Глава 50 — Хаос
Настроение уподобилось пламени: гнев разросся, словно степной пожар, но минута затишья — и все тревоги развеялись по ветру. Нет больше нужды играть по чужим правилам, подстраиваясь под общественные нормы и мораль. Если потребуется, я силой перепишу все своды законов под себя. Сейчас, когда до победы над третьим столпом Силы остался всего шаг, — время расправить плечи, подобно Атланту.
Добравшись до Гоблинского банка, я сразу обернулся в туман и направился прямиком в хранилище Певереллов. Но не вслепую: кое-кто любезно проложил дорогу, оставив за собой шлейф смердящей и разлагающейся вони. Столь омерзительной, что желание вырвать сердце ублюдку возросло стократно. Волан-де-Морт, не церемонясь, подорвал даже вход в хранилище, изрядно напылив — вандал, черт бы его побрал.
— Я всё гадал, как ты воспримешь эту фразу, — привлек внимание фигуры в темном балахоне. — «Хаос — это не пропасть. Хаос — это лестница».
Покачал головой.
— Любой на твоем месте попытался бы разглядеть в этом хоть крупицу глубокого смысла. Всего одно зерно, ведущее к пониманию устройства судеб настоящих властителей, — оскалился я. — А что сделал ты? Перешагнул через пропасть, но оступился и скатился с лестницы обратно в неё.
— Мой костлявый Лич, — обернувшись ко мне и обнажив уродливое лицо, покрытое язвами от алхимического огня, Лорд Судеб нервно рассмеялся. — Я знал. Всегда знал, что ты ещё дышишь. Остатками души чувствовал твоё присутствие за моей спиной. Существа, лишившего меня всего. Всех сторонников. Вогнавшее меня к грязным животным!
— Любопытно, — остановился в пяти шагах от него, выпрямившись и впиваясь в него убийственным взглядом, который не мог скрыть гримасу отвращения к этому ничтожеству. — И как ты поступил? Сотни невинных погибли. Грин-де-Вальд мертв, и его фракция может расколоться на сотни мелких осколков с другими идеалами. Дамблдор отбросил концы, и теперь все борцы за свободу грязнокровок разбегутся по свету — их даже под землей не найти. Мировой раскол — вот чему ты поспособствовал своей попыткой добраться до этого хранилища. И ради чего? Пыли или сладкого звона монет?!
— Неужели? Я считал тебя всеведущим чудовищем, — он отвернулся и подошел к столу, где лежала странная шкатулка. — Кадм Певерелл. Семейство Мраксов столетиями поддерживало его кровь, не позволяя ей смешиваться с грязными ничтожествами и даже с чистокровными родами. Это позволило уже мне, его истинному потомку, воспользоваться своим единственным шансом, — взяв в руки артефакт, Том фанатично продемонстрировал мне устройство с неизвестными магическими свойствами.
— Воскрешающий камень принадлежал ему.
— Не только принадлежал, — прошипел он. — Кадм создал его в попытке возродить цель всей своей жизни! Когда мой гениальный предок потерпел неудачу с камнем, вопреки грязным слухам, это его не сломило. Он продолжал до последнего, снова и снова творить, пытаясь изменить Судьбу. Дать отпор Смерти и вырвать своё счастье из её костлявых рук!
— Получается, его исчезновение связано с этим артефактом? — мгновенно перебирая возможные версии, я остановился на самой правдоподобной — время и пространство. — В твоих руках Ящик Пандоры. Откроешь? Вызовешь столь мощную аномалию, что она сотрет тебя на субатомном уровне.
— Ха-ха-ха! — безумно заржал Том Реддл. — В дневнике Кадма сказано иное: шкатулка способна подарить целый мир, который отверг его мечту. А теперь мир отобрал мечту у меня — Лорда Судеб! Всё… Всё из-за тебя! Для меня не осталось места. Что бы я ни делал, как бы ни пытался… Всё кончено. Лишь чудо способно вернуть мне утраченный мир под моими ногами!
