• Boosty Shared
• Lasombra

• T

• малефик
• гарри поттер

— Удиви меня, юное дарование, — произнес Геллерт, подходя к карте, на которой я последовательно излагал свой план, подкрепляя его действиями.

Проще всего было начать с письма, в нем я заранее обрисовал общее положение дел. Оно включало универсальный сценарий, где маховики времени уничтожены, а нашим планам ничто не угрожает из вещей, находящихся за гранью прогнозов.

Кроме того, в нём рассказывалось о положении дел в Министерства Магии после диверсии — какие возможные действия предпримут власти против Волан-де-Морта и как будут восстанавливаться. Всё лежало на поверхности, поэтому это было легко предсказать.

И наконец, самое полезное: Пожиратели Смерти вместе с Темным Лордом пали в глазах общественности. В их рядах уже сегодня назреет раскол и война с предателями, решившими покинуть организацию из-за подозрений в причастности Волан-де-Морта к уничтожению Сердца магического сообщества. Том никому не позволит уйти по собственному желанию, тем самым подольет масла в огонь.

Другое письмо содержало перечень сторонников Дамблдора из числа старших и пожилых магов, бесполезных для меня в плане дальнейшего взаимодействия. По сути, это были бесперспективные фанатики, преданные сторонники Альбуса с промытыми мозгами.

Чтобы их отследить, мне пригодились маятник и карта. Достаточно было знать имя, чтобы определить примерное местоположение. Если они находились рядом с Министерством Магии или погибли этой ночью, они не представляли интереса. Живые и находящиеся вдали от всех событий как раз наши цели.

Маятник на карте в сочетании с чарами поиска помогал их отследить. Волшебное перо надежно запишет на чистый лист бумаги точки переноса по именам, а второй жезл телепортации позволит Геллерту мгновенно добраться до нужных координат.

Я не собирался заниматься устранением лично, просто предоставлял Грин-де-Вальду информацию и методы устранения в режиме реального времени. Так проще добиться… некого доверия.

— Что насчет артефакта? — глубоко задумавшись, спросил Геллерт о последнем кусочке пазла. Яблоко Смерти мне не нужно; оно скорее символ власти как держава.

Ха, если регалия символ одной власти, то это её взаимодополняющая сторона.

— Внутри уменьшенная версия Арки Смерти: сфера черпает из неё силы и выпускает в пространство линии смерти. Тот, в кого они попадут, мгновенно умирает. Артефакт бьет по площади, но строго за пределами двух метров от владельца. Эти два метра считаются безопасной зоной, куда смертоносные лучи не попадают. За исключением самого первого, который выходит прямой линией, — поясняю, беря артефакт в руки и демонстрируя его в действии, прочертив смертельную паутину. — Это твой символ власти, эффект запугивания, вербовки союзников и способ уничтожения неугодных.

— Авада Кедавра по площади, — нахмурился он. — И ты хочешь доверить мне то, с помощью чего можно контролировать весь мир?

— Я потратил много сил и времени на твое освобождение. Ещё больше уйдет на восхождение к пьедесталу мира. Если ты падешь, всё будет напрасно, — почти силой всучил ему опасный артефакт, отходя на два шага. — Пока ты здравствуешь — здравствуют и мои возможности с другой стороны медали. Помнишь? Я от своих слов не отказываюсь и готов нести за них ответственность, особенно за сказанные от чистого сердца.

— Уничтожение Министерства Магии далеко не чистое дело, — покачал он пальцем. — Однако я понимаю, это необходимо ради общего блага. Новое общество не построить, если как следует не потрясти старое. Я займусь Дамблдором и сбором соратников, но что будешь делать в это время ты?

— Пятый курс Хогвартса. Шестой курс Хогвартса. Седьмой курс Хогвартса. Два с половиной года я буду поддерживать тебя из тени, находясь под носом у врага. Координировать все наши операции для повышения шансов на успех. В общем-то говоря…

— Исполнишь роль советника короля при дворе врага, — прервал он.

