С кровью, пожалуйста. Глава 39. Эффект домино
Приятного чтения, теперь прода снова будет выходить регулярно❤️
— … и городская полиция делает все возможное для того, чтобы жители не столкнулись напрямую с последствиями произошедшего. Да, мистер Урих?
— Боюсь, сэр, жители уже столкнулись с последствиями, но я спросил вас совсем не об этом, — без тени улыбки прервал выступление капитана полиции журналист Бен Урих, на бейджике которого красовался логотип «Вестника Нью-Йорка».
Поправив микрофон, Джордж Стейси замер на месте, слегка прищурившись, но все же приоткрыл рот, как только мгновение тишины было нарушено щелчком затвора фотоаппарата. Пресс-конференция продолжалась, несмотря на отсутствие у полиции вменяемых данных касательно ЩИТа, но я все равно с интересом наблюдал за тем, как принесенный в жертву капитан пытается проигнорировать очевидные проблемы.
Выглядел этот самый капитан, скажем прямо, не очень, но как раз это и подкупало: синяки под глазами делали его похожим на вяленую панду, мятая рубашка с одного из ракурсов выбилась из-под пиджака, а частые морщинки на лице и «усталая» седина не слишком-то соответствовали возрасту, который я за несколько секунд отыскал в интернете. Сорок шесть лет? Выглядит на пятьдесят шесть, полупустую пачку сигарет и одну межпозвоночную грыжу. Выждав пару секунд, Джордж Стейси все же решил добавить в размытый ответ немного конкретики:
— Не буду скрывать, ситуация в городе далека от идеальной, и даже приемлемой ее на данный момент назвать нельзя. Я понимаю, что вы хотите услышать, и я с радостью назвал бы сроки, необходимые для нормализации, но не стану этого делать, потому что… — в этот момент журналисты в аудитории зашумели, и один из высокопоставленных офицеров с заметным неодобрением покосился на капитана. Тот, впрочем, явно нащупал какую-то ниточку для продолжения выступления, и резко выпрямился, одновременно с этим возвращая утраченную уверенность. — Во-первых, я хотел бы публично поблагодарить секретаря по делам мутантов в Конгрессе Хэнка Маккоя и профессора Чарльза Ксавьера за своевременную помощь с восстановлением порядка на севере Манхэттена. Я не уполномочен делать политические заявления с этой трибуны, но жители города обязаны знать — если бы не Люди-Икс, банды превратили бы улицы Бронкса в поле боя. Во-вторых, хочу подтвердить слухи, которые со вчерашнего дня циркулируют в прессе — да, мэрия отправила официальный запрос в Вашингтон, в город прибудут силы Национальной Гвардии, необходимые нам для подавления беспорядков в Бруклине. И в-третьих, хочу отметить проблему, которую игнорируют, пожалуй, все крупные издания, за исключением Дейли Бьюгл — ряженые «герои», — на этом слове Стейси перекосила, а лежащая на моем плече Фелиция хихикнула спросонья. — Вместо того, чтобы тратить все силы на сохранение порядка, мы вынуждены реагировать на каждое сообщение о ряженых преступниках, которые зачастую сами становятся причиной для возникновения опасных ситуаций.
— По нашим данным, Вспышка за один только вчерашний день поймала девятнадцать преступников, — с противоположного угла зала высказался еще один журналист, и камера тут же переключилась на него.
Вспышкой в Нью-Йорке прозвали девчонку в ярком бело-розовом костюмчике, неоднократно попавшей в объективы не только городских, но и любительских камер. Если оставить за скобками классный зад, который сложно было не заметить, ее способности были до боли похожи на способности Человека-Паука, и это наталкивало на определенные размышления. Куда делась паутина?
— Более того, капитан Стейси, ни для кого не является тайной, что изоляторы временного содержания в полицейских участках переполнены. После сегодняшнего пожара город стал еще на шаг ближе к коллапсу, — завершил свое мини-выступление журналист.
Стоило капитану услышать о «Вспышке», как его словно переклинило, и даже упоминание сгоревшего дотла полицейского участка на окраине Бронкса осталось без внимания. Поправив галстук, он склонился над трибуной, внимательно смотря на журналиста:
— По вашим данным? — произнес он вкрадчиво. — По данным полиции и показаниям свидетелей, Вспышка спровоцировала перестрелку на Двести двадцать пятой, в результате которой была ранена случайная прохожая.
— Да, и эта прохожая сама связалась с нами после появления той предвзятой публикации в Дэйли Бьюгл, чтобы сообщить, как все было на самом деле. Кажется, единственная пострадавшая не согласна с вашими выводами, капитан Стейси, и она назвала Вспышку, цитирую, «прекрасной и вежливой девушкой», которая не только нейтрализовала шестерых бандитов из группировки Бравера, но и помогла раненой.
