* * *
Ночь, темнота, трепещущее на ветру желто-красное пламя небольшого костерка. Да, здесь есть ночь, есть смена времени суток, притом, что ни солнца, ни звезд не видно — небо постоянно затянуто какой-то хмарью или облаками. Оттого ночь, опустившаяся после завершения дня, кажется особенно непроглядной.
Я сидел в удобном и когда-то дорогом офисном кресле, развалившись в нём и откинувшись на его спинку. Кресло стояло прямо на траве, утопнув-погрузившись ножками в мягкую влажную землю сантиметров десять под моим весом, возле стены лежащего на боку здания, частично защищавшей нас от ветра с одной стороны, который всё равно как-то проникал и заворачивал в наш закуток, заставляя колебаться и клониться пламя, кидавшее причудливые неровные тени и отсветы, на нас, на наши лица, на стену, на вырванную «с мясом» бетонную плиту, прислоненную к стене для защиты с другой стороны.
Ночь. В степи ночи холодные. Неутихающий до самого рассвета ветер пронизывает до костей. На что уж я неприхотлив к погоде, а всё равно ёжился и плотнее запахивал на себе пальто. Что уж говорить об «офисной» негритянке-судье, которая целиком закуталась в две шубы и только нос наружу показывала.
Я приподнялся и подкинул ещё бумаги в огонь. Листы на какое-то время осветились, и стало видно, что это какая-то финансовая документация с логотипом Старка в своём верхнем углу. Они осветились, выгнулись, затем начали чернеть от угла и скручиваться-скукоживаться. Пламя разгорелось ярче.
Почему бумага в качестве топлива, а не что-то другое, что-то посерьёзнее? Так в степи с дровами туго. Нет здесь ни леса, ни отдельных деревьев, ни даже кустарника, который можно было бы наломать и использовать — одна трава, где по колено, а где и по пояс. Кочевники вон, на своей родине сушёным конским навозом походные очаги топят. У нас же и того нет. Зато, были несколько почти целых офисных зданий, брошенных и никем не используемых.
Можно бы, казалось бы, пройтись по ним, мебель разломать и на дрова пустить, да вот незадача — вся нынешняя офисная мебель, это дешёвое дерьмо: из одних ДСП, металла, стекла, пластика. Нечего в ней на дрова пускать. Первые три материала толком не горят. Последний же так чадит и воняет при горении, что сам его жечь не захочешь. А вот бумага, которой в любом офисе всегда завались, дело уже совсем другое: разжигается хорошо, горит жарко, удушливостью дыма не отличается. Одно плохо — прогорает быстро, часто подкидывать приходится и ворошить листы, чтобы не потухали. Да и углей после себя не оставляет после прогорания — не согреешься ей, один серый пепел с «тенями» печатных букв…
В общем-то, кресла, пальто и шубы оттуда же — из брошенных, слегка надкусанных Алиотом зданий, которые я как следует успел пошерстить за светлое время суток на предмет чего-либо нужного или полезного. Нечаянная моя «попутчица» порывалась пойти в них со мной, из кожи вон лезла, пытаясь как-то проявить свою полезность, показать, что она не балласт, что не надо её «сбрасывать»… Но лежащие на боку и частично разрушенные здания — это тебе совсем не то же самое, что стоящие нормально, целые, имеющие исправные работающие лифты. Много ты в них налазишь в офисной юбке и на каблуках? Тут мне-то самому разуваться пришлось, чтобы полноценно когти не только на руках, но и на ногах задействовать для ползания по вертикальным бетонным поверхностям, куда уж ей-то?
Так что, лазал по развалинам я один. Много интересного отыскать сумел: всё ж, одно из зданий, это не хухры-мухры, а Башня Старка! Пусть и не полная, а только с куском фундамента — то есть, без самого главного: стационарного Старковского дугового генератора, которым он половину Нью-Йорка электричеством обеспечивал.
Нет генератора — нет света. Нет света — никакие системы, станки и оборудование не работают. Никакие. В том числе и знаменитые Старковские «Марки», те, которые 1, 2, 3 и так далее. Нет, они вроде бы должны были быть автономными, сами себе электричество добывать-вырабатывать, да вот не задача — у неактивных костюмов и энергопотребление: ноль. А без потребителя, без нагрузки генератор работать не может — ломается он от этого. Стало быть, у «Марков», находящихся на хранении, консервации, и генераторы «остановлены». И как их без специального оборудования «запускать» заново на проектную мощность, я лично не знаю. В моём-то времени, Тони их ещё не изобрёл. Я даже их принцип действия толком не понимаю. А проектная документация у него в башне вся в электронном виде хранилась… соответственно, теперь недоступна, так как ни один компьютер не работает. А такого варварства, как аварийный дизельный «тырчик»… Гениальный Тони запасти в своей вотчине не догадался.
