Глава 41 — Воскрешающий камень
Вторая часть ночи прошла в привычной рутине: проникнуть в резиденцию Блэков, избавиться от домовика, влезть в голову хозяйки дома с помощью ментальной магии и подтолкнуть её не только к саморазрушению, но и к уничтожению рода Блэк.
Куда сложнее оказалось похитить двух подростков и провести ритуал отсечения от рода. Проще говоря, сделать их мертвыми для семейного гобелена, но при этом оставить в живых.
Раньше мне не приходилось выполнять подобные манипуляции, поэтому пришлось действовать строго по инструкции, почти не отклоняясь от неё. Одним словом — рутина, но более высокого уровня сложности. Благо, в отличие от первой задачи, она не несла за собой негативных последствий.
Стоит признать, это было даже полезно для психического здоровья Регулуса и Сириуса. Я сразу наложил на них чары глубокого сна, так что они не помнили ни факта похищения, ни болезненного ритуала отсечения от рода. Что касается их пробуждения… Хм, я решил оставить нюансы на усмотрение Грин-де-Вальда. Пусть он разбирается, куда отправить двух чистокровных волшебников по возвращении в убежище: к ближайшим соратникам или в глухомань к плотоядной ведьме. Это уже его заботы.
Мои же задачи были выполнены: Аластор Грюм устранен, все крестражи уничтожены, сознание Вальбурги Блэк изменено, ритуал отсечения двух юных волшебников от рода проведен. В итоге, на этом мои обязательства заканчивались. А вот у Геллерта они только начинались. Для него военная часть, наверное, тоже рутина — Грин-де-Вальд не впервые уничтожает магические рода, направляет волшебников в бой и работает с пленными.
Кстати, говоря о них.
Нагайна в убежище находилась под чарами вечного сна, которые Геллерт снимет только тогда, когда займется её допросом с пристрастием. Милосерднее было бы убить ручную змейку Волан-де-Морта, а не передавать её в руки ещё одного Темного Лорда. Увы, милосердием сыт не будешь, а вот ценной информацией о деятельности Волан-де-Морта — вполне насытишься: какими ресурсами он располагал, какие планы вынашивал, кто из наших рядов с ним сотрудничал — Нагайна знала обо всем.
Ценный источник. Переданный в надежные руки.
Чуть погодя я переместился в шотландские горы, где мне предстояло изрядно потрудиться ради, как сейчас модно говорить, общего блага. Вчерашние поиски привели меня к интересной находке — одному из Даров Смерти, Воскрешающему камню.
Согласно легенде, в отличие от многих других артефактов, он не был создан людьми или магией. Его создала сама Смерть в ответ на просьбу Кадмуса Певерелла — даровать ему инструмент, позволяющий вернуть умерших обратно в мир живых.
Достаточно мысленно представить образ покойника, назвать его имя и трижды прокрутить камень, чтобы душа вернулась из загробного мира. Звучит просто, но подводных камней хоть отбавляй.
Во-первых, необходимо иметь относительно целое тело для возвращения покойника к жизни. Иначе он предстанет чем-то средним между сгустком магической энергии и призраком.
Во-вторых, нужно поработать с воскресшим с помощью ментальной магии, чтобы отсечь воспоминания из иного мира. Иначе произойдет то, что случилось с Кадмусом: воскресший окажется холодным и безжизненным, словно не от мира сего.
Когда один из братьев Певерелл воскресил свою возлюбленную, она предстала перед ним безэмоциональной куклой, балансирующей на грани жизни и смерти. И не в силах вынести этого, Кадмус покончил с собой.
Интересно, что существует целых три версии его смерти: в игре он применил на себе непростительное заклинание, в книгах принял яд, а в фильмах повесился. Однако в легенде, которую я читал уже в этом мире, утверждается, что он вовсе не умер из-за такой абсурдной причины, как убийственная любовь. В той же легенде уважаемый волшебник критиковал версию о том, что Смерть создала Воскрешающий камень. Но уже здесь я готов поспорить. Вряд ли это просто совпадение, что три брата за свою жизнь создали по одному артефакту, каждый из которых превосходил всё, что было создано до и после них.
Великие изобретатели оставляют куда более значимые следы в истории.