— Когда-то я восхищался твоим упорством и готовностью пойти на риск, — мягче прошептал я, активируя метку на всякий случай. — Однако твоё безумие не знает ни границ, ни рамок дозволенного. Мой тебе совет: прими поражение с гордо поднятой головой, а не цепляйся за сказки, обещающие вернуть былое могущество.
— Слишком поздно, — психопат открыл шкатулку, выпуская колоссальный источник энергии. Такой эффект возможен лишь при неправильном разрушении маховика времени, если приложить к его уничтожению что-то помимо адского пламени.
Однако результат превзошел все самые мрачные ожидания.
Мне пришлось использовать изгиб времени, оплетая себя лучшими из возможных защитных чар. В противном случае искажение разорвало бы плоть на части, как это произошло с Волан-де-Мортом.
Неправильная оценка рисков привела его к суицидальному концу, скрутив тело, словно в гравитационной ловушке. Мне же повезло: я лишь оказался в эпицентре стопроцентного хаоса. Серая воронка с примесью тошнотворных пятен закружилась, сильнее любого торнадо, пытаясь прорвать защиту. Если у неё получится, то подобно Волан-де-Морту я стану единым целым с этой необъяснимой хренью.
— Меня окружают идиоты и предатели, — нахмурился я, когда временная оболочка начала покрываться трещинами. Надо же было столкнуться именно с такой атакой… со своей самой фатальной слабостью.
Откатить время? Если я помешаю себе добраться до этого места, весь мир может схлопнуться, как карточный домик. Починить барьер? Я и так выплескиваю все силы на это. Крохотные, по меркам начала беспорядков в Косом-переулке, но всё же достаточные для первичного сопротивления. К сожалению, вторичный удар пришелся под дых, заставив меня покрываться потом и собственной кровью, стекающей из носа и рта.
— Ну, хотя бы умру достойно, — успел я поправить одежду, когда вся внутренняя энергия иссякла. Остатки изгиба времени, продержавшись ещё пару секунд — без дополнительной подпитки рухнули, позволив разрушительной энергии ударить по мне со всей силы.
Зрение померкло, а всё тело словно пронзили раскаленным жалом…
Последний раз такое ощущал во время детских магических выбросов… Но, что странно, хоть тело и пострадало, я всё ещё мог соображать здраво. Даже когда выброс швырнул об стену, кое-как удалось не переломать себе все кости.
Правильно поступил, что впитал норвежского йети, обычный оборотень не способен был меня спасти в такой ситуации.
— Кха-кха… — откашливаясь, я попытался нащупать рукой свое лицо. Получилось не с первого раза — во многом из-за нарушения координации и магического истощения, но всё же удалось оценить степень повреждений.
Левый глаз выбило…
Правый функционировал почти нормально, быстро возвращая фокус и осматривая хранилище… пыльное и уничтоженное подчистую.
Хоть бы потолок не обвалился.
Эх, одно радует: Волан-де-Морту не удалось осуществить задуманное, полностью повторив судьбу дальнего предка — суицидальная атака по себе. Лишь его мерзкий запах витал в воздухе, но это скорее отголоски того, что от него осталось — полная пустота.
Идиот даже протего на себя не накинул, а рыбкой бросился в лавовое озеро.
Но, стоит признать, невежливо поливать грязью тех — кто достойно меня переиграл. Без его головы будет сложнее убедить сторонников Грин-де-Вальда не расходиться по домам.
Подловил. Как мне, черт возьми, доказать его смерть, когда даже пепла нет? Ни тебе свидетелей, ни записей с камер видеонаблюдения. Ха-ха, в проклятом магическом сообществе.
Я просто заскочил на огонек, где меня чуть не разорвало на молекулы. Всё из-за слабости. В провалах нельзя винить никого, кроме себя. Лишь так можно стать сильнее, перейти к новым открытиям для осуществления желаемого.
«Болотная лягушка море не видела» — так звучит восточная пословица, говорящая об узком кругозоре. Я был наивен, ограничиваясь лишь видимой областью исследований. Теперь мои амбиции возросли, побуждая стремиться к большим свершениям. Ведь пока ты силен в одном болоте, в другом твои способности едва ли достойны даже самых скромных комплиментов со стороны акул.