И на этом моменте капитана наконец-то переклинило. Резко выдохнув, он сжал края трибуны так, что у него побелели пальцы, и процедил:
— Если бы не эта чертова девка…
Со вздохом я понял, что не узнаю, какую гадость собирался выдать Стейси, но в кои-то веки кому-то из присутствующих на пресс-конференции высокопоставленных копов надоело терпеть перепалку, и стремительно седеющую худую панду чуть ли не силком оттащили от микрофона. На его место тут же встал круглощекий коп с по-детски наивным взглядом и россыпью наград на груди, среди которых явно затесалась медаль за ожирение третьей степени.
— Я прекрасно понимаю, какие настроения царят в городе, но давайте не будем превращать пресс-конференцию в полемику о линчевателях, хорошо? — улыбнувшись во все тридцать два зуба, произнес подполковник Пончик, обращаясь не столько к конкретному журналисту, сколько ко всем присутствующим. Что ж, зря они решили транслировать это онлайн, вот уж точно.
— Могли бы хоть задержку в несколько минут организовать, — вздохнув, произнесла Фелиция, озвучивая вслух и мои мысли тоже. Согласно хмыкнув, я покосился на Уэйда, который захрапел практически сразу же, как я сообщил ему о том, что ужин будет готов только через два часа, и снова повернул голову к телевизору. Старательно игнорируя Харди, которая явно спутала меня с подушкой, я дотянулся до пульта и прибавил громкость, чтобы ничего не упустить.
-… поверьте, сил Национальной Гвардии будет полностью достаточно, — с улыбкой произнес Пончик, отвечая на вопрос одного из журналистов.
— А что насчет ФБР? — еще один журналист поднялся своего места, когда коп указал на него. — Когда представители Бюро вернутся к работе?
— Боюсь, я не уполномочен озвучивать собственные догадки относительно ФБР, — несмотря на то, что коп избегал конкретных ответов, его жестикуляция и голос превращали даже такую «острую» дискуссию в неплохое снотворное с седативным эффектом. Он явно привык к разговорам с прессой.
— Это незнание или нежелание отвечать, сэр? Американский народ заслуживает знать правду, не так ли? И Вашингтон подозрительно молчалив, особенно после серии кибератак. Насколько мне известно, аккредитации для прессы задержат по меньшей мере на четыре недели. Это и есть консервативная оценка сроков восстановления работоспособности государственных структур? Месяц?
— На данный момент наши специалисты работают над восстановлением электронных баз. Как только мы обезопасим доступ к ним и убедимся, что все в порядке, то сможем вновь наладить координацию с сотрудниками спецслужб, — едва заметно пожал плечами офицер. — Насколько мне известно, лучшие кадры сразу нескольких технологических корпорация работают сообща, чтобы обезопасить данные, которые могли быть затронуты во время атаки. Прошу, мистер…
Интересно, он сам-то понял, что ляпнул? Набор слов без какой-либо конкретики стал признанием того, что случилось на самом деле. Судя по спокойному взгляду, он понимал, и это настораживало. С другой стороны, произошедший два дня назад массовый взлом не был новостью, и делать из него секрет Полишинеля тоже не было никакого смысла.
— Брок, сэр, «Блог Эдди Брока», — со своего места встал «относительно независимый» журналист, который явно провел по меньшей мере двадцать семь процентов своей жизни в спортзале. Расправив плечи, Брок, кусочек истории которого я вскользь помнил по фильму про Человека-паука, посмотрел на копа и задал свой вопрос. — Сэр, я хочу вернуться к той самой полемике, которой вы хотите избежать, потому что жители Нью-Йорка боятся, они не могут спать спокойно, пока вы бездействуете. И дело не в тех придурках, которые скачут по крышам домов с нунчаками наперевес, а в серии убийств. Судя по тем подробностям, что оказались в сети, к этому может быть причастен безумец, ответственный за серию расправ в Адской Кухне.
В зале зашептались еще на «придурках», но после упоминания убийств, которые прокатились по городу с момента «сетевого коллапса», журналисты подняли настоящий шум.
— Полиция города делает все возможное для того, чтобы найти тех, кто причастен к этому, — обтекаемо ответил офицер, не потеряв лица. — К сожалению, я не могу делиться с вами деталями идущего расследования.
— А оно вообще идет?! — со своего места вскочил еще один журналист, решивший задать вопрос без спроса. — Данные сотен тысяч американских граждан лежат в открытом доступе, федеральные аккаунты в соцсетях взломаны, часть государственных сайтов и структур полностью отключена, в городе беспорядки, по улицам бродят мерзкие мутантские отродья, которых вы пытаетесь выставить героями, одновременно с этим делая вид, будто все в порядке. Думаете, мутанты помогают нам по доброте душевной?
