• Boosty Shared
• DBorn

• T

• поттериана
• вальс втроём
• фанфик

Покидая Большой зал в компании Луны и близняшек, Гарри осмотрел его в последний раз. Бал подошёл к концу, а комендантский час в школе должен был вот-вот начаться. Студенты разбредались по гостиным, домовики убирали созданный ими за вечер беспорядок. В коридорах тут и там встречались делящиеся впечатлениями и обсуждающие лучший костюм группки, целующиеся парочки и небольшие компании девушек, утешающих разочаровавшуюся светским раутом подругу.

Поттер нёс изрядно уставшую от богатого на активность и впечатления бала Лавгуд на спине. Маленькая блондинка тихо посапывала, уткнувшись носом ему в шею, в то время как Парвати, словно специально для этого, насвистывала той колыбельную. Патил шла прижавшись к Гарри и обхватив юношу за руку. Ночи в Шотландии холодные, а так было теплее. Избранный, старательно пряча улыбку, подыгрывал индианке, не накладывая на ту согревающие чары.

— Приятно знать, что у мисс Лавгуд появились люди, которые о ней заботятся, — было первым, что услышала компания, переступив порог гостиной воронят.

Внутри оказалось немноголюдно. Младшие курсы уже спали, старшие всё ещё возвращались с бала. Лишь переживающий за подопечных декан и пара-тройка засевших за книгами учеников были сейчас внутри.

— Для этого ведь и нужны друзья, профессор, — улыбнулся полугоблину ловец.

— Пять баллов гриффиндору за отличный пример межфакультетской дружбы, — взмахнул палочкой Флитвик. — Но советую поспешить в собственную гостиную, а то наткнётесь на кого-то в коридоре и лишитесь их.

— Спасибо.

Гарри занёс Лавгуд в комнату Падмы, где последняя аккуратно уложила подругу в постель и, накинув на себя мантию-невидимку, покинула гостиную вместе с гриффиндорцами. Попрощавшись с деканом, они направились в сторону ближайшего ведущего в Тайную комнату хода.

— Итак, Гарри, — с дразнящими нотками в голосе промурлыкала Парвати в момент, когда Падма снимала мантию.

— М-м-м?

— Не почувствовал ли ты ревность, когда твою девушку пригласила на танец снежная королева? — спросила гриффиндорка, Падма заинтересованно зыркнула в сторону своего парня.

— Немного, — признался подросток. — Всё же это не Луна. Но я был вполне спокоен, зная, что ничего такого не произойдёт.

— О, это так мило! Падма, Гарри тебе доверяет.

— Падма же не по девочкам, — пожал плечами Поттер.

— Та самая Падма, которая целуется с другой девочкой по твоей просьбе? — невинно уточнила Парвати. — Эта Падма?

— Гарри это заводит, — ответила вместо гриффиндорца Патил. — Он делает то, что заводит меня. Не вижу ничего такого в том, чтобы ответить ему тем же.

Парвати неожиданно остановилась. Большие карие омуты наполнились печалью и чем-то, что можно было назвать чувством вины.

— То есть… в сексуальном плане тебя… — опустив голову, начала шептать индианка. Падма подошла к сестре и положила руки ей на щёки, заставила на себя посмотреть.

— Парвати, ты мой самый близкий и самый любимый человек. Я готова целоваться с тобой часами напролет и с радостью сделаю так, чтобы тебе было хорошо. Вы с Гарри не принуждаете меня к чему-то, что в моём понимании было бы недопустимо, постыдно или унизительно. Мне нравится шалить втроём, но я не думаю, что делала бы это с любой другой девушкой.

— Будто бы вы позволили позвать в нашу постель кого-то ещё, — с наигранным недовольством фыркнул брюнет. Это немного разрядило обстановку, близняшки заулыбались.

— Гарри, значит ли это, что ты бы волновался, если бы снежная королева позвала танцевать уже меня?

— Возможно, я бы ревновал чуть сильнее, принцесса, зная, что ты целовалась с Лавандой. Мне было бы больно увидеть, как ты целуешь кого-то кроме меня и Падмы, но я знаю и доверяю тебе. Ты бы так со мной не поступила.

— А если бы я сказала, что меня привлекают и девушки?

— Это бы не имело значения и никак бы не поменяло моё мнение о тебе, — тут же перебил её избранный. — Я принимаю тебя такой, какая ты есть. Мордред, я и сам извращенец, встречающийся с сёстрами-близнецами. Ещё, вполне вероятно, у меня фетиш на девушек экзотичной внешности. Падма и вовсе… грязная девчонка.

— Тебе это нравится, — промурлыкала отличница.

— Не стану отрицать, — ухмыльнулся брюнет.

— Спасибо, Гарри. Это много значит для меня, — девушка заключила двух своих самых близких людей в объятия.

Парвати тут же повеселела. Раньше она не углублялась в подробные размышления касательно отношений их триады, но они принимали друг друга такими, какие они есть. Вероятно, именно благодаря этому троица до сих пор встречалась и была так близка.

…

Спустя десять минут студенты были уже в Тайной комнате. Вернее, в том её помещении, которое они превратили в своё любовное гнёздышко. В школе не так много мест, где парочка может комфортно уединиться, а те, которые есть, не могут быть доступны всегда и для всех. Та же ванная старост отличный пример. Что уж говорить, если нуждающихся в уединённом месте человек трое вместо двух.

— Встретимся в спальне, — заявила Парвати, переходя на бег, чтобы оторваться от остальных.

— Чего это она?

— Подготовила для тебя сюрприз, — загадочно улыбнулась Падма.

— Сюрприз в честь… — попытался уточнить зеленоглазый, индианка вздохнула.

— Гарри, я понимаю, что из-за родственников ты не вырос человеком, избалованным вниманием и излишней любовью с заботой, но ты их заслуживаешь. Так что нет ничего удивительного в том, что мы с Парвати хотим сделать тебе приятно. Нам не нужен для этого повод.

— Я тоже хочу сделать вам приятно.

— Делай, — лучезарно улыбнулась Патил. — И раз Парвати сейчас не здесь, можешь начать с меня.

Произнеся эти слова, отличница достала из кармана волшебную палочку. Немного магических пассов и заклинание трансфигурации было применено. Изумрудные глаза расширились в удивлении, стоило только подростку увидеть, как медальон девушки превратился в золотой ошейник, а её браслеты вместо украшений стали походить на элементы кандалов. Глаза Гарри засияли в предвкушении.

— Знаешь, я ведь не просто так выбрала этот образ, — отметила Падма, томно прикусывая нижнюю губу и проводя по ней языком.

— Кажется, я уже знаю, что тебе больше всего в нём понравилось, — улыбнулся Поттер, подходя ближе.

Падма протянула своему парню небольшую металлическую цепь. Стоило только подростку защелкнуть карабин, как у отличницы перехватило дыхание. Перед карими глазами тут же возникли сексуальные фантазии, родившиеся ещё во время просмотра мультфильма.

