С разительным грохотом взрывалось всё вокруг Алариона, реки крови текли прямо него обрушиваясь с такой силой и скоростью, что даже горы могли быть уничтожены этой магией. А вслед за ними стрелой тьмы на своих крыльях проносился уже я, обрушая разрушительную магию прямо на этого зазнавшегося паладина. Или… или зазнавшимся был я?
Аларион продолжал несмотря на всё это стоять. Из ноздрей его текла кровь, ранами было покрыто тело, но он стоял и продолжал бить. А мои ресурсы уходили куда быстрее, в том числе и ресурс крови и здоровья, которые жертвовались в угоду использования всего арсенала магии без остановки.
— ТВЕРДЫНЯ!!! — взревел Аларион, используя очередной свой козырь и с очередным его ударом его молота содрогнулась вся арена.
В один миг он оказался уже на горе, заняв высоту и обрушая свою магию света на полчища тварей, которых я призывал. Всё указывало на то, что мне придётся вступать в ближний бой, а значит получать ответные удары от его контратак. Иначе мне просто не хватит урона.
И спикировав в обличие тьмы, словно Носферату, я опустился рядом с ним, накидывая на него множество меток и используя лучшие навыки класса Меч Каина. Мощь моя была сокрушительной, я действительно мог убить даже вкаченного в танка Алариона такими атаками, но вопрос был сейчас не в этом. А в том, кто сдохнет первым: он от моих ударов или я от его контратак.
— ВО ИМЯ СВЕТА!!! — взревел Аларион, нанося удар в мой панцирь.
Тут же опустилась на его колено моя булава. С мерзким хрустом оно было сломано и он упал на колено, но в тот же миг сработала его контратак и на чудовищной скорости, с дополнительным уроном контратак влетела в меня до того как я совершил теневой прыжок.
И с грохотом с проломленным нагрудником я полетел вниз с горы, а сам Аларион недолго думая рванул за мной, не давая мне теперь выйти из ближнего боя. Что же… попытаться увернуться стоило, но видимо нужен навык покруче, как какая-нибудь мгновенная телепортация.
Тысячи копий начали пробивать его латы, а в меня летел поток света. Огромный урон я получал, но в тот момент когда мы оба приземлились вниз, создав кратер и разрушив гору, раздался целый взрыв и Аларион неожиданно для себя отлетел сам.
Я же встал несмотря на то, что находился при смерти. И в этот миг все ужаснулись тому, чем был мой доспех. Ужаснулись и восхитились, вглядываясь в клеймо Предргана, что превзошёл себя равно также, как мы сейчас превосходили себя на арене.
— Моя броня! Я её ковал! — довольно восклицал Предрган, к которому после этой битвы обратятся сразу пятеро игроков.
Огонь и свет были моей главной слабостью. Они наносили мне огромный урон и полностью защитить от этой стихии Предрган меня не смог. Но он придумал как сделать слабость моей силой. И чем меньше здоровья у меня оставалось, тем ярче пылал доспех, причиняя ещё большую боль и за счёт этого повышая мой урон.
— Узы смерти, — прошептал я, активируя последний свой навык и понимая, что уже проиграл: доспех пожирал меня слишком быстро и остановить я его не мог, этот косяк надо будет править в будущем.
Сам же Аларион встал в свою лучшую стойку, но не защитную, а именно что контратакующую. Он не был полноценным танком, а был гибридом, вносящим тонны урона с помощью этих контратак. Метки на нём уже были, уязвимые места подсвечены, все дебаффы наложены и мой урон я разогнал также до предела с помощью метаморфозы, магии и навыков, которые также усиливали меня при малом количестве здоровья.
И словно падающая звезда пылающая смешенными стихиями моя булава с грохотом начала опускать. Огонь и лёд сошлись в пляске вызывая взрывы, пока тьма и кровь забирали из меня последние ресурсы, не давая мне им сопротивляться. Но в этом и не было нужды, останавливаться надо было куда раньше, теперь же я мог либо уйти красиво, либо опозориться и выжить.
Я выбрал первый вариант, дабы не пошатнуть позиции Момомнги, каждый член альянса которого должен был быть выдающимся. Как и на Дракенхольд моё поражения могло сильно повлиять. Пусть лучше считают меня безумцем, готовым умереть ради своей цели, пусть даже такой как… как какая-то победа на этой арене.
— ПАДЕНИЕ НЕБЕС!!! — взревел Аларион, понимая что надо использовать свой лучший козырь, сильнейший навык.
И в миг наших ударов содрогнулась каждая трибуна, после чего эхо рассеяло искусственные тучи и яркое солнце начало пробивать сквозь дым и пыль, что поднялись в этот момент. Одно движение руки Момонги и зрители смогли увидеть, чем закончился обмен этими атаками.
Весь переломанный Аларион лежал и не двигался на дне воронки, выронив даже свой молот. А лежал вдали от воронки, без верхней половины тела. Казалось бы два трупа, ничья, но вдруг раздалось движение и скрипя, истекая кровью, Аларион встал на одно колено и поднялся руку. После чего замер и уже через мгновение взорвался, не оставив от себя даже ошмётков крови.
Он смог прожить подольше, но Узы Смерти утянули его прямо за мной в могилу. Впрочем, победу заслуженно засчитали ему, ведь я помер раньше. И это было удивительным, как и то что в момент Падение Небес нанесло по мне такой урон, который мог убить меня и фуллового.
