S.T.A.L.K.E.R. - Путь человека. Глава 111.
Всем большой привет.
Ха, думали без главы остались сегодня? Как бы не так! Увы, но сегодня будет только одна — пришлось сбавить оборот из-за того, что был утром на книжной ярмарке и поработать не удалось.
Большое спасибо за слова вашей поддержки, очень приятно читать, как вы переживаете, что я перегорю, но все точно будет хорошо. Я отлично себя чувствую, сюжет продуман на несколько глав вперед, а насколько он растянется — ух!
Еще забавно было прочитать предположения некоторых, что я, оказывается, девушка-писательница…
Отдельное и большущее спасибо — Хлебушку Аморальному, Alexander RRR и Артёму Павлову!
В общем, приятного чтения мои дорогие!
Но таинственный незнакомец не спешил покидать своего укрытия и, судя по всему, затаился сам. Опасная ситуация… Переглядываемся с Бородой, понимая, что мы зашли в тупик. И самим заглянуть опасно, и неизвестный не спешит к нам на поклон. Что ж делать… Ха-а, без риска не обойтись. Лучше уж я пойду, броня у меня гораздо лучше, чем сталкерская Заря, да и навыки, опять же.
Медленно направляюсь ко входу в гараж под широко распахнутые глаза Бороды и активную жестикуляцию, чтобы я вернулся на прежнюю позицию. А вот раньше надо было думать! “Выходи с поднятыми руками!” Тьфу. Кто б вышел в такой ситуации?
Гараж представлял собой обычный гараж судя по виду. Кирпичные стены, залитый бетоном пол с небольшими царапинами, сколами и неровностями. В полу были сделаны отверстия, чтобы легче было ремонтировать низ машин. Самый-самый обычный гараж, такой еще в Городке на Предбаннике был. И пока никого видно не было. Подхожу к дверному проему, осторожно заглядываю внутрь вправо, влево и ни черта не вижу, кроме пары полуразобранных машин и нескольких стеллажей с разным хламом.
Ну, делать нечего, поиграю в прятки. Аккуратно захожу внутрь, постоянно оглядываясь по сторонам. Хорошо одно — неизвестный точно меня не слышит, а значит, шансы застать его врасплох у меня пока еще есть. Обхожу один уазик, второй, приближаюсь к стеллажам, а сталкера либо мутанта все нет и нет. Так и продолжалась бы моя погоня за воздухом, если бы не увидел в тени металлических полок жирную и прямо лоснящуюся крысу, прячущуюся за упавшим гаечным ключом. А на одной из полок — крысиный помет.
— Дело раскрыто, — шепчу сам себе и добавляю уже громче, чтобы стоявший снаружи сталкер мог меня услышать. — Это была крыса!
— Правда? — тихо переспрашивает Борода, осторожно заходя в здание и водя по нему дулом автомата. — Фу-ух, а перепугался-то как… Адреналина в крови сейчас больше, чем самой этой крови.
— А нечего было орать “Хенде хох!” — криво усмехаюсь, оглядывая потрепанные стены кирпичного гаража. Где-то были маленькие сколы, где-то большие, но…
— Выглядит так, будто здесь кого-то расстреливали, — задумчиво произносит сталкер, подходя ближе и дотрагиваясь до этой выщербины пальцами. — Но потом замели за собой следы.
— Думаешь, что кто-то решил захватить секретный объект и подмять под себя, пока происходила неразбериха из-за Выброса?
— Необязательно так, — пожимает тот плечами. — Могли и просто убрать часть лишних людей со своего объекта. Меня больше беспокоит тот факт, что туман здесь как будто более рассеян.
— Да-а? — тяну я и выглядываю на улицу, чтобы присмотреться получше. Я так привык к этому туману, что чуть большая или меньшая его густота не заставляли меня обращать на себя никакого внимания. — Слушай, вроде бы, ты прав. Но это так же может говорить о том, что условные резервуары для хранения тумана и выпуска его наружу могут располагаться в другой части Туманной чащи. Мы же не знаем, есть тут подземные коммуникации и насколько далеко они пролегают.
— Все сложно, короче, — вздыхает Борода. — Но нам бы осмотреться тут. Возможно, даже сможем найти автомат для тебя. Ну и самим патронами разжиться…
Как бы то ни было, в этом гараже нам больше нечего было делать, и мы отправились дальше. На этот раз было решено зайти в самое дальнее от входа здание, чтобы потом постепенно двигаться к передней части базы. Шли прямо по газону, никого не стесняясь, но старались держаться стен — хоть какое-то укрытие лучше, чем полное его отсутствие. И чем дальше мы заходили, тем больше странностей я отмечал. Много брошенной техники, разбросанного мусора и, в целом, складывалось ощущение, что здесь кого-то убивали. Долго, жестоко, кроваво. Но ни гильз, ни скелетов, ни засохшей крови — ничего этого не было. Словно какой-то тщательный маньяк убрал за собой место преступления.
