Спите? А я вот нет. Я проду пишу. Вот и вы просыпайтесь, ибо нефиг.
Давайте-давайте. Заваривайте себе кофе или взбодритесь разминкой и вперёд.
За неурочный сеанс чтения скажите спасибо Дмитрию. Это именно он меня поддержал, за что большая ему от меня благодарность.
Ну, собственно, поехали!
— Итак, мы уже совсем близко, дорогие мои зрители! Ряды бойцов поредели, — Бурокку-сан скорчил грустную физиономию, — зато остались лучшие! Все они по-настоящему сильны, все показали себя более чем достойно, и уже можно быть уверенным, что та или иная награда достанется каждому. Однако кто станет лучшим из всех? Увы, но места на вершине мало, и она не вместит всех желающих. Но это и к лучшему! Именно благодаря этому прямо сейчас за возможность сделать ещё один шаг наверх и, конечно же, для вашего удовольствия, — сделал он ремарку, — начинается одна восьмая финала!
И первого участника, — подождав, пока толпа немного поутихнет, продолжил Бурокку, — вы хорошо знаете. Боец с уникальным стилем, мошенник и плут, неженка, что боится испачкать руки, — это всё о нём! Да, да, да, это всё об одном и том же человеке. Всё это про него говорили именно вы! Конечно, сколько людей, столько и мнений, но, как по мне, это откровенный перебор. Кто же он всё-таки такой? — обвёл он толпу взглядом и продолжил. — Надеюсь, мы наконец узнаем. Итак, приветствуйте, единственный участник, ваше отношение к которому я никак не могу понять. Арин-кун!
* * *
— Мошенник и плут, да? — Хмыкнул перехвативший меня на полпути от кафе и проводивший к арене Таканэ-сан. — А ведь в точку попал.
— И близко не было, — возразил я.
— Да? Почему же они так про тебя говорят? Дыма-то не бывает без огня.
— Ерунда какая, — поморщился я и пояснил: — Это я про всё сразу.
— Ну-ка, ну-ка, и почему же? — заинтересовался он.
— По первому пункту. Я не нарушал никаких правил. И все это знают. Так что любые подобные обвинения пусты и абсурдны. А насчёт второго — можем заключить пари.
— Если ты приведёшь мне в пример дымовую шашку, то очень меня расстроишь, — он посмотрел на меня сверху вниз, тщетно силясь придать себе грозный вид.
— Да? Жаль, — вместо него «расстроился» я. — Хотя, согласитесь, подходит. Ну, я всё равно не откажусь от своих слов. Так что если не испугаетесь…
— Слушай, а вы с Хокой не родственники? Она в молодости точно такая же была.
— Хм, — на миг я задумался над такой возможностью, — в этом мире, конечно, возможно всё, но думаю, вряд ли.
— Ладно, и на что ты хочешь спорить? — вернулся он к прежней теме.
Что с вас возьмёшь, кроме анализов, — мелькнуло у меня в голове, но я промолчал. Хотя той милой девушке и удалось немного исправить ситуацию, я всё равно оставался раздражён. Ставки на меня уже были один к полутора и особенного навара не сулили. А ещё я постоянно чувствовал спиной чей-то взгляд. Стоило же только обернуться, и ощущение сразу пропадало. Хвала ками, бой вот-вот начнётся. И я смогу выместить всю свою злобу на противнике.
— Учитель не одобрит, если я позволю себе наживаться за ваш счет, Таканэ-сан, — покачал я головой. — Так что если вы выиграете, я угощу вас обедом.
— А если ты, то я тебя?
— Нет, — мотнул я головой. — Меня уже есть кому кормить.
— Такой спор мне по душе, — почесал бороду немолодой ирьёнин. — После боя жду от тебя пример.
— Зачем откладывать? — удивился я. — Мы же только что про это говорили. Я никак не жульничал, а вон сколько это обсуждающих, — кивнул я в сторону зрителей.
— Арин-кун. — С крыши спрыгнула давешняя анбу. — На арену.
Я с интересом посмотрел на неё. Чего бы это она, а? Откуда такой интерес к обычному, ничем не примечательному генину? Тут определённо что-то не так.
— Арин, почему тебя на бой провожает анбу? — с удивлением в голосе поинтересовался Таканэ-сан.
— Профилактика. У него уже есть одно предупреждение, — всё тот же мерзко звучащий голос. Будто ненастоящий. Я снова поморщился.
И ведь врёт же. Нет, друг моего сэнсэя вон сразу успокоился и потерял к происходящему интерес. Но я-то не ирьёнин. Точнее, это потом я ирьёнин. А сначала ученик своего учителя.
И в такую чушь мне верить просто стыдно. Хотела бы она приглядеть за мной как за вызывающим подозрение участником, сидела бы на крыше или ещё где и следила. Всё равно я бы не смог никак её обнаружить. И уж точно не являлась бы мне раз за разом. Во всяком случае, второй точно лишний.
