• Boosty Shared
• Motorola

• T

• демон

Земля. Южная Америка. 1685 год до Н.Э.

Маммон.

После столь «оглушительного» заявления моё лицо ни на йоту не изменилось. С каких это пор моё прошлое стало достоянием общественности? Вначале был Люцифер, потом Мефистофель, а теперь и падшая. И ладно первые двое — мы с ними связаны некоторыми обстоятельствами, но Хелель — вообще отдельный случай, это наша первая встреча. Я хоть и вообще не старался с сокрытием своей личности экс-военачальника Вавилона, считая это незначительным в современных реалиях, но слегка обидно, что каждый встречный докапывается до моего прошлого.

— Иии? — нет, серьёзно, чего она хотела добиться своим заявлением?

— Рада познакомиться с живой легендой, — на это я фыркнул.

Любое сильное старое существо можно назвать легендой. У каждого из них есть своя невероятная история, великие испытания и неожиданные возможности. Будь иначе, они бы не смогли дожить до своего возраста. Взять хотя бы Хелель: падшая архангел, прошедшая Ад, что силой, хитростью и харизмой объединила отщепенцев в единую структуру. Да, падшие ещё слабы, но уже сейчас способны повоевать с каким-нибудь средним пантеоном. Так что её попытка подмазаться смотрелась откровенно блекло.

— Не скажу, что это взаимно, — прикончить бы её и дело с концом, но сила поставила меня в неловкую ситуацию. В базовом состоянии я не смогу её убить, только истинная форма может гарантированно уничтожить, но она не дура, поэтому велик шанс побега, и тогда плакал мой секрет, — Зачем пришла?

— А зачем главный поборник человечества истребляет оное? — она меня бесит.

— Для владельца петушиных мозгов ты слишком много спрашиваешь, — хоть она и не показывала, но я видел, что это её задело, — Хм… Давай рассуждать: в мире очень мало личностей, знающих мою биографию, и они не могли тебе рассказать о ней. Со всеми «знающими» мы «пересекались» до моего перерождения. Значит, это кто-то, с кем я хоть шапочно, но знаком… Азазель?

Мысли о предсказаниях, психометрии, подглядывании в прошлое и любой подобной гадости были пресечены мною в зародыше — я от них защищён. Оставалась банальная дедукция, это была самая правдоподобная версия. Я хоть и не шифровался, но никто без какой-то минимальной стартовой информации не мог просто подойти к человеку и сказать: «Ты военачальник, которого мы лично убили почти тысячелетие назад, но каким-то образом восставший из мёртвых». Должна быть отправная точка, но мои приступы лютой «ненависти» ко всему вавилонскому не могут ею считаться. Значит, что-то другое, но из падших я только с Азазелем контактировал, когда насаживал его на Меродаха, а он шпиговал меня копьями света.

— …Ты умен, — подтвердила мои подозрения Хелель, — Не буду ходить вокруг да около. При должном управлении одна человеческая цивилизация смогла уничтожить богов-драконов Тиамат, а теперь представь, что произойдёт, если такими сильными станут все люди мира? Человечество имеет неограниченный потенциал, но для его раскрытия нужны исключительные личности. Меродах, последний экс-военачальник Вавилона, присоединяйся ко мне, и человечество вновь станет грозной силой.

— Нет, — в неё полетел символический чёрный штырь, который она легко отбила.

Если убеждённому рабу дать меч, то он не убьёт своего хозяина, а станет его защищать. Такая же ситуация с людьми. Что толку от всех знаний и помощи, коль это пойдёт на благо богам? Даже до своей демонизации я очень пренебрежительно относился к сегодняшним людям, но теперь моя жизненная позиция и жадность не позволят даже крупице знаний попасть в руки презренных червей.

— Почему? — удар её совершенно не волновал, был интересен лишь мой ответ.

— Бессмысленно помогать людям, пока они не исправятся на фундаментальном уровне, — коль убить её вряд ли получится, а разговор давно перестал мне нравиться, то лучше просто уйти.

— Трус! Ты предал все идеалы короля Гильгамеша! — вот это она зря.

Огромный поток чёрного песка вылетел из моих рук по направлению к Хелель. Она выставила световой щит, что просто растворял песок. Поэтичное зрелище: маленький круг света в буре чёрного мрака. Щит был полным кругом — то есть защищал её со всех сторон, но у него всё же была слабость. Небольшое усилие — и чёрная почва погибшего города была приведена в движение: чёрное щупальце из земли обхватило ногу падшей и стало раскручивать свою добычу. Хелель быстро справилась со своей ситуацией и смогла, растворив конструкцию, стабилизироваться в воздухе. Но не в атаке было дело.

Теперь мне стал понятен механизм. Чаще всего самые сильные мана-щиты создаются статичными или привязанными к определённой точке пространства. То, что у моего врага другой тип и при этом такой сильный — делает ей честь, но не более. Ещё был один занимательный момент — свет Хелель чересчур сильно сдерживал мои проклятия. Конечно, свет архангела и просто ангела не равны друг другу, но её «святость» гораздо сильнее Уриэля. Будь у неё побольше маны, то могла бы продавить, а так, из-за огромного неравенства в резервах, её преимущество нивелируется.

