Год 291 от Завоевания Эйгона.
Эссос. Залив Работорговцев. Миэрин.
Зал пирамиды не блистал привычной роскошью, хоть и был просторен. Каменную кладку пола покрывал лишь один красный ковёр, ведущий от резных врат до каменного трона на возвышении, стоящего у противоположной стены. Высокие узкие окна пропускали через себя лучи заходящего солнца, что освещали большие чёрные полотна с красными драконами на них. Вдоль дорожки выстроились преторианцы. Их доспехи были начищены до блеска, но тут и там виднелись царапины и небольшие вмятины. Забрала шлемов были закрыты, а так-как личины для них делались по одним лекалам, создавалось ощущение некоторой неестественности. Рослые гвардейцы были подобны братьям близнецам, сверкающими своими железными "лицами". Они все как один держали в правой руке копьё, к левой же ноге был приставлен щит.
С трона стоящего на мраморном постаменте отлично было видно всю залу. Каменная сидушка и спинка были бы весьма неудобны, но будучи в своих доспехах из валирийской стали, я не ощущал никакого дискомфорта. Левой рукой кулаком подпирал подбородок, упираясь локтем в подлокотник, правой же лениво крутил за навершие обнаженный меч, что остриём упирался в мраморный постамент. Кончик полуторника с каждой минутой на миллиметр уходил вглубь, проделывая в твердом материале маленькую лунку. Колдовской стали было без разницы, что рассекать или пронзать. Будь то тончайший папирус или камень — она не видела преград.
По бокам от трона встали Уильям Дарри и Дейрон Рераксес, также одетый по парадному. Новенькие доспехи, припасённые как раз для такого случая, плащи в цвет их родовых гербов и холодные маски невозмутимости на лицах.
Но вот двери в залу распахнулись. В зал стали заходить люди, по одеждам которых сразу становилось понятно — предо мной предстали аристократы, чьи сокровищницы полны золота и серебра, а в руках сосредоточена немалая власть.
Пожилые почтенные старцы и матроны имели в своих рядах и более молодых людей, чьи волосы ещё не утратили характерного гискарцам рыжего цвета. Каждый из них носил на себе золота больше, чем иной лорд имел в сокровищнице, а за столь качественный шелк из И-Ти леди Вестероса устроили бы целый турнир. Вот в чем в основном отличались меж собой Господа Миэрина, так это в причёсках. Две трети имели стрижки средней или большой длинны и их волосы были заплетены на манер традиций и уклада Старого Гиса. Последняя же треть отличалась тем, что виски и затылок у них были начисто выбриты, а те кому позволяла длинна ещё и заплели свои кудри в косы или же стянули их в хвосты.
В пяти метрах от трона преторианцы образовывали своим построением прямоугольник, отделяя меня и весь зал от гостей. Там то и встали все представители аристократических родов Миэрина, разбившись на две неравные части. Обновившие свои прически встали в правой части и чуть впереди всех встал молодой мужчина, чьи чёрные волосы с красным отливом были стянуты в высокий хвост. Прочие же построились слева, их возглавлял пожилой мужчина, один глаз которого полностью затянула белена слепоты.
— Вы пришли. Все. — нарушил я тишину и мой голос эхом прокатился по просторному залу пирамиды, предоставленной мне Хиздаром мо Лораком, — Не буду попусту сотрясать воздух речами, всё, что требовалось уже было сказано, а большего и не требуется. Каков будет ваш ответ?
— Визерис мо Таргариен. — обратился ко мне молодой мужчина возглавляющий группу с бритыми висками и затылками, — Я, Хиздар мо Лорак, согласен присягнуть тебе на верность от имени своего! И как глава дома Лорак поклясться пред ликом Великой Гарпии в верности за весь свой род до тридцать третьего колена. И я, и дети мои, и дети их детей будем верны дому Таргариен! Отныне и на тысячи лет. — опустился говорящий на колени.