Однако реальное возбуждение и предвкушающий азарт оказались куда выше ожидаемых. Представлять себя собственностью своего возлюбленного во время мастурбации это одно, но ощущать себя ею совершенно другое. Падма почувствовала, как к низу её живота подбирается приятная истома. Брюнетка сжала ноги, не сразу отреагировав, когда Гарри впервые потянул за цепь. Только почувствовав давление на шее, она пришла в себя.

— Всё в порядке? — осторожно уточнил Поттер.

— Да, господин, — послушно опустила голову Падма. — Простите за эту задержку.

— Ты должна заплатить за то, что разочаровываешь меня собственной нерасторопностью, — избранный вновь потянул за цепь, заставляя Падму шагнуть навстречу. Как только красавица оказалась ближе, он медленно приподнял её подбородок сжимающим поводок кулаком, чтобы насладиться видом смущённого личика и пылающих от румянца щёк. — Это твоя первая ошибка, так что обойдёмся поцелуем.

— Спасибо, господин, — тоном, выражающим искреннюю благодарность прошептала староста.

Гарри опустил голову, теснее прижав девушку к себе. Так, чтобы их губы почти соприкоснулись, чтобы насладиться ощущением её упругой груди на своей собственной, чтобы чувствовать её обжигающее кожу дыхание. Карие глаза ласково смотрели в изумрудные, миг и подростки слились в поцелуе. Нежном и неторопливом. Падма улыбалась ему в губы, пока свободная рука Гарри блуждала по её телу. Гладила спину, грудь, щипала за попку и тянула за волосы.

— Думаю, теперь можно считать твою оплошность прощённой, — отметил ловец, отрываясь от девичьих губ, которые инстинктивно следовали за его собственными ещё пару секунд.

— Да, господин, — потемневшие от возбуждения карие глаза медленно прояснились, девушка склонила голову, демонстрируя верность и послушание. — Позвольте проводить вас в спальню.

— Идём, — кивнул Поттер, потянув цепь на себя.

Добравшись до комнаты, парочка уселась на кровать. Падма зажгла свечи, взяла со столика поднос с фруктами и, как и подобает верной рабыне, принялась кормить ими своего господина. Это оказалось довольно забавно, но совершенно не так будоражащие, как она могла ожидать. Выход индианка нашла довольно быстро, она отрывала по дольке мандарина или винограда с грозди и, зажав ту между губами, передавала её Гарри, пока руки парня блуждали по её заднице и спине. Несколько приятных минут пара наслаждалась друг другом.

— Господин, помните, вы просили научить вас нескольким словам? — прошептала рэйвенкловка парню в губы.

— Конечно помню.

— Сегодняшнее слово «Бедла», — загадочно улыбнулась Патил.

— Бедла, — повторил Поттер. — И что это? — уточнил юноша, Падма повернула его голову, заставив посмотреть на сестру

— Вот что.

Сказать, что у мальчика-который-выжил отвисла челюсть, это ничего не сказать. Бедла представляла собой наряд для исполнения танца живота. Его классическими элементами были лиф, широкая юбка с разрезом до бедра и украшенный стразами да бархатом пояс. Словом, наряд мало отличался от бального костюма Парвати, но не он заставил сердце Поттера пропустить удар.

Его девушка решила ещё раз немного поиграть с зельем старения. Теперь взор гриффиндорца услаждала не девушка-подросток, пусть и самая зрелая и красивая среди сверстниц, а взрослая женщина, роковая красотка, чью сексуальность можно было назвать смертельно опасной.

Парвати прибавила несколько сантиметров в росте, лишилась последних намёков на подростковую угловатость. Её грудь стала куда больше, а бёдра прибавили в ширине. Талия осталась прежней, но остальные изменения позволили ей остаться ярко выраженной. Так фигура девушки лишь сильнее подчеркнула очертания песочных часов.

Каждый её шаг, каждый взгляд, даже дыхание, заставляющее грудь вздыматься в такт, были волшебными и грациозными. Гарри зачарованно, боясь отвести взгляд, наблюдал за тем, как Парвати приближается к кровати. Словно та может исчезнуть, если он упустит её из виду, исчезнет навсегда. Одновременно с этим он с упоением наслаждался её красотой, наслаждался и не мог насытиться.

— Падма, будь добра, — нежный голос Парвати вывел Поттера из схожего с трансом состояния.

Отличница взмахнула палочкой, из граммофона заиграла нежная лиричная музыка. Парвати зажмурилась и глубоко вдохнула, собираясь с силами. Сжав руки в кулаки, индианка выдохнула, пара больших карих омутов блеснула решительностью.

Поначалу казалось, что девушка просто застыла посреди комнаты, напряженная подобно натянутой струне, но так продолжалось недолго. Патил повернула голову направо и вытянула в ту же сторону руку, потом повернулась налево и вытянула вторую.

Руки девушки плавно задвигались в такт музыке, начав выполнять волнообразные змеевидные движения. Поворачивая голову в сторону в очередной раз, Парвати увидела, как её парень нервно сглотнул. Поймав его взгляд, гриффиндорка подмигнула, лукаво улыбнувшись.

Миг и к движениям рук присоединились и плавные движения бёдрами, покачивая ими, Парвати принялась крутить одну восьмёрку за другой, буквально соблазняя подростка видом своих аппетитных ног и задницы, которым пошли на пользу что уроки танцев, что практика магических дуэлей с физическими упражнениями.

Вскоре из граммофона раздался звук, напоминающий барабан, сопроводивший резкий «удар» бедром. Парвати ускорилась. На смену плавным манящим движениям пришли ударные. Они выполнялись не только бёдрами, но и грудной клеткой, последние сопровождались яркими, выраженными акцентами плечами. Демонстрировали плоский животик и большую покачивающуюся от каждого движения грудь, которая, казалось, может выпасть из лифа.

Вскоре ударные движения снова сменились плавными и манящими. Продолжая выполнять круги и покачивать бёдрами, Парвати вытянула руки в сторону своего любимого зрителя. Агрессивный взгляд глаза в глаза, чарующе контрастировал с невинным выражением лица и зазывающими движениями ладонями.

Словно загипнотизированный, Гарри уже было поднялся с места, как из граммофона вновь раздался барабанный удар. Зазывающий позыв рук Парвати сменился резким «прочь», заставившим Поттера упасть обратно на кровать. Продолжая выбивать «удары» бёдрами в такт музыке, Патил смущённо отвела взгляд и захихикала, прикрыв лицо тыльной стороной ладони. Девушка закрутилась вокруг своей оси.

Восточный танец зарождал влечение и желание, с каждым плавным движением, с каждым «ударом» они лишь нарастали и усиливались. Внимание подростка была захвачено целиком и полностью. Эстетическое наслаждение сменилось нарастающим интересом, а уже тот вылился в вожделение. Настолько сильное и всеобъемлющее, что в штанах становилось невыносимо дискомфортно. Так, как не было никогда раньше.

— Падма.

