Глава 130
— Что же. Очень приятно познакомиться с тобой, Королева-Администратор. — говорит девушка по имени Вероника и кривит губы: — ты довольно быстро поняла, что к чему.
— Это было несложно. — отвечаю я: — твоя сила действует на того, кого ты видишь, не так ли? Однако, когда ты теряешь человека из вида — ты не можешь больше управлять его восприятием. В ВИП-комнате — одностороннее стекло, я видела, как ты — танцевала внизу на танцполе. Ты можешь имплантировать воспоминания и установки в голову, но критическое мышление, возможность оценить свои собственные воспоминания и принципы — дает возможность применить протокол Скрытник/Властелин, разработанный специалистами Службы Контроля Паранормальных Угроз.
— И это без сомнения была бы впечатляющая речь. — кивает Вероника: — если бы ты сейчас стояла надо мной с пистолетом в руке. А я — была бы в наручниках и с повязкой на глазах. Но в твоем положении звучать вот так высокомерно… — она вздергивает брови и оглядывает меня с головы до ног. Сделать это не так уж и трудно, если учитывать, что у меня сейчас — нету ног. Короткие обрубки, которые прижгла своими лучами Лазер-Шоу. Во рту стоит железистый привкус, меня подташнивает от этого привкуса и от запаха горелой плоти. Я лежу на полу в луже собственной крови, которая успела натечь до того, как мне прижгли раны. В ВИП комнате на втором уровне элитного клуба Аккорда «Сорок Этажей». Стекло, за которым внизу бесится танцпол — разбито. Гремит музыка, люди танцуют, никто не объявил тревогу, Послы Аккорда не ворвались сюда, никто не топочет тяжелыми сапогами по лестницам. Вдоль стены стоят люди в медицинских халатах. В руках у них какое-то оборудование, словно они тут сейчас операцию решили сделать.
— Чего я не могу понять… так это того, как ты умудряешься выключить мой контроль над насекомыми? Ты же не Козырь, не нулификатор… как это у тебя получается? — спрашиваю я, поднимая голову.
— Думаешь отвлечь меня разговорами, Королева-Администратор? — спрашивает Вероника и наклоняется ко мне, обдавая запахом алкоголя и приторным ароматом духов.
— Нет. Мне искренне интересно. Убить меня ты не можешь, ведь тогда я захвачу уже твое тело… и если по отношению к прежним Мясникам у меня нет особой неприязни, то к тебе она у меня уже есть. Для тебя было бы лучше попасть прямиком в ад, чем пустить нас всех к себе в голову, поверь мне.
— О, ты такая примитивная, Королева-Администратор. — улыбается Вероника: — убить, убить, убить. Знаешь, Будда учит нас тому, что жизнь — страдание, а смерть — избавление от страданий. Зачем я буду избавлять тебя от страданий? Страдай. Ты будешь жить долго. Вот так, без рук и ног, кровавым обрубком. Когда я закончу с тобой — я отключу все источники восприятия… ты права, для этого нужно держать тебя в поле зрения, и я не могу все время быть рядом с тобой, обрубочек. Но… я могу поступить так, как поступали в старые времена. Выжечь тебе глаза, проткнуть барабанные перепонки и вырезать язык. Для этого мне не нужно все время держать тебя в радиусе действия своей способности. А ты будешь лежать на спине как кусок мяса… каковым ты и являешься. Смотри… многие герои считали, что я — просто играю со восприятием. И они правы. Я просто могу изменить восприятие… вот только никто из них, включая и тебя, Королева-Администратор — никто не понимает, что же такое восприятие. Они все думали «ну и что. Да, этот Валенфор сможет сделать так, что я не смогу толком видеть или слышать, но у меня есть эхолокатор, у меня есть способность уничтожать все вокруг заставляя мозги вскипеть в голове… или вот как у тебя — болевой импульс, управление кровью, взрывная телепортация… что еще есть в арсенале Мясника? Вы все слишком уверены в себе. — Вероника села на край стола и посмотрела на меня сверху вниз.
— Знаешь, это все бред. — сказала она: — я не насилую своих последователей или жертв. В конце концов меня не привлекают женщины.