Зато, с другой стороны, и никакие системы безопасности не функционировали, что позволяло мне заглядывать и совать свой любопытный нос куда угодно. Даже в самые секретные и обычно строго охраняемые «Джарвисом» хранилища.
Так что, я нашёл, что искал: консервы, одежду, ручной инструмент, даже огнестрельное оружие с боеприпасами к нему — всё, что нужно для выживания в постапокалиптическом мире… Машину, правда, исправную так и не нашёл. Спорткары у Тони в башне имелись, но, во-первых: при падении небоскрёба они все побились-поломались. А во-вторых: как на них вообще по голой степи ездить? По степи, в которой дорог даже просёлочных нет, не то, что асфальтированных.
Так что, всё, на что сгодились Старковские «Феррари» и «Мозератти», это на то, чтобы повыдирать из них крутые сиденья и устроить из них тёплые лежаки возле костра, чтобы спать не на голой земле, а хоть на каком-то подобии кровати.
Почему я всё ещё здесь — в «Конце времён»? Почему ещё не вернулся в «Священный Таймлайн» или УВИ? А как?
Я честно пытался отсюда и «прыгать», и портал открывать, но не получается. Внутри мира — пожалуйста! И то и другое. А вот за его пределы… никак. Даже в Тёмное Измерение не получилось. Зеркальное открывается, а дальше — ни-ни. Такое впечатление, что его тут вообще нет. «Оторвалось» в процессе. И теперь, за Зеркальным нет ничего: ни Тёмного, ни «светлого», ни даже Ада.
Про космос тоже ничего радостного сказать не получилось. Я «прыгал» вверх, пытаясь подняться выше облаков и посмотреть сверху, может быть, звёзды увидеть, созвездия, как-то сориентироваться по ним, но… Нет тут звёзд. Тут вообще ничего выше облаков нет. А сами они на километры и километры вверх тянутся. Что, в таком случае, здесь смену дня и ночи обеспечивает — ума не приложу. Очень странный мир. Но, хотя бы способности мои в нём продолжают работать — уже хорошо.
А вот то, что плохо… я больше не имею связи с «прежней версией себя». Мои воспоминания о нём обрываются моментом моего перехода в этот вот мир. Точнее, тем, что прошлый я делал в тот момент, когда я нынешний был сюда переброшен. То есть, спокойным сидением в библиотеке УВИ. А дальше… «туман войны» и провал, который постепенно… растёт и ширится.
Ещё, из бесполезного: в куче мусора, в которую превратилась лаборатория Тони, обнаружился Тессеракт. Абсолютно бесхозный и никому не нужный. И Скипетр Локи.
Вроде бы — Вау! Целых два Камня Бесконечности!
А что с ними делать-то? Я ими пользоваться не умею. Да и побаиваюсь, если честно. Всё ж, опыт у меня с ними связанный не очень приятен. Чуть с ума не сошёл. Как наркоман с ломкой потом боролся… а тут бесхозные валяются. В куче мусора. Камни Бесконечности.
Не смог я их не взять. Просто не смог. Не прошёл мимо.
Но, опять же: что делать-то с ними? Перчатки Бесконечности у меня нет. Так ведь они ж ещё и из «контейнеров» не выковыряны. Камень, что из Тессеракта, что из Скипетра ещё извлечь надо суметь. Да и надо ли? Их вон без оболочек, не будучи испепелённым, в руках держать не каждое существо во Вселенной может.
Скипетр… ну, с ним попроще — палка она и палка, верёвку привязал, за спину повесил, да и ходи себе. Почти не мешает, весит немного, крепкий — если что, можно в качестве неплохого ломика использовать: камень какой подковырнуть, ямку под костёр выкопать, по башке кого-нибудь огреть… А с Тессерактом что делать? Его ж голыми руками даже трогать нельзя — испаришься… или будешь телепортирован куда-нибудь в ту область, где Вормир в нормальном мире был. К чёрту на рога, в общем.
Притом, он довольно большой, вообще-то, громоздкий и неудобный. Как тот чемодан без ручки — и тащить тяжело, и бросить жалко.
Можно было бы, конечно, попробовать разобраться и портал с его помощью открыть из этого «Конца Времён» в… хоть куда-нибудь. Но тут загвоздка — я не умею. Просто не представляю себе, как этим «продвинутым внешним интерфейсом» пользоваться! Я Камнем Времени через «Око Агамотто» полгода пользоваться учился по весьма подробному «мануалу», под руководством опытного наставника. А тут: ни «мануала» ни подсказчика. А ошибиться и самого себя наизнанку вывернуть — как нефиг делать! Гениальностью Арнима Золо или Доктора Мар Вэл, чтобы на коленке научиться с его помощью гипердвигатель собирать или оружие делать, я не обладаю. Я его только кинуть в кого-нибудь могу с достаточной силой. Или по башке им стукнуть. Не больше.
