*(лат.) Будущее в руках богов
Боги так далеко, далеко
Далека, тяжела же их воля
Жизнь грохочет студеной рекой
То гуляет гроза, наша доля
Знакомый водоворот ярких образов, обрывков ассоциативных цепочек и пятен воспоминаний пожевал и выплюнул Астру на тёмные доски пола дома у реки. Отчего-то ей не удавалось погружаться в память мертвецов где-либо ещё, только тут — у очага, сложенного из больших гладких камней, обточенных временем и водой. Исключением стал только крестраж, но можно ли было назвать его полноценно живым или полноценно мёртвым?
Астра наконец заставила себя пошевелиться и поменять положение ног, по которым бегали болезненные уколы, разгоняющие онемение. Почему-то эти первые движения после погружения в чужую личность всегда давались ей тяжело, с усилием. Ещё сложнее было оторвать глаза от пламени, которое плясало в очаге. Изумрудного пламени.
Девочка повернула голову и застыла, наконец осознав, что она здесь не одна. Он сидел рядом, уставившись в пламя, и ветвистые рога почти касались потолка.
— Знаешь, что будет, когда ты вернёшься в средний мир?
Астра замерла на секунду, но тут даже думать было не над чем, ответ лежал на поверхности:
— Невыразимцы?
Костяная маска повернулась к ней, и девочка застыла под взглядом светящихся изумрудных глаз. Он не сказал ни «да», ни «нет», лишь заметил:
— Ты можешь остаться здесь навсегда.
Она с усилием отвела глаза и ничего не стала отвечать. Он всё равно и так знал, что скажет дочь Его далёких потомков.
— Скажи, зачем всё это, в конце концов? Зачем я тебе? — Он молчал, поэтому Астра продолжила: — Не нужно говорить, что мне нужно просто жить. Я совершенно точно не понимаю всего того, что ты вкладываешь в это понятие. Подозреваю, мелким шрифтом идёт пункт «роди как минимум сына и дочь». Верно? Иначе моё обучение и мои силы не имеют никакого смысла.
Он опять молчал. Молчал так долго, что девочка уже с трудом удерживала себя на месте, разом ощутив и давящую силу, и бесконечную чуждость сидящего рядом существа. Но наконец бог заговорил:
— Я желаю возрождения твоего рода. Но ты свободна. Ты не жрица, а мой потомок. Жрица — та безумная женщина, которую ты привела. Но не ты. Откажешься — я отступлюсь и выберу другой путь. Но род моих детей должен жить, ибо древние Владыки проснулись, а им нет дела до равновесия Жизни и Смерти. И нужен тот, кто будет его поддерживать.
Равновесие… Она уже чувствовала, что это такое, когда была жрицей Тараниса. Но, кажется, то, о чём говорил Кернунн, было куда глубже, ведь речь шла не о людях, а о богах.
М-да, в свете таких новостей нереальное совпадение — встреча потомков Кернунна и Езуса — выглядела отнюдь не удачей, а волей этих самых божеств.
— Что ж, значит, я продолжу следовать своей Судьбе.
Он только кивнул и, подав девочке руку, первым шагнул в изумрудное пламя, взметнувшееся к потолку и поглотившее всё — дом, реку и луну, оставившее лишь бескрайнюю бездну сна.
* * *
— Доброе утро, мисс Эванс, — прошелестел человек в капюшоне.
Голос был не женским и не мужским, не низким и не высоким, не хриплым и не картавым. Он был… никаким. Как и фигура волшебника.
Про себя Астра только усмехнулась иронически. Скрыть тень собеседник не догадался, так что сейчас она беседовала с высоким стариком. Кожа на его лице была покрыта глубокими морщинами, тяжёлые веки опухли и покраснели, а редкие седые волосы вокруг лысой тонзуры свисали неопрятными сосульками. Всё впечатление портили глаза — два чёрных буравчика зрачков без радужки, они безостановочно следили за Астрой, пытаясь ухватить любую мелочь, любое движение мимических мышц.
Тень второго невыразимца, занявшего угол комнаты, напоминала бульдога — глубокие носогубные складки, бакенбарды, глубоко посаженные глаза. Сложный костюм, пародия на камзол века эдак восемнадцатого, из-за чрезмерного обилия деталей казался творением художника-авангардиста. Впрочем, за тонной рюш и кружавчиков пряталась непомерно длинная абордажная сабля с золочёной гадой.
