• Boosty Shared
• DBorn

• T

• фанфик
• поттериана
• вальс втроём

— Что вы хотели обсудить, директор? — спросил Римус Люпин, как только остальные уселись за стол.

— Это, — Дамблдор выложил на стол свежий выпуск «Пророка», раскрытого на странице, посвящённой некрологу некоего Винсента Крэбба-старшего. — Вчера маггловская полиция обнаружила тело нашего общего знакомого.

— Славно, — не без мрачного удовлетворения в голосе отметил Сириус. — Туда ему и дорога.

— «На теле мужчины обнаружено множество переломов, рваных ран и следов от когтей и клыков, предполагается, что он стал жертвой дикого зверя, однако установить, какого именно, так и не удалось», — зачитал одно из предложений некролога Люпин.

— В юности Люциус имел обыкновение приглашать членов ближнего круга на совместную охоту, — отметил Снейп.

— Что? Невинных магглов вам мучить было мало? — ехидно спросил Блэк. — Ах, точно, иногда они могли дать отпор. То ли дело лесные животные.

— Однако, — Северус проигнорировал выпад в сторону своих бывших соратников. — Он прекратил это делать после войны, вызывало лишние вопросы и подозрения. Крэббу же подобное хобби пришлось по душе, и он продолжил заниматься им уже самостоятельно.

— Полагаешь, мистер Винсент пал жертвой собственной добычи? — уточнил Альбус.

— Охотник стал жертвой, классика, — хмыкнул Муди.

— Это бы многое прояснило, — ответил Снейп, пожимая плечами. — Нанесенные неизвестным животным раны уж так точно. Вероятно, отстреливать оленей ему надоело, и он заказал что-то экзотическое через Лютный. Чего-чего, а денег, в отличие от интеллекта, у этого человека достаточно.

— «Опрошенные магглы утверждают, что за день до обнаружения тела видели в небе странное зеленоватое свечение, напоминающее череп, из глазницы которого выползала змея», — озвучил ещё одно прочитанное предложение Римус.

— Крэбб мог быть настолько кретином, чтобы так попытаться позвать на помощь? — нервно оглядевшись по сторонам, спросил Блэк. — Мог же, верно? — Северус тяжело вздохнул.

— Дело рук «мстителя»? — хмуро пробормал Муди, глаза которого заблестели интересом. — Новая версия.

— Уильям, — великий светлый перевел взгляд на рыжего молодого человека.

— Да? — уточнил Уизли.

— Ты не заметил ничего подозрительного, когда охранял Гарри и мисс Патил на их вчерашней прогулке? — спросил директор.

Кислая мина Снейпа сменилась заинтригованным взглядом, в то время как брови Сириуса поползли вверх, но первой заговорила, конечно же, возмущённый матриарх рыжего семейства.

— Альбус, ты же не думаешь, что это Гарри стоит за этими нападениями?!

— Нет, конечно нет, — покачав головой, спокойно ответил Дамблдор. — Но Тёмный лорд вполне мог так подумать. Он мог ощутить смерть слуги через метку и попробовать что-то предпринять по отношению к Гарри, попытаться выследить его в Лондоне, проникнуть в разум.

Удовлетворённая подобным ответом, Молли начала успокаиваться.

— Итак, Уильям, — вернулся в своему вопросу Дамлдор. — Гарри морщился от боли, хватался за голову, оглядывался нервно по сторонам, потирал шрам?

— Да нет, ничего необычного, вполне обыкновенное свидание. Прогулялись, поели, сходили в кинотеатр, в темноте которого занимались тем, чем занимаются подростки их возраста.

Улыбнувшись во весь рот, Сириус начал игриво поигрывать бровями, заставив Тонкс хрюкнуть от смеха, после чего перевел взгляд на своего заклятого друга, на лице которого читалось чистое отвращение. Нет, даже квинтэссенция отвращения. Подобная реакция лишь сильнее подняла бывшему узнику настроение.

— Значит, занятия окклюменцией с Северусом приносят свои плоды, — заключил директор.

— Либо Тёмный лорд готовит в ответ что-то другое, — мрачно пробормотал Муди.

— Либо Тёмный лорд готовит в ответ что-то другое, — согласился со старым другом Дамлдор. — Если вообще решил как-то отреагировать на смерть очередного своего раба.

Для остальных присутствующих было совершенно очевидно, что если Том что и задумал, то не стал бы посвящать в этот план их агента, которому не доверял. Точно так же был очевиден и тот факт, что смерть ещё одного бывшего пожирателя вынудит Фаджа реагировать.

