Она должна была сделать несколько звонков. Папа должен знать, есть ли у их семьи какие-либо планы относительно их старого домика в Швейцарии. Насколько она знала, никто так и не нашел ему применения. Потом ей придется связаться с Мей и Миднайт. Но, опять же, она не хотела, чтобы Миднайт брала на себя ответственность за это. Момо так глубоко задумалась, что забыла о том, что ее друзья наблюдают за ней. Она наблюдала за тем, как подруги пощипывают нижнюю губу, как она всегда это делала.
— Ладно, я знаю, что вам двоим нужно, — Момо взяла их за руки. — Вам двоим нужен еще один отпуск. Настоящий.
— Опять не в Акихабару? — Изуку скривился при воспоминании.
Момо покачала головой.
— Намного дальше. Я отвезу вас, болваны, в Швейцарию.
Булавка упала. Очако и Изуку уставились на нее так, словно она сказала, что они отправятся на Марс.
— Кататься на лыжах? — Очако прозвучало недоверчиво.
— Э-э, Момо. Я не вижу, как лыжи могут нам помочь, — прокомментировал Изуку.
От нелепости его комментария она чуть не рассмеялась. Если все пойдет по плану, они многого добьются в этой небольшой поездке, которую она запланировала. Но это точно не будет связано с катанием на лыжах. Или вообще выходить на улицу. Этого у них и так было достаточно.
— О нет. У меня есть кое-что гораздо более интересное, — Момо в последний раз ласково сжала их руки. — Вы двое отдыхайте и поправляйтесь. Можете не беспокоиться, я обо всем позабочусь. Это путешествие за мой счет.
Она ушла, прежде чем они успели задать еще какие-либо вопросы. Отчасти, чтобы дать им поспать, а отчасти, чтобы они не слышали, как колотится ее сердце от волнения. Будет трудно достать все… игрушки, которые им понадобятся, да и сама она собиралась выйти за пределы своей зоны комфорта. Но ради них, в конце концов, это будет стоить того.
…Хотя, возможно, это было не только ради них. По правде говоря, она фантазировала об этом сценарии уже много лет~
==0==
Идзуку закрыл глаза и слушал, как проносится поезд. Белый дым из его трубы прочерчивал линию слоновой кости по пустому сапфировому небу. За ними тянулся длинный поводок, который тянулся за ними на многие мили, до самой железнодорожной станции. Они поднимались, он чувствовал это ушами. Мимо на большой скорости проносились идиллические зеленые луга, местами припорошенные белым снегом. По мере подъема по склону горы зеленый и белый цвета боролись за господство. Но медленно и верно снег одержал трудную победу над травой.
Вокруг них простирались просторы сверкающего льда. Наклоны вдоль склонов. Ясное весеннее солнце заставляло ледяные гребни снега сверкать, как драгоценные камни. Это было красиво и почти слишком ярко, чтобы смотреть на это. Они определенно были уже не в Японии.
— Эй, посмотри-ка!
Изуку толкнул жену в плечо. Он указал на вздымающуюся скульптуру из голубого льда. Словно балерина, созданная в соответствии с каким-то бесформенным идеалом женской красоты. Такое могла создать только природа. Очако издала сонное "Хм?" и открыла глаза. Сняла наушник, чтобы послушать его. Ей как раз не хватало искусства.
— Ну и ну. Ты пропустила его, — Изуку щелкнул пальцами.
Очако слегка рассмеялась и прижалась к мужу. Приподняв подлокотник между ними, она прижалась к нему еще ближе. Это было не совсем интимно, учитывая их лыжные штаны, ботинки и длинные тяжелые пальто. Но он все равно чувствовал ее голову на своем плече. Это была прекрасная подушка для нее. После нескольких месяцев переутомления она наконец-то выспалась.
— Все в порядке, дорогая. Мне просто приятно смотреть на тебя.