Бронебойные штыри выполняли своё предназначение, но в последний миг Хелель успевала их отбивать. Ей не понравилось сидеть в обороне, и она решила встретиться со мной в ближнем бою. Ангельское оружие столкнулось с моими матовыми сферами. Пыль, оружие, которое мне сотворила Вивиан и Ангра-Манью, было сильным и многофункциональным. Я долго экспериментировал с ним и понял, что сферы — лучшее применение, так они могут одновременно защищать и атаковать врага (P.s. функционал, как у Шаров Поиска Истины из «Наруто»).

Что могу сказать — в ближнем бою Хелель искуснее меня. Никто не смог нанести серьёзных ран. У меня опять же было преимущество в качестве оружия, но мастерство решало. Пришлось разрывать дистанцию и пытаться превратить её в дикобраза. Ей эта идея не понравилась, и она меня преследовала. Наши «догонялки» длились полчаса, и только сейчас стала заметна странность — уровень маны Хелель вообще не упал. Она активно атаковала и постоянно поддерживала затратный щит, что должно было сильно ударить по резервам. Бесконечная мана — миф, даже у Уробороса, бога-дракона бесконечности, были свои лимиты, а значит у Хелель откуда-то шла подпитка. Несколько провокационных атак, пара проклятий — и вывод напрашивается сам собой: её энергия идёт от звёзд. Теперь осталось понять принцип.

Проклятия имеют очень много недостатков, но также у них есть неоспоримое преимущество — универсальность. Если какой-то маг огня должен ломать голову для того, чтобы его стиль боя не был чистой атакой, а более сбалансированной, то у меня никогда не было таких проблем. При должной сноровке я мог сотворить контрмеры против всего. Десять минут «экспериментов» — и, с удивлением для себя, я понял, что подпитка Хелель идёт из внутреннего источника, то есть покуда существует конкретная звезда, то падшая будет «играть нечестно». Пришлось уравнивать соревнование: проклятия на источник маны постепенно накапливались, подпитка становилась меньше, её движения — скованнее, и в момент, когда последний «слой» должен был полностью перекрыть канал, мне оторвало руку и пробило часть живота огромным копьём света. Это было унизительно.

Тц… Я изначально-то не воспринимал Хелель как достойного противника и не прикладывал особо сил, как оказалось — зря. За секунду до моей победы, в момент моего непроизвольного расслабления, Хелель провела свою атаку, и будь я обычным демонёнком, то стал бы мертвецом.

— Живучий гад, — высокомерно произнесла Хелель, — ДАВАЙ!!!

Шесть сильных сигнатур — мне особенно не понравились. Несмотря на свою пренебрежительную манеру боя, я всё же мониторил пространство вокруг себя и совершенно не замечал нежелательных гостей. А судя по объёму их маны, Хелель привела с собой некоторых высокопоставленных падших. По отдельности это не страшно, но вместе они образуют весомую опасность.

Четверо сразу полетели на меня, а остальные двое, среди которых я заметил Бенемуэля, остались подлечивать Хелель. Азазель, Сахариэль, Сатариэль и неизвестный мне падший встали в боевое построение: двое спереди, как бойцы ближнего боя, один посередине — поддержка, и последний — дальняя атака. Стандартная расстановка из доктрины Рая.

— Привет, Маммон, — с жутко противной ухмылкой поприветствовал меня Азазель, — Мы все цивилизованные и разумные — подраться всегда успеем, но перед этим давай спокойно поговорим.

— Не переживай, я выскажу все свои претензии твоему трупу, — послышался тяжёлый вздох падшего.

— Слушай, понимаю, сделанного не воротишь, но я хочу попытаться исправить свои ошибки, — начал проникновенную речь Азазель, — Много прошло с того момента. Я посмотрел на свои действия со стороны, и мне они не понравились. Сотни, если не тысячи ошибок, но покуда моя жизнь будет идти, у меня есть шанс на искупление. Поэтому, прошу, нет, умоляю — помоги мне в этом деле. Один разговор — всё, что мне надо.

Я сейчас заплачу. Азазель ещё в Раю был тем ещё «оратором», но если раньше его сдерживали правила ангелов, то, упав, его талант, не скованный никакими ограничениями, расцвёл новыми красками. Благодаря своему болтливому рту счёт искушённых ангелов давно перевалил за пару тысяч. Верить в его бредни — себя не уважать. Вряд ли Хелель реально рассчитывала на моё сотрудничество, скорее Азазель использует себя и свои слова, чтобы вывести меня из равновесия, чтобы моя ярость вынудила меня сражаться до победного конца. Не сказать, чтобы тактика не работала — ещё как, но ждать я умею, и убийство одного пернатого не стоит моей жизни.

— Завались, Азазель! — перерыв нужен не только Хелель, — Тебе самому что ли не противно такое говорить?