— Милорд? — тем временем я уже возрождался из кровавого бассейна, под алтарём воскрешения искусственно созданного и сработавшего как надо.
Слуги тут же меня окружили, они были удивлены случившемуся, но без лишних вопросов включили краны и я начал поглощать всю кровь, восстанавливая силы. Да уж… это была тупая смерть, но и насрать. Не первая и не последняя по всей видимости. Тем более в чём именно минусы этих смертей ещё только предстоит узнать. Но будет забавно, если система не накажет, а наоборот вознаградит за смерти игроков.
Хотя на это я не надеялся.
— М-да, ну ты и даёшь, — произнесла Шалтир, которая уже телепортировалась ко мне и собиралась забрать меня обратно в Бахарут.
— А почему он такой сильный?
— Это не он сильный, а ты слабый. Мягко играешь, ты новичок?
— Ой, иди ты, — отмахнулся я, начав переписывать весь полученный урон и классифицировать все навыки Алариона, чтобы в будущем проработать против него стратегию боя. — Ему повезло. Повезло, что он на пять уровней выше меня, говнюк. И что доспехи мои говно и…
— Ага, и залагало ещё. Тебе надо научиться проигрывать.
— Я не проиграл. Этот бой ничего не значил.
— О-о-о, настолько тяжёлый случай…
— Хватит меня стебать.
— Ладно, хочешь конфетку? — спросила Шалтир, после чего реально протянула мне коробочку с конфетами. — Утешительный приз для того, кто играл хотя бы первым номером, а не как терпила встал на месте и просто тянул время.
— Я всё равно чувствую какую-то издёвку в твоём голосе, будто бы ты не до конца искренне говоришь это. Однако всё было именно так, — ответил я, но от конфет не отказался. — Блин, что-то меня на еду пробило… может ну его эту арену и пойдём в ресторан?
— Ты зовёшь меня на свидание? — тут же Шалтир ко мне прижалась и глаза её засверкали. — Знаешь, я хоть и извращенка, но мой главный фетиш это чистая и искренняя любовь. Когда твоей второй половинке не важно, что твой истинный облик не так красив, а ты по факту просто труп и можешь быть не в ладах со своими эмоциями…
— Нет, я просто голоден и предлагаю тебе составить мне компанию.
— В последнее время мне очень нравится посещать ресторан Демиурга, где обильному количеству блюд и эльфийскому вину придают пикантный вкус наказания грешников, за которыми можно наблюдать на протяжении всего посещения.
— Ну, можешь туда сходить. А я пойду в один из своих, отечественных, ресторанов.
— Как же ты жесток… это кажется называется абьюз. Но так уж и быть, я поверю в то, что ты изменишься, — Шалтир же уже приняла себе что-то придумывать там, но кажется она больше угорала с этого всего или нет, я не знаю.
Так или иначе мы отправились в одно из моих заведений, куда также было приказано привести особых вин на основе крови. Но меня интересовало в данный момент скорее гастрономическое удовольствие. Эстетика, если угодно. Плюс ресторан был мной и здесь готовили блюда с моей родины, к которым я привык и которых давно не пробовал. Не знаю почему именно сейчас меня вдруг резко пробило на котлетки с пюрешкой, но будем честны, что по голове мне прилетело от Алариона знатно.
— Господи, зачем я тебя послушала… — вздохнула Шалтир, тыкая вилкой в холодец. — Как ты вообще это ешь?
— Ты сама сказал, чтобы тебе принесли то же, что и мне, — ответил я. — Кисель попробуй хоть.
— Я не буду есть холодец. И не буду пить кисель. Это выглядит слишком мерзко даже для меня. А это между прочим показатель, потому что если бы ты знал, что я вытворяла со своим гаремом…
— Так, не нравится — не надо. Позови официанта и закажи что-то другое. Тут большой выбор и целых три кухни работает. Но мне аппетит своими рассказами портить не надо.
— Я просто в шоке, что у вас такое едят.
— А я в шоке, что кто-то жрёт каракатиц и насекомых.
— Каракатиц? Они же будут мерзко своими склизкими щупальцами двигаться прямо в твоём горле, пульсировать и брызгать… Ладно, не смотри на меня так, молчу. Просто… просто скучновато здесь, — произнесла Шалтир и легла на стол, глядя на музыканта со скрипкой. — Даже органа нет. Не по-вампирски это.
— Так это и не вампирский ресторан. А просто ресторан.
— Ты повёл меня на свидание в просто ресторан? Королеву вампиров?
— Это не было свиданием.
— Эх… жизнь боль… вот не будешь меня ценить, уйду к кому-нибудь другому.
— Ой, началось, ладно схожу на кухню сам и попрошу повара сделать блюдо достойное королевы вампиров. За одно ещё раз проведу лекцию как правило готовить пюре и почему важно добавлять отборное молоко и кусочек масла. А то кажется повар забыл и постаринке всё сделал. Не православно это…
В этот момент Шалтир обрадовалась, что её манипуляции сработали, что пошёл делать что-то за неё и для неё, но она увидела стоящего у входа на кухню Глума. Тогда она и поняла, почему я куда-то пошёл сам, а не послал официанта.
— Жизнь боль… — прошептала она, после чего продолжила тыкать в холодец вилкой.