Но и бросить его, как настоящий наркоман, не могу. Повторюсь — это не в моих силах. Буду в качестве ночника использовать — светится же! А Скипетр в качестве фонарика…
Среди ночи, прервав наш спокойный сон — выставлять часовых, распределяя дежурство мы с кудрявой не стали (точнее, я не стал — у кудрявой нет права голоса), прямо с неба свалился кусок улицы со странным монументальным четырёхэтажным двухподъездным домом в центре.
Почему «монументальным»? Потому, что не всякую тюрьму или крепость из таких мощных плит строят, такие сейфовые двери ставят, как здесь на подъездах стоят!
Однако, минуты не прошло после падения этого НЛО, как на балкон четвёртого этажа вышел встрёпанный, злой и явно не выспавшийся мужик в халате: низкорослый, плотный, бородатый, за спиной которого появилась в пределах видимости высокая рыжая девушка, так же кутающаяся в халат. Мужик громко выматерился на русском языке с весьма заметным «американским» акцентом. Потом поднял голову вверх, к быстро приближающейся туче-Алиоту, и грозно заорал: «Нееет! Нет! Нет и нет! Игнорирую! Вертай всё в зад!»… после чего… дом, вместе с мужиком, асфальтом и куском улицы растаял. Просто растворился в воздухе.
Я даже глаза кулаками протёр от охренения происходящим. Причём, не только я охренел — Алиот тоже. Он тормознул в небе, словно на стену напоролся. Повисел там, поморгал своими провалами-глазницами, спустился, покрутился на месте дома, чуть ли не обнюхивая траву, им примятую, после чего разочарованно улетел обратно.
— А что, так можно было? — повернулся я к не менее охреневшей кудрявой УВИ-шнице. — Просто сказать: «Нет», и вернуться обратно, в свой мир?
— У-у, — отрицательно помотала головой та. Походу, от шока у неё даже речь заклинило. Она-то побольше моего о природе этого мира знает.
— Понятно, — проговорил я тоном, не оставлявшим сомнений в том, что мне вообще ничего не понятно. — Ладно, Дзен с ним. Я спать!
После чего вернулся на свой лежак, поудобнее на нём устроился — кресло от «Феррари» -всё ж, прикольная штука, накрылся пальто и уснул.
* * *
Утром о ночном происшествии не напоминало уже ничего, кроме участка примятой травы. Мы с Лексус… А она теперь у меня совершенно официально — Лексус. Я к ней так всё время обращаюсь. Она, было, попыталась мне на это возразить, что она, мол Равонна или, хотя бы Рэйнслейер, но я посмотрел на неё, как на кусок… говорящего гумуса, заявив, что один Дзен не запомню, после чего она быстренько согласилась, что Лексус, да — Лексус. Пусть будет Лексус, если мне так будет удобнее. Только не бросай!
В общем, мы с Лексус позавтракали консервами, собрались, окинули последним взглядом столь «гостеприимное» место и пошли, куда глаза глядят.
Можно было бы на Север пойти, или на Юг, тем более что компас в Старковской лаборатории я нашёл. Вот только, проблемка была в том, что компас этот был бесполезен. Его стрелка равномерно, не очень быстро, вращалась по часовой стрелке. Примерно с той же скоростью, с какой секундная по часам ходит. Так что, выбор направления оказался сложен.
Я загрузил Тессеракт и консервы в найденный в одном из соседних зданий хороший туристический рюкзак. В него же засунул и несколько других бытовых мелочей, вроде ножа, бинокля нескольких рулонов туалетной бумаги, мыла, патронов и так далее. К нему же прикрутил Скипетр. На плечо закинул винтовку, на пояс повесил кобуру с пистолетом и наручниками, найденные на посту охраны. И двинулся в путь.
Без машины или лошади по степи далеко ли уйдёшь? Далеко. Если передвигаться порталами, а не шагать пешком. От одного холма в зоне видимости до другого. От одного к другому, по азимуту, постоянно сверяясь с выбранным ранее направлением, строя мысленно прямую по трём точкам.
Быстро получается. Удобно.
Зачем вообще куда-то идти? А какой смысл сидеть на месте? Алиота ждать?
А так хоть какой-то шанс появляется отыскать или встретить что-нибудь интересное. Узнать что-нибудь, что поможет… нет, не выжить в этом странном мире. С «выжить» у меня тут никаких проблем нет — выбраться отсюда в нормальную временную линию. А оттуда в УВИ. «Таймпад» у меня остался. И даже не один. Ведь, если кто-то решил, что я сдался — этот кто-то крупно ошибается!