— Я лишь пытаюсь ответить на ваши вопросы в условиях, близких к экстремальным, — холодно отозвался коп, и я мысленно поаплодировал его выдержке. — Можете не сомневаться, никто не уйдет безнаказанным, и это не просто мои слова, это официальная позиция Полицейского Департамента Нью-Йорка. Прошу, мисс…
— Зайдите на форум «Скрытая правда о мире», на сайт для тех, кто хочет освободиться от оков про-мутантской пропаганды! — вновь взорвался тот самый недовольный журналист, и камеры вновь переключились на него. Я чуть было не заржал от того, насколько же бездарно была организована эта трансляция, раз они и впрямь решили вести ее без задержек. Что ж, это фиаско станет для них уроком. — Зайдите на форум и просто прочитайте статью о Чарльзе Ксавьере. Этот, с позволения сказать, «человек» не только работает на китайские спецслужбы, но и растит свою собственную армию непобедимых мутантов в глубинах пустыни Гоби. Знаете, кто спонсирует все это безумие? Американские налогоплательщики! Недавно он купил остров в Атлантическом океане за два миллиарда долларов, и это были наши, наши с вами деньги. Стойте, куда вы меня ведете?! Люди, от вас скрывают правду, скрывают, и вы сможете найти ее только на «Скрытой правде о мире»!
Оператор камеры мельком показал, как Стейси, вытаскивая из кармана мятую пачку сигарет, покидает помещение вслед за сторонником конспирологических теорий, которого вывели, заломив руки ему за спину, и я тут же понял, что Харди все-таки умудрилась уснуть. Засопев у меня над ухом, она расслабилась, и медленно поползла вниз. Пришлось слегка придержать ее, чтобы она не свалилась с моих коленей на пол, и кнопкой я выключил звук на телевизоре, погружаясь в мысли.
* * *
До чего же странно было наблюдать за всем происходящим со стороны, пытаясь осмыслить масштаб лавины проблем, причиной которой стала игра в поддавки с системой.
Еще бы: хоть я и помнил какие-то детали ранних фильмов киновселенной Марвел, их отличительной особенностью (как, впрочем, и большинства историй о супергероях в целом) всегда было неизбежное смещение фокуса в сторону героев. Вторжение пришельцев? Крупнейший мегаполис США, один из самых важных городов в мире, разносит на куски орда неизвестных инопланетных воинов, но все, за чем следит зритель — за деятельностью супергероев, пытающихся хоть как-то исправить положение. Зрителям нужны несколько избранных героев в эпицентре сражения, и никому нет дела до того, что происходит на соседних кварталах, до которых бравый капитан Америка добраться не успел.
Кому интересны страховые выплаты людей, спрятавшихся в здании, на которое потом упал Халк? Это всего лишь массовка. А что случится с котировками акций, если пострадает Уолл-стрит? Как будут разбираться с инопланетным вооружением, оставшимся на улицах города после вторжения?
Все это обычно остается за кадром или же используется в качестве почвы для взращивания какого-нибудь очередного персонажа, верно? Так вот, не стоит недооценивать скандал, организованный нашей командой — опубликованная Финном первая и самая важная порция информации поначалу не вызвала яркого эффекта, на который я в глубине души все-таки надеялся и даже успел разочароваться, переключая каналы кабельного ТВ, но всего за несколько часов костер все-таки перерос в настоящий пожар. И этот самый пожар теперь грозил разрушить всю иерархию американских спецслужб, просуществовавшую по меньшей мере семьдесят лет.
Казалось бы, что в этом удивительного? Я рассчитывал во многом как раз на неостановимую лавину, на ударную волну, от которой пострадают все, а не только ЩИТ. Что ж, спустя шесть полных дней, прошедших с момента первых публикаций, я готов был признать, что недооценил масштаб последствий, и недооценил серьезно. В иные времена этот просчет стоил бы мне немалого количества нервных клеток, но ключевой фишкой этого «слива» был мой уход в сторону, и я не собирался лезть в гущу событий.
Победил ли я? В моменте мне казалось, что победитель — слишком громкое слово для подлянки, совершенной исподтишка, но с течением времени я перестал думать об этом, и просто вернулся к тому, что можно было окрестить «затишьем посреди бури». Все было разыграно как по нотам, и нам оставалось только наблюдать за тем, как ЩИТ раздирает на части, но вместо этого мы вдруг поняли, что случайно устроили эффект домино, предсказать который мне не хватило мозгов.
Государственная система, существовавшая в неизменном виде чуть ли не с окончания Второй Мировой войны, внезапно для самой себя оказалась на грани коллапса, когда стало известно о том, что среди высокопоставленных чиновников, сенаторов и конгрессменов существуют спящие и действующие агентурные сети. То, что десятилетиями творилось за закрытыми дверьми, всего за один день стало достоянием общественности, и спустить подобное на тормозах не смог бы никто. Не удалось это и американским федералам, которые явно чувствовали себя не лучше крыс, оказавшихся в трюме тонущего корабля.