— Очередные гражданские? — внезапно за нашими спинами раздается прокуренный голос, и мы с Бородой моментально разворачиваемся.
Позади нас стоял хмурый солдат в изорванной форме… Лицо его было сердито и небрито, густые брови с заметной сединой сведены к переносице, а на лбу пролегали глубокие морщины. Искривленный нос, сломанное ухо и несимметрично расположенные ярко-синие глаза. Стоял боец неровно, опершись на костыль в правой руке, а его левая нога была вывернута не в ту сторону и лежала практически на боку. Сам же он был полностью безоружен. Очень колоритный персонаж, неужели еще один призрак этих мест?
— Кто ты? — громко спрашивает у него Борода, вздымая автомат. — Еще один морок?
— Морок? — грустно усмехается тот. — Ах, если бы, гражданский… Нет мочи моей терпеть все это непотребство… Человек я, живой и самый настоящий. Капитан Козлов Максим Евгеньевич, вот уже пять лет проживаю на территории этой секретной части.
— Так все-таки часть секретная? — произносит Борода, но я тут же его перебиваю более важным вопросом.
— Если ты живой человек, то как выживал здесь с такими увечьями и без боевого оружия?
— Да, часть секретная, числилась при лабораторном комплексе X-9. Занималась чем-то вроде нейро-программирования сознания человека через вдыхаемый им химический состав, — рапортует Козлов. — Идеальные места были… Подопытные прямо под рукой, да много. То один к нашей части выходил, то второй, но стоило только вдохнуть “тумана”, как сразу же забывали о нашем расположении. И все-то хорошо было… до событий пятилетней давности. Что же до твоего вопроса, ковбой в акваланге, то все просто… От той страхолюдины закрываюсь в казармах, а еду добывать мне еще проще — вон то одноэтажное здание кухня, совмещенная со складом. Консерв там еще не десяток лет вперед припасено.
— Больно ты разговорчив, служивый, — поджав плотные губы, произносит Борода, покрепче перехватывая автомат.
— А что мне еще остается, — тот лишь пожимает плечами. — Еще вопросы будут?
— Как нам попасть в лабораторию и отключить туман?
— Как туман отключить не знаю, а вот как попасть… Нужно нажать комбинацию цифр в штабном лифте, чтобы он опустился на минусовой этаж. Два-два-один-три-два. Повторить?
— Не надо, — мысленно заношу в заметки нужный код. — Ты ведь хочешь чего-то от нас, правильно?
— Хочу, — устало отвечает капитан. — Убейте меня. Я… устал. Устал бояться и прятаться, устал жрать эту тушенку, пропихивая ее внутрь через силу, устал от своей беспомощности. Убил бы сам себя, но… оружие заперто на ключ в казармах, а его найти мне так не удалось. Вешаться или резать вены… Не для того я стал офицером, чтобы так позорно уходить.
— Тебя тут застрелить или отвести в какое-то особое место? — осведомляясь у него, соглашаясь с просьбой офицера, но тут в мою руку вцепляется Борода.
— Ты чего, Палач!? — шипит он, явно не одобряя мой поступок.
— А ничего, Борода, — вырываю руку. — Это может быть неприятно для тебя, но помочь солдатику мы не можем. Мой артефакт не вылечит то, что давно неправильно срослось, сам же он несколько лет числится без вести пропавшим. Дорога за территорию ЧЗО ему один хрен заказана — выбьют из него все все, что он только мог и не мог знать, и все равно пристрелят. Так хоть человек на своих условиях уйдет, без боли.
— Спасибо тебе, э-э, Палач. До чего же имечко подходящее… И, он полностью прав, Борода. Это мой собственный, взвешенный выбор. Если есть хоть капля сострадания и сочувствия ко мне, то сделайте это, мужики.
— Но сперва ты расскажешь нам все о том, что здесь случилось.
Секретная военная часть над лабораторным комплексом X-9, незадолго до Первого Выброса.
Капитан сидел в собственном кабинете и медленно потягивал горячий ароматный чай, не желая погружаться в ворох никому на самом деле не нужных документов. Ну какое кому дело до расхода солярки, бензина и прочего? О них и знать-то не знает никто, так, частная инициатива одного киевского генерала, возжелавшего новый вид вооружения. Технологичный. А от этих бумаг… Одна только головная боль.
В кабинет постучались, и через секунду на пороге стоял старшина первой роты — низенький мужичок, но очень хитрый и никогда не упускающий своей выгоды. Воровато оглядевшись по сторонам и заглянув в коридор еще раз, тот осторожно прикрывает за собой дверь и заходит внутрь. Присаживается за стол и сразу же тянется волосатой рукой к вазочке с печеньем.