— М-м-м? — не отрываясь от зрелища, уточнила староста. Даже она была зачарована, что танцем, что прилежностью сестры в его изучении.

— Как думаешь, Парвати обидится, если я сейчас начну мастурбировать?

— Это же Парвати, — отмахнулась отличница. — Ей лишь польстит тот факт, что она способна завести тебя одним лишь танцем. Но тебе лучше не отвлекаться и досмотреть его до конца. Она старалась, потратила немало времени и усилий на подготовку. Так что продолжай смотреть, а я, так уж и быть, протяну тебе руку помощи.

Засунув руки парню в штаны, индианка быстро избавила его естество от плена одежды. Наклонившись, брюнетка принялась покрывать головку поцелуями. Нежно и ласково девушка оставляла на плоти следы от губной помады, но ограничиваться долго лишь этим она не смогла. Патил сдалась, накрыла головку губами и, обхватив её языком, принялась ласкать.

Гарри неотрывно наблюдал за Парвати, а значит и играть на публику, выпуская член изо рта, чтобы развратно смешивать свою слюну с предэякулятом и заглатывать тот вновь, смысла особого не было. Поэтому Падма просто продолжала опускать голову ниже, чтобы с каждой фрикцией вбирать в рот всё больше разгорячённой плоти.

Правая рука Поттера потянулась к красный шароварам. На ощупь схватила за край и приспустила, обнажая упругую попку. Сразу после этого она проникла в мокрые трусики и коснулась нежной плоти, чем заставила Падму довольно промурлыкать. Но этого рэйвенкловке оказалось недостаточно. Схватив избранного за свободную руку, девушка поместила ту себе на голову, надеясь, что Гарри сам догадается, что от него ожидают не поглаживаний.

И зеленоглазый не оплошал. Подросток прижал голову Падмы к своему животу, пропихивая свой член прямо ей в глотку. В закатившихся от возбуждения карих глазах потемнело, не имеющая возможности вдохнуть индианка заметно напряглась. В уголках её глаз выступили слёзы, грозившие заставить тушь потечь и придать студентке поистине шлюховатый вид.

Однако сама Патил изнемогала от удовольствия. Факт того, что Гарри имел её горло, её саму, грубо и глубоко, как вещь, как свою рабыню, как свою собственность, невероятно заводил индианку, заставляя её лоно истекать настоящим водопадом и реагировать на каждое движение пальцев Поттера порнографическими хлюпающими звуками.

Гриффиндорец натурально трахал её рот и ей это нравилось. Каждая фрикция заставляла слезящиеся карие глаза закатываться всё дальше под веки. Стройные ноги вздрагивали от ритма, а упругая грудь покачивалась в такт голове. Неистовая страсть партнёра накрыла индианку с головой, а обуявшая похоть заставила девушку желать большего. Ещё быстрее, ещё грубее, ещё глубже. Одним словом, ещё. Позволять пользоваться собой, как вещью, принадлежать тому, кого любишь, тому, кто любит тебя.

Одним резким движением ловец надавил на голову индианки так сильно, как мог, выпуская в её горло одну мощную белую струю за другой. В этот же момент внутренности Патил крепко обхватили его пальцы. Падма замычала, начав задыхаться, давиться горячей жидкостью, вливающейся прямо ей в горло. Староста попыталась сделать несколько глотков, но те вызвали лишь небольшой приступ кашля.

Девушка похлопала Гарри по ноге, прося её освободить, пощадить, что тот, собственно, и сделал. Брюнетка с развратным причмокиванием выпустила член из своего рта. Глаза красавицы вернулись в норму, девушка получила возможность спокойно откашляться и восстановить дыхание. Ей казалось, в её горло влили целую кружку семени, не меньше. Глубоко вдохнув, Падма опустила голову в последний раз, чтобы оставить на полутвёрдой головке прощальный поцелуй. В этот момент музыка в граммофоне подошла к концу. Парвати закончила танец.

— Спасибо, что досмотрел до конца, — гриффиндорка тут же забралась к Поттеру на колени, лицом к лицу, глаза в глаза, считанные миллиметры разделяли их губы.

— Ты же так старалась.

— Ну я же обещала танец за победу в турнире, — улыбнулась Парвати, брови подростка поползли вверх. Он не успел ничего произнести, как индианка накрыла его губы своими. Пара слилась в поцелуе, нежном проявлении заботы, привязанности и любви.

— Это было совсем не обязательно.

— Но тебе ведь понравилось, — промурлыкала Парвати.

— Понравилось, — не стал спорить Гарри.

— А мне нравится, когда ты для нас готовишь и делаешь массаж. Это ведь тоже совсем не обязательно, знаешь ли.

— Спасибо.

— Ну и? — начав тереться о промежность юноши, спросила Парвати.

— Что? — уточнил подросток, индианка прильнула ближе, чтобы игриво куснуть его за шею.

— Что ты думаешь о моём образе?

— Думаю, что после сегодняшней ночи я ещё долго не смогу смотреть в глаза миссис Патил, — немного нервно ответил парень. Переглянувшись, близняшки синхронно захихикали.

— Всё в порядке, — прошептала она, находя уста парня своими. — Смотри только на меня. — Разорвав поцелуй, добавила девушка. — И на Падму.

— Вы восхитительны.

Повернувшись к сестре, Парвати положила ладонь ей на затылок, второй же она потянулась к Поттеру, чтобы спустя несколько секунд направить студентов друг к другу, словно играя в куклы. Не сопротивляясь, пара начала нежно целоваться, наслаждаясь моментом близости, пусть даже млеющая от счастья рэйвенкловка с каждой секундой проявляла всё меньше активности и инициативы.

— Хм-м… В этом действительно что-то есть, — весело пробормотала Парвати, не убирая рук с их затылков.

Расслабив руки, гриффиндорка позволила им немного отстраниться, высвобождая уста. Лишь тонкая нить слюны всё ещё соединяла их губы, её сплетница и поспешила слизать, вновь надавливая на затылки, так, чтобы в танце встретились уже сразу три языка.

— Я хочу тебя, Гарри. Хочу видеть тебя подо мной, — томно прошептала Парвати, ощутив, как естество Поттера снова окрепло.

Близняшки помогли ловцу избавиться от одежды, попутно игриво шлёпая подростка по рукам каждый раз, как тот пытался стянуть её с Парвати. «Нетерпеливый наглый мальчишка», весело шептали они менторским тоном.

Наконец, когда избранный был полностью обнажен, Падма зацепила пальчиками шаровары сестры, принявшись медленно стягивать их вниз. Парвати решила устроить Гарри маленькое шоу, вновь начав выполнять бёдрами восьмёрки. Так бы и продолжалось, если бы не выкрик Падмы.

— Грязная девчонка! — раздражённо выдала она с расширившимися как блюдца глазами, после чего изо всех сил шлёпнула сестру по заднице. На что та болезненно пискнула.

— Что случилось? — не понял ловец.

— Ну ты только посмотри! — не меняя тона продолжила причитать Падма, после чего резко развернула сестру, раздвинув её ягодицы, на одной из которых уже красовался красный след от ладони. Прямо между ними блеснул синий драгоценный камень.

