***36***
Когда дверь захлопнулась, отрезая Скримджера от Дамблдора, тот удивленно и как-то неверяще оглянулся. Он ведь был уверен, что Альбус не даст уйти, а наградит как минимум Обливейтом, если не чем-нибудь поинтересней. Зря, что ли, он почти осадные щиты поднял для защиты?
— Шеф, — послышался голос Долиша. — Ты как?
— Нормально, — ответил тот, спускаясь по лестнице.
— Точно? Ты всё помнишь? Хорошо себя чувствуешь? — Долиш смотрел на Скримджера с неподдельным беспокойством.
— Всё помню, нормально чувствую. Альбус пытался заставить молчать, но не преуспел, — кивнул Скримджер и увидел, как к выходу из школы идет Гарри Поттер со своей подругой. Странные они, как будто и не дети вовсе. И если о мисс Грейнджер Руфус только слышал, то Гарри Поттер вызывал массу вопросов. Хотя, кто его знает, как маглы воспитывают своих детей? Бывая в Лондоне и других крупных городах, Скримджер частенько видел детей, которые гуляют без сопровождения взрослых. Они самостоятельно ходят по магазинам, каждый день в школу, на какие-то дополнительные занятия. Конечно, на фоне волшебных детей, которых до Хогвартса толком никуда и не выпускают, магловоспитанные разительно отличались самостоятельностью.
Брок и Наташа собирались погулять вокруг озера и прикинуть на местности, где и что находится в этом водоёме, чтобы составить план. Заметив Скримджера в окружении авроров, Наташа спросила:
— А про акромантулов в Запретном лесу ты им рассказал? — Она была довольна тем, что Брок рассказал о том, что происходит в Хогвартсе, потому что, судя по тенденциям, и в этом году у Гарри Поттера без смертельных приключений не обойдётся, а так как в его теле теперь обитал Брок, то рисковать им не хотелось.
— Забыл, — со вздохом ответил Брок, решил тут же исправить эту досадную оплошность, развернулся и пошел прямиком к Скримджеру.
— Что-то хотел? — спросил у него тот.
— Ага, — кивнул Брок, усмехнулся так, что у Руфуса дурниной заорала интуиция, и сказал: — Я когда рассказывал о происшествиях в школе, то забыл об одном…
— Каком? — Руфус склонился немного, а авроры придвинулись ближе, чтобы ничего не пропустить.
— Дело в том, что совсем недалеко от Хогвартса, буквально в пешей доступности, живет колония акромантулов. Понятия не имею, важно это или нет. Говорят, что в их сети даже детеныши кентавров и единорогов попадаются.
— Спасибо, Гарри, — кивнул Скримджер. — Это крайне важно.
— Хорошего вечера, — улыбнулся Брок, по виду собеседника и слушателей понимая, что сделал невероятную гадость, развернулся и ушел к Наташе, которая так и ждала его в сторонке.
— Хочу вернуться к Дамблдору и повесить его на бороде, — сквозь зубы сказал Скримджер, а потом встряхнулся, повернулся к Долишу и скомандовал: — Собирайте всех. Сообщи родителям, список ты знаешь, если у них будет желание присоединиться, то пусть подходят в Хогсмид к Розмерте к восьми.
— Ночная охота? — спросил Долиш.
— А куда деваться? Днём на акромантулов не ходят, — вздохнул Скримджер и пошёл к аппарационной площадке, ему нужно было срочно в министерство, а своим аврорам поручил провести разведку и узнать точное расположение гнезда.
Несмотря на то, что вокруг лежали сугробы, само озеро покрылось тонкой корочкой льда только у берега, а остальная вода была свободная. Брок с Наташей шли вдоль берега к пирсу, они хотели пройтись по нему, потому что он выдавался далеко вглубь, и там можно было оценить прозрачность воды, потому что если она оказалась бы мутная, то пришлось бы придумывать, как ориентироваться там. Сможет ли Брок колдовать, когда примет жабросли, они не знали, а в источниках об этом не упоминалось, поэтому старались предусмотреть все варианты.