Знаете, где пролегала та самая красная линия, после которой мне стало ясно, что мы немного просчитались? Где-то между надеждой, что этот конфликт будет улажен «наверху» и безумно запоздавшим осознанием того, что в мире хватает технически подкованных умников, часть из которых готова добровольно копаться в слитых документах, находя в зашифрованных списках связи с реальными происшествиями. Более того, с головой погрузившись в комиксную ерунду, с которой мне поневоле пришлось разбираться, я напрочь забыл о том, что за пределами Нью-Йорка существует целый мир. И этот самый мир, состоящий из конкурирующих и могущественных государств, не стал упускать удобный момент — не прошло и суток с момента слива первой порции данных, как на государственные медиа и информационные ресурсы была совершена атака.
К сожалению, я был технически подкован только в том, что было непосредственно связано с моей… профессией, и поэтому знаю все только со слов Финна, который следил за ситуацией. Продолжая порционно публиковать огромные куски информации, которую мы сочли менее важной, чем та, что была слита в первую очередь, Технарь внимательно отслеживал все, что происходило в сети. Это выглядело безумно круто, кстати говоря: мы сняли-таки для него просторное пустое помещение неподалеку от Фелиции, и наш любимый Мэйсон всего за полдня оборудовал там полноценную…
Если честно, я без понятия, как это вообще можно назвать. Комната мечты для компьютерного гения?
Несколько столешниц были приставлены друг к другу вдоль трех стен огромного помещения, и на них Финн выгрузил все необходимое. С нашей помощью (Фелиция легла на одну из столешниц и пролежала в таком положении полтора часа, переключая треки на телефоне), Финн установил с десяток мониторов, подключенных сразу к нескольким небольшим неттопам и одному полноценному системному блоку, после чего выгрузил на свободную столешницу ноутбук и приступил к установке и настройке зашифрованного интернет-соединения.
Технарь, несомненно, был и оставался настоящим гением, но он работал в одиночку и был ограничен по времени. Проводя за компьютером по двадцать часов в день, он все равно не мог прыгнуть выше планки, установленной эволюцией человека, и поэтому первые два дня практически не следил за тем, что происходило из-за нашего небольшого пранка.
И пока Финн продолжал методично лить в интернет сотни отсканированных страниц текста на немецком, английском и русском языках, а я пытался извиниться перед Дэдпулом, который обиделся на то, что его все решили держать в неведении, произошло кое-что неожиданное. Впрочем, неожиданным оно стало исключительно из-за моей неспособности рассчитать последствия собственных действий.
Что ж, тут потребуется настоящая хронология событий, потому что одно вело к другому, и из-за этого снежный ком рос с невероятной скоростью.
Первым тревожным звоночком стало внезапное исчезновение всех официальных аккаунтов ФБР в соцсетях. Казалось бы, что такого? Я готов был списать это на сбой, но… раскрытие агентов Гидры полностью сложило деятельность Федерально Бюро Расследований, вынудив абсолютно все внутренние агентства не только полностью остановить штатную работу, поставив на бессрочную паузу абсолютно все активные дела, но и сразу же переключиться на две ключевых, но практически несовместимых задачи: расчистку завалов, вызванных ядерных взрывом, и поиском многочисленных кротов и крыс в рядах сотрудников.
Десятки тысяч людей, так или иначе вовлеченных в деятельность ФБР, включая по меньшей мере десять тысяч агентов, внезапно оказались посреди выжженного поля с оружием в руках. Не было ничего удивительного в том, что вся публичная активность тут же была сведена к нулю, но куда страшнее оказался эффект того самого домино. Толкнув первую костяшку, мы с Финном повергли в хаос не только ЩИТ, но и все федеральные спецслужбы США, что, в свою очередь, полностью парализовало работу созависимых частей органов правопорядка.
Полицейский департамент, лишенный доступа к собственным базам данных, внезапно оказался отрезан еще и от федеральных структур, что повлекло за собой хаос во внутреннем управлении и полную утрату какой-либо организации.
ЦРУ? Они наверняка забыли напрочь о том, что такое сон в принципе, пытаясь отловить тех агентов Гидры, имена которых всплыли в документах.
Уже звучит как что-то жутко неприятное, верно? Все это можно было удержать в каких-то разумных рамках, если бы не кибератаки.
Разумеется, в публичной риторике никто не пытался обвинить в произошедшем другие государства, но все знали, кто был инициатором. Аффилированные с Китаем хакерские группировки использовали хаос внутри США для нанесения разрозненного, но при этом парадоксально скоординированного удара, который парализовал всю цифровую структуру, ответственную за связь между гражданами и государством. Банки зашатало, а Уолл-стрит…
Что ж, мне было безумно жаль тех, кто решил хранить деньги не в подушке или криптовалюте, а в акциях американских компаний. Впрочем, этого тоже следовало ожидать, просто мне не хватило ума сообразить сразу.