— Визерис мо Таргариен… — начал после него речь мускулистый мужчина с массивными золотыми браслетами.
Семь клятв прозвучало в полной тишине, голоса Господ Миэрина эхом разносились по просторному залу, никто не рискнул прервать буквально священный для любого гискарца ритуал. Но когда все семеро оказались на коленях, по залу пронесся дрожащий от злобы старческий голос.
— Предатель! Гнилое семя, по ошибке судьбы занявшее место главы одного из самых почитаемых родов Миэрина! — одноглазый старик в белоснежном токаре с ненавистью смотрел на склонившего голову Хиздара, — Как смеешь ты, гискарец склонившийся перед валирийцем, произносить имя нашей богини, носить токар и зваться родовым именем тех, кто тысячи лет назад лил кровь сражаясь против Фригольда?!
— Мой дом от того и просуществовал тысячи лет, старик. Мы видим то, что не видишь ты. Должно быть когда пелена затянула твой глаз, она покрыла и разум. — тихо ответил Хиздар, — Гис пал! Задохнулся в дыме, что породило пламя драконов! Вы же, подобно мухам, сотни лет ползали по гниющему телу титана, держась своими старыми скрючившимися пальцами за былое, давно всеми забытое. Граздан Великий создал легионы и объединил все земли на сотни дней пути от Залива! Построил империю, что была больше неба! Но он умер, а Гискарская Империя, простояв после него тысячи лет, также скрылась под песком времён, заваленная пеплом и солью Валирии! — подняв голову, Хиздар указал в мою сторону рукой увенчанной браслетами и кольцами, — Но вот, пред тобой сидит тот, кто возродил легионы, возродил дракона, завоевал пол Залива менее чем за год! Визерис мо Таргариен, вот за кем я последую!
— Предатель, пусть семя твоё будет проклято, а имя забыто. — как-то даже печально ответил старик и развернулся в мою сторону, — Мы тоже готовы дать свой ответ. И он не изменен. Истинные гискарцы не склонят свои головы перед валирийским отродьем. Мы умрем с честью! А ты…
— Заткнись! Мы так не договаривались! — взревел толстый мужчина лет пятидесяти и с недюжинной силой одёрнул старика за токар, от чего тот неловко взмахнул руками и упал, ударившись головой об пол, — Выживший из ума безумец. — презрительно скривился рыжий боров и переступил через еле слышно стонущее тело.
— Визерис мо Таргариен, мы не готовы присягнуть тебе. Позволь нам взять наших жён и детей, всё имущество и безупречных, а после покинуть город. Мы дадим клятву, что никогда не учиним твоему дому зла, лишь дай уйти. — склонился в поклоне толстяк, зазвенев многочисленными золотыми цепочками и украшениями.
— Все ли хотят такой судьбы? Никто боле не хочет присягнуть мне? — обвел я взглядом тринадцать Господ, что были несогласны подчиняться мне.
Внимательно на меня посмотрев, одна из пожилых женщин молча отошла от группы, вслед за ней пошли ещё двое мужчин, что встали в группу Хиздара мо Лорака. Вскоре ещё три клятвы было произнесено и аристократы Миэрина разделились ровно по десять человек, стоящих по разные стороны от трона.
— Да будет так. Возвращайтесь в свои пирамиды. — кивнул я, указав на вновь открывшиеся врата непокорным гискарцам.
— Благодарю, благодарю тебя, о милосерднейший! — три раза поклонился толстяк и группа удалилась, взяв под руки более-менее пришедшего в себя одноглазого старика.
Когда же за процессией закрылись резные створки, я с минуту помолчал, а потом повернулся к Хиздару.
— Поднимайтесь с колен, идите в свои дома и готовьтесь к празднику. Все горожане получат еды и вина, а все вы приглашены на пир. Отныне Миэрин — часть Валирийской Империи.
— Будет исполнено, мой император. — ответил молодой мужчина, произнеся титул с каким-то придыханием. Будто его не волновала моя личность, а самое сокровенное таилось именно в этом титуле.
