Глава 32 Четверть века спустя.
— Дорогие выпускники. Сегодня ваш последний день в школе чародейства и волшебства, и уже завтра вы вступаете во взрослую жизнь полноценными магами, — гулким басом на весь Большой зал пророкотал Годрик Гриффиндор, держа в руках литровый серебряный кубок, наполненный вином. Выпускники разного возраста, но с чувством явного облегчения тоже подняли свои кубки, наполненные, надеюсь, виноградным соком.
— Теперь, — взяла слово Кандида Когтевран, держа за руку малолетнюю дочь, — когда вы наконец-то более-менее научились думать и действовать как маги, вам открыты все дороги. Не забывайте ни на миг, что настоящий маг учится всю свою жизнь и я надеюсь вскоре увидеть некоторых из вас уже на этим столом, продолжающим благородное дело передачи знаний, — обвела она рукой стол, где сидели учителя. Многих из них мы приняли несколько лет назад, дабы они учили детей не магическим наукам, типа математики, биологии и иностранных языков наряду с многими другими дисциплинами. Зачем? Затем, чтобы дети развивались комплексно, а не только магически.
— Также от себя добавлю, чтобы вы никогда не бросали нуждающегося в беде, — протянула Пенелопа Пуффендуй, придерживая рукой растущий живот, стреляя глазами на одного рыжего. Тот выхлебал свой кубок и густо краснея смотрел на Пенелопу обожающим взглядом.
— Ну и наконец, — взял уже я слово, с гордостью глядя на стол Гриффиндора, где сидел высокий крепко сложенный молодой человек, выглядящий как мой ровесник, — Товарищи учащиеся, напомню вам, что бы вы никогда не забывали, для магии нет ничего невозможного. Нет границ совершенства. Все ограничения в вашей голове и фантазии. Помните об этом и достигайте целей.
— Гип-гип ура. Гип-гип ура. Гип-гип ура, — орал целый хор детских и не очень голосов, создавая какофонию, но мы смотрели на это с гордостью. Школа выполняла свой долг.
Много воды утекло с момента открытия школы. Я и прочие Основатели вместе породили это детище, параллельно выкормив и вырастив его, словно заботливый садовник особо нежный цветок. Вот только, цветок вымахал в огромный дуб и сломать его ох как непросто. Щиты окутывающие Хогвартс могли посоперничать с прочностью и долговечностью с доменом какого-нибудь сильного существа, близкого к понятию «бог». Одни только щиты против заклинаний, основанных на кое-каких моих задумках по магии вампиризма чего стоят. Поглощение магии. Бримиру пришлось почти неделю на пальцах объяснять, что, как и зачем я делаю. Щиты против нежити, основанных на магии Света. Годрик подсобил, он как я неожиданно выяснил, в ней неплохо соображал. Вся нежить, если её не призвали или подняли непосредственно в Хогвартсе, попросту сжигалась до пепла. Но для поднятия нежити был подготовлен особый зал, где всегда, подчеркиваю, всегда, находился поднятый эйнхерий, являющийся далеким предком Кандиды. Сам себя он предпочитал именовать Владыка, чем напомнил мне о давно просмотренном мультике. Хотя на самом деле звали его просто Джон Харрасгар. Фамилия Когтевран была получена её родом на пару десятилетий позднее, чем жил этот человек. Вообще он сам магом не являлся, но был воином высокого уровня. По мастерству фехтования, он будет как минимум на равных с лодом Гвэйдеоном. А это значит многое. Плюс, то, что он эйнхерий, дает ему целую массу плюсов. Десятикратно увеличенная сила, игнорирование большинства повреждений физического характера, полное отсутствие чувства боли. А вот минусы, к сожалению, тоже есть. Еда не нужна, питье не нужно, спиртное пить тоже бесполезно, секс тоже — вставать просто нечему. Но Джон «Владыка» Харрасгар, согласился на такую «жизнь». Поднимал его не я, вернее я, но вместе с Кандидой и Пенелопой. Годрик был занят, сражался в учебных боях с Густавом Фламелем на полигоне неподалеку от леса, где специально для них был выстроено огромное поле, без намека на растительность, так что вредить там было просто нечему. Так вот, Кандида оказалась некромантом. Причем довольно неплохим. По крайней мере ошибок при поднятии нежити я не нашел. Длань Нергала в этом мире вряд ли известно, но жадная до знаний девушка снизошла до моей просьбы показать мне некоторые книги по профессиональному поднятия нежити. Надо сказать, что в некромантии понимаю, но не применяю. Своих способностей хватает для полноценной жизни. Впрочем, запас карман не тянет, поэтому изучаю из интереса.