— Мастера над Монетой, подрабатывающим советником. Пока что некому меня заменить. Моя кандидатура для твоей правой руки ещё не готова, ей требуется больше времени на освоение человеческого общества.

— Ты… уже готовишь мне правую руку? Не много ли на себя берешь?

— Василиск, превращенный в идеальную химеру — девушку с частицей моих воспоминаний, превосходными навыками владения магией и бесконечным потенциалом для роста. Как бы ты ни был против, но Регалия — лучшее, что ты сможешь получить через несколько лет.

— Что ещё я не знаю?

— Всё и ничего, — наконец закончил я, взяв свой жезл телепортации и открыв портал в магическую часть Сибири. — Сейчас мне нужно охладить голову, а после вернуться в Хогвартс.

— Силван, — напоследок назвал он меня по имени. — Из всех волшебников и ведьм ты самый ужасающий. Гордись этим или стыдись, но я сказал чистую правду.

Геллерт принялся дальше осваивать Яблоко Смерти, а я шагнул в портал.

Магическая часть Сибири — место, полное опасностей для жизни, убежищ для ренегатов всех мастей: нарушителей закона, отступников от традиций и малефиков, следующих зову своих корыстных амбиций.

Я вырос здесь, набрался опыта и первичных знаний, научился понимать, как действовать не с точки зрения моральных ценностей, а исходя из того, что поможет выжить в любой, даже самой богомерзкой среде.

Шагая сквозь древние леса, скрытые от глаз обычных людей, я сосредоточился на тактильных ощущениях. Холодный ветер проносился сквозь высокие кроны деревьев, обдавая меня с головой. Земля, покрытая мхом, отзывалась легким шуршанием под ногами.

Так я добрался до озера, спрятанного в недрах магического леса.

Подойдя к берегу, достал свою первую палочку и превратил обыкновенный камень в массивный булыжник. Накрыв его мантией, я подготовил себе место для отдыха — небольшой трон, лучший из доступных мне.

Собрав несколько камней для костра, я сложил их в круг. Оставалось лишь разжечь магическое пламя, которое не нуждается в хворосте, чтобы яростно пылать. Но одним костром не согреешься, если промокнешь до нитки. Я поднял из земли каменную пику — идеальную опору для полотенца, что вытащил из магического чехла на поясе.

Вода звала меня.

Я вошел в озеро, погрузившись по пояс.

Ледяная безмятежность обняла со всех сторон. А я, смотря на свое искаженное отражение в воде, тяжело вздохнул. Воспоминания всплывали в сознании, как воспаленные и кровоточащие раны. Именно в этом озере мои родители провоцировали детские выбросы магии, пытаясь закалить меня, сделать сильным. Тем, кто не опозорит род Долоховых и однажды возьмет под контроль эти земли.

Закрыв глаза, я погрузился в ледяную бездну.

Минуту пробыл в ней, стараясь уйти от воспоминаний, как от старых, так и новых — связанных с недавним преступлением против законов природы. Одно дело быть хладнокровным во время миссии, совсем другое столкнуться с грузом прошлого в безопасной обстановке.

Сегодня я убил больше, чем Волан-де-Морт за всё время своего восстания. Тяжесть последствий и их принятие — не то, от чего можно отмахнуться, словно от надоедливой мухи.

Но их можно смыть.

— Ха… — выныривая, я жадно глотнул воздух и посмотрел на небо.

Оно было окутано тучами, готовыми выплеснуть весь свой гнев в ближайшие минуты.

Уже день? Совсем забыл, разница между Лондоном и Сибирью пять часов.

Местные обитатели уже занялись привычными делами. Отец инспектирует территорию или решает проблемы подданных. Ренегаты ведут свои незаконные исследования. А малефики играются с магией, как с игрушкой для удовлетворения своих грязных желаний.

Всё идет своим чередом.