Изуку опустил свою голову на ее. Она снова пользовалась лавандовым шампунем, и он чувствовал его запах в волосах. Рука обхватила ее талию, чтобы она не могла вырваться. Когда они в последний раз занимались этим? Просто… наслаждались обществом друг друга? Слишком давно, очень давно. Он и забыл, какая Очако удивительно мягкая.
Постепенно он услышал, как играет ее… музыка (или?). Нет, не музыка, что-то другое. Шелковистое мягкое звучание через свободный наушник.
— Что ты слушаешь?
Очако застонала и надулась.
— Нет, я не хочу доставать свой телефон. Хочу прижаться.
Он засмеялся.
— Вот, я сейчас принесу.
— Ты самый лучший, Изуку, — она поцеловала его в нос.
Изуку нашел ее телефон, спрятанный глубоко в одном из карманов пальто. Ключ к нему он знал наизусть. Правда, пользовался он им нечасто.
— Космическая Атмосфера ASMR? — он прочитал название.
— М-м, это так расслабляет. Хочешь попробовать? — она протянула ему наушник.
Не собираясь отказываться, он вставил маленький резиновый наконечник. И тут же его охватил низкий статический гул. Как будто это было энергетическое поле какой-то гигантской машины. Или ветер в бесконечной пустоте, где нет воздуха.
— Стоп, — это было все, что он смог вымолвить.
— Я знаю, да? Как будто в целом мире есть только ты и я, — она говорила мягко, почти целуя мочку его уха.
— Хе-хе, никаких нападений полуночных злодеев?
— Ни одного. И никаких озабоченных фанаток, прерывающих вечер свиданий.
Изуку вздрогнул.
— Извини за это…
Она прервала его, приложив палец к губам.
— Это не твоя вина.
Они оставались такими некоторое время. Не команда героев, а муж и жена. Неизвестные и блаженно безымянные среди толп иностранных туристов. Поезд постепенно делал остановки. Высаживая одних пассажиров и принимая других. Но каждый раз все меньше и меньше. Пока их вагон не стал совсем пустым. Они беспечно миновали деревню Шпицментц и забрались в предпоследний вагон. Последняя остановка перед мифическим лыжным домиком, который купила семья Момо. И вот тут-то их и настигло страшное проклятие славы…
— Боже мой! Ты — Деку!
Ее японский был ужасен, и ее сдавленный возглас вывел их из транса. Очако застонала, чувствуя, как начинает болеть голова. Изуку ужаснулся тому, что он увидит на сиденье позади них. Но то, что он увидел, оказалось еще хуже, чем он боялся. Платиновая блондинка со снежным зайчиком и большими и выразительными голубыми глазами. Пристально смотрела на него. Она была так энергична, что, казалось, подпрыгивала на носочках.
Но в ее ясных глазах было что-то такое, что почти останавливало. Темная искра секса, вожделения именно к нему. Это была не обычная фангерл, а распутная фангерл. Из тех, кого рок-звезды обычно пробивают насквозь.
— Привет, — в горле у Изуку пересохло. — Всегда приятно встретить поклонника.
— Избавься от нее, — пробормотала Очако.
— Я пытаюсь, — пробормотал он в ответ.
Но у него мало что получалось. Потому что тонкие руки обхватили его подбородок, а наманикюренные французские ногти защекотали челюсть.
— Ух ты, вживую ты еще симпатичнее. Все мои друзья говорят, что ты прикрываешь свою настоящую внешность каким-то фильтром, но на самом деле ты такая сексуальная.
— Кхм! — Очако прочистила горло. Она бросила на снежного кролика свой лучший смертельный взгляд… Но это не очень хорошо сработало. Даже когда Очако злилась, она выглядела мило. Это было и благословением, и проклятием.
Достаточно сказать, что ее укоры сразу же задели самолюбие младшей. Очако была уверена в своем превосходстве над такой "старушкой", как она. Старушке было не больше тридцати.