— Я искренне — у меня был шок-восхищение, этот пернатый довёл навык вранья до абсолюта, ни единого признака лжи — Вместе мы сможем создать ещё более великий век. Наследие первого героя — это воля, что должна передаваться из поколения в поколение. И знания Урука могут связать целые эпохи людей, ведь сила людей — наследовать волю в обход крови. Не мне тебе об этом говорить, — проникновенно, теперь я понимаю, как Азазель смог поспособствовать падению стольких ангелов, но нужно потянуть время.

— Он восстанавливается — в атаку! — чёрт, они заметили, что время играет мне на руку.

Сотни самонаводящихся мечей полетели в меня, пока энергия, отдающая луной, сковывала движения. Своими способностями Сахариэль значительно усиливал атаку неизвестного падшего. Свет был очень универсальным атрибутом, присущим всем ангелам, но у особо сильных пернатых иногда проявлялись уникальные навыки. Самым знаменитым из всех падших был Азраил, ангел смерти. Он, как нетрудно догадаться, мог управлять магией смерти, но несколько иначе, чем Эрешкигаль и Аид, но очень сильно. Так вот, Сатариэль мог использовать лунное излучение для своих действий, и у него отлично получалось сковывать мои движения. В свою очередь, неизвестный был чистым силовиком с очень высокой концентрацией света.

Компания собралась что надо. Им я смогу противостоять только в истинной форме, чего делать не буду. Трансформируюсь — они сбегут. Да, может быть, используя элемент неожиданности, убью одного-двух, но это явно будут не Азазель или Хелель — они слишком сильны, чтобы убить их одним ударом, а ради других и смысла напрягаться нет. И будем честны хотя бы перед собой — ещё неизвестно, кто кого поубивает, если будем сражаться до упора. У ребят их калибра наверняка припасены козыри в рукаве.

Драка затягивалась, и я потихоньку терял преимущество. Будь это мой реальный уровень сил, падшие давно бы меня прикончили, но тут мне помогала их предводительница. Хелель всё портила, я использовал её как отвлекающий манёвр. Ангелам приходилось постоянно отвлекаться, чтобы и так серьёзно раненная она не получила ещё более серьёзных повреждений. Они пытались вывести её за пределы поля битвы, но этого я уже не позволял. Только вот Бенемуэ оказалась отличным целителем и смогла подавить проклятия в организме Хелель, отчего ситуация становилась сложнее. Пора бы и честь знать:

— Было неприятно с вами проводить время, я пошёл, — тут мне ловить нечего, поэтому можно уходить.

— Остановите его! — Из моего рта вылетел огромный столб пеплообразного вещества, который надёжно скрыл меня от всех сенсорных способностей. Противотелепортационный барьер пернатые подняли ещё в самом начале, но моя скорость полёта была выше.

Я «по-тихому» улетел, пробив насквозь барьер. Заклинание должно меня было сдержать, но силы были не равны. Когда пернатые поняли, что к чему, было уже поздно — значительная дистанция набрана. Преследовать существ нашего уровня можно, но жутко рискованно, особенно принадлежащих к могущественным фракциям.

* * *

Ад. Иркалл. 1687 год до Н.Э.

— Ты злишься, — спокойно заметила Эрешкигаль.

— Нет! — Чтобы я, да ещё и из-за пернатых злился?! Не в этой жизни!

— Да, — мои потуги не убедили проницательную богиню напротив.

— …Да… — с трудом признался я, — Тысячелетие испытаний, тренировок, экспериментов, и я не смог справиться с кучкой ворон! — гордыня мне не чужда; я считал пернатых гораздо ниже себя.

— Я тебе с самого начала говорила — заведи охрану, она тебе поможет, но нет. Ты упёрся в свою силу и пренебрёг моим советом, а мог бы оставить охрану разбираться с мишурой и добил бы Хелель, — как истинная представительница прекрасного пола, Эреш не забыла упрекнуть меня за неудачу.

— Да-да-да, — знаем этот этап, он не пройдёт, пока она всё не выскажет. Тут надо просто полностью соглашаться.

— Ну, тогда чего разлёгся?! — опа, что-то новое. — Давай, у тебя семьдесят четыре легиона демонов. Среди них явно найдётся парочка нужных тебе.

А это идея. Под моей властью просто огромное количество демонов и территорий. Надо лишь найти тех, кто соответствует моим требованиям — и всё, личный отряд телохранителей готов. Какую бы пургу ни нёс Библейский, но любую верность можно купить. Не деньгами, так услугами, временем или ресурсами, и я в своей платежеспособности не сомневаюсь.

(Азазель)(Гений, изобретатель, плейбой и "топ пять" в расстрельном списке гг)

P.s. На данный момент, Маммон не считает сегодняшнее человечество людьми в принципе. Для него они макаки, к которым он относится с брезгливостью. Пернатые любой породы для него враги и точка, его от парочки слов ненавистных ему существ, он не поменяет свою точку зрения.