И я хочу стать одним из них — тем, кто перевернет правила игры и возвысится над остальными не просто благодаря грубой силе или победам в легендарных битвах. Нет, это приятное дополнение, но не основополагающее. Главное — оставить такое наследие, такие артефакты и устройства, о которых будут слагать целые баллады. Один такой артефакт я уже создал на основе Арки Смерти, и теперь Грин-де-Вальд прославляет Яблоко Смерти по всему миру. Но этого мало. Нужно больше.
— Регалия, — прошептал я, входя в ледяную пещеру, где зубы сами собой начинали стучать. Холод пробирал до костей, вымораживая легкие и вынуждая как можно быстрее организовать рабочую площадку. Я потратил час на обустройство, ещё час на маскировку, столько же на обеспечение безопасности. И только после этого уселся на один из трансфигурированных стульев, чтобы продолжить: — Регалия… мой первый проект. Но ей не хватает силы, чтобы прославить меня, выйти на сцену и сиять так же ярко, как Яблоко Смерти.
Приподняв Воскрешающий камень на уровень глаз, я прищурился.
— Первый шаг к тому, чтобы сделать из неё нечто великое… как раз Воскрешающий камень, — улыбнулся я, готовясь исчезнуть из социальной жизни на какое-то время.
Дядя наверняка устроит допрос с пристрастием, но это мелочь по сравнению с тем, чего я смогу добиться, если задумка сработает. А она должна сработать, ведь все факторы к этому располагают. Мне известно, где находятся ещё два Дара Смерти, которые усилят Регалию: мантия-невидимка у Поттеров и Бузинная палочка у Дамблдора. Забрать мантию проще простого, как сходить за хлебом в магазин напротив дома.
Но с последним Даром есть сложности.
Украсть палочку вряд ли получится. Дамблдор скрывается так хорошо, что никто даже не знает, где находится его дом. И наверняка он знаком со «Сказкой о трех братьях», поэтому не позволит убить себя во сне, как первого владельца палочки.
Вывод: бузинную палочку у него можно взять либо в честном бою, что, честно говоря, крайне рискованно, либо обходным и более надежным путем, если знать все секреты его биографии. А я знаю. Проклятие от кольца Мраксов поймала моя марионетка, но в альтернативном мире его подхватил именно Дамблдор, попытавшийся с помощью кольца воскресить свою сестру — человека, ради которого он был готов на всё. Пожертвовать собой. Или… может быть, чем-то менее ценным, например, Бузинной палочкой.
Вероятно, тут играет роль не только любовь. Есть чувства, превосходящие привязанность. Чувство вины одно из них. Альбус из-за подростковой ссоры с Грин-де-Вальдом потерял сестру в дуэли. Что нанесло ему серьезную психологическую травму: до конца жизни он винил только себя в её гибели. Она — его самое уязвимое место. Ахиллесова пята.
— Мир не лишен иронии. Во вселенной миллиарды существ, триллионы, готовые отдать собственную душу за возвращение мертвых с того света: любимых, родителей, детей, друзей… А в итоге Воскрешающий камень попал к человеку, который хочет использовать его ради корыстных целей. Воскресить того, кого он никогда не видел и кем никогда не восхищался, — широко улыбнулся я. — Ариану Дамблдор.
* * *
Где-то на две недели я выпал из жизни, экспериментируя с химерологией и Воскрешающим камнем в попытке создать идеал совершенства. Что мне почти удалось. Правда, без крови Дамблдоров я создал лишь куклу, внешне полностью схожую с оригиналом, но внутри неё были органы и плоть различных фантастических тварей.
Однако я надеюсь, что внешности, разума и души будет достаточно, чтобы товар полностью соответствовал эстетическим запросам покупателя. Ведь товар крайне специфический, и во всем мире на него есть лишь один покупатель, поскольку Ариана Дамблдор остальным и даром не сдалась.
Эх, совсем забыл: я допустил ещё одну ошибку, пытаясь пробудить в этом куске мяса способности обскура. Не вышло, так что пришлось всё переделывать, снижая планку до простого волшебника — по силам не уступающего моей первой марионетке.
Что, в целом, ещё терпимо.
