Стая серогривых волков, как с легкой руки окрестил данных созданий попавший в незнакомую и агрессивную для себя местность одинокий человек, на инстинктивном уровне чувствовала притаившуюся совсем рядом угрозу. Не смотря на, казалось бы, расслабленное поведение стаи во время привала и после обхода своих охотничьих угодий, на деле же большая её часть оставалась напряжённой и готовой к атаке в любой момент. Самые старые и опытные волки прислушивались и вместе с тем принюхивались к окружающей их группу обстановке, силясь понять откуда им стоит ждать нападения, в то время как более молодые особи вовсю наворачивали круги вокруг места привала выискивая чужаков по велению вожака, что находился в самом центре. Пожалуй, из всех он был наиболее спокоен, по крайней мере с виду, да и понять его можно было, учитывая, что даже при не самых скромных размерах среднестатистического члена стаи вожак превышал стандарт где-то в полтора, а то и в два раза. Определённо, с такими внушительными показателями уверенность не бралась из неоткуда, а была сама собой разумеющейся.
И всё же за неимением каких-либо других доказательств и заметных факторов, волчье племя могло только продолжать бесплодные попытки поиска до команды главаря, основываясь исключительно на своём опыте и инстинктах. Разумеется, живя долгое время бок о бок с группами гоблинов, волки могли предполагать атаку сверху, некоторые члены стаи даже не постеснялись глубоко задрать свои морды и пристально вглядеться в колышущееся ветром листву массивных деревьев, и всё же, как такого опыта столкновения и соприкосновения с карликами у волков не имелось. Гоблины не были дураками в прямом смысле этого слова, находясь по сути ближе к животным, чем к разумным существам, а потому предпочитали не рыпаться из своего места в пищевой цепи на куда как более опасных и успешных хищников, так что в основном все встречи этих двух видов заканчивались, либо поеданием зазевавшихся уродцев с болотистого цвета кожей, либо же их побегом по верхним путям, что являлось единственным возможным вариантом спасения при встрече. Собственно, именно поэтому у псовых было хоть какое-то представление того, что враг может находиться у них прямо над головами, пускай никаких доказательств этому и не было.
Все эти моменты скиталец прекрасно осознавал, а потому выбрал место между несколькими крупными стволами и с не подветренной стороны, чтобы наверняка остаться нераскрытым до нужного момента. Момента, когда терпение и отдых стаи будет близиться к концу. Тот самый момент, маленькое окошко, когда пусть и находящиеся настороже, но уже попривыкшие и расслабившиеся звери будут застигнуты им врасплох. И вот этот момент наступил. Меньше минуты-двух, но больше человеку было и не надо.
Баланс тела соблюдён, мышцы напряжены до своего предела, а человеческая реакция остра, как никогда. Задержка дыхания, а затем выдох в тот самый момент, как его появление было замечено одним из волков. Свист рассекаемого воздуха успел раздаться раньше, чем тот подал бы сигнал остальным членам стаи, точный расчёт, приправленный капелькой удачи. Цель человека в виде, смотрящего чуть в сторону самца, одного из свиты вожака, успевает отшатнуться следуя всё тем же инстинктам, но не более того.
— Ау…м…м.м… — раздаётся жалобный болезненный скулёж прямо после того, как волка буквально прибило к земле выпущенным со всей силы и максимально наточенным колышком размером с вполне приличное копьё, имевшим как баланс так и достаточную прочность, чтобы совершить задуманное. Впрочем, уже через секунду скулёж зверя тихнет, а на его место приходит вой и рычание всей стаи, что не могла отреагировать на гибель одного из своих никак по-другому.
Естественно, останавливаться на достигнутом человек не собирался, помимо трупов ему естественным образом требовались и живые подопытные, так что уже через секунду его рука потянулись к своеобразной котомке на спине, созданной при помощи длинных и крепких листьев неизвестного растения, где хранилась ещё пара штук самодельных снарядов. Пока это происходило вожак хорошенько рыкнул на следивших за молодняком самок и те немедленно бросились в рассыпную, прихватывая с собой ещё толком ничего не осознающих волчат, в то время как все взрослые и боеспособные члены стаи яростно оскалились. Ещё через несколько секунд те начали рассредотачиваться, чтобы затем кинуться к дереву, на котором находился враг, дабы взять то в окружение. Естественно, прощать столь прямую агрессию и посягательство на свою территорию те не собирались, собираясь следить за человеков со всех сторон возможных для отступления, а после загнать обнаглевшую добычу до того самого момента пока у неё не кончаться силы.