— И как долго она там? — указывая на анальную пробку, уточнил Поттер.

— Минимум с момента, как мы переодевались перед балом, — ответила за сестру Падма.

Парвати лишь лукаво улыбнулась, прикусив нижнюю губу и подмигнув Поттеру.

— А как смущённо она хваталась за зад, когда… — попыталась продолжить Падма, но сестра быстро заткнула ту поцелуем.

Успокоив отличницу, Парвати забралась на кровать, чтобы оседлать избранного. Аккуратно обхватив член ладошкой, индианка направила его между своих половых губ. Немного потершись, брюнетка опустилась ниже, пропуская мужественность Гарри внутрь своего лона. Стоило только тому дойти до конца, как Патил выгнулась, подавшись грудью подростку навстречу. Грудью куда большей, чем обычно.

Пара оливковых ладоней опустилась гриффиндорцу на грудь. Восточная красавица зажмурилась от удовольствия, используя грудь юноши как опору, она начала двигать тазом и водить бёдрами. Плавно и элегантно.

Гарри растерялся. Будоражащие аппетитные полушария были прямо перед его лицом, он хотел смять их, сосать, кусать и зажимать между пальцами сосочки, оттягивать их, вызывая у подружки очередной стон. Но одновременно с грудью перед глазами мелькал плоский, покрытый потом животик с четырьмя кубиками пресса, которые он хотел облизать. Хотел, но не мог в такой позе. Талия красавицы так и просила разместить на ней руки, а попка шлёпнуть.

Словно закрытый на ночь в магазине сладостей ребёнок, Гарри хотел сразу всё, но даже не знал, с чего начать. А потом, потом Парвати открыла глаза. Изумрудные омуты заглянули в карие, две пары глаз смотрели друг на друга с любовью, восторгом, восхищением, упоением и эйфорией. Словно пара одержимых.

Ответ, что делать, нашёлся сам собой. Проведя ладонями по бёдрам вверх, Поттер задержал их на тонкой талии. Так было легче двигаться ей в такт. Так, не разрывая зрительного контакта, пара и начала набирать темп.

— Ах! Да, Гарри, не останавливайся!

Грудь Парвати покачивалась и вздымалась в такт скачке и тяжёлым вдохам. Движения юноши стали немного грубее, он потянулся вперёд в попытке словить ртом хотя бы один твёрдый сосочек и неожиданно сразу достиг успеха. Падма обхватила грудь сестры со спины, направив один из холмиков Поттеру в рот, парень прикусил светло-коричневую горошину. Издав особо громкий стон, сплетница откинула голову назад, Падма тут же впилась в её шею, чтобы оставить там засос.

— М-м-м… сестрёнка. Да, вот так.

Длинные иссиня-чёрные волосы выбились, растрепались и распустились из прически, падая на спину, плечи, лицо и грудь, придавая принцессе волшебный чарующий вид. Поттер даже мысленно не мог выразить, насколько невероятна красота его девушки, красота, которую та обретёт через несколько лет. Красота, которая будет принадлежать лишь ему одному, но сразу в двух экземплярах. Но главное, избранный был уверен, что красота внешняя полностью соответствует красоте души.

Подросток позабыл о своём удовольствии, позабыл о похоти. Они ушли на второй план, на первом осталось лишь желание. Желание остаться с близняшками. Любить их, защищать, заботиться, быть им верным, разделить с ними всё. В том числе и время, которое ему отведено, пусть даже оно может оказаться коротким.

— Ты невероятна! — прошептал Гарри, лицо Парвати расплылось в блаженной улыбке.

Синхронные движения превратились в дикие и бессвязные, сопровождающиеся пошлыми хлюпающими звуками шлепки. На груди Гарри красовались следы от ногтей, на шее Парвати — сразу три засоса, а на талии синяки. Миг и парень, убрав с тонкой талии руки, обхватил спину Парвати, прижимая ту к себе и совершая три мощных толчка.

Движения Патил остановились, индианка задрожала, принимая в своё лоно порцию семени. Опустив голову на грудь избранного, принцесса принялась что-то бессвязно бормотать на хинди. Падма же в это время аккуратно убирала её волосы в конский хвост.

Уставшая и обессиленная гриффиндорка опустилась на откинувшегося на спину Поттера, так и не открыв глаз. Грудь красавицы начала медленно уменьшаться, волосы — становиться короче, а бёдра — терять свою ширину, действие зелья подходило к концу.

Поцеловав её в лобик, Гарри помог девушке скатиться в сторону и накрыл её одеялом. Спустя полминуты её дыхание выровнялось и успокоилось. Из объятий любимого она отправилась в объятия к Морфею.

Гарри лежал на кровати, устало глядя в потолок. Справа спала Парвати, слева к нему прижалась Падма, закинув на него ногу в собственническом жесте. Мальчик-который-выжил гладил Патил по спине, попутно поворачивая голову, чтобы оставить на её лбу, щеке или губах невинный поцелуй.

— Падма.

— М-м-м?

— Так бедла это танцевальный наряд?

— Пять баллов гриффиндору.

— Хорошо, это слово я запомнил, а что бормотала Парвати?

— Уверен, что хочешь знать?

— Всё так плохо? — изогнул бровь подросток.

— Не грязно, нет. Просто сестра сгорит со стыда, если узнает, что я проболталась.

— Как хорошо, что она сейчас спит, — отметил Поттер, они с Падмой переглянулись как бывалые заговорщики. — Ну, что? Наш маленький грязный секретик? — спросил он, протягивая ей мизинчик.

— Наш маленький грязный секретик, — с улыбкой подтвердила девушка. — Ещё один.

— Так…

— Из того, что я успела разобрать. «Да, вот так, оплодотвори меня». «Сделай меня полностью своей». «Хочу выносить твоего ребёнка» и «Я люблю тебя».

Гарри замолчал, Падма заглянула ему в глаза, ожидая реакции на сексуальные фантазии и желания сестры.

— Я тоже люблю тебя, Падма, — ответил Поттер, завлекая старосту в поцелуй.

* * *

В первой половине ноября, студентам гриффиндора таки удалось собрать по школе достаточно подписей для предложенного Поттером официального обращения к Министерству и Попечительскому совету. Хотя правильнее будет сказать, что к этому моменту упивающаяся властью и вседозволенностью Амбридж вошла в раж в плане своих запретов и усиления контроля за жизнью учеников, на которые те просто не могли не отреагировать.

Запрет разнополым студентам находиться друг от друга на расстоянии меньше двадцати сантиметров, запрет прослушивания музыки и игры на инструментах, запрет студентам хранить предметы, которые не представляли образовательной ценности в помещениях замка, то есть всех предметов, обязательное ношение школьной формы, досмотр почты и личной переписки. Когда лишенные прав и свобод ученики ощутили на себе всё прелести министерской диктатуры и решили, что она их всё-таки не прельщает, было уже слишком поздно.