* * *

Рождественские каникулы подошли к концу, студенты вернулись к учёбе отдохнувшими, воодушевлёнными и переполненными праздничным настроением. Недели вне замковых стен наполнили учеников свежими силами, которые те вложили в постижение магических наук. Преподавательский состав прекрасно знал, что с каждым днём этот запал будет идти на спад всё сильнее и сильнее, пока в один прекрасный день снова не превратится в скучную рутину.

В этом же году приподнятое настроение учащихся рассеялось куда быстрее. Первой причиной этого была мисс Амбридж, а второй…

— Хм-м, — задумчиво пробормотал Гарри, откладывая в сторону газету. Нападение на Азкабан, смерть дежуривших там авроров и побег дюжины пожирателей, среди которых члены ближнего круга Тёмного лорда. Последние новости точно нельзя было назвать хорошими.

— О чём задумался? — спросила у возлюбленного Парвати.

— О том, что кузина Сириуса в молодости была очень даже ничего, — ответил избранный. На раскрытой странице газеты красовалась сделанная во время судебного заседания фотография Беллатрикс Лестрейндж.

— О как, — отметила Падма. — Интересно.

— Что именно? — уточнила гриффиндорка.

— Китаянки, индианки, оказывается, Гарри привлекает не только экзотика, но и надменные чистокровные суки из тёмных семей.

— Ага, — ревниво фыркнула сплетница. — Которые в постели наверняка такие же холодные, как и в общении.

— Не узнаешь, пока не попробуешь, — лицо Падмы украсила хитрая улыбка, намекающая на бисексуальность сестры. Щёки Парвати загорелись от смущения, усиливаемого фактом, что она чуть ли не поимённо знала слизеринок, готовых запрыгнуть на член её парня при первом же предложении.

— Упаси Моргана, — напомнил о себе Поттер, близняшки перевели на него ожидающие продолжения взгляды. — Спать с малознакомой девушкой, не зная что ей нравится, как и где, попутно нервничая, что облажаешься. Бр-р-р.

— То есть от того, чтобы трахнуть кого-то ещё, тебя отделяет только риск сесть в лужу? — сузила глаза Парвати.

— Нет, — серьёзно ответил брюнет. — Скорее тот факт, что это будет измена, которая расстроит вас и сделает вам больно, а я не хочу ни первого ни второго.

— О, Гарри не хочет видеть моё грустное лицо, — промурлыкала сплетница, пряча смущение за игривостью. Падма же удовлетворённо улыбнулась, положив ладонь Поттеру на колено так, чтобы это не было видно остальным.

— Не хочу, — согласился избранный.

— Но всё же, — широко улыбнулась Парвати. — Будь так добр и удовлетвори моё любопытство.

— Касательно…

— Твоих предпочтений в девушках, — восторженно уточнила Патил, её сестра лишь закатила глаза. Внутренняя сплетница Парвати опять взяла верх. — Чжоу и кузина Сириуса — «да», Гермиона — «однозначно нет». А скажем, Лаванда?

— Скорее нет, чем да.

— Кэти Белл?

— Вполне, — ответил Поттер.

Близняшки переглянулись, словно ведя молчаливый диалог, подмечающий качества, которые их парень мог найти привлекательными. Кэти он знал давно. Девушка была вполне симпатичная, занималась спортом, а значит была стройной и подтянутой. К тому же сам Гарри говорил, что ему нравятся длинные волосы. Да и участие в Четвёртой школе говорило о её верности гриффиндору и силам света.

— Флёр? — спросила Падма.

— Не после того, как она назвала меня «маленьким мальчиком», — отмахнулся гриффиндорец.

— Она просто не знала, что ты совсем не маленький, — поигрывая бровями, пошло улыбнулась Парвати. Гарри весело хмыкнул, после чего оставил на щеке подружки поцелуй.

— Гринграсс?

— Да.

— Ну, не удивительно, — заключила Падма. — Холодная надменная чистокровная сука.

— Боюсь, с ней у Гарри нет шансов, — пакостно выдала Парвати. — Дафночка отказывает всем, кто пытается подбить к ней клинья, и близко общается только с Трейси. Я почти уверена, что она по девочкам. Луна? — Поттер опустил взгляд, неуверенно выдав:

— Ну, может, через пару лет «да», но сейчас «нет». Она классная, но выглядит как ребенок, её больше хочется оберегать, чем делать с ней что-то пошлое.

— Боунс?

— Да.

Сёстры Патил снова встретились взглядами. Следующий диалог на их лицах так и читался.

— Ну тут всё понятно.

— Огромные сиськи.

— Однозначно огромные сиськи.

Однако нельзя сказать, что слова Гарри не посеяли в их сердцах зерно здравого опасения. Ведь неподалёку от их парня всегда была другая рыжая девица с щедрой россыпью веснушек на теле, которую их парень пусть и находил симпатичной, но не рассматривал, как возможную пассию. Или пока не рассматривал.