Отслеживая передвижения своих целей, человек внимательно взвешивал все за и против того, кто же из них станет его следующей добычей, да и станет ли? Первый удар, закономерно был успешен, не мог им не быть. Но вот куда, а точнее в кого кидать теперь? В вожака? Сомнительная затея даже для первого удара, не говоря уже о втором. Инстинкты, а также опыт наблюдения подсказывали скитальцу, что крупные габариты главы стаи могли ввести в заблуждение, когда как на самом деле тот был одним из быстрейших и ловчайших представителей своего вида, всегда держащегося наготове, а сейчас так и вовсе пронизывающего фигуру человека кровожадным взглядом. И всё же выбора у человека оставалось по минимуму, ибо с каждой секундой всё больше и больше членов стаи занимали такие позиции, чтобы оказаться в достаточной защищённости и недосягаемости для его атаки, в то время как вожак, так и остался на своём месте, держась гордо, но при этом как на ладони.
Приняв решение, скиталец отправил заострённый колышек в полёт, с одной стороны целясь в вожака, а с другой направляя снаряд в место возможного уклонения противника. Не самый идеальный на его памяти бросок, больше полагающийся на интуицию, впрочем, в данном конкретном случае это было не так уж и важно, ибо главарь стаи сделал то, что никак нельзя было ожидать — бросился прямо на снаряд. Человек не успел даже толком удивиться такому решению, как челюсти волка цепко сомкнулись на посланном прямо в него снаряде, таким образом завершая самый что ни на есть прямой перехват. Надрывный хруст дерева и вот колышек превращается в два бесполезных куска, надломившись словно тростинка, дабы в конечном счёте оказаться на земле.
Однако, на этом сюрпризы заканчиваться не собирались. Стоило человеку оправиться от секундного удивления и потянуться к следующему колышку за своей спиной, как вожак на полных скоростях кинулся к ближайшему дереву. Не его дереву, но то было лишь делом времени, т.к. задумка противника стала ясна уже после первого его прыжка, когда тот оттолкнулся всеми лапами от одного ствола и целенаправленно кинулся к следующему. Со стремительной скоростью тот набирал высоту, просчитывая каждый свой шаг с одной лишь целью — оказаться на уровне человека и настигнуть его, как и любую другую добычу.
Сказать, что человек был удивлён подобному повороту значит ничего не сказать. И ведь ещё бы. Все знания, имевшиеся у него на данный момент, полностью выбивались из представленной ныне картины, прямо говорившей скитальцу о том, что даже на своей территории он был вовсе не недосягаем, а напротив очень даже доступен. Впрочем, если бы нечто такое выбило его из колеи и поставило под угрозу продуманный заранее план, то он бы никак не смог выжить и продержаться в лесу так уж долго. Ничего критичного не произошло, всё ещё можно провести согласно сценарию в его голове, главное не позволить себя сцапать раньше времени.
С этими мыслями скиталец оставил попытки нападения и перешёл к отступлению ещё до того, как вожак набрал высоту на одном уровне с ним. Так он направился в заранее выбранную сторону, перепрыгивая с ветку на ветку и с дерева на дерево. Естественно, стая в тот же момент бросилась вслед за ним и главарём, что нисколько не растерялся, а продолжал своё преследование противника по верхним путям. Пожалуй, что данный представитель серогривых находился не просто выше всех остальных собратьев на голову, т.к. ни один из них не смог позволить себе того же, что и вожак, скорее его так и вовсе можно было отнести к отдельному виду, с чуждыми во многом ограничениями. В некотором роде это даже распалило исследовательский интерес скитальца и его азарт, но пока что он решил сосредоточиться на основной цели, тем более что помимо интереса подобные возможности были его, человека, первостепенной проблемой. Как сокрушить и сделать подобного противника своей добычей было исключительно непонятно и пока что единственное, что человек мог сделать, так это оставить его в меньшинстве, одного.
Этим он и был занят, ведя чуть меньше десятка особей серогривых волков в зону с заранее заготовленными ловушками. Волчьи ямы, куда же в данном вопросе без них, импровизированные силки и даже парочка маятников с подвешенными остовами поваленных деревьев, на всякий случай, и чтобы наверняка. В конце концов, скиталец не обладал подавляющей всё и вся силой, чтобы полагаться исключительно на удачу и на начальные способности по управлению энергии в трех её составляющих. Если быть точным, то всего в двух, но то были лишь детали. В любом случае он потратил достаточно своего времени, чтобы не дать даже самой малой оплошности, либо же неожиданности поставить его в крайнее пренеприятное положение.
