Обволакивающая темнота вокруг Аинза была непроглядной — если бы не связанное с его природой нежити зрение в темноте, то Аинз не смог бы разглядеть даже собственных рук. Впрочем, даже в текущих условиях, в которых он вполне мог рассмотреть свои руки не слишком помогало Аинзу, поскольку ничего, кроме рук Аинз вокруг себя разглядеть не мог — просвет в небо скрылся наверху невероятно быстро и абсолютная пустота вокруг Аинза заняла его место, превратившись в черный необъятный и неощутимый кокон со всех сторон, которому, как казалось Аинзу, не было никакого края. Только бесконечная пустота.
Через какое то время Аинз перестал ощущать даже падение, однако сказать уверенно, почему это произошло Аинз не мог — либо он оказался в невесомости, либо все еще продолжал падать вниз, однако ушедшее ощущение воздуха и длительное повторение одних и тех же ощущений свободного падения просто отошли на второй план его восприятия, из-за чего Аинзу могло показаться, что он просто замер на месте. В конце концов, он не мог разглядеть ничего вокруг себя, кроме своего собственного тела, так что не мог определить свое движение, и как сообщил ему разум — судя по отсутствию свиста разрезаемого ветра — воздух вокруг него также перестал существовать…
На пробу Аинз попытался втянуть воздух, и судя по отсутствию ощущений определил точно, что он оказался в безвоздушной яме — если бы не его природа нежити, то он бы наверняка задохнулся — однако никаких больше ощущений к нему не пришло. Только бесконечная черная пустота вокруг…
Аинз выждал еще десяток секунд, проверяя, упадет ли он еще ниже и измениться ли что-нибудь вокруг него, и определив, что темнота вокруг него не планировала отступать и исчезать так просто, все же решился использовать два заклятия — одно для света и второе для полета, замерев в пустоте — на тот случай, если все это время он все же продолжал падать вниз.
Спустя мгновение вспышка света, настолько яркая, что она казалась противоестественной в абсолютной темноте вокруг, разрезала Бездну, однако даже озарив все вокруг на, как казалось Аинзу, целые километры — все, что она смогла высветить была лишь еще большая пустота вокруг, что разбегалась во все стороны бесконечной вечноголодной утробой, что буквально откусывала кусочки от света тем больше, чем дальше тот удалялся от своего источника, до тех пор, пока свет не растворялся во тьме полностью, определяя только то, что пустота вокруг продолжалась намного дальше и больше, чем этот свет был способен осветить пространство.
“Интересно…” — Аинз произнес под нос, прежде чем моргнуть и повторить сказанное только что им слово — “Интересно?”
Понимание пришло в его разум мгновенно — он был абсолютно уверен в том, что он произнес это слово, однако он не услышал никакого звука спустя мгновение. Несмотря на то, что он определенно говорил — он слышал свой внутренний голос, который обычно звучал в голове каждого говорящего человека, но не звук своего собственного голоса вокруг него.
“Ау? Меня слышно?” — Аинз попытался произнести вновь, однако не смог услышать свой голос… Или почувствовать шевеление своих губ.
Остановившись на месте Аинз поднял свою руку к своим глазам, определив, что это была определенно его рука, прежде чем сжать руку в кулак… И не почувствовать этого.
Несмотря на то, что его глаза подтверждали увиденное перед ним, тот факт, что он сжал руку в кулак, однако он не чувствовал свой собственный кулак, сжатые в него пальцы и тот факт, что он вовсе двигал рукой. Он определенно видел это — на пробу он подвигал всеми своими конечностями, подтверждая, что контроль над ними не был утрачен, однако он не ощущал их движений, сколько больше знал о том, что они двигаются — что, возможно, было связано даже не с его природой нежити, а с подспудным вбитым в подкорку разума знанием человека о том, что когда он двигает своими конечностями — они двигаются согласно его приказам.
Немного покрутившись на месте, Аинз отменил действие своего заклятия полета, стараясь определить, продолжит ли она падать — сейчас, обладая возможностью хоть как-то ориентироваться в пространстве благодаря источнику света он мог позволить себе провести подобный эксперимент — и обнаружить, что он продолжил висеть на месте.
