Ведьмак: Чернокнижник. Глава 108
— В моё время за саму мысль создать такое великолепие могли четвертовать, а останки сжечь в разных концах света, — улыбнулся, обращаясь к собравшимся за круглым столом чернокнижникам. Раньше я был приверженцем изящества, теперь же никаких барских столов: их обшили человеческой кожей, как и стулья. — Признавайтесь, чья идея?
— Так это правда? — спросил Первый Магистр, поправляя клоунскую маску, будто боялся, что я запомню его лицо и приду в самый неподходящий момент. — Прародитель Чудовищ вернулся.
— Приветствуем, — с одним словом со стола поднялись все.
Первыми были Горгона, Иленда, Каспар, Агнес, Роксана и лишь затем Первый Магистр. Младшие медлили, поскольку прибыли после междоусобной войны культистов. Но стадный инстинкт работает на всех безотказно.
Те тоже встали ради преклонения перед новым лидером собрания. Даже Вильгефорц был вынужден подыграть, хоть и делал это с видимой неохотой. К тому же его бесил удушающий запах, пожирающий магию свет, и ощущение, будто его пожирает какая-то тварь.
— Разве я уходил? Смерть довольно забавная штука. Когда мы умираем, наша душа перемещается в другое место, откуда нет дороги назад. Это истина, но даже истину можно опровергнуть, если подавить её сильной ложью, — покачал головой, подходя к столу, прямо к стулу Архимагистра. Он был украшен более ярко и вычурно, видимо, пожертвовали телами королей или бордельных дам, чтобы как-то попытаться угодить.
Усаживаясь, я пробудил Мора и щелкнул пальцами.
Все тела, за исключением Вильгефорца, окутались красной сферой — полупрозрачной, сквозь которую можно было видеть. Все удивленно перевели на меня взгляды, но бояться не стоило. Сферы вскоре сжались, просачиваясь сквозь бренную плоть прямо к сердцам культистов. Без болезненных вскриков и агонии не обошлось — не каждый день вам выжигают на сердце рабское клеймо.
— Мой подарок. С метками в ваших сердцах вы всегда сможете со мной связаться на расстоянии, передавать ментальные сообщения. В свою очередь, я могу призвать вас принудительно из любой точки Континента, прямо на ковер, чтобы ваши ноги не утомлялись путешествием до меня. И чуть не забыл, совсем память со временем подводит, — сделал я вид, что забыл пустяк. — Вы не сможете снять метки, пока не вырвите сердца из груди. Но стоит мне захотеть, или меткам почувствовать сомнения в вашей преданности, как взволнованные сердца взорвутся. Выживите? Поздравляю, я лично добью раненые тела. Умрёте? Сочувствую, но обещаю достойные похороны. И чтобы придать моим словам больше веса, чем пустым звукам…
Медленно и демонстративно приподнял обе руки, сцепив пальцы в напряжённом жесте. Воздух наполнился булькающими звуками и биением скованного сердца твари. Помещение было олицетворением неприятной мерзости, как запах внутренностей чудовища, обостряющий чувства. Секунда промедления перед неизбежным хлопком тянулась, словно перед долгожданным открытием гладиаторских битв.
Момент истины: воздух прорезал оглушительный хлопок. Сердца большинства культистов, примкнувших после моего ухода, взорвались. Чернокнижники вскарабкивались с самых низов, сражались и побеждали, но в награду получили лишь смерть ради демонстрации для тех, кто был здесь с самого начала, кому я доверял настолько, чтобы оставить в живых.
Кому не повезло, тем не позавидуешь: их грудные клетки разорвались с ужасающим треском. Это был не просто взрыв, а акт саморазрушения. Проклятье сработало идеально — его мощь одновременно поражала и пугала. Кровь и органы расплескались по кишкам твари, смешиваясь с ними и питая жизненной силой ещё тёплой крови.
Все были шокированы: Первый Магистр, Горгона, Иленда, Каспар, Агнес, Роксана. Они ещё не отошли от физической боли, вызванной печатью, как накатила эмоциональная — первобытный страх. Страх перед смертью. Ещё более ужасающим было для них состояние магов, которые даже с разорванными грудными клетками и без сердца пытались бороться за жизнь, шепча заклинания в попытке вырвать душу из лап смерти. Но всё было бесполезно: магию высосало досуха ядовитое свечение, а моё проклятие пронзило жертв, как нож воду.
Прежде чем их сознание угасло, я благоразумно решил оправдать веру в Бога Знаний. Из моих плеч потекли клубы дыма, принимая форму ужасающего монстра с одним глазом и множеством щупалец.