Звук срабатывания первых ловушек и болезненный скулёж преследовавших его волков стал манной небесной для слуха человека, начавшего чувствовать первые признаки собственной усталости. Погоня была интенсивной, но зато это позволило в кратчайшие сроки добраться уже до его, скитальца, охотничьих угодий, и за это придётся расплачиваться кому-угодно, но точно не ему. Меж тем один из зверей угодил в расставленные силки. Учитывая количество ловушек и преследовавших его особей, скиталец не мог не воспользоваться ситуацией, чтобы не избавиться от ещё одного возможного противника заранее. Благо к этому моменту ловкий, но непривычный к погоне на верхних путях вожак дал человеку достаточную фору и прилично отстал, на десяток деревьев, т.е. где-то на минуту-полторы, что было вполне достаточно.
Самодельный колышек идеально лёг в руку человека. Времени на стойку и подготовку уже не было, так что удар снарядом получится не таким уж быстрым и сильным, как хотелось бы. Однако и цель ныне не могла от него уклониться, плотно увязнув в расставленные «сети». Имей скиталец хоть какие-то зачатки кровожадности, то непременно бы ухмыльнулся очередной возможности пустить кровь неспособному к сопротивлению противнику, однако цели и стремления человека были довольно далеки от банального садизма, не смотря на все внешние условия, всё ещё пребывая собой в высших сферах, а потому и совершенное им действие несло намерение устранения, либо же окончательного обезвреживания, но не более того. И вновь свист полёта колышка раздался в воздухе, правда уже не в пример, как тише, но по-прежнему принёсший с собой скулёж попавшего под удар зверя.
Естественно, сколь-либо задерживаться на одном месте и проверять был ли противник добит с концами, либо же остался жив, скиталец не стал, а тут же продолжил путь, нутром чуя, как злоба вожака позади него усилилось, а расстояние меж ними сократилось. Определённо, вся эта ситуация не вписывалась ни в какие стандарты охоты, которые отрывками имелись в памяти человека, но они и не должны были, что он пытался чётко осознавать с осторожностью обращаясь к своими обрывочным воспоминаниям и опыту. Реальность вокруг него могла показаться обманчиво знакомой, но стоило ему только замешкаться, как тут же демонстрировала совершенно обратное. Не только незнакомыми видами животных и растений, но и их способностями и размерами, как всё тот же лес, чьи исполинские во многом деревья тянулись за горизонт и были отличным приспособлением для сокрытия и бегства. Даже сейчас, чувствуя некоторый контроль за всей ситуацией человек ни на миг не давал себе забыться или расслабиться, и не зря.
Оглушающий вой, совсем непохожий на любой другой, что он ранее мог слышать, заставил скитальца натуральным образом оступиться в автоматическом порыве зажать собственные уши, из которых уже вскоре потекла кровь. То выл вожак, а все остальные находящиеся на земле волки, всего двое, из тех, что умудрились до сей поры избежать ловушек, подхватывали его. Уже падая на грешную землю, после того как ему не хватило секунды на то, чтобы ухватиться за ближайшую древесную ветвь, скиталец отчётливо осознал, что услышанное и испытанное им не было следствием физических способностей. Ультразвуком волки не воют, хотя поди же ты. И всё-таки сущность соискателя, ставшая крайне чувствительной к каким-либо воздействиям после тренировок, ясно давала понять — у серогривых волков имелся свой способ разобраться с особо неудобными и ретивыми противниками.
Падение прошло крайне неудачно. С итогом в виде открытого перелома и слетевшей котомки с двумя кольями, оставшимися где-то во вне поля зрения человека. Острым нюхом скиталец почувствовал запах собственной крови даже раньше, чем пришла боль от перелома ноги притупленная всплеском адреналина в теле. Меж тем, словно насмехаясь, вожак серогривых ловко спрыгнул с дерева на землю никоим образом не пострадав, притом не проявив хотя бы даже внешних признаков неудобства. Ещё через нескольку секунд к месту падения человека вышло двое оставшихся, слегка загнанных погоней, но не более того, зверя. В тот же момент на ум человеку пришла странная поговорка про любовь бога к какой-то троице, но вряд ли та в полной мере могла отразить всю нынешнюю ситуацию, да и вообще подойти.