— Но позвольте спросить, этих глупцов и вправду отпустят? Их сокровищницы ломятся от серебра и золота, за такие деньги они наймут великую армию, собрав всех вольных мечей Эссоса и быть может, даже Вестероса. И они вернуться. Слишком держаться за эфемерное былое величие, чтобы отступить. Оно толкнуло их сегодня не склонять колен, поведет и завтра, когда они начнут готовить планы мести. — осторожно спросил глава дома Лорак.
— Разве я обещал им жизнь? Лишь сказал вернуться в свои пирамиды. — мягко ответил я и повернулся к Дарри, — Пусть легионеры начинают.
— Будет исполнено. — сухо ответил Уильям, все ещё недовольный моим решением.
— Но что тогда с ними будет, Ваше Величество? — немного с акцентом произнес на вестеросский манер здоровяк с массивными браслетами, глава городского гарнизона Миэрина.
— Все выходы из пирамид замуруют. — ответил вместо меня Дейрон, — Когда нам выдадут головы прежних глав родов, проведем очередные переговоры. И так до тех пор, пока каждый из двадцати домов Миэрина не склониться перед Императором Валирии. Они покорятся или же исчезнут навсегда. — немного жутковато улыбнулся Рераксес, нагоняя страха на уже присягнувших Господ…
* * *
Год 292 от Завоевания Эйгона.
Эссос. Валирийская Империя. Миэрин.
Уже была глубокая ночь когда я смог снять с себя все эти тяжёлые одежды, украшения и походную корону. Всё-таки требовалось принять клятвы верности от целых десяти не маленьких домов, а также от их вассалов. После была речь на центральной площади перед всеми горожанами, десятки распоряжений для армии и новоявленных вассалов… в общем сейчас я сидел в одной лёгкой рубашке без рукавов и тонких льняных штанах, предаваясь чревоугодию.
Ждать пока слуги разогреют еду или уж тем более приготовят новую я категорически не желал, потому с удовольствием кушал холодные свиные колбаски, запивая их превосходным пивом. Этот напиток, привычный ещё по прошлой жизни, тут заметно отличался, некоторые сорта и вовсе были, как по мне, просто отвратительными, но я все же отыскал парочку максимально похожих по вкусу на хорошее чешское, от чего был безусловно рад. Даже такие маленькие напоминания о прошлом доме поднимали настроение. Семьи у меня там не осталось. Родители умерли рано, а женщину, на которой был бы готов жениться, так и не встретил. Зато были друзья, с которыми, правда, последние годы виделся все реже. Взрослая самостоятельная жизнь оказалась полна рутины и работы, от чего вырваться на речку, шашлыки и пивко получалось не часто. Хотя и сейчас мне отдыхать было всегда некогда, что безмерно печалило.
Дверь ведущая в комнату открылась и внутрь прошествовал Оберин Мартелл. Красный Змей уже было хотел поклониться, но я указал в его сторону колбаской и проворчал:
— Лучше просто сядь рядом и отведай со мной этого превосходного пива. За последнюю декаду я слишком устал, чтобы тратить время покоя на расшаркивания.
— С удовольствием. — улыбнулся Оберин и закрыв дверь, последовал моему совету.
— Ты так и не сказал с какими вестями прибыл из Дорна. — глянул я на Красного Змея.
Привычный халат с жёстким воротником золотого цвета, широкий оранжевый пояс, кинжал на боку и удобные мягкие туфли покрытые красным бархатом. Волосы были уложены при помощи ароматного масла из абрикосовых косточек, короткая бородка аккуратно острижена, а пара перстней гармонировало цветом овальных камней с нарядом.
— Это долгая история, стоящая кувшина хорошего вина. — протянул Мартелл, сложным взглядом смотря на пиво, что считалось уделом наёмников, самое большее — безземельных рыцарей.
— Посмотри вон в том шкафу, кажется арборское лежит там. — указал я рукой в нужном направлении.