Тень последней присутствующей с первого взгляда казалась совершенно безобидной — простоватая тётушка в чепце и с толстыми линзами старинных очков на носу. И Астра, быть может, и купилась, если бы не руки — тонкие, с распухшими суставами и дюймовыми когтями на каждом пальце.
— Доброе утро, — улыбнулась девочка, благовоспитанно сложив руки на коленях.
Ей, конечно, предложили сесть, но явно не для того, чтобы добавить комфорта — так взрослые ещё больше могли нависать над ней и давить авторитетом. Если б он ещё был… Всех, чьё мнение могло значить хоть что-то для Астры, из класса вежливо попросили.
— Мисс Эванс, я не буду ходить вокруг да около. Если то, что мы слышали о вас — правда, нет смысла обращаться с вами как с ребёнком. И угрожать мы тоже не хотим.
«Но сейчас именно этим и займётесь», — хмыкнула девочка про себя. Впрочем, начало её заинтересовало.
— Поймите, мисс Эванс, сейчас вы представляете из себя потенциальную угрозу неясного уровня. Мы не имеем права оставить вас в покое.
«Без контроля», — перевела для себя Астра и заметила уже вслух:
— Я вижу, у вас уже сложилось своё мнение обо мне. Не представляю, что послужило для него основой, но, полагаю, никакие мои слова не изменят его. Так что не вижу смысла высказывать свою точку зрения.
— Давайте не будем играть в эти игры. — Тень старика недовольно скривилась, а вот интонация голоса так и осталась монотонной. Забавный эффект. — Не делайте из себя жертву. На ваших руках кровь как минимум одного волшебника.
— Это обвинение? — выгнула бровь Астра.
— Ни в коем случае. Мы хотим дать вам понять, что относимся к вам максимально серьёзно. Судить и карать — не наша задача. Наша задача — узнать, какую угрозу вы представляете магическому сообществу.
— И каким же способом вы собираетесь это сделать?
«Бульдог» отлепился от стены и поставил на пыльную парту пузырёк с прозрачной жидкостью.
— Веритасерум запрещено применять на детях.
— Это самый простой способ решить наш вопрос.
Астра побарабанила пальцами по пыльной поверхности. Отказываться не резон, так ещё больше подозрений на себя можно навлечь. Зачем ей это надо?
— Мне нечего скрывать, — наконец пожала она плечами. — Но я не собираюсь делиться личной информацией с кем-то ещё. Мне нужны гарантии конфиденциальности.
Тени невыразимцев переглянулись, а Астра про себя удивлённо приподняла бровь. Оказывается, главным тут был вовсе не старик, а женщина. И именно её кивок решил дело.
— Непреложный обет вас устроит? — предложил старик.
— Вполне.
На согласование текста клятвы ушло немало времени, но наконец все пришли к компромиссу. Невыразимцы остались и довольны, и недовольны одновременно — Астра выбила из них максимально жёсткие условия, но при этом явно вела себя не на свой возраст, чем только подтвердила их подозрения.
— Ну что, начинаем?
Девочка только скривилась и одним махом выпила стакан с растворённым в нём зельем. Невыразимцы вновь переглянулись, и старик начал допрос.
— Ваше имя?
— Астра Лилиан Эванс.
— Как зовут вашего отца?
Астра открыла рот. Закрыла.
Невыразимцы опять переглянулись.
Это начинало забавлять.
— Как зовут вашу мать? — наконец выбрал альтернативный вопрос старик.
— Лилиан Эванс.
В этот раз даже бесформенные мантии не скрыли судорожных движений волшебников.
— А как звали вашего биологического отца?
— Джеймс Поттер.
Занавес. Кажется, теперь невыразимцам было уже не до тайных способностей мисс Эванс, куда больше их занимало её происхождение.
Астра только улыбалась, отвечая на новые и новые вопросы. Пласт вероятностей вновь сместился, и теперь она явственно различала в потоках Судьбы изумрудные нити. Кажется, именно так проявляло себя благословение покровителя. Она не осталась одна, и это неожиданно грело душу.