Хроники Зла: Морград. Глава 39
Хроники Зла_ Морград. Глава 39 - Clumsy Fox.fb2
— Султан Зандир-Сола до сих пор не осознал. Мы заберём всё. Он может сохранит жизнь если безусловно капитулирует, это всё на что он может рассчитывать. — С этими словами, генерал Луккор отослал посланника.
Шёл четвёртый день осады, внешнее кольцо полностью под властью ассасинов, а во втором кольце нежить бродит по улицам отлавливая всё подающее признаки жизни, те кто хотел выжить, попрятались в домах и подвалах, боясь даже шелохнуться.
На пятый день войска ассасинов вошли во второе кольцо, угоняя всех, до кого не добралась нежить, на седьмой день начался штурм третьего кольца. Но никто даже не заикнулся чтобы кое-какая троица магов открыла и эти ворота, напротив они пожелали им отдохнуть, ведь генерал объявил о их свершении, и присудил завоевание половины города к их вкладу. Были недовольные, в особенности среди других тёмных магов, но тогда Луккор объявил.
— На защите второго кольца города оказался советник султана Надир, маг 5-го круга с двумя учениками, но устроив засаду на штурмовую группу, всё равно погиб, он и один из учеников… от руки лорда Геррата и приближенного слуги Белиара, принца Мирая.
Глаза десятков ассасинов начали искать того, о ком говорил генерал, но несколько знакомых магов посмотрели на жреца в серебряной маске, безэмоционально взирающего на присутствующих, и постепенно все эти обратились к нему. Полные зависти, страха и уважения. В их памяти отпечатывался этот облик беспристрастной маски, вызывающей холодок на сердце. Но этот образ был бы совершенно иным, увидев выражение лица молодого мага, наполненное охуеванием. Маска обратилась к Халиду, и тот с уважением кивнул.
«В жопу себе покивай пёс! Ты чево наделал?! Почему ты не забрал себе заслуги, или ты не жадный тёмный маг?! Я думал это было молчаливое соглашение, или ты не понял, что я не хочу светиться?! Ссссука…»
Но внешне, маг в холодной маске лишь медленно кивнул, не отрицая слова. Сгорел сарай, гори и хата, но всё же. — Мне просто немного повезло. — Попытался он смягчить ситуацию. Однако сдержанный ответ гулким из-за маски голосом лишь напустил тумана. Обычно, в обществе ассасинов принято хвастаться своей силой, иначе проявив её, но продолжая быть скромным, тебя начинают опасаться. Больше всего люди страшились неизвестности.
И так, пускай страшный маг просто сидит отдыхает, и не отбирает последний хлеб у честных ассасинов! С этими мыслями предводители ассасинов пошли на приступ третьего кольца, засверкали молнии, грохотали взрывы, крики и плач наполнил Ифрит.
Истощённые защитники города, тщетно пытающиеся до этого бороться с нежитью во втором кольце, не продержались трёх дней, когда потеряли часть стены, а затем и врата.
На четвёртый день бои шли уже в верхнем городе.
Самира во главе сил Геррата прорвалась вперёд, и захватив плацдарм на одной из площадей, дала отмашку Омиду, и солдаты начали громить дома, хватая каждого богато выглядящего южанина, и показывая нарисованный портрет женщины, требовали.
— Ты был во дворце? Ты видел женщину похожую на неё? Имя Айлин что-то говорит тебе?!
Другие ассасины поглядывали на них, задаваясь вопросом что те устроили, но не лезли не в свое дело. Ищут особую женщину? Каждый ассасин ищет такую!
Пару дней не было никаких результатов, пока Омид не раскидав молотом целое отделение элитных солдат в чешуйчатой броне, поднял их командира за голову зажимая ту пальцами, и тыкнул в лицо солдата, и глаза последнего расширились.
…
БУМ!
Стол разломился пополам под ударом кулака мага и тот поднялся, нависнув над пленным солдатом. Тот зажмурился взмолившись.
— Я говорю п-правду! Эт-т-то одна из его любимых наложниц, он хвастался что выкупил её из гарема царя Варанта, они очень похожи! Он не называл её имени, всех их он зовёт милая, любимая, но Её он очень любит!
Халид, навещавший в это время шатёр штаба войск Геррата с подарком, невольно стал свидетелем допроса солдата Ифрита, и аномальной для мага физической силой. Пока Мирай допрашивал пленника, Халид примерялся кулаком к сломанному столу, за которым и сам сидел, и был вынужден признать, что стол был для него крепковат.
— Если ты солгала, моя приносящая вести пташка, я омою тебя золотом… текучим, жидким… горячим. — Прошептал маг на ухо пленнику, и велел увести его. — Ни один волос не должен упасть с его головы. — И вернулся к гостю. — Я извиняюсь за неподобающее слуги бога поведение, и боюсь мне нужно откланяться, дабы встретиться с генералом.
— О, брат попутного ветра, я как раз собирался после тебя отправиться к генералу, пойдём же вместе! — Взмахнул рукой энергичный маг, и Мирай не видел причин отклонить это предложение.
