• Boosty Shared
• Motorola

• T

• призрак сокола

Штормовой предел. 301 г. от З.Э.

Джон Коннингтон.

Существует мнение, что великие люди могут быть эгоцентричны. Как десница нескольких королей Таргариенов, Джон мог подтвердить данное высказывание. И если про Эйриса Безумного нельзя ничего такого сказать, ибо безумный параноик — это просто безумный параноик, то c Рейгаром Таргариеном это мнение полностью олицетворялось. Его Серебряный Принц был идеальным. За что бы он ни брался — везде добивался превосходных результатов. Будь то музыка, политика или воинское дело — во всём Рейгар был лучшим. Но был у принца огромный недостаток — его одержимость наследием своего дома, пророчествами. Они же привели его к похищению Лианны Старк.

Сам Джон не считал Рейгара виновником падения дома Таргариенов, скорее катализатором. В свои последние годы Эйрис Безумный настроил весь мир против себя, и если не тогда, то в будущем поднялось бы восстание. Старки, Талли, Аррены и Баратеоны строили союзы, чтобы диктовать свою волю королю. Мнимые обиды между Эйрисом и Тайвином отстранили Запад от проблем королевства. У Дорна из-за королевской свадьбы разыгрались непомерные амбиции. Они перестали быть истинными союзниками драконов. Пример, когда во время Восстания Эйрис был вынужден угрожать жизнями своих внуков, чтобы змеи выполнили свои обязательства, — показателен.

— Ваше Величество, я настоятельно не рекомендую вам плыть на Драконий Камень, — теперь Джон должен был выступать гласом разума для третьего короля, которому поклялся служить.

Спустя приличное количество времени одноглазый безумец наконец-то нашёл возможность захватить родовой замок Таргариенов. Гарнизон был расслаблен своей защищённостью, поэтому Эурон просто приплыл ночью, высадил двести человек из Золотых Мечей, а уже они без проблем захватили замок. Как только ворота были взяты, остатки защитников сдались и высказали желание служить истинному королю. Веры им нет, но Джону было плевать, насколько преданной будет рука, что рубит врагов его короля.

— Всю свою жизнь я мечтал вернуть себе свой дом. Где бы были Таргариены, не будь Драконьего Камня? Это моё давно потерянное наследие, и я хочу его увидеть, — судя по интонации, Эйгон уже принял решение, но Джон отказывался просто так сдаваться.

— Нет смысла подвергать свою жизнь опасности. Драконий Камень никуда не денется. Вы сможете отправиться на него после войны или взятия Королевской Гавани, — призвать к мудрости Таргариена, когда он всё для себя решил? Никогда не работало.

— Я принял решение и больше не хочу слушать возражения, — хоть Эйгон и был раздражён опекой своего наставника, он не мог на него злиться. — Не переживай, я просто хочу посмотреть на дом своих предков и вернуться обратно.

— Будь осторожен с Эуроном, — напомнил Коннингтон.

— Хорошо. Оставляю всё на тебя.

Джон не знал, стоит ли злиться на безалаберное отношение Эйгона к власти или быть польщённым таким доверием. Твердыня Баратеонов взята, Штормовые земли подчинены, и вассалы приведены к покорности. Казалось бы, наступил мир, и все жители континента отложили свои распри, чтобы спокойно перезимовать. Самой большой проблемой за последнее время были лишь мелкие залётные банды дотракийцев, которые не захотели подчиняться новому кхалу. Золотые Мечи быстро разобрались с дикарями — благо, опыта у них было предостаточно.

Ситуация с Дейенерис Бурерождённой вызывала жалость напополам со злорадством. Джону было неприятно, что на сестру его друга и тётю его короля какой-то дикарь устроил охоту. Рейнис, змея дорнийская, просто сдала свою родственницу, предав кровь из-за угроз конеёбов. Такого позора Дом Дракона не знал давно. Что конкретно произошло дальше, Коннингтон не знал. Они целиком и полностью полагались на шпионскую сеть Вариса, а сам евнух трусливо пребывал в Эссосе. Из-за этого разведданные до них доходили медленнее, чем могли бы.

И как бы ни была печальна судьба молодой девушки, ему было отрадно слышать новости о предательстве и выбывании серьёзного соперника за трон. Ни для кого не было секретом, что Рейнис позиционировала себя как королеву, а Дейенерис хотела сделать своего сына королём. У этих двоих были фундаментальные противоречия, но они как-то смогли доверять друг другу. И это породило неожиданную силу. Союз Дорна и дотракийцев был могущественен. Их суммарная мощь могла поставить на колени любое королевство, и оттого было странно слышать об их проигрыше молодому Дикону Тарли. Будь это его прославленный отец, Кровавый Охотник, это было бы нормой. Но могучего кхала Дрого на дуэли убил шестнадцатилетний пацан! Немыслимо!

* * *

Король Эйгон Таргариен покинул Штормовой Предел, дабы побывать на Драконьем Камне. Блажь правителя — геморрой подданных. Джон сделал всё зависящее от него, чтобы его король находился в максимальной безопасности. Он снарядил флотилию, отобрал лучших и проверенных людей, выделил все корабли, базировавшиеся на Драконьем Камне, для эскорта короля, даже завёл переписку с Веларионами о присоединении к их делу. Последнее было опасной авантюрой и теоретически могло поставить короля в затруднительное положение, но всё прошло удачно. Дело Визериса Таргариена с каждым днём становилось всё мрачнее, а морские коньки никогда не были идиотами. Поэтому сделка: почётные места при дворе и возвращение лорда Велариона взамен на их присягу и полную поддержку в войне. А небольшое «одолжение» с узакониванием некого Аурана Уотерса наглядно показывало, кто теперь заправляет Дрифтмарком.

Этот самый бывший бастард отправится на Драконий Камень и от лица своего малолетнего племянника присягнет на верность Эйгону. После этого они перейдут под командование короля, и объединённый флот должен будет поставить точку в морском господстве Визериса. Джон же, как десница короля, должен был править державой в отсутствие монарха. И, как на зло, серьёзные вопросы посыпались, как из рога изобилия. Джон уже который день почти безвылазно сидел в кабинете, беспрестанно строча письма. Но его монотонную работу прервал Гарри Стрикленд, явившийся обсудить выплаты жалованья своим солдатам. Они были опытными счётчиками и быстро управились с задачей. Десница короля тонко намекал наёмнику, что тому пора покинуть комнату, но генерал-капитан упорно игнорировал намёки, ведя светскую беседу:

— Не думал, что ты настолько недолюбливаешь Вариса, — вертя банку с песком, проговорил Гарри. — Тут радоваться надо. Всезнающий человек пригодится в нашем деле.

— Я его не «недолюбливаю», а обоснованно подозреваю. Что мы о нём знаем? Каковы его причины, цели, резоны? Ничего. В итоге получается «всезнающий» человек с огромной властью и непонятными мотивами, который вот-вот прибудет сюда, — не стал юлить десница короля.

— Да, но евнух помогает вернуть Железный Трон его законному владельцу.

— Он помогает, — глупо было отрицать очевидное. — Как и тысячи других. Но о них я знаю куда больше, чем о Пауке.

Как бы странно это ни звучало, Джон больше доверял сидящему напротив наёмнику, чем большинству благородных рыцарей Штормовых земель. Годы, проведённые рядом с Гарри Стриклендом, не сделали их друзьями, но хорошими товарищами точно. Джон понимал, как мыслит генерал-капитан Золотых Мечей, и потому мог доверять ему. То же самое работало и в обратную сторону.

— Верно подмечено. Но, видимо, твоё настроение испортил не Паук, — уловил суть наёмник. — Так кто же тебя так взволновал, если ты ходишь уже несколько дней, будто вторая Колокольня случилась?

Джон скрипнул зубами. Воспоминание о своём величайшем позоре до сих пор отдавалось тупой болью в груди. Десница уже собрался разразиться гневной тирадой, но вовремя взял себя в руки. Сейчас он, помогая сыну своего принца, исправлял ошибки молодости. От его решений зависело слишком многое, и он не позволял честолюбию снова взять верх. Каким бы клоуном не казался Стрикленд, он был опытным командиром и генералом Золотых Мечей. Дураки до таких званий не доживают.

— Пришло письмо от Рейнис Таргариен и Дорана Мартелла. Если коротко, каждый хочет заключить с нами союз, — то, что эти «союзники» обращались к нему по отдельности, ярко иллюстрировало степень их преданности.

— Это же хорошо. Больше союзников — меньше врагов, — сделал вид, что не понимает подвоха, Гарри.

— В обычных обстоятельствах — да. Но не с Мартеллами. Если повернёшься к ним спиной, тебя либо зарежут, либо трахнут, — будучи лордом Штормовых земель, Джон досконально знал все бесчестные поступки дорнийцев. Пригревать змей у себя на груди было не самым мудрым решением.

— И что ты планируешь?

— Ничего. По крайней мере, пока король не вернётся, — увидев удивлённый взгляд наёмника, Джон пояснил: — Лето кончилось, наступила зима. Сейчас никто воевать не будет, так что вопрос может подождать.

— Вау! Большинство на твоём месте, ища выгоду, уже вовсю бы проворачивали тёмные делишки, — не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о ком говорил Стрикленд. Эссосские торгаши родную мать продали бы за выгодную цену. — Верность… Вот что мне в тебе нравится.

Чего не знал генерал-капитан, так это того, что сам Джон не был против союза с Дораном Мартеллом. Рейнис, как самостоятельная фигура, себя исчерпала. Нулевые достижения в войне и предательство родной крови просто так не забываются. Союз с ней был крайне сомнительным предприятием. Бесспорно, принц Дорна — ядовитая змея, но если он будет кровно заинтересован в успехе Эйгона, то станет ценнейшим союзником. Почему не другие? Альтернатив попросту не было: Запад — кровный враг, Простор под властью Тарли, речники и штормовики — без вариантов, Север — далёк и тоже враждебен. С кракенами — нежелательно, но возможно, вот только их единственное достоинство, флот, находилось в полуразобранном состоянии. Долина — хороший вариант, но без одобрения Соколиного Глаза там и пикнуть не посмеют. В сухом остатке Дорн оставался лучшей альтернативой.

Аксель Аррен формально сдержал обещание, но не так, как рассчитывали реставраторы. Посылать рыцарей Долины он отказался, отговариваясь заморозками и войной на Севере. Чистой воды обман. Какие там одичалые, если даже угрозы толком не было? Поэтому сотрудничество свелось к экономической поддержке, а не военной. Если кратко, позиция Долины звучала так: «Любой каприз за ваши деньги, которые мы же вам и одолжили». Помощь была существенной, но с горьким привкусом разочарования.

Мопатис, безусловно, богат, но покрыть все расходы не мог. В казне зияла дыра, которую планировали заткнуть за счёт лордов Семи Королевств, но после войны и набегов дотракийцев штормовики сидели на мели. Присяга Веларионов давала контроль над Узким морем и самый мощный флот по эту сторону материка. А поддержка Арренов создавала благоприятные условия для торговли, что должно было поправить финансовое положение.

После зимы знамёна красного дракона вновь взовьются над всем Вестеросом.

* * *

Крайний Север

Аксель Аррен .

— Сколько нам ещё ждать?! — нетерпеливо спросила Сноу, — Твой план вообще сработает?!

И хотя остальные молчали, их глаза выдавали согласие с экспрессией единственной девушки. После моей «неудачной» вылазки в лагерь одичалых прошло восемь дней и недовольство солдат было оправданным, но то ли дисциплина, то ли страх не позволяли людям выражать негодование мне в лицо. Лишь Сноу иногда возникала, да и то как-то без огонька, но и это понятно. Первые дни Джейн была в полубредовом состоянии. Массовая смерть кучи птиц не проходит для варга бесследно. После была лихорадка, но заранее приготовленные настойки и капля магии творят чудеса. А сейчас у неё просто плохое настроение, ведь во время зимы жить в пещере с двадцатью мужчинами — не то, о чём мечтает молодая женщина. Я предполагал, что за неделю управимся, но планы не выдерживают реальности и идут восьмые сутки.

— Всё идёт, как надо, и сидеть мы будет столько, сколько потребуется.

— Тогда надо начать охотиться. У нас припасов осталось на четыре дня, милорд, — подняла важную тему ещё одна проблема, зовущаяся Джоном Сноу.

У меня был чёткий план действий, но чтобы увеличить шансы, пришлось «приглашать» Джейн на эту авантюру. Как только я заикнулся о желании изъять Рог зимы, то девушка тут же согласилась, позже идеально выполнив возложенные на неё ожидания. Её брат, к сожалению, прослышал об этом мероприятии и «увязался» с нами.

— Действуйте, — половина этого отряда были из бывших следопытов Долины, так что за них можно было не переживать, — А я пойду, разомну ноги, — путь мой шёл внутрь ответвления пещеры, где никого не было.

План был не самым продуманным, но лучшее, что смог придумать мой разум со столь скудной информацией. Первым делом планировалась встреча с Мансом, чтобы закрепить на нём магический маячок. Благодаря этому я всегда знал, где точно находится глава одичалых. Это позже помогло мне точечно выстрелить в него. За неделю я прогулялся по всем лагерям одичалых в надежде почувствовать рог. Не вышло. Артефакт был спрятан далеко за пределами диапазона обитания дикарей. Когда стало понятно, что без допроса Манса никак, Джейн сымитировала атаку, а я под шумок поразил Короля-за-Стеной моргульской стрелой. Убивать его было бессмысленно, поэтому Налётчик временно остался жив. Из-за сильной веры дикарей в варгов, с простым наблюдением у них всё было плохо. Это дало мне возможность незаметно вывести людей за Стену и спокойно обосноваться в пещере, дожидаясь превращения Манса в призрака.

— Слушай, я понимаю секретность, но чего же мы ждём? — не дала мне бастард спокойно погулять.

— Смерти Короля-за-Стеной, — а трансформацию в порождение призрачного мира можно назвать таковой.

— А я ничего не заметила на стрелах, и ты ничего не сказал, — Сноу не удержалась от шпильки, а потом с горящими глазами спросила, — Погоди?! А как вообще яд может работать при таком морозе!?

— Мммм… — хорошие рассуждения. Яд — единственное нормальное объяснение, которое может придумать Сноу, но её понесло куда-то не туда. Манс не от отравы умирает и мне не до лекций, — Я тебе в Чёрном замке расскажу.

— Почему не сейчас? У нас много времени, ведь мы уже запаздываем? — кто же знал, что Манс продержится так долго. Подавляющее большинство превращалось в призраков до четырёх дней, уникумы могли выдержать пять-шесть и лишь единицы — неделю. Про кого-то дольше семи дней я не слышал. Хоббиты не считаются, они какой-то аномально стойкий народ.

— Слишком много условностей, но если коротко, то да. Хотя большинство ядов на морозе портятся, но есть те, кто полностью сохраняют свои свойства и даже не превращаются в лёд.

— Я видела, как гвардейцы плевались друг в друга, но за мгновения слюна леденела, а ты хочешь сказать, что пара капель в склянке не замёрзнут? — занятные у вояк развлечения. Что до неверия Сноу, то оно иллюстрирует ограниченный кругозор девушки.

— Есть ещё третий вид ядов, что на морозе работают лучше, чем при обычной температуре.

— Серьёзно?! — задала вопрос хитрая девушка. Это было откровенной провокацией, чтобы я дальше продолжал делиться интересными фактами.

— Чёрный замок. — от осознания, что её манипуляция раскрыта, Джейн чутка скривилась, но именно в этот момент пришёл отклик от маячка, — Радуйся, мы скоро уйдём из пещеры.

— Налётчик сдох? — обрадовалась Сноу, — И что теперь?

— Ты сейчас же уходишь и не позволяешь никому тревожить меня, пока я сам не выйду, — долго думал, но понял, что лучше не раскрывать некромантию северянам. Они народ суеверный, пугливый, особенно в преддверии войны с Белыми Ходоками, что так-то тоже специализируются на поднятии мёртвых.

— Хорошо, — Джейн девочка не глупая, она не задаёт лишних вопросов. И вот я остался один в просторной пещере.

— Век бы этим не занимался, — выжигая некоторые моргульские руны, начал читать заклинание — Нагтул кегван дуг аж наг. Аж дуг вадан занг тул дагтан. ТАНГОР ДАГАД ИБ ХАНРАЗ! — пред мной материализовался силуэт мёртвого Короля-за-Стеной.

При обычных обстоятельствах для призыва духа нужно было бы тело, но поскольку Манс «познакомился» с моргульской стрелой, а я заранее наложил на него маячок, то обошлось лишь парочкой фокусирующих рун. Дело затратное, но выполнимое.

— Что произошло?! Где я? — после смерти и «воскрешения» душа всегда испытывает жуткий стресс. Вспоминая нашу последнюю встречу, у меня возникло одно спонтанное желание, которому я не хотел сопротивляться:

— Аррен? КАКОГО ААААААААааа — больно говорить, когда твою душу поджаривают моргульским огнём.

Хотя сжигание заживо считается одним из самых мучительных способов умереть, боль рано или поздно заканчивается. Сжигание наиболее болезненно в самом начале, когда начинает гореть кожа. Как только она и её нервные окончания сгорают, тело практически ничего не чувствует, но до этого «облегчения» редко кто доживает. С душой же никак нельзя почувствовать его, лишь волны накатывающей боли.

— ААааааа… кхххх… пппперрестать….прошу…, — смотря на него, я понял: нет, мне ещё не надоело, — ААААААААААААА!!!

Я пытаю его не из-за желания найти информацию о роге зимы, есть способы гораздо более «гуманные». Пытаю просто потому что он мне не нравится и я давно не мог нормально "отдохнуть", занявшись любимым хобби. Но делу время, потехе час. Надо бы узнать о роге.

— …стой, стой… прошу, умолю!!! — пара минут на огоньке и люди готовы на всё.

— Ммм… нет, я ещё не наигрался, — чувствую себя наркоманом, который спустя долгое время дорвался до дозы.

— АААААААААА…

Зелёные миазмы заползали во все отверстия, усиливая страдания от пыток несчастной души. Крики были столь душераздирающими, что любая телесная боль меркла по сравнению с этим. Но никто и никогда их не услышит, а мертвецы не смогут поведать о ней.

(Как выглядел лагерь одичалых)

P.s. 100 глава, я в шоке. Моя самая первая глава была написана 10 января 23 года, чисто ради хайпа. Минимум знаний и никакой подготовки ( хех, у меня всегда три по русскому было), лишь на одной, сырой идее( бэта у меня золотце, она полгода просто так, чисто по дружески редачила главы).  С того момента прошло два с половиной года. Мы прошли долгий путь и надеюсь он еще долго не закончиться.

P.P.S. Не удивляйтесь предвзятостью Джона Коннингтона. Он фанатик Рейгара и будет до конца покрывать его.

P.P.P.S. Гг нравиться насилие, но он понимает его пагубность и неправильность данной "любви", поэтому чаще всего держит все в себе. Мм… Представьте разумного алкоголика, понимающего, что запой — плохо. Он ведет трезвый образ жизни, но оттого не перестает любить алкоголь. В какой-то момент он срывается и дает себе чуть-чуть "простора". Так и гг решил слегка отдохнуть. Пример очень утрированный, но другого не придумал.