Отлитый из чистого золота доспех словно созданный только для того, чтобы привлекать к себе и своему обладателю взгляды других, зачесанные назад не длинные золотые волосы и алые глаза, которые с презрением смотрели на мир и всех его обитателей сверху вниз образно и буквально. Радагон с одного взгляда узнал лицо Слуги, вмешавшегося в его сражение с Берсеркером — Арчер, золотой лучник, король Урука… Гильгамеш.
— Так вот что чувствовал Лансер, когда я вмешался в его с Сейбер бой, — вздохнул бывший ученик ведьмы, но несмотря на своё лёгкий и не затронутый беспокойством тон, его руки лишь крепче сжались на оружии, — какое поганое чувство.
Ему почти захотелось извиниться перед героем копья.
Появление Арчера только что превратило и так не простое сражение с безумным героем в настоящие испытание, которое может потребовать от Радагона мер, на которые он не хотел бы идти даже в крайнем случае. И будто в ответ на его беспокойную мысль, левый глаз под кожаной повязкой на его лице неприятно зачесался, словно подавая ему знак, небольшое знамение судьбы. И честно говоря, Радагон бы обошёлся без подобных непрошенных намёков.
Тц… Моргана действительно была права, ему стоило подождать лишнюю ночь прежде, чем нападать на местоположение мастера Берсеркера.
— Я всё ещё жду, когда вы преклоните колени, выказав почтение своему Королю, — Арчер говорил так, словно промедление выполнить его требование со стороны двух других Слуг было для него глубочайшим оскорблением и каждая последующая секунда, когда они не опускались перед ним на колени лишь ещё больше оскорбляла его.
Радагон ещё ни разу не видел кого-то столь гордого и высокомерного. А ведь он побывал в Часовой Башни.
— РАААААА!
Ответом ему стал лишь дикий рёв из глотки Берсерка. Рыцарь в черных доспехах ухватился за один из торчащих из земли прямых мечей, который ранее в них выстрелил Арчер, меч тут же был поглощён идентичными окутывающими доспехи героя черными миазмами, и после тут же брошен в золотого Слугу. От Берсеркера во все стороны разошлась взрывная волна плотно сжатого воздуха, а земля покрылась новыми бороздами. Ни один человеческий глаз не мог проследить за серебряной молнией, в которую превратился брошенный меч, и которая на долю от доли мига соединила владельцев темного и золотого доспехов. За первым брошенным мечом вслед последовали ещё один, и ещё, и ещё, Берсеркер превратился в человеческую артиллерию, всё что ранее Арчер бросил из своей сокровищницы в безумного Слугу, было возвращено обратно первоначальному владельцу.
Каждый такой снаряд был встречен ещё одной золотой рябью в воздухе за спиной Арчера, из которой на встречу летящему в него оружию полетели новые мечи, копья и алебарды. Сталкиваясь между собой, они порождали мощные взрывы огня и света, закрыв двум Слугам обзор друг на друга. Всего за два удара сердца было уничтожено более трёх десятков Благородных Фантазмов. Но ни Арчер, ни Бесеркер, ни Радагон не было особо обеспокоены этим. Для первого подобное расточительство было буквально ничем, меньше капли в океане, второй был слишком поглощен бурлящей в груди яростью, чтобы оценить масштаб произошедшего, а третий просто видел куда более впечатляющие подвиги.
И когда преграда из облака огня и света исчезла, рука Арчера касалась щеки. Оторвав пальцы от лица и поднеся их перед собой на уровень глаз, зрение героя сузилось до двух красных пятен на кончиках золотых перчаток. На щеке золотого Слуги виднелась одинокая тонкая алая полоска, а рядом с его головой, войдя по самую рукоять в трон, на котором он сидел, торчал один из брошенных Берсеркером мечей. Фокус глаз Арчера сместился с испачканных в собственной крови пальцев, на закованного в черный доспех лишенного разума рыцаря, а после переместился на рыжеволосого заклинателя.
— Фальшивка, — ледяным тоном Арчера можно было охладить жерло вулкана, — стой на месте и не смей вмешиваться, я разберусь с тобой сразу как покончу с бешеной Дворнягой.
Приказ слетал с языка сидящего на троне мужчины, казалось, он не допускал и мысли, что кто-то может ослушаться его слов.
