• Boosty Shared
• DBorn

• T

• вальс втроём
• фанфик
• поттериана

Открыв дверь в свою комнату на площади Гриммо, Гарри пригласил Парвати войти. Девушка оглянула помещение поистине женским взглядом, словно ищущим, куда здесь можно приложить руку.

— И где это пятно? — весело спросил Гарри, размещая руки у девушки на талии.

— Его нет, — ответила индианка, вовлекая возлюбленного в поцелуй.

— Значит, мы поднялись сюда из-за пятна, которого нет, — заключил брюнет.

— А может, из-за пятна, которое ты на мне оставишь? — томно прошептала Патил, вставая на носочки, чтобы прикусить Гарри мочку уха. Гарри сглотнул, представив, как кончит своей девушке на лицо или задницу. Словно заглянув в его мысли, Патил заговорила о последней. — Гарри, сегодня я позволю тебе трахнуть меня в задницу.

— Прямо туда? — шокированно уточнил Поттер.

— Да, хочу сделать тебе подарок, а заодно и узнать, что представляет собой альтернатива классическому подходу. Цикл ведь вносит коррективы в использование парадного входа.

«Как и беременность», подумала брюнетка, но не стала упоминать и об этом. Фантазия, в которой Гарри её обрюхатит, была для Парвати той, о которой она при всей своей гриффиндорской храбрости не осмеливалась с ним говорить. «Парвати, какая ты трусиха», думала девушка.

Заглянув Гарри в глаза, Патил усмехнулась предвкушающей, обещающей продолжение, загадочной и многозначащей улыбкой, что всё равно не помешало паре изумрудных глаз уловить факт, что на один короткий миг два карих омута стали похожи на глаза угодившей в засаду перепуганной лани.

Покачав головой из стороны в сторону, сплетница стряхнула с себя неуверенность, после чего достала из кармана небольшой флакончик с маслянистой жидкостью внутри и, неожиданно, презерватив. Откупорив флакон, индианка вылила лубрикант себе на ладонь и, сняв с Поттера штаны, принялась неспеша втирать его в облачившееся в контрацептив естество Поттера. «Холодный и пахнет какими-то цветами», подумал избранный, пока пара маленьких ладошек скользила по его члену.

— Думаю, теперь ты готов, — заключил Парвати, вставая с колен.

Быстро сбросив с себя одежду, индианка предстала перед возлюбленным во всей своей обнаженной красе. Упругая грудь, которую девушка прикрывала ладонями, соблазнительно покачивалась в такт вздохам. Миг, и Парвати соблазнительно провела руками ниже по плоскому, украшенному четырьмя кубиками животику к поясу, где зацепила и стянула с себя спортивные трусики.

Подмигнув, гриффиндорка шагнула к кровати и улеглась на живот. Откинув тугую косу со спины, Парвати потянулась руками к ягодицам, чтобы отвести их в стороны, обнажив тёмный бутон, залитый всё той же смазкой и подготовленный к проникновению при помощи анальной пробки. Из лона девушки, тем временем, вниз по бедру стекала маленькая полоска влаги.

— Парвати, ты уверена?

— Да. Я позволила Падме быть у тебя первой, но теперь я хочу быть той, кто первая позволит трахнуть себя в попку.

— Хорошо, — не стал спорить юноша, словно не желая играть с судьбой. Поттеровское везение штука страшная, того гляди госпожа удача может и отвернуться. — Встань на колени.

— Да, — повиновалась девушка, оттопырив попку, чтобы принять оптимальное положение.

Гарри направил член к анальной дырочке своей дрожащей то ли от страха, то ли от предвкушения возлюбленной. Увидев направленный из-за плеча кивок брюнетки, Поттер принялся как можно медленнее погружать свой прибор в её естество. Казалось, каждые несколько миллиметров после разработанной пробкой глубины давались ему с недюжинным сопротивлением. Там внутренности красавицы делали всё возможное, чтобы вытолкнуть обратно чужую плоть.

— Как туго, — простонал избранный, боясь заходить дальше, застонала и Патил, возбужденная дискомфортом от чего-то совершенно нового для их сексуальной жизни.

— Всё в порядке, Гарри, — обнадеживающе улыбнулась Парвати в тщетной попытке скрыть явный дискомфорт. — Можешь продолжать.

— Ты уверена?

— Да, — кивнула Патил.

Ловец сильнее надавил бёдрами, погружаясь глубже. Парвати же, вжав голову в подушку, протянула руку к собственному лону, и её пальчики принялись ласкать его и стимулировать клитор.

Ещё никогда в жизни Гарри не чувствовал, чтобы так туго сжимали. Так, словно внутренности Парвати по её воле массировали член Поттера, обволакивая его горячей пульсацией. Это было приятно физически, но эстетически просто невероятно. За последний год избранный увидел довольно много самых сексуальных в своей жизни вещей, но вид его члена, исчезающего в заднице Парвати, теперь заслуженно входил не только в эту самую задницу, но и в их топ.

— Блядь! — не прекращая стимуляцию рукой, простонала индианка, как только Гарри проник в неё до упора. — Странно, что ты ловец, а не загонщик!

— Почему?

— Потому что у меня чувство, что ты засунул в мой зад биту.

— Вытащить?

— Даже не думай! — выдохнула сплетница. — Всё, я готова.