Извивающиеся, жутко живые щупальца протянулись к культистам, нежно обволакивая их, только затем, чтобы безжалостно втянуть в тьму и поглотить. Это позволило мне полностью отсканировать их жизни: все знания, опыт, воспоминания и связи. Не для себя — ничего нового я почти не узнал. Но тварь высвободила тёмные нити, которые без спроса вторглись в сознания живых. Я передал каждому лишь ту часть, которую они могли переварить, — самое полезное из того, что оставила Элис. Мусор я стер, чтобы не засорять умы моих верных последователей.
— Чем меньше людей, тем проще дышать, не находите? — спросил я у тех, кто валялся на полу, держась за головы.
Понимаю, их разрывало, словно внутри образовался противный рой насекомых. Столько информации разом — все исследования почти десятка могущественных чародеев, их секреты, знания и опыт. Такое сложно переварить, даже если отсеять зерна от плевел. Но они справились. Уже через пять минут пришли в себя и тяжело уселись за стол.
— П-почему он не прошёл через то, через что прошли мы? — спросила Иленда, беловолосая организаторша Дня Черного Солнца.
— Я выше вас, — гордо отмахнулся Вильгефорц.
— Он доказал свою преданность, — указываю на него. — Вам же предстоит совершить достойные доверия поступки. Я не признаю заслуг перед прошлым Архимагистром, буду ждать ответов лишь передо мной. Не переживайте, не в моей природе лишать людей воли. Но, к сожалению, ситуация требует решительных мер предосторожности.
Я улыбнулся, продолжив:
— Дитя Старшей Крови пробудилось, и её выброс нарушил границы между миром живых и мертвых, что позволило мне выбраться из бездны. Пока она жива, я всегда смогу возродиться, поэтому не могу позволить вам пребывать в невежестве. Цирилла, дочь Паветты, неприкасаемая для каждого из вас, и поверьте, вы не хотите попасть в ад за нарушение этого запрета, — плавно перешёл я к менее важным вещам. — Но не в этом ваша роль. Грянула кровопролитная война, кровавое побоище — брат против брата. Мы все — братья, друзья мои. И разве можно оставаться в стороне, наблюдая за таким бесчинством? Как считаете?
— М-можно, — неуверенно кивнул химеролог Каспар.
Хм, удивительно точный ответ.
— Верно. Можно, — внимательно посмотрел я в мутировавшие глаза. — Даже нужно. Мы сохраним нейтралитет и будем ждать подходящего момента, когда Нильфгаард захватит большую часть северных земель. Это даст нашим королям урок сплочённости, понимания их положения и значимости роста. Только когда они осознают это или по глупости проиграют, мы вмешаемся. Ни в коем случае не раньше, — предостерегающе поднял палец, умолчав об истинных намерениях. — Капитул Чародеев и Совет. На их долю выпадут самые масштабные потери — ужасные. Пытаясь защитить Север, они ослабеют настолько, что станут уязвимыми для удара со спины. Этим и занимается мой партнёр, — повысил я статус Вильгефорца до заместителя в глазах культа.
— Но… что сделать с освободившимися местами? — спросила эльфийка Агнес.
— Восемь представителей, включая меня. Зачем нам больше? Все прочие недостойны ваших мест. Вы заслужили их, пережив тиранию Архиепископа и смуту народовластия. Ваши мертвые братья, как вы поняли из их воспоминаний, всего лишь грязь под ногами. Дайте мне десять трупов, и я верну в них сознания усопших, и они вернутся к жизни. Но что это изменит? Они лишены того, что объединяет всех вас, переживших чистку. Чего? Моих самых искренних надежд, возложенных на ваши плечи. Трудитесь, совершенствуйтесь, но не переступайте черту дозволенного. Тогда, и только тогда, вы станете достойны свободы, как ваш младший брат, — вновь привёл я в пример Вильгефорца.
Встав со стола, я мысленно открыл портал позади себя, проигнорировав все их старания по созданию антителепортационных чар. Защитные механизмы представляли собой нечто вроде головоломки — сложной, комплексной, но легко решаемой конструкции.
Чип, она же Элис, разбивала их, как белка щелкает орешки.
Напоследок поклонившись, я вышел через портал, с нетерпением ожидая нашей следующей встречи. Тяжелые времена порождают сильных людей. Цири полезно будет расти именно в таких условиях, поэтому я с охотой поддержу хаос. К тому же, есть и сопутствующая прибыль: мы превращаем твердые устои в мягкий пластилин, из которого можно слепить что угодно, в зависимости от фантазии и потребностей.