В тот же момент над головами всех трёх слуг появилось ещё больше золотых порталов. И с каждым прошедшим ударом сердца их число лишь продолжало расти. Сперва десятки, после сотни, а под конец более тысячи порталов зажглись золотым светом в темном небе посреди ночи. Из этих порталов сверкая своей острой и смертоносной сталью медленно показались кончики острия мечей, ножей, кинжалов, шпаг, саблей, штыков, копий, пик, алебард, навершия булав, топоров и даже молотов. Каждое оружие было Благородным Фантазмом, каждое оружие когда-то принадлежало известному или безызвестному герою, каждое оружие являлось кристаллизованной легендой. И каждое оружие нацелилось точно на фигуру Берсеркера.
Более тысячи Благородных Фантазмов против одного Слуги. Впрочем, Берсеркер не испугался, не дрогнул, как любой другой здравомыслящий Слуга, оказавшись перед лицом столь подавляющей мощи, он не мог, слишком поглощенный собственной яростью. А потому лишь злобно и вызывающе взревел на Арчера.
В тот же миг как Берсеркер открыл свой рот для рёва, все парившие над местом сражения Благородные Фантазмы сорвались вниз как один по молчаливому приказу закованного в золото героя. Только для того, чтобы каждый Благородный Фантазм на полпути своего полёта столкнулся с появившимся из ниоткуда и бросившегося вперёд алым копьём. Звон стали заполнил воздух. Конечно, алые копья словно выкованные из самой крови ломались как сухие веточки при столкновении даже с самым никчёмным Благородным Фантазмом, разлетаясь на осколки, они ничего не могли противопоставить силе оружия, вошедшего в мифы и легенды. Но ведь им и не нужно было. Каждое столкновение, каждое сломанное копьё — это Благородный Фантазм, изменивший траекторию своего полёта, а значит не достигший своей цели. Впрочем, далеко не все Фантазмы были сбиты, но это уже было заботой Берсеркера, чай не девица, делом Кастера было лишь предотвратить гарантированное уничтожение своего первоначального противника, а не сдувать с него пылинки, что он успешно и выполнил.
Алые глаза Арчера уставились в единственный аметистовый глаз рыжего мага, который спокойно смотрел снизу вверх.
— Как смело с твоей стороны красть мой бой, — остриё белоснежного копья-посоха самым кончиком поддело кожаную повязку на левом главу Кастера. — И как нагло сметь приказывать мне.
Только что Арчер продемонстрировал ему, что он куда большая угроза, чем считалось ранее. И что без крайних мер победы над ним не одержать, не в его нынешнем состоянии. А ведь он так не хотел идти по этому пути…
Легкое движения запастя, один чистый разрез и под ноги рыжего мага шлёпнулась одна испорченная повязка на глаз. Он закрыл правый аметистовый глаз, чтобы вместо него открыть переливающийся всеми цветами радуги левый глаз. Впервые за несколько месяцев он смотрел на мир под другим углом.
Кастер не был счастлив, он не улыбался, его вечер был испорчен, и кто-то собирался дорого заплатить за это. Его зрение стремительно заполняли пульсирующие черные линии, они словно клубок змей расползались по всему и вся, а в некоторых местах скручивались и завивались в большие клубки-ядра. Безупречная ранее сияющая золотом броня Арчера? Теперь она была покрыта десятком черных линий, в груди, на правом глазу и под тазом Арчера появились крупные черные точки.
— А за наглость нужно платить, Выскочка.
В этом мире была только одна душа, чьему приказу рыжеволосый маг подчинился бы без ропота. И Арчер не был ею.
В самый последний момент закованная в золотую перчатку рука Арчера перехватила алое копье, остановив то в трёх миллиметрах от своего правого глаза, остриё копья нацелилось ровно в самый центр его зрачка. Рука в перчатке задрожала, а после с гневом сжалась, раскрошив наконечник копья на десятки мелких осколков. Вот только вокруг Арчера в воздухе уже формировалось множество идентичных сломанному копий, и на их фоне одно сломанное копьё ничего не значило, не когда их были сотни.
Красные глаза Арчера и радужный глаз Кастера встретились вновь. “Да, я тоже так могу”: лениво говорил взгляд последнего.
И так разрушительная битва только что перешла на совершенно иной уровень.