Вода оказалась невероятно чистой и слегка зеленоватой, но дно было видно. Наташа с Броком облокотились на перила, рассматривая стайки рыбок, проплывающие туда-сюда, длинные ленты водорослей, скалы, уходящие обрывами в глубину, на одну из которых и опирался пирс.
— Разгадал? — раздался голос за их спинами.
— Привет, — Брок даже не обернулся, точно зная, кто стоит за ними. — Конечно, разгадал. Присоединяйся.
— Привет, — Крам подошел, облокотился на перила, тоже смотря в глубину. — Уже решил, как будешь проходить?
— Да, — кивнул Брок, не собираясь, естественно, рассказывать подробности, но и скрывать, что нашел решение, не желая. — А ты?
— Конечно, — кивнул Виктор. — Я не просто так подошел. Я хотел поговорить с твоей подругой.
— Слушаю, — Наташа оторвалась от залипательного зрелища подводной жизни и повернулась к Краму.
— Мисс Грейнджер, окажите мне честь быть вашим кавалером на Святочном балу, — Виктор достал из-за пазухи крохотный букетик и взмахом палочки вернул ему нормальный размер. Благоухание сирени разнеслось в холодном воздухе, белые, розовые и сиреневые грозди цветов буквально завораживали.
— Вынуждена отказать, у меня уже есть пара, — ответила Наташа, но букет под пристальным взглядом Виктора приняла.
— Жаль. Тогда, надеюсь, что вы осчастливите меня хотя бы танцем, — он дождался согласия, а потом очень по-старомодному щелкнул каблуками, поклонился, развернулся и ушел.
— И кто это умудрился пригласить тебя на бал, что ты согласилась? — возмущенно спросил Брок, а потом едва не попятился, потому что Наташа буквально метала молнии глазами.
— Ты меня пригласил. Ясно? Если уж я вынуждена участвовать в этом, то хотя бы с человеком, который не будет капать на меня слюной, лапать потными ручонками и оттаптывать ноги, — Наташа сама удивилась вспышке гнева, что произошла так внезапно, но забирать слова назад не собиралась. — Мог бы и сам додуматься.
— Как скажешь, — поднял руки Брок. — Я думал, то, что ты идешь на бал со мной, само собой разумеющееся. Прости, я сделаю всё как положено.
— Тоже извини, — качнула головой Наташа. — Подростковая психика иногда плохо поддаётся контролю.
Уже вечером, когда Наташа сидела в общей гостиной с уроками, Брок, появившись с красивым букетом огнероз и коробкой вкуснейшего шоколада, по всем правилам пригласил ее на бал. Гриффиндорцы наблюдали за Гарри и Гермионой в редкие минуты их пребывания в гостиной и понимали, что они почти полностью отделились от факультета. Гермиона еще поддерживала общение с девочками, а вот Гарри отдалился от всех. И винить, кроме самих себя, было некого.
* * *
— Наконец-то, — довольная мадам Розмерта выставила на стол кружки с элем для Скримджера, уже прибывшего из Министерства с санкцией на истребление пауков, и Коинта Флинта, который, узнав о рейде в Запретный лес, быстро собрал своих бойцов и уже отирался посреди Хогсмида. Руфус, увидев их, кивнул, чтобы заходили внутрь, но двинулся только Флинт, остальные так и стояли под фонарем и о чем-то ржали. — Сколько мы намучились с этими акромантулами. Раньше-то они глубоко в лесу жили, но с каждым годом всё ближе и ближе к окраине стали подбираться со своими сетями.
— А прийти в Аврорат и написать заявление? Или в отдел регулирования магических популяций и контроля над ними, например, к Амосу Диггори?
— Так мы напрямую к Дамблдору ходили, — махнула рукой мадам Розмерта. — А толку?
— В попечительский совет надо было идти, — прогудел Флинт. — Особенно когда Люци Малфой там был. Он за безопасность сына выжег бы запретный лес в пепел.
— Вот это вряд ли, — усмехнулся Скримджер. Поттер им рассказал, как юного Малфоя ночью в тот самый лес на отработку гоняли. Быть того не может, что Малфой-старший не был в курсе, однако же ничего не сделал.