“Значит, здесь нет гравитации… По крайней мере, это стоит предположить” — предпочтя не погружаться в бесконечную бездну самокопаний и научных исследований, выдвигая все новые и новые гипотезы того, что источник света продолжал падать вместе с ним с одинаковой скоростью и сохраняя одинаковое расстояние от его тела, Аинз все же остановился, глядя вниз, в непроглядную тьму, поедающую единственный свет в этом месте. Судить о расстоянии в этом месте было сложно из-за отсутствующих ориентиров, но даже если попытаться предположить — то Аинз не видел дна под собой даже на расстоянии в несколько километров…
В разуме Аинза всплыли обрывочные воспоминания — кажется, Мерлин и Машу обсуждали что-то на этот счет, о месте где нет ничего, пространства и реальности и ощущений…
Однако Аинз при этом вполне себе продолжал свое существование, как и его магия — а это в свою очередь значило, что по крайней мере он мог попытаться найти Тиамат, запечатанную в столь неприветливой Бездне.
“Старшая Телепортация” — мгновение спустя Аинз перенесся вниз на, как можно было предположить судя по его намерению, сотни километров, если не тысячи — свет от его заклятия пропал далеко позади Аинза, так что тот развеял заклятие и сотворил его вновь на новом месте, освещая свое окружение… Что вовсе не изменилось относительно его прошлого местонахождения — все та же бездонная тьма вокруг, отсутствие каких-либо ощущений и невесомость. Взгляд вниз также подтвердил Аинзу, что дна под его ногами так и не возникло.
“Значит, просто попытки телепортироваться в этом месте бесполезны — меня удерживает не физическое расстояние” — Аинз на пробу проделал еще несколько телепортаций, однако даже спустя, по его самым скромным прикидкам, двух или трех тысяч километров, место вокруг него не изменилось вовсе — “Жаль.”
На пробу Аинз послал пару магических стрел вокруг него, однако не встретив никакого сопротивления, те просто унеслись вдаль до тех пор, пока не рассеялись во тьме и не исчезли полностью из его вида.
“Значит, любую попытку добраться до какого-либо места физически можно отбросить” — Аинз пришел к этому выходу и вздохнул немного опечаленно — “Мне жаль прибегать в таком случае к крайним мерам, однако если это единственный способ — то для решения последней Сингулярности придется пожертвовать чем-то важным… Прощай, мое тело, я надеюсь, что Да Винчи сделает мне новое в будущем.”
Спустя еще мгновение костлявая рука Аинза, выскользнувшего из своего тела, подхватила его опавшее человекоподобное тело и аккуратно оставило то парить в невесомости, прежде чем вытянуться вперед — “Врата!”
Воронка тьмы, чернее самой темной ночи, казавшаяся выделяющейся даже на фоне окружающей непроглядной антрацитово-черной тьмы, возникла спустя мгновение рядом с Аинзом, позволив ему скользнуть в ту.
В конце концов, всего-лишь бесконечно большое пустое пространство не могло остановить игрока Иггдрасиля — тем более обладающего заклятием, буквально созданным для путешествия по всевозможным реальностям игры. Если бы не оно — он бы оказался давным-давно заперт в каком-нибудь карманном измерении одного из боссов — так что он, конечно же, не рассчитывал на то, что так просто сможет добраться до Тиамат.
Однако даже больше Аинз не рассчитывал на то, что после первого же мгновения появления в реальности из Врат он окажется полностью поглощен обволакивающей черной густой слизью вокруг него, а по его ушам ударит звук, до боли знакомый и незнакомый единовременно.
Полный боли и отчаяния крик Медузы.