— Тащ капитан, разрешите обратиться, — только набив рот, старшина подает голос. Ха, уж показал бы ему капитан, будь они в обычной части, но здесь… Надо было быть особенно осторожным.
— Обращайтесь, старшина, — устало отвечает Козлов, как землю сотрясает ужасный удар.
Обоих солдат кидает на пол, следом летят стулья и то, что лежало на толстой столешнице. И, самое ужасное, толчок был не один — их было несколько, подряд, и каждый последующий был сильнее предыдущего. Кое-как поднявшись на ноги и схватившись за прибитый к полу шкаф, капитан добирается до окна и с благоговейным ужасом смотрит на алеющее небо, словно наливающееся густой кровью. Высь прорезают огненные всполохи, и капитан замечает, как с неба падает несколько мертвых птиц. Личный состав, находившийся вне здания погиб мгновенно — рядовые солдаты лежали ничком, кто на животе, кто на спине — смотря вытекшими глазами наверх.
— “Надо бежать вниз, в подвал!” — резко в голову приходит одна-единственная мысль, что могла бы спасти капитана, и тот устремляется к выходу из кабинета.
Как хорошо, что отопительная всей части находилась именно в подвале казарм, а оттуда можно было спуститься еще ниже — в прочие технические помещения. Едва не спотыкаясь о собственные ноги, солдат бежал почти не различая дороги, сшибая неосторожных людей со своего пути. Но на лестнице случилось страшное. Капитан из-за очередного подземного толчка не удержал равновесия на лестнице и кубарем полетел вниз, подвернув левую ногу в районе стопы. И как только он, с шипением сквозь зубы, хотел подняться на ноги — сверху на раненую конечность приземлился старшина. И прозвучавший хруст, капитан мог поклясться, заглушил собой тот гнев божий, что обрушился на их головы.
— Звиняй, Евгенич, — сквозь пелену боли и страха доносится голос старшины, но стоило солдату раскрыть покрасневшие глаза — след виновника его травмы давным-давно простыл.
— С-сука!...
Секретная военная часть над лабораторным комплексом X-9, сразу после Первого Выброса .
Огромных усилий стоило капитану добраться до подвала по лестницам, открыть дверь и ввалиться вовнутрь, переживая ненастье. Остальные солдаты и часть нижнего офицерского состава с пренебрежением глядели на искалечено капитана, даже не попытавшись подать ему руки и помочь. Так они и пережидали первый Выброс. А потом, почти сразу после него случился, еще один и еще. Лихорадило само небо целую неделю, и солдаты боялись вылезти наружу.
С каждым часом, проведенным внутри узкого и небольшого помещения, конфликты и агрессия в коллективе только нарастали. Начались разборки, драки, выяснения отношений и того, кто прав, а кто нет. Капитан Козлов пострадал в первую очередь — кто-то вытащил его табельное оружие прямо из кобуры, пока тот спал, свернувшись калачиком на бетонном полу. И как бы тому не хотелось вернуть своего, глядя на безумные глаза подчиненных и прочих, действовать солдат не решился. Убьют, а жить-то хотелось.
На седьмой день изоляции уже которая партия вынужденных смельчаков была отправлена наружу, чтобы проверить обстановку и принести съестных припасов. На свою беду те, не скрываясь, решили рвануть на третий этаж, где хранился небогатый арсенал их части. За ними побежали новые хозяева части из тех, у кого при себе оказался пистолет. Таковым оказался и старшина первой роты. Но оружейка была крепко закрыта, а потому… пролилась первая кровь.
Дальнейшие события понеслись вскачь — люди объединялись и решали, что делать дальше. Оказалось, что выжили не только те, кто прятался в казармах, но и повара из столовой, и даже пара механиков в гараже. Множество их планов было обрушено из-за того гнева, что пролила на них сама природа, — электроника в машинах полностью погорела, а запчастей и инструментов для должного ремонта на территории базы не было. Тем более, что, как слышал Козлов, за забором появились странные новообразования, невидимые человеческому глазу, но несущие смерть.
В череде этих бесконечно грустных и печальных событий, все абсолютно забыли о лаборатории и тех, кого военные были призваны защищать. Пока Козлов все еще отлеживался в подвале, изредка и с трудом выбираясь на поверхность, чтобы помозолить глаза озлобившимся сослуживцам, случилось кое-что странное. В один момент затих весь шум, какой издавала почти сотня солдат, а потом грянула канонада выстрелов — автоматные выстрелы смешались с пистолетными и даже взрывами гранат. А потом все стихло, словно ничего и не было. После этого на землю сошел туман.
Когда же он смог наконец-то выбраться наружу, то уже никого и ничего не было. Ни тел, ни крови, ни даже гильз. Отыскать никакого оружия он так и не сумел за долгие лета, прожитые здесь невольником своего положения. Но в те часы, когда его сердце сжималось от бесконечного страха, а снаружи начинали мелькать странные тени, бывший капитан мог лишь молиться Господу Богу о том, чтобы его не заметили и в этот раз.