Почти десятая часть района Мияма города Фоюки тонула в огне и дыме, зарево пожара превратило тихую ночь в филиал огненного ада на земле. Но каким-то невообразимым чудом основную часть разыгравшегося бедствия приняли на себя самые старые, а потому самые малонаселённые части района, где количество невинным мирных жителей города была сведена к минимуму. И в основном в обгорелые руины превратились имеющие культурную ценность сооружения и здания, а не жилые улицы. Впрочем, это никак не способствовало уменьшению всё возрастающей паники среди спасающихся от внезапной катастрофы мирных жителей. Зарево от сгорающего до основания синтоистского храма на вершине холма и прилегающего к нему лесного массива не то, что может принести чувство безопасности. Но только на огне ничего не закончилось, сама земля вот уже какое время не переставала содрогаться от то слабых, то куда более сильных толчков землетрясений, сея лишь ещё больше паники среди спешащих убраться прочь с эпицентра бедствия людей.
Внезапное землетрясение стало причиной пожаров, так по крайней мере мог думать обычный человек, глядя на охватившее город пламя. Злой и неудачный рок, с которым ничего не поделать, лишь бороться с его последствиями. Необычный же человек имел на этот счёт совсем другое мнение.
— Ошибки быть не может. Радужные глаза… — Запустив руку в свои светлые волосы, мужчина едва сдерживал нервную дрожь, которая захватила его тело. Его глаза не отрывались от сражения трёх Слуг среди руин храма, и от чистого почти стихийного разрушения, которое они несли за собой. Даже если он едва мог следить за их движения, даже если он едва понимал, что происходит, ему было достаточно того, что он мог заметить. — Проклятье, это действительно он, — его колени ощутили себя особенно слабыми в этот миг постигшего его откровения. — Один.
Мужчина тяжело сглотнул, произнеся слетевшее с его языка имя. Он хотел назвать ложью собственный вывод, сказать, что он ошибся, но он знал, что подобное будет лишь глупой попыткой отрицать жестокую реальность. Мистические глаза Радужного ранга, которые мерцали в глазницах одного из сражавшихся в паре километров от мужчины Слуг, за которыми он следил с помощью своих фамильяров, стали последним гвоздём в крышку гроба его неверия и отрицания. Мистические глаза этого ранга просто не мог иметь ни один смертный, тем более не человек, привилегия обладать ими принадлежала только Истинным Предкам и Божественным Духам. Точка.
А потому был лишь один возможный вариант того, кем был Кастер этой Войны Грааля, не после всех косвенных доказательств и улик, которые он так охотно бросал в руки других. Какой-то безумец сумел призвать божественного духа как своего Слугу. Сделав то, что должно было быть невозможно.
Кайнет Арчибальд не знал восхищаться или же проклинать за это мастера Кастера.
— Один, — словно пробуя это имя на вкус, нахмурила брови невысокая воительница, — значит наши самые невероятные теории всё же оказались реальностью. Это многое объясняет.
Женщина-Слуга отнеслась к этому открытию, или вернее подтверждению одной из их теорий о личности Кастера с куда большим стоицизмом, чем другие в её окружении. Как например самый молодой человек из их группы, который в неверии уставился на старшего мага.
— Но разве Грааль способен призвать божественного духа? — Недалеко от светловолосого мужчины стоял тощий черноволосый юноша, находившийся в похожем потрясенном состоянии ума, особенно после того, как его собственные подозрения озвучил преподаватель магии из Часовой Башни, у которого он сам брал лекции. И ему также очень не хотелось слышать, что в этом Войне Грааля им будет противостоять бог, пускай сильно потерявший в сила, пускай неполноценный и незавершенный из-за своей природы как Слуги, но всё же бог.
За что тут же заслужил презрительный взгляд от мужчины, выражавшего всё своё разочарование в открывшем рот юноше и особенно в степени его глупости.
— Ты даже не потрудился изучить ритуал, в котором собрался принимать участие? Впрочем, чего ещё ожидать от жалкого воришки, — фыркнул мужчина. После чего перевёл взгляд на стоявшею в паре метров от него беловолосую женщину, компанию которой составляла ещё одна невысокая женщина. — Что скажешь, можно ли вызвать божественного духа как Слугу, Айрисвиль фон Айнцберн?
Чистые красные глаза молодой женщины оторвались от зрелища едва не рвавших друг друга на куски Слуг и обратились сперва к мужчине, а после к юноше, первым поднявшим этот вопрос. Она молчала одно-два мгновение, после чего всё же решилась дать свой ответ.