Саиф полностью закончил у меня ученичество. Что меня очень радовало. Саиф теперь полноценный йог, маг времени и электромаг. Надо сказать убийственное сочетание. По меркам Шумера Саиф подмастерье по части йоги, мастер по магии времени и сильный подмастерье по электромагии. Бои с ним довольно тяжелые, для прочих учеников, ведь за весь срок обучения находились слишком много возомнившие о себе маги и пытались ставить на место моего ученика. Одним из них был Саиф Блэк, который по каким-то признакам подумал о том, что мой ученик может иметь отношение к роду Блэк и соответственно тот должен и обязан подчиняться ему, как старшему. Сам мальчик после того, как переварил сей спич и дал в лоб наглецу, в доступной форме высказал, что он думает о нем самом и роде Блэк, в частности. Еще бы, пацан довольно сильно обиделся за то, что «родня» его так долго искала, а в итоге и вовсе не нашла и если бы не я, то тот сгинул бы в сточной канаве. В общем мой ученик настучал по голове Саифу Блэку, из-за чего в школу прибыли более старшие представители этого дома. Скандал между ними разразился знатный, пришлось мне вмешаться, ибо отец Саифа требовал моего ученика для наказания. Я ученика не отдал и предложил ему самому выйти против меня на дуэли. Все же он мой ученик и я за него отвечаю. Бенетнаш Блэк, явно не желал разобраться с делом дипломатически, посему сразу согласился на дуэль. Сразить наглого Блэка оказалось просто. Я попросту отобрал у него телекинезом палочку, которую тот выхватил, едва Густав Фламель объявил о начале дуэли. Затем, тем же телекинезом я вытер (буквально) пол полигона наглым звездочетом, попутно объясняя на пальцах, что мой ученик просто защищался от чужих нападок.
Разумеется потом, приходили уже ко мне и требовали всего и сразу, за «оскорбление чести рода Блэк». Сначала я был добрым и просто дрался с ними на дуэлях, но, когда глава рода по имени Алиот Блэк нанял высшего вампира, чтобы притащить к нему меня, мне пришлось самому притащить Алиота Блэка к Бримиру и скормить духу наглую душонку. Бримир выкачал у него память, расфасовал знания, а потом выбросил в астрал все остальное. Как итог, род Блэк остался без главы и вроде успокоился. Позднее, когда Саиф Бенетнаш Блэк окончил школу то мне прислали некоторую сумму в золотых слитках и несколько мандрагор, в качестве извинений за поведение рода Блэк. Я в свою очередь счел, что конфликт исчерпан и не стал продолжать кампанию против Блэков.
Школа работала, процесс налаживался на глазах и в Хогвартсе становилось жить все комфортнее. Замок стоит на пересечении нескольких драконьих жил, что само по себе дает нехилую подпитку алтарю школы, плюс, ученики не контролируют поначалу свои выбросы маны, в следствии чего они только сильнее подпитывали алтарь, что положительно сказывалось на Бримире и эльфах.
Церковь временно затихла и не присылала к нам своих эмиссаров на учебу. Ну за исключением одного преподавателя по дисциплине Святая магия. Ни я, ни кто-либо другой из Основателей не особо соображал в этой магии, но доппели смирно сидели на лекциях и тщательно конспектировали все что говорил он об этом виде Искусства. Вообще Святая магия не имеет внешних источников силы. Ведь вся твоя сила — это ты сам. Главное верить. В бога, космос, Летающего Макаронного Монстра или иную неведомую хрень. Вообще, эта магия считается производной от апостольства из-за того, что и там, и там нужно верить во что-то. Святой маг верит истово, в этом его сила. Однако в этом же и слабость, ведь все что нужно, это нарушить поток веры. Если святой маг верит в скажем в Мардука, то разрушь его веру и он теряет силу (маг, не Мардук) и становится не сильнее обычного человека. Для святой магии не нужны заклинания. Веря во что-то, святой маг сам становится средоточием силы. Отчасти эта магия наиболее близка к божественной, ведь бог управляет самой реальностью, а святой маг, истово веря, сам направляет высшую энергию, сиречь ба-хионь на то или иное действие. Вообще ба-хионь — это энергия, выделяемая Третьей оболочкой души и чем чаще и больше она её выдает, тем сильнее и сочнее для богов и демонов. Однако Святые маги если не желают, то их ничто не заставит примкнуть к демонам.
