— Ты о чём? — Янг с любопытством разглядывала сияющий внутренним пламенем драгоценный камень не маленького размера.
Такой не вставишь ни в колечко, ни в сережки, разве что в кулон какой или сразу корону. Реально крупный камешек, должен стоить кучу денег даже без всяких свечений. В такие моменты и понимаешь, что Жон не шутил о своей личной «сокровищнице». Похоже у него реально было много дорогих и крутых вещичек при себе. Но все эти мысли моментально выветрились из головы Янг, стоило только Жону объяснить, что это такое.
— Допрашивая тот божественный сорняк я вырвал из него душу Саммер Роуз, но совсем забыл про это, — признал за собой косяк гуманоидный Дракон, отчего все без исключений уставились на самоцвет в его руках.
Руби и её родня были кровно заинтересованы в этом камушке и душе, что в нём заключалась. Остальных интересовал скорее факт того, что они могли увидеть ту самую душу, про которую много говорят, но никто никогда её не видел. Ну почти.
Всё же при возвращении украденной частички души Эмбер Жон извлек из Синдер ту самую частичку души. Но даже присутствовавшие в тот момент Глинда, Эмбер и Синдер с компанией испытывали понятное любопытство.
Жон же ничего дополнительно пояснять или ждать вопросов не стал, просто вытащил из сокровищницы какую-нибудь тряпку побольше, чтобы прикрыть тело воскрешённой и приступил непосредственно к ритуалу воскрешения.
С самого начала он завернул бриллиант в накидку с иероглифами на спине, чтобы освободить одну руку. Язык был похож на японский, но Жон далеко не сразу вспомнил, что именно там написано. «Шестой Хокаге».
Сама по себе накидка не имела каких-то чудесных или магических свойств. Но Жон хорошо запомнил эту надпись, это будет ещё одна жизнь, которую он попытается вспомнить своими силами.
Но эти мысли не помешали ему сделать жест рукой, при помощи которого он извлек энергию веры из женской груди. Ради разнообразия в этот раз он решил зачерпнуть её не из груди Глинды, а из Синдер. После чего Жон мог провести ритуал воскрешения.
— Вернитесь из мира загробного, души погибших, снова ступайте по земле! — провозгласил Жон, и бриллиант в его руках вспыхнул ослепительным светом.
Энергия веры, заимствованная у Синдер, закружилась вокруг камня, словно живая воронка, втягивая в себя окружающий воздух и заставляя волосы всех присутствующих трепетать от внезапного ветра. Формирование тела из божественной силы вокруг души всегда сопровождалось разнообразными эффектами.
У некоторых это свет с небес и пение ангельского хора, но носитель драконьей души был не в ладах с небесами и слишком хорошо знал физику. Поэтому в исполнении Жона это чудо всегда сопровождалось порывами ветра, электрическими искрами и волной жара, что должны были означать термоядерный синтез воздуха в плоть. Чистый антураж, без какого либо практического применения, но таково было влияние разума Жона на творимые им чудеса.
Внутри самоцвета что-то шевелилось — не просто свет, а сама суть человека, душа могущественного дракона. И затем из сияющего ядра медленно начала проявляться фигура. Сначала — очертания, словно тень, отбрасываемая невидимым источником света.
Жон тут же поправил накидку, что достал ранее, чтобы прикрыть тело возвращаемой от горла до пяток. Довольно быстро тень обрела сначала объём, а потом и детали. Саммер Роуз была воскрешена. Так как переход из мертвого состояния в живое всегда несколько дезориентирует, так что Жону пришлось подхватить женщину на руки, дабы она не упала.
— Мама… — прошептала Руби, её голос дрожал, а серебряные глаза наполнились слезами. Она сделала шаг вперёд, но тут же замерла, будто боялась, что видение исчезнет, стоит ей протянуть руку.
Саммер медленно открыла глаза. Взгляд её был мутным, словно она только что очнулась от долгого сна. Она моргнула, пытаясь сфокусироваться на окружающих. Не было ничего удивительного, что первым, кого она увидела, был Жон, который был не очень-то рад подобному исходу. Сжимать в объятиях почти голую девушку, конечно, приятно, но эта девушка мать его подруги и, вообще-то, замужняя женщина.
— С возвращением в мир Живых, — Жон не собирался долго удерживать Саммер фактически на весу. — Постарайся встать на ноги самостоятельно.
— Ч-что? — до неё далеко не сразу дошло, что именно произошло, и что от неё требуется.
