Удачная сделка. Глава 49
Вспышка пламени, возвещавшая о прибытии Фоукса, была бальзамом для израненной души Дамблдора. Они приговорили его к заключению в Азкабан сроком более чем на триста лет! И это после всего, что он сделал для них. Такой приговор означал, что ему никогда уже больше не быть свободным, не иметь возможности смотреть на солнце без преград. Безусловно, однажды они поймут, что все, что он делал, это было необходимо для большего блага, для волшебного мира в целом. Когда завершится все, что запланировано, темные маги и их темная магия, наконец, исчезнут. Его, Альбуса, снова вознесут на пьедестал, и все они, кто судит его сейчас, будут умолять простить их, но он дарует прощение только тем, кто поддержит его в этот час. Боль душевных ран быстро переродилась в ярость и гнев. Общение с дементорами в Азкабане уже сказалось на Дамблдоре, ослабив его контроль над эмоциями.
Эффектное появление Фоукса ввергло Визенгамот в панику, и навело страх на всех присутствующих, которые быстро сошли на нет также из-за феникса, который одним своим видом оказывал умиротворяющий эффект. Сам Дамблдор никогда не был так счастлив, когда увидел проклятую птицу. Альбусу хотелось плакать после того, как он узнал, что застрял на всю жизнь в темной сырой камере. Все кругом, включая Дамблдора, не несколько секунд почти ослепли о вспышки. Когда зрение вернулось к Альбусу, он с удивлением отметил, что феникс находится не подле него, а в противоположном конце зала.
— Фоукс! — еще раз позвал феникса Дамблдор. Он что, зря потратил время на обучение птицы? Сначала он посадил феникса в клетку, а когда он привык к тому, что его вкусно кормят после того, как он выполняет команды директора, Альбус дал ему больше свободы, возможно, даже слишком много свободы, по мнению Дамблдора в данный момент. Он достиг высшего уровня ярости от неповиновения птицы.
Лорд Слизерин стоял, рассеянно поправляя свою сливовую мантию, выглядя совершенно непринужденно. В отличие от других членов Визенгамота он нисколько не запаниковал:
— Я думаю, что Фоукс больше не привязан к бывшему директору незаконной связью, созданную при помощи темного ритуала. Теперь феникс, как и прежде, связан с самим Хогвартсом.
Фениксы были бессмертны. Годрик Гриффиндор был тем, кто высидел яйцо, в котором был феникс. Салазар Слизерин нашел его и подарил своему побратиму. У него самого уже был василиск, требующий внимания: змей вырос слишком большим и начал пользоваться окаменяющим зрением, поэтому Салазар устроил его в своих подземельях. Том узнал об этом из дневников Слизерина, которые он обнаружил в его тайной библиотеке. Вся история Основателей была тщательно отредактирована и местами сфабрикована. Темный лорд намеревался это исправить. Он перевел дневники Салазара. Они должны были быть изданы, а прибыль от их продаж будет поделена поровну между ним и Хогвартсом. Невозможно иметь слишком много денег, и уж точно дополнительное финансирование не повредит школе.
Фоукс всегда оставался верным Хогвартсу и его директорам, которые о последнего времени вообще не привлекали внимания к его присутствию в замке. Да, возможно, когда-то он был школьным талисманом, но, в конце концов, феникс оставался независимым существом. По крайней мере, был им, пока Дамблдор не решил изменить это.
— Он привязал феникса к себе?
— Он использовал темную магию?
— Это просто отвратительно!
— Поскорее отправьте его в Азкабан!
— Он заслужил каждый день из назначенного срока!!!
— Фоукс! — попытался снова призвать феникса Дамблдор, когда авроры, решившие не дать директору ни малейшего шанса на побег, уже были готовы вытаскивать его из клетки для дачи показаний, чтобы отправить в тюрьму. Они ни на секунду не расслаблялись: кто знает, что еще у волшебника было в рукаве?
— Фоукс больше не слушает тебя, Дамблдор, он свободен, — воодушевлённо заявил лорд Слизерин, когда феникс затрепетал от восторга от того, что снова свободен. Каким бы «темным» ни был Том, птица, похоже, не возражала. На самом деле это было естественно, после того, как Годрик был лучшим другом Салазара, Фоукс более чем привык к присутствию Темных Волшебников.
В конце концов, тьма — не означает зло, и он обязательно напомнит всем об этом. Том был тверд в намерении разрушить выстроенную Дамблдором систему промывки мозгов. Без Дамблдора с его прежней репутацией, которая теперь превращена в пыль это должно было быть смехотворно легко.