Шоса и Салазар за четверть века вымахали до невероятного размера. На них вполне можно кататься, причем не только я этим пользовался. Другие Основатели тоже были в восторге от красивых змеек и периодически просили меня разрешить покататься. Однажды Пенелопа и Годрик строили гонки на василисках, из-за чего ученики смотрели на них, как на безумцев. Да что там, большая часть преподавательского состава была без ума от Шосы, так как она была куда ласковее к другим людям. Салазар, был лоялен только ко мне, но не был против, если его кормили мясом другие Основатели. Еще бы, из-за гастрономических предпочтений моих питомцев приходилось заключать договоры с несколькими деревнями на поставку мяса и молока, так как василиски ели часто и много. Наверное, поэтому они и выросли до размеров среднего поезда в длину.
Возвращаясь к Хогвартсу. Не могу не отметить царящую внутри атмосферу. Днем, школа выглядела обыденно. Ученики проходили мимо, возвращаясь с уроков и направляясь к очередному кабинету или в Большой зал на приемы пищи. Эльфы работали, Бримир следил за всем, ну а мы в кои-то веки наслаждались жизнью, без дикого напряжения, что творилось с нами вначале. Ночью же школа выглядела еще волшебнее и загадочнее. Свет луны и звезд, что пробивался сквозь окна давал неописуемую никакими словами покров множества тайн замка. Одна из них та самая комната Так-и-Сяк. Совместно с другими Основателями мы решили, что ученик обязательно захочет узнать о магии больше, а в Выручай-комнате, это второе её название, были собраны вообще все материалы по магии, без ограничений. Магия стихий, вольтование, Тьма, Свет, Хаос и многое другое, доступное для обучения, если напроситься в ученики к мастеру в школе. К слову, каждый преподаватель внес посильную лепту в библиотеку замка, а Бримир рассортировал её и составил в удобоваримом виде.
К слову Выручай-комната не единственная тайна замка. Пенелопа, например помимо обычных теплиц, где росли растения, необходимые для учебы или продажи, выбила под землей еще одну теплицу для особо опасных растений. К примеру, Кровавый дуб, довольно ценное растение, но обладающее собственным характером и волей. Выглядел этот дуб как обычный, за исключением багряно-алого цвета коры, ярко-белых листьев и постоянно шевелящихся желудей, к которым боязно притрагиваться. Дело в том, что плоды этого дуба продлевали жизнь, но минус в том, что они, во-первых, растут крайне медленно. Один желудь зреет почти десятилетие, плюс для питания кровавому дубу нужна…кровь. К счастью, мы все не были против такого деревца, поэтому раз в месяц-два сцеживали дубу по литру крови каждый. Заклинание кровяной репликации было как нельзя кстати. Во-вторых, как я уже упоминал, дерево было разумным и с ним вполне можно вести диалог, но, к сожалению, понимала его только Пенелопа. В-третьих, если посадить желудь от кровавого дуба, то он начнет отравлять землю, в которой растет, отчасти поэтому Пенелопа и отсадила его в отдельную теплицу.
Годрик создал для себя и своих последователей особый боевой зал, в котором магия восстанавливалась невероятно быстро, а также можно было тренировать заклинания среднего и высокого уровня. Высший же уровень, Длань например, этот зал не потянет, но вот Землетрясение или Адский град выдержать должен. Особенности этого зала еще в том, что практически все заклятия, выпускаемые в этом месте практически, не наносят урон. То есть дуэли, происходящие в зале Годрика несмертельны в принципе, разве кто-нибудь жахнет чем-то реально серьезным. Авада Кедавра, к примеру. К слову, об Аваде. Её я начал изучать после того, как она в меня попала во время одной из стычек с боевиками, подосланными моими недругами. Признаться честно, Авада от меня отскочила, чему изрядно удивились мои враги, прежде чем я их парализовал и выпотрошил то, что они считали мозгами. На них стояли обеты о неразглашении, и далеко не один, но в моем посохе, впоследствии прибавилось количество душ, которые я вдумчиво пытал на информацию. Так как они уже были мертвы, то и обеты не стали для меня большой проблемой.
К слову, недругов у школы было достаточно. Некоторые рода потомственных волшебников не желали, чтобы магию, да еще полноценно изучали простые маги, или как они это называют маги нового поколения. Сквибы и рожденные простыми людьми маги, не воспринимались этими надменными уродами как равные. Как итог я грубо отказал им, хотя они предлагали много золота за наше бездействие. Мы не для того открывали школу, чтобы НЕ учить детей магии во всех её формах.
