Убегая от Смерти - Глава 50 - Торжество ужаса
DOCX
Убегая от Смерти - Глава 50 - Торжество ужаса.docx
FB2
Убегая-от-Смерти-Глава-50-Торжество-ужаса.fb2
EPUB
Убегая-от-Смерти-Глава-50-Торжество-ужаса.epub
От лица капитана Батисты
— Как мы не соберёмся, а знакомых лиц всё меньше, — с угрюмою миною констатировал Батиста, разглядывая остальных советников. Пустой титул, данный ради каких-то политических манипуляций одним маньяком, являющимся, как подозревал сам Батиста, самим Бароном Субботой.
Уж сильно этот самый Гром походил на одного из духов, которому поклонялись последователи религии вуду.
Ну а что, любовь к черному цвету есть, невоздержанность в питье и пище, курении и плотских утехах частично тоже присутствует. Кроме того, он покровительствует бандитам и головорезам, и это мягко сказано, ведь он создал целую страну для них. И это ещё не упоминая той темной магий вуду, которой он захватил их души и заковал в куклы… Однажды Батисту довелось даже увидеть Сержио ночью под лунным светом. Всего лишь на мгновение, но он готов был поклясться самым дорогим вином и любимыми шлюхами, что видел вместо привычного нахального лица живого человека серую мёртвую плоть с зелеными огоньками вместо глаз.
— Да защитит нас бог от демонов, скрывающихся среди нас, — перекрестился сидящий слева капитан Артурио, запивая свою маленькую молитву вином. После встречи с Канцлером, он вдруг резко подался в религию. Обвешал себя кучей крестов из различных конфессий, стал постоянно креститься и молиться. Кроме того уже вся Тортуга знает, кто недавно вложился в восстановление маленькой церквушки. В отличие от других коллег, Артурио, почти не скрываясь, искал защиты от темной магии в самых благих и праведных вещах. Даже пару монахов у себя на кораблях завёл. Батиста даже подозревал, что при первой же возможности тот попытается сбежать в Ватикан, чтобы спрятаться от ужасной магии Грома под юбкой Папы Римского. — Но согласитесь, сей демон явно задумал нас всех убить, ужасной и мучительной смертью, а сейчас просто забавляется, наблюдая за нашими потугами. Отче наш, не дай в обиду сынов своих, да защити наши грешные души. — Снова перекрестился он, только в этот раз на византийский манер. Говорят, он даже пробует поститься, что, впрочем, не мешает ему грабить суда и хлестать вино.
— А что нам ещё остаётся делать? Только показывать нашу незаменимость, выполнять все его прихоти и молиться, молиться и ещё раз молиться, чтобы не прихлопнул ради развлечения. Больше ничего мы сделать не можем, не отправлять же нам убийц… очередных?
Услышав последнее все за столом дружно издали тяжёлый вздох, припоминая свои, так и чужие попытки избавиться от ненавистного им чудовища в человеческом обличии. Несколько бокалов с ядом он выпил и даже не заметил этого, только отметил интересные нотки вина, а нанятый убийца (один из многих), который все же добрался до тела Канцлера и даже сумел воткнуть клинок ему в сердце, тут же получил “благодарность” в виде выдавленных глаз и треснувшего черепа. Закончив с невезучим наёмником, Гром лишь вынул клинок из-под ребра, да пошел дальше по делам, как ни в чём не бывало. Даже крови не было. О его бессмертии уже легенды ходят, а кое-кто даже молится о спасении, уверовав, будто он второе пришествия Иисуса Христа, только темного, если такой вообще есть.
— Я знаю! Знаю! Но от этого только больше хочется выть! Я будто щенок, который должен бежать к ноге хозяина при первой же команде! Ещё и благодарить за скинутые нам со стола объедки! — Истерично выкрикнул ещё один член совета и собрат по несчастью.
Не то чтобы Батиста не признавал логику его слов, но ему был приятнее относиться к проблемам, следуя одной услышанной ханьской (китайской) мудрости. Она гласила, что проблема это и не проблема вовсе, а просто препятствие, очередная ступенька на пути к новым возможностям. Соответственно Грома он воспринимал, как возможность возвыситься. И такой подход не был лишен основания, ведь, если посмотреть на созданные им вещи холодным взглядом, то можно увидеть целое море возможностей и потенциальных выгод. Да, были свои подводные камни, но и обозримая выгода стоила своих рисков. Государство только недавно создалось, а он, Батиста, уже возвышался над душами десятков тысяч людей, обладая влиянием, о котором даже подумать не мог, да и несколько новых закопанных сундуков с золотом не дадут соврать, дела уже идут вверх. Поводок, конечно, коробит, кто бы вообще был этому рад, но уж себе Батиста мог признаться, что стал потихоньку привыкать, принимая это как цену за обретённую им власть и богатства.