— Аретуза, — удовлетворенно улыбнулся я, увидев знакомые коридоры магической академии для юных и перспективных волшебниц. Я посвятил этим стенам много лет, но возвращаюсь теперь как некогда мертвый Прародитель Чудовищ. Скрытность больше не нужна — пора пожинать плоды терпеливого сокрытия истинной натуры.
Шагая по коридорам, я, не стесняясь, пользовался воспоминаниями, легко маневрируя по этому сложному лабиринту. Двигался прямо к цели — кабинету ректора. Моя несравненная Тиссая де Врие, по моим сведениям, находилась здесь.
Чародейка не спешила отправляться к границе, чтобы отбить атаку «варваров».
Эмгыр, вооруженный моими тактиками и стратегиями, далеко не дурак. Он не станет наносить удар в полную силу на границах. В его духе притвориться временно слабым, чтобы запутать глупых северян. Когда они узнают правду, будет поздно предпринимать что-либо — капкан захлопнется, и слепцам оторвет не только ногу, но и всё тело. Полная инвалидность.
Остановившись у двери кабинета, я постучал несколько раз, дождался разрешения войти и открыл дверь. Ах, сколько эмоций может возникнуть на этом неприступном лице многовековой чародейки? Пара? Десятки? Настоящая буря из-за прихода знакомого ей человека. По прибытии в культ я слегка подправил внешность и одежду, чтобы воссоздать образ того самого дня.
— Славные были времена, — мягко вспомнил я. — Времена, когда меня убили.
— Проклятье, — выпалила она, пряча руку за спину для подготовки убийственного заклинания.
— Рискуете, госпожа Тиссая, — предупредил я другим, совсем не знакомым ей голосом. — Вспомните Третогор: попытка моего убийства вылилась в похороны столицы Редании. Сто лет прошло с тех пор, понимаю, вы могли забыть. Но вы ставите жизни всех обитателей Аретузы на кон.
— Если тебя не уничтожить, пострадают жизни всех разумных, — поморщилась она.
— Вы мне льстите, — рассмеялся я, спокойно пачкая офирский ковер, направляясь к стулу. Совсем забыл очистить ботинки от грязи, собранной в недрах гигантского чудовища.
Сыграв роль плохого гостя, сел на стул, скрестив ноги и пальцы рук.
— Общение с теми, кто выше тебя, несколько удручает. Не хотите ли опуститься до моего уровня? — охотно киваю на стул напротив.
Тиссая нехотя поравнялась, прервав формулу. Очевидно, её напугали угрозы, связанные с заложниками Аретузы. Сражение со мной при помощи магии редко заканчивается простым перебросом пары заклинаний — мы вполне могли разрушить половину острова, даже сдерживаясь. Ранг Архимагистра — серьёзная сила.
— Чего ты хочешь?
— Фархатт из Марика, член старшего собрания дьявольского культа, — выдал я имя одной из жертв недавнего переворота в нашей секте. — Раньше он доставлял вам важные сведения, но сегодня судьба была к нему неблагосклонна. В рамках вежливости я взял на себя ношу уведомить председателя Капитула о смерти их шпиона.
— И что ещё? — она, сдерживая неприязнь, постукивала пальцами по столу.
— Договоренности между Архимагистром и Капитулом с сегодняшнего дня аннулированы. Дьявольский культ уходит в глухую оборону Каэр Морхена до дальнейших распоряжений от меня. Грядет нечто ужасное: Лилит и Древний — две сущности, гораздо сильнее всяких там Прародителей. Они живут с нами под теми звездами, что мы лицезрим по ночам. Культисты не могут позволить себе отвлекаться на мирские дела, пока не разрешат кризис, — заключил я бархатным тоном. Выдавая, как всегда, серую правду. Так мы, культисты, пока будем пинать балду.
— Мирские дела… Это связано с границей? — уловила она смысл.
— Не только с ней, — слегка приблизился. — Старшая Кровь пробудилась, границы между мирами раздвинулись, и я вернулся в мир живых. Вместе со мной могли прийти и другие, куда более опасные из «неживых». Советую быть бдительной — кто знает, чем закончится для нас смешение живой и мертвой воды, — наврал и взмахом руки открыл портал прямо в её кабинете. — Проявите любезность и измените свои антителепортационные чары. Такая рухлядь была устаревшей век назад, а вы держитесь за неё, как коллекционер за антиквариат.
Осуждающе покачав головой, спокойно поднялся и шагнул в портал.
Нильфгаардский дворец. Время поговорить с Эмгыром и начать войну превосходства.