— Да? А как же Сира? — хриплю я, пытаясь достучаться хоть до одной своей способности. Болевой импульс? Нет. Телепортация? Нет. Регенерация? Управление насекомыми? Нет, нет и нет. Вот что она хотела сказать. Восприятие — это не просто слух, зрение и осязание. Восприятие — это и то, как ты себя ощущаешь. Что ты чувствуешь. Чем ты можешь управлять. Чуть-чуть изменить и у кейпа больше нет способности стрелять лучами из глаз… потому что он в это верит и так воспринимает мир. Валенфор опаснее чем он кажется, намного, намного опаснее. Топорылый был нуллификатором, Анимос был нуллификатором, но никто не был таким опасным как Валефор! Способность Топорылого к нулификации способностей была самой ограниченной — он просто обнулял все вокруг, в определённом радиусе, вот и все. Он не мог изменить то, что уже изменено — например действие бомбы Нулевого Времени. Не мог вернуть Краулеру его первоначальную форму. По сути, Топорылый был чем-то вроде талисмана антимагии, который при случае можно просто бросить во врага. При этом луч, выпущенный Лазер-Шоу — пробил бы ему голову навылет, ведь он мог обнулить ее способность рядом с ней, а с самим когерентным пучком концентрированного излучения — ничего не мог поделать. Или, например Баллистик — находясь рядом с ним Топорылый смог бы обнулить его способность придавать кинетическую энергию любым объектам, и тот — не смог бы выстрелить своими металлическими стрелками или болванками. Но если Баллистик уже выстрелил ему в голову… то Топорылый не смог бы отразить эту атаку.
Анимос — был опаснее чем Топорылый, по крайней мере его крик обнулял способности в определенном радиусе и направлении, а значит он мог выбрать место и время для атаки. Способность Топорылого не разделяло врагов и союзников, и действовала всегда. В результате страдала оперативная гибкость применения этого кейпа в бою.
Но Валефор — это был джек-пот. Он управлял восприятием (он или она?) — пока держал жертву в поле зрения. И управлял памятью — на долгосрочной основе. Внедрил воспоминания и ушел — а воспоминания остались. Этого уже было достаточно для того, чтобы объявить его Властелином с высоким уровнем угрозы. Но тот факт, что управляя восприятием он мог отрезать любого кейпа от его способностей, для чего ему достаточно было удерживать этого кейпа в поле зрения… этот сразу же превращало Валефора в одного из самых опасных кейпов планеты. Глядя на него я — ощущала то же самое чувство потерянного потенциала, как и тогда, когда я смотрела на Панацею. Валенфор и Падшие — всегда оставались ниже радаров, никто не воспринимал их особенно серьезно, считая эдакими фриками, поклоняющимися Губителям, вдумайтесь — Губителям! Какими нужно быть идиотами, чтобы обожествлять Губителей? Нет, я еще могу понять тех, кто говорит что Губители это дети Сатаны и отродья самого Дьявола, но тех кто видит в них Святую Троицу… это выше моего понимания. Видимо это само по себе уже выставляло Падших в невыгодном свете, как объединение кейпов. Кроме того, Падшие никогда особенно не заявляли о себе, не объявляли своими территории, не вступали в бой с видными кейпами, ни с Протекторатом, ни со злодеями. Они просто были. Как такая вот зловонная помойка… связываться с которой никто не хочет, но и проблем особенных они не доставляют. Сам же Валефор, как и Мама Мазерс — тоже держался в тени. Но … вы только подумайте о перспективах! Он же мог просто взглянуть на Лунга, например! Решить проблему Бойни Девять! Кто там еще из злодеев имеется? Да, катапультировать засранца в Эллисбург, пусть с Нилбогом разберется! С Пепельным Зверем, с Тремя Богохульницами, с Армией Машин… да мало ли! Такой кейп в составе Протектората — это просто подарок для правоохранительных сил СКП! А в составе Администрации … подарок мне.