* * *
Артур отшатнулась от удара Кетцалькоатль, стараясь найти взглядом наилучшую позицию для возможного удара, однако Кетцалькоатль не дала той достаточно времени для подготовки, в стремительном прыжке попытавшись вогнать собственную пятку в череп Артур, на что Артур отреагировала легким движением головы в сторону, позволив ноге Кетцалькоатль врезаться в наплечник латного доспеха. Вопреки ожидания Кетцалькоатль — подобного удара оказалось недостаточно для того, чтобы разорвать тело Артур на части. Вопреки ожиданиям Артур — этого оказалась более чем достаточно для того, чтобы резкий взрыв и бросившийся во все стороны порыв воздуха, врезавшийся в множество каменных зданий вокруг, раскидывая те подобно кеглям, окончился тем, что тело Артур вошло в землю практически до самых колен.
— Ого, амиго, поздравляю! Тебе удалось пережить мой удар — а я ведь почти не сдерживалась! — Кетцалькоатль, в равной мере раззадоренная тем фактом, что Артур даже не стала пытаться как-то защищаться от ее удара и восхищенная тем, что Артур удалось это пережить, отскочила назад от Артур, глядя на то, как в пару движений та выбирается из возникшей было под ее ногами ямы,— Пережить удар от богини войны и мудрости, разве это не достойное событие?!
Артур в ответ на это не стала поддерживать диалог с Кетцалькоатль, вместо этого сосредоточившись на противнице. Сила удара той оказалась несколько больше, чем Артур предполагала от Слуги этого мира — даже если это будет богиня — однако это было все. Артур совершенно не считала себя находящейся в опасности — и даже не потому, что Кетцалькоатль заявила, что желает только проверить, достаточно ли Артур сильна для того, чтобы Кетцалькоатль последовала за ней. Однако вместе с тем использовать свои Благородные Фантазмы против кого-то подобного уровня?
Даже если бы Артур и смогла наступить на горло своему королевскому статусу и рыцарской чести, желанию победить противника соотносимыми силами, нежели с самого начала использовать какой-то козырь и разобраться с врагом не давая тому и шанса на то, чтобы проявить себя в бою. В конце концов, Кетцалькоатль не казалась Артур противником, угрожающим человечеству — сломить ее грубой силой с первой же секунды столкновения с той казалось Артур просто бесчестным.
Не говоря уже о том, что если Артур начнет разбрасываться заклятиями и Благородными Фантазмами вокруг нее — то не факт, что Кетцалькоатль сможет пережить те, а Артур изначально отправилась в эти джунгли с целью найти источник информации, нежели прикончить какого-либо противника.
— Думать в бою нужно на бегу, а не стоя на месте! — Кетцалькоатль, выждав пару секунд и заметив, что Артур не собирается наносить контрудар, вновь отправилась в атаку сама, бросившись в лобовую атаку, прежде чем в последнюю секунду сдвинуться в сторону и резко припасть к земле, выбросив вперед ногу, нацеленную на подбородок Артур, планируя поднять ту в воздух, где Пернатый Змей чувствовала себя даже лучше, чем стоя на земле. Артур в свою очередь, удостоверившись в том, что Кетцалькоатль определенно не отставала от сильнейших Слуг в этом мире, не стала стоять столбом, уклонившись назад, прежде чем на пробу ударить в сторону Кетцалькоатль клинком, все еще надежно запечатанным в ножнах — на что Кетцалькоатль играючи отпрыгнула назад, не забыв попытаться врезать коленом в выпрямленную руку Артур. Артур в свою очередь бросила вторую руку на перехват колена, однако спустя мгновение, в нарушение законов физики, Кетцалькоатль словно бы замерла в воздухе, прежде чем резко развернуться в сторону, позволив возникшему из ниоткуда огненному вихрю врезаться в Артур. Конечно же, никакого эффекта на саму Артур это не оказало — еще один резкий взмах запечатанным в ножнах клинком, породивший огромную волну ветра, снес огненный вихрь и разбил его на части, однако главная миссия того была выполнена и Кетцалькоатль вновь оказалась на дистанции от Артур.