Казалось бы, могущественное государство фактически оказалось парализовано всего за два дня. Сенсация? Разумеется. Вот только три сотни миллионов граждан (из которых двадцать проживало в агломерации Нью-Йорка) проснулись на третий день с четким осознанием того, что до спокойной жизни им еще очень и очень далеко.
Я совсем забыл о том, что в мире существуют люди, которые не просто читают новости, но и копаются в них.
Просто представьте на минутку, как это выглядит, окей?
В интернете появляются незашифрованные архивы с десятками тысяч страниц бессвязного текста, в котором раскрывается подноготная одной из страшнейших террористических организаций, безжалостные представители которой проникли во все сферы американской (и не только) жизни. И я, идиот, почему-то думал, что максимальной реакцией, на которую будут способны пользователи, окажется гневный комментарий в одной из соцсетей.
Лишь на третий день, когда я проснулся от звонка встревоженного Финна, мне стало ясно, как сильно я ошибался.
Как оказалось, в мире существует огромное количество людей, готовых добровольно копаться в том, что без преувеличения можно было назвать вторым Уотергейтским скандалом. Помните, что я говорил о Финне? Каким бы гением ни был Технарь, он все еще оставался обычным человеком, и не мог контролировать все на свете. С тревогой мы вынуждены были наблюдать за тем, как на анонимных форумах и имиджбордах, в том числе не слишком законных, вдруг начали формировать спонтанные команды из целеустремленных доморощенных сыщиков. Для кого-то это было вопросом принципа, для кого-то праздным интересом, для кого-то способом занять мозг на пару-тройку дней, а для кого-то… возможностью сделать имя на скандале и разбогатеть, но все они включились в конкурентную работу, которая сводилась к расшифровке и систематизации тех документов, что мы слили.
Это был второй ядерный взрыв, вызвавший сдвиг и крушение тектонических плит. Думаете, преувеличиваю? Ох, если бы…
Увлеченные азартом и подгоняемые сроками, эти люди начали разгребать всю ту кучу, в которую Финн, словно в топку, продолжал подбрасывать все новые порции документов, и внезапно начали находить совпадения. Зашифрованные имена, инициалы, транзакции и адреса в документах Гидры были в приоритете, и интернет внезапно превратился в самый настоящий бардак. Имена, места жительства, записи с городских и частных видеокамер, сканы подставных и настоящих паспортов, многочисленные банковские счета (и даже номера карт отдельных агентов), совместные фотографии, отпечатки пальцев из слитых ранее полицейских баз, найденных в даркнете…
В голове невольно всплыла ассоциация с «Проектом Разгром», что был направлен на подрыв устоев современной жизни. В отличие от Тайлера, я такой цели перед собой не ставил, но и остановить лавину был не в состоянии, из-за чего оставалось только наблюдать за всем со стороны.
Соцсети, несмотря на агрессивную модерацию, превратились в костер инквизиции, когда за поиск бывших и действующих агентов Гидры взялись толковые любители. Стоит ли говорить, что уже к концу третьего дня в Нью-Йорке случилось первое знаковое убийство, которое было связано с документами Гидры? Владелец какого-то весьма приличного отеля оказался самым настоящим мясником, ответственным за жуткую историю с исчезновением семидесяти двух детей, разлученных с родителями-мигрантами в начале нулевых. И это преступление навеки осталось бы нераскрытым, если бы где-то в тех бумагах, что Финн продолжал потихоньку сливать, какой-то любитель-датамайнер не сопоставил несколько адресов и дат, выяснив заодно, что именно Гидра стоит за организацией массового похищения.
Как только инфа об этом всплыла в сети, кто-то решил взять дело в свои руки, и прибывшие в Нью-Джерси с ордером на арест копы обнаружили полыхающий особняк, на тротуаре перед которым лежало тело бывшего сотрудника Гидры. Кто стоял за расправой? Очередной «народный мститель» или люди Гидры, решившие подчистить хвосты? Ну, этого никто не знал, в том числе и я. Куда важнее был эффект — расправа над преступником, найденным с помощью данных о Гидре, открыла ящик Пандоры, и улицы стало ощутимо шатать.
Именно об этом говорил на пресс-конференции Эдди Брок, и ему вторили легковнушаемые люди, готовые связать с мифическим «Карателем» чуть ли не любую кровавую новость.
Впрочем, назвав убийство первым, я подразумевал, что за ним последовали другие, и это действительно так. Хаос в полицейском департаменте привел к хаосу на улицах, а доказательства, публикуемые в интернете, стали поводом для случаев самосуда, с которыми тяжело было не согласиться. Гидра — это не часть ЩИТа и даже не ЩИТ в целом, Гидра — это глобальная террористическая группировка, пустившая метастазы во все сферы глобальной преступности, и внутренняя документация, которая в наших с Финном руках ничего не стоила, превратилась в неограненный алмаз, как только оказалась в сети.