Получив формальное разрешение двигаться и привыкнув к новым ощущениям, гриффиндорец выполнил первые фрикции, стараясь не столько нарастить их темп и глубину, сколько добиться его постоянства. Парвати стонала и ахала, пока бёдра её парня хлопали её по ягодицам. Гарри наслаждался приятным зрелищем, отметив, что девушка начала покачивать задницей ему навстречу, чтобы синхронизировать темп. Поддавшись искушению, брюнет шлёпнул девушку по ягодице, оставив на нём едва различимый розовый след.

— Сильнее! — совершенно неожиданно тон сплетницы прозвучал требовательно, а не возмущённо.

Подобный ответ был привычен для Падмы, но не для Парвати. Не став перечить собственной удаче, избранный повиновался. По комнате пронёсся звук хлёсткого шлепка, след от которого украсил уже другую ягодицу.

Патил готовилась к первому анальному сексу достаточно прилежно, о чём говорило использование лубриканта с презервативом. Индианка прекрасно понимала, что если она и достигнет оргазма этой ночью, то разве что за счёт собственной стимуляции эрогенных зон. Тот факт, что в её ситуации обыкновенный шлепок по попке помогает ослабить чувство дискомфорта, помогает стимуляции и даже немного заводит, стал для девушки весьма приятным сюрпризом.

— Да, Гарри, продолжай.

Парвати продолжила покачивать задницей, судорожно стискивая член Гарри. Медленно, но верно темп движений парочки стал нарастать. Вперед-назад, три толчка, стон, шлепок. Вперёд-назад, три толчка, стон, шлепок. Темп толчков и сила шлепков становились всё выше, всё сильнее, заставляя Парвати признать, что она наконец начала наслаждаться анальным сексом.

Глядя на сияющую от пота выгнутую спину, Гарри ухватился ладонями за горящие от его шлепков ягодицы, твёрдые и мягкие одновременно. С нежностью приласкав их руками, он произнёс:

— Парвати, твоя задница невероятна.

— Значит я не зря упражняюсь, — триумфально пробормотала девушка, вместо «твоя лучше».

В следующий миг тело Парвати задрожало, лишив Поттера возможности двигаться, настолько сильно стиснули её внутренности естество юноши. Достигнув пика, девушка прекратила стимулировать собственное лоно и, тяжело выдохнув, начала медленно расслабляться, опускаясь на живот.

Последовав за ней, Поттер ощутил, как мышцы её начали разжиматься, вновь позволяя парню выполнять фрикции. Совершив ещё четыре мощных точка, ловец излил своё семя в презерватив.

Как бы ни было приятно лежать на своей девушке, это не прибавляло той комфорта. Перекатившись, брюнет улегся рядом и, обняв индианку рукой, прижал к себе её потное и горячее во всех смыслах тело. Гарри блаженно прикрыл глаза, пытаясь привести в норму тяжелое дыхание, юноша наслаждался тем, как Парвати удовлетворённо мурлычет, прижимаясь к его щеке собственной.

— И как тебе? — спросила Патил.

— Просто невероятно. Даже представить себе не мог, что внутри тебя может быть настолько горячо и туго.

— А мне было хорошо просто от осознания того, что теперь я вся стала твоей. Целиком и полностью. А в остальном, как ощущается разница? — всё же уточнила девушка, Гарри бы не удивился, узнав, что это для того, чтобы рассказать Падме, утолив её интерес.

— Как сказать… В обычном сексе ты сжимаешь меня всего целиком, а тут в одном месте, но гораздо-гораздо сильнее.

— О, — приоткрыла рот Парвати.

— Пожалуйста, скажи, что мы сделаем это снова.

— Зависит от того, насколько скоро я снова смогу ходить, — игриво приложив пальчик к губам, произнесла девушка.

Удовлетворённый подобным ответом, Гарри расслабленно вдохнул. Спустя полминуты он перестал ощущать щеку Парвати своей собственной. Избранный уже хотел было возмутиться тем, что она отстранилась, как ощутил, что рука индианки исследовала его чресла.

Открыв глаза, Поттер увидел, что Патил избавила его естество от плена презерватива и поднесла тот ко рту, чтобы выпить порцию семени, так и не доставшуюся ни её лону, ни прямой кишке. После чего с живым энтузиазмом принялась очищать его член своим ротиком.

— Эм-м… всё в порядке? — уточнил зеленоглазый, увидев, как девушка поморщилась.

— Да, — пробормотала она, с причмокиванием выпуская изо рта кожаный стержень. — Просто вспомнила, почему мы предохраняемся при помощи зелий. После этих маггловских штук ты отвратительный на вкус.

…

Манящий запах вкусного завтрака заставил Парвати с улыбкой открыть глаза. Подтянувшись, она прислонилась к спинке кровати и сонно потянулась, выпятив упругую, прикрытую лишь полупрозрачной белоснежной ночнушкой грудь.

— Доброе утро, принцесса, — поприветствовал её избранный, прикрывая дверь в комнату.

Щёки индианки накрыл предательский румянец. Возможно, причиной его были растрепанные волосы и полное отсутствие косметики, возможно, воспоминания о последней проведённой вместе ночи. Однако вместо смущения в голосе гриффиндорки прозвучали нотки потрясения.

— Завтрак в постель? — зевнув, спросила Патил вместо приветствия.

— Хотел сделать тебе приятно, — пожал плечами Поттер, передавая подружке поднос.

Самый важный за день приём пищи представлял собой пирамидку щедро политых сиропом оладий, чай, яичницу и тосты. Пятикурсники наслаждались едой с непосредственностью старой супружеской пары, привычно наслаждающейся едой после бурной ночи. Долить Парвати чаю, едва её чашка опустеет, было для Гарри так же естественно, как той — убрать с краешка его губ остатки сиропа поцелуем.