— Анджелина?

— Вы так договоритесь, что в школе скоро слухи о том, что я себе гарем собираю, пойдут, — ответил явно уставший от этого разговора избранный.

— О, так они ещё с курса третьего ходят, — засмеялась Парвати.

— Обо мне?

— Ну не о Невилле ж.

— А странно, что не о Невилле, — неожиданно ответил ловец.

— С чего вдруг?

— Ну сама посуди, — ответила за своего парня Падма. — На Святочный Бал он ходил с Джинни, на приём в Министерстве с Луной. Сейчас же он проявляет знаки внимания к Гермионе, в то время как Сьюзен делает всё возможное, чтобы свести его с лучшей подругой.

— А ведь вы правы! — шокированно выдала сплетница, попутно начав искать в Большом зале Лаванду, чтобы обсудить новую сплетню. Однако первым она нашла взглядом не сообщника своих сплетен, а их возможную жертву. — Ой. — Только и смогла промолвить Парвати.

На державшем в руках свежий выпуск «Пророка» Лонгботтоме не было лица.

* * *

В глазах впечатлительных первокурсников этого года Гарри Поттер был чем-то большим, чем человек, на сказках о котором они все выросли, для них он был чуть ли не богом во плоти. Мальчик-который-выжил, человек, признанный совершеннолетним в неполные пятнадцать, самый настоящий лорд, заседающий в Визенгамоте. Ровесник, способный бросить вызов глупым взрослым и постоять за друзей.

Но одновременно с этим он был и бесконечно близок к ним самим, что магглорождённым, что полукровкам с чистокровными. Близок тем, что сумел преуспеть в том, на что при должном рвении, упорстве, прилежности и с толикой удачи будет способен любой студент.

Ловец факультетской сборной по квиддичу, не лишённый харизмы симпатичный старшекурсник, встречающийся с красоткой. Чемпион Турнира, победитель дементоров, студент с отличной успеваемостью и высокими умениями в боевой магии. Это подкупало, очаровывало и располагало к Поттеру других.

Падма бы сказала, что авторитет человека заключается в признании за ним выдающихся способностей, знаний, достоинств и навыков. Того, что пробуждает уважение к этому человеку, того, что заставляет людей верить его словам и подчиняться данным им указаниям. Не из принуждения, базирующегося на страхе или насилии, а добровольно, по собственной воле.

Авторитет человека мог обосновываться традицией, рациональной законностью или харизмой лидера. Авторитет Гарри Поттера освящался сразу всеми тремя источниками.

К середине учебного года пятого курса положение дел изменилось и обстояло диаметрально противоположно тому, что происходило на курсе четвёртом. Поттер стал пусть и не провозглашённым, но лидером факультета, тем, с кем лучше иметь тёплые отношения и редко стоит спорить, тем, кого больше не удастся подвергнуть остракизму, ведь любая попытка вылезет боком самому зачинщику.

— Гарри, мы можем поговорить? — брюнет хотел покинуть гостиную вместе с Парвати, когда оклик сокурсников заставил его остановиться и обернуться.

— Дин, Симус, да, конечно, — кивнул Поттер.

Сидящие в вечерней гостиной студенты с интересом наблюдали за происходящим. Ещё совсем недавно Томас наравне с Финниганом был чуть ли не негласным лидером «оппозиции Поттеру», в которую входили дети сотрудников Министесртва. Со временем политические распри и некомпетентность аппарата Фаджа заставили учеников откалываться от группы, пока её приверженцы не стали банальными факультетскими изгоями.

— Мы, — начал мулат, неловко оглядываясь на Парвати, либо опасаясь гнева ведьмы, свидание которой он задерживает, либо все ещё помня разнос в начале года, который она ему устроила.

— Мы хотим извиниться за всё, что наговорили тебе в начале года, — продолжил Финниган. — Теперь ни для кого не секрет, что «Пророк» с подачи Министерства сам тонет в лавине собственной лжи.

— Даже для мамы Симуса, — усмехнулся Томас.

— В общем, мы хотим сказать, что верим тебе, — закончил Симус.

Гостиная замерла, ожидая реакции.

— Я не могу сказать, что сильно верю во второй шанс, — осторожно начал Гарри, протягивая сокурсникам ладонь для рукопожатия. — Но я его вам предоставлю.

— Спасибо, — ответил Финниган, пожимая Поттеру руку.

— Однако должен предупредить, что третьего не будет.

— Мы не подведём твоего доверия, — воодушевлённо заговорил мулат. — И… Гарри, если мы можем, делать что-то, чтобы тебе помочь. Что угодно, просто скажи, — слова Томаса заставили гриффиндорца задуматься.

— Дин, насколько я помню, ты неплохо рисуешь.