Благодарно кивнув, дорниец прошёлся по мягкому ковру и дойдя до нужного места, распахнул створки.
— Всё началось с письма от одной хитрой старухи. — начал Оберин, на ходу вынув пробку при помощи кинжала, — Хотя нет, началось всё в тот момент, когда Доран стал слишком сильно полагаться на интриги и многослойные планы.
— То есть с того самого мига, как твой старший брат научился говорить? — хмыкнул я, оторвавшись на миг от бокала с пивом, — Боюсь, тогда эта история и вправду рискует затянуться.
— Брось, вся ночь впереди. — улыбнулся на мою незамысловатую шутку дорниец, попутно наливая вино в свой бокал, — Так вот. Письмо. Оленна Тирелл в нем дала пару очень… интересных и интригующих намёков, да таких, что в итоге Доран даже покинул наш уютный дом и пески Дорна, направившись на встречу с Королевой Шипов.
Взяв из большого серебряного блюда скрученную в "улитку" колбасу, Оберин положил её в свою тарелку и принялся нарезать на маленькие кружки.
— На встрече Оленна Тирелл верно заметила, что её внучка много более выгодная партия для тебя, нежели Арианна. Бахвалилась размерами своей сокровищницы, амбарами переполненными зерном, что только и ждёт как отправиться на стол доблестным воинам Визериса Таргариена, а также хвасталась тройным превосходством армии Простора над дорнийской. — отправив колбасу себе в рот, Оберин довольно хмыкнул, все жители Дорна любили мясо с острыми приправами, — Нам же оставалось надеяться лишь на твоё благоволение.
— Никогда не поверю, что ты мог смириться с подобным. Использовал те приемы, что мы заготовили?
— Нет. — покачал головой Оберин и заметив мой вопросительный взгляд, поспешил объяснить, — Королева Шипов предложила такой выход, которого мы с тобой и вовсе не предполагали.
— И какой же? — лишь фыркнул я на театральную паузу, которой Оберин попытался нагнать интриги.
— Взять тебе в жены и Арианну, и Маргери.
— Кхм. — поперхнулся я пивом.
Прокашлявшись, я посмотрел на улыбающуюся рожу этого прохвоста и переборов сильное желание запустить в него бокалом, просто откинулся на спинку мягкого кресла.
— Продолжай. — помассировав виски, выдохнул и потянулся за чистым кубком, в который плеснул вина.
— Доран повелся, а мне не осталось места для маневра. Она предложила, чтобы ты взял в жёны обеих, но при этом наследники бы были именно те из твоих отпрысков, в чьих жилах течет и кровь Тиреллов. — отпив вина, принц Дорна промокнул губы маленьким белым полотенцем лежащим у тарелки, — Хочет отправить к тебе Арианну, чтобы пока юная Маргери подрастает, моя племянница смогла завоевать твоё доверие и любовь.
— Доран похоже понимает мой характер больше, чем Королева Шипов. Я сам назначу наследника и сам возьму в жены ту, что захочу.
— У брата был я, который мог подсказать. Оленна же хоть и умна, не обладает всей полнотой знаний о тебе. Думает, что выгода от заключения союза перевесит все шероховатости.
— Хм. — задумчиво огладил я подбородок, с мимолётным удивлением нащупывая там юношеский пушок. Иногда забываю, что в отличии от разума, моему телу всего каких-то пятнадцать лет.
— Не будем рушить партию Тиреллов с самого начала. Свадьба будет не раньше моего выступления на Семь Королевств, а это произойдет не через год и даже не через пять. Многое может измениться, не стоит сразу отталкивать отказом Простор.
— То есть моей племяннице выдастся возможность лицезреть красоты гискарских пирамид вживую?
— Да, думаю Арианне понравятся здешние виды. — через минуту раздумий ответил я.
В голове же тем временем зрела одна интересная идея. Если всё получится, выйдет довольно интересная партия…