Обскуры — это как смертельно больные родственники, которых и убить жалко, но чьё существование тяготит собственную жизнь. Насколько я помню, Ариана из-за своей обскурности убила мать. Так что, возможно, мой провал сделал Дамблдору одолжение? Пусть и за счет утраты оригинальности прошлой версии.
Кровь, плоть, обскурность — не Дамблдоров.
В остальном это точно такая же Ариана, какой она была, ведь я даже с помощью ментальной магии провел несколько операций, полностью вырезая любые намеки на воспоминания о жизни на том свете. Целое сокровище уникальных знаний я просто взял и вырезал из её головы, чтобы не навредить психике. Осталось лишь провести последний тест-драйв — живое общение между ней и кем-то, кого она знает.
В этом мире таких всего двое.
Недолго думая, я под действием оборотного зелья аппарировал в магловский Лондон и закупился обычным пивом. Взял всего две бутылки — себе и другу, так сказать. После этого переместился прямиком в наше с Грин-де-Вальдом убежище, которое, по сути, стало вторым домом.
Геллерт так хорошо обустроился в хранилище Основателей, что здесь появились и купальня, и роскошный обеденный стол, и алхимическая лаборатория… Сложно сказать, чего не прибавилось за время моего двухнедельного отсутствия.
Например, сейчас Грин-де-Вальд сидел за новым стратегическим столом с картой Европы, расставляя разноцветные флажки. Судя по всему, это были торговые и военные пути, которые могли помочь ему захватить солидный кусок магической территории.
Пока что мы просто объединяли магов под одним крылом, особо не вмешиваясь в дела маглов. Разве что, как я, чисто за пивом иногда ходим.
— Силван Долохов, — грубее обычного поприветствовал меня Геллерт, когда я подошел к столу и положил на карту одну бутылку, жестом предлагая разделить со мной приятное послевкусие после не самых приятных экспериментов, граничащих с некромантией. — Пятнадцать дней я не мог с тобой связаться. Пятнадцать чертовых дней!
— Был занят, — скромно пожал плечами, сделав несколько глотков хмельного напитка.
— Занят. Это первый раз, когда мы не контактировали больше пары дней. И первый, когда всё пошло под откос. Волан-де-Морт сбежал из Британии, и знаешь что? Его видели в Азии, где он собирает целую армию фантастических тварей всех мастей — от дворняжек до не самых слабых вампиров. Что тяготит сильнее всего, он преуспевает! Раньше связывался с такими существами по минимуму, а теперь отдался этому делу с потрохами. Это проблема. Большая проблема, которую нужно решить немедленно.
— Фантастический мир широк и многогранен, — философски заметил я. — Будет даже лучше, если он соберет всех вожаков неугодных нам созданий. Тогда мы уничтожим их разом. А тех, кто помельче — простых зверушек на побегушках, отправим в специальные загоны, как сделали с драконами.
— Наивно. Я разочарован. Крайне наивный взгляд на мир!
— Все живые существа либо выживают в джунглях, либо существуют в зоопарках. Если мы хотим загнать первых во вторую категорию, то нам следует не спешить, а выжидать удобного момента, — потянувшись в карман, я достал флакон с кровью и бросил его Геллерту. Он поймал его без раздумий, хмуро разглядывая алую жидкость. Я на неё тоже хмуро глядел, когда собирал с ножа.
— Чья кровь?
— Волан-де-Морта. Получена насильственным путем и зачарована на сохранение всех свойств. Какие бы ритуалы ни проводил Том, пока ты контролируешь этот флакон, ты держишь его за яйца. Захочешь — раздавишь. Захочешь — причинишь невыносимую боль. Но главное, ты всегда сможешь отследить его точное местоположение и с помощью жезла телепортации переместиться прямо к нему за спину. Самопровозглашенный Темный Лорд как на ладони — сожми, и он умрет как муравей. Мы оба знаем кучу ритуалов, убивающих по крови, так что говорю без всяких прикрас.
— Как ты её получил?
— Магия, — отхлебнул ещё пива. — А если серьезно, то две недели назад я вспорол ему брюхо и немного поджарил алхимическим огнем тело, в процессе изуродовав до неузнаваемости. Так уж вышло. Просто мы немного повздорили, когда я уничтожал его последний крестраж.