— Капитан… точнее капитаны… — запутался ворвавшийся в зал юнга, но, плюнув на правильность обращения, всё же произнес весть. — В общем, там это, разведчики вернулись, корабли с Кап-Аитьен подняли паруса и начали двигаться в сторону Тортуги.
Все тут же подобрались. Наконец-то настал и их час.
Пока Гром терроризировал юг французского Гаити, они собрали свой флот вдали от торговых путей около одного неизвестного большинству каменистого архипелага, выжидая, словно охотники в засаде.
Сгруппировавшиеся силы в Кап-Аитьен были значительными и, неизвестно какую неделю готовились стать ловушкой для сил Конфедерации, но Канцлер их обыграл, вместо этого атаковав другие, куда менее подготовленные к его визиту города. Администрации ничего не оставалось, кроме как выбрать: продолжать держать все силы в городе и ожидать неизвестно чего или атаковать тыл пиратской Конфедерации, пока основные силы покинули Тортугу.
Это действие было логичным, уж слишком, чтобы легко стать ловушкой, но и сидеть, опустив руки нельзя было, пока пираты грабят французские города. Их бы за это по шапке не погладили. А так вроде и показали деятельность и особо не рисковали.
— Отлично, по кораблям и… удачи всем нам.
— Иди к Канцлеру! — Кто-то выкрикнул, отчего на миг в зале повисла тишина, после которой все присутствующие дружно засмеялись, разделяя общее мнение. Канцлер тот ещё злой дух, если не хуже.
* * *
Флот моих “союзников” прибыл через день. Он был весь потрепанный, с многочисленными следами недавних сражений, но главное, он принёс хорошую весть: “Кап-Аитьенсая эскадра разгромлена”.
Теперь наши тылы надёжно прикрыты, конечно, если другие наши соседи не решат присоединиться к веселью, но исходя из сообщений проплаченных информаторов Игни, они решили не вмешиваться, но надолго ли, это уже другой вопрос.
В этот момент стал вопрос что дальше? Укрепиться и взять под контроль приобретённые территории или попробовать отхватить не только половину французского Гаити, а прибрать к рукам всю их колонию? Главное чтобы не подавиться…
Шансы на успех у нас были. Да даже потерпи мы неудачу, мы уже захватили столько добра, что если проиграем, нам хватит ресурсов, чтобы в короткие сроки сколотить ещё один флот, ничем не уступающий нынешнему, но это уже будет не то.
Решать такой сложный вопрос я доверить госпоже фортуне. В моих руках появилась монета с черепом, одна из тех, что подарила мне бессмертие, а теперь служит напоминаниям о пройденном пути. Как и о том, что я когда-то был обычным смертным.
И именно ей я доверил решить, что будет дальше: остановимся ли мы на достигнутом или пойдем, хах, в ва-банк.
Монетка закрутилась в воздухе, чтобы через секунду явив нам решение госпожи Фортуны…
* * *
— События завертелись, уж слишком быстро… — констатировал Агни, ощущая на своей голове адмиральскую треуголку и наблюдая за эскадрой в полсотни разномастных посудин, двигающийся за их спиной. На каждой гордо реял черный флаг с золотым кракеном по центру.
Впереди выстраивалась в боевой порядок эскадра противников, каждый из кораблей которой был отмечен белыми морскими флагами. Среди них выделялись мощные галеоны, на которых гордо колыхались более вычурные, покрытые золотыми геральдическими лилиями на синем фоне. Каждый уважающий себя моряк знал, что это символы, обозначающие присутствие королевского военно-морского флота Королевства Франции, а также наличие на нём высоких чинов, исполняющих волю короля. Страны, являющейся одним из европейских гегемонов, чей флот готовился дать достойный отпор вражеским кораблям под командованием сына простого ирландского пастуха.
Противник встретил их в открытом море, явно наученный горьким опытом последних атак Конфедерации. Французский командующий не собирался отдавать инициативу в руки пиратов, которая могла их смертельно сковать их в заливе, после чего те могли методично уничтожить их по частям.
