• Boosty Shared
• DesertBlack

• T

• ведьмак

У нас было немного времени до собрания.

Не так-то просто щелчком пальцев собрать всех в одном месте для организации слушания. Поэтому я потратил оставшееся до собрания время на две вещи: переоборудование подземной лаборатории под магазином зеркал в Новиграде и создание магического клейма.

С первым возникли некоторые трудности. Флюгель требовала большую и просторную лабораторию, где она могла бы бесконечно расширять свои познания.

Чем лучше сдерживающий фактор, тем лучше; я не скупился на ресурсы, даже продал пару побрякушек, чтобы укрепить финансовое положение. Стать богатым, чтобы снова стать бедным, как церковная мышь. Но оно того стоило — теперь у меня есть зона содержания для ангела смерти, которого мало интересует изучение мира, когда и без того неоткрытых книг достаточно.

Со вторым проблем не было вовсе. Элис выполнила все расчёты, Мор подтвердил пригодность, а я получил все лавры. Капитализм. Но капитализм беспристрастный: никто пока от него не пострадал. Пока что. Пострадают после того, как я выжгу клеймо на всех главах Дьявольского культа.

Чувствую, собрание будет весёлым. Прямо как мои крокодиловы слёзы при организации технологической зоны, строительстве генераторов электричества и проверке, чтобы ничто не сломалось и не спалило остальные зоны. Пожарная безопасность в мире, где нет пожарной инспекции. Ах, тяжело быть законопослушным гражданином Континента.

— Замечательные игрушки ты принёс, — задумчиво процедил Гюнтер, осматривая технопарк. — И прелестных созданий.

— Все ли демоны твои знакомые? — удивлённо спросила Джибриил.

— Среди его знакомых есть представители всех рас, — Гюнтер провёл рукой по воздуху. — Каждая из них отметилась смертью при знакомстве, — добавил он, приподняв палец, сдавая компромат на меня с легким сердцем.

— Древних я не убивал. Но стоит мне об этом сказать, как ты будешь ссылаться на вампирские отродья. Эх, плохой ты демон, — покачал головой я.

— Древние? А где они водятся? Есть анатомические данные? А вампиры размножаются? У них есть эрогенные зоны? — чертовски хорошие вопросы от плохого ангела.

— Леди предпочитает изучать структуру тел различных рас? Крики несчастных будут мешать всем нам спать по ночам. Вдвойне тем, кто проживает этажом выше, на поверхности, — демон приподнял руки, словно священник.

Затем, на миг замерев, он поклонился и поспешно направился к выходу. Похоже, его кто-то призывает для заключения сделки. Весь в работе. Дьяволы такие, днем и ночью ищут, с кем заключить сделку на душу или ради развлечения.

— Тебя ведь Маркус зовут?

— Джибриил, я же говорил: Маркус Мора или Прародитель Чудовищ. Два из прижившихся ко мне прозвищ, если не упоминать остальные, — улыбнулся я, проходя к дивану, на котором сидела флюгель, почитывая электронную книгу.

На прочтение всего материала уйдут столетия, настолько человечество продвинулось со времён первой книгопечатной машины.

— А почему не «Великий изобретатель»? Из того, что я видела, мир находится в лучшем случае… в упадке, даже хуже моего, что уж говорить про гигантский… муравейник? — задала она некомфортный вопрос.

— В двух словах не объяснить, — с легкой грустью положил я ладони на колени, слегка сутулясь. — Но можно показать, если ты свободна.

— Свидание? Где ты встанешь на одно колено, скажешь, какая я замечательная, и поклянешься мне в вечной любви и верности? Ох, но принимать твою энергию для продолжения потомства может быть опасно, она не совсем совместима со мной. Но любимые быстро преодолевают все трудности!

— Что ты там читаешь? — взломав читалку с помощью Элис, я отсканировал роман — сентиментальную историю о любви человека и вампира. Изумительный сорт дерьма, как по мне. Разве можно… Ох, чужую соринку увидел, своё бревно не заметил. Ведь и сам по выходным с Лильвани сплю, когда есть время.

— Про чуткую натуру!

— Я бы сказал клыкастую.

— А подглядывать нехорошо… даже не посмотрев глазами… мошенник, — её выпад заставил меня поперхнуться. — Ну, так и быть. Покажи мне свидание, достойное великой и прекрасной, лучшей из лучших, самой непревзойдённой среди всех флюгелей…

Я продолжал слушать её самовосхваление ещё несколько минут. К концу я совсем ослаб, еле открыл портал в Лок Муинне, чтобы перенестись туда для наглядного примера, обещанного ей. Где ещё, если не в одном из древнейших городов этого мира?