— Саммер, — теперь шаблон склеил Тайян Сяо Лонг, но сказать что-то кроме этого ему было сложно. Здоровенного мужика душили самые настоящие слёзы. Тайян сделал шаг вперед, его мощные руки дрожали. Он хотел сказать сотни слов, но из груди вырвалось только хриплое: — Ты… настоящая?
Саммер медленно повернула голову. Только сейчас она увидела мужа, а следом и двоих дочерей, Руби и Янг. Обе девушки рыдали, точно так же, как и их отец. Кажется, до Саммер начало потихоньку доходить, что происходит, и она даже начала немного приходить в себя, вот только Руби не могла больше просто стоять и плакать.
При помощи своего Проявления, Руби бросилась на свою мать, которую вс ещё поддерживал Жон. Гуманоидный Дракон устоял на ногах, но начинал себя чувствовать совсем уж неуютно. Руби фактически повисла на матери, так что оставить её поддерживать Саммер было решительно невозможно, а просто оставить эту парочку казалось не очень уместным, они же просто на пол грохнутся.
И хотя Жон понимал, что сейчас у семейства Роуз-Сяо Лонг есть все причины радоваться до потери сознания, он всё же не собирался стоять тут в качестве мебели.
— Ты меня слышишь? — спросил он, слегка встряхивая тело Саммер, и Руби заодно. — Стоять можешь?
Это было произнесено в несколько грубоватой форме. Зато до воскресшей души души наконец дошло, что она стоит в притык к незнакомому парню, и тот её фактически на весу держит.
— Я… — язык сработал быстрее мозга, но Саммер всё же попыталась утвердиться на своих собственных ногах. Воскрешение создаёт тело без каких либо изъянов, а потому у неё это довольно быстро получилось. — Да, я могу.
Кивнув Жон аккуратно отпустил её, сделав пару шагов в сторону и наконец отдаляясь от чужой, почти голой жены. Ему хватало своих проблем в отношениях, чтобы потом ему вменяли какие-либо поползновения в сторону матери Руби.
— Сила возвращающая мертвых с того света, — пока все всё ещё находились в шоке от произошедшего, Салем куда больше интересовалась гуманоидным драконом, а не вернувшейся с того света сереброглазой воительницей. — И ты продолжаешь утверждать, что ты не бог.
— Так и есть, — Жон пожал плечами. — это действительно не рядовая способность. А уж за способ обходить некоторые ограничения в этой способности, я буду до конца своих дней благодарить Иссея, но это действительно не божественные силы. При некоторых условиях любой смертный сможет повторить этот фокус.
— Тем интереснее узнать, что же такое по настоящему божественная сила, — древняя ведьма покачала головой.
Это был не самый простой разговор. По крайней мере представители, так называемой, светлой стороны явно не обрадовались желанию Салем как-то приобщиться к божественным силам. Бессмертная королева Гримм сама по себе была ужасным противником, которую можно было лишь сдерживать, но не уничтожить. Что она начнёт творить, став божеством представить страшно.
Вот только Жон какой-то проблемы тут не видел.
— Так узнай, что тебе мешает? — спросил он вполне искренне. — Ты и Озпин бессмертны, что тысячами лет что делали и куда-то стремились. За это время даже полный антиталант хоть чему-то, а научится. Неужели не нащупала способа стать сильнее или искуснее?
— Жон… — Пирра не была уверена, что стоит давать подобные советы врагу всего человечества — это разумная идея. Но она так же не думала, что стоит говорить об этом вслух. Однако её тихий голос утонул в ответном смехе Салем.
— Ох, милый, — королева Гримм повернула к ней голову, и её алые глаза сверкнули холодным алым блеском. — Ты думаешь, я не пыталась? Веками я искала любые пути, любые лазейки. Но без наставника можно бесконечно долго блуждать в темноте, так и не найдя выхода.
Жона покоробило обращение «милый», да и семейство Роуз-Сяо Лонг на фоне уже начинала потихоньку шуметь. Выкрики вроде «мама», «Саммер» и «девочки» повторялись из раза в раз и становились все громче.
— Не поспоришь, — Жон пожал плечами, решив поскорее прикрыть эту странную ситуацию. — Думаю на данный момент нам следует сделать перерыв. Джин, возвращай нас по домам. Разве что семью Саммер Роуз можно собрать в одном месте, думаю им это сейчас необходимо.
Слова Жона привлекли внимание и Руби даже успела крикнуть ему:
— Спасибо!
Прежде чем сила божественной Реликвий перенесла их обратно в реальный мир. Жон оказался всё там же на берегу океана, на самой окраине Менаджери.