— Адмирал, каковы будут ваши приказания? — Поначалу Агни даже не понял, что обращаются к нему, уж больно было дико слышать по отношению к себе подобные обращения, но стоило привыкать. Капитан уже и не капитан, а Канцлер, а его брат глава целой разведки, так и он теперь не рядовой моряк.
Посмотрев на выстраивающихся в ряд противников, Агни поморщился. Бои больших скоплений кораблей обычно проходили однотипно, каждый из противников выстраивался в линию, а после, сблизившись на расстояние залпов их орудий, разворачивался для артиллерийского противостояния. Побеждал обычно тот, у кого было весомое превосходство в количестве залпов,если такого перевеса ни у одной из сторон нет, тогда тот, кто вовремя подготовил орудия и нанес первые потери не развернувшимся противникам, авжеж ещё была куча нюансов, от которых у Агни болела голова.
Он быстро осознал, что в подобном противостоянии ему новичку не переиграть опытных стратегов, которые всю жизнь учились, готовясь к этому самому моменту, поэтому Агни решил действовать, как пират, кем он и являлся — подло и авантюрно.
— Выпускай голубей, — связной кивнул и побежал отдавать приказы через систему флажков на другие корабли.
От их строя отделилась пятерка убитых шхун. Они, подняв белые флаги — знак перемирия, двинулись к французам.
(Прим. автора Да, у Франции до 1790 белый флаг это ВМФ, их могли украшать, но издалека рюшечки или ещё какие-то дополнения, если они есть, не видно.)
Сказать, что французы удивились подобному действию, не сказать ничего, но смотря на приближающиеся корабли, контр-адмирал, немного помедлив, отдал приказ не атаковать:
— Пусть подойдут поближе, мне интересно, что хотят предложить эти ублюдки. Возможно, они, наконец, осознали свое истинное положение? — Контр-адмирал улыбнулся. Французские офицеры тоже перекинулись несколькими презрительными выражениями в отношении противников, они готовились к отчаянному противостоянию, а оказывается, волк не так страшен, как его рисуют. Не успели прозвучать первые удары артиллерии, как враг уже поднял белый флаг.
— Адмирал, что-то не так! Корабли не показывают никаких признаков остановки, кажется… Их команда спрыгивает в море! — Доложил его первый помощник.
— Что? — Встрепенулся контр-адмирал, уже представляя на груди новый ордер, а при удаче и не один, вкупе с героическим возвращением под своды Версальского двора, после чего сам король отметит его, Франсуа д’Эстре, показав его лощёному братцу, что он также способен повторить путь их прославленных отца и деда. Вырвав монокуляр из рук помощника, он тут же посмотрев на палубы приближающихся кораблей. Как и сказал его подчинённый, матросы отчаянно прыгали в воду, тогда как их корабли даже и не думали останавливаться. Подгоняемые попутным ветром, они неумолимо приближались к ним.
— Немедленно развернуться! Подлые ублюдки, они использовали эти суда, как тараны! — С каким-то восхищением в голосе проговорил контр-адмирал. Такой отчаянный поступок был достоин признания, но, к сожалению, эти пираты нарвались не на того.
Громоздкие корабли хоть с трудом, но развернулись, пропуская таранящие их корабли сквозь свои ряды.
— Потопите их, как только они поравняются с нами, мало ли ещё какую подставу этот подлый люд мог придумать. — Отдал приказ Франсуа.
Корабли поравнялись, почти впритык проходя сквозь образовавшиеся плавучие “ущелья”. Французские артиллеристы с обеих сторон выкатили пушки и были, готовые тут же затопить старые шхуны.
— Неужели они и вправду хотели их использовать исключительно как таран… это разочаровывает, — видимо он переоценил собственного противника. — Хм, а что это за бочки на палубе? — Неожиданно заметил контр-адмирал, стоило только одной из шхун поравняться с его кораблём, впрочем, ответ он получил сразу после того, как артиллеристы дали общий залп.
Бах-бах!
Десятки ядер протаранили безлюдные посудины со всех сторон. Неудивительно, что несколько из них попали прямо в бочки с веществом, которое у будущих поколений будет известно как нефть.
Раздался громкий взрыв, заглушавший даже звуки выстрелов пушек. На палубах пяти старых шхун вспыхнули огненные вспышки, а огонь охватил ближайшие корабли. Пламя пылало повсюду. Огонь, словно оголодавший путник, не обращая внимания на различия деликатесов, за один укус поглотил пять старых шхун Конфедерации и десяток новых французских галеонов. Лишь гулкие вспышки, вспыхивающие из-за взрывов корабельных арсеналов, словно отрыжка довольного трапезой сеньора, сообщали о том, что в этом шлейфе пламени есть ещё чему гореть.