— Призыв даже самого слабого божественного духа в рамках систем Святого Грааля невозможен. Грааль просто не обладает достаточным количеством энергии для связывания и воплощения в реальный мир сущности столь высокого порядка. — Несмотря на отрицательный ответ, небольшой вздох женщины под конец её ответа подразумевал наличие некого “но”. И такое “но” действительно было. — Тем не менее перед началом Третьей Войны Святого Грааля род Айнцберн сумел обойти это правилов и призвать Слугу под именем Ангра-Майнью, который как предполагалось должен был быть одним из двух главных божеств в зороастризме, олицетворение зла, бог тьмы и разрушения. — Голос женщины был ровен, он ничего не выражал, ни одобрения, ни тепла, ни гордости, лишь пустая констатация факта, словно абзац из учебника. — Увы, призванный Слуга не только не принадлежал ни к одному из Семи классов, но также оказался удивительно слабым Слугой и был уничтожен в первом же сражении.
— То есть призыв божественного духа всё же возможен, — тихо проговорил юноша, обдумывая открывшееся ему откровение. — Но если Грааль не обладает достаточным количеством энергии для вызова такого рода, откуда взялась необходимые ресурсы для призыва в прошлый раз и в этот раз?
— Один идиотский вопрос за другим, — скривился мужчина, поражаясь глубине глупости молодого мага. — Конечно же с внешнего источника!
— Лей-линиям Фуюки требуется шесть десятков лет, чтобы накопить достаточно энергии для призыва семи героев, страшно представить, что это должен быть за внешний источник способный дать достаточно энергии, чтобы вызвать божественного духа, — тихом изумлении себе под нос негромко пробормотал молодой человек.
Тем не менее его слова услышали все вокруг него.
— Перережь достаточно глоток и у тебя будет нужная тебе энергия для призыва, — насмешливо бросил мастер Лансера.
От подобного замечание лицо юноши едва не позеленело, его ум быстро подсчитал сколько энергии можно получить из жертвоприношения одного человека, сколько энергии тратиться на призыв одного слуги, а после экстраполировал эти значения для призыва божества. Полученные им цифры ужасали.
— Это чудовищно!
В ответ на его эмоциональное восклицание мужчина лишь ещё раз презрительно усмехнулся. Казалось разочаровываться в своём ныне бывшем студенте больше уже просто невозможно, не после всего, что он натворил, но тот умудрялся находить пути доказать, что нет, он может разочаровать ещё больше.
— Как я и говорил, с твоим нынешним складом ума тебе ни за что не стать достойным магом. Можешь спросить Мастера Сейбер как её род решил эту проблему в прошлый раз.
Глаза юноши тут же метнулись к беловолосой женщине. И та, к его ужасу, отвела свои красные глаза прочь от него, подтверждая невысказанный намёк лорда Часовой Башни. Но не только юноша имел потрясенный взгляд, невысокая женщина, Слуга Сейбер, смотрела на своего мастера тем же потрясенным взглядом. Находившийся здесь же Лансер, пускай и не показал своих чувств по этому поводу на лице, но мысленно он почти в отвращении содрогнулся, едва не сделав рефлекторный шаг в сторону от женщины-альбиноса.
Впрочем, об этом открытие все забыли уже в следующий миг, всё внимание украл и приковал к себе упавший с неба огненный столб, поглотивший вершину холма, на котором после сражения трёх Слуг остались только руины от некогда прекрасно сохранившегося храма. А за огненным столбом пришло особо сильное землетрясение, вынудившее всех наблюдателей приложить усилия дабы остаться на ногах.
Последовала тишина. На месте сражения Слуг никого не было.
— Они уничтожили друг друга? — С надеждой спросил юноша, устремив свой взгляд на спину рыжего гиганта, который всё это время не отрывался от наблюдения за боем его конкурентов-героев.
— Я бы не надеялся на это, Мастер, — рыжебородый великан повернулся к светловолосому мужчине. — Теперь ты осознал почему нам нужен этот союз, маг?
Кайнет Арчибальд молча уставился на бросившего в него колкость Райдера. Посмотрев в сторону уничтоженного, словно срезанного рукой бога холма, маг знал, что на этот вопрос мог быть только один ответ. Открытие личности Кастера изменило всё.
— Д-да, — сквозь стиснутые зубы ответил он.
К его удовлетворению горькую пилюлю подслащивал тот факт, что не он один оказался поражён этим открытием. Другие Мастера находились в ним в одной лодке. И даже их Слуги не были застрахованы от неуверенности перед лицом того, что им предстояло сражаться с божественным духом. Если они хотели иметь хоть шанс завоевать исполнение желание Граалем, то им было необходимо сперва избавиться от Кастера.
А после от Арчера. Кто бы мог подумать, что Лучник будет чудовищем под стать божественному духу. Что за монстры собрались в этой Войне Грааля?