…

Гарри заканчивал завтракать в Большом зале, когда ощутил ментальный зонд, пытающийся проникнуть в его разум.

Сосредоточившись, подросток прогнал незваного гостя, приложив минимум усилий, после чего перевёл взгляд за преподавательский стол. Сидящий за ним Снейп знаком попросил своего ученика выйти в коридор.

— Похоже, вы всё же способны начать преуспевать в чём-то помимо дурацких полётов на метле, Поттер.

— Не сочтите за дерзость, профессор, но мне кажется, вам срочно нужно навестить мадам Помфри.

— С чего вдруг? — изогнул бровь зельевар.

— Ну или мне проверить слух, — пожал плечами подросток. — Похвала из ваших уст, обращенная к кому-то, на чьей мантии лев, а не змея. Кому-то из нас точно нужно провериться. — Снейп закатил глаза.

— Наши занятия возобновятся. В пять, мистер Поттер, и не вздумайте задерживаться, — ответил профессор, разворачиваясь на каблуках. — И еще.

— Да?

— Вам, что-нибудь известно о кабинете мадам Амбридж?

— Только, то, что он розовый и уродливый и что все стены в этом кабинете украшены тарелочками с котиками. Чего-чего, а увидеть во плоти стереотип про женщину с кошками, приходя на отработку, я явно не ожидал, — ответил Поттер, вытаскивая из чертогов разума воспоминание, в котором Падма с Парвати рассуждают на тему того, использует ли женщина этих котов, чтобы шпионить за студентами через портреты.

— Больше не украшены, — криво усмехнулся Снейп. — Какая-то тварь проникла на портреты и растерзала большую часть животных. Отвратительное зрелище.

— Всё ещё менее отвратительно, чем было раньше, — поморщился Поттер, на секунду ему даже показалось, что глазах Ужаса подземелий промелькнула тень одобрения.

На этой молчаливой ноте волшебники и начали расходиться по своим делам. Однако, сделав всего три шага, Снейп остановился и заговорил снова.

— Ах да, Поттер, двадцать очков с гриффиндора.

— За что? — уточнил избранный больше из интереса, чем от возмущения.

— Недавно у меня из кладовой пропал веритасерум, — ответил преподаватель. «Значит, нужно внимательнее смотреть за тем, что ешь и пьешь. Типичный Хогвартс», подумал Гарри.

* * *

Ученики Хогвартса всех возрастов и статусов, сотрудники министерства, маги-обыватели, сквибы, более близкие к магическому миру, чем к маггловскому, и даже чистокровные фанатики из числа тёмных семей. Все они в едином порыве собрались группами около колдорадио, ожидая прямую трансляцию из Министерства. Жизнь в магической Англии практически остановилась, что гарантировало бешеные рейтинги, вполне способные превзойти что трансляции свежих сенсаций, что чемпионат мира по квиддичу.

Такое происходит постоянно и регулярно повторяется, а вот экстренное заседание суда в полном его составе, инициированное лично мальчиком-который-выжил, да ещё и впервые с момента начала его политической карьеры, происходит всего один раз.

— Визенгамот предоставляет слово лорду Гарольду Джеймсу Поттеру, запросившему экстренное заседание суда.

— Господин министр, уважаемая коллегия, — обратился к присутствующим избранный. — Как вы все знаете, на днях был совершен крупнейший в нашей истории побег из Азкабана…

— И как вы знаете, Министерство уже приняло меры касательно этого происшествия, — прервав вступительное слово, перебил его Фадж.

— Меры? — уточнил избранный.

— Неужели вы не умеете читать, лорд Поттер? — приторно-сладким тоном спросила Амбридж, намекая на последний выпуск «Пророка», в котором говорилось как о самом побеге, так и о заявлениях правительственного аппарата касательно произошедшего.

— Премьер-министр магглов уже проинформирован об опасности, равно как и о личности наиболее вероятного организатора. Сириус Блэк не только сумел сбежать из этой тюрьмы ранее, но и являлся одним из ближайших соратников сами-знаете-кого, — ответил Фадж, перейдя на снисходительный тон.

— И это всё? — изогнул бровь Поттер.

— Простите? — не понял его министр.

— Позвольте перефразировать. Факты таковы. Известный преступник и убийца, совершивший побег около двух лет тому назад, не только разгуливает на свободе всё это время, но и в одиночку сумел пройти мимо дементоров, напасть на Азкабан, убить нескольких авроров и организовать побег для десятка матёрых пожирателей. И это при условии, что «Пророк» написал правду и сбежать сумело всего десять магов, в чём я сомневаюсь.

Гарри увидел, как лица приближённых Фаджа начали вытягиваться. Согласно официальной линии Министерства, Тёмный лорд был мёртв, а значит и совершить всё это не мог. Правительство настолько завралось, что пропаганда начала играть против их самих.