— Вкусно, — заключила девушка, расслабленно откинувшись на кровати и положив на живот руки.

— Спасибо.

— Знаешь, теперь я просто обязана организовать тебе приятное утро, — промурлыкала брюнетка, потершись о своего парня обнажённой ножкой.

— Предложения принимаются? — улыбнулся зеленоглазый.

— Конечно.

— Разбудишь меня минетом как-нибудь?

— И всё? — с капризным разочарованием уточнила сплетница.

— Двойным минетом? — в шутку предположил подросток.

— Хорошо, — Парвати засмеялась, ткнув того локотком в бок. Мальчишки, как мало им было надо для счастья. — Будет тебе приятное пробуждение.

— Только не завтра. Пусть это действительно будет неожиданным сюрпризом.

— Я думала, ты попросишь о чём-то более грязном. Не одна Падма готова на разного рода пошлости.

— Правда? — лицо юноши украсила по-поттеровски дерзкая улыбка.

Раздражённо закатив глаза, Парвати ущипнула его за живот, после чего удивлённо пискнула, стоило тому в отместку схватить её за сосок.

— И насколько грязной ты можешь быть?

— Дай-ка подумать, — прижав палец к губам, пробормотала девушка, тон её голоса быстро начал становиться томным. — Я разбужу тебя минетом, а сразу после него пойду будить поцелуем Падму. — Прошептала индианка.

— Оу, — присвистнул Поттер. — А тебя не стоит недооценивать.

— То-то же.

— К слову о грязном и пошлом.

— М-м-м?

— Не знаешь, почему девочки бросают на меня эти… взгляды.

— Взгляды? — не поняла Патил. — Какие взгляды?

— Странные взгляды. Сопровождающиеся тяжелыми вздохами, румянцем и прикусыванием губ. Я бы легко понял, если бы так делали только Джинни со Сьюзен, но когда так делает Гермиона, я чувствую себя некомфортно.

— Кажется, это моя вина, — засмеялась сплетница. — Не стоило рассказывать им о том, чем мы занимаемся, когда остаемся наедине. А знаешь, что самое смешное?

— Что? — уточнил Поттер, ответ Парвати многое ему объяснил.

— Они мне не верят!

— Не верят чему?

— Ну, к примеру, Гермиона не верит, что «мне» может искренне нравиться стоять перед тобой на коленях и позволять насиловать «мой» рот. Джинни не верит, что её герой соглашается быть снизу и позволяет мне безудержно скакать на нём.

— Попрошу, оттуда открывается отличный вид!

— Вот-вот! — согласилась Парвати. — А Боунс не верит, что парни в принципе готовы ласкать нас ртом там.

— Шестьдесят девять экономит много времени, — ухмыльнулся Гарри, кладя ладонь Патил на грудь. — К тому же мне нравится делать куни одной старосте, пока ты скачешь на мне.

— Жаль, ты со своего места не видишь, как это нравится Падме.

— Ей много чего нравится, — весело фыркнул Поттер.

— Знаешь, что я недавно вычитала в её дневнике? — лукаво улыбнулась гриффиндорка.

— Очевидно, дополнения к её списку.

— Верно, но какие именно? — промурлыкала индианка, избранный лишь покачал головой, мол, не томи. — Наша грязная девочка хочет попробовать двойное проникновение! Тебя это заводит?

— А сама как думаешь? — завлекая девушку в крепкие объятия, прорычал Гарри вместо ответа. Та лишь звонко рассмеялась, когда он зацепил пальцами края её ночнушки.

* * *

— Профессор? — войдя в одну из комнат штаб-квартиры ордена, не без неловкости уточнил избранный.

— Произносите это таким тоном, будто не ожидали меня здесь увидеть, Поттер, — криво усмехнулся Снейп. — Но не волнуйтесь, не вы один разочарованы необходимостью данной встречи.

— Просто я ожидал, что директор сам займется моим обучением, — оправдался подросток.

— У Дамблдора есть дела поважнее, — отрезал мужчина. — К слову, на то он и директор, что может поручить другим часть своих забот.

— Вот оно как.

— После того случая в больнице вас навещали подобные видения?

— Нет, — покачал головой брюнет.

— Значит, мисс Патил отлично справляется с задачей поддержания вашего ментального здоровья, — замечание профессора зелий было настолько сухим и скупым, что ловец не мог уловить в нём оскорбление даже при всем желании. — Что же до меня, то мне поручено в кратчайшие сроки обучить вас сопротивляться любой попытке намеренно вторгнуться в ваш разум.

— И вам это по силам? — уточнил гриффиндорец.

Повернувшись, Северус не увидел на его лице по-поттеровски ехидной ухмылки, наглости в его тоне он тоже не слышал. Волшебнику пришлось подавить готовый слететь с языка ядовитый ответ.

— Оценить мои способности в искусстве окклюменции вы можете по тому простому факту, что я всё ещё жив.

«Справедливо», пожал плечами подросток. Чью бы сторону ни занимал этот мужчина на самом деле, ни одна из них так не и смогла уличить его в предательстве, при том, что обе из них возглавляли преуспевшие в ментальной магии волшебники.

— С чего начнём?

— Для начала мне нужно оценить фронт работ. Я попытаюсь проникнуть в ваш разум, чтобы оценить его защиту и вашу способность к сопротивлению.