— Лорд Слизерин. Я предлагаю послать феникса в замок! — раздался голос одного из членов Визенгамота, все еще опасавшегося, что Фоукс утащит Дамблдора прямо из зала суда. Если бы бывшему директору Хогвартса удалось сбежать… Чистокровные стали бы требовать издать указ искать и убить Дамблдора при задержании, чтобы не тратить время на тюремное заключение, а осуществить возмездие на месте. Реакция маглорожденных волшебников была бы предсказуема. В итоге: анархия и хаос.
Дамблдор побледнел, когда понял, к кому подлетел Фоукс, в нем бушевала ярость. Как осмелилась эта глупая птица стремиться к Тому Риддлу? Он же злодей! Его душа — самая темня из душ! Как феникс мог быть так близко? Это было отвратительно! Альбуса затрясло от гнева, а когда она пронзила его, на лице Тома появилась ухмылка — это стало последней каплей.
— Его зовут не лорд Слизерин… это Лорд Воландеморт, он Темный Лорд. Он выжил в ту ночь, он воскрес!
Надо отметить, что не только слова были похожи на бред безумного, но и сам Дамблдор, чьи вопли сопровождались пеной изо рта, полностью соответствовал своим видом сумасшедшему магу. Лорд Слизерин же оставался спокойным и собранным, а вот все члены Визенгамота были ошеломлены внезапным безумием Дамблдора.
— Вам кажется, что я выгляжу, как тот самый Темный Лорд? Мои черты лица змеиные? Замечу, что мой возраст совсем неподходящий. Я был всего лишь ребенком, когда он уже терроризировал Магическую Британию. С этого момента и впредь, я прошу вас воздержаться от подобных заявлений. Я мог бы быть его дальним родственником, если бы он действительно принадлежал основной линии рода Слизерин, как я. Но я также дальний родственник самого мистера Поттера, и, вероятно, довольно большого числа волшебников в этом зале. Если вы, Дамблдор, не прекратите делать подобные заявления, я подам на вас в суд за клевету.
Все члены Визенгамота, стали размахивать руками, призывая аврорам убрать Дамблдора с глаз долой, демонстрируя, что никто и не думает принимать такие дикие заявления Дамблдора на веру.
— Неужели он серьезно думал, что поступая так, сможет отменить свой приговор? — усмехнулся Корвус. — Честно говоря, попытка вызвать массовую истерию и панику из-за кого-то, кто для всех давно умер, просто невероятна.
— Вам без меня его не одолеть! Он уничтожит нас всех! — Дамблдор был в ярости, когда авроры насильно потащили его прочь, почувствовав нарастающее напряжение в зале, и, старались покинуть его прежде, чем разразится ад. — Отпусти меня немедленно! Его нужно уничтожить!
— Есть идеи, почему он зациклился на тебе? — спросил Антонио, совершенно сбитый с толку, когда воцарилась тишина.
Том покачал головой, выглядя совершенно растерянным.
— Может быть, потому, что он со мной не знаком? Или его так разозлила моя фамилия? — размышлял он вслух. — Возможно, еще сказалось влияние Азкабана…
— Видимо, он сошел с ума еще в тюрьме. На него явно повлияли дементоры, — кивнул, соглашаясь Корвус.
— Возвращайся в Хогвартс, Фоукс, — убеждал Том феникса, сидящего на его плече, и это был весьма весомый груз. Птица курлыкнула, соглашаясь, и тут же исчезла в огне.
— Он действительно заколдовал Фоукса? — ошеломленно спросила мадам Боунс. — Почему мы не знали об этом?
— Строго говоря, он не нарушал никаких законов. Нет законов, запрещающих накладывать такие заклинания на «разумных существ» или животных, — сообщил Том. — Их нет, но когда я понял, что сделал Дамблдор, я снял их, и освободил Фоукса из этих уз. Теперь он свободен.
— Интересное вы рассказываете, — проницательно заметила леди Лонгботтом. Если феникс доверял Аурелиусу Адамосу Слизерину, то и они все тоже должны. Это существо было воплощением света и добра, оно не потерпит прикосновения темного волшебника.
Корвус наблюдал со стороны за всем происходящим. Откровенно говоря, он считал, что Том может спокойно выйти убить несколько маглов прямо здесь, в зале, и выйти, как ни в чем не бывало. Однако он всегда был обаятелен, умел сказать нужные слова в нужный момент, завоевать чье-то доверие. — Волшебный мир ничему не научился», — подумал Корвус, глядя, как маги расслабляются, разговаривают между собой, даже не подозревая о волке, прячущемся среди овец. Его сыновья будут в восторге от этого. Когда подумал о сыновьях, он имел в виду и Гарри тоже. Лорд Лестрейндж мог дождаться субботы, но Гарри узнает все раньше.