Нет, здесь что-то совсем другое. Не связанное с её непосредственными обязанностями как анбу. Или же, я посмотрел в сторону не спеша приближавшегося к своей позиции соперника, служебный интерес совпал с личным.
Да, очень похоже на правду. Печально на самом-то деле. Не заканчивается подобное ничем хорошим. Но для начала…
— Правильно ли я понимаю, Хьюга-сан, что вы настаиваете на «честном» бое, без каких-либо хитростей и уловок с моей стороны? — задал я вопрос.
Никуда не ушедший Таканэ-сан вздрогнул и с проснувшимся любопытством уставился на анбу. Та молчала.
Я понимал её трудности. Вопрос был построен так, что ответы «да» или «нет» тут не проходили. Нужно было или молчать, или дать какую-то реакцию. Но если молчать, то я ещё чего-нибудь спрошу, так что подождём, пока она сообразит, и…
— Бой должен быть честным с обеих сторон.
Ну, это слабо, — внутренне поморщился я. Такая банальщина. Впрочем, какая разница? Меня же не очень-то и интересовало, что она скажет. Надежда на то, что она даст положительный или отрицательный ответ, давая мне таким образом оружие против себя, была иллюзорной. Не девочка всё-таки, чтобы вестись на подобное. Но это неважно. Гораздо больше мне было любопытно, станет ли она спорить с тем, что она принадлежит клану белоглазых. И надо сказать, определённый результат я получил. Отреагировала она в целом правильно, однако с задержкой, что ей потребовалась на раздумья. Это увеличивало вероятность того, что я всё же не ошибся.
— Как пожелаете, — пожал я плечами. Ну а что? Я всё равно собирался устроить честный, прочищающий голову старый добрый мордобой. Просто внесу небольшие коррективы в план и всё. — Я не буду использовать ни иллюзии, ни гендзюцу, ни ниндзюцу.
— Не прикидывайся дураком. Ты прекрасно понимаешь, о чём я, — одарив меня неодобрительным взглядом, она исчезла в шуншине.
— Я понимаю даже больше, чем вы думаете, куница-сан, — ответил я пустоте. — Уж вы мне поверьте.
— Знаешь её? — раздался голос Таканэ-сана.
— Нет. Третий раз в жизни вижу. И это ровно на три больше, чем мне того хотелось, — честно признал я, направляясь к своей позиции.
* * *
— Бой!
Не успел затихнуть последний звук команды, а я и мой соперник уже столкнулись в середине разделявшего нас расстояния.
Яростная короткая сшибка, и мы отпрянули в стороны друг от друга. Хьюга потёр ногу, которой досталось и с внешней, и с внутренней стороны бедра. Я же зажёг шосен и остановил кровотечение из небольшого рассечения над глазом. И вправил пару выбитых тэнкецу. Что можно сказать? Больно будет нам обоим.
— Ррах!
С рычанием Хьюга рванул вперёд. Я зажёг шосен и на второй руке.
Хлесть! Хлесть! Хлесть!
Моё зелёное пламя столкнулось с его голубым. Удар, удар. Увернуться, повернуться, шаг к противнику, удар, уворот, удар и шаг назад.
Со стороны, наверное, это было похоже на танец. Мы кружились на небольшом пятачке, иногда на мгновение замирали в стойках друг напротив друга и снова бросались вперёд, стремясь добраться до уязвимых мест противника. Лишь затем, чтобы, не найдя брешей в защите соперника, вновь вернуться на исходную.
Так повторилось не один раз. И могло показаться, что похоже на ничью. Но только показаться. Ведь мангуст и кобра не разойдутся миром.
* * *
— Вот это да, дорогие мои зрители! Вот это поворот! И кто же нас так удивил? Тот самый фокусник, о котором многие из вас отзывались не слишком-то лестно! И только посмотрите! Он бросил вызов Хьюга в тайдзюцу, и да проклянут меня ками, если он в чём-то уступает своему сопернику!
Сидевший на крыше под техникой сокрытия камуфляжем клон перевёл взгляд с арены на голосившего на пол-Конохи Бурокку.
Хорошо ему, — мелькнуло в сознании клона. — Грей задницу в удобном кресле да ори погромче. А мне и на крыше посидеть спокойно не удаётся. Шебутной всё-таки у основы ученик. Так и носится туда-сюда и нарывается на неприятности. Всё бы ничего, но если он действительно собрался довести до конца начатое… Будут неприятные последствия. А иначе и быть не может, ведь во всех остальных случаях он попросту проиграет.
Так что надо срочно кого-нибудь позвать. Пока никто не умер.
* * *
Это. Тяжелее. Чем. Я думал, — отклонив корпус назад, я пропускаю перед лицом его удар и тут же возвращаюсь в исходное положение. Навстречу уже летит другая рука, и я встречаю её своей.
Хлесть!