— Ебать, у нас получилось! — Не верящим тоном проговорил Агни. Французы попали в его ловушку и первый размен ещё даже не начавшегося сражения завершился разменом один к двум, в их пользу. Впечатляющий результат, если учитывать, что силы до этого были равны. — Всем кораблям, в атаку! — Он не стал ждать больше необходимого и приказал каждому из подчинённых ему кораблей атаковать ошеломленных французов.
— Надеюсь, капитану, тоже будет сопутствовать удача, — напоследок бросил он взгляд на многочисленные укрепления порта.
* * *
Пока флот Конфедерации под руководством Агни вступил в жестокое противостояние, я тем временем начал медленно подниматься из воды, находясь под одним из фортов крепости Порт-о-Пренс.
Вслед за мной из-под воды показался панцирь Краби, на котором я сейчас и стоял. За прошедшее время он снова подрос, видимо диета из китового мяса сильно способствует набору массы. Хм, вроде в мире Ван Писа что-то такое говорили про употребление морских королей, может и здесь также? Надо будет в будущем проверить данное утверждение.
— Ну что приятель, готов закусить сегодня вкусными французами? — Обхватил я панцирь моего ручного монстра. Тот задрожал всем телом, говоря о своем нетерпении.
— Ну, тогда давай!
Его лапы на мгновение согнулись, после чего его тушка устремилась в гору прямиком к защитной стене форта. Конечно, это не осталось не замеченным, из-за чего я мог с весельем наблюдать, как наша парочка шокировала собравшихся за пределами стены солдат, что до нашего появления увлечённо наблюдали за морским сражением. Нескольких из них он придавил, а те, кому «посчастливилось» не быть сплющенным в мясную лепёшку, тут же были либо разбросаны клешнями, либо теми же клешнями захваченными, но уже заброшенными в его же пасть.
— Сюрприз всем любителям лягушек! — Поздоровался я с немногочисленными выжившими, перед тем как всадить в них по пуле и оборвать их жизни, но не до конца.
— А теперь время ритуала, — хлопнув в ладошки, я спрыгнул с Краби и оказался перед первым более-менее целым трупом. Схватив его голову, я большими пальцами впился в его мертвые глаза. Внешне все выглядело просто, а вот будь здесь кто-то обладающим магией, то почувствовал бы, как я делюсь с трупом своей энергией.
Сначала дернулись пальцы, а дальше начали предаваться лёгкой конвульсии рука-нога, и лишь когда тело перестало бездумно трепыхаться, я его отпустил.
— К-ха. — Издал непонятный звук труп, после чего, качаясь, начал подниматься, вставая на ноги. В меня впились зеленовато-расплывчатые зрачки, словно у слепого.
— Подними руку! — Приказал я и зомби дернул рукой вверх, но это больше походило на рывок куклы под руководством неопытного кукловода, чем на нормальное движение.
— А теперь покружись вокруг своей оси. — Зомби подчинился новому приказу, но тут же запутался в собственных ногах, завалившись на землю. Ловкости ему не хватало, но он старался, очень старался.
— Как для первого раза — результат не самый поганый. Могло быть и хуже. — Оценил я своего первого зомби, после чего со смешком отдал новый приказ. — Иди, подари каждому из своих бывших товарищей по-французски поцелую! — Решил я дать волю своему внутреннему озорнику, после чего зомби без лишних слов побрел в поисках своих товарищей, чтобы продемонстрировать им истинную силу Любви.
— Ох, сколько материала для экспериментов! — Глаза аж разбегались от количества трупов вокруг, а главное Краби и не думал останавливаться, словно таран, он взбирался дальше по стенам в поисках хрустящих французов.
Вскоре защитникам крепости приходилось отбиваться не только от гигантского краба переростка, но и от своих же бывших товарищей, по какой-то непонятной причине желающих их засосать до смерти.
— Эй, что с тобой? Бери пушку, монстр скоро будет здесь, — попытался достучаться до одного из своих соратников нервный французский солдат, но тот не реагировал, только что-то мычал и пьяной походкой медленно приближался к нему.
— Эй, ты что пьяный? Нашел время… А? — продолжил говорить француз, отвлекаясь, чтобы самостоятельно передвинуть орудие, и не замечая приближающейся опасности. Впрочем, стоило ему снова обернуться к приблизившемуся на расстояние нескольких метров зомби, как тот вдруг прыгнул на него и засосал.