Согласно новым правилам все жалобы, касающиеся школьного персонала, должны были пройти через Генерального инспектора, прежде чем добраться до Министерства или Попечительского совета. Амбридж не станет вредить сама себе, так что любое недовольство и протесты душились в зародыше. Верящие в «перегибы на местах» решили обратиться в «Пророк», но и он был на коротком поводке у фаджевского аппарата.

Письмо всё же опубликовали в «Придире» и одной из французских газет, однако вызванный им резонанс возымел слишком мало эффекта. МКМ в целом и французское Министерство в частности имели слишком мало рычагов влияния на Альбион, особенно если его верхушка в попытке сохранить за собой власть решила удариться в диктаторский угар. Обеспокоенность международных коллег они как-то переживут, главное удержаться в креслах. Что же до сторонников, набираемых Орденом Феникса в Визенгамоте, то пока их было недостаточно для внедрения кардинальных мер.

— Нет, это не дело, — тяжело вздохнула Анджелина Джонсон. — Так мы не то что кубок, мы и матч против Хаффлпаффа не выиграем.

Один из новых декретов дал генеральному инспектору право регулировать деятельность школьных клубов, кружков, а также всех внеклассных занятий. В том числе регулировать и утверждать их составы, что женщина и поспешила сделать, выгнав из факультетской сборной Гарри Поттера и близнецов Уизли.

— Не переживай ты так, — улыбнулся своей девушке Фред. — Я уверен, что розовая жаба успеет запретить квиддич задолго до финальной игры.

— Не сомневаюсь, — фыркнула капитан. — Но к тому моменту мне нужно придумать, как играть отборочные. Ладно вместо Гарри может выйти Джинни, но играть без двух лучших загонщиков…

— О! — обменявшись пакостными улыбками, синхронно воскликнули близнецы, после чего привычно начали продолжать фразу друг друга.

— Ты так нас ценишь!

— Признаться, мы польщены!

— Польщены и рады!

— Трёхкратное «ура» капитану!

— Лучшему капитану! — нарочито серьезно поправил Фрёд, на что чернокожая красавица взлохматила ему волосы и оставила на щеке поцелуй.

— Ура! Ура! Ура! — закричала гостиная.

— И всё ж, — начала девушка, отсмеявшись. — Нужно что-то придумать на счёт отборочных. Гарри, у тебя есть идеи?

Совершенно неожиданно девушка обратилась к Поттеру, который, дерзко игнорируя очередной декрет об образовании, сидел на диванчике с устроившейся у него на коленях Парвати и о чём-то с ней шептался. Гостиная затихла, взгляды всех присутствующих устремились на избранного, чей авторитет в последние дни только рос. Нет, золотой мальчик ещё не был «королём факультета», его безоговорочным лидером, но был не так далёк от этого безусловно почётного поста.

— Думаю, никто не станет спорить, что ЗОТИ в этом году превратились в ебучий фарс, — обратился к гостиной ловец, ученики закивали, соглашаясь. — В то же самое превратится и школьный кубок. А значит лучшим из вариантом будет не тратить на него своё время и потратить его на что-то, что принесёт пользу.

— К примеру? — уточнил Симус Финиган, его тон сквозил скептицизмом.

— К примеру, на практику боевых заклинаний. Не думаю, что условные акромантулы или дементоры согласятся вести с вами конструктивный диалог вместо того, чтобы пытаться сожрать.

— Значит бойкот, — заключила Анджелина. — Первые за долгие столетия год, когда львы не поборются за кубок школы.

— Первые за долгие столетия год, когда его не получит никто, — поправил девушку избранный. — Год, когда школой управлял министерский ставленник. Это что-то да значит, как для школы, так и для Министерства.

— Если это так важно, как ты говоришь, то жаба обязательно попытается довести чемпионат до финала. С нами или без нас, — объективно отметила Гермиона.

— В её руках всё превращается в фарс, если им станет и финал кубка школы, то меня это полностью устроит.

— Вижу, у тебя есть план, — промурлыкала Парвати.

— Я поговорю с Чжоу. Думаю, ей удастся убедить команду присоединиться к бойкоту.

— С чего ей это делать? — фыркнул Дин Томас.

— С того, Дин, что я её об этом попрошу.

Находящиеся в гостиной мальчишки, переглянувшись, многозначительно заулюлюкали, притом каждый улыбался во все тридцать два. Поттер лишь закатил глаза. Гул начал стихать лишь под испепеляющим взглядом Парвати Патил. После начала тренировок с Гарри на факультете девушке почти не было равных в заклинаниях, и переходить ей дорогу не хотелось никому. Даже с учётом запрета на магию вне уроков.

— Плюс, я могу написать Седрику, — продолжил зеленоглазый. — Быть может, ему удастся повлиять на Хаффлпафф.

— Сомнительно, — дал свою оценку Рон. — Он уже не часть школы, они могут его не послушать. К тому же отсутствие сразу двух команд конкурентов как никогда приблизит их к триумфу на чемпионате. Что нужно учитывать, особенно после того, как ты «подло» лишил победы Седрика.

— Уже вижу это противостояние! — неожиданно воодушевлённо и восторженно заговорила Анджелина. Близнецы тут же поняли, к чему она клонит.

— Грядёт кубок школы! — торжественно объявил Фред.

— Слизерин против Хаффлпаффа! — продолжил за ним Джордж.

— Семь матчей подряд! — закончили они в один голос. Гостиная взорвалась хохотом.

* * *

Предсказуемо, игра «Слизерин против Гриффиндора» так и не состоялась. К разочарованию надеющихся хоть на какое-то зрелище учеников, львам засчитали техническое поражение. Что, к слову, было ещё одним ударом по Амбридж, детям в школе-интернате нужно куда-то девать энергию, иначе взрыв неизбежен. Да и недовольства Министерством, контролирующим школьную жизнь, но не способным организовать даже спортивную игру, стало чуть больше.

Первые дни после несостоявшегося матча змейки ходили с высоко поднятыми головами, как-никак, ноль заработанных основным конкурентом в битве за кубок очков сильно отделял их от встречи в финале, а возможность поподтрунивать «гриффиндурков» на эту тему открывала целый кладезь опций посоревноваться в обмене колкостями.

Однако быстро выяснилось, что остальные факультеты не разделяют подобную позицию, не видя победы в сражении, которое даже не состоялось, против того, кто на него не явился. Почему именно? Стало ясно уже позже, когда на игру против Хаффлпаффа не явилась сборная Рэйвенкло.

Факт того, что у Гарри появился реальный авторитет на факультете, дошёл до избранного несколько позже, когда к его «бойкоту» уроков ЗОТИ начали присоединяться сначала сокурсники, а затем и ребята постарше. Всё началось с близняшек, за ними Рон, Гермиона, Лаванда, Луна, а потом это начало напоминать сходящую с гор лавину, спровоцированную одним лёгким толчком на вершине. Недалёк был тот день, когда на очередном уроке Амбридж будут присутствовать исключительно лизоблюды со Слизерина.

