Слабость плоти. Глава 73. Вкус крови
Мир, что когда догорал в пламени, сейчас был мертвенно спокоен. Наши войска двигались среди коридоров бесконечного подземного лабиринта, коим был центральным мир одного из крупнейших осколков когда-то могущественной империи, что сейчас доживала свои последние мгновения.
Покрытый кровью и пеплом, посреди руин бывшего дворца сейчас стоял последний член верховного совета старейшин одной из самых крупных Лиг Вотанн, ожидавший своей кончины. Рядом с ними лежали разорванные тела ещё десятков разных видов ксеносов, решивших «ударить нам в спину», однако в итоге лишь попавших в нашу с Альфарием ловушку. Какие-то жалкие остатки недобитых нами видов теперь присоединились к своим предкам. И последние из кинов были немногим далеки от той же судьбы.
Трагичная история, пусть и вполне ожидаемая — очередной противник, что был готов сражаться до последней капли крови, лишь бы защитить свой родной дом. Однако жизнь не даёт подобным героям лёгкой судьбы, а потому в итоге даже их решимость не смогла справиться с подавляющим военным перевесом. И сейчас Русс на моих глазах проводил то, ради чего чего лично он был создан нашим отцом — он стал палачом.
— …Вы — позор рода людского, недостойные называться в прошлом гордым именем «человек», — будто выплюнув свои последние слова, хрипло произнёс единственный живой лидер когда-то великой Лиги. — Пусть наш род и далёк в биологическом плане от прародителей с великой Терры, но хотя бы нам удалось сохранить дух первооткрывателей и борцов за свободу. Вы же — насмешка над ними всеми…
— Ваши предки — это набор данных на жёстких дисках, ничего более. И могу вам гарантировать, что сейчас они несколько не обрадованы тому, что их потомки не смогли их защитить и пали от нашей руки. И последний факт — единственное, сближающее вас всех, — подняв над головой бывшего владыки десятков миров свой меч, тон Лемана резко изменился, и из насмешливого, в нём стали слышны нотки стали настоящего уважения. — Прими честь с достоинством ярл, ибо ты сделал всё, что было в твоих силах.
Старый седовласый кин с вызовом смотрел прямо в глаза Волчьего короля, однако спустя минуту мой брат победил в этом противостоянии. Приняв неминуемое, бывший голос пленённых Вотанн медленно опустил свою голову, прикрыв глаза, после чего произнёс свою последнюю фразу:
— Да пусть бездна сожрёт вас всех, и поплатитесь вы за деяния свои…
Его отрубленная голова пала на землю бесшумно. Уже не было в живых его братьев и помощников, которые могли оплакивать его — мы защищали нелюдей, уничтожавших целые миры ради поддерживания существования ИИ, с невероятной эффективностью. Пусть это и было безжалостно, но выбирая между ними и обычными людьми, которых бы сами Вотанн также не пожалели бы, я оставался на стороне Империума.
На войне вообще нет жалости, когда начинаешь осознавать, ради чего ты сражаешься, и сколько жизней стоят на кону. Мы боролись за будущее человечества, где каждая нечеловеческая угроза могла обрушить планы на светлое будущее, как однажды стало с Восстанием людей железа и Долгой ночью. Это понимал каждый из моих братьев, отчего даже относительно миролюбивые личности вроде Вулкана и Магнуса зачищали в пламени миллиарды, но даже мне с Руссом было неприятно раз из раза проводить подобные чистки.
— …Такова наша жизнь. Она походит на бесконечную охоту, где ты никогда не знаешь, кто ты именно — хищник или жертва. Пока мы преследуем новую дичь и наслаждаемся вкусом крови врага, следует радоваться моменту. Ведь всегда может настать миг, когда уже нам придётся убегать в страхе от более могучего охотника…
Я не стал как-то реагировать на слова Лемана, оттиравшего кровь с клинка, и смотрящего в сторону полуразрушенных фабрик, где велись последние битвы за планету. Мы не вступали в бой, так как желали дать опыт последним моделям «Уравнителей», созданных специально для ведения боёв в городской местности. Требовалось проверить их эффективность на деле, и пусть пока результат хорош, но ничего совершенного не бывает.
— …Хан как всегда оказался прав, — продолжил свою речь Волк, начавший двигаться ко мне по кучам падших тел, которые ещё не успели убрать. — стоило нам прорваться через основные рубежи обороны и сломить сопротивление неожидавшего столь быстрой атаки дезориентированного врага, как конфликт утратил свой вкус. Поход был куда интереснее, когда в воздухе витала угроза, и каждая наша битва была подвигом, что в будущем станет основой для мифов и легенд. Теперь мы подобны мясникам на бойне — без вызова, но всё ещё с клинками в руках.