Желая задать ещё один вопрос, Гарри поднял голову. Изумрудные глаза встретились с двумя чёрными, похожими на тоннели омутами, секунду спустя подросток ощутил на краю сознания зонд, поток чужой магии, намерение просочиться через его барьеры.

— Не дурно, — со всей свойственной себе небрежностью отметил Северус. «Прямо как на второй курсе, во время показательной дуэли», подумал Поттер. Гриффиндорец с искренним удивлением для себя хотел возрадоваться, наверное, первой полученной от этого человека похвале, как тот закончил предложение. — Для аматора.

— Я работал над своей защитой ещё с лета! — в праведном гневе возмутился подросток.

— Оно и видно. Но для противостояния Тёмному лорду этого недостаточно.

— Я его не боюсь.

— Не сомневаюсь, — криво усмехнулся мужчина, после чего, резко вскинув палочку, воскликнул. — Легилименс!

Гарри обнажил свою в ответ, но было уже слишком поздно. Выстраиваемая им защита буквально рассыпалась, чтобы пробиться через неё, Снейпу потребовалось меньше секунды.

— Видите? — с мрачным триумфом в голосе уточнил профессор, но Поттер видел перед собой только его кривую ухмылку. Видел и желал стереть её с его бледного лица.

— Вижу, — ответил подросток сквозь зубы.

— Темный лорд навряд ли применит к вам столь грубую ментальную атаку, — проигнорировал его взгляд Снейп, словно начал читать лекцию. — Он предпочитает более тонкий, изящный, «благородный» подход. Вторжение в разум при помощи палочки и заклинания не выглядит зрелищно. К тому же, при должной сноровке, его всегда можно отразить обыкновенным «Протего» или даже попытаться контратаковать. Так в уязвимом положении окажется уже сам легилимент.

— Это дает мне преимущество, — заключил зеленоглазый.

— К сожалению, лишь вам. В бою Волан-де-морт может и стремится к театральности, но вне его не брезгует напрямую проверять разум тех, кому не доверяет.

— И как с ним бороться?

— Прежде всего, избегать прямого зрительного контакта. К тому же можно попытаться воспользоваться некоторыми уловками.

— Уловками? — не понял Поттер.

— Верно. Взгляните мне в глаза, Поттер, — велел Северус.

Гарри выполнил команду, в следующий миг все перед глазами начало плыть, словно он смотрел на мир через расфокусировавшуюся камеру. Яркая вспышка света, и вот Поттер видит перед собой один из школьных коридоров и двух магов, стоящих посреди него. Молодого Альбуса Дамблдора, вернее, на двадцать лет моложе, чем он сейчас, и шестикурсника Слизерина.

— Мистер Снейп, после вчерашнего ужина мистер Блэк страдает от острого приступа диареи, вам что-нибудь об этом известно? — блеснув глазами из-за очков-половинок, уточнил Директор.

— Вы в чём-то меня обвиняете?

— Нет, вовсе нет, — добродушно ответил старик. — Просто желаю убедиться, что это не очередной виток глупой межфакультетской вражды.

— Тогда задайте этот вопрос кому-то из факультетской сборной, — отмахнулся от человека с множеством имён Северус.

Новая вспышка света, и вот шестикурсник сидит в Большом зале на завтраке. Родной факультетский стол, маленькая копия Сириуса по правую руку радостно рассказывает друзьям, что его непутевый брат лежит в больничном крыле, благодаря чему одолеть Гриффиндор в следующем матче будет куда проще.

Ещё одна вспышка света, теперь перед глазами избранного школьная кухня, полная ломящихся от яств столов и копошащихся домовых эльфов. Ещё там был шестикурсник Слизерина, чья ладонь с покоящейся в ней колбочкой с зельем дрогнула над одним из бокалов. Гарри даже мог расслышать мысль на краю своего или уже чужого сознания. «Как хорошо, что эти идиоты из года в год сидят на одном и том же месте».

Помещение в третий раз осветила вспышка белого света, и учитель с учеником вновь оказались в комнате на Гриммо-12.

— Я был в вашем разуме. Видел ваши воспоминания.

— Хвалю вашу наблюдательность, — усмехнулся профессор. — Даже готов дать Гриффиндору десять очков.

— Мы всё равно не в школе.

— Замечательно, правда?

«Это была… шутка?», в шоке подумал Поттер. «Которую можно назвать скорее дружественной, чем привычным банальным оскорблением? Чудеса. Просто магия.»

— Итак, какой вывод ваш крохотный поттеровский мозг смог сделать из увиденного?

«А, нет. Типичный Снейп», быстро успокоился избранный.

— Директор заглянул в ваш разум, — ответил гриффиндорец.

— И?

— И вы показали ему косвенно связанное с заданным им вопросом воспоминание, — Северус кивнул. — Так вы убедили его в своей непричастности.

— Альбус всегда видел людей лучше, чем те есть на самом деле, и не стал копать глубже.

— Хотя на самом деле обвинения были не беспочвенны, — закончил Поттер.

Профессор криво усмехнулся, хотя ещё раз пережитый момент школьной жизни смог подарить ему толику мрачного удовлетворения. Оно могло быть куда большим, если бы Блэк не взял кубок Джеймса, но то уже дела дней минувших.

— Попробуете освоить эту уловку, — вновь направляя на Гарри палочку, произнес слизеринец. — Я попытаюсь проникнуть в ваш разум, чтобы выяснить, что вы ели на завтрак. Ваша задача — попытаться помешать мне, подсунув другое воспоминание.

— Какое?