Секретная военная часть над лабораторным комплексом X-9, наше время.
— Вот такая у меня жалкая и никчемная жизнь, мужики, — горько хмыкает солдат, утирая непрошенные слезы с глаз. — Влачил ее, так ни разу и не осмелившись, чтобы закончить все это. А те, как вы это называете, сталкеры, что приходили сюда до этого лишь гнусно усмехались и говорили мне что-то вроде: “на такого калеку даже патрон потратить жалко”. С-суки…
Осторожно кладу ладонь на его спину, чувствуя, как она содрогается под моей рукой. Большего дать я ему не способен, но хоть перед смертью этот до безумия одинокий и исстрадавшийся человек ощутит капельку человеческого тепла. Борода отвел взгляд в сторону, явно осознав, что мы действительно не в силах помочь этому несчастному иначе, как предложенным им же способом.
— Только… только… — задыхаясь от собственных переживаний, солдат сжимает дрожащие руки на своей форме, комкая ее. — Только один был добр ко мне. Отец Феоктист… но он, как и другие, скрылся в темноте лабораторных коридоров и больше на свет не выходил. Так слушайте же, сталкеры… Я хоть и сказал вам все, что знаю, даже код назвал, но… не ступайте туда, ради Господа! Не ждет вас там ничего хорошего, не ждет…
— То уже наша проблема, бравый солдат, — с легкой улыбкой заглядываю в его лицо и поглаживаю по напряженной спине. — Хватит, ты достаточно нес свой пост. Оставь.
— И правда… я так устал, так… — Козлов вздымает лицо к закрытому туманом небу, отпуская все, что терзало его. — Как ты сделаешь это?
— Хочу устроить дуэль, — произношу с небольшой усмешкой. — Как Пушкин и Дантес. Не дело это такому, как ты, уходить тихо на покой.
— Но… что, если я раню тебя? Или убью? — в его голосе слышится дрожь, но сам он явно воспрял духом.
— За меня не переживай, — отвечаю ему я, выключая систему СЗД и начиная стягивать костюм.
Секретная военная часть над лабораторным комплексом X-9, то же время.
С тяжелым камнем на душе Борода смотрел на разворачивающуюся перед ним картину. Искалеченный солдат стоял на месте, стараясь выпрямить сломленную спину, и сжимал до побелевших костяшек, до зубовного скрежета сквозь пелену боли, рукоять Форта, который тому отдал Палач. Сам же сталкер, раздевшись практически до нага и сложив на мягкой траве комбинезон, отошел к другому краю дороги. Дуэлянтов разделяли каких-то пятнадцать метров, и у каждого было лишь по одному патрону.
— На счет три! — громко произносит отчего-то весёлый Палач, словно то, что происходило сейчас было игрой для него. — Борода, считай! А ты, капитан Козлов только попробуй не выстрелить в меня! Попробуешь уйти без боя, так тут и останешься!
— Так точно! — с гримасой боли на лице шипит солдат, собираясь уже повернуться, как…
— Не поворачивайся, солдат! — вновь звучит голос Палача. — Я верю, что ты не выстрелишь мне в спину, не утруждай свою больную ногу!
Козлову оставалось лишь повиноваться, молясь Богу, чтобы все прошло хорошо. Он был необычайно счастлив и рад за ту оказанную ему милость в лице этого сталкера. Уйти не как жалкий червь, у которого не хватило сил умереть, а как самый настоящий солдат — на поле боя, с оружием в руке. Достойная смерть для сына семьи потомственных военных!
— Раз! — громко кричит Борода, крепче сжимая ладони. — Два!
— Три!
Капитан вскидывает руку с зажатым в ней пистолетом, прицеливаясь точно в фигуру Палача, который уже начал поворачиваться. Дождавшись, пока он повернется полностью и вскинет пистолет, солдат с натянутыми нервами как канат нажимает спусковой крючок, посылая смерть в полет. Но та, рассудив что-то для себя, лишь чиркает сталкера по левой щеке. Гремит выстрел револьвера, и пуля Палача попадает точно в лоб капитана, и тот мертвым грузом летит вниз. Наконец его боль прошла.
Палач же в это время, невзирая на собственную рану, вытягивается по струнке ровно и отдает павшему бойцу воинскую честь, приложив пальцы правой руки к виску. Но весь момент был безнадежно разрушен голосом Бороды.
— Ну и зачем, Палач? А если бы…
— Никаких если, Борода. Я фартовый… — усмехается Палач, вытирая кровь большим пальцем. — А так, я просто хотел выказать уважение достойному человеку. И, хоть мой поступок и был полной глупостью, я сделал так, как хотел. Точка.