— Неплохо, амиго, но недостаточно,— Кетцалькоатль, в очередной раз демонстрируя то, что она относилась к к драке достаточно несерьезно и больше развлекалась, чем пыталась подраться с Артур, заговорила вновь, улыбаясь во все возможные зубы в своем рту, после чего броситься вперед, вновь входя в сторону и вниз, однако не став повторяться — в этот раз нанесла вместо ожидаемого резкого выпада ноги нанесла удар в землю, поднимая огромное облако пыли, прежде чем броситься за спину своей противницы.
Артур, в этот раз достаточно неплохо оценившая характеристики Кетцалькоатль, не стала слишком сильно сдерживаться и кулак Кетцалькоатль, выброшенный вперед, врезался в ножны клинка, что даже и не подумали как-либо сдвигаться со своего места от столкновения с кулаком богини.
Мгновение спустя Кетцалькоатль пришлось парировать вторую руку Артур, уходя в сторону — затем вверх, спасаясь от пролетевшей под ее ногами ноги Артур — и, впервые за короткий объем ударами, Кетцалькоатль пришлось резко собрать руки перед своей грудью, принимая на блок выброшенные вперед ножны клинка Артур. Однако вместо того, чтобы отправиться назад подобно пушечному ядру — тело Кетцалькоатль, подхваченное потоками ветра, изогнулось в нереальном пируэте, уходя от удара — и стопа богини врезалась в локоть вынесшей для выпада руку Артур, прежде чем молния с неба не ударила вниз в Артур. Артур в ответ на это даже не обратила внимания на атаку Кетцалькоатль — и на этот раз уже Пернатому Змею пришлось выбросить огненную волну, врезавшуюся в ударивший из ниоткуда с неба луч света, прежде чем отступить вновь.
— Проше прощения,— обмен атаками и магией, не занявший даже мгновения, едва отразился на выражении лица Артур, так и не сдвинувшейся со своего места, что почти картинно отнесла обратно к своему телу руку, держащую клинок в ножнах, и немного потерла свой локоть, глядя на Кетцалькоатль,— Я думала, что если не буду слишком сильно сдерживаться — то случайно убью тебя.
— Ничего страшного, амиго!— Кетцалькоатль в обмен на эти слова расплылась в огромной улыбке, прежде чем столь же картинно провести рукой по своим волосам, пара прядей в которых оказалась выжжена таким образом, что от них не осталось даже упоминания — будто бы те были скорее даже обрезаны, чем сожжены — ну или дезинтегрированы,— Многие недооценивают меня.
После этих слов, столь же картинно, Кетцалькоатль отнесла руки назад, чуть разминая плечи и шею, не убирая со своего лица царящей там улыбки,— Значит ли это, что ты перестанешь сдерживаться со мной?
— Я этого не говорила,— Артур взглянула на Кетцалькоатль внимательно,— Мне все еще придется сдерживаться, чтобы не убить тебя. Просто немного меньше.
— Твои слова меня ранят, дорогая! — Кетцалькоатль, ничуть не обиженная ответом Артур, только хлопнула в ладоши, прежде чем приоткрыть глаза, на мгновение заставившие вытянуться ее улыбку в злобный оскал,— Значит первой перестану сдерживаться я….
* * *
— Хм, и что насчет Кетцалькоатль? — Ангрбода двигалась рядом с Ягуаром, глядя на то, как тот одновременно старается не отстать от своей впервые встреченной новой матери и отчаянно вертит головой вокруг, пытаясь найти путь своего отхода, будто бы знакомые ему джунгли в одночасье превратились в лабиринт из ловушек и тупиков,— Говоришь, она должна быть недалеко?
— Ага,— не найдя возможности улизнуть, Ягуар вынужденно вяло кивнула, следуя за Ангрбодой, прежде чем, сглотнув слюну, несмело подать голос,— Ангрбода…
— Я же просила тебя называть меня мамой! — Ангрбода мгновенно развернулась к Ягуар, нахмурив немного брови, что выглядело скорее как легкое, почти дружеское неудовольствие на ее лице, однако для воспаленного страхом сознания Ягуар стало на мгновение всеми возможными ужасами Ада.
— Конечно, мама! Абсолютно, мамочка! Я всегда будут говорить именно так, мамуля! — Ягуар сделала шаг назад непроизвольно, стараясь выдать как можно больше слов, будто бы надеясь выстроить их щитом напротив наступающей Ангрбоды.