Шкатулка натолкнула меня на интересную мысль: изучить пространство и время. Если спровоцировать мощный выброс энергии и усилить защиту, должно получиться раздвинуть границы реальности и шагнуть за горизонт — возможно, в совершенно новый мир или иное измерение. Для этого потребуются колоссальные затраты энергии, как минимум, чтобы не погибнуть.
Прогоняя в уме произошедшие события, я лишний раз убеждаюсь в правильности поставленной цели. Певерелл пытался найти мир, где он со своей возлюбленной мог найти счастье. У него не получилось, но задумка вдохновляющая.
Прижимаясь спиной к стене, я пролежал около пятнадцати минут, ожидая приемлемого восстановления внутреннего резерва. Будь рядом трупы или живые существа, можно было ускорить процесс за счет преобразования. Но так… время, которое чуть не погубило меня, позволило твердо встать на ноги чуть позже.
— Власть не ради власти. Власть ради возможности взглянуть за горизонт, — пробормотал я, сплевывая кровь на пол и механически поправляя одежду. Вернее то, что от неё осталось — лохмотья, идеально подходящие телу на грани смерти.
Взмахом руки я создал зеркало.
Сначала привел в порядок одежду, затем взял нож и приступил к левому глазу. Необходимо было очистить область от поврежденной плоти, после чего взять жезл телепортации и извлечь камень маны. Справившись с этим, я слегка порезал щеку и вставил камень внутрь, чтобы ускорить регенерацию и оплести его своими клетками.
Так можно избежать отторжения.
Через пять минут я снова рассек щеку, извлек камень и подогнал его размер под веко с помощью трансфигурации, инкрустировав мощный усилитель на место утраченного глаза. Энергии более чем достаточно, но из-за использования магического зрения расход будет повышенным… Придется раз в пару недель вводить дополнительный заряд субстанции.
Немного повозившись с мелкими дефектами, я стал напоминать прежнего себя, за исключением левого глаза, который выдавал во мне больного гетерохромией. В будущем можно поэкспериментировать с цветами, но пока и так сойдет.
Мысленно открыв портал, я переместился в воздушное пространство над торговой площадью, зафиксировав тело с помощью телекинеза. Косой-переулок пылал адским пламенем — Регалия безупречно исполнила даже инфантильный приказ, отданный в момент временного помутнения здравомыслия на почве… череды неприятных открытий.
Не самый мудрый приказ спалить всё дотла, но теперь придется думать о последствиях.
Чудовища, оставшиеся без сильного лидера, снова разрознены. Добряки, я почти всех перебил, безынициативные не станут серьезной угрозой, если им не поможет второй Мерлин. Самая большая проблема — фракция Геллерта.
Снова открыв портал, я вернулся в поместье Антонина.
— Вы вернулись! — радостно встретила меня вейла. — Ваш дядя отлучился по важному делу, госпожа Блэк прислала письмо. Ещё через камин к нам попала девочка, домовик перенес её в гостевую комнату. А? Что с вашими глазами?
— Задело пространственно-временной аномалией. Регенерация не смогла восстановить столь сложный орган, но удалось ограничиться протезом, — мои простые объяснения заставили вейлу побледнеть. — Если будет раздражать, выращу новый орган, лучше прежнего.
— Но это же…
— Хватит удивляться мелочам, — грубо прервал я. — Слышала о Грин-де-Вальде, Волан-де-Морте и Альбусе Дамблдоре?
— Что-то случилось? Поэтому ваш дядя…
— Все трое погибли во время моего похода за покупками в Косой-переулок. Вот такое неприятное совпадение, — закончил я цепочку шокирующих новостей, усаживаясь на диван у камина.
— П-правда? Значит… Всё станет как раньше?
— Хуже, — удобно устроившись, я раскинул руки на спинке дивана. — Я не знаю, кого посадить на кресло директора Хогвартса, как заткнуть дыру с чудовищами и что делать с разложением внутри фракции Грин-де-Вальда, — медленно повернулся к своей первой служанке. — Тотальный хаос и череда неопределенностей.