— Сегодня любое, Поттер. Легилименс!

* * *

Помимо защиты разума от проникновения, высокий уровень окклюменции вознаграждал волшебника довольно широким спектром полезных вещей. Даже самые базовые упражнения при регулярном выполнении могли не только улучшить память, но и помочь держать эмоции под контролем в ситуации, в которой ранее волшебник точно вышел бы из себя.

Более опытные маги, сосредоточившись, могли легко вспомнить любую вещь, которую они знали, но забыли, будь то пароль от факультетской гостиной или имя человека, которого они встречали лишь раз, да и то когда-то очень давно. Помимо этого, окклюменция могла помочь в бою с как магами, так и с разного рода магическими тварями. Условный боггарт не сможет принять форму твоего страха, если не найдёт его в твоём разуме.

Ментальная магия по своей сути мало отличалась от любой другой, чем больше ты ею занимался, тем лучше в ней становился. Однако выстроить блоки и щиты вокруг собственного разума оказалось куда труднее, чем виртуозно овладеть условным «Флиппендо», пусть даже можно было научиться ломать врагу шею с его помощью.

После пары первых занятий, что для учителя, что для ученика стало совершенно очевидно, что успешное проникновение Тёмного лорда в разум Поттера неминуемо, тому стоит только попробовать, а значит нужно сосредоточиться на том, чтобы научиться выгонять вторженца из своей головы. Не без кислого выражения лица, Снейп признал, что мальчишка довольно сильный волшебник, возможно, сильнейший в своём поколении. Такой сможет выгнать из своей головы незваного гостя одной лишь грубой силой.

Вопрос в том, как выиграть для этого время. Ментальная практика Альбиона предлагала два решения данной проблемы: путь порядка и путь хаоса. Первый брал за основу чёткое структурирование воспоминаний, где на поверхности, в наиболее легкой доступности к врагу, лежало всё ненужное и незначительное, информация, которая не раскроет врагу слабостей. Это будет первым, что увидит легилимент, и оно зачастую не защищалось вовсе.

В свою очередь, важные и ключевые воспоминания прятали в самую глубь чертогов разума и защищали как можно надёжней. Вторженец потратит бесценное время не только на то, чтобы суметь их прочитать, а просто на то, чтобы до них добраться.

Подобная структура могла иметь множество визуализаций, библиотека, где нескончаемые ряды полок — это прожитые годы, а книги — воспоминания, была бессмертной классикой. Более опытные и сильные маги обычно избегали предсказуемости и банальности. К примеру, визуализация разума Дамблдора представляла собой бесконечное звездное небо, структурированное через тысячи созвездий. А в викторианскую эпоху среди ведьм было модно визуализировать разум как сад или теплицу с тысячами экзотических и не очень растений.

Путь хаоса же бросал самый настоящий вызов даже для самых опытных легилиментов. Разум пошедших по нему волшебников являл собой самый настоящий ад, неописуемую бездну из яростного потока самых хаотических воспоминаний и мыслей. При проникновении на незваного гостя тут же обрушивались самые страшные, неприятные и депрессивные воспоминания мага, будь они пережитыми лично или придуманными. Было проще найти золотой слиток на маггловской свалке, чем искомую информацию в подобном разуме. Само присутствие в нём давило на легиллимента, и чем больше проходило времени, тем сильнее тому хотелось уйти.

При этом пути зачастую лишь сам окклюмент мог разобраться в бурном потоке собственных мыслей. Хаос дарил невероятную защиту, ведь обуздать его мог либо человек высокой дисциплины, либо безумец. Однако хаос был палкой о двух концах, ведь один «безумец» мог вполне комфортно ощущать себя в разуме другого.

Перед избранным предстал непростой выбор. Тёмный лорд не был намерен ждать, пока тот определится, не был намерен и Снейп. Мальчишка может потратить на раздумья столько времени, сколько пожелает, пусть лишь продолжит раз за разом выгонять из своей головы мрачного профессора в то время, как каждая новая его атака будет становиться сильнее предыдущей.

Как говорится: «сосредоточьтесь, Поттер. Легилименс!»

* * *

Придирчиво оглядев собственное отражение в большом, украшенном искусной резьбой зеркале, Парвати поправила блузку и убрала обратно неподходящие к её сари серьги. С куда большей радостью (особенно для глаз Гарри) она бы облачилась в свой хэллоуинский наряд, но рождественский приём в Министерстве это вам не школьный бал, где почти все вокруг друзья.

Там будут стервятники-репортёры, готовые воспользоваться любым поводом, чтобы очернить индианку с её парнем, высасывая из пальца очередной скандал, и консервативные маги Визенгамота из фракции тёмных радикалов, что первые, что вторые с радостью словесно пройдутся по наряду «индийской шлюхи». Это не только испортит гриффиндорцам настроение, но сможет сказаться на позициях Гарри во время очередного заседания суда. Девушка вздохнула.

— Кажется, я знаю, что тебе нужно, — девушка услышала знакомый голос.

Повернувшись на звук, она увидела безумную мать Сириуса на картине с замком на фоне густого зелёного леса, которая, очевидно, не была её родной.

— Правда?

— Конечно, — улыбнулась Блэк. — Кричер!

Не прошло и секунды, как в комнате появился домовик.

— Госпожа звала Кричера? — спросил эльф, низко поклонившись. — Чем Кричер может угодить госпоже?

— Принеси мой жемчуг.

— Сию минуту, госпожа.