Покидая занятия по нумерологии, Гарри ощутил, как карманные часы завибрировали. Убедившись, что вокруг никого нет, избранный достал их из карманчика и открыл, якобы проверяя время.

«Эй, красавчик, как насчёт быстрого отсоса?» , гласила надпись на крышке.

«Тебе не хватило этим утром?» , подросток быстро набрал Парвати ответ.

«Это было утром» , коротко ответила девушка. Гарри прям видел, как она капризно надувает губки.

«Ненасытная».

«Ты пристрастил меня к белому шоколаду и теперь мне его всегда мало». <

«Тогда мне ничего не остаётся, как принять ответственность за свои действия и нести за них ответ», избранный почувствовал, как в чреслах подымается возбуждение.

«Женский туалет около Северной башни через десять минут. Не вздумай опаздывать.»

Подросток весело закатил глаза, попутно убирая часы в карман и открывая сумку, чтобы достать оттуда мантию-невидимку. Не успел он пройти и двадцати метров, как за поворотом в него врезалась взволнованная и взъерошенная Гермиона. Вернее, взъерошенная сильнее обычного, а это что-то да значит.

— Гарри, у нас проблема! — заявила она.

— Конечно проблема, — смирившись со своей участью, закивал он, снова доставая часы, чтобы набрать своей девушке сообщение об отмене их встречи. — В этой школе ж не может быть ни одного нормального спокойного дня. — Добавил брюнет, закатывая глаза. — Веди.

…

— Эй, не плачь.

Спустившись в один из внутренних дворов замка, Гарри увидел, как старшекурсницы Гриффиндора утешают первокурсника. Светловолосый мальчик с красным лицом и мокрыми дорожками на щеках продолжал всхлипывать, даже несмотря на все старания весьма обаятельных и симпатичных девушек. Не было слов, которые могли успокоить парня, более того, чем больше его пытались успокоить, тем сильнее он распалялся.

— Уверена, твоя мать не имела в виду то, что сказала. Она просто переживает за тебя. Испугалась, вот и выпалила с горяча.

— Да, к тому же как бы эта розовая жаба ни грозилась, она не сможет отчислить вас всех.

— Ему пришёл громовещатель от матери, — указывая на первокурсника, сказала Гермиона.

Поттер вспомнил этого мальчика. Майк, впечатлительный первокурсник гриффиндора и, очевидно, один из его поклонников. Был первым из первокурсников, присоединившихся к бойкоту уроков Долорес.

— Амбридж написала родителям всех учеников, которые прогуливают её занятия, сказала, что им грозит отчисление. Плюс ходят слухи, что министерство давит на своих сотрудников. Трудно выступать против того, кто платит твоим родителям жалование.

— И много таких в школе? — стараясь сдержать рвущийся наружу гнев, уточнил избранный.

— Как Майкл? — Поттер кивнул. — Человек пятнадцать.

— Приказ об отчислении уже вывесили?

— Нет, — покачала головой Гермиона.

— Значит мне нужно написать несколько писем, — разворачиваясь на каблуках, заключил брюнет.

…

Спустившись из своего кабинета к главным воротам школы в компании декана Гриффиндора, Амбридж зашагала наперерез незваным гостям.

— Мистер Поттер, не потрудитесь ли объяснить, что здесь происходит? — приторным тоном обратилась к избранному генеральный инспектор.

— Нет, — полностью проигнорировав розовую жабу, ловец зашагал дальше по коридору вместе с гостьей. Казалось, ещё немного и у Амбридж задёргается глаз.

Скрипнув зубами Долорес, перевела многозначительный взгляд на главу его факультета. Макгонагалл, сохранив бесстрастное выражение на лице, заговорила:

— Мистер Поттер, почему вы привели в замок постороннего?

— Всё в порядке, Минерва, — обратилась к женщине Олимпия Максим. — Гарри попросил меня прибыть на собеседование, как только мой график освободится. К счастью, сегодня у меня оказалось пару свободных часов.

— Собеседование? — не поняла профессор.

— О переводе в Шармбатон новых студентов, — объяснила великанша, чем не внесла в разговор ни капли ясности.

— Как славно, что наши французские коллеги стремятся нести дар знаний в массы, — отметила Долорес с натянутой улыбкой. Однако глаза женщины просто источали отвращение к представителю магической расы.

— Уже давно Шармбатон открывает свои двери куда большему количеству учеников, чем Хогвартс, — отмахнулась Олимпия. — Ещё пятнадцать человек не станут для школы проблемой, даже в середине учебного года.

— А уже утверждённый бюджет? — тщетно пытаясь сдержать ядовитый тон, осведомилась Долорес.

— Обучение в Шармбатоне по большей части бесплатное. Если новые ученики закупили всё необходимое к обучению в Хогвартсе, то особых проблем возникнуть не должно. Все прочие издержки мистер Поттер пообещал покрыть из своего фонда.

— Он состоит из пожертвований магов Альбиона, — пожал плечами зеленоглазый. — Потратить его деньги на благо их детей выглядит как более чем достойное применение.

— Что за цирк вы тут устроили?! — прошипела розовая жаба.

— Цирк устроили вы, Долорес, — без всякого уважения отозвался брюнет. — Вы можете угрожать студентам отчислением, но знайте, другие школы с огромной радостью примут у себя всех жертв тирании Министерства.

— Лишь слова, — отмахнулась женщина.

— Завтра я встречаюсь с новым директором Дурмстранга, а через пару дней и с представителем попечительского совета Ильверморни. Подождите, и убедитесь, насколько они правдивы.

Поскольку декрета об образовании, запрещающего представителям системы образования других магических государств наведываться в Хогвартс, пока не существовало, Олимпия Максим успешно поговорила со студентами, ставшими жертвами угроз со стороны генерального инспектора. Великанша заверила их, что те смогут спокойно продолжить учёбу с того же места и на том же языке.

На юге Франции куда теплее, чем в Шотландии, там не действуют глупые «декреты об образовании» и нет слизеринцев со Снейпом. СОВ сдаются после шестого курса, а не пятого. Там просторно и красиво. Нет Амбридж и Снейпа. Много прелестных француженок и ещё там нет Снейпа.

Ещё вчера кажущаяся ужасающей мысль об отчислении сегодня выглядела уже далеко не такой страшной. Правительство «распущенной и упадочной Франции» было только радо воспользоваться поводом уколоть «разумную и благопристойную Великобританию». Даже госпожа Олимпия имела личный мотив, просьба любимой ученицы несомненно имела вес, но не стояла и рядом с возможностью отыграться за поражение в финале турнира. Ранее Хогвартс опережал Шармбатон всего на одну победу, но с прошлого года уже на две.

Мотивы Ильверморни и Дурмстранга в этой игре ясны не были, как и степень их возможной поддержки Поттеру, но всё говорило о том, что ситуация начала выходить из-под контроля генерального инспектора. Получив вызов на ковёр от Фаджа и серьёзный выговор, женщина была вынуждена прекратить компанию угроз отчислением.