— Разве это ваша забота?
— Поскольку это скоро перестанет быть тайной, я расскажу кое-что интересное. Я освободил Грин-де-Вальда из заточения и вместе с ним основал крупную фракцию для завоевания всех магических ресурсов в нашем мире. Я уничтожил Волан-де-Морта морально, но перестарался и был вынужден уничтожить его физически. Я развалил Орден Феникса, разрушил детище Альбуса Дамблдора до того, как оно успело окрепнуть. А затем убил и самого Дамблдора. За компанию прикончил и Геллерта Грин-де-Вальда — за предательство, за попытку избавиться от меня.
Поморщился.
— Я отрезал все пути к управлению из тени. Что остается? Поддаться во все тяжкие и закончить начатое, прилагая гораздо больше усилий, чем изначально требовалось. А ещё из-за этого пострадает моя публичная личность. Из-за каких-то пары моих ошибок, — крепко сжал кулаки. — Скажи мне. Будь у тебя такой выбор: купаться под лучами славы в кровавом озере или существовать серой мышкой в четырех стенах? Как та, кого продали мне в рабском доме. Ты должна иметь своё мнение на этот счет.
— Силван… почему ты говоришь такое? — дрожащим голосом спросила она.
— Камилла. Помнишь нашу первую встречу? — решил напомнить. — «Позволь раскрыть один секрет, который я узнал от родителей: никогда не доверяй словесным обещаниям. Слово может быть ножом, что ранит. Действия — вот что имеет значение». По отношению к тебе я всегда действовал заботливо. Ни к чему не принуждал, оберегал от всего, что мог. Учил. Дарил средства на осуществление мелких хотелок. А что до слов? Звуки, на основании которых ты выстроила образ вечно спокойного человека, кого не сломить ни переломанными ногами от тренировок, ни любыми трудностями. «Что-то болит? Да так, пустяки…» На деле каждый инцидент побуждал меня действовать всё менее человечно по отношению к тем, кому я не обещал вечной заботы и поддержки. Но вернемся к моему вопросу. Как ты считаешь? Каково твое мнение: слава или жалкое существование?
— К… купаться под лучами славы… даже… даже… даже если в кровавом озере. Я ни за что не вернусь в ту камеру! — наконец собралась Камилла, протерев глаза, и более твердым голосом добавила: — Я пять лет изо всех сил старалась поддерживать тебя. И если у тебя трудности… ты обязан их решить! Хотя бы ради своего обещания… Чтобы показать мне свои намерения не словами, а делами! Я… я приму любые действия, если это сделает меня счастливой.
Я вытащил нож и аккуратно провел пальцем по острию лезвия.
Вейла испугалась, но не сбежала — это о многом говорит.
Несколько раз постучав обратной стороной лезвия по носу, я принял решение:
— С этого момента ты служишь не Силвану Долохову, а новому Темному Лорду. Никаких слез, робости или слабохарактерности. Если в тебе заметят эти черты, то уничтожат. Мы переходим от стратегии к силе. Всё наше окружение станет опасным для жизни, — мысленно открыв портал рядом с собой, я кивнул ей на прощание и перенесся во дворец для собраний.
Скоро придется взять контроль над всеми, а несогласных истребить под корень.
Я не настолько безумен как Волан-де-Морт, не так кровожаден как Регалия, и не столь хорош в организации как Грин-де-Вальд. Даже не могу запастись терпением и выжидать десятилетиями удобного случая как Дамблдор. Особенно ждать… Мое мышление заточено под мгновенное принятие решений ради победы. Это имеет фатальные недостатки, но это единственное, что спасает тех, кто полностью погрузился в гонку со смертью.
Малефиков…
Выходит, единственное, что у меня есть, — это сила.
Сила, способная уничтожить всех врагов и объединить под страхом смерти весь оставшийся сброд. Но стоит единожды проявить слабость, и жизнь тут же закончится.
Риски, риски, риски.
Придется пойти ва-банк.