Его когда-то населяли враны — гуманоидные ящероголовые существа.

Все вымерли. Смена климата, чудовища, вирусы от пришлых форм жизни, против которых у них не было иммунитета… Собственно, даже наше с Вильгефорцем путешествие могло привести к глобальным последствиям. Мы носители вирусов, у иномирцев к нему нет иммунитета. Нам-то всё равно, а другим предстоит бороться с инопланетными вирусами, ха-ха…

М-да, просчет.

Хотя люди не враны; люди не вымрут. Мы ко всему приспосабливаемся. Именно поэтому мы в основном и заменили вымерших вранов. Эльфы лишь недолго сохраняли Лок Муинне после них, поддерживая его целостность. Всё дело в нашей природе. Когда в мире появились люди, они отправили в Лок Муинне первых детей Истоков. Эльфы охотно приняли их на обучение, о чем очень скоро пожалели, — ведь обучили своих будущих убийц.

— Мёртвый город? — Джибриил осматривала пустые руины, таившие в себе опасности: множество каменных горгулий, магических ловушек и чудовищ.

Хотя по-своему город не казался призрачным…

Вот только встретилось пару призраков. Таких пришлось сжечь сразу. Благо, у Джибриил было весьма мощное заклинание изгнания нежити — один взмах руки, и бедолаг растворяло как плоть в кислоте. Страшная женщина. Я бы не хотел стоять перед ней в образе скелета.

— Когда-то давно величие этого города поражало воображение. Среди туманов и гор он был настоящим оазисом счастья. Но время безжалостно. Оно выжгло жизнь в этом месте, оставив лишь безмолвное эхо, — рассказывал я, пробуждая Мора для нескольких стихийных заклинаний.

Земля недалеко от меня превратилась в магму. Я наделил её подобием разума и отправил огненную смерть гоняться за чудовищами. Местные обитатели совсем распоясались, решив открыть на нас охоту. В итоге нашлась рыба покрупнее.

— И как это связано с технологиями? — мило спросила она, дернув крыльями и решив больше не пачкать обувь на грязных улицах.

Лекция её почти увлекла, почти как горящие заживо чудовища. Лекция… Я бы сказал: походное просвещения во время путешествия к цели. Мы шли к интересному месту — к концу центральной улице, прямо к стене.

— Скоро узнаешь.

Я прикрыл глаза, давая мыслям уйти в бурлящий поток:

Люди порочны. Стоит сделать их жизнь лучше, как они перестают заботиться о мелочах и начинают уделять больше времени войне. Даешь им технологии для удобства, как вскоре найдутся умельцы, кто превратит благо в орудие разрушения.

Технологии развращают.

Я родился не в этом мире и далеко не в это время. Просто использую отсюда тело, чтобы видеть мир, до которого ещё не добралась длань прогресса, не превратила его сначала в извращённый цирк уродов, а затем в мир без воли.

Мир, где люди лишены выбора, где они просто муравьи, вынужденные собирать знания для колонии, чтобы затем умереть, даже не зная, ради чего жили. Их образование, судьбу, вторую половину, работу, повседневный распорядок — всё определяли за них. Это приносило плоды: мы покорили Юпитер.

Но кто такие мы?

Люди, кому предначертано вырасти и умереть без славы и причины. К этому ведут технологии. Поэтому, честно признаться, я не хочу распространять инструменты саморазрушения. Разделяя блага, я буду разделять с ними и уродство, принимая вместо благодарности духовное разложение человечества как личностей.

Мне интересно, сможет ли этот мир с имеющимися учёными, колдунами, магией и чудовищами прийти к чему-то иному? Я задавал себе этот вопрос бесчисленное количество раз. Но всё, что я понял… Порочность не искоренить, пока не убьёшь волю. А убив волю, мы убиваем не тела, а души.

Всё сводится к смерти. Смерть — единственный путь. Я освободился от всех оков лишь умерев. Только так покинул мир, где даже мой выбор стать участником эксперимента по вживлению инновационного чипа могли сделать за меня.

— Мы пришли.

— За этой стеной скрыта тайна мироздания? — спросила она, разглядывая щель в кирпичной стене. Здоровенная, чудом, что стена не пала от чиха тролля.

— Ответ на твои вопросы, — открываю небольшой портал и достаю из него Гримуар Жадности. Раскрыл его на середине. — Ошос гаррату нокс тиварим.

Слова заклинания исходили от меня, как церковный звон колокола, разносясь по мёртвому городу и резонируя с ним, словно биения сердец переплелись. Каждый произнесённый слог усиливал чары, вызывая новые трещины. Уже не на обветшалых постройках, а на самом пространстве, покрывая его шрамами.

Мир начал искажаться, как и наши силуэты вместе с ним.

Стены города, прежде статичные, зашевелились и словно ожили. На них появилась белоснежная, сияющая паутина. Новые раны, из них струилась не кровь, а ослепительный свет, пропитывающий воздух огромными объёмами энергии.

Её становилось всё больше, пока не стало достаточно.

Воздух наполнился треском и гулом, как если бы сотни мерзких скримеров запустили одновременно. Мир сопротивлялся такому надругательству, но его сил было недостаточно, и вскоре планету покроет ледяной апокалипсис. Она сдалась. Не в силах дать сдачи всем наглецам, явлениям или чернокнижникам.

— Впервые вижу такие чары, — с интересом напомнила о себе Джибриил, когда я закончил читать заклинание.

Флюгель раскинула крылья, озаряя белизной полумертвое пространство. Оно было бледным как смерть, и беспощадным к людям словно злой рок. Даже мне приходилось тяжело от нагрузки, обычного человека раздавило бы на месте.

— Я всего несколько раз заглядывал за горизонт и всегда испытывал разочарование, — отвечаю ей с ехидной усмешкой. Затем приподнимаю руку и концентрирую всю силу на стене, чтобы создать проход сквозь время, но не пространство.

Мы находились в зеркальном мире, оставалось сделать последний шаг, перейти черту и пересечь границу дозволенного. Мы сделали это одновременно в попытке избежать парадоксов. Вошли в стену и зеркально вышли из неё в тот же город, но с определёнными изменениями.

[Лок Муинне, июль 1271 год]

Город пропах дымом, дерьмом и железом. Повсюду текли реки крови, пропитавшие каждую щель и временно залатавшие их алой мазней. Кишки украшали Лок Муинне словно гирлянды на Новый год — праздник к нам приходит, праздник к нам приходит. Можно петь всей душой, если попадать в ритм с сотнями кричащих дев и мужчин. Чародеев. Бесчисленное множество нелюдей и магов собрались в этом городе. В этом году. И на них объявили охоту. Всех пытали, пытаясь выяснить местонахождение остальных, или же ради развлечения.

Обреченные сопротивлялись, об этом свидетельствуют десятки обугленных останков рыцарей и охотников. Но побеждали ли они? От судьбы не убежишь. Повсюду торчали пики с насаженными телами и головами некогда обычных или влиятельных магов. Многих убили, и причиной тому стали двимеритовые доспехи. К этому времени их уже научились производить, что значительно усложняло магам сражения с подготовленными душегубами.

Убийцами магов и охотниками на нелюдей.

— Изумительно, не правда ли, Джибриил? — с лёгким восторгом оглядываясь вокруг, обратился к спутнице. — Прогнившая природа людей во всей красе.

— Мы в прошлом или будущем?

— Сначала пройдём к центру, я хочу кое-что показать. Поговорим по дороге.

— Мы уже в пути, — проговорила она, совершив удивительный манёвр.

Джибриил повернулась животом кверху, продолжая парить без помощи крыльев. То есть у неё была своя воздушная, передвижная кровать. Тоже такую хочу. Аж завидно.

— Прошлое невозможно изменить, а любое вмешательство в него неизбежно ведёт к тому, что уже когда-то произошло. Другое дело будущее. Есть варианты, и мы как раз в таком находимся, — объясняю профессорским тоном. — Когда мы пересекли черту времени, то пропали из настоящего, словно кто-то нас убил и закопал так глубоко, что ни один могильщик не найдет. Мы исчезли на восемь лет, и теперь видим вариант будущего без нас. И к чему это привело? К кровавой охоте на ведьм. На всех нелюдей, краснолюдов, эльфов, чародеев, мутантов. Всех пытались убить, никто не остался без внимания. Разница меньше десятилетия, а прогресс какой. Люди со своими скромными технологиями вроде арбалетов и взрывных бочек, двимеритовых оков и осадных орудий, мечей и топоров… Достигли всего этого.

Мы закончили путешествовать по улице, залитой кровью и внутренностями, и подошли к самому большому костру для чародеев. Я не видел большего в жизни. К одному столбу прибили десятки чародеев после пыток, среди них были мои воспитанницы из Аретузы, подчиненные из Дьявольского культа, ученики из Нильфгаарда. Забавно, все они пережили восемь лет без моей скромной персоны, но были преданы смерти по моему возвращению.

Хотя, переместись я на месяц вперёд, обнаружил бы их останки — обглоданные воронами и объеденные чудовищами. Так что можно не драматизировать.