Корвус бы не удивился, что по возвращению в поместье нашел бы в дневнике вопросы о том, как прошел суд. Гарри был очень ответственным и пунктуальным. Он наверняка записал дату суда над Дамблдором в свой дневник из драконьей шкуры, который купил. Это была, вероятно, самая дорогая вещь, которую он купил себе сам. Однако ему никогда не придется покупать новый, он будет расширяться каждый год. Он записывал туда все: от времени приема зелья, до дат заседаний Визенгамота. Он содержал всю свою информацию в идеальном порядке. Так было со всем, что он делал.
— Пойдем со мной, — попросил Аврелий Адамос Слизерин Корвуса.
— Конечно, — ответил Корвус, оглядев зал и отметив, что зрительская галерея уже пуста, как и большинство мест членов Визенгамота. — Как ваш проект?
— Это занимает немного больше времени, чем мне хотелось бы. В основном оно уходит на ожидание ответа совой от мальчика, — ответил Том, пока они шли по коридорам. — К счастью, большая часть уже завершена. Откровенно говоря, я бы никогда не додумался до такого варианта.
— Я не могу оценить, я не в курсе тонкостей того, что вы обсуждаете, — заметил Корвус.
— Он не хочет давать тебе ложную надежду, — с усмешкой сообщил ему Том. Любовь мальчика к Корвусу, как и вера в него были сильными и нерушимыми. Гарри сделал бы для него все, будучи ребенком. Даже преступил бы закон. Можно было только гадать, на что он будет готов пойти, став совершеннолетним.
— Хм, может быть, он и говорит тебе так, но это вполне может быть не совсем правдой, — слегка улыбнулся Корвус.— Он может скрывать что-то такое, чего никто не будет ожидать. Даже мы с тобой будем удивлены. Определенно Гарри был неправильно отсортирован. Он самый настоящий слизеринец.
Тома развеселился.— Я думаю, что это возможно. Я до последних пор сомневался, что это сработает.
— Значит ли это, что все получилось? — спросил Корвус, с зарождающейся надеждой.
— Пока что да, — ответил Том, — но есть определенные затруднения.
Мальчики не будут доверять никому, это должен быть их отец, Гарри или он сам, что было невозможно, если только он не станет Корвусом под зельем Оборотного зелья.
— Понятно, — пробормотал Корвус, когда они достигли Атриума. — Что Барти? Вы уже приблизились к тому, чтобы найти его?
— Я близок. Сегодня я снова собираюсь идти по следу, — ответил Том, раздраженно поджимая губы. Он уже давно искал Крауча-младшего и начал терять терпение. — По какой-то причине меня все время тянет в Крауч-мэнор.
— В этом есть смысл. Отец посетил Барти незадолго до того, как он предположительно умер, — прошептал Корвус. — Похоже, что Бартемиус Крауч-старший и сам вполне может нарушить закон.
— Тогда что мешает ему ответить на мой вызов? — ответил Том. — Если только он физически не может этого сделать. С его отца станется заточить собственного сына в своем поместье.
— Тогда следует идти прямо туда, куда ведет магия, — тихо сказал Корвус. — Дай мне знать, что из этого выйдет. Лестрейндж не стал предлагать помощь, Том был блестящим магом, способным взламывать проходить сквозь любые охранные чары.
Слизерин склонил голову, прежде чем потянуться за дымолетным порошком, а затем исчез в одном из каминов атриума. Корвус вскоре последовал за ним, чтобы из дома порадовать Гарри, что ему больше никогда не нужно будет бояться Альбуса Дамблдора. Что его приговорили до конца его жизни.
Защитные чары вокруг поместья Краучей были устаревшими, хотя Барти-старший и занимал высокое положение в Министерстве. Почти все они были установлены матерью Барти, Еленой Крауч, что интересно, никто не знал, что сталось с Еленой. Гроб, в котором ее — упокоили, был подозрительно пуст. Что она была за ведьма? Тому нужно было узнать, и узнать поскорее.
Неужели и мать была пленницей в этом мэноре, как и ее сын? Что это был за гнусный заговор, в который был вовлечен Крауч-старший? — волнение захлестнуло его. Он становился таким только тогда, когда проводил время с Гарри. Мальчику было… просто интересно находиться рядом, он бросал ему вызов на каждом шагу и чