• Boosty Shared
• MRWD

• T

• с кровью пожалуйста

Глава получилась в два раза больше обычной, почти на 50к знаков, так что читаем-читаем!

Утром следующего дня

Поправив воротник одиннадцатого по счету пиджака, я покрутился на месте и взглянул в зеркало только для того, чтобы увидеть там мертвый взгляд утратившего надежду человека, готового к петле. Или к гильотине. Интересно, сможет ли мое тело восстановиться после гильотины? А вдруг я на самом деле не ящер, а земляной червяк, и…

— Ты там долго будешь? Мы не можем вечно выбирать костюм!

Не став дожидаться ответа, Фелиция сдвинула в сторону шторку и тут же придирчиво осмотрела меня с головы до ног. Поцокав языком, она шагнула прямо в кабинку примерочной и схватила меня за галстук, не слишком-то ловким движением стягивая его с моей шеи прямо через голову. Воротник белой рубашки задрался вверх, волосы растрепались еще сильнее, а у меня зачесался нос, но зато у Харди на лице промелькнула улыбка.

— Так и знала, что мы вернемся к классике без галстука. Но хорошо, что проверили и остальные тоже, — довольно усмехнулась девушка, одетая в шикарное облегающее платье черного цвета. — Эй-эй-эй, ты куда заторопился?! Туфли на очереди! Я уже подобрала парочку вариантов.

— Парочку? — злобно пропыхтел я, заметив на выходе из примерочной целую стопку обувных коробок высотой в человеческий рост.

— Если продолжишь ныть, то… — Фелиция сделала страшные глаза, и я недовольно вздохнул, в мыслях обозвав ее стервой (вслух я сегодня это слово произносить рядом с Харди не решался). Впрочем, она явно поняла мой настрой и слегка прищурилась, выходя наружу и протягивая мне первую коробку, внутри которой оказались черные туфли, неотличимые (и в этом я был абсолютно уверен) от содержимого всех остальных коробок.

Что ж, небольшое уточнение: ни в этой жизни, ни в прошлой я не был завсегдатаем торжественных мероприятий. Ладно, а теперь уточнение для уточнения: я ни разу не был на подобных мероприятиях, несмотря на специфику моей работы. Как-то не доводилось мне проворачивать красивые убийства важных гостей, разгуливая в красивом костюмчике по вечеринке для богатеев, и такой расклад меня полностью устраивал. Не все люди рождены для красивых костюмов, пропитанных лестью разговоров и обворожительных улыбок, и я с радостью променял бы любой торжественный прием на спокойный поход в стремную закусочную с одним-единственным вкусным блюдом, но… сегодня решения принимал не я.

— Не годится, ты слишком высокий для такого каблука, — покачала головой Фелиция, когда я надел первые туфли.

— С каких это пор? Ты на шпильках выше меня.

— Да, так все и останется, — хихикнула Харди, протягивая мне вторую коробку. — Давай-давай, и без нытья. Сам помнишь, что будет, если продолжишь ныть. Поверь, я буду этому только рада.

Ох, я помнил. Стоит признать: если бы не мое желание соскочить с данного ранее слова, условия сотрудничества однозначно были бы куда мягче, но… неудачная попытка переговоров привела к трем раундам в камень-ножницы-бумага, каждый из которых был мною проигран. Желая отыграться, я терял все больше, и с первым проигрышем лишился права на принятие важных решений, со вторым был отрезан от обсуждений и споров, а с третьим угодил в полное и безусловное подчинение.

Стоило отдать Фелиции должное — хоть мы и были на ногах уже без малого три часа, она пока что обходилась угрозами, не пытаясь принудить меня к чему-то действительно неприятному. И я надеялся, что смогу поддерживать этот хрупкий баланс вплоть до полуночи, когда условия моего проигрыша обнулятся. Тем не менее, озвученные вслух угрозы безобидными решился бы назвать только выживший из ума безумец, и я точно знал, что если откажусь от примерки одежды, то она ни в коем случае не откажется от своих слов, каждое из которых, мягко говоря, заставляло меня испытывать если не первобытный ужас, то нечто очень-очень близкое к нему.

К счастью, строгий режим беспрекословного подчинения должен был продлиться вплоть до завтрашнего дня, и лишь это успокаивало мою несчастную, израненную неудачами душу.

— Неплохо, неплохо… — задумчиво пробормотала Харди, когда я поднялся с кресла и покрутился перед ней, демонстрируя вторую пару. Закинув ногу на ногу, она откинулась на спинку дивана, демонстрируя превосходную фигуру всем посетителям магазина (мне и работнице, которая робко посматривала на нас вот уже целый час), после чего кивнула.

— Берем? — обрадовался я, но тут же улыбка исчезла с моего лица.

— Сначала проверим остальные десять пар, Эндрю… — яда в голосе Фелиции хватило бы на целую ораву конгрессменов, которые наверняка уже приступили к закрытому обсуждению экстренных мер, предложенных ночью Пентагоном. Не став испытывать судьбу, я мысленно послал Харди на три буквы, и вернулся к примерке.

Никаких больше азартных игр, даже если речь идет об игре в камень-ножницы-бумагу с лучшим другом!

Стоп-стоп-стоп, лучшим другом? Да, никто из вас не ослышался.

Наверное, это странно — считать Фелицию Харди лучшим другом, особенно с учетом того, как странно и… не по-дружески она себя порой вела, не так ли? Ну, жизнь устроена именно так. Хоть я и ценил Финна, у нас с ним было слишком мало общего, да и он был, что называется, «человеком дела без лишних сантиментов», в то время как Дэдпул… Уэйд, кажется, считал всех нас своими лучшими друзьями, но его психическое состояние оставляло желать лучшего. Наверное, ближе всех к званию моего лучшего друга в какой-то момент подобралась Джессика, но у Джонс, как и у Роуг, была своя собственная жизнь, в то время как мы с Фелицией состыковались, словно два элемента паззла из совершенно разных наборов, узор которых лишь чудом совпал по одной из граней.

Да, у Фелиции были проблемы с доверием, иррациональными страхами, личными границами, восприятием отказов и…

Черт, у нее и впрямь было очень много проблем.

Прямо-таки целый вагон с тележкой, и я не преувеличиваю.

Вот только… мне ли предъявлять претензии? Как это ни печально, но я тоже не был образцом для подражания, и любой толковый психотерапевт наверняка разбогател бы, начни я ходить к нему на сеансы. Да, мы с ней постоянно цапались, но в то же время каждый бессмысленный спор внезапным для нас обоих образом превращался в элемент игры, раскрывающий черты характера лучше любого задушевного разговора. Тем не менее, нервы потихоньку начали сдавать.

— И чем ты планируешь там заниматься? — прошипел я, как только заметил, что работница ушла в подсобку. — На сцене выступать?

— Не лезь в мои гениальные планы, Пинки, и тогда мы обязательно захватим мир, — Фелиция подперла голову рукой. — Кстати, нам нужно заскочить в еще один магазин, так что не затягивай.

— Издеваешься? — я рухнул в кресло и начал надевать на ноги новые туфли.

— Да, — честно призналась Фелиция, — но должно же было мне хоть раз повезти, верно? А повезло целых… три! Поверить не могу, что ты продул три раза подряд, неудачник. Обязательно расскажу об этом Роуг, чтобы у нее чердак от зависти засвистел.

— Я еще отыграюсь! — прошипел я, но тут же пожалел о сказанном. — Погоди-погоди, я имел в виду…

Но было уже поздно. В глазах девушки зажегся опасный огонек, и ее рука тут же взмыла вверх, формируя кулак прямо на лету.

— Никто тебя за язык не тянул, — пожала плечами Фелиция, держа руку на весу. — Ну давай-давай, нападай. Если выиграешь, то…

— Все отменяется? — робко предложил я, но Харди рассмеялась.

— Ага, как же, само собой, — закивала она, и снова задрала взгляд. — Ладно, если выиграешь, то весь завтрашний день я буду находиться в безусловном подчинении у… тебя. Или даже… два дня? Три? Могу и на недельку согласиться, если пообещаешь вкусно кормить.

«Сдалась ты мне, швабра наглая!» — чуть было не сказал я, но вовремя остановил себя, понимая, что этот ответ наверняка обрек бы меня на остаток дня с поводком на шее (буквально), и лучше все же отложить ссору на завтра, когда можно будет со спокойной душой послать Харди нахер, не опасаясь угодить в унизительное положение.

— Уже воображаешь себе все, что сможешь со мной сделать, когда я не смогу отказать? Прекрасно тебя понимаю, дорогуша, я сама бы на твоем месте не устояла, — сквозь пушистые ресницы взглянула на меня Харди, и я предпочел бы не заметить промелькнувший на ее щеках румянец.

— А мне от тебя ничего не нужно, так что обойдусь без реванша, — гордо хмыкнул я, понимая, что риск (с учетом трех поражений подряд) того не стоит, и я лечу прямиком в яму с лудоманами, проигравшими все свое имущество в переводного дурака.

— Ты ведь понимаешь, что я могу приказать тебе сыграть со мной, и ты не сможешь отказаться? — уточнила Фелиция, и я показал ей язык. — А потом будешь вот этим самым языком делать мне массаж пяток, понял?!

— А может я лучше закатаю тебя в этот пиджак и отправлю в психушку?

— Ты сейчас договоришься, и я прикажу тебе не просто пятки лизать, но и притворяться, что тебе это очень нравится. Или… ты на это и рассчитываешь? Я угадала?

— Извини, но фут-фетишистов я в отражении пока не наблюдаю, — покосился на зеркало в примерочной я. — И, если ты прикажешь мне согласиться на реванш, любая победа утратит свой смысл. Все равно что загадать Джинну еще миллион желаний в качестве первого желания, понимаешь? Соблюдай неписаные правила справедливых споров.

— Во-первых, я могу хоть прямо сейчас попросить тебя показать историю браузера на твоем телефоне, так что можешь не притворяться монахом. Как думаешь, обнаружу ли я там хоть что-то святое? — задала риторический вопрос Фелиция, и я побелел от страха. — Во-вторых… Ладно, твоя взяла. Если выиграешь, все твои предыдущие проигрыши аннулированы, и ты вновь вернешь контроль над своей жизнью. Если проиграешь, текущее положение дел продлевается еще на… четыре дня. По одному за каждую из моих невероятных и прекрасных побед.

— Серьезно?

— Ставки должны быть соответствующими, не так ли, мышонок? Я не хочу рисковать тремя победами, зная, что ты ничем не рискуешь в реванше, — пожала плечами Фелиция, продолжая держать руку вытянутой. — Ну, согласен? Это разовое предложение, Эндрю. Имей в виду — до открытия мероприятия еще семь часов, и мы с тобой многое успеем…

— Согласен! — позабыв о чувстве тревоги, выкрикнул я, протягивая руку. — Если я выиграю, то все предыдущие проигрыши аннулируются.

— И я перехожу в твое полное и безусловное подчинение на целую неделю! — весело закивала Харди, неотрывно смотря мне в глаза.

— Как-нибудь без тебя обойдусь, — скривился я, и во взгляде Кошки промелькнуло что-то опасное и непредсказуемое.

— Вот как? Что ж, удачи, — от звука ее голоса по моей спине пробежали мурашки, но отступать уже было слишком поздно, и мы начали отсчет, продолжая смотреть друг на друга.

*** Спустя час

— До сих пор не верится, что ты продул четыре раза подряд, — я открыл для Фелиции дверь, и та медленно вышла из магазина, взглянув на меня с таким выражением лица, что мне снова стало невыносимо стыдно. За что? За поразительное невезение, видимо.

— Мне тоже, прекрасная миледи, — покорно пробормотал я, и Харди снова расхохоталась, услышав мой жалкий ответ.

— Позволь сказать, четыре победы — это прекрасное чувство, его сложно с чем-либо сравнить, — добавила она, продолжая потешаться надо мной. — Скажу честно, я с самого начала планировала развести тебя на какой-нибудь красивый спор, но меня волновало ограничение по времени. Всего лишь сутки? Какой-то жалкий уровень, верно, Эндрю?

— Безусловно, моя прекрасная миледи, вы всегда правы, — со вздохом ответил я, перехватывая поудобнее пакеты с одеждой.

— Четыре дня… — продолжала смаковать свою победу Кошка, взглядом победителя смотря то под ноги, то на меня. — Это будет леген… подожди-подожди… дарно! Легендарно! Погоди-ка, ты не смотрел его?

— Не смотрел кого?

— Как я встретил вашу маму! — всплеснув руками, ответила Харди. — Черт, ты серьезно, что ли? Восьмой сезон совсем скоро выходит, тебе нужно будет… Погодите-ка…

На лице Фелиции растянулась улыбка до ушей.

— Нет… — прошептал я, чувствуя, как сердце замирает от страха, но едва ли ее волновал мой заблаговременный отказ.

— Всего лишь семь сезонов за три дня, Пинки, а в перерывах пересмотрим все эпизоды Звездных Войн! Я хочу заказать новое кресло, чтобы удобно было сидеть на нем вдвоем, — протараторила она. — Ох, Эндрю, ты плачешь? Или просто хочешь… отыграться? Думаешь, в пятый раз непременно повезет? Ты прямо как Тед Мосби, с его надеждами на… Ладно, не буду спойлерить!

Весело рассмеявшись, Фелиция замедлила шаг и буквально запрыгнула на меня со спины, обвивая шею руками. Зная о том, что по физической силе я близок к суперсолдату, она порой относилась ко мне соответствующе.

— Вперед, мой верный рыцарь-неудачник! — прошептала девушка прямо мне в ухо, обдав его горячим дыханием. — Вперед, я проголодалась! Ох, победы так выматывают… Ты что-то сказал? Я не услышала.

— Вы очень хорошо потрудились, прекрасная миледи.

— Ты прав, Пинки, мой рыцарь, а теперь направляемся в пиццерию!

И мы действительно отправились в ближайшую пиццерию. Да-да, вместе со всеми пакетами и Фелицией на шее я кое-как пробрался в дверь, и уже через несколько минут мы наконец-то разместились за одним из дальних угловых столиков, по обе стороны от которого были установлены удобные короткие диванчики. Поставив на пол пакеты, я склонился так, чтобы Фелиция смогла без каких-либо проблем слезть с меня, а потом «помог» девушке разместиться за столом. Заправив салфетку в высокое консервативное декольте, полностью закрывающее даже малейший доступ к, безусловно, шикарной груди, Фелиция забрала-таки мой телефон и несколько минут ехидно посмеивалась, изучая содержимое браузера, пока я умирал от стыда на диване напротив.

Безусловно, ничего по-настоящему криминального она там найти не могла, но как-то не хотелось спалиться перед блондинкой, что мне нравятся именно блондинки.

Телефон вернулся ко мне, как только официант поставил перед нами тонкую сырную пиццу с типичным для Нью-Йорка похрустывающим тестом. Бросив мне смартфон, Фелиция взялась было за обжигающий кусочек, но тут же подняла взгляд:

— Не волнуйся ты так, Пинки, я даже не заглядывала в твой дурацкий браузер, — закатила глаза Кошка, но я знал, что она говорит правду. Для правды у нее был совершенно особенный, с нотками легкой скуки голос, который я уже научился отличать от других интонаций. — Всего лишь повеселилась немного в переписке с седой букой.

— Ч-чего? — переспросил я, открывая мессенджер и тут же находя переписку с Роуг, в которой девушка-мутант со всей присущей ей искренностью и отзывчивостью отвечала на странные сообщения примерно… полторы минуты, после чего догадалась о том, что происходит, и дальнейшая переписка напоминала самую настоящую перепалку. Впрочем, перепалка закончилась на «усталой ноте», потому что полторы сотни гневных сообщений за пять минут — это совсем не шутки, и обе оппонентки просто-напросто выдохлись.

— У тебя есть какие-то вопросы? — откусив кусочек, поинтересовалась Фелиция.

— Как ты вообще себя терпишь? — мотая сообщения вверх, спросил я, и Харди закатила глаза, отмахиваясь.

— Следующий вопрос в студию. Не буду наказывать тебя за такую дерзость, я слишком добрая и голодная, — лениво протянула она, продолжая жевать, но я лишь покачал головой, убирая телефон в карман и забирая свой кусок.

Стоит признать: несмотря на все мои опасения, Фелиция все же решила вспомнить о существовании личных границ. Конечно, я по-прежнему весь день таскал ее на плечах и со всем соглашался, когда она задавала прямые вопросы, но такое положение дел меня в общем и целом… устраивало. Да, я предпочел бы вернуть свободу воли и выбора, но в то же время и жаловаться было не на что. Проиграл? Сам виноват. Никто не заставлял меня оспаривать данные ранее обещания, я буквально поплатился за свою же дерзость.

И сама Харди, несмотря на вредный характер, явно наслаждалась не столько моей покорностью, сколько отсутствием искреннего негатива с моей стороны, который мог бы возникнуть в сложившейся ситуации. Да, наше поведение можно было назвать лишь ребячеством, и мы оба прекрасно это понимали, но… что мешало нам вести себя именно так? В кои-то веки я чувствовал себя счастливым и свободным — не из-за четырех поражений подряд, о которых Фелиция напоминала мне каждые полчаса, а из-за отсутствия давления со стороны спецслужб и прочей нечисти.

Нью-Йорк нельзя было назвать безопасным и в относительно «спокойные» времена, а уж сейчас и подавно, но в богатых районах Манхэттена обстановка на улицах напоминала то, что принято называть «нормальной жизнью». Конечно, огромное количество полицейских по-прежнему страдало из-за проблем с коммуникацией и распределением приказов, а по закоулкам прятались от блюстителей порядка представители различных банд, но самые красивые тротуары и дороги в районе Центрального парка были в полной безопасности.

Итак, ограбление века. В чем же состоял план Фелиции, в который она решила посвятить меня, когда мы уже вышли из такси рядом с красивейшим высотным зданием, явно построенным в первой половине двадцатого века и пережившим по меньшей мере десяток реноваций и реставраций? Ни одна деталь не выдавала в нем руку современного мастера, но в то же время архитектура попросту поражала своей монументальностью и изобретательностью, которая словно не состарилась ни на день.

Впрочем, все это великолепие явно меркло на фоне внутреннего убранства, роскошь которого я видел даже через окна. Закрытый благотворительный вечер в самом сердце Манхэттена был организован безумно состоятельной и весьма известной юристкой и бизнесвумен по имени Джерин Хогарт — совладелицей крупной юридической фирмы «Хогарт, Чао и Беновитц». И фирма эта сотрудничала в том числе и с частными детективами, в число которых входила… Джессика Джонс. Джессика, разумеется, не работала напрямую на Хогарт, но кое-какие наводки то и дело проскальзывали между различными юридическими конторами, оставляя для Джессики незаметный на первый взгляд след из подсказок и контактов.

И именно от Джессики Фелиция узнала о предстоящем вечере, на который Джонс никто звать не собирался. Смекнув, что дельце может оказаться весьма и весьма интересным, Фелиция попробовала найти необходимую информацию сама, но довольно быстро сдалась, и обратилась за помощью к Финну, который смог заполучить не только список возможных гостей, но и обновленные планы здания, оцифрованные после недавней реновации.

Скажу честно: как только Фелиция продемонстрировала мне список приглашенных, который был отсортирован по рейсам частных самолетов и прочим подтвержденным деталям, собранным Финном, я присвистнул. Конечно, Хогарт сотрудничала с по-настоящему влиятельными личностями и, по слухам, даже вела переговоры с Фиском в какой-то момент, но в список имен верилось с огромным трудом. Безусловно, такая информация подогревала интерес к мероприятию, но в то же время… в любой бочке меда по умолчанию должна быть ложка дегтя, а в нашей бочке их было целых три.

Да, предпраздничную обстановку омрачали всего три малоприятных факта. Во-первых, мы не могли быть уверенными в том, что не наткнемся внутри ни на кого из возможных знакомых, и это заставило нас задуматься о маскировке. Во-вторых, у нас не было приглашений, и это вынуждало нас искать обходные пути. А в-третьих, Фелиция все еще отказывалась говорить мне цель нашей странной и рискованной вылазки. Загадочный взгляд, хитрая улыбка и произнесенное таинственным голосом «сам увидишь», разумеется, за ответ считать нельзя.

Впрочем, она изрядно повеселилась, вынудив меня без движения сидеть на стуле в ванной комнате целых полтора часа. Целых полтора часа с Фелицией, удобно разместившейся на моих коленях — самая настоящая пытка, которая с лихвой окупилась, как только я взглянул в зеркало.

Всего лишь девяносто минут страданий, и из кареглазого шатена с растрепанными волосами я превратился в самого настоящего аристократа — цвет кожи стал на пару тонов светлее, на носу появилась приметная горбинка, волосы были с лаком зализаны назад, с помощью каких-то теней Фелиция изменила даже контур моего лица, на щеке появился слегка выступающий шрам, а завершающим штрихом изменения образа стали ярко-голубые, но не вычурные линзы (хоть я и стал намного чаще моргать, потому что привыкнуть к ним было ой как непросто).

Фелиции потребовалось примерно в два раза меньше времени на собственную маскировку — один лишь черноволосый парик, длина которого достигала нижней части лопаток, полностью преображал ее внешность, но вкупе с линзами и слегка измененным благодаря косметике овалом лица она была сама на себя не похожа. Что ж, я должен признать: больше всего в Фелиции помимо ее шикарной фигуры мне нравилась эта увлеченность. Кражи и впрямь заставляли ее сердце биться чаще, и она напрочь забыла о том, что было в первой половине дня, как только на горизонте замаячило важное мероприятие.

Суммарно сборы заняли у нас целых четыре часа, но в конечном счете мы покинули квартиру с двумя полиэтиленовыми мешками (в них были спрятаны костюмы для парадного выхода) и рюкзаком (демонстрировать его содержимое Харди отказалась). Таксист всего за час провез нас до центра Манхэттена какими-то переулками, избегая пробок, получил шикарные чаевые и сразу же подобрал следующего клиента, как только мы оказались на тротуаре.

Одетые в абсолютно нормальную по человеческим меркам повседневную одежду, мы с Фелицией прошли в спокойном темпе несколько кварталов, подбирая подходящий ракурс с учетом перепада высот, и в итоге остановились в одной из безлюдных (поразительное по меркам Манхэттена свойство) подворотен.

— Присядь, — скомандовала Фелиция, и я вскинул брови. — Давай-давай, для рыцаря ты слишком медлителен.

— А ты… — хотел было ответить я, но вовремя заткнулся, когда Фелиция забралась ко мне на спину, вместе с тем забирая у меня полиэтиленовые мешки с одеждой. Вздохнув, я подхватил ее бедра и одним резким прыжком запрыгнул на первый пролет типичной для Нью-Йорка пожарной лестницы.

— Ой! Ой-ой-ой! — застонала Фелиция, и лишь в этот момент я понял, что переборщил с высотой. Отклонившись в сторону, я попытался было посмотреть назад, но наткнулся на недовольный взгляд потирающей макушку девушки, которая стукнулась головой об арматуру в высшей точке прыжка. — Миллер, я весь день с тобой по-доброму, а ты…

— Простите, миледи, — искренне извинился я, но все же поплелся вверх по лестнице, постепенно наращивая скорость и стараясь не думать о том, как Фелиция все теснее прижимается к моей спине, напрочь игнорируя, казалось бы, собственную обиду.

— Дома извинишься как следует, — прошептала мне на ухо девушка на последнем пролете, и я чуть было не пропустил ступеньку. — Эй-эй, давай-ка аккуратнее. Я понимаю, что ты едва сдерживаешься, но сначала дело, а потом… все остальное. Присядь, я слезаю.

Позволив Фелиции слезть с моей спины, я разогнулся и поплелся вслед за ней, сразу же замечая нужную крышу. В отличие от окружающих домов, крыша здания, принадлежащего Хогарт, была полностью открыта и напоминала самую настоящую огромную террасу, по которой разгуливали по меньшей мере два десятка человек, среди которых то и дело сновали официанты с подносами в руках. Выбрав точку у самого края крыши, мы разместились рядом с парапетом, и я вдруг почувствовал, как под гримом у меня зачесался нос.

— Эй-эй, руками не трогать, а то испортишь все, — предупредила меня Харди, когда я потянулся к лицу. — Можешь меня потрогать, если так хочется куда-нибудь руки пристроить.

Покосившись на Фелицию, я закатил глаза и отвернулся, возвращаясь к наблюдению за крышей. Группки людей то и дело перемещались и перемешивались, но разглядеть издалека лица было слишком сложно. По крайней мере, пока Харди вдруг не протянула мне… бинокль.

— Ты уже понял, что нужно сделать? — спросила она, когда я взглянул на крышу через окуляры.

— Хочешь прыжками добраться до крыши так, чтобы нас не заметили? — спросил в ответ я. — Придется дождаться темноты, иначе никак.

— Крыша вообще-то должна была быть закрыта, я хотела через дверь проникнуть внутрь, — скривилась Харди, просматривая план здания на экране смартфона. — Ладно, кого ты там видишь?

— Вижу посла Латверии, недавно в новостях мелькал, — я взглянул на белобрысого полного мужчину, — и рядом с ним комиссар полиции собственной персоной, без формы его нелегко узнать. А кто же с преступностью будет бороться, если комиссар занят уничтожением дорогого шампанского путем употребления его вовнутрь?

— Может, это обмен опытом? В Латверии вроде как с правопорядком намного лучше, чем здесь, — присвистнула Фелиция, буквально наваливаясь на меня сбоку. — Делись, Миллер, я тоже хочу посмотреть.

— Во-первых, хватит толкаться. Во-вторых, там все хорошо с правопорядком, потому что Латверия — лидер по количеству полицейских на душу населения. Там, наверное, скоро полицию мыслей создадут, просто на всякий случай.

— Не занудствуй, это приказ.

Определенно, мы выглядели как два идиота, пытаясь одновременно использовать бинокль, но в то же время это и впрямь неплохо сработало, а вместе нам удалось насчитать по меньшей мере семнадцать весьма известных личностей, среди которых были даже уважаемые, что вообще-то оказалось тем еще сюрпризом.

— О, Пеппер Поттс, — внезапно произнесла Фелиция, потянув бинокль в сторону. — Видишь, рыжая такая?

Я согласно хмыкнул, заметив, на кого указывает Харди. Действительно, на крыше здания вдруг оказалась и самая настоящая Пеппер Поттс — генеральный директор Старк Индастриз. Интересно, что она здесь забыла? Впрочем, у богатых свои причуды, и в прошлом Тони Старк тоже был завсегдатаем всевозможных званых вечеров. Не удивлюсь, если деловые связи именно так и налаживаются, а среди гостей предостаточно тех, у кого есть свои рычаги давления на городскую власть.

— Надеюсь, там нет Старка, — хихикнул я, и Фелиция окинула меня мрачным взглядом. — Ну, а что? Не хотелось бы подкатить к ней и получить по зубам от Железного Человека.

— Она же старая, ей тридцать пять или сколько там… — Харди закатила глаза и пнула меня, когда я рассмеялся. — Ха-ха-ха, очень смешно, обхохочешься. Ты до сих пор не знаешь, что нам предстоит сделать.

— И что же? — с интересом переспросил я, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — Только не говори, что сама собираешься соблазнить кого-то.

— Уже ревнуешь? — на губах Фелиции заиграла довольная ухмылка.

— Ага, выпью в честь этого знаменательного события бокальчик шампанского.

— Поверь, я тебя ни на кого не променяю. Нет-нет, нам нужен… Уолтер Дендридж.

— Кто? — скривился я.

— Бывший заместить бывшего мэра прекрасного города Нью-Йорк. Его босс до сих пор мотает срок в тюрьме за взятку в особо крупном размере, второй и третий заместители прохлаждаются в соседних камерах, и даже помощник, назначенный после Дендриджа, оказался за решеткой, но вот он… избежал срока. Угадай, кто защищал его в суде?

— Хогарт.

— Бинго, — усмехнулась Фелиция, — и нам нужен его телефон.

— Зачем? — я нахмурился.

— Чтобы Финн смог отключить сигнализацию. Не смотри на меня так, я не собираюсь отвечать на каждый глупый вопрос подробной лекцией.

— Кошка, я провернул столько краж со взломом, что… — я взмахнул руками. — Что тебе нужно? Что у него есть?

— Нечто уникальное, Эндрю, поистине бесценное. Поверь, ты все поймешь, как только увидишь. Ну, ты готов?

— В смысле, готов? Он уже на крыше?

Вместо ответа Фелиция кивнула, и уже через несколько секунд мы переодевались. Признаюсь, нелегко было отвести взгляд от Фелиции, раздевшейся до кружевного нижнего белья, но я всеми силами пытался контролировать хаотичный поток мыслей, то и дело возвращаясь к вопросу, на который так и не получил ответа. Что такого ценного могло храниться в доме у бывшего вице-мэра, чтобы Фелиция так заинтересовалась? Какая-то особенная драгоценность? Или документы? Быть может, невероятный компромат, который перевернет представления людей о мире с ног на голову?

Последняя версия звучала более-менее здраво с учетом того, что вся кодла сидит в тюрьме, пока этот проныра шляется по благотворительным вечерам для знати двадцать первого века. Может, именно грязь на бывших подельников удерживает его на плаву? Я не слишком большой любитель шантажа, но если удастся вытащить из этих данных хоть что-то интересное, то четыре дня в подчинении у Фелиции уже не покажутся такой уж большой проблемой.

Быстро переодевшись, мы приготовились к короткому, но стремительному забегу. Нацепив на себя костюм, я приказал Фелиции обхватить меня как можно крепче, и уже через несколько секунд тень стремительно перемахнула через промежуток между домами. Силы Ящера все еще не были чем-то, что я контролировал полностью, но с течением времени этот самый контроль становился все более осязаемым. Больше не было каких-то случайных движений и неуверенных попыток «активировать» необходимые способности — теперь все сводилось к мысленной команде, казавшейся мне столь же естественной, как и что-то простое. Стоя на месте, я мог прыгнуть в высоту как обычный человек, а мог прыгнуть вверх на несколько метров, и при этом не почувствовать никакой разницы.

Вероятно, затянувшаяся адаптация наконец-то подходила к своему логическому завершению, и не за горами был тот момент, когда я наконец-то смогу подчинить себе еще и форму Ящера, не опасаясь утратить контроль над изменившимся телом.

Вслед за первым домом последовал второй, а за вторым — третий. В городе, который никогда не спит, тяжело спрятаться от уличных огней, но мы с Фелицией старались как могли. Кто мог бы заметить нас? Черный костюм и черное платье, секунда в воздухе над домами, и мы уже на отшибе площадки. Лишь чудом на опрокинув ногой небольшой столик, я вовремя подхватил падающий бокал, не пролив ни капли шампанского, но спрыгнувшая с меня Фелиция тут же осушила его.

— Твоя дурацкая регенерация все равно не даст тебе напиться, — скривилась она, заметив мой удивленный взгляд. — Между прочим, досадное упущение специалистов Озкорпа — я давно споила бы тебя, если бы не они.

— Я вроде как могу научиться это контролировать, так что не теряй надежду, — фыркнул я, слегка отталкивая девушку от себя. — Иди давай, не хочу ни с кем сталкиваться.

Возможно, кража переросла бы в настоящее приключение уже тогда, заметь кто-то одиноко стоящего парня в самом дальнем углу площадки. Подойди ко мне хоть кто-нибудь, он одним своим присутствием подставил бы нас с Харди под удар, кратно увеличив и без того немалые риски. Сильные мира сего собрались в четырех стенах, но что они обсуждали? Конечно, нелегко было сконцентрироваться на конкретных разговорах, но слух ящера помог мне выделить отдельные голоса, между которыми я «переключался» еще несколько минут в попытках наткнуться на что-то ценное.