— Представьте, что вы безумный озлобленный на мир маньяк и убийца, просидевший в одиночной камере Азкабана более десяти лет. Вас лично обучал Тёмный лорд и вы жаждете за него отомстить, вся страна настроена против вас, и вам совершенно нечего терять. Вы не ограничены ни законами, ни моралью. Теперь представьте, что к вам присоединилась дюжина таких же, а всё, что сделало правительство, это проинформировало о происшествии маггловского премьера.

Сказать, что Фадж не нашелся с ответом, это ничего не сказать. Люциус Малфой был полностью солидарен с мнением, что Гарри Поттер — угроза правлению Корнелиуса. Его слова сеяли в сердцах избирателей зерна волнения и паники. Все его официальные заявления, все интервью и публичные выступления, начавшаяся в столь юном возрасте политическая карьера, всё это делалось с одной конкретной целью. Лишить текущего министра его кресла. Однако о том, как решать проблемы вверенного Визенгамоту народа и противостоять угрозам вне кулуаров суда, эти двое так никогда и не разговаривали.

— Итак, министр. Мне, как и многим присутствующим, хотелось бы знать, какие меры против одиннадцати опасных тёмных магов были приняты с момента их побега.

— Данный вопрос не подотчетен министру лично, — вступилась за своего начальника Амбридж. — Подобными вопросами занимаются департамент магического законодательства и отдел магического правопорядка соответственно.

— Те самые, которым министерство регулярно урезает финансирование и глав которых переводит на другие должности, чтобы на их место поставить лояльную марионетку, эти департаменты? — лишь уточнил Поттер.

Спину Фаджа обдало холодным потом, липкий страх сковал держащую судебный молоток руку, а подступивший к горлу ком не позволил объявить об окончании заседания. Шок, испуг и волнение наполнили сердце чиновника, но больше всего его сейчас волновала не проблема сбежавших пожирателей, а стремительно приближающееся фиаско, грозившее вылиться в столь же стремительный конец политической карьеры.

— Мадам Боунс, я запрашиваю срочный отчёт о положении дел департамента магического правопорядка, — только и смог проблеять министр.

— Поддерживаю, нужно назначить человека, который от имени министра будет наблюдать за действиями департамента и контролировать выполнение указаний суда!

Тут же подхватила розовая жаба, желая утопить возникшую проблемы в потоке бюрократии и разглагольствования. Главное выиграть время для манёвра, а там уж получится если не найти решение проблемы, то хотя бы приуменьшить перед обществом её масштабы, а то и получится найти козла отпущения.

— Дом Яксли поддерживает предложение! — воскликнул лорд Яксли.

— Дом Паркинсон поддерживает предложение! — вторил ему мужчина, смутно напомнивший избранному Панси.

Вскоре по залу прошелся одобрительный гул тёмных. Розье, Трэверс, Керроу, Флинт, все они действовали как один, так, словно действительно хотели помочь Англии, так, словно не тратили время суда зря, давая возможность Малфою подкупом и угрозами свести на нет любые направленные против его хозяина меры. Отчеты, наблюдатели, комиссии, они не решат проблему побега, а лишь изобразят бурную деятельность, которой будут оправдываться бюрократы после очередного побега из Азкабана или нападения пожирателей.

— Итак, меры приняты. Получив необходимую информацию об имеющихся ресурсах и текущем положении дел, суд сможет выработать стратегию противодействия возникшей угрозе. Лорд Поттер, вы согласны продолжить обсуждение проблемы на следующем заседании? — Спросил Фадж, стремясь закрыть заседание как можно скорее.

— Мордред, — прошипел Поттер. Корнелиус словно попытался убить его путём утопления в потоке бесполезных бюрократических терминов. — Нет.

— Лорд Поттер? — недоумевающе уточнил министр.

— Я возражаю, министр. Я хочу положить конец происходящему в стране беспорядку. Необходимость постоянно давать интервью и давить на Министерство, просто чтобы заставить его чиновников делать свою работу, изрядно меня утомила. Последние два года прекрасно показали, что вы будете скорее врать и отмахиваться от проблем, чем принимать реальные меры. Показал это и сегодняшний день. Если правительство не способно противостоять даже сбежавшим преступникам, не говоря уже о таинственном «мстителе», то его должен возглавить тот, кто на это способен.

— Протестую! — воскликнул лорд Паркинсон. — Лорд Поттер, я вынужден заявить, что ваши обвинения совершенно беспочвенны!

— О чём и свидетельствует сегодняшнее заседание, — тон юноши сквозил сарказмом.

— Лорд Поттер, нет никаких доказательств, свидетельствующих о крупномасштабной угрозе Англии, — произнёс Фадж.