Жона опасались, а потому за его медитацией наблюдали. Пускай после выстрела поверх голов и не лезли, но момент, когда странный Охотник исчез, отследили моментально. И очень этому удивились. Когда же Жон вновь появился на том же месте, с которого исчез, удивление только возросло.
Резкое появление гуманоидного дракона даже шуганоло стайку подростков, что решили исследовать место таинственного исчезновения чужака.
— В этот раз это было даже утомительное чем обычно, даром что длилось меньше обычного, — Жон полностью проигнорировал бросившихся в разные стороны парней и пару девчонок. Опасности от них не было никакой, а как-то преследовать это любопытство было бы просто странно.
— Зато ты вспомнил про душу Саммер Роуз, — заметила Джин. — Это сильно изменит расклад сил. Да и отношение к тебе сильно изменится.
— В следующий раз, если захочешь дать мне какой-то совет, говори прямо, а не устраивай подобные многоходовочки, — Жон бросил на Реликвию Знаний предупреждающий взгляд. — Ты должна лучше других знать, как сильно я не люблю попытки манипулировать моей жизнью.
— Никаких манипуляций, — Джин тут же подняла руки в жесте сдачи. — Я просто пытаюсь наладить диалог между тобой и всем остальным миром.
— Я предупредил тебя, Джин, и повторять не собираюсь, — Жон не собирался спорить. — Если тебе есть что сказать сейчас, то говори прямо. Иначе я могу и пересмотреть степень свободы, которая тебе предоставлена.
— Не спеши с расправой над остатками Белого Клыка, дай семье Белладонна время, жена и дочь смогут уговорить Гиру к сотрудничеству, — Джин не стала искушать судьбу и тут же обозначила свою следующую цель на ближайшее время: предотвращение массовой резни среди фавнов.
Жон замер, его золотистые зрачки сузились в опасных щёлочках. Ветер внезапно стих, будто сама природа затаила дыхание. Возможно, сам Жон не осознавал в какой степени он воздействует на мир своими эмоциями, особенно после прикосновения к памяти Эдварда и пробуждения Истины. Но воздействие было, и не маленькое.
— И что же ты посоветуешь мне делать?
— Поговори с друзьями, проведи время с семьёй, — Джин облизнула губы. — Ты часто думаешь о том, что не похож на своё отражение из будущего. Так может стоит не только думать об этом, но и показать на деле людям, что тебе не безразличны?
Жон стоял неподвижно, его тень неестественно удлинилась и замерла, будто живая сущность. В глазах вспыхивали искры драконьей энергии, когда он медленно выдохнул:
— Возможно, — это была логичная, в принципе, мысль, а потому спорить с ней было бы глупо. С другой стороны драконье нутро просто пылало от множества бушующих в нем эмоций. — Вот только если я приду к ним сейчас, это будет равносильно тому, что я напрашиваюсь на похвалу за воскрешение матери Руби.
— Они все равно поблагодарят тебя, не сегодня, так в следующий раз, — Джин было всё сложнее знать мысли Жона, так как его бушующая сила перекрывала возможности Реликвии Знаний.
— Они сейчас в Биконе или дома у отца Руби?
— Дома, на острове Патч.
— Тогда можно будет наведаться в Вейл, и возможно даже посетить пару уроков, — Жон уступил, но всё же остался при своём мнении.
Джин на это подумала лишь, что он упрямый осёл.
* * *
Семья Руби в этот момент действительно радовалась. Сама Руби, как обезьяна, просто запрыгнула на свою мать, и не желала её отпускать. Янг тоже не отставала от объятий, пускай в отличии от Руби и не стала виснуть на матери, а просто встала рядом. Тайянг и Кроу тоже рыдали, и обхватили всех троих девушек в широких мужских объятиях.
И только Рейвен, которую Божественные Реликвии также посчитали частью семьи Руби, чувствовала себя лишней на этом празднике жизни. Она стояла в стороне, скрестив руки на груди, и наблюдала за этой трогательной сценой с привычной для неё отстранённостью. Её тёмные глаза, обычно такие холодные и расчётливые, на мгновение смягчились, но тут же снова стали непроницаемыми. Райвен было над чем подумать.
Чудо воскрешения, это было даже круче чем омоложение, что Дракон продемонстрировал на Шни. Тот факт, что, по его словам, этим может овладеть любой, лишь распалял интерес Рейвен к подобной силе.