К сожалению, предчувствие меня не обмануло, и праздные беседы были наполнены лестью и повседневной чушью, от которой мне стало дурно уже на вторую минуту. Сделав несколько шагов, я остановился рядом с одной из самых больших групп, и, стоя слегка поодаль, с улыбкой кивал всякий раз, когда кивали остальные, но внутри у меня словно тикал все это время таймер, отсчитывающий последние минуты до взрыва.

Мерзкие, пафосные, жалкие речи посла Латверии, который с помпой сообщал комиссару полиции о том, что приехал ради высококлассного эскорта, а комиссар в ответ хохотал, рассказывая послу о дураках, которые пытаются петициями сместить его, не зная, что подписи давным-давно уже ничего не решают. Меценат и владелец галереи искусств рассказывал целой группке подхалимов о том, как художники унижаются перед ним, когда он подбирает набор картин для ежегодных выставок. Владелица крупного бренда одежды, со смехом рассказывающая о том, как вооруженные наемники следят за производством сумок в принадлежащих ей подвальных фабриках где-то в Пакистане.

Будь я до безумия наивен, наверняка удивился бы тому, с какой откровенностью и каким азартом рассказывают о своих мерзких увлечениях эти, казалось бы, «приличные» люди. Высший свет общества явился на благотворительный вечер, а разговоры хуже, чем в политическом триллере. К сожалению, я знал, как все это устроено, и документы Гидры подтвердили мою былую уверенность: все они знают. Правила везде одни, и эти люди прекрасно понимают, что их секреты не выйдут за пределы этого дома, а поразительная распущенность, подкрепленная деньгами и могуществом, извратила их мировосприятие.

Приятным открытием стала Пеппер Поттс — вопреки моим ожиданиям, я застал лишь часть ее присутствия на крыше, и все это время она провела в одиночестве, с нескрываемым презрением посматривая на окружающих гостей. Она исчезла раньше, чем кто-либо успел к ней подойти, но я все равно оценил подобное отношение. Судя по всему, ей важно было посетить само мероприятие для галочки, но задерживаться здесь она была не намерена. Это было куда более приятным раскладом, чем то, что я успел представить в уме.

Продолжая незримо участвовать в одной из бесед, я провел в тени по меньшей мере минут десять, и лишь тогда заметил, как сквозь толпу скользит (иначе и не скажешь) Фелиция. Передвигаясь небольшими, но изящными перебежка, она обошла меня, и вслед за ней я тоже начал медленно сдвигаться в сторону, пока мы не оказались в углу площадки.

— Пыталась стащить незаметно, но он заметил, — прошептала мне на ухо Харди. — Пришлось его вырубить, он в туалете на одиннадцатом этаже. Я заклинила дверь, но нужно поторапливаться.

— Погоди-ка, так ты на самом деле бываешь крутой?! — отбросив в сторону рационализм, прошептал в ответ я, и Фелиция явно попыталась мазнуть губами по моей щеке, но в этот самый момент я как раз потянулся рукой к плечу. Столкновение кулака с носом нельзя было назвать серьезным, но в ответ Харди тут же стукнула меня по затылку. Ойкнув, я собрался было извиниться, но в этот самый момент мне стало ясно, что на нас никто не смотрит. Фелиция среагировала, когда мои ноги уже оторвались от бетонного покрытия, и буквально в воздухе обхватила мою грудь руками.

Оказавшись на соседней крыше, мы тут же спрятались за высоким, чуть ли не в метр высотой, парапетом, и Харди грозным взглядом посмотрела на меня.

— Да извини, извини, не привык я к таким… парным прыжкам, — поднял руки я.

— Я вообще-то рассчитываю на твою помощь в будущем, так что учись держать себя… под контролем. Силы тебе не занимать, — Фелиция вздохнула, но все же улыбнулась и продемонстрировала мне смартфон, на заставке которого красовался американский флаг.

— Надеюсь, вместо рингтона у него гимн, — хмыкнул я, и заметил, как Фелиция вставляет в разъем для зарядки какое-то устройство. — Что это?

— Финн перехватит контроль над смартфоном, путем перебора подберет пин-код без опасности блокировки и снимет сигнализацию, как только мы будем рядом с домом. Ну, готов?

— Готов!

* * *

Как оказалось, Уолтер Дендридж жил в Бруклин Хайтс, одном из самых дорогих (кто бы сомневался) районов Нью-Йорка, и единственным препятствием на пути к нему был путь, который нам необходимо было преодолеть от самого центра Манхэттена. Добравшись до первой крыши, мы в считанные секунды избавились от костюмов, запихнув их в полупустой рюкзак Фелиции, а потом за три прыжка спустились обратно на землю, где тут же поймали такси.

Определенно, нам не помешало бы подыскать способ для быстрого перемещения по городу. Помнится, Питер Паркер летал по Нью-Йорку со скоростью реактивного самолета, но пользоваться чем-то вроде веб-шутеров мне точно не хотелось. Может, придумать какой-нибудь крутой плащ, как у Бэтмена? Джетпак? Кажется, Финн говорил, что в документах Хаммер Индастриз было детальное описание реактивных репульсоров Тони Старка, которые попали в руки к военным благодаря украденному Роудсом костюму. К сожалению, тогда главным препятствием становилась энергия, а рисковать с созданием миниатюрного ядерного реактора я Финну точно не позволю. Может, подрядить Фелицию, чтобы украла у Старка еще один костюм? Он, кажется, ничего не имеет против.

Водитель мчался как бешеный. То ли недостаток полицейских на дорогах, то ли обещанные чаевые, то ли сам бог гнал его вперед, и всего через полчаса мы уже были на месте. По-прежнему загримированные, мы выползли из машины смерти и скрылись в переулке, где Фелиция открыла второй отдел рюкзака и вытащила из него маски. Парик отправился в мусорную урну, в то время как сама Фелиция нацепила на лицо новенькую черную маску, прикрывающую лишь глаза.

— Хероватая какая-то маскировка, — покачал головой я, когда она завязала серебристые волосы в хвост.

— Все знают, что Фелиция Харди — воровка, — пожала плечами девушка, — да и Финн уже отключил сигнализацию и камеры. Надень на всякий случай.

— У тебя крутой образ, а у меня вязаный носок с дырками, — буркнул я, натягивая на голову маску, явно сделанную из черной вязаной шапки. Поправив неровные отверстия так, чтобы они совпадали с глазами и ртом, я посмотрел было на Фелицию, но внезапно обнаружил, что она уже перелезла через забор и стремительно бежит в сторону необходимого дома. Определенно, иногда логика комиксов проскальзывала в мышлении, казалось бы, обычных людей, и я внезапно вспоминал о том, в каком мире нахожусь.