«Ага, кроме десятка сбежавший пожирателей, не говоря уже о их хозяине», закатил глаза избранный. «Ещё собрать комиссию предложи, чтобы выяснить степень угрозы».

— Однако если она реальна и мы действительно близки к кризису, кардинальные перестановки в правительстве, аппарате суда и ключевых отделах Министерства могут лишь навредить стране и её гражданам. Как вам всем известно, я отстаиваю интересы волшебников Великобритании и сделаю всё возможное для того, чтобы навести порядок.

Фадж лгал не краснея, кресло министра всегда заботило его больше, чем благо собственного народа. А после начавшихся в стране проблем, откровенно пропагандистской кампании против народного любимца и врученного самому себе Ордену Мерлина первой степени за «феноменальную карьеру» мало у кого возникали сомнения в том, что рано или поздно подобный капитан просто пустит свой корабль ко дну.

— Волшебники Великобритании, члены судебной коллегии, как вы знаете, мои отношения с Министерством и министром лично в последний год несколько обострились, — обратился к суду избранный. — Меня пытаются выставить стремящимся к власти и славе надменным выскочкой. Даже сегодняшнее заседание скорее подтверждает, чем опровергает подобные обвинения. Но я должен сказать, я верный подданный её величества и действую во благо короны и граждан Великобритании. Я готов сделать всё ради блага народа, но не мне решать, что будет дальше, а вам. Я предлагаю вынести вотум недоверия министру Корнелиусу Освальду Фаджу.

Во взорвавшемся криками зале воцарился хаос. Кто-то кричал слова поддержки, другие возмущались вопиющему прецеденту, третье наслаждались зрелищем. Подобное событие действительно происходит далеко не каждый день. Прошло почти шесть минут, перед тем, как зал начал наконец утихать.

— Дом Лонгботтом поддерживает вотум, — произнесла стоящая за креслом, предназначенным её внуку, Августа.

— Дом Лавгуд поддерживает вотум, — мечтательным тоном поддержал её Ксенофилиус, скорее увлеченный разглядыванием собственных сапог, чем заседанием.

— Дом Боунс поддерживает вотум, — хмуро произнесла, сидящая неподалёку от министра Амелия.

— Дом Диггори поддерживает вотум.

Шафик, Слагхорн, Стокке, Хоукворт, Огден. С каждой поддержавшей вотум фамилией груз принятых решений всё сильнее давил на плечи текущего министра. Когда их число перевалило за две трети, необходимые для отправки министра в отставку, Фадж тяжело рухнул в собственное кресло. Он проиграл, его политической карьере пришёл конец.

* * *

Внеплановые выборы нового министра требовали финансирования, ряда электоральных процедур и времени. К сожалению, в избытке ничего из вышеперечисленного у Визенгамота не было, а необходимость сформировать временное правительство была. На пост временного исполняющего обязанности главы прочили двух основных кандидатов, Руфуса Скримджера и Амелию Боунс.

Коллегии предстояло избрать одного из них на ближайшем заседании. За короткое время этим двоим предстояло доказать суду свою профпригодность и заработать как можно больше политического капитала.

Скримджер через Фаджа наспех попытался сплотить вокруг себя бюрократический аппарат бывшего министра и путём закулисных договорённостей перетянуть на свою сторону как можно больше судей.

Куда более далёкая от политических интриг мадам Боунс сосредоточилась на насущных проблемах. Полностью вернув себе контроль над отделом магического правопорядка, женщина начала восстанавливать его работоспособность и готовить подчиненных к реалиям грядущей войны. Вышедшим на пенсию аврорам было предложено вернуться на службу, значительно опускались минимальные требования для поступления в академию.

Помимо этого была начата работа над законопроектом, предусматривающим чрезвычайные меры по значительному расширению полномочий отдела, проверку его сотрудников на лояльность и увеличение финансирования, путём сокращения всех расходов, которыми можно пренебречь в период войны.

В борьбе за кресло предстояло сойтись расчётливому карьеристу и строгой, но справедливой, однако не особо любимой рядом лордов ведьме. Во времена надвигающейся смуты было не так уж трудно предсказать, кто из них получит кресло. Для победы достаточно было соблюсти всего одно из двух условий: пережить оппонента или заручиться политической поддержкой мальчика-который-выжил.

* * *

— Визенгамот предоставляет слово мадам Боунс, главе департамента магического правопорядка, — объявил Дамблдор на очередном заседании суда.

Амелия Боунс встала со своего кресла, взгляды большинства присутствующих сосредоточились на женщине. Близился конец заседания, по итогам которого надлежало выбрать нового главу правительственного аппарата. Выступление Скримджера не сильно впечатлило коллег, настал черёд его оппонента.