— Ты улыбаешься? — наклоняет голову набок Вероника-Валефор: — тебе смешно? Давай-ка я расскажу, что будет с твоими подружками. Помнишь, я говорил, что равнодушен к женщинам и всему этому сексу? Так и есть. Это делают мои последователи. Твои подружки все до одной — станут подстилками для моих людей. И конечно же — моими воинами. Воины-подстилки, звучит интересно, согласись? Когда я закончу с тобой — я займусь ими. Сейчас они просто отрезаны от внешнего мира… но когда я закончу с тобой — я займусь всеми твоими друзьями.
— Да мне они даже не нравятся. — отвечаю я, делая хорошую мину при плохой игре: — делай что хочешь.
— Тебе все равно — мне тем более. Те из них, что могут быть полезными — Слава, Лазер-Шоу, Призрачный Сталкер — будут служить мне как последовательницы Истинной Веры. Те же, у кого нет способностей… послужат подстилками пока не умрут. И каждую секунду — они будут радоваться тому, что служат Крылатой Госпоже… и только за несколько минут до смерти — я уберу воспоминания и искажения восприятия, чтобы они поняли, что с ними происходит и кто в этом виноват. Сидела бы ты дома, Администратор… не надо приезжать в Бостон. Бостон — мой.
— А как же Аккорд?
— Аккорд? Тебя не удивляет что сейчас мы с тобой находимся в его драгоценном клубе? Что вокруг — продолжает играть музыка, танцуют люди, никакой тревоги, никто не замечает ничего особенного? Аккорд давно у меня в кармане. Нет никакого Аккорда. Все его Послы — мои пешки. Он сам — мой офицер… хотя и не знает об этом. В этом городе ничто не может случиться без моего ведома. — Валефор-Вероника покачала головой: — вот так. Зря ты сюда приехала. Вот эти ребята в медицинских халатах вдоль стены — мои люди, они приготовили все необходимое для того, чтобы погрузить тебя в медикаментозную кому… а после — удалить глаза и барабанные перепонки. О, ты не умрешь от истощения, у тебя будет капельница с глюкозой и врачи, которые присмотрят чтобы все было в порядке. Ты будешь жить долго… и вдали от меня. Вот только ты никогда уже не придешь в себя. Последнее что ты увидишь в этой жизни — это моя улыбка. Последнее что ты ощутишь — это твое бессилие и отчаяние. Потому что ты — одна из тех еретиков, кто осмелился бросить вызов Богам Новой Эпохи.
— Это ты про Левиафана? У тебя явно что-то с головой.
— Это были твои последние слова? Что же… не скажу, что было приятно поговорить, Королева-Администратор. Прощай. — Вероника спрыгивает со стола и машет рукой. От стены отделяются люди в медицинских халатах, которые достают инструменты и готовят оборудование.
— Постой! — повышаю голос я и Вероника — останавливается. Оборачивается и смотрит на меня, лежащую на полу. Сверху вниз.
— Стало страшно? Хватаешься за соломинку? У тебя нет больше твоих способностей, вернее… есть, но ты их не чувствуешь. Ты отрезана от восприятия своих способностей… — по ее лицу скользит улыбка: — приговор окончателен и обжалованию не подлежит. Все, кто осмелился поднять руку на Богов Новой Эпохи — падут в прах и испытают адские муки.
— Мне просто интересно — ты все-таки мужчина или женщина? Или не то и не то? И не то, чтобы я всерьез интересовалась… но что-то же нужно написать на той помойке, куда я выкину твои останки. Кроме глаз. Мне нужны твои глаза. Пожалуй, я все же отдам тебя Райли. Она … очень креативная девочка.
— Смешно. — складывает руки на груди она: — что еще скажешь перед своей дозой морфина на ночь?
— Скажу, что ты очень ошибся, Валефор. Мне и в самом деле было все равно на твой чертов Бостон. Кто тут рулит — ты или Аккорд. У меня есть свой город. Я просто приехала отдохнуть с девчонками. Но ты… ты умудрился сделать это персональным. Личным. Хочешь узнать, что именно я думаю об этих привычках давать громкие прозвища и выбирать псевдонимы, одевать яркие костюмы и превращать все в шоу? — я чувствую, как в спину мне впивается то ли камень, то ли осколок стекла. Сглатываю пересохшим горлом и криво улыбаюсь. Я не испытываю боли, хотя уверена, что Валефор — мог бы причинить мне боль. Он (она?) специально не делает этого, чтобы я не отъехала от болевого шока. В конце концов травматическая ампутация конечностей — не шутка. Однако — он заботится о том, чтобы я — оставалась в живых, потому что прекрасно знает о способности Мясника менять своего носителя в случае смерти.
