* * *
Расставшись с кровосоской, Водяная змея еще немного погуляла по свежеокрещенному Ю. Хабаровску. Нужно было разгрузить психику после тяжелой и опасной работы и восстановить силы. С последним дело решалось накопителем маны, заряженным в атмосфере газового гиганта, а вот с первым… Проблема в том, что даже прогулка в рекреационной зоне не могла помочь ей разобраться со своей главной проблемой.
Сидзука пробовала поговорить по душам с Агехой. Вернее, оно само как-то так вышло и разговор начался спонтанно. Ветряные мозги! Вся позиция хиноенмы по сложившейся в семье ситуации можно было описать выражением “Кто спас — тот и муж!” и “Потому что кроме Юто никто бы не смог такое сделать!” В целом-то даже где-то логично. Если что-то крякает как утка и плавает как утка — наверное, это утка. Но для Водяной змеи голой логики было недостаточно!
Вопрос в принципе остро не стоял: сорок с лишним световых минут расстояния надежно предотвращали личную встречу. Тем более, что второй “базы” у Такамии не было, а эта не могла сделать обратный прыжок из-за отсутствия необходимого источника энергии. Разве что Алекс достанет еще одну оттуда же, откуда-то приволок первую. А он не достанет, потому что для этого надо пробивать прокол в другую инварианту.
…В общем, вопрос о статусе Алекса Сидзука для себя поначалу отложила. Окунулась в дела, как она умела. Тем более работы на оторванной от пары Земля-Луна космической платформе ожидаемо оказалось не просто много, а завались! И все прибавлялось, так как оставшаяся в Такамии часть кланового руководства извернулась и заняла место распределителей юпитерианских богатст.
С момента объявления международного партнерства по освоению ресурсов Юпитера, кроме технических задач обеспечения живучести экспедиции и научных исследований на голову небольшого коллектива людей и демонов свалились еще и имиджевые телодвижения! Вроде ускоренного построения рекреационной купольной площадки, ныне Ю-Хабаровска. Мизучи как главврачу экспедиции пришлось напряженно следить за тем, чтобы не допускать критического истощения сил, особенно у людей. И критической же перегрузки психики. Но, парадоксально, овернагрузка дала обратный эффект.
За это стоило сказать спасибо Хироэ, лично успевшей отобрать до старта кандидатов в экипаж из числа доверенных инженеров, техников и прочих работников, собранных для подготовки базы к старту. Большинство из них тайно или явно горели желанием “бахнуть как раньше”, когда Амакава решились на свою Большую Лунную Авантюру. Что ж, вот случай и представился.
Проблема в том, что для разгрузки психики самой Сидзуки всего этого оказалось недостаточно. Хватило на время, но теперь в минуты покоя её опять донимали мысли о вернувшемся мужчине. Не в последнюю очередь потому, что внутренняя активность в старшем поколении главной семье клана — там, на далекой Земле — как-то незаметно все сильнее и сильнее стала закручиваться вокруг Алекса. Совсем как вокруг Юто когда-то.
— Ну, знаешь ли! — Богиня рек резко остановилась. Вернула очки со лба на глаза. Покачала головой, разглядывая бок Юпитера надо головой, кажущийся таким близким из-за своих огромных размеров. И, выбрав из списка контактов Юно Амакава, нажала “вызов”. Первое правило психиатра: не лечи сам себя.
— Привет! Мне очень нужна беседа по душам, знаешь ли!
— Я в Музее космических боев, это соседний купол, — отозвалась руководитель экспедиции. Подходи прямо сейчас.
— У нас есть Музей космических боев?! — положив виртуальную трубку, немного опешила Сидзука. Нейросеть Системы Амакава понятливо показала ей карту: да, точно, соседний гидроплазменный купол. — Ну, знаешь ли!
Впрочем — чем не место поговорить о том, что не можешь признать в незнакомом мужике своего мужа? С главным ученым-физиком клана. Правда, последнее как раз укладывается во второе правило психиатра: кто надел белый халат — тот и доктор!