— Верховный чародей, уважаемые леди и лорды. Я хочу обратиться к вам не как глава дома Боунс, а как гражданка Великобритании. Как бывший аврор, честно выполнявший свою работу, как тётя девочки, осиротевшей в ходе событий пятнадцатилетней давности, как обычная подданная короны. Мне не нужно напоминать о мрачных событиях тех лет. Воспоминания о них, их отголоски застыли шрамами на телах и душах каждого из нас. Каждого, кто потерял в той войне, друга, брата…

Голос женщины дрогнул.

— Возлюбленного. Тех, кто больше не с нами, тех, чьи места многие из нас преждевременно заняли. Они явно не желают преждевременной встречи с нами, теми, кому удалось избежать их судьбы. Мы помним, как всё начиналось тогда, помним, как общество и Визенгамот оказались не готовы к войне, несмотря на все предостережения и знаки. «Тот, кто не помнит прошлого, обречён на то, чтобы пережить его вновь». И боюсь, прошлое повторяется. Клеймённые тёмной меткой безумцы вновь разгуливают на свободе, вновь несут угрозу нам и нашим детям, и они вновь начнут войну. Войну, к которой мы вновь может оказаться не готовы.

— Мы как и раньше можем разглагольствовать на бесконечных заседаниях, а можем пойти на непопулярные, но необходимые меры. Меры, которые обеспечат будущее нам и нашим детям. Меры, которые защитят их права и свободы, дарованные нам законом, Вечной леди и самой магией. Здесь, — женщина продемонстрировала коллегии плотную папку с бумагами. — Проект поправок в закон, расширяющих полномочия отдела магического правопорядка и департамента магического законодательства. Я прошу судей ознакомиться с ним, и в кратчайшие сроки вынести его на рассмотрение.

Женщина взмахнула волшебной палочкой, заставив папку открыться, прошёл миг, и копии бумаг поднялись в воздух и полетели в сторону судей. Один за одним лорды принялись читать, кто-то просто прошёлся по тексту по диагонали, другие вчитывались в каждое слово.

Упрощение привлечения к ответственности, процедуры следствия и вынесения решения о наказании. Разрешение использовать непростительные при исполнении. Арест счетов и имущества пожирателей в обход суда. Чрезвычайные полномочия для министра.

Дальше предложенные правки ждало полное ознакомление, внесение поправок, обсуждение и голосование. Всё это могло занимать от нескольких недель до месяцев, но по перешёптываниям и ропоту в зале было видно, что коллегия скорее готова на подобное, чем нет. По крайней мере, мадам Боунс предложила план и меры противодействия проблеме.

— Браво, мадам Боунс, браво! — в зале послышались ироничные хлопки в ладони. Слово взял лорд Паркинсон. — Ваша речь вышла трогательной, красноречивой, страстной. Однако нельзя отрицать тот факт, что предложенные вами поправки — фикция. А благородный мотив — лишь красивая обёртка, в которую вы завернёте диктатуру. Мы не успеем обернуться, как проснёмся в аврорском государстве! И из-за чего!? Из-за страха перед грядущим!?

— Уверяю вас, лорд Паркинсон, мои мотивы чисты как первый снег. Когда проблема будет решена, я сложу с себя все чрезвычайные полномочия. Я готова подтвердить это непреложным обетом.

— Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. С чего суду не то что давать вам и аврорату право распоряжаться жизнями подданных короны, а просто избирать вас на пост министра? С чего нам выдавать вам столь щедрый кредит доверия? Особенно после того, как мы узнали о ваших планах.

— С того, благородный лорд, что отделу под моим руководством удалось добиться успехов. Но их плоды, боюсь, не понравятся ни одному из присутствующих.

…

Дверь зала с грохотом распахнулась, впуская внутрь три десятка авторов, которым надлежало обеспечить в зале порядок и безопасность. Лишь после них в центр зала проследовала ещё дюжина авроров, сопровождающая закованного в цепи мужчину. Тот ядовито оскалился, взглянув в сторону зала, где сидели чиновники аппарата Фаджа.

— Сириус Блэк! — смертельно побледнев, проблеяла одна из судей. Часть судей потеряла дар речи от шока, другая, напротив, не выдавала ни удивления ни интереса.

— Преступник наконец пойман! — с ликованием воскликнул лорд Яксли. — За всё, что он сделал, его нужно подвергнуть поцелую дементора. Предлагаю немедленно отправить за ними в Азкабан дежурную группу авроров.

— Я тоже так подумала, — согласилась Амелия. — Однако во время обыска мои подчинённые заметили странную деталь. Вернейший из последователей Тёмного лорда, член его внутреннего круга, правая рука и ученик. Без чёрной метки. Я подумала, что подобная несостыковка требует если не суда, то как минимум процедуры открытого допроса.