Многочисленные пересечения с реальными незакрытыми делами, раскрытые связи с политиками, знаменитостями и просто влиятельными бизнесменами, которые могли даже не знать о том, что работают на Гидру, выполняя какую-то случайную и абсолютно законную работу — все это было теперь в сети, и никто не мог остановить бушующий ураган, который быстро перекинулся из соцсетей на улицы. Банды, что прежде соблюдали какую-никакую, но все же осторожность, озверели, развернув настоящую грызню за власть в городе, и с этим наверняка смогли бы справиться мутанты, происходи это исключительно в Нью-Йорке. Все крупные города США в той или иной мере затронуло произошедшее, на южной границе с Мексикой в полную силу развернулось вооруженное противостояние с представителями картелей, которые умудрялись при этом воевать еще и друг с другом (данные об их лидерах, кстати, тоже были в документах).
Все это — последствия нажатия одной-единственной кнопки, которая активировала написанный Финном скрипт. Я долго думал о том, возможно ли подобное в «реальном» мире, из которого сам был родом, но так и не пришел к однозначному ответу. Определенно, комиксные условности влияли на мир и поведение людей в нем, но я мог представить нечто подобное в реальных декорациях.
И… да. Шесть дней прошло, но вестей о Романофф или Фьюри так и не последовало. Не появился на публике Стив Роджерс, который наверняка смог бы успокоить граждан. Невнятное выступление вытирающего холодный пот со лба президента породило больше вопросов, чем ответов, а Тони Старк публично отказался от комментариев, как только какой-то случайный аноним вкинул теорию о том, что дата смерти Говарда и Марии Старк была в одном из файлов Гидры.
Единственным, кто предпринимал хоть сколько-нибудь активные действия, был Ксавьер, и благодаря Роуг (которой мы по ее же просьбе не стали рассказывать никаких деталей) нам было известно о том, что Люди-Икс поддерживают какую-то связь с Фьюри, но до нормализации ситуации еще очень-очень далеко. Шутка ли, одиннадцать сенаторов оказались замешаны в безумно мерзких противозаконных делах, одиннадцать! Государство с «самой устойчивой демократией в мире» рухнуло на колени всего за несколько дней благодаря нашим усилиям.
И теперь Фелиция попросила меня помочь ей с организацией уникального ограбления, фактически невозможного в «мирное время».
* * *
Спустя два часа
— Марк Спектор? — переспросил я во второй раз, усиленно пытаясь отыскать в дальних уголках памяти хоть что-то, что могло бы оказаться подсказкой. К сожалению, либо этого персонажа в комиксах не было вовсе, либо я просто о нем не знал. Единственное, что пришло на ум, было связано с организацией из Джеймса Бонда. — А ты уверен, что…
— Поверь, у вас очень много общего, — Дэдпул отмахнулся от меня, но это было ошибкой, потому что я как раз принес ему тарелку, доверху наполненную ризотто с белыми грибами. Совершив немыслимый кульбит, обед лишь чудом не оказался на его коленях, но все же пролетел мимо. Сам Дэдпул, резко спрыгнув с кресла, растянулся на полу, удерживая на весу тарелку, которую умудрился поймать в нескольких сантиметрах от пола.
— Имей в виду, добавки не будет, рис кончился, — прищурился я, и Уэйд виновато посмотрел на меня, но тут же перевел взгляд на Фелицию.
Отоспавшаяся на моих коленях и довольная жизнью Харди, заполучившая свою огромную порцию всего на минуту раньше, уплетала ризотто с такой скоростью, будто не ела восемь дней, и новость о том, что добавки не будет, заставила ее замереть с ложкой во рту.
— В смысле, не будет? — пробубнила она, взглянув сначала на свою тарелку, где еды почти не осталось, а потом на полную тарелку Уэйда. — Зачем его вообще кормить? Он взрослый мужик, его дома ждет прекрасная женщина, которую он, кстати говоря, не заслуживает.
— Ешь-ешь, заедай сексуальное неудовлетворение, — ядовито вякнул Уэйд, и я понял, что нахожусь в самом эпицентре очередного взрыва, коих всего за два дня произошло по меньшей мере семнадцать.
— К твоему сведению… — вскипела было Фелиция, но я тут же шикнул на нее, словно на настоящую кошку.
— К твоему сведению… — передразнил ее Уэйд. — Если ты снова хочешь о чем-то поспорить, киса, то помни, что у меня есть Ванесса, Допиндер на новой машине, две запасных катаны и воскресший лучший друг, а у тебя только два подстриженных ногтя на правой руке, вибратор и стремный световой меч из магазина на Семнадцатой улице. Готова обсуждать меры по выходу из кризиса? Познакомить тебя с Колоссом? Он тоже любит Звездные Войны!
— Голова уже болит от ваших криков! — процедил я, падая на диван и сразу же бросая недовольный взгляд на Харди, которая протянула свои ноги так, чтобы упереться ими в мое бедро. — Уэйд, расскажи про этого Марка чуть подробнее, пожалуйста, но больше ничего не говори. Фелиция, заткнись.