У меня же была моя Тайная Комната, в которой обосновались Салазар и Шоса. Шоса, к слову, понесла яйцо от чего особенно сильно оху…обалдели Годрик и Пенелопа. По его информации василиски сами по себе не плодятся, ибо они химеры, а следовательно, лишены функции деторождения. Видимо, либо его надули, либо это эффект от ежедневного вливания в них моей и Ихтивагаля маны. В любом случае это требовало исследований.
Решив прогуляться, я вышел из кабинета и неспешно принялся идти по каменным коридорам. На полу лежали легкие ковры, скрадывающие шаги, на стенах висели картины, причем живые. На занятиях по музыкальной магии ученики чего только не отчебучивают. Даже мне самому было любопытно, ведь музыкальная магия, включает в себя не только саму музыку, но еще и рисование. А если подумать, то эта магия буквально заточена на творчество. Разрушать с помощью музыкальной магии сложно, хотя вполне реально.
Не знаю почему, но мне нравилось смотреть на учеников, как они делали свои первые шаги в магии. Наблюдать за их успехами и провалами было донельзя приятно. В такой момент я понял, почему около нас, во время моей учебы постоянно чувствовался Деорг эбн-Шаггат. Видать он тоже любил подобное зрелище. С учениками происходило множество забавных и не очень случаев, когда ученик самостоятельно творит заклинание и скажем, ошибается в одной букве. Обычное заклинание из школы телекинеза преобразилось в заклинание призыва огромной лошади, стоящей посреди коридора с глупым видом. Лошадь мы убрали, а ученику влепили небольшое наказание. Он должен был выучить и без запинок рассказать десяток скороговорок. Ей-богу, мы с Кандидой и ее дочкой смеялись до слез.
В один из обычных дней в середине июля, к нам в школу пожаловали необычные гости. Нам нанесли визит гоблины.
— Что они тут делают? — спросил у меня Годрик, когда группа в пару сотен гоблинов, закованных в латы с боевыми топорами и молотами подошла к замку со стороны леса. Некоторые из них были одеты в доспехи из иного материала, чем большая часть воинов. Броня отливала темно-синим, и её было видно с огромного расстояния.
— Не знаю, я же не провидец Годрик, но вряд ли, что-то хорошее. Скажи об этом Густаву, Варину и Сильфаане, чтобы пришли на стены. Боевой маг, маг земли и магесса огня, будут отличным подспорьем в возможном бою.
— Ты прав, Сал. А можешь своих змеюк вывести на поел боя? Ну так, на всякий случай.
Немного подумав, я ответил:
— Нет, Салазар и Шоса пока останутся в замке. Они одна из последних линий обороны.
— А кто пойдет общаться с ними? — спросил Саиф, который несмотря на окончание ученичества остался в Хогвартсе. Ученик дураком не был и прекрасно понимал, что чем больше он знает, тем ближе тот будет к абсолютному могуществу. Правда, я видел его взгляды, которые он бросал на меня и прочих Основателей. Аура выдавала жгучее предвкушения, от того, как он однажды станет Архимагом. Но пока что, несмотря на возросшую магическую мощь Саифа, а также его неординарные магические навыки, тот был все еще зелен. Вот лет через двадцать-тридцать усердных тренировок и тогда еще, может быть, он достанет до нижней планки уровня, но сейчас, нет.
— Думаю, что я, — сказал я, наговаривая в посох заклинания. Обожаю магию слова. С ней можно использовать любую магию, любой школы, лишь бы хватало маны и контроля силы.
— Уверен Сал? — спросил рыжий.
— Уверен.
Спрыгнув со стены, я полетел неспешным ходом в сторону делегации гоблинов. Со стены за мной наблюдал Саиф и Годрик. Оба прекрасно знали о моих силах, поэтому и бровью не повели, а вот гоблины, узрев моё приближение занервничали. Маги нынешнего уровня силы умеют вполне сносно летать, но им требуется тратить много маны, кроме телекинетиков и аэромантов. Я к счастью и тот, и другой.
Приземлившись метрах в сорока от группы гоблинов, я отпустил посох, заставив его парить подле меня, как верный телохранитель. Покрытый мелкими разрядами молний посох внушал.
— Приветствую вас, гоблины. Моё имя Салазар Слизерин. Кто вы?
Гоблины немного приободрились, а вперед вышел один пожилой гоблин в золоченой броне и белым коротким плащом за спиной. В руке у гоблина не было оружия, лишь небольшой деревянный жезл или крохотный посох. Аура к него пестрела различными красками, ни на минуту не задерживаясь на одном цвете, что в свою очередь говорило о том, что гоблин явно не спокоен.