Расклад и положение разом стали хуже некуда, это скиталец понял отчётливо, но всё равно продолжил сохранять спокойствие, лишь стиснув покрепче зубы. У него была от силы минута на то, чтобы прийти в себя и изменить ход вещей до того момента, пока противники не задавят его подавляющей грубой силой, а их клыки не сомкнуться на его горле.
Благо и у него были свои козыри в рукаве, кои пришло время применить, с надеждой и определёнными шансами на победу из-за сокращения численности врага перед ним. Конечно, было бы не в пример лучше остаться с вожаком один на один, но что теперь невозможно то невозможно.
Игнорируя злобный с намёком на триумф рык, скиталец как следует зажал, а после так и вовсе впихнул сломанную кость обратно в своё тело, чувствуя таким образом нестерпимую боль, но вместе с тем облегчая самому себе задачу по экспресс-исцелению. Энергия его сущности подобно лесному пожару разошлась вовне, чтобы тут же перенаправиться вовнутрь, на повреждённый участок физической оболочки. На месте ранения засветился размеренный едва-уловимый свет, а перед глазами соискателя будто бы со стороны возникла картинка строения своей нижней конечности только в целостном состоянии. Не совсем обязательный, но необходимый для скорейшего выздоровления шаг, ведь таким образом энергии его сущности было намного легче взаимодействовать с принципом Порядка, основанному на физических законах и явлениях.
Не заметить нечто странное, а уж тем более игнорировать это, вожак позволить себе не мог, а потому сразу же бросился на свою добычу набирая скорость и раскрывая пасть. Учитывая габариты, волк мог бы с лёгкостью откусить человеку голову и перегрызть хребет, а потому выбор, чем жертвовать для собственного спасения скитальцу был очевиден. Выставленная наперерез вожаку рука оказалась вровень с его смыкающимися для одного точного и мощного укуса челюстями. Хотелось бы сказать, что кости человека окажутся прочнее дерева, однако на деле это было не так, а потому судьба конечности оказалась незавидна. Хруст, кровь, и рука становится больше похожей на несколько кусков кое-как соединённой меж собой мясными мотками плоти.
Крик боли застыл в глотке скитальца. Вожак уже собирался потянуться всем своим весом назад дабы уже с концами отделить кровавый ошмёток от основного тела, когда человек с холодным спокойствием посмотрел в полные смертельной злобы глаза. Им двоим было мало что делить, они находились на разных уровнях пищевой цепочки со схожими, но по объёму отличными друг от друга потребностями. И всё же человек решился напасть первым, пересечь черту, ради чего-то, чего волк вряд ли мог понять. Не из-за голода или собственной безопасности, а из-за куда как более глубоких в своей сути стремлений. Казалось бы, исход был очевиден ещё на начальном этапе, но оба противника успели не раз удивить друг друга и вот пришло время для нового витка взаимного удивления. Возможно даже последнего.
Огненный взрыв, возникший из искры, которую не смог увидеть никто из-за сомкнутых челюстей, очевидно поразил вожака самым пренеприятным образом. Инстинктивно почувствовав угрозу, нарастающий жар и давление, волк разжал свои клыки до того, как успел свершить задуманное, оттяпав человеческую руку до самого конца. Однако, процессы, происходившие в один и тот же момент имели разную суть и скорость. Вряд ли бы вообще кто из живых созданий, находящихся на одном с главарём стаи уровне смог бы избежать получения урона от атаки исходящей изнутри, а не извне.
С рычанием вожак оказался отброшен назад, выпуская добычу из своей пасти, что оказалась обожжена и по больше части вывихнута на бок. Даже если тот выйдет из дальнейшей схватки победителем, долго он прожить не сможет, так что в любом случае это была его последняя охота. Последняя для него, но возможно не для человека, что прижал обожжённый кусок мяса, ранее бывший его рукой, к своей груди. Удивительно, но та всё ещё оставалась соединённой с телом, пускай и держась на честном слове. Впрочем, сие было важно только в том случае, если человек сможет выйти из конфликта живым и никак иначе, на что у него отныне были вполне неплохие шансы, ведь пожертвовав своей рукой он смог в полной мере исцелить собственную ногу и даже снять усталость, что давало ему столь необходимую подвижность и возможность подняться с пропитанной кровью земли.
Охота близилась к своему завершению.