— Работал в ЦРУ еще до… — Уэйд пожал плечами, отправляя в рот первую ложку ризотто. — Мать твою, как же вкусно! Кхм-кхм, э-э-э…
— Действительно вкусно, кстати, — виновато пробормотала Фелиция, вынуждая меня снова повернуться к ней. На это, видимо, и был расчет, потому что она как раз медленно облизывала ложку самым кончиком языка, неотрывно смотря при этом на меня. — Может, поделишься своей…
Вздохнув, я протянул-таки Харди свою тарелку, и ее взгляд стал еще более ласковым и мягким. Издав какой-то радостный звук (чем-то и впрямь похожий на мурлыканье кошки), она приступила к еде, а я спихнул-таки ее ноги с дивана и повернулся к Уэйду, сцепив руки в замок.
— Был военным, потом по удачному знакомству переквалифицировался в разведчика. Устроился в ЦРУ без дополнительных проверок, заполучил красивый розовый галстук, узнал пару неприятных секретиков — все как полагается. А потом — сюрприз-сюрприз, вылетел с треском, как только тамошние умники поняли, что у парня в голове не мозги, а салат из тараканов.
— Он… похож на тебя? Мы не переживем появление еще одного Уэйда, Уэйд, — скривившись, уточнил я.
— Не переживем! — поддакнула Фелиция.
— Во-первых, без меня вы все от тоски бы сдохли, — прищурился Уилсон. — Во-вторых, нет, не похож. Полегчало?
— Да, продолжай, — вздохнул я.
— Как оказалось, на собеседовании с федералами этот гений скромно умолчал о том, что в юности провел пару увлекательных месяцев в психушке, где лечил нечто настолько нетипичное, что в итоге оказался абсолютно непригоден к серьезной работе с серьезными бумажками. Ребят из ЦРУ такое открытие, понятное дело, не впечатлило, и те выкинули его на мороз быстрее, чем он успел что-либо стащить. Деваться ему было некуда, и с тех пор он подрабатывал то киллером, то разведчиком, то гидом по всяким черным раскопкам — болтался где-то между Северо-Восточной Африкой и Центральной Азией. Вернулся в штаты пару месяцев назад, и все бы ничего, но взгляды у него очень… схожи с твоими. Просил о встрече.
— Так, а с этого места поподробнее.
— Он… — Уэйд нахмурился, пытаясь подобрать слово, и эта процедура заняла у него по меньшей мере секунд двадцать. Все это время мы с Фелицией молча ждали хоть какого-то итога, но по итогу Уилсон помотал головой и отправил в рот очередную ложку еды.
— Уэйд? — аккуратно обратился я к нему, и тот вздрогнул.
— А?! Ах, да! Он теперь благородный наемник, вроде нас с тобой, — продолжил Уилсон, словно выбравшись из спящего режима. — Вроде и расправляется с людьми, но только с теми, кто совершил что-то очень-очень нехорошее: какое-то жуткое убийство, например, или своровал булки для хот-догов…
— А нам-то зачем с ним встречаться в таком случае? — прищурился я. — Таких дураков хоть отбавляй, уже в каждом районе по два-три чудика в масках, и мне не слишком-то хочется лишний раз рисковать, отправляясь на встречу с…
— У него есть силы, — резко прервал меня Уэйд, и его голос стал чуть тверже. — У него есть силы, и очень-очень необычные.
— Мета-человек? — спросила Фелиция, но Уэйд покачал головой.
— Понятия не имею, но это что-то… Я с таким еще никогда не сталкивался, — закончил он шепотом. — Если мы сможем сработаться с ним, Эндрю, то… мы точно окажемся в выигрыше. Он сказал, что его разум находится под защитой, и один лишь этот факт делает его очень… ценной фигурой. Ведь так?
— А если не сработаемся? — снова задала вопрос Харди.
— Мне надо подумать, — не дав Уэйду ответить, покачал головой я. Ремарка о защите разума и впрямь подталкивала к согласию. — Свяжусь с тобой завтра, Уэйд, и тогда разберемся. Фелиция, убери ноги, я не в настроении.
— Но ты обещал… — проскулила Харди, и я вдруг вспомнил о вчерашнем обещании.
Целых четыре дня мы с ней лишь чудом балансировали где-то на грани между платоническим сожительством и словесным флиртом, который ни в коем случае нельзя было слышать детям младше восемнадцати, но это можно было назвать не самой плохой жизнью. По крайней мере, это помогло мне наконец понять, каким человеком на самом деле является Фелиция Харди. Как говорится, если вы хотите понять, что не так с вашим новым знакомым — загляните в его детство и обязательно обнаружите там ответы на все вопросы.