— Знаешь что? — она/он наклоняет голову: — я могу потратить еще пятнадцать минут чтобы выслушать. В конце концов у меня уйма времени. Давай, развлеки меня, Королева-Администратор.
— Ты никогда не задумывался почему только у нас, в Северной Америке и в Индии — самые известные герои? Почему именно у нас и в Индии — такие яркие костюмы, такие запоминающиеся имена, такие пафосные позы? Знаешь, как зовут одного из самых сильных паралюдей в России? Сергей. Вернее — Сергей Дмитриевич Пашин. Его зовут Русским Суперменом и Эйдолоном Элитной, но на самом деле к нему обращаются по имени и отчеству. Только мы и Индия — так обожаем все эти костюмы, весь этот антураж. И только у нас есть Голливуд. А в Индии — Болливуд. Мы похожи. Все эти геройско-злодейские разборки — всего лишь шоу. Антураж. Сцена на который яростно сражаются куклы, сражаются и умирают, их прячут в пыльный ящик, чтобы потом — снова достать. Весь мир — сражается за то, чтобы выжить. И только у нас и в Индии — ставят шоу.
— Обвиняешь прогнивший мир?
— О нет. Я принимаю правила игры. Хрен с ним, пусть будет шоу. Но если это все — шоу… знаешь, что важно в таком шоу? Если все наши способности — всего лишь антураж, наши лица изуродованы масками и макияжем, если даже наши сражения не настоящие… знаешь ли ты, что остается таким как я? Таким как ты?
— Удиви меня…
— Впечатление, которое мы производим на зрителей. Репутация. Шлейф поступков, по которым нас судят. Возможно, нас всех скоро уберут в пыльный ящик после представления, но репутация — останется. Может быть это единственное наследие, которое мы оставим после себя…
— Это так скучно. Наверное, зря я дала тебе говорить так долго. — она/он встает и делает жест рукой. Люди в медицинских халатах обступают меня.
— Все что есть у меня сейчас — это репутация Королевы-Администратора. — говорю я, не обращая на них внимания: — репутация кейпа, с которой можно договориться по-хорошему, к взаимной выгоде. Репутация жесткого игрока и верного союзника. И … ужасающего врага. — Прощай, Администратор. — взмахивает рукой Вероника/Валефор.
— Ну уж нет. До скорой встречи. — говорю я и поворачиваю язык во рту особым способом, прикусывая его со всей силы и активируя бомбу в голове у этого тела. Мир меркнет и погружается в темноту.
Я открываю глаза. Я снова в своем теле, теле Панацеи на главной базе в Броктон Бей. Я снова чувствую легионы моих насекомых, через ретрансляторы — подключаю остальные тела.
Пиропатроны — отстреливают крышку контейнера и я-Тейлор — выхожу наружу, расправляя стрекозиные крылья за спиной. В Бостоне уже занимается утро, горизонт окрашен в нежно-розовые тона. Рядом с контейнеровозом — припаркован семейный фургон, стоят другие контейнеры, связанные между собой кабелями. По периметру — уже организованы баррикады и стоят часовые, из бывших наемников Выверта, а нынче — оперативников Администрации и «неравнодушных граждан Броктон Бей». Я вижу подъезжающие бронемашины с установленными на крыше крупнокалиберными пулеметами.
Рядом с контейнером — стоит Алан, он же Пятый. Тут же — невысокая девочка в белом платьице с красным крестом на всю грудь.
— Тейлор вернулась! — кричит девочка и хлопает в ладоши: — Тейлор! Ты обещала отдать мне Падших для опытов!
— Босс! Временная база развернута, организована охрана периметра и патрулирование окрестностей, — прикладывает руку к виску здоровенный наемник: — как там наша Джейн? Что с ней?