— Галактика безумно огромна, но ты всё равно уверен, что мы больше не встретим достойных врагов? Одни Некронтир несут фантастическую опасность всему нашему существованию…
— Я прекрасно знаком с твоими отчётами, — махнув рукой, раздражённо рыкнул Леман. — Сколько они ещё будут спать, если мы их не тронем? Примерно девяносто-сто веков? Безумные, фантастически огромные числа, что не имеют смысла для нас. Может, кто-то истинно вечный вроде отца и задумывается о таких далёких перспективах, но если учесть, что за меньший срок человечество когда-то от поднялось от примитивных жителей одной планетки до властителей всей галактики, то трудно даже представить наши возможности в столь далёком будущем. Мы легко перегоним этих ксеносов, а затем также задавим их, как прочих врагов. Как всех, кого мы уже раздавили…
— Скажу честно, лично меня не смущает наша эффективность, и страдать от успеха я пока не желаю. Если жаждешь битвы — то сойдись с Сангвинием или Кёрзом, которые сейчас какой-то окраинный сектор чистят от ксеносов. Выйди один против армии, как когда-то сделал Фулгрим, желая покрасоваться, и докажи свою мощь. А то для одного из главных клинков нашего похода, ты стал удивительно спокоен.
Леман, как ни странно, лишь усмехнулся на мои слова, и сейчас даже не показывал былого боевого запала.
— Не самая плохая идея, что появилась в твоей голове, однако несколько запоздалая. Наш поход, практически окончен, Феррус. Вотанн почти разгромлены, и осталось лишь зачистить их ряды, да сокрушить последнее сопротивление. Коротышки хорошо окопались, но с твоим роем машин мы тут менее чем за год управимся. А больше в галактике нет силы, что может нам угрожать. Я ожидал, что хотя бы эти, — он пнул ногой одного жабаподобного ксеноса, чьи псайкерские способности были нивелированы одной чёрной пулей. — покажут что-то стоящее. Однако вокруг сплошное разочарование. Мы победили, однако я не чувствую радости в этой победе, и ощущая лишь ветер неизвестности и неясного будущего, что ждёт нас впереди. Не уверен, что даже Всеотец может его сейчас разглядеть…
Я удивлённо взглянул на брата, лицо которого сейчас омрачала печальная улыбка. Леман быстро уловил моё недопонимание, и сразу же пояснил:
— Последнее сообщение, полученное моим личным ковеном астропатов буквально несколько часов назад — после того как отец нашёл нашего последнего брата в какой-то дыре, где тот уничтожил каких-то червеподобных ксеносов, Дорна сразу же назначили Преторианом Терры и всей Солнечной системы, что обязан усилить её оборону, пока Пертурабо сделали архитектором обороны всего сектора Сола с той же задачей. Мои люди даже говорят, что на Повелителя человечества в этом плане повлиял кто-то из верхов Механикума, почему-то резко заинтересовавшихся идеями нашего Олимпийца. Интересно, кто это их на такое надоумил? — Леман усмехнулся, с любопытством осматривая меня, однако я моё тело не дрогнуло ни на мгновение. — Пусть это и некая тайна, но Хорус с Львом уже узнали и рассказали мне, что наш отец всё торопиться завершить какой-то свой проект на Терре, куда созвал целые легионы для защиты столицы, а потому остался лишь вопрос времени, прежде чем он окончательно засунет меч в ножны, и объявит мир. Конечно, мы и дальше будем открывать новые миры, зачищать тех же орков и прочих ксеносов, но в куда меньших масштабах, и без намёка на настоящую угрозу. И мне очень трудно представить этот мир, так как в нём не может оказаться места для нас самих.
Я желал как-то ответить брату, однако в это время был скорее погружён в свои мысли. Я прекрасно понимал Лемана, так как и сам с видимым трудом уже представлял жизнь без бесконечного стремительного движения вперёд. Больше сотни лет войны — это огромный срок даже для сверхчеловека.
Ведь если смотреть на нашу жизнь со стороны, становилось видно, что мы большую часть своего существования только и делали, как захватывали, убивали, да уничтожали. Во имя высших целей, но реальность этот факт не меняет.
И мысль о хотя бы подобии мира смущала. Даже меня, человека, погруженного именно в задачи промышленности и научного центра — ведь именно на меня в таком случае свалиться больше работы, связанной с переходом экономики вечнорастущего Империума с военных, на гражданские рельсы. Впервые за всё время, можно будет посвятить себя именно попыткам улучшить жизнь наших граждан, тем самым гарантировав их верность самым эффективным способом.
Более глубокое исследование Призрачного ветра, развитие нанитов, да попытки найти всё-таки управу на Некронтир таким образом, чтобы их системы защиты не уничтожили нас в процессе — найти хотя бы их основные хранилища Чёрного камня хотя бы. Столько задач, которые будет куда проще реализовать после нашей вечной войны. Однако действительно дойдя до конца, меня, как и брата, гложило чувство пустоты и сомнений насчёт нашей цели. Крестовый поход оставил на душе каждого из нас свои отметины и шрамы вечного напряжения, и лишь вопрос времени, справимся ли мы с ним.
. . .
— …Это воистину счастливый день для меня, брат, раз ты решил посетить меня! Пусть я и желал несколько раньше окончить эту военную компанию, чтобы вернуться на родной Ноктюрн, но и твоё пришествие радует меня настолько, что я готов задержаться. Каждая наша встреча и так является праздником, достойным упоминания в легендах!