Вернувшись к берегу, я взял полотенце и вытер голову. Как только оно стало бесполезным, швырнул его в костер, словно пытаясь избавиться от остатков воспоминаний этой ночи. Чуть погодя достал из магического чехла бутылку виски, открыл её и выбросил пробку вместе с чехлом в огонь.

В ногах правды нет, так ведь говорят?

Усевшись на укрытый мантией булыжник, я сделал большой глоток прямо из горла. Огненная жидкость согревала изнутри, растеклась по телу, принося покой и удовлетворение.

Я стал пить как дядя.

Стал убивать как Грин-де-Вальд в его самые темные времена.

Стал пренебрегать моральными ценностями как Волан-де-Морт. А может даже хуже.

Теперь я действую не от тактики, а от стратегии, словно Альбус Дамблдор.

Вспомнились слова отца: «В нашем доме нет места слабым. Если тренировки сломают тебя, значит ты достоин только смерти. Хочешь жить — стань сильным: лучшим среди лучших, худшим среди худших».

Эти наставления он произнес перед моим первым погружением на дно озера. Процесс контролировал местный шаман, но он ошибся с мерами предосторожности. У него на поясе был ритуальный нож. Мои руки тогда действовали сами: выхватили спасательную соломинку и нанесли точный удар в сердце.

Меня не наказали.

Напротив, похвалили за проявленную силу. А затем… Испытания продолжились.

Неприятно вспоминать.

Даже поднимал эту тему лишь единожды при дяде, перед тренировкой на острове:

«Вода. Не оставляет следов, легко контролируется. С её помощью просто довести до состояния близкого к смерти. Когда у организма не остается выбора, кроме как защититься выбросом».

«Ха-ха-ха! Больные ублюдки… Ох, я это вслух сказал? С другой стороны, понятен выбор палочки. Родство с водой у тебя что надо, если тебя в ней топили, как щенка. Да и выбор тиса: яда в тебе должно быть сокрыто не меньше, чем в соках этого дерева. Кто проводил церемонию?»

«Шаман подконтрольного нам племени».

«Хочешь, я его сотру с лица земли?»

«Лишнее», — тогда я отодвинул верхнюю одежду и достал ритуальный нож. — «Его нож. Первая попытка утопить меня не удалась, но ученики учли ошибку наставника, как и я границы своего гнева. Этим ножом была прочерчена черта».

— Интересно, — пробормотал я, делая несколько больших глотков обжигающего напитка. — Стал ли я сильным?

Прошептал в тишину, обращаясь то ли к самому себе, то ли к лесу. Или к тем, кто был и остался в прошлом. Сейчас у меня другая жизнь, куда более амбициозные планы, и есть плацдарм для реализации новых желаний на костях старых.

Я хотел тихой и мирной жизни, чтобы Волан-де-Морт не нанес мне своё клеймо на руку. Всегда противился играть за проигравшую сторону. Теперь же, как мне кажется, этого не придется делать. Есть лучший победитель — менее радикальный и более взвешенный: Геллерт Гриндевальд. Кроме того, у меня появились силы защитить себя.

Стал сильным, и мне открылись большие возможности…

— Я бессчетное множество раз представлял этот момент как кульминацию, но сейчас он кажется лишь экспозицией, — крепче сжав бутылку и отхлебнув ещё раз, я завершил мысль: — Началом чего-то большего; в лучшую или худшую сторону.

Глоток… Ещё один. И последний.

Я осушил бутылку, и в глазах немного поплыло, но мой организм гораздо крепче, чем у обычных людей, всё благодаря зельям. Потребовалось пять минут, чтобы опьянение прошло, а мысли собрались в кучку.

Встаю на ноги и принимаюсь за уборку. По старой привычке возвращал всё на свои места и приводил свой внешний вид в порядок. Одежда с иголочки, зачесанная прическа и полная безмятежность на лице.

В таком состоянии я вернулся в Хогвартс, в Тайную комнату Салазара Слизерина.