— Тейлор! — тут же опускается рядом женщина в белом, обтягивающем костюме со звездой на груди: — что с девочками? Что с Крис?!
— Босс! Вызов из Центрального Офиса СКП! Они хотят знать, что мы задумали. Протестуют против штурма Бостона. Согласны вести переговоры.
— Ты?! — вниз опускается сверкающая звезда и крупнокалиберные пулеметы — сопровождают ее полет своими стволами, готовые изрыгнуть огонь. Я качаю головой и Дмитрий — дублирует мой жест. Тем временем меня хватают за грудки и трясут как тряпичную куклу.
— Ты!! Что ты сделала с Викторией?! Где Эми, тварь?! — Брандиш, известная в миру как Кэрол Даллон, мама Славы и Панацеи — трясла меня так, словно хотела вытрясти из меня душу.
— Погодите. — поднимаю я руку: — не все сразу. У меня есть план.
— Мэм, пожалуйста отпустите ее. — мягко, но настойчиво Дмитрий вклинивается между мной и Брандиш: — это ради вашего же блага.
— Но эта …
— Босс, Центральный Офис СКП предупредил что в Бостон вылетели члены Триумвирата!
— Тейлор, что случилось с моей дочерью? Где Крис? Я могу чем-то помочь? Давай я помогу, Тейлор, я все еще могу… и Нил с Эриком скоро будут! Мы поможем!
— Администратор — ты обещала помощь с Ноэль, если Панацея пропадет…
— Здесь Посол от Аккорда!
— А ну заткнулись! — повышаю я голос и все — затыкаются. Наступает тишина. Я обвожу всех взглядом.
— У меня есть план. — говорю я: — и я хочу, чтобы никто не приближался к Бостону. Валефор — едва ли не абсолютное оружие против кейпов. Если бы он был бы чуточку амбициознее — мог бы и Триумвират свергнуть. Кто хочет помочь — находитесь здесь, на временной базе, мы найдем вам применение. Остальных убедительно прошу не мешаться. Все ясно? — я замолкаю и снова обвожу всех взглядом. Брандиш — отступила на шаг и смотрит на меня ненавидящим взглядом. Плевать, переживу. Во взгляде Сары Пелхэм, Мамы Фотон — боль и отчаянная надежда. Встречаться с ней взглядом — больно. Но я — уверенно киваю ей. Все будет в порядке, мама Кристал… я ни за что не дам ей пропасть в лапах у Валефора. Ни ей и никому из наших. А потом — отдам его Райли для опытов. Она мне нужна, ведь ее создания — это автономные биоботы, глядя на них Валефор не сможет воздействовать на нее. Мои тела — продолжение моего разума, я становлюсь уязвимой для него, но Райли… кстати, как к ней сейчас обращаться?
— Она теперь — Элли. — говорит Пятый и видя мое лицо — морщится: — не спрашивай.
— Хорошо. Элли, так Элли. Мне нужны будут твои марионетки.
— Это — Тотошки! — улыбается та: — не марионетки, а Тотошки! Все уже готово! Тотошки готовы к захвату Изумрудного Города!
— Мне нужно прямое управление через прокси. С встроенной системой самоуничтожения по протоколу Скрытник/Властелин. — распоряжаюсь я.
— Будет сделано, Фея-Администратор! — лихо козыряет Райли. Я перевожу взгляд на Пятого. Тот вздыхает.
— У нас временное помешательство на теме Изумрудного Города. — говорит он: — потому — не спрашивай.
— Если я еще раз эту песенку услышу меня вырвет, клянусь. — ворчит Трикстер.
— А дядя Фрэнк меня обманул! — восклицает Райли, вскарабкавшись на один контейнер и возясь с его замком: — обещал коитус с пылесосом сделать и обманул! Тейлор! А среди Падших есть те, кому репродуктивная система не нужна? Потому что пылесос у меня уже есть.
— Думаю мы что-нибудь придумаем, — говорю я вспоминая улыбку Валефора: — думаю мы найдем тех, кому она больше не пригодится…