Исчезнув с характерным хлопком, эльф вернулся обратно со шкатулкой из слоновой кости, выполнение приказа не заняло у того и минуты.

— Открой, — выражая разрешение жестом руки, обратилась женщина к Парвати.

Индианка ахнула, увидев внутри несколько ожерелий из высококлассного жемчуга. Все жемчужины как на подбор: большие, блестящие, без дефектов, с толстым слоем перламутра и идеальной сферической формы.

У Прии тоже было дорогое жемчужное ожерелье, но в единственном экземпляре. Парвати надеялась, что оно достанется ей, войдя в приданое. Однако оно и рядом не стояло с любым из этих.

— Верхнее было моим любимым. Я часто носила его во времена моей юности и после замужества. Но чёрный жемчуг будет тебе явно не к лицу. Лучше примерь ожерелье ниже. Белый отлично подойдёт к твоей коже.

Патил потянула руку к ожерелью, но остановилась, увидев, как державший шкатулку эльф задрожал. Девушка замерла в нерешительности.

— Госпожа, будет кощунством позволять друзьям грязнокровок и предателей крови носить фамильные украшения, — пробормотал Кричер.

— Кощунством будет позволять им пылиться на полках, — отмахнулась старая ведьма. — В роду Блэк больше нет женщин, мой непутёвый сын бездетен. Если мальчишка Поттер возьмёт девочку в жёны, то все украшения достанутся ей. К тому же… — добавила она уже совсем тихо. — Я больше не могу выйти в свет, пусть хотя бы мои украшения вспомнят былые деньки.

Домовик осекся, осознав, что расстроил хозяйку своим глупым упрямством. Парвати была искренне удивлена, увидев, что это маленькое ворчливое желчное существо может быть чем-то искренне опечалено. Чтобы сгладить и разрядить ситуацию, индианка всё же примерила предложенное ожерелье.

— Замечательно смотрится, — обращаясь к собственному отражению, дала свою оценку девушка.

— Я же говорила, — горделиво отметила Вальбубрга. — Только верни его Кричеру, когда вернёшься.

— Обязательно, — широко улыбнулась Патил. — Благодарю, леди Блэк.

— Госпожа действительно думает, что девица может стать хозяйкой? — обратился к ведьме Кричер, стоило только Парвати уйти.

— Станет, как только поттеровский мальчишка её обрюхатит, — чопорным тоном ответила старуха. — Хотя… чтобы это сделать, нужно заходить не с чёрного хода.

…

Выйдя из камина, Гарри с Парвати оказались прямо в атриуме Министерства. Уже здесь было видно множество чиновников и лордов, прибывших на приём вместе с супругами. Дипломаты, международные партнёры, здесь был весь цвет Британского и не только магического общества. В нарядах волшебников преобладал официальный, реже деловой стиль, все костюмы и платья, как на подбор, дорогие и нарядные. Маги нарядились настолько хорошо, насколько позволяло финансовое положение.

Однако даже так гриффиндорцам удалось привлечь к себе внимание всех остальных. Причиной этого послужили традиционные индийские наряды. Патил облачилась в сари и бижутерию из жемчуга. Неприкрытые одеждой участки кожи на руках девушка украсила узорами хной.

Гарри же наконец удосужился надеть шервани, который близняшки подобрали ему ещё летом, во время совместного шопинга. Наряд представлял собой длинный пиджак из плотной костюмной ткани изумрудного цвета с золотой вышивкой. Он застёгивался на пуговицы и имел воротник, длиной доходил чуть ниже колен и носился вместе с обтягивающими брюками. В общем и целом получилось красиво, но не вычурно.

В быстро наполняющийся людьми бальный зал студенты вошли безо всяких проблем и остановок. Около стен стояли столы с едой, закуски и напитки разносили на подносах официанты. Небольшой оркестр, разместившийся там, где требовала акустика, играл классическую музыку.

Лица гостей выражали предпраздничный, предвкушающий восторг и заинтересованность, в то время как дежурившие в зале авроры выглядели куда более мрачно. У каждой колонны, каждой двери и окна стоял мрачный волшебник в алой мантии. Причина их настроения была до боли очевидна, мало кто хочет нести опасную и не самую благодарную службу в это время года, а судя по количеству правоохранителей в зале, можно было смело заявить, что мало кто из подчинённых мадам Боунс смог получить в этот день выходной.

Оглянувшись, избранный увидел множество знакомых лиц. Вон Фадж о чём-то шепчется с Люциусом Малфоем, недалеко от них Амбридж, нацепив на лицо фальшивую улыбку беседует с французским послом. На миг Гарри даже удалось разглядеть маггловского премьер-министра.

Поттер хотел найти в зале уголок, где нет людей, и остаться там (так его скромной персоне будут докучать куда меньше), но остановился, увидев среди гостей Невилла в компании Луны. Увидев, как Лавгуд им помахала, Поттер поприветствовал их кивком, Парвати помахала в ответ. Это было их роковой ошибкой, о подростках тут же вспомнили вездесущие репортёры.

— Мистер Поттер, мисс Патил! — поприветствовала их молодая волшебница, за которой шаг в шаг следовал мужчина с колдокамерой. Поттер скрипнул зубами. — Не окажите ли вы нам услугу? — дружелюбно спросила женщина.

— Сделаем всё, что в наших силах, — ответила за ловца Парвати.

— Мы хотели бы поздравить читателей «Ведьмополитена» хорошим праздничным выпуском, а что украсит его лучше, чем фото самого известного в Англии мальчика, целующегося со своей девушкой под омелой?