Лишенная не только родителей, но и нормального детства Фелиция была настоящей находкой для психотерапевта, но все ее тайные страхи и опасения прекрасно вписывались в образ, знакомый мне по какому-то мультфильму, который я урывками смотрел в приюте. Саркастичная и язвительная Харди на деле оказалась очень ранимой, и воспринимала свою тактильность она вовсе не как попытку давления, а как жизненную необходимость. Возможно, все дело было в той ночи, когда мы с Уэйдом спасли ее от наемников Кувалды, потому что мелкие разговоры о прошлом дали мне понять одну вещь: с того самого момента, как исчезла ее мать, о Фелиции никто не заботился.
Она научилась справляться со всем в одиночку, отгородилась от мира, выстроила характер с нуля, используя сарказм и шутки в качестве защиты от любых возможных эмоциональных травм, и в этом самом состоянии угодила в плен, из которого ни за что не выбралась бы, если бы мы с Уэйдом не оказались рядом. Спасение, за которым последовал месяц жизни в автосервисе, где Харди в кои-то веки обзавелась не только новыми и относительно дружелюбными (за исключением меня) знакомыми, но и подругой, благотворно повлияло не только на саму Фелицию, но и на Роуг, которая и стала ее подругой. Да, Харди все еще оставалась едкой, колкой, и в общем-то не слишком приятной личностью, как только дело доходило до разговоров, но в отрыве от шуток и легковоспламеняемого характера, она была ранимой девушкой, которая отчаянно тянулась ко всем, кто был добр с ней.
Что ж, как я и упомянул ранее, — настоящая находка для психотерапевта.
И я пообещал ей, что помогу с ограблением, от которого якобы «зависит все». Фелиция сказала, что ни за что не решилась бы на него, если бы не ситуация в городе и мое присутствие под боком, а я склонен был верить этой оценке. Уж в чем, а в ограблениях она точно разбиралась.
Вообще, если откинуть в сторону весь мир и сосредоточиться на том, что происходило с нашей командой, то… все было чуть более интересно, чем следовало бы. Уэйд, позднее всех узнавший как о моем возвращении, так и обо всем остальном, отреагировал на весть о Гидре весьма ярко, и не только разорвал с нами все связи (его хватило на целых сорок четыре минуты гневных взглядов и произнесенных шепотом ругательств), но и попытался побить меня при встрече.
В принципе, его можно было понять, и я не слишком-то расстроился, когда открыл входную дверь и сходу получил кулаком по носу, но вот Фелиция… почему-то восприняла нашу небольшую потасовку близко к сердцу, и из-за этого уже сам Дэдпул пропустил несколько чувствительных и хлестких ударов. Била Фелиция ногой, и била очень точно, благодаря чему Уэйд свалился прямо в коридоре, не успев даже поднять белый флаг, который зачем-то всегда таскал с собой.
От прямого вопроса «Зачем?» он всегда уходил, всякий раз упоминая какие-то трусы. Что ж, этого было достаточно.
Моя регенерация справилась со сломанным носом всего за минуту, и после этого нам с Харди удалось усадить недовольно пыхтящего Уилсона в кресло и рассказать ему… все, что он мог знать, не превращаясь в угрозу для нашего существования. Финн, узнавший обо всем от меня, заявился под конец рассказа с пакетом бургеров, ставшим аналогом трубки мира, потому что курить в квартире Харди запрещала.
Тем не менее, вся моя прекрасная команда, несмотря на их помощь и искреннюю заботу, была и по-прежнему оставалась самой главной моей слабостью: тот факт, что мой разум невозможно было вскрыть с помощью телепатии (и мне почему-то казалось, что благодарить за это стоит вовсе не Озкорп, а Смерть), вынуждал меня относиться к раскрываемой информации очень осторожно. Именно поэтому все они, за исключением Финна, видели лишь верхушку айсберга. И если Роуг по-прежнему находилась в школе, стараясь избегать прямых контактов с Ксавьером, то вот главной проблемой Дэдпула был даже не его беззащитный разум, а язык без костей.
Доверять ему какие-то важные тайны до того, как пройдена точка невозврата, было нельзя, но скандал с Гидрой не просто не начал стихать, а дал метастазы во все сферы американской внутриполитической обстановки.
Как только ужин наконец-то подошел к концу, а Дэдпул все-таки отправился к Ванессе с букетом цветов, бутылкой неплохого вина и порцией ризотто в контейнере, к которой поклялся не прикасаться, мы с Харди приступили к организации невозможного в любой другой период времени «ограбления века», о котором я по-прежнему ничего не знал.
Долго думал о том, как лучше назвать Гвен в истории. Женщина-паук? Вроде и норм, но она пока не паук, да и веб-шутеров у нее нет. Белая вдова? Тоже как-то странно, раз уже есть Черная. Паучиха? Опять же, паутины по нулям.
Остановился в итоге на Вспышке. Быстрая, ярко-белые элементы костюма, на месте преступления не задерживается
______________