Её ум уже лихорадочно анализировал возможности. Она думала: «Воскрешение… Не просто исцеление, а возвращение из небытия. Если овладеть такой силой — границы между жизнью и смертью стираются. Можно исправить любую ошибку, вернуть любую потерю. И справиться с любым врагом…»
Это были приятные мысли, вот только нельзя было забывать про главную проблему. Она никто для Дракона. Он не просто ничем ей не обязан, но и даже как-либо не симпатизирует ей. С чего бы ему обучать Рейвен хоть чему-нибудь? Разве только связь с её дочерью…
Всё же до сих пор Дракон творил свои чудеса в двух случаях, проявляя заботу о своей семье и для школьной команды дочери Рейвен, Янг. Хотя тут правильнее будет сказать команды дочери Саммер, Руби, которая не только была капитаном команды, но и которая пользовалась особой благосклонностью Дракона.
Рейвен сжала кулаки, ощущая, как в груди разгорается знакомое жжение — смесь зависти и злобы.
— «Почему они?» — пронеслось в её голове. — «Почему Руби? Почему Янг?»
На волне раздражения она уже собиралась покинуть дом Тайянга, но тут Саммер заметила её маневр и решила бросится наперерез.
— Рейвен, подожди! — между Саммер и Рейвен было много всего. В том числе и мужчина, которому они родили по дочери. Но всё же смерть очень много значила для любого человека, а потому сейчас Саммер хотела бы проявить доброту к старой подруге. — Давайте… хотя бы сегодня, соберёмся все вместе.
— Не думаю, что мне рады в этом доме, — Рейвен демонстративно окинула взглядом Тайянга и Кроу. При этом она думала про себя, что это на самом деле шанс. Шанс подобраться к Дракону, и всё же попробовать получить часть его даров.
— Ты… — Кроу почти сорвался на рычание, но Тайянг остановил его.
— Не надо, Кроу, — Тай покачал головой, после чего прямо посмотрел на Рейвен. — Ты сама ушла из этого дома, тебя никто не выгонял. И уж точно не запрещал тебе видится с дочерью.
— Вот уж точно, — Янг тоже была не особо довольна сложившейся ситуацией.
— Пожалуйста, успокойтесь, — Саммер продолжила выступать в качестве примирителя. — Я прошу вас, ради меня, давайте хотя бы сегодня будем все вместе.
В ответ никто не стал возражать, что полностью устроило Саммер. И, чтобы избежать дальнейших препирательств, она поспешила перевести тему разговора, благо была одна насущная проблема, которую желательно решить как можно скорее.
— Раз это мы уже решили, Янг, у тебя найдется какая-нибудь одежда на меня, а ещё нижнее бельё.
Совсем другие настроения в этот момент были в Биконе, в комнате команды RWBY. Отсутствие половины команды, в том числе и вечно позитивной и неугомонной Руби, само по себе сказывается на атмосфере. Так ещё и Вайс была мрачнее тучи, просто сев за стол и уставившись пустым взглядом в стену.
Блейк не знала что ей делать. Понять причину мрачного настроения подруги было не сложно. У неё убили родителя, и каким бы подонком Жак Шни не был, он был отцом Вайсс. И в это же время у Руби воскрешают умершего родителя. Как бы сама Вайсс не относилась к Руби и её семье, это было банально несправедливо.
Блейк понимала, что надо бы как-то утешить Вайсс, но у неё язык не поворачивался говорить что-либо хорошее о Жаке Шни. Есть ли другие способы утешить её? Блейк не была уверена. Она сама не сталкивалась с потерей отца, да и в любом случае, каждый горюет по-своему.
— Вайсс… — осторожно начала Блейк, подбирая слова. — Если хочешь поговорить… или просто чтобы я была рядом…
Вайс даже не повернула голову. Её пальцы сжали край стола так, что костяшки побелели.
— Я знаю, что он сделал много плохих дел, — наконец вырвалось у неё, голос хриплый от сдержанных слез. Слёз в которых была боль и обида. — Но он был моим отцом. И теперь… теперь его просто нет. И я даже не знаю, что чувствую по этому поводу.
Блейк молча подошла и положила руку ей на плечо. Вайс вздрогнула, но не отстранилась.
— Это нормально, — тихо сказала Блейк. Эту ситуацию она понимала даже лучше, чем ей хотелось бы. — Бывает так, что мы любим кого-то, но не согласны с его действиями и словами.
Вайс резко вдохнула, словно собираясь что-то сказать, но вместо этого задержала на мгновение дыхание и просто выдохнула. Она сжала зубы, пытаясь сдержать дрожь, но слёзы уже катились по щекам. Блейк обняла её, Вайс на это сначала напряглась, но потом сдалась, она уткнулась лицом в плечо подруги и тихо рыдала, выплескивая свои эмоции.