«Фото мёртвого Тёмного лорда», подумал Поттер, но опять промолчал.

— Но тут нет омелы, — пробормотала Патил, наполнив тон наигранной наивностью.

— Ну это дело поправимое, — отмахнулась волшебница, взмахнув палочкой.

Стоило только растению появиться над головами подростков, как щёки Гарри накрыла тень предательского румянца. «Невинность» и скромность избранного вызвала у репортёров женского пола небольшой поток умилительных вздохов. Парвати подняла голову, чтобы заглянуть в два изумрудных омута. Кивнув индианке, Поттер поспешил накрыть её уста, подростки слились в нежном поцелуе. Ослепительными вспышками защёлкали объективы колдокамер.

От экзекуции гриффиндорцев спасло объявление первого, открывающего вечер танца. Почти весь вечер они провели подле друг друга, не меньше половины камер в зале были прикованы именно к ним, о чём не позволяли забыть постоянно мигающие вспышки.

Казалось, этим вечером у Гарри не было и одной свободной минуты. То и дело к нему подходили гости, чтобы поприветствовать или завести знакомство. Некоторые даже представляли Поттеру своих впервые вышедших в свет дочерей, заставляя венку на лбу одной молодой индианки напрягаться.

Тут положение избранного спасла Патил. Пока брюнет отмалчивался, юная светская львица, беря всё на себя, легко поддерживала любую беседу. Собеседники не могли сопротивляться её лучезарным жемчужным улыбкам и дружелюбному тону. Обиженным или обделенным вниманием не ушел никто.

Помимо Парвати, репутацию избранного спас слух о поврежденных им голосовых связках. Поначалу к нему отнеслись как к обыкновенной сплетне, но, увидев шрам на шее у подростка и оценив молчаливое поведение Поттера, слух начали воспринимать как истину.

…

Паб «Белая виверна» пусть и не был главной достопримечательностью Лютного переулка, посещался волшебниками даже чаще, чем знаменитая лавка «Горбин и Бэркес». Да и завсегдатаев здесь было куда больше, чем в любом другом заведении улицы. Угрюмые, мрачные и злые, здесь собирались не только изгои всех мастей, но и весьма уважаемые люди, которые свои визиты в Лютный никогда не афишировали.

Одним из них был Уолден Макнейр — взрослый, умудрённый жизнью маг и уважаемый работник отдела Надзора за магическими животными при Министерстве, но таким он казался лишь на первый взгляд. По факту Макнейр был Пожирателем смерти, ветераном первой магической войны, врагом Ордена феникса и одним из приближённых Тёмного лорда. Список его преступлений против магглов тянулся за ним кровавым следом. Погромы, мародёрство, убийства, пытки, террористические акты, изнасилования. Война списала всё, точнее не война, а «Империус», под которым находился мужчина, когда совершал все эти страшные вещи.

Приём в Министерстве заставил опустеть не только сам паб, но почти всю улицу, на которой он расположился. И без того редко захаживающих в Лютный авроров сегодня не было видно вовсе, а в самом пабе едва набралось с полдюжины гостей. Да и те зашли лишь потому, что хотели напиться нормальной выпивкой, а не женским пойлом, которым будут угощать на приёме, который они, как уважаемые члены общества, будут обязаны посетить.

Осушив последнюю стопку, Макнейр оставил на столе деньги за выпивку, разумеется, без чаевых, после чего, набросив мантию, с противным скрипом отворил грязную деревянную дверь и вышел на обдуваемую морозным ветром улицу.

Оглядевшись по сторонам, Уолден накинул на голову капюшон мантии и зашагал к ближайшему заведению с общественным камином. Под его тяжелыми шагами мягко шуршал снег, миг и пожиратель резко остановился услышав неожиданно выбившийся из ритма его ходьбы шаг.

Маг был слишком опытен, чтобы не потянуться за палочкой задрожавшей то ли от выпитого алкоголя, то ли от внезапно нахлынувшего страха ладонью, но это была лишь уловка. Резко обнажив оружие, мужчина направил его в сторону, с которой, по его предположению, исходил звук. Безрезультатно.

— Ревелио, — прошептал он. Всё так же безрезультатно.

Мужчина попытался взять себя в руки. Глубоко вдохнув, он постарался выровнять спину, вопреки обдавшему всё его естество липкому страху. Свист заклинания разорвал ночную тишину. Невербальный экспеллиармус из темноты попытался было выбить из рук волшебника его палочку, но тот отреагировал моментально. Сработали боевые инстинкты, тот откинулся в сторону, случайно подставив под луч свое туловище.

Вместо того, чтобы оказаться обезоруженным, мужчина покатился по брусчатке, обдирая колени и кожу на одной из ладоней. Спустя секунду половину улицы осветил вырвавшийся от кончика его волшебной палочки зелёный луч. Не найдя цели, непростительное рассыпалось о первую же стену, возникшую на его пути.

Следующие пару минут в Лютном были слышны лишь звуки сминающих снег шагов и выпускаемых заклинаний. Пожиратель скрестил палочки в самой странной в своей жизни дуэли. Обе стороны сражались почти что в абсолютной темноте, больше ориентируясь на звук и лучи заклинаний.

Поняв, что заклинание поиска бесполезно, Макнейр попытался развеять дезиллюминационные чары. Не преуспев и в этом, работник Министерства ушёл в оборону, больше пытаясь отразить во врага его же чары, чем атаковать самому. Это оказалось его роковой ошибкой. Перестав проявлять инициативу, Макнейр лишился последнего шанса на благополучный для него исход. Вскоре сражение затихло, тёмный маг проиграл.