Поскольку мои действия несут опасные последствия, нужно было и здесь прибраться. Многие ловушки я деактивировал на случай начала расследования всего, что связано с Волан-де-Мортом. При нём открывалась Тайная комната, скорее всего, её попытаются открыть вновь, чтобы проверить — не оставил ли он каких-либо следов. И не только. Я уверен, Альбус Дамблдор воспользуется случаем и снимет обвинения с Хагрида. Выходит… На следующий курсе даже Запретный лес станет небезопасной зоной.

Да уж, даже туда пришлось наведаться и разрушить пещеру, чтобы исключить наличие улик. Я отрезал от себя все концы, как и полагается тому, кто не хочет попасть в Азкабан.

Последним штрихом стала моя палочка. Я очистил её историю применения заклинаний с помощью артефакта, остальные улики превратил в иголки и надежно запрятал.

Перед законом нет честнее меня — такой подход в нынешнее время необходим.

Вернувшись в свою комнату, я обнаружил спящих ребят. Не думаю, что моё отсутствие заметили под чарами крепкого сна. Бумажка так и осталась в двери, и никаких посторонних запахов не обнаружилось.

Но на душе неспокойно, будто я упустил какую-то мелочь.

«Маховик времени превращен в иглу и надежно спрятан до лучших времен. В моей комнате нет улик. Все свидетели мертвы, Альбус Дамблдор видел лишь беспалочковую магию. Точно, совсем забыл про эссе для Минервы Макгонагалл», — поморщился я, приступая к домашке.

Задание было простым: написать доклад по расширению предметов выше их потенциальных возможностей. Я взял в качестве примера превращение камня в крупный булыжник. Потратив около получаса, как раз закончил, когда проснулись Джеймс и Джордж.

Эти два квар-великана… Пора перетягивать их на свою сторону.

В нынешних реалиях они станут отличными телохранителями.

Змей в наше время будут ненавидеть ещё сильнее прежнего. Но я не намерен терять репутацию наследника чистокровного рода из-за школьных разборок, лучше доверить все спорные моменты профессиональным вышибалам.

Впереди маячит сезон гроз: Всемирная война магов.

Чем дольше я сохраню свою публичную личность, тем лучше.

Глава 30 — Закон магических джунглей

Чем серьезнее влияние на мир, тем сильнее отдача.

Не прошло и несколько дней, как ситуация между факультетами обострилась до предела. Уничтожение Министерства Магии, огромная змея в небе, множество жертв и всеобщий страх.

При таких вводных даже неудивительно, что в коридорах Хогвартса внеплановые дуэли стали привычным делом. На учеников Слизерина объявили охоту: их постоянно караулили и издевались даже над девчонками — причем нападали на них не парни, а ученицы с других факультетов.

Все считали змеиных учеников чуть ли не теми, кто спровоцировал бурю смертей. Или на худой конец их родителей — чью вину переложили на тех, до кого обычные ученики Хогвартса могли дотянуться.

В этой ситуации хуже всех показал себя Уильям, мой сосед по комнате. Есть такое выражение: истинное лицо человека раскрывается в момент его животного страха. На него напало несколько учеников, и тот начал слезно молить о пощаде — это видели далеко не единицы. Что полностью разрушило все мои планы на его персону.

Я всё понимаю: здесь обитают совсем дети. Но мне не нужны трусливые ничтожества, которые даже не пытаются дать отпор. Пусть бы у него была причина скрыть свои силы или подгадать лучший момент для мести… Но полная капитуляция и попытка вымолить пощаду? Такой человек предаст меня сразу, как только запахнет жареным.

Печально, что я возлагал на него надежды, но не все наши мечты воплощаются в жизнь. Даже хорошо, что я узнал о его настоящем лице раньше, чем предложил ему сотрудничество.

Ничего не приобрел, но и ничего не потерял.

Совсем другое дело — Джеймс и Джордж. Братья не просто так оказались на факультете Слизерина. В них теплились зачатки амбиций и желаний показать миру, что они нечто большее, чем примитивные существа с грязной кровью.