— Ааа! Спасите! — Начал дергаться он, но зомби его не отпускал, следуя приказу своего господина, он, несмотря на весь свой небольшой опыт при жизни, демонстрировал великую силу братской любви!
Подобные сцены начали происходить всё чаще и чаще по всей крепости. В одной её части вовсю бушевал гигантский краб, в другой экспериментировал начинающий некромант, а в третьей нагоняли страх его порождения, демонстрируя свои очень нетрадиционные наклонности.
Подобного надругательства защитники не выдержали и вскоре крепость вместе с защитными сооружениями пала. Единственные выжившие в истерике убежали в сторону города, пугая жителей кровью на своих мундирах и крича что-то про адское порождение и восставших из могил содомитов.
Тем временем битва на море подошла к своему логическому концу. Конфедерация ценой половины своего флота нанесла сокрушительное поражение французским силам, пустив их на дно.
Выжившие силы и десант высадились в порту, накинувшись на оставшийся без защитников город.
Уже этим вечером Порт-о-Пренс, столица Французского Гаити, пал, признавая новую власть.
* * *
— Как это произошло? — Стоя во дворце губернатора, я смотрел на труп, укрытый простыней. Сам губернатор и его семья, понимая своё неминуемое поражение, покончили жизнь самоубийством, выпив яд.
— Полез олух впереди батьки в ад. Ну и логично, что такую жирную мишень расстреляли. — С печалью рассказал Джо, смотря на труп Бобы. Смерть приятеля, а то и друга не смогла оставить его равнодушным, как, впрочем, и меня.
— Нифига, команды умирать я не выдавал. — Я решительно возразил против того факта, что один из моих ближайших сподвижников решил отбросить концы.
“Ишь чего захотел, решил раньше времени смотаться на пенсию”. — Сразу же разгадал хитрый план людоеда. — “А у меня разрешения спросить не забыл”?!
Опустившись перед его трупом, я вновь вспомнил одно из заклинаний, которое я узнал, изучая библиотеку Калипсо.
Мои руки припали к голове Бобы и из них полился зелёный свет. Я почувствовал легкую слабость, но, не обратил на это внимание, продолжая вливать собственную энергию. И это дало результат — тело Бобы зашевелилось. Прошло ещё несколько секунд, как наш людоед медленно раскрыл глаза и стал осматриваться по сторонам с тупой мордой, как у обычных зомби. Впрочем, он и до смерти не мог похвастаться особо умным лицом.
Я же применил к нему не обычное заклинание поднятия зомби, а кое-что помощнее. Называлось оно поднятие рыцаря смерти. Название такое ему дал я, а то “поднятие соратника” звучало как-то блекло. Если объяснять простыми словами, то оно захватывало душу недавно умершего и возвращало её обратно в тело, перезапуская жизненный цикл организма. Разумеется, без нюансов тут не обошлось, тем более что смерть ни для кого не пройдёт бесследно, но это малая цена за второй шанс.
Не будь у меня сегодня такой обширной практики, то я бы не осмелился его применить. Без должных умений и навыков даже моя темная магия, слившаяся с божественным проклятием несущим, так сказать, спектр смерти, из-за чего неожиданно подарила мне склонность к некромантии, могла оказаться бессильной.
— Боба, дружище, как ты себя чувствуешь? — Упал на колени перед ним Джо, обхватив того за плечи. Явно переживая за него больше, чем показывал. Тот прислушивался к своим ощущениям:
— Боба хочет жрать. — Констатировал он, отчего на мгновение в зале воцарилась тишина.
— Йопта, мне кажется, что он стал даже где-то умнее — Неловко рассмеялся Джо, облегчённо хлопая друга по плечу.
— Даже смерть теперь не предел! — Осмотрев искажённые благоговением и опаской лица окружающих нас людей, я решил воспользоваться моментом. Узрев настоящее темное воскрешение, люди были ошарашены, озадачены, а значит, очень чувствительны к любым словам и внушению. Грех не воспользоваться, тем более повод есть.
— Французская Гаити пала перед лицом наших легионеров! Французский флот потоплен нашими кораблями! Но вот, что я вам скажу: это не триумф Конфедерации и всех поверивших в неё! Это лишь начало! Конфедерация освободит жителей всех колоний от европейских тиранов и еврейских торговцев, а взамен мы подарим свободу! Слава Конфедерации!
— Слава Конфедерации! Слава Канцлеру!