— Ты… — гневно прохрипел разоружённый и истекающий кровью мужчина, когда его визави всё же соизволил явить себя. Но вместо того, чтобы удостоить пожирателя ответом, дуэлянт направил в небо свою волшебную палочку.

— Мортмордре!

Что-то громадное, зелёное, сверкающее вырвалось из того пятна мрака, которое представлял собой ночной Лютный, оно пронеслось над верхушками домов и взлетело в небо. В безжизненных глазах Макнейра, мнившего себя выше других магов лишь из-за происхождения, отразились языки разгорающегося зелёного пламени, формирующего в небе череп и выползающую из его рта змею.

* * *

Вчера в 23:32 по Гринвичу, в Лютном переулке, неподалёку от паба «Белая виверна» был обнаружен труп работника Министерства Уолдена Макнейра. Убитый был сотрудником отдела Надзора за магическими животными, ранее подозревался в принадлежности к последователям Тёмного лорда и проходил соучастником в десятках дел департамента, однако в 1982-ом он был оправдан Визенгамотом и смог вернуться к нормальной жизни.

Как нам стало известно из сводок Департамента магического правопорядка, Макнейр подвергся нападению и даже попытался оказать сопротивление, но пал в неравной борьбе с неизвестным убийцей. Также в ту ночь в небе была замечена пресловутая тёмная метка сами-знаете-кого .

Является ли это подтверждением слов Гарольда Поттера о возвращении Тёмного лорда? Может, это оставшиеся на свободе Пожиратели начали избавляться от своих пешек? Или, может, это жестокий виток чьих-то министерских интриг? Нам доподлинно неизвестно.

На данный момент сотрудникам аврорского корпуса не удалось найти свидетелей, ведётся следствие. Однако, как стало известно нашей редакции, министерство предполагает, что убийство может быть связано с позапрошлогодним побегом из Азкабана Сириуса Блэка, известного убийцы и преступника.

Следует ли нам ждать связанных с этим событием решительных мер, будь то введение комендантского часа или возобновление защиты Хогвартса дементорами, покажет время. Министр Фадж пока воздерживается от комментариев.

— Что читаешь? — от статьи Поттера отвлёк голос Парвати. Девушка уселась напротив него в столовой с двумя чашками какао, одну из которых передала своему парню.

— Спасибо. Да так, криминальную хронику, а ты? — уточнил он, увидев у неё подмышкой журнал.

— Про нашу с тобой чистую и высокую любовь, — индианка продемонстрировала гриффиндорцу свежий выпуск «Ведьмополитена». — Первая полоса, между прочим.

Гарри не успел ничего добавить, как в столовую каштановолосым вихрем влетела Гермиона с газетой в руках. Тяжело упав на один из стульев, девушка заговорила об обстоятельствах смерти Уолдена Макнейра и о том, кого в этом по итогу попытается обвинить хватающийся за остатки власти министр.

— А что ты думаешь об этом, Гарри? — спросила Грейнджер, закончив свой монолог.

— Пожалуй, что это хорошие новости для…

— Гарри, — с осуждением начала староста. — Ты не должен радоваться смертям людей. Даже если они Пожиратели.

— Ты не дала мне закончить, — спокойно отмахнулся Поттер. — Я хотел сказать, что хорошая новость для Клювокрыла. Теперь министерству нужно искать для него нового палача.

— Клювокрыл — 1, Министерство — 0, — улыбнулась Патил.

— Будьте серьёзней! — уперев руки в бока, возмутилась Грейнджер. — Не ровен час и с подачи Фаджа в нашу факультетскую гостиную заявятся авроры, чтобы арестовать тебя по подозрению в убийстве. Без алиби опять придётся проводить слушания и разглагольствовать на бесконечных заседаниях.

Поттер лишь хмыкнул, ткнув пальцев в их с Парвати колдографию.

— Алиби? Вот моё алиби.

…

Закончив с завтраком, Гарри с близняшками отправились на поиски одного маленького, желчного, но без сомнений верного существа. Парвати предстояло вернуть слуге фамильный жемчуг его госпожи, да и ещё раз поблагодарить обоих лично не помешало бы.

Подростки заглянули в чулан на цокольном этаже. Большую его часть занимал старинный отопительный котёл, сам домовик обустроил себе жилое пространство под трубами, представляющее собой небольшое гнездо, наваленное бесценным хламом. Поморщившись, Парвати зажала нос, в который ударил запах бережно хранимых эльфом кусков заплесневелого сыра. Падма достала из кармана и заботливо передала сестре платок.

— Тут… мило, — пробормотала староста.

— Ага, навевает воспоминания, — вспомнив чулан под лестницей, согласился избранный.

— Но прибраться всё равно не помешало бы, — весело пробормотала Парвати, указывая на небольшую кучу мусора.

— Ну, раз мы так благодарны этому ворчуну, — согласился Поттер, доставая палочку, чтобы применить Эванеско.

Спустя десять минут цокольный этаж сиял чистотой, блестел даже котёл, а гнездо Кикимера при помощи трансфигурации преобразилось в небольшой, но уютный домик. Что же до блестяшек эльфа, то те были аккуратно собраны и даже отсортированы. Приятный сюрприз был готов.

— Интересно, — пробормотал Гарри, держа в руках один из предметов домовика. Причудливый нераскрывающийся медальон с изображением буквы «S», который заставлял шрам избранного болеть. — Кричер!