего припечатал взглядом находящегося напротив него Дулио,— Что?!
— Меня интересует только то, почему это происходит везде, кроме Небес,— Дулио выдохнул,— Япония на территории демонов? Затем случайный городок на территории Германии? Почему не появится на Небесах напрямую?
— Возможно потому, что Папочка — в смысле, Господь — не верит в нашу верность! — Габриэль припечатала взглядом половину стола, сопротивляющуюся ее позиции,— И не без причины!
— На что ты намекаешь?! Я верный последователь Господа и отдам жизнь в момент, когда он скажет мне об этом! — Сариэль возмутился настолько, что крылья за его спиной чуть усилили свое сияние, на мгновение сверкнув белым — не тем светом, который последователи церкви видели в качестве символа чистоты, веры и ангельской природы, а тем опасным мертвенно белым, что выжигал всю тьму на этой земле по приказу Господа.
— Мне кажется половина присутствующих здесь вполне готова в это поверить! — вернул ему шпильку Метатрон и атмосфера в совещательном зале потяжелела — обвинения в ереси и неверии были обвинениями высшего порядка и даже намек на те мог закончиться в лучшем случае обыкновенной кабацкой дракой на кулаках. Но если не разнят Святых Серафимов до этого — кто знает, как далеко может зайти конфликт и как быстро он может перейти точку невозврата.
Поэтому Михаил громко хлопнул в ладоши, призывая к порядку, после чего уже готовые к продолжению конфликта на повышенных тонах ангелы все же уселись на свои места, бросая друг на друга разгоряченные взгляды, после чего перевели те на Михаила, признавая его полный авторитет в делах подобного толка.
— Возможно, мы подошли к этому разговору изначально с неправильной стороны,— Михаил высказался спокойно, словно бы принимая на себя накалившуюся атмосферу встречи и остужая наиболее разгоряченные головы и аргументы,— Возможно нам стоит обсудить не то, что именно является ли принесенной нам заявление правдой и насколько — судя по всему, на данный момент мы не обладаем возможностью определить это точно. Вместо этого мы можем обсудить то, что мы именно должны делать с тем и как мы можем позволить себе реагировать.
После этих слов Михаил повел подбородком, давая Эвальду невербальный знак и тот кивнул, отвечая,— Какова бы ни была правда — в любом из случаев она не должна быть допущена до последователей церкви.
Эвальд замолчал, больше не добавляя информацию к размышлению и не указывая взглядом ни на кого, но все наблюдатели прекрасно поняли смысл его слов. Если даже Серафимы, высшие ангельские чины, на чьих плечах держалась работа Небес и сам Рай — чуть было не дошли до банальной драки при обсуждении известной им информации — то эта информация определенно точно не должна была дойти до простых экзорцистов и тем более прихожан. Церкви не нужна была еще одна массивная схизма, тем более в текущих условиях неопределенности в отношениях с демонами, существования Бригады Хаоса и уничтожения Григори. И тем более ей не нужна была новая волна “Войн Реформации.”
— Но мы действительно не можем просто проигнорировать случившееся,— Васко Страда произнес размеренно, прежде чем перевести взгляд на Ирину,— Насколько я понимаю, Зеновия до сих пор должна находиться в Куо, не так ли?
Упоминание приемной дочери Гризельды заставило ее сердце сжаться на мгновение, но так укрепила свою веру и вернулась обратно к совещанию, увидев то, как серьезно Ирина кивнула в ответ,— Я не смогла бы вернуть ее по собственной воле, и любое возможное столкновение с ней я сочла неразумным. Так что она, [Экскалибур Разрушения] и [Дюрендаль] до сих пор находятся в Куо — по крайней мере, я предполагаю именно так.
— Два [Святых Меча] сразу и одна из самых выдающихся [Святых Мечниц] за последнее время… И территория демонов временно оставленная без их внимания — по крайней мере, официально,— Эвальд вмешался мгновенно, быстро в голове собирая общую картину и рассчитывая один план за другим,— Появление одного из Серафимов может быть неправильно воспринято другими фракциями в подобных условиях, но по крайней мере мы можем попытаться прикрыть подобные действия официальными делами в таком случае.
— Я готов отправиться в Куо! — Метатрон поднял руку мгновенно, но был посажен на место одним взглядом Габриэль, что чуть приподнялась со своего места,— Я отправлюсь в Японию.
— Почему именно ты? Ты была первой, кто поверил в то, что в Куо действительно появился Господь! — Сандалфон успела высказаться до того, как ее разум догнал ее развязанный язык и потому спустя мгновение замерла.
— И что это должно значит, Сандалфон?— Габриэль медленно повернулась к фигуре Серафима перед ней, припечатав ее взглядом к месту так верно, будто бы кто-то загнал Сандалфон на дно Марианской Впадины. Хотя Габриэль и была “ангелом милосердия” — прямо сейчас в ее лице не было ничего милосердного, ибо в лицо Сандалфон смотрела не “самый прекрасный цветок Небес”, а носительница печатей Апокалипсиса,— Я являюсь вторым творением Господа после Михаила — не хочешь ли ты сказать о том, что я смогу перепутать Господа с демонической ловушкой?
— Достаточно, Габриэль,— Михаил поднял руку и золотые крылья за его спиной едва заметно запульсировали, словно бы насильно прогоняя тяжелую атмосферу в совещательной комнате,— Я верю в твое суждение и в твою способность оценить случившуюся ситуацию со всей тщательностью и строгостью. Я прошу у тебя лишь одно — чтобы ты не рисковала собой понапрасну. Если в любой момент времени ты почувствуешь ловушку — возвращайся немедленно. Небеса рассчитывают не на твое самопожертвование, а на твое возвращение.