Мне было легко их убедить примкнуть в свои ряды, пообещав достойную жизнь, зелья для наращивания мощи и сопротивляемости магическому воздействию. Финансовое благополучие шло в комплекте с той самой достойной жизнью.

Всё это они легко приняли благодаря нашим отношениям соседей по комнате и моей репутации человека, кто не предаст и не бросает слов на ветер.

Что уж говорить, я занял Выручай-комнату, где варил для них зелья, абсолютно чистые перед законом. Сразу после варки передавал их братьям, показывая искренность и серьезность намерений.

Они же показали свои таланты в деле.

Ко мне несколько особо храбрых грифов пытались подойти и потребовать ответ за причастность змей к трагедии. Однако мои верные союзники отлично умеют ломать лица без всяких палочек. А я, как хороший дуэлянт, неплохо владею заклинаниями, выбивающими палочки из рук недоброжелателей.

Так мы и дополняли друг друга, отгоняя толпы гриффиндорцев любого размера. Более того, к нашей компании присоединились Нарцисса Блэк, Люциус Малфой и Астра Зервас. Пытались и другие, но я был против собирать армию подле себя. Группа и так сильно разрослась из тех, кто искал самое безопасное место в Хогвартсе.

Правда, одно место было зарезервировано для Андромеды Блэк. Но даже по приглашению она из гордости отказывалась быть рядом, всеми силами этому противясь.

Спустя неделю она так и не изменила своего решения, но столкнулась с последствиями отказа. Семейство Блэк — влиятельное, но при этом темное и популярное. А самые большие идиоты, которых везде хватает, попробовали напасть на их представителя, невзирая на последствия.

Андромеда была в компании Тонкса, только это не помогло. Парень оказался на больничной койке, Андромеда словила проклятие облысения и долго боролась с его последствиями. В итоге сдалась и попросила меня о помощи, но не о защите — лишь совета, как развеять проклятие.

Сложность была высокой: наш школьный целитель не смог вылечить напасть, Дамблдору было точно не до таких мелочей, а в Мунго можно попасть только при серьезной угрозе жизни.

Я смог развеять чары, сварил несколько целительных зелий и передал их ей — за что получил ровным счетом ничего. Даже спасибо не сказала, просто приняла помощь и молча удалились. Но не словами я стал богаче. Её отношение к Тонксу изменилось: из детской влюбленности оно переросло в осознание его ненадежности.

Спустя еще неделю она поговорила с Нарциссой и, под предлогом желания проводить больше времени с сестрой, присоединилась к нашей группе. Её волосы отрасли благодаря зелью, а новых проблем рядом с нами уже не предвещалось.

Два великана отрабатывали свой хлеб, ломая любое желание подойти к нам с претензиями. Они даже произвели большое впечатление на мракоборцев. На салаг. Из восьмерки, что находилась в Хогвартсе, осталось только двое — шестерых вывели для залатывания брешей в нехватке кадров.

Честно говоря, лучше бы забрали и этих двоих. Обычные стажеры: я мог прямо у них под носом применить все три Непростительных проклятья, и они бы даже этого не поняли. Возможно, их оставили в Хогвартсе не ради нашей защиты, а просто потому, что они оказались слишком слабы для передовой.

Мир горит слепяще ярко, когда всё не заканчивается одной ночью. За несколько суток произошло семь покушений на сторонников Дамблдора, все успешные — после них остались лишь трупы волшебников.

Загадочные смерти: многие умерли под защитой Фиделиуса, что стало шоком как для Хранителей Клятвы, так и для всего магического сообщества. Каждый осознал, что безопасных мест больше не существует. Каждый мог стать следующей жертвой.

Но идти к Темному Лорду — ужасному убийце и разрушителю Министерства — никто не хотел. Чистокровные семьи также категорически отказывались сотрудничать с Альбусом Дамблдором из-за его происхождения полукровки.