Моя левая кисть сталкивается с его правой. На мгновение мы замираем, неотрывно глядя друг другу в глаза и стараясь пересилить друг друга. Если не физически, то морально. Но нет. Он не видит в моём взоре и тени сомнения. Я в его не вижу ничего.
Попытка захвата запястья неудачна. Но и тычок, призванный перекрыть мне одну из тэнкецу на ладони, не достигает своей цели. Хотя чувствуется он всё равно. Мы вновь разрываем дистанцию.
— Сдавайся, — впервые заговорил он. — Это был хороший бой, признаю. И у тебя был шанс на победу. Но теперь нет.
— Почему же? — воспользовавшись паузой, я решил подлечить самые травмированные места.
— Вот поэтому, — указал на мои руки. — Это очень хорошая задумка. Использовать ирьёдзюцу, чтобы противостоять мягкому кулаку. И действительно действенная. Однако же, — по-прежнему не мешая мне приводить себя в порядок, продолжил он, — очень затратная. Ты держишь активными две техники сразу, причём постоянно. И тратишь на бой гораздо больше чакры, чем я. А значит, совсем скоро выдохнешься.
— Трудно поспорить, — согласился я, заканчивая приводить себя в относительный порядок. — Но скажи мне, Хьюга. Разве ты ничего не замечаешь? Что совсем нет?
— О чём ты? — холодно поинтересовался он.
— Да о том, что тебе только кажется, что ты способен дождаться, пока я упаду без сил. На деле же выйдет наоборот. Ты разве не заметил, что с каждой новой нашей схваткой становится труднее применять мягкий кулак? Так вот, — продолжил я, игнорируя его молчание, — это не оттого, что ты подустал, перенапряг каналы или что ещё. Это влияние ирьёдзюцу на твои мышцы. А потому ещё одна, может быть, две сшибки, и ты просто не сможешь нанести мне удар. А на них у меня резерва хватит.
— Посмотрим. — Занял он атакующую позицию.
— Увидим, — я занял стойку оборонительную.
Удар, удар, повернуться. Контратака, поворот. Очередное столкновение ладоней, ещё чуть-чуть затрудняем ему работу кистью. Кажется, ничего нового я уже не увижу. Стоп, что это?
Хлесть! Хлесть! Хлесть! Хлесть!
Хьюга словно взорвался, атакуя с той же яростью и силой, что и в самом начале боя. Что это, ошибка новичка? Таким образом он просто потратит остатки сил и просто упадёт сам. Так. А это ещё что? Почему чакры выплёскивается куда больше? Он создаёт завесу и отвлекает внимание! Это лову…
— Шоутэй!
— Гкха-а!
— Восемь триграмм! Шестнадцать ладоней!
Меня сбило с ног как бревном. Потрясённый неожиданным ударом, я не успел защититься ни в малейшей степени, и Хьюга отработал по мне как по мишени, выбивая тэнкецу и придавая скорости моему полёту.
— Ургх, — я не доехал до границы каких-то жалких пару метров. Сплюнув кровью, стараясь игнорировать боль, что причинял каждый вздох и любое, малейшее движение, я вскочил на ноги.
— Ещё… Не всё… Кха-кха, — очередной кровавый сгусток отправился на землю, и Хьюга удивлённо поднял бровь. — Это… Не конец, — я как-то утвердился на ногах и принял подобие стойки. — Нападай, — предложил я, опуская правую руку. На ней шосен я активировать не мог.
— Как пожелаешь. — Хьюга не пришлось долго уговаривать. — Пришла пора закончить с этим!
Белоглазый резво стартовал в мою сторону, и я отступил на шаг, бросая себе под ноги дымовую шашку.
Я уже проворачивал такое, — время будто замедлилось, и мне казалось, что Хьюга приближается очень плавно и неторопливо. — Сработает и в этот раз. Какая разница, какое додзюцу обманывать? Обязательно получится.
— Восемь триграмм! Тридцать две ладони!
Пора!
Совершив резкий выплеск чакры, я шагнул вперёд и в сторону. Печень пронзило острой болью. Такой, что слёзы сами брызнули из глаз. И на этом всё. Всё было кончено.
* * *
И дым развеивается, уважаемые зрители! Сейчас мы увидим, можно ли ещё помочь бедному пареньку. Знаете, хоть я и должен быть беспристрастным, скажу вам честно. Мне даже как-то его жаль. Парень сражался как лев, но… Но что это? Вы видите то же самое, что и я? Бойцы замерли друг напротив друга, Арин-кун держит соперника за руку одной рукой, а другой… Другой упирается ему в сердце. Подождите! Хьюга падает! Падает и не шевелится! Он не может продолжать бой! Это невероятно, дорогие мои, просто невероятно! Да, — спустя небольшую паузу продолжил он. Бой официально закончен. Но какой накал! Какая интрига. Какой неожиданный финал. Просто потрясающе! Но постойте. Что там за суета? Почему, несмотря аж на трёх ирьёнинов, оказывающих сейчас ему помощь, боец из Хьюга так и не шевелится?