— И я, Вулкан, рад видеть тебя. Среди всех наших братьев, твоя душа чище всех, напоминая собой гладь мирного моря или снежные вершины горных пиков. Среди всех нас, ты ближе прочих к земле и простым людям. К лучшему это, или к худшему, но достойно уважения, — с удивительными для себя спокойствием произнёс Ангрон, крепко пожавший руку лучшего из его братьев.
Лидер Саламандр с тёплой улыбкой принял комплименты своего самого яростного брата, искренне радуясь возможности поговорить с ним сглазу на глаз, и попытаться смягчить сердце Двинадцатого. Ангрона переполняли положительные эмоции его брата, и они чуть ли не причиняли ему физическую боль, столь яркими и чистыми были. Это особенно сильно контрастировало с мощной высокой фигурой брата, его эбонитовой кожей и алыми глазами, но Тринадцатый никогда не судил по людям по их внешности. Аристократы, заставлявшие его рвать невинных и проливать кровь на аренах, все выглядели как на подбор совершенно.
Но именно ощущая чистоту идей Вулкана, Ангрон и испытывал сомнения. Среди них всех, именно падение Вулкана ему казалось чем-то неправильным. Не только Красный Ангел действительно не представлял, как этот кузнец и защитник простых людей мог предать отца и пойти против него, но и сама идея о том, что лучшему из его братьев придётся пожертвовать ради мести, казалась ему неправильной. Настолько, что на мгновение в его разуме даже мелькали мысли о том, стоил ли весь план усилий…
«Победителями не становятся те, кто не готов пожертвовать чем-то дорогим ради своей цели. Но можешь мне довериться, что всё пройдёт бескровно и в том же ключе, как мы договорились с Сангвинием — его душа, и душа Вулкана не пострадают. Клянусь. Они всего лишь выполнят свою роль в пьесе, финалом которой станет падение твоего отца и всего, что он сотворил. Никто из них даже не поймёт, что сделают своими руками, пока не станет слишком поздно.»
Голос из снов с каждым днём всё громче начинал звучать в его голове даже во время бодрствования, будто бы набираясь сил и укрепляя связь с Красным Ангелом. Его собственные возможности влиять на чужие чувства также становились во много крат сильнее, чем дольше он слушал своего нового учителя. Первого, которого интересовал сам Примарх как личность, а не как очередная гончая, что спускают на врагов в надежде увидеть кровавое побоище. Тот, кто показал ему путь к победе над настоящим Повелителем человечества.
«Совсем скоро он потеряет всё, чем дорожил — это я тебе могу гарантировать. Его великий план по „возвышению“ рода людского, его Империум и даже сама его вера в светлое будущее его диктата — всё это будет стёрто и уничтожено. Абсолютно всё.»
— …Таким образом, война прошла пусть и не без проблем, но довольно просто окончилась, без особо больших жертв с нашей стороны. Кстати, брат, ты слышал слухи, о том, что отец желает окончить Поход и передать руководство над армией одному из нас? Эту новость мне принесли вестника Двадцатого легиона и сыны нашего нового брата, однако я почему-то уверен, что это абсолютная правда. Вряд ли Альфарий из тех, кто станет потакать лжи среди своих сынов.
Вулкан принял Ангрона в личном кабинете, который скорее походил на музей его творений. Десятки орудий находились на постаментах, красуясь подобно лучшим произведениям искусства, и Красный Ангел был уверен, что именно его брат является создателем каждого из них. От этих артефактов так и источала настоящая сила и мощь, едва сдерживаемая сталью и адамантом — таков был дар лучшего кузнеца всего человечества, способного творить артефакты, не уступающие главным орудиям Тёмной эпохи.
— Да ладно? Очень интересно. И кто же, как думаешь, достоин этого звания. Лев слишком мрачен, Робаут слишком погружен в свой Ультрамар, Феррус слишком мало проводит времени на поле боя, а Пертурабо с Дорном не кажутся теми, кто могут вести. Про Лоргара с Кёрзом даже говорить не стоит, так что это либо Хорус, либо наш златовласый Ангел…
— Каждый из них является достойным этой роли, с этим не поспоришь, — уверенно произнёс Вулкан, подтвердив свои слова кивком. — Однако тут до меня дошла довольно глупая мысль. Я ведь ещё не создал ничего лично для тебя! Если ты не против, я могу сковать оружие, идеально подходящее для тебя, и, если реализовать пару новых идей, способное даже раскрыть твой истинный потенциал! Помню, Феррус дарил мне несколько килограмм своего редкого железа, с которым я давно желал сотворить нечто великое. Требовалась только правильная мотивация и рука воина, достойная лучшего. Так что, ты не против?
Искренняя улыбка появилась на лице Ангрона, пока голос нашёптывал ему нужные слова. Бог в его голове, подсказывал ему нужные действия и то, за какие ноты души нужно дёрнуть, чтобы достигнуть их цели. Пусть Вулкана и не пойдёт против отца, был иной способ использовать его способности.
— Ты не представляешь насколько, брат. У меня даже есть несколько идей, которые я хотел, чтобы ты воплотил в стали…