* * *
Но мир, конечно, тут странный. Земля, словно бы из разных кусков-лоскутов сшита. Вот, вроде бы, только что степь была. Нормальная, полноценная, ковыльная степь. А тут раз! И уже саванна Африканская. И между ними такая ровная, чёткая совершенно граница, как между теми лоскутами — не ошибёшься и не перепутаешь. Потом уже саванна обрывается, и начинается таёжный лес. За ним горы. Потом поля, потом снова лес, но уже не таёжный а что-то Американо-Канадское. Потом тропики с пальмами, пустыни с барханами, утёсы, даже моря… Всё вперемешку. Без какой-либо вообще закономерности. Словно набросано.
И везде — остатки зданий, сооружений, кораблей, самолётов, машин, стоянок, железнодорожных путей, дорог… покусанных и точно таких же хаотичных. К примеру: морда паравоза, выглядывающая из моря или остов авиалайнера в горах, или подводная лодка посреди степи.
Первый труп мы встретили ближе к обеду. Мужчина, белый, среднего роста с отсутствующей головой. Одет во что-то странное, больше всего напоминающее импровизированный доспех, собранный из нашитых на плотную куртку пластин, нарезанных из автомобильных покрышек. Очень похожий на то, как их изображают в разных «помоечных» фильмах. То есть, тех, которые изображают будущее в виде одной большой помойки, на которой, как тупые детишки, резвятся банды «выживших».
Вот, кстати, никогда не думал, что человечество, после какого бы то ни было, рукотворного апокалипсиса будет вести себя таким дурацким и неэффективным образом. Мне почему-то думается, что люди очень быстро начнут заново строить цивилизацию, а не резать друг друга на остатках прошлой.
Однако, сам концепт такого вот доспеха… не плох. Против противников, вооружённых только холодным оружием. Удар меча такая вот пластинка из жёсткой резины должна держать очень неплохо — она ж, не только резиновая, но ещё и проволокой армирована. Тогда как пуля, даже слабенькая пистолетная, прошьёт не задерживаясь.
С другой стороны, от пуль вообще мало, что помогает.
Так вот: труп мужчины. Головы нет. И причиной его смерти явно не был Алиот. Тот бы сожрал полностью. А тут голова была, судя по следам, отрублена после смерти, и не очень умелой рукой, не слишком подходящим инструментом — чем-то вроде большого охотничьего ножа.
А рядом с телом, в некотором отдалении следы больших мощных внедорожных колёс, навроде тех, что на военных Камазах или Уралах стоят, только больше размером, притом, что вес самих аппаратов, на которых эти колёса установлены, если судить по глубине следов, заметно меньше, чем у названной техники. И машин, оставивших следы, было несколько.
И вот, стоя над телом, мы встали ещё и перед выбором. Точнее, я встал — Лексус у нас тут слова в принятии решений не имеет. Так вот, выбор: пойти по следам или пойти дальше, прежним курсом.
Оба варианта имели плюсы и минусы, так что решение не было очевидным.
И вот, в момент моей максимальной задумчивости, когда я даже свой небритый подбородок правой рукой массировать начал для усиления своей мыслительной деятельности, в пяти метрах впереди, с высоты пары человеческих ростов упал ещё один человек. Очень знакомый и очень злой человек. Тот самый плотный бородатый коротышка, что ночью кого-то там игнорировал.
Приземлился он удачно — на ноги. И даже пыли особенной приземлением своим не поднял. Одет он был в светлый спортивный костюм, крутые беговые кроссовки, крутые солнцезащитные очки и… шапочку из фольги.
Он дважды подпрыгнул, оборачиваясь вокруг себя, в одну, в другую сторону. В правой руке у него непонятно откуда появился большой и блестящий «Кольт Анаконда», а в левой… Корд, легко и непринуждённо удерживаемый на весу, что заставило меня задумчиво чуть склонить голову в сторону правого плеча и хмыкнуть.
— Крид? — нахмурился мужик, глядя на меня, так как никого более заслуживающего внимание рядом не было. — Саблезубый?
— Можно просто — Виктор, — вежливо ответил ему я. Не то, чтобы я его испугался — ну продырявит он меня, и что? Но, как минимум, уважительного отношения мужик заслужил. Если с таким драться, то уж точно в серьёз и без «скидок». — А ты кто?
— Я же тебя уже… Как ты избавился от рельсы?
— Не вежливо задавать вопросы, не представляясь, — с укором ответил ему я.
— Оу… Ты не… не тот. Извини. Меня зовут Томас Бланк, — сказал незнакомец. Но Корд и «Анаконду» опускать не спешил. — Это ты его убил? — кивнул он на труп. — И… Где я?
* * *