Министр был намерен использовать школу для влияния на подрастающее поколение магов при помощи пропаганды, но какой с этого толк, если ты выгонишь из школы тех, кому собирался промывать мозги? К тому же соседние страны, принявшие у себя несогласных, с этого лишь выиграют, а репутация Англии на международной арене пострадает.

Однако с поражением Амбридж не смирилась, принявшись снимать баллы с факультетов за бойкот её уроков их учениками. Количество снимаемых баллов росло в арифметической прогрессии за каждого ученика. Стоит ли говорить, что спустя пару недель те ушли в ноль. К тому моменту это мало волновало даже любителей побороться за кубок школы. Этот год в Хогвартсе для них давно превратился в сюр.

* * *

Урок зелий прошёл довольно хорошо. Нет, Снейп привычно ворчал, язвил и придирался к студентам Гриффиндора по любому поводу и без, грозно нависал над столом Невилла, но баллы не снимал. Нельзя снять то, чего нет. Самым хорошим в сегодняшнем занятии было отсутствие на нём генерального инспектора, благодаря чему ученики действительно могли заниматься зельеварением, а не слушать произнесённые слащавым тоном придирки и адресованные учителю каверзные вопросы.

Все были настолько воодушевлены, что никто и не заметил, как проходя мимо одного из столов, за которым стояли слизеринцы, Гарри обронил лист пергамента, быстро оказавшийся в ученической сумке. «Заброшенный кабинет трансфигурации на четвёртом этаже. После ужина. Приходи одна», гласила надпись на нём.

В назначенное время дверь старого пыльного кабинета со скрипом отворилась. Снимая с себя дезиллюминационные чары, внутрь вошла слизеринка, которую Гарри помнил по нескольким совместным со змейками занятиям. Средний рост, хорошенькая фигурка, скрытая под школьной мантией, длинные платиновые волосы, овальное лицо с аристократическими чертами и сине-зелёные глаза.

Вне всяких сомнений, это была Дафна Гринграсс. Поттер запомнил её, после того как она вытерла Гермионой пол на уроке ЗОТИ в прошлом учебном году.

Девушке нужно отдать должное, когда избранный сбросил с себя мантию-невидимку, а близняшки вышли из-за укрытий, она не повела и бровью. Лишь оценивающий парня с головы до ног взгляд, говорил о том, что она как-то отреагировала на их появление. От глаз Падмы не ушло, что он далеко не тот, каким девочки-подростки оглядывают симпатичного или понравившегося мальчика. Поклонницей Поттера она явно не была.

— Как вы меня вычислили? — не тратя времени на приветствия и знакомства, сухо поинтересовалась слизеринка.

— Это было не трудно, ты дала мне достаточно информации, необходимой для сужения круга поиска, — ответила Падма. — Слизеринка, учащаяся на четвёртом курсе или старше, у которой есть родная сестра. Чистокровная, раз с её семьей согласились породниться приближённые Тёмного лорда. Её семья влиятельна и богата, но не настолько, чтобы вести независимую от мнения тёмных радикалов политику. Кто-то, кто общается с полукровкой или магглорождённым, раз он читал «Снежную королеву» и знает, что персонажа, в которого нарядился Гарри, зовут Али. Как ты понимаешь, мало кто подходил под все критерии.

О том, что Гарри раскрыл личность снежной королевы ещё до того, как та закончила их танец, Падма предпочла стратегически умолчать.

— Проницательна, как и всегда, — улыбнулась Дафна, Патил поправила синий галстук. — Итак, я полагаю, вы уже обсудили моё предложение.

— Верно, — взял слово Поттер. — Подполье готово на него согласиться.

— Однако, — ехидно отметила Гринграсс.

— Однако подполью нужны некоторые гарантии.

— Разумно. Надеюсь, непреложный обет просить не будете?

Избранный замолчал, сохраняя на лице бесстрастное выражение. Повернувшись к Падме, Гарри немного наклонил голову, та что-то зашептала ему на ухо в каком-то совершенно естественном жесте. «Интересно», подумала Дафна.

— Нет, — наконец ответил ловец, протягивая к девушке лист пергамента. Договор о неразглашении. — Лишь твою красивую подпись на этом.

— О, зачарован, — из уст слизеринки прозвучало что-то напоминающее похвалу. — Накажет ,если проболтаюсь?

— Верно, — кивнул брюнет.

— Как, если не секрет?

— Ничего конкретного сказать не могу. Лишь отмечу, что того, кто попытается нарушить правила, ждёт унижение, способное уничтожить его школьную жизнь. Как ты понимаешь, как только это случится, личность предателя перестанет быть для остальных тайной.

Падма самодовольно улыбнулась. Эта небольшая бумажка была плодом их с Гермионой долгого и кропотливого труда.

— Неплохо, — отметила Дафна, дочитывая договор и оставляя напротив своего имени размашистую подпись. — Тогда ещё вопрос.

— Спрашивай.

— Подругу пригласить можно?

…

В начале декабря ряды Четвёртой школы пополнились. К подполью присоединились две слизеринки. Чистокровная Дафна Гринграсс и полукровка Трейси Дэвис, её лучшая подруга, соседка по комнате и протеже.

К идее принять помощь слизеринцев изначально отнеслись более чем скептически, но авторитет и лидерские качества избранного уже были достаточно высоки, чтобы заставить остальных прислушаться. Более того, подполье приняло дополнительные меры безопасности.

Добби рассказал Гарри Поттеру, сэру, о Выручай-комнате, теперь все тренировки проводились именно там. В случае предательства слизеринок о том, что истинным местом встречи является Тайная комната, Министерство не узнает. Там легче организовать обучение, туда легче попасть, что немаловажно при растущей численности подполья. Оттуда можно запросить быстрый и безопасный проход к тоннелям под замком, если новенькие оправдают доверие и продержатся весь «испытательный срок», разумеется.

* * *

В эту холодную декабрьскую ночь Гарри явно предпочел бы находиться в тёплых объятиях Парвати, а не здесь, но он проявил инициативу, а она, как известно, наказывает инициатора. Ночь в Министерстве на дежурстве весьма малая плата за возможность управлять собственной жизнью. Вот Поттер и вышагивал по коридорам отдела тайн в небольшом отдалении от входа в зал пророчеств. Пройдя маршрут, избранный начал его с самого начала, войдя в комнату со стеклянными шарами.

По-хорошему, сегодня этим должна была заниматься Тонкс, но избранный согласился поменяться с подругой. Спустя месяцы у них с Римусом начало что-то наклёвываться. Одна бессонная ночь — весьма малая плата за возможность построить счастье для двух дорогих для брюнета людей.

К тому же не упроси Нимфадора Поттера, ей бы помог кто-то другой. Как вариант, кто-то из четы Уизли, души не чаявших в неуклюжей хаффлпаффке и воспринимавших девочку, учившуюся с их старшими сыновьями, почти как собственную дочь.