Тем не менее, наблюдать за работой Фелиции было сплошным удовольствием. Добравшись до необходимого участка, она с грацией настоящей кошки перемахнула через высокий забор и бесшумно приземлилась на газон, тут же направляясь в сторону дома. На ходу вытащив из какого-то кармана отмычку, она всего на несколько секунд присела рядом с дверью — я только-только подбежал, а замок уже издал жалобный щелчок, и дверь открылась.

— На втором этаже может спать любовница, — шепотом предупредила меня Фелиция, обернувшись на мгновение, — так что тихо!

— А куда мы идем? — спросил я, но вместо ответа Харди поманила меня за собой.

Как оказалось, шли мы именно на второй этаж. Шаг за шагом, избегая любого возможного шума, мы добрались до необходимой комнаты и Фелиция медленно открыла дверь, не издав ни единого звука. Я проскользнул внутрь вслед за ней и понял, что мы очутились в личном кабинете хозяина дома. Проследив взглядом за Фелицией, которая уже прильнула ухом к закрепленному в стене массивному сейфу, я отвлекся было на книжные полки, место на которых занимали различные фотографии и похвальные листы, но в то же самое мгновение услышал характерный писк.

— Финн нашел код в его заметках на телефоне, — шепотом сообщила мне Фелиция, набрав правильный код и сдвинув ручку. Механизм издал знакомый щелкающий звук, и дверца медленно открылась, явив нам… какую-то странную и очень-очень толстую папку с документами, внутри которой было еще несколько более тонких папок.

— Я так и знал! — торжествующе прошептал я, когда Фелиция, обращаясь с папкой словно с каким-то таинственным артефактом, вытащила ее из сейфа. — Что это? Приключения Люка… Старкиллера? Фелиция…

— Оригинальный сценарий четвертого эпизода Звездных войн, самая первая его законченная версия от второго февраля семьдесят шестого… — с придыханием прошептала Харди. — Все личные комментарии Лукаса и тех, кому он дал этот сценарий. Записки от актеров, вторая версия сценария, поправки к третьей, ценнейшие детали предыстории, другой вступительный текст, сценарий пятого эпизода и…

Я уже не слушал ее. Не знаю, что нужно было сделать в этот момент — схватиться за сердце или рассмеяться, но вместо этого я почему-то схватился за голову и слегка согнулся, с трудом сдерживая хохот.

— Ты смеешься, что ли? — с трудом принимая реальность происходящего, прошептал я, заодно поднимая взгляд и замечая, что на полках, помимо портретов и наград, находится огромное количество мерчендайза, книг и игрушек, связанных со Звездными Войнами.

Фелиция не ответила. Положив толстенную (и я не преувеличиваю, это была целая стопка бумаг, по меньшей мере сантиметров двадцать, и все сшито в один большой кулек) папку на стол, она вернулась к сейфу и трясущейся рукой вытащила оттуда какую-то блестящую железяку.

— Это самая первая версия меча Оби-Вана Кеноби, с ним отсняли всего несколько сцен, — прошептала она, заметив мой непонимающий взгляд. — Эндрю, это… Понимаешь, Дендридж известен своей невероятной коллекцией, и я…

— Ты раздувала интригу пять дней из-за сценария Звездных Войн? — спросил я, и Фелиция кивнула. — Извините, миледи, но ваши победы аннулированы. Никаких массажей, никаких…

— Я дам тебе почитать, как только вернемся, не кипятись ты так, — клятвенно заверила меня Харди, и я чуть не рассмеялся в голос. — Понимаешь, там отличается вступление, и мне больше нравится то, что в фильме, но все же…

— Фелиция, т-с-с-с-с-с! — прошептал я, прерывая бессвязный поток слов, чтобы не нарушить покой женщины, что могла находиться в спальне по соседству с нами.

Со скоростью ползущих к пляжу черепах мы добрались-таки до двери, ведущей в задний двор, и я даже успел выйти на террасу, как вдруг заметил нечто… очень странное.

— М-мать твою! — воскликнула Фелиция, выходя вслед за мной и тоже замечая следящую за нами с края террасы фигуру в бело-черном костюме с розовыми вкраплениями. Костюм явно был слегка… аляповатым и явно самодельным, на ногах были странные голубые кроссовки, а на голову была натянута маска, единственным примечательным элементом которой были белые линзы. Завершал весь этот слегка странный образ капюшон, неровно пришитый к остальной части костюма.

— Хозяина этого дома обокрали на благотворительном вечере. Полиция уже в пути, но я была неподалеку, — мелодичным голосом произнесла костюмированная героиня, словно извиняясь. Пожав плечами, она оттолкнулась от деревянных перил и посмотрела на нас. — Предлагаю сдаться, чтобы пропустить драку. Я всего полчаса назад поколотила троих бандитов в семи кварталах отсюда, и случайно сломала одному из них обе руки.

Я покосился на Фелицию, но та продолжала держать в руках огромный талмуд с писаниной Джорджа Лукаса, и перевел взгляд обратно на вспышку.

— Э-э-э, в общем… Я не очень хорошо контролирую силу, — и вновь мелодичный голос, который почему-то напомнил мне кого-то, с кем я раньше встречался. — Не хочу сломать вам что-то, что потом будет долго заживать, понимаете?

Впрочем, в городе лишь официально жило больше восьми миллионов человек, и не было ничего удивительного в том, что…

— Извини, Кошка… Ты ведь Черная Кошка, да? Тебе придется вернуть украденное, — расправила плечи Вспышка, пока я продолжал перебирать память, пытаясь вспомнить, была ли в комиксах такая героиня. — А потом ты отправишься в тюрьму, потому что…

— Ага, еще чего! — прошипела Харди. — Эй, ты чего стоишь?!

— Кто? — одновременно переспросили мы со Вспышкой, и я затряс головой, покидая мысли. — А от меня ты чего ждешь? Люка Старкиллера на помощь зови.

— Очень смешно, да-да! Разберись с ней! — закатив глаза, пожала плечами Фелиция, отскакивая в сторону. Я собрался было ответить, но в это же мгновение Вспышка атаковала.