К десяти часам собралась приличная толпа народу, некоторые сидели в кафе, но большинство оставалось на улице. Что удивительно, но из отдела регулирования так никто и не появился, о чем Скримджер сделал мысленную пометочку, собираясь наутро навестить. Пришли и его разведчики, радующие глаз бледной кожей и огромными глазами.
— Шеф, там не просто гнездо, — доложил Долиш. — Там целая колония. Паутина начинает попадаться за пару миль от пещеры, где они обустроились, но отдельные ловушки есть на всех тропах.
Выслушав полный доклад, рассмотрев карту и пометки на ней, Скримджер, Флинт, Вуд и, что было совершенно неожиданно, присоединившийся к ним Люциус Малфой, составили план и разделили людей на группы.
— Хорошо, что сейчас зима, — сказал Люциус, поправляя пояс на щегольской куртке из драконьей кожи.
— Почему? — спросил Вуд.
— Пауки зимой не такие активные, — с тонкой улыбкой ответил Малфой. — Да и кладок сейчас, скорее всего, нет, сможем за раз избавиться от всех.
— Всё равно через пару недель нужно будет повторить, — сказал Скримджер. — А весной еще раз проверить, чтобы не вылупилось что-нибудь неожиданное.
— Согласен, — ответил Малфой и добавил, удивив Скримджера донельзя: — Как соберетесь, то пришлите мне патронус, я непременно присоединюсь к вам.
Акромантулов били Авадой, не давая и малейшего шанса выжить. Именно за разрешением на применение непростительного Скримджер и ходил к министру, удивительно легко получив его. Пауков было столько, что казалось, им не будет конца, но в какой-то момент и эти твари закончились. А когда в темном зеве пещеры зашевелилось что-то огромное, то по нему вдарили с нескольких палочек. Раздался ужасный визг, оглушительный скрежет, и это что-то упало. Несколько Люмосов осветили ужасное. Два гигантских акромантула лежали у входа, переплетясь ногами.
— А это, наверное, мама с папой, — пробасил Флинт, передернувшись.
— Так, давайте соберем все трупы и сожжем, — решил Скримджер, и уже спустя пару десятков минут первые костры взметнули свои шапки вверх.
Хагриду не спалось. На душе было как-то муторно. Выпить хотелось, наверное. Тоска. Он погладил Клыка, запер дверь в дом и пошел в школу. Если с домовиками поговорить, то можно выпросить бочонок эля или несколько бутылок виски, в этом году его закупили много, ведь абраксанские кони Шармбатона пили его в огромных количествах. Он уже поднялся по каменному крыльцу и взялся за кольцо, чтобы открыть дверь, когда увидел над Запретным лесом зарево огня. Он пылал примерно в той стороне, где было гнездо Арагога и Мосаг. Пару мгновений он метался между желанием немедленно бежать в лес и спасать своих любимцев и мчаться к Дамблдору за помощью, но выбрал все-таки лес.
Он бежал, сотрясая землю своими шагами. Ветки деревьев хлестали его по лицу, вырывая клочья из бороды и оставляя кровавые борозды на коже, рвали одежду, но Хагрид ничего этого не замечал. Он бежал и бежал, хватая ртом воздух, боясь опоздать и потерять своего друга.
Он всегда очень тяжело сходился с людьми, потому что они его не считали ровней и относились с изрядной долей пренебрежения. Из всех, пожалуй, только Дамблдор был к нему по-настоящему добр. Рубеус восхищался им, практически боготворил. Его слова были для полувеликана единственной истиной, но и он не воспринимал Хагрида равным, относясь со снисхождением взрослого к ребенку. А вот Арагог… Арагог был другим. Он его любил в меру своих возможностей. Был благодарен. А уж когда Хагрид принес ему Мосаг, так и вообще объявил почетным акромантулом. Всё многочисленное потомство Арагога и Мосаг знало Хагрида и никогда не трогало. Именно там, в акромантульем гнезде, Рубеус чувствовал себя свободным, нужным и равным. Поэтому сейчас, уже чувствуя запах гари, несся по лесу, не чуя под собой ног.