Романтизированная со всех сторон борьба с тёмными силами по факту оказалась довольно скучной. Огромный закрытый отдел Министерства, а вокруг лишь тишина, выложенные кирпичом цвета чёрного базальта стены и нескончаемые вереницы заполненных пророчествами стеллажей.

Сделав очередной шаг, мальчик-который-выжил ощутил странную вибрацию у себя под одеждой. Расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, подросток опустил взгляд, увидев рядом с кулоном в форме буквы «Р», ожерелье из пробок, которое тряслось, вибрировало и звенело, каждый раз, как алюминиевые крышки ударялись друг о друга.

— Защищает от негативной энергии, значит, — пробормотал Гарри, поворачиваясь.

Посреди прохода между стеллажами, прямо перед взором юноши предстала большая змея зеленовато-коричневого оттенка, украшенная ромбовидным узором. Грозно зашипев, пресмыкающееся вытянуло своё тело вертикально, подобно кобре, так оно почти не уступало Гарри ростом, а значит в длину там метра четыре, не меньше.

— Поттер! — сорвалось с раздвоенного языка слово.

— Том? — отходя на шаг, наклонил голову на бок подросток.

— Как замечательно! Видимо, сама судьба решила преподнести мне подарок!

— А моих тебе не достаточно? — доставая палочку из закреплённой в рукаве кобуры, уточнил подросток. — Я старался. Выбирал. Знаешь, сколько я заплатил за ту мазь от ожогов?

— Высокомерный мальчишка!

Отведя голову назад, змея сделала выпад вперёд, неожиданно вместо рывка та прыснула в Поттера яд, нацелившись прямо в лицо.

— Конфринго! — воскликнул избранный, инстинктивно прикрыв лицо рукавом.

Попавший на одежду яд вспенился и зашипел, равно как и недовольная змея, на коже которой не осталось и следа от пропущенного заклятия, а вот стеллажу с пророчествами позади повезло куда меньше. От того остались одни лишь щепки да осколки.

— Инсендио! — использовал другое заклинание Поттер.

Огненная волна накрыла пресмыкающееся с головой. Тварь может и защищена от магии, но она всё ещё живое существо. Какой смысл от магического сопротивления, если тебе нечем дышать?

— Меня не одолеть подобными фокусами! — из огня раздалось триумфальное шипение.

Скрутившись в спираль, монстр совершил выпад вперёд. От шеи подростка два острых как лезвия бритвы клыка отделяли считанные сантиметры. Именно в этот момент тварь пришиб призванный манящими чарами стеллаж. Гриффиндорец отскочил в сторону.

— Бомбарда Максима!

Мощный взрыв ударил прямо в цель, разнеся соседние стеллажи с полками и полсотни пророчеств, начавших падать на голову твари тысячами осколков. Сам же Поттер тем временем сбрасывал на голову змее всё больше полок, все больше пророчеств, всё больше стекла со щепками.

Однако казалось, что даже это не возымело никакого эффекта. Что физическое воздействие, что огонь не приносили никакого вреда, а сама тварь выбиралась из завалов, демонстрируя на порядок большую физическую силу, чем та, что должна быть у существа её габаритов.

«Меч Гриффиндора пригодился бы», пронеслась в голове подростка паническая мысль, когда он атаковал своего врага цепочкой сразу из пяти разных отталкивающих. Разделившая их дистанция выглядела так, будто он попал всего одним. «И это не работает, замечательно! Вот тебе и взрослая жизнь, Гарри!»

Перепрыгивая очередной завал, Нагини начала стремительно ползти в сторону оппонента, не уклоняясь ни от летящих в её сторону заклинаний, ни от падающего сверху мусора. Изумрудные глаза Поттера наполнились решительностью. Четырехметровая тварь скрутилась в спираль, готовясь к прыжку.

Уже в воздухе её объял поток синего пламени, оттолкнувший её в стену и оставивший на коже едва заметный след. Гарри взмахнул палочкой и пылающий поток послушно вернулся обратно, формируя длинную плеть.

— Х-хватит эт-тих фок-кусов, Поттттер! Срзсзись как Мужчщина! — злобно зашипел Том, ощутив на себе очередной удар огненной плетью.

«Не Том, нет, змея», понял избранный. «Он говорит через неё, это она сбивается. Ей больно!». Новый выпад клыкастой пастью вперёд, новый отталкивающий удар хлыста с параллельным разрывом дистанции и последовавший сразу вслед за этим бушующий огненный поток.

— Инсендио Триа!

Нагини злобно шипела, но терпела боль, продолжая нападать на противника в, казалось бы, бессмысленных атаках. Тут и там её опалённая кожа чернела, отслаивалась и отрастала вновь. Раз за разом змея теряла клыки, когда Поттер бил заклинанием ей прямо в пасть, но все же она продолжала преследовать свою добычу безжалостно и неумолимо.

И вот припертый к стенке и истративший почти всю энергию подросток в очередной раз взглянул в глаза собственной смерти. Желтые и безэмоциональные с большим вертикальным зрачком. Спину парня обдало холодным потом. «Иного выхода нет, раз тварь реагирует на боль…».

— Круцио!

Чтобы заклинание приносило больше боли и мучений, нужно желать их причинить, нужно наслаждаться ими, упиваясь страданиями жертвы. В конечном итоге, нужно, чтобы её нервная система была восприимчива к боли, подобно человеческой. Все эти условия не соблюдались, но сказать, что непростительное не возымело эффекта, было точно нельзя.

Красный луч ударил прямо по пресмыкающемуся, заставив то скрутиться в ещё более плотную спираль. Та трясется, шипит, страдает от боли. Даже слова её господина больше не доносятся из её ядовитой пасти. Стойкости чудища позавидовали бы даже спартанцы.

— Битва окончена! — триумфально шипит Том, когда палочка Гарри опускается.

Истощённый магически и физически подросток больше не способен даже устоять на ногах. Миг и Нагини делает первый за ночь успешный рывок в сторону противника. Большего и не требуется. Клыки разрывают человеческую плоть, внутрь впрыскивается смертельный яд.

Сильная, как круцио за авторством самого Тёмного лорда, боль заполняет собой всё место укуса. Рваная рана кровоточит, к горлу Поттера подступает ком из крови и рвоты, в глазах начинает темнеть, сердце бьется едва лишь раз в несколько секунд, тело немеет, его накрывает волна слабости, апатии, страха.

Однако на краю сознания подросток ощущает новую странность. Правая ладонь онемела, левая нет. «Правая», думает Поттер, опуская на ту затуманенный взгляд, взор Нагайны опускается следом. Туда, где побелевшая как мел ладонь мёртвой хваткой сжимает рукоять серебряного меча менее метра длинной. Желтые глаза наполняются совершенно человеческим страхом.

— Какого?! — в ужасе кричит Том, в момент, когда змея странно дёрнулась.

— О, — кашлянув кровью, улыбнулся подросток. — Только заметил, что мои друзья поставили противоаппарационный барьер?

В следующий миг серебряное остриё без всякого сопротивления вспороло змеиное брюхо.