— Конечно, Михаил,— Габриэль ответила, после чего все же отступила, возвращаясь в норму, и расплылась в улыбке перед ним,— Ведь Папочка бы хотел, чтобы мы все жили хорошо.
* * *
— АПЧХИ! — Момонга чихнул громко, после чего резко закрутил головой вокруг себя. Он не знал, чем было связано его периодическое чихание, но поскольку прямо сейчас он находился в Назарике — если, не дай Бог — которым он, судя по всему, теперь и является — какая-нибудь из служанок увидит его чихающим и подумает, что это сложилось из-за того, что она недостаточно тщательно убрала пыль в коридорах — то ему придется назначить какого-нибудь [Рыцаря Смерти] рядом с ней, чтобы он оберегал ее от попыток самоубийства следующие пару месяцев. Предполагая, конечно, что это закончится за пару месяцев и что [Рыцарь Смерти] не предпочтет дать той “искупить свой позор жизнью,” или что-нибудь подобное.
Магический урок Момонги прошел, как ни посмотри, катастрофично — но по шкале катастроф, в которые регулярно вляпывался сам Момонга — он стоял достаточно невысоко, а потому Момонга мог назвать его даже сравнительным успехом, относительно альтернативных исходов того. Правда сам этот урок обнажил очередную слабость Момонги — не в плане его магического образования, это сам Момонга понял еще раньше — а в плане его понимания местных реалий.
Воспоминания Момонги об Иггдрасиле было практически единственным его источником восприятия мира вокруг, тем более паранормального — в конце концов, он сам обладал телом, доставшимся ему из Иггдрасиля, и его окружали точно такие же существа, а многие понятия этого мира, способности или существа также соответствовали тому, что Момонге было известно из Иггдрасиля. Поэтому, полагаясь на свои прошлые знания из игры Момонга слишком легко мог начать полностью соотносить этот мир с миром Иггдрасиля — даже если он раз за разом убеждался, что эти миры все же были различными мирами.
В этот раз ему повезло оправдаться перед лицом своих последователей из нового мира, но бесконечно так продолжаться не могло — если он не выработает четкую стратегию, то, рано или поздно, кто-то раскроет его фарс с представлением в качестве Бога. Тем более учитывая то, что пока что он встретился исключительно с людьми, что знали о Боге исключительно из рассказов и учебников — в момент, когда он встретится с кем-то, кто видел настоящего Библейского Бога он мгновенно окажется раскрыт.
Но как он мог не допустить этого?
Прошу всего было сказать, что он потерял память — но даже Момонга знал о том, что подобные события случались редко и слишком часто использовались в качестве оправдания для темных дел — вроде того, что он планировал провернуть сам по себе, так что он предпочел бы не касаться этой темы до самого конца. Но если не потеря памяти — то что могло оправдать его абсолютную смену приоритетов?
Момонга изучил краткую информацию, что смог заполучить Демиург из обитателей этого мира — о том, что Люцифер убил Библейского Бога — после чего сам Демиург уже продолжил эту информацию собственными домыслами, которые он воспринял в качестве правды. Что вместо смерти Святой Дух Библейского Бога пожертвовал своими силами, а погибшее тело Отца Библейского Бога было использовано им для создания самого Момонги — то есть он стал первоуровневой нежитью, появившейся из двух ипостасей Библейского Бога, после чего его третья была воплощена в Актере Пандоры. Затем он рос, развивался, то есть качался в Иггдрасиле, основал гильдию Аинз Оал Гоун, каждый из участников которой являлся его своеобразным отражением через кривое зеркало — то есть таким же Богом из другого мира, которые оказались объединены вместе и захватили Назарик, сделав его своей главной базой, после чего другие участники Аинз Оал Гоун отправились в свои миры для решения своих проблем, а Момонга вместе с Назариком отправился в свой мир для исполнения своей невообразимо важной миссии в этом мире.
Момонга замер на мгновение, после чего поднял кулак и резко ударил тем в свою открытую ладонь.
Точно, миссия!
Он может заявить о том, что он узнал что-то невероятно важное… Или, может быть, увидел что-то в будущем — и теперь должен вести себя иначе потому, что он готовится к исполнению собственной миссии! Что-нибудь глобальное и грандиозное!
Правда, Момонга не имел совершенно никакого представления о миссии, которой он мог бы заниматься все это время — что-то глобальное и важное…
Единственное, что мог представить себе Момонга из глобального и важного в его памяти являлось подготовкой к различным рейдам или крупным ПвП сражениям… И один раз нападение на Назарик — феноменальная битва за сам Назарик, окончившаяся победой Назарика — правда, без его личного участия, самый крупный рейд в истории Иггдрасиля просто так и не прошел дальше [Восьмого Этажа]. Наверное, единственное действительно крупное событие в памяти самого Момонги, подготовку к которому он мог бы попытаться спланировать и которым он смог бы объяснить свои изменения…
Момонга задумался на мгновение, но никаких иных идей в его голову таки не пришло, так что, после некоторых размышлений, Момонга принял именно эту идею в качестве своего основного рабочего плана. Он будет оправдывать все дальнейшие события и изменения в себе необходимостью подготовиться к огромному рейду — то есть, к нападению.
Конечно же рейд был абсолютно выдуманной причиной — как и вообще идея с параллельными мирами — никакой монстр из параллельного мира явно не планировал напасть на этот мир — но именно этими словами он будет оправдываться в случае, если кто-то в дальнейшем поймает его на лжи и несоответствиях в его рассказе.
Приняв именно эту идею в качестве основной Момонга кивнул сам себе и просветлел.
А эпидемия чихания из-за упоминаний унеслась от Момонги по цепочке дальше, чем любой из обитателей этого мира мог знать или предполагать.