…
— Вот значит как. Да, я помню её, очень мудрая женщина с очень крепкой деловой хваткой. Достаточно крепкой чтобы заставить меня рекомендовать вас на послушание в Великий Храм Бакареша, зная о моей дружбе с Амулем. Хотя, я бы сделал это и без этого, просто обстоятельства наложились друг на друга. Хотя вы лорд Мирай это вряд ли помните. — Кивал генерал Луккор, откровенно удивив Мирая.
— Да нет генерал, тот сладкий рулет был вкусным… Но подождите, что значит заставила ВАС повлиять на учителя Амуля? — Не понял этот момент Мирай. Он всегда считал, что его мама просто отправила прошение в храм, не было причин отказывать главной наложнице царя.
Лицо генерала Луккора приняло странное выражение. — Вы очень умный молодой человек с большим потенциалом, но порой вы… не замечаете очевидных вещей. Что же, учитывая ваш вклад, я не могу отмахнуться от вашего прошения, клинки ассасинов не тронут ни одну из женщин в Ифрите, и вы со своими людьми первыми войдёте при штурме дворца.
Услышав дозволение, Мирай пропустил мимо ушей небольшой смешок генерала, и поблагодарив его, бросился к своим подразделениям.
* * *
Ранним утром перед штурмом дворца все были на взводе с обеих сторон.
Омар Аль-Ифрит снаряжался в огромные доспехи, пока наложницы обмывали его тело.
Женщина с телом матроны с шелковистыми волосами цвета тёмного каштана помогла влезть ему в нагрудник, и свет рассветного солнца, проходящий сквозь мозаичный потолок дворца, осветил её, заставив поднять лицо.
Женщина бесподобной зрелой красоты, с внешностью равнинной богини была именно той самой женщины с портретов ассасинов. Некогда властвующая над гаремом царя Варанта, дочь старого противника Луккора, военачальника Миртаны, покойного генерала Геллона, Айлин.
Со вздохом она обошла вокруг султана, что заняло до забавного много времени, и подняла прекрасный лик к его глазам. — Ваша звезда стремится за горизонт мой владыка, но я вижу, вы не примете жизни из рук врага, потому я молю ваше сердце, что бьётся за каждого из подданых, позвольте выслать хотя бы детей до того, как начнётся бой.
Султан долго молчал, будто не услышав её, но протяжный вздох оповестил о конце его раздумий. — Нет любовь моя, мои дети, жены, богатства, земли… Это всё награда!
Награда для сильнейшего! Она будет обесценена поступи я так! Но я вижу твою заботу о наших детях сердце моё, и прошу простить мой эгоизм. Близиться мой последний бой, последний рассвет, и я хочу, чтобы меня запомнили! Запомнили, как добрейшего султана Зандир-Сола! Надеюсь, ты поймёшь, свет мой…
Наложницы вздогнули, но Айлин устало вздохнула. — Если такова ваша воля.
— Ибо такова воля моя! Нгамбе! Отвори врата моего гарема! Перед битвой каждый мой солдат достоин вкусить последний сладкий плод! Пусть же треклятым ассасинам достанутся женщины полные вашего семени и стонущие от наслаждения вашими членами! И вы возлюбленные мои, ступайте с ним, проводите моих воинов в последний путь.
Вскоре, во дворце разнёсся обрадованный клич, и Айлин вышедшая с другими наложницами были окружены, повалены десятками чёрных рук, и вскоре несколько толстых членов ворвались в её задние дырочки, обе руки пытались успеть подрочить каждый член оказавшийся в поле зрения пока в её глотку спускали свой сок очередной солдат.
Ассасины же под стенами не понимали причину столь воодушевленных криков будущих мертвецов, пока не разнеслись сотни громких женских стонов, заставляя взбухать промежности варантийцев.
Прикусив губу, Мирай старался не думать, что там вероятней всего его мама, в ином случае его стояк попросту порвёт штаны. — «Если мама наслаждается членами — это великолепно! Но не смей сделать ничего непоправимого Омар, в ином случае клянусь, твой дух будет страдать вечно!»
— Господин, генерал подал сигнал. — Довела до него Самира, тогда Мирай неспеша вышел из шатра к своим людям на площади недалеко от дворцовых ворот. Не было слов, лишь поднятая рука сжалась в кулак, и командиры взводов дали команду.
— Становись в боевую колонну по шесть!
— Становись в боевую колонну по шесть! — Раздавались многочисленные крики командиров. Для этого боя Мирай ввёл в город 15 взводов Геррата, три четверти того, что у него было.
Протрубили рога, и ассасины с лестницами рванули вперёд.
Глаза молодого мага обратились к десяткам, сотням дрожащих избитых южан в клетках, где на брусчатке кровью их сородичей вычерчен огромных размеров кровавый круг.
Четыре взвода оставшиеся на страже площади стояли к ней спиной, не пуская никого, и при этом не желающих видеть происходящее позади себя.
Жертвы с мольбой и страхом взирали на мага, поднимающего руки, но встречали лишь маску, равнодушно взирающую на них, не услышав тихое…
— Мне жаль.
Маг сложил руки в символичном молитвенном жесте, лишь короткий крик страха пронёсся по площади, оставив за собой мёртвую тишину.