— Ну-ну, не стоит так переживать,— Ангрбода в свою очередь, забыв, как считанные минуты назад она стремилась буквально разорвать своего врага на части, расплылась в добродушной улыбке и протянула руку к голову Ягуар, трепля ее за волосы,— Ничего страшного не происходит, доверься матери!
Сложно сказать, повлияло ли на Ягуара тот факт, что поведение Ангрбоды в данный момент не было угрожающим или кошачья натура самого Ягуара, однако спустя пару секунд напряжение и страх начало уходить из ее позы и Ягуар даже потянулась вслед за рукой, словно нахальный кот, требующий ласки — что Ангрбода была только рада предоставить.
— Так что насчет Кетцалькоатль? — спустя десяток секунд перебирания волос Ягуара, Ангрбода безошибочно определила направление к разразившейся битве Артур и Кетцалькоатль. Жажда крови в обоих противниках была практически ничтожна — Ангрбода даже без единого взгляда на эту битву могла определить, что в лучшем случае текущую драку можно было назвать “забавой” для двух ее участников — однако Ягуар вздрогнула, почувствовав, как где-то вдалеке оседает земля и грозные взрывы раздаются от столкновения двух противников.
— Кетцалькоатль мой главный враг! — Ягуар заявила почти с гордостью, прежде чем отвести взгляд, неожиданно потеряв часть своей уверенности,— Ну, то есть… Мы должны быть врагами, но… Я не совсем ее враг… И я не совсем в своей полной форме — то есть я даже не совсем тот, кто должен быть ее врагом…
— Хм? — Ангрбода двинулась вперед и в этот раз Ягуар последовала за ней на собственных ногах,— О чем именно ты говоришь?
— Главный враг Кетцалькоатль это Тескатлипока, и я это тоже Тескатлипока… Точнее, его воплощение,— Ягуар отвела взгляд, двигаясь вслед за Ангрбодой, словно бы ей было печально признаваться в том, что она определенно не находилась в данный момент на том уровне силы, чтобы считать себя полноценным врагом для Кетцалькоатль,— То есть если бы я была в своей полной силе и в своем воплощении как Тескатлипока я бы точно была врагом Кетцалькоатль, но сейчас я нахожусь в форме Ягуара, поэтому я не могу быть полноценным врагом и соперником для Кетцалькоатль…
— Но мы все еще враги! — Ягуар тут же постаралась придать себе немного важности,— Просто не совсем такие, какими мы могли бы быть!
Ангрбода бросила взгляд на Ягуар, прежде чем направиться вперед.
Признаться, Ангрбода не ожидала от этого мира слишком много — даже от столь грандиозного имени как Кетцалькоатль. Один из Восьми Драконов, Мировой Враг, Пернатый Змей, Кетцалькоатль, Дракон Первородного Огня.
Однако узнать о том, что Ягуар считала себя соперником для Кетцалькоатля этого мира все еще было немного печально — словно бы это бросало тень на великого дракона прошлого.
Конечно же Ангрбода относилась в высшей степени любовно к своему ребенку из этого мира, Ягуару, однако она была не из тех матерей, что были уверены в том, что их дитя самое лучшее из всех возможных — или в то, что все ее дети заслуживали бесконечную любовь просто по факту своего бытия детьми Ангрбоды. Нет, Ангрбода воплощала в себе материнство диких зверей, способных растерзать собственного ребенка в том случае, если он не был достаточно подготовлен для самостоятельного выживания в дикой природе. И потому, без материнской любви, застилающей ее глаза, Ангрбода могла сказать, что она обладала сочувствием к имени Кетцалькоатля если эта Ягуар могла составлять ему хоть какую-то оппозицию.
В конце концов, на свете было не так много монстров, что не являлись детьми Ангрбоды, прямо или опосредованно, и Мировые Враги, подобные Кетцалькоатлю, о котором даже она в лучшем случае слышала легенды, нежели видела вживую, вызывали у нее уважение. Узнать о том, что их имя столь низко пало в этом мире… Это вызывало в Ангрбоде непроизвольную тоску.