Что ж, следовало признать — она и впрямь была быстрой. Промелькнув в воздухе, словно белое пятно, она устремилась ко мне с невероятной по меркам человека скоростью, и я наверняка был бы исключен из схватки уже после первого удара, если бы не силы Ящера. Кулак девушки, облаченный в белую перчатку со сбитыми костяшками, встретился с моей челюстью, но ничего не произошло. Я слегка нахмурился, когда понял, что ощущения схожи с очень слабой пощечиной. Массивные белые линзы слегка расширились, повторяя мимику лица, что выглядело комично и даже в чем-то напомнило мне костюм Дэдпула, и в то же самое мгновение я схватил ее за запястье.

Понятия не имею, чем я думал, когда принимал это решение, но вместо нанесения удара я рванул девушку на себя, одновременно с этим уворачиваясь в сторону и разворачиваясь на месте. Представьте, как раскручиваете ботинок, держась за шнурок, хорошо? Вместо ботинка пятидесятикилограммовая девушка с потрясающей фигурой, вместо шнурка — рука, и всего доля секунды на маневр.

— Постой-постой-постой! — скороговоркой успела прокричать Вспышка, когда я отправил ее в неуправляемый полет. Со скоростью самой настоящей подводной торпеды супергероиня влетела в огромный куст колючего шиповника, закрепившись где-то в земле под сломанными ветками, и по всему саду раздались слегка плаксивые крики. — АЙ-АЙ-АЙ-АЙ!

В этот самый момент по лестнице дома чуть ли не кубарем скатилась обнаженная девушка, держащая в руке биту, и с открытым от удивления ртом уставилась на стоящую в двери Фелицию. Секунды промедления оказалось достаточно для принятия единственно верного решения.

— Держись крепче! — прошипел я, подхватывая замершую на месте Фелицию на руки и в несколько прыжков достигая забора.

Пожалуй, это был новый рекорд скорости. Прыжок за прыжком, я напрочь забыл о времени и мире вокруг, стремясь лишь убраться подальше от района, к которому уже стягивались полицейские машины, прибывшие на экстренный вызов. Сначала это были частные дома, а потом многоквартирная застройка — со скоростью, недоступной обычному человеку, я преодолел поистине огромное расстояние, потратив на путь от силы минут пять. И лишь когда мы по крышам добрались до самого центра Бруклина, я позволил себе остановиться.

* * *

— Никакого аннулирования не будет! — недовольно пробурчала в десятый раз Фелиция, когда я открыл дверь такси и помог ей выйти из машины. — Таких условий не было, и я не собираюсь их обсуждать.

Мрачно зыркнув на девушку, продолжавшую прижимать к груди талмуд со сценариями и прочей мишурой, я открыл дверь подъезда и направился к лестнице.

— Вдобавок, ты все сделал правильно! — добавила Харди, едва поспевая за мной. — Я сказала тебе разобраться с ней, и ты разобрался. Устал? Я могу потереть тебе спинку в душе, если хочешь. А если захочешь продолжения, то…

— Поверить не могу, что ты пять дней мариновала мне мозги «ограблением века», и в итоге мы… — я тихо рассмеялся. Фелиция улыбнулась, пожимая плечами:

— Такие штуки даже на аукционах не купить, — вздохнула девушка, догоняя меня. — Вдобавок, я почти уверена, что ты все равно согласился бы, расскажи я тебе обо всем сразу.

— Да, скорее всего, — нехотя признался я.

— Если бы целью был заработок, я выбрала бы любой другой дом, — продолжила рассуждать Фелиция. — Дело не в заработке, а в том, что… некоторые люди недостойны владеть такими вещами, понимаешь?

— А кто решает, достоин человек или нет? Ты?

— Если дело касается Звездных Войн, да! — провозгласила Фелиция, и я хмыкнул. — Откроешь дверь? Руки заняты.

— Слушаю и повинуюсь, миледи… — я вставил ключ и провернул его, открывая замок и пропуская Фелицию вперед. Она прошла несколько шагов и остановилась прямо посреди коридора. — Тем не менее, читать я это точно не собираюсь, да и вообще…

— Привет, Эндрю.

Я замолчал, как только услышал этот голос. Потянувшись за пистолетом, который был спрятан за дверью в первый день моей жизни в этой квартире, я ничего не нашел.

— Если ищешь пистолет, то я сразу же его нашла, — полураздетая Наташа Романофф выбралась в коридор, прижимая руку к пропитанной кровью повязке на плече. — Так и будешь стоять в дверях?

— Честно говоря, действительно собирался и дальше тут стоять, да, — проглотив комок в горле, ответил я, делая маленький шажок назад, но Романофф лишь улыбнулась.

— Эндрю, тут… — сиплый голос Фелиции заставил меня посмотреть на девушку, которая явно смотрела на кого-то, кто находился в комнате.

— Проходи, не бойся, — вздохнула Романофф, видя мои терзания. — Даже если бы мы хотели как-то навредить тебе, то все равно не сможем. То есть, Стив наверняка может навалять тебе, но… мы сейчас не в лучшей форме, понимаешь?

— Не очень.

Ответив, я медленно закрыл дверь и наклонился, незаметно вытаскивая из-под коврика тонкий метательный нож. Все это время Наташа следила за мной таким взглядом, словно я был каким-то неразумным ребенком, пытающимся незаметно стащить конфету с магазинной полки. Закатив глаза, она подошла к Фелиции:

— Он, конечно, музейный экспонат, но все же еще и живой человек, не пялься на него так, — прошептала Романофф, вместе с тем отходя в сторону.

Добравшись до Харди, я коснулся ее плеча, стараясь кивком указать на спальню, но Фелиция отреагировала не совсем так, как я от нее ожидал:

— Ну уж нет, я хочу все знать и все слышать, это вообще-то моя квартира! — прижав к груди тяжеленный кулек бумаг, она нахмурилась и протянула его мне. — Подержи, я устала.

Забрав сценарии у Фелиции, я обогнул ее и замер на входе в гостиную. Диван был сдвинут в сторону, а на выдвинутом в центр комнаты кресле лежал, прижимая руку к животу, Ник Фьюри, больше похожий на живого мертвеца. И если реплика про музейный экспонат показалась мне недостаточно убедительной, то живой Стив Роджерс, стоящий рядом с креслом, разом отвечал на все возможные вопросы и порождал миллион новых.

— А не хотите ли вы все разом свалить к вашему горячо любимому Ксавьеру? — я покосился на Романофф, вставшую рядом. — У него там хотя бы комнаты свободные есть, знаешь ли.

Лайки ускоряют выход следующей главы, кстатиヾ(⌐■_■)ノ♪

(и это даже не шутка)

______________

Предыдущая глава (39)