И тогда на сцену вышел защитник, сам Геллерт Грин-де-Вальд. Обладая могущественным артефактом, значительными ресурсами Основателей Хогвартса и репутацией самого опасного волшебника столетия, он начал массово набирать сторонников по всему миру.

Начал, конечно, с Магической Британии, где просить дважды не пришлось. Волшебники сами напрашивались, полагая, что его сила превосходит могущество великого и ужасного Волан-де-Морта. Того самого, который был столь страшен, что даже его союзники предпочли искать себе новое пристанище. У кого-то, кто мощной магией очищает магов от клейма Пожирателя Смерти. Грин-де-Вальд на это был способен.

Но мой дядя, Антонин Долохов, сперва решил обратиться ко мне: прислал просьбу как можно быстрее подготовить ритуал для снятия метки. Занялся этим на недельных каникулах, вернувшись в его особняк, где узнал множество новостей о плачевном состоянии дел в рядах Пожирателей Смерти. Что удивляло еще больше — мой дядя твердо решил стать перебежчиком.

Хоть стой, хоть падай.

Хоть плачь, хоть смейся.

Долохов заявил после снятия метки, что ищет пути к встрече с Грин-де-Вальдом, чтобы вступить в его ряды. Что ж, я не был против, ведь мы с Геллертом делили управление фракцией на условиях равенства. Почти каждую ночь я посещал хранилище Основателей, готовил для него планы, анализировал кандидатов и разрабатывал стратегии по захвату магических зон.

Разумеется, при следующей встрече я обсудил с Геллертом кандидатуру моего дяди. Предложил принять его на роль боевого инструктора. Не на значимую должность, а на привилегированную без существенной власти. Но с возможностью быстрого роста, основанного на достижениях и демонстрации преданности. Статус перебежчика всегда вызывал порицание, особенно со стороны темных лордов.

О большем я просить не мог.

Геллерт долго размышлял, стоит ли принимать моего родственника, но в итоге согласился. Уже на следующий день он отправил сову с письмом, составленным с моей подачи.

Удивлению дяди не было предела. Однако он даже не заподозрил моей причастности к исполнению его желания. Просто сослался на удачу, а затем посвятил своё время и ресурсы новому Лорду.

Что творится в голове у старого, Волан-де-Морта, представить сложно.

Рвет волосы? Ах да, их уже точно нет.

Столько стресса за раз…

Такой уровень можно сравнить разве что с реакцией профессора Сантос. Моя любимая преподавательница по ЗОТИ получила шокирующее приглашение вступить в ряды Грин-де-Вальда одной из первых. К приглашению прилагалось восторженное письмо о её талантах, обещания поддержать все исследования и познакомить её с нужными людьми. Получить столько всего от сильнейшего волшебника дорогого стоит, и признаться честно, сильно подкупает любого.

Сантос примкнула к нашей фракции. Но о моей роли пока знает только Геллерт.

Остальным я не раскрывался и правильно делал.

Вернувшись в Хогвартс, я переговорил с учениками и ещё раз убедился: Альбус может уйти из жизни на пару десятков лет раньше из-за сердечного приступа. Его старый друг не только сбежал, но и неожиданно обзавелся молодостью, ресурсами и силой убивать толпы с помощью «Древнего Артефакта».

Яблоко Смерти действовало так, что даже знаменитый борец со злом не решался дважды бросить вызов Геллерту. Также он не осмеливался напасть на Волан-де-Морта, помня сражение в Отделе Тайн.

Многие считали, что за атакой стоял именно Волан-де-Морт. Парселтанг, Наследник Слизерина, Знак Змеи — Дамблдор был свидетелем всех трех символов, определяющих Волан-де-Морта. И как я выяснил у Геллерта, он передал все свои знания непосредственно Министерству и даже в Мировой Конгресс Магов.