— М-мама? Мама, может быть мне показалось, но… почему-то уверена, что ты в данный момент не демонстрируешь ко мне материнской любви! — Ягуар, немного осмелев от факта того, что Ангрбода явно не планировала ее убивать в данный момент и даже была готова потрепать ее волосы, подняла взгляд на Ангрбоду, ожидая от той убеждения в том, что Ангрбода действительно любила Ягуар и не думала ничего подобного.
— Идем,— однако Ангрбода только выдохнула и быстрым шагом направилась вперед,— Хочу посмотреть на Кетцалькоатля этого мира — может быть у нее будет информация о том, что именно происходит в этой Сингулярности…
— Мама, постой, ты говоришь так, будто бы у меня не может быть никаких знаний! — Ягуар поспешила вслед за Ангрбодой с возмущенным возгласом.
— У тебя она есть? — Ангрбода бросила взгляд на Ягуар, остановившись на мгновение.
— Нет,— мгновенно сдулась попытка Ягуар выдать себя за кого-то более важного, прежде чем та ухватилась за спасительную соломинку,— Но ведь она же могла быть!
Ангрбода только бросила взгляд на Ягуар, прежде чем поспешить вперед, заставив Ягуар броситься вслед за ней,— Сперва Кетцалькоатль, теперь ты… Я ведь Божественный Дух — почему все относятся ко мне как к пустому месту?!
* * *
Альтурия проделала путь по стене, осматривая разбросанные вокруг нее трупы монстров, на пробу проткнув еще несколько из тех, что казались подававшими признаки жизни, прежде чем остановиться, уверенная в том, что нападение на эту стену закончилось — по крайней мере на сегодня.
— Спасибо, огромное спасибо! — раздавшийся голос солдата заставил Альтурия перенести взгляд на говорившего лишь для того, чтобы увидеть склонившегося в глубоком уважительном поклоне мужчину немолодых лет.
Альтурия задумалась на мгновение, прежде чем махнуть рукой, не удостоив мужчину ответом, и перенести взгляд на колышущееся беспокойное черное море за стенами королевства Гильгамеша.
— Хм… — раздавшийся рядом с ней голос заставил ее перенести взгляд на появившуюся выдающуюся фигуру странствующего монаха, после чего вернуть взгляд обратно, не удостоив того ответа,— Никакой реакции? Печально, я надеялся что ты уже успела остыть после нашей небольшой перепалки.
Альтурии даже пришлось напрячь свой разум для того, чтобы вспомнить, когда она успела вступить в перепалку с Бенкеем, прежде чем прийти к выводу, что она не помнила подобного события и напрячь свой разум еще раз, на этот раз — анализируя, какой событие Бенкей мог воспринять как перепалку,— Ты об одежде Ушивакамару?
— Кхм, да,— Бенкей повернулся чуть в сторону, явно избегая взгляда на Альтурию.
— Я не считаю это перепалкой, однако подобный вид действительно не слишком подходит благородному самураю,— Альтурия, старавшаяся всегда сохранять нейтральное выражение лица, непроизвольно чуть поморщилась. Не пускаясь в долгие и явно не подходящие по духу Альтурии рассуждения о натуре плотских отношений — в которых Альтурия в любом случае смыслила мало, будучи Божественным Духом, зародившимся на основе Короля Артура, Альтурии просто было неприятно смотреть на то, как именно выглядела Ушивака… И каким взглядом на нее смотрел Бенкей, должный быть ее верным последователем.
— Кхм, в любом случае,— Бенкей, сообразив в конце концов, что ему стоило сменить тему разговора, уцепился за новую,— Спасибо за помощь, сегодня мы не потеряли никого из солдат.
— Это было не сложно,— Альтурия ответила честно — несмотря на множество монстров — едва ли кто-то из них представлял из себя значимую боевую единицу для почти божества в классе Лансера.