— Протестую! — воскликнул лорд Флинт. — Само присутствие этого человека здесь порочит доброе имя Визенгамота. Дом Флинт настаивает на немедленной казни.

— Дом Паркинсон поддерживает немедленную казнь!

— Дом Яксли поддерживает немедленную казнь!

Гарри криво ухмыльнулся. Эти трусливые ничтожества в попытке защитить свою шкуру лишь глубже роют себе могилу. Надеть на себя футболки с надписью «Я идейный Пожиратель смерти» выглядело бы не так подозрительно. Хотя, с другой стороны, они все преступления совершили под Империусом. Тогда нет ничего удивительного в том, что они так рьяно желают Сириусу смерти.

— Выношу вопрос на голосование, — ударил молотком Дамблдор. — Кто за немедленную казнь задержанного? — В зале поднялось с два десятка рук, маги из фракции тёмных радикалов и костяк аппарата Фаджа. — Кто за проведение допроса? — руки подняли все остальные, почти три четверти судей. — Протест дома Флинт отклонён. — Второй удар молотка.

Сириус нагло ухмыльнулся, но пробежавшая по его лицу капля пота показала, что за улыбкой мужчина пытается спрятать волнение. «Снейп наверняка бы поставил мне Превосходно по предмету, только чтобы это увидеть», подумал Поттер.

Следующие пять минут были потрачены на формальности. Эксперт-зельевар убедился в том, что зелье, которое собираются применить к подсудимому, действительно веритасерум, авроры влили зелье Блэку в рот. Тот даже не сопротивлялся. Миг, и тот продемонстрировал чарующее спокойствие, глаза мужчина остекленели, зелье начало действовать.

— Ваше имя?

— Сириус Блэк. Третий.

— Был ли вами совершён побег из тюрьмы Азкабан?

— Да, — в зале послышались отдельные отголоски ликования. Ответ мужчины явно убедил часть судей в его виновности.

— Совершали ли вы после этого нападение на тюрьму с целью помочь кому-то из заключенных сбежать?

— Нет, — ответ мужчины тут же остудил пыл, ряда чиновников.

— Сообщали ли вы лично или через посредников кому-то из заключенных тюрьмы о том, как именно вам удалось сбежать, с целью поспособствовать их побегу?

— Нет.

— На вашем предплечье отсутствует тёмная метка. Вы являетесь пожирателем смерти?

— Нет.

— Вы являлись им ранее?

— Нет.

— Вы сопереживали их делу, поддерживали их идеи и идеалы?

— Нет.

— Участвовали ли вы в деятельности сторонников Тёмного лорда, находясь под заклятием империо?

— Нет.

— То есть вы никогда не принадлежали к числу сторонников сами-знаете-кого?

— Да.

Подобное откровение вызвало сильное волнение у присутствующих. Самый разыскиваемый в Великобритании человек не только не помогал пожирателям совершить побег, но и никогда не принадлежал к их числу. Дамблдору потребовалось несколько минут, дюжина ударов молотков и применение соноруса, чтобы призвать зал к порядку.

Затем магическому миру открылись ещё более интересные тайны. Причины побега мужчины из Азкабана, личность хранителя тайны дома, в котором укрывалась чета Поттеров, личность истинного предателя, а значит и полная невиновность самого Сириуса во всех предъявленных ранее обвинениях.

— Кто за то, чтобы признать подозреваемого невиновным во всех обвинениях? — спросил директор, когда действие веритасерума подошло к концу и продолжение допроса утратило всякий смысл.

Руки подняли все, кто имел право голоса. Попытка воздержаться или проголосовать против была равносильна политическому (а возможно и обыкновенному) самоубийству.

— Сириус Орион Блэк, Визенгамот официально признаёт вас невиновным и снимает с вас все обвинения. На одном из ближайших заседаний мы поднимем вопрос о выплате вам надлежащей компенсации…

— Это не горит, господин Верховный чародей, свободные деньги лучше потратьте на то, чтобы словить и вернуть в Азкабан мою психованную кузину и её дружков.

Столь великодушный жест вызвал у коллегии ряд одобрительных возгласов.

— В таком случае примите наши глубочайшие извинения, — попросил Дамблдор. По тону старика было слышно, что он извиняется не столько за суд, сколько за самого себя. — Вы можете быть свободны.

— Благодарю, — Сириус поднял руки, чтобы авроры сняли с него оковы. Альбус загадочно улыбнулся.

— А можете присоединиться к заседанию, — старый волшебник указал рукой в сторону трибун. — Насколько я помню, у вашей матери было место в Визенгамоте. Уверен, коллегия не станет настаивать на том, чтобы дождаться, пока вы официально вступите в права.