— Меня называют Гурго Сильный. Я сын брата Рагнука I, короля гоблинов, — с неким пафосом представился гоблин. Его сородичи внимательно рассматривали меня, и в особенности мой посох.
— Приятно познакомиться. Чем обязан визиту?
— Мы хоть и недавно в вашем мире, но уже наслышаны о знаменитых Основателях школы магии Хогвартс. Наш Владыка, Рагнук I, желает знать, что вы из себя представляете.
— То есть?
— То есть мы хотим узнать, насколько вы сильны.
— А вам это зачем?
— Сильный пожирает слабого. Так было, есть и будет, волшебник. К тому же, если вы победите, то у моего народа будет к вашей школе довольно выгодное предложение.
— Понятно. Вы хотите боя с сильным соперником. А как же архимаги, которые вопреки желаниям своих врагов еще ходят по земле? Неужели из всех магов, вы выбрали именно меня.
— Не только. Вы нас еще интересуете, потому как, уничтожили моего дальнего родича.
— И кто же он?
— Кхардагыл Кровоклык. Он был мои родичем и другом.
— Да? А у меня иные сведения. Этот гоблин напал на мой дом и убил моих родичей. «Неужели мне надо было это проглотить и забыть?» —язвительно спросил я, нагнетая ауру. Ихтивагаль даровал мне ману мощным потоком, так что гоблинов я не боялся. С чего бы это? Не испугался Йог-Сотзотха и Пазузу с Лалассу. Гоблины даже издали не напоминали мне об этих существах. Интересно, как там кстати мой старый посох с душами?
— Тогда я вызываю тебя Слизерин на агнаро-твак*.
— Чего-чего?
— Ах да, чуть не забыл. Это поединок чести. Бой идет до смерти одного из участников.
— Ты серьезно? — аж обалдел я от наглости гоблина. По-моему, он дебил или близко к этому. Впрочем, очищение генофонда Земли, штука тоже нужная и полезная.
— Абсолютно.
Далее гоблин не стал более ничего говорить, а просто махнул своим жезлом, с которого в мою сторону сорвался ослепительно-белый луч. Все произошло так быстро, что даже не понял сначала. Луч ударил меня в грудь, рассыпавшись порохом искр, а гоблин недоуменно поднял брови. Прочие гоблины тоже были удивлены. Но рассуждать об этом в данный момент было глупо. Магией я создал плотный шарик сжатого воздуха и небрежно швырнул его в гоблина. Посох, отлетев от меня на пару метров, заискрился и принялся расшвыривать вокруг себя синеватые молнии, всячески игнорируя сторону, где был я. Посохом управлять дистанционно легко. Гоблин презрительно ухмыльнулся и нарочито выставил небольшой щит из окованного железа. Шарик влетел в щит и взорвался. Плотная воздушная волна просто снесла гоблина месте с щитом и доспехами. Прочие гобины пусть и немного пострадали, но вмешиваться в агнаро-твак не посмели. Так зыркали недобро и намекающие взгляды свои топоры, были весьма красноречивы. Хотя, мне ли не все равно?!
Отследив по ауре, куда полетел мой противник, я быстро долетел до гоблина. Тот выглядел бодрячком, несмотря, что щит был погнут почти пополам, а в доспехах зияла дыра. Адамантиевое лезвие вскрыло броню гоблина как горячий нож, доспехи из пластилина. Глаза гоблина прежде чуть суженые, раскрылись от неверия.
— Что? Как?
— Никак, — сказал я и направленным огненным шаром, я зажарил наглого гоблина в его собственных доспехах. От высвободившейся температуры, доспехи гоблина буквально потекли на землю, бодрым ручейком скрываясь в какой-то норе, испуская неприятный дым.
Переместившись обратно к делегации, я сказал им:
— Следующий кто придет сюда со злыми намерениями, будет сожжен заживо. А теперь пошли вон отсюда.
Гоблины несколько раз переглянулись и один из них, сказал мне:
— Это не последняя наша встреча, человек. Мы гоблины народ гордый.
— Буду ждать, — ответил я, и переместился на стену, где уже было множество народу. Видимо новость о возможной конфронтации с гоблинами нашла своих зрителей.
Настроение упало слегка вниз, когда ко мне подбежала Кандида и выпалила всего одно слово:
— Церковь.
Устало приложив руку ко лбу, я тяжело вздохнул:
— Рассказывай.