— Хм, сложно сказать, это больше звучит как высокомерие или скромность, но в любом случае — спасибо,— Бенкей почти улыбнулся, прежде чем чуть кивнуть Альтурии.
Альтурия в ответ на это почти вернулась было к своему состоянию существования в виде чуть более живой чем обычно статуи, прежде чем все же повернуться к обратно,— Почему меня благодарят?
— Хм? — Бенкей моргнул в непонимании,— Потому, что ты помогла людям?
— Разве мы не союзники? — Альтурия приподняла бровь, задав, как ей казалось, наиболее логичный в данных условиях вопрос,— Эти солдаты, ты — моя помощь предполагается в защите стены от нападающих монстров. В чем смысл проявлять благодарность за это?
— Кхм… Вежливость? — Бенкей чуть нахмурился в непонимании смысла сказанного Альтурией.
— Вежливость?— Альтурия, прокрутив понятное ей логически, но не принимаемое внутренне слово,— Если это сделано для того, чтобы повлиять на мои чувства и убедить меня помогать в дальнейшем с защитой стены — это не имеет никакого смысла. Я все равно буду делать это до тех пор, пока не получу другой приказ, а когда я получу его — вежливость не убедит меня продолжать службу на этой стене в дальнейшем.
Хм… Пожалуй,— с выдохом Бенкей был вынужден признать правоту слов Альтурии, прежде чем поднять взгляд в потемневшее уже небо, едва освещаемое россыпью ранних ночных звезд,— Ну и что с того?
Альтурия моргнула на эту реплику, прежде чем чуть нахмуриться, ожидая продолжение ответа и получив то от Бенкея спустя мгновение,— Люди иррациональны в своей сути. Можно сказать, что благодарность, проявленная после помощи — просто иррациональная привычка. Ни я, ни солдаты на стене не создавали в своей голове какой-то гениальной схемы интриг для того, чтобы убедить тебя в будущем нарушить твои приказы, если ты неожиданно уйдешь со стены. Наверное, можно сказать что они проявляют вежливость в первую очередь для себя, чем для тебя.
— И какой в этом смысл,— Альтурия попыталась придумать, как именно слова благодарности могли помочь солдатам на стене, однако Бенкей только пожал плечами,— Не знаю. Люди иррациональны.
— Я могу попытаться придумать мудрый коан о людских эмоциях и разумности, в конце концов это входит в мою прерогативу странствующего монаха, однако правда в том, что я не знаю, почему люди делают то, что они делают. И никто не может знать об этом наверняка,— Бенкей только чуть развел руками в сторону,— Потому они и делают это. Говорят, чувствуют и живут — потому, что они не знают, зачем они это делают. Если бы люди задумывались о каждом шаге, что они пытаются совершить — они бы не смогли сделать и шага.
— В прямом смысле — ходьба удивительно сложный механизм биомеханики, тысячи химических процессов, сложная система электрических импульсов, напряжения и расслабления мышц, и все ради одного шага. Если бы люди знали о том, насколько на самом деле сложно ходить — они бы не смогли этого делать,— Бенкей развел руки в стороны, сделав небольшой шаг вперед,— Но они не знают этого и потому идут дальше.
На эти слова Альтурия задумчиво отвела взгляд, прежде чем вернуть его обратно,— Ты ведь сказал о том, что не будешь говорить мудрыми коанами.
— А это и не коан. Просто мысли одного старого странствующего бродяги, что сделал много вещей, и до сих пор не знает, почему он их сделал,— Бенкей перевел взгляд от Альтурии, прежде чем направиться вперед, обходя Альтурию по кругу,— Так что… Может быть хочешь посидеть немного с солдатами после патруля? Я думаю, Лорд Ушива будет рада видеть тебя на небольшом праздновании в честь очередного прожитого дня.
На мгновение Альтурия открыла рот для того, чтобы спросить о том, почему именно она должна была присутствовать на подобном праздновании и почему те происходили в данный момент, прежде чем кивнуть и направиться вслед за Бенкеем.
Иногда вопрос “почему” или “зачем” был действительно наиболее глупым вопросом из всех возможных.