Ещё больше страха добавлял Маховик времени. Наш директор боялся всего, что могло произойти, пока он находится в руках у сильного и злого волшебника. А чем больше страха, тем топорнее и медлительнее наши действия.

В результате победитель прошлого лорда оказался в патовой ситуации: два врага, оба сильны до безумия и ему не по зубам. Ко всему прочему, за одну роковую неделю он потерял многих сторонников. Сил для борьбы нет, а что делать дальше — неизвестно.

Вроде моя взяла, но с нюансом: загнанный в угол зверь самый опасный. Для меня главное, чтобы его размышления не привели к победе. Такое тоже возможно, ведь Альбус по-прежнему остается одним из умнейших, а значит, самых опаснейших людей на планете.

Что касается меня, то ничего нового и сверхъестественно важного не произошло вплоть до сдачи СОВ. Там да, пришлось немного понервничать — ученики из других факультетов пытались испортить жизнь Слизерину вдвое сильнее обычного перед экзаменами.

Даже против нашей группы они сформировали нечто, что по их скромному и сомнительному мнению могло нам противостоять. Но я быстро наловчился выбивать палочки из рук, а мои два друга успешно переводили «ходячих» в «лежачих» на больничных койках.

Нам, конечно, пытались снять баллы факультета за превышение самообороны, но я лично подавал протесты директору. Он их принимал даже не глядя — слишком ему стало всё равно на учеников и их внутренние дрязги, когда почва под ногами начала превращаться в зыбучие пески.

Поэтому несмотря на всё и вопреки, нам удалось завершить учебный год, заняв второе место среди четырех факультетов. Будь иначе, и отнимай у нас баллы за радикальную защиту, выше четвертого места нам бы точно ничего не светило.

Пятый курс подошел к концу, и я снова вернулся домой, где обнаружил пугающее открытие: дядя перестал пить.

«Невозможно», — сказал бы я в шутку, но это действительно оказалось правдой.

Похоже, начав работать на Грин-де-Вальда, он стал куда собраннее и осмотрительнее. Видимо, однажды он всё-таки явился пьяным и получил неприятный нагоняй от того-кого-злить-нельзя.

Геллерт не Волан-де-Морт, который может закрыть глаза на развлечения верного пса. Он не прощает ошибок. Уже пять его сторонников были убиты его руками — в основном предатели или шпионы, работавшие на различные министерства.

Учитывая, что мы не брали всех подряд, эта цифра значима.

— Времена меняются. Мне даже выпить не с кем, — буркнул себе под нос, усаживаясь на кровать. Телекинезом притянув бутылку, снова принялся пить в одиночестве.

Возможно, это единственная радость в жизни: хотя бы на пять минут отрешиться от всех проблем. А работы всё больше и больше. Каждый план требует тщательной проработки, тысячи мелочей нужно держать в голове. И ещё… ещё Регалия.

Пора навестить мою химеру и заняться её обучением.

Моё уже завершено, как сказал дядя. Он утверждает, что ему больше нечему меня учить, а на дружеские спарринги у него нет времени. Всё идет к началу полномасштабной мировой войны магов.

Дядя, как один из сильнейших дуэлянтов, теперь обучает тех, кто слабее стандарта. Фактически, он работает тренером — почетная и, что важнее, относительно безопасная должность. Именно на такой позиции я настаивал для своих близких, чтобы они приносили пользу, находясь в выигрышных для выживания условиях.

Закончив с выпивкой, я взял жезл телепортации и открыл портал к особняку, где живет Регалия. К этому моменту она должна была освоить базовый уровень магии, сравнимый с успешной сдачей СОВ.

Но это лишь мелочь: владея основами, долго не проживешь. А я планирую сделать из неё правую руку Грин-де-Вальда. Мне нужно поставить рядом с ним кого-то, кому я могу доверять. Ведь всякое может случиться, верно? Те, кто говорит, что никогда не вонзит нож в спину, обычно день за днем его затачивает для коварного удара.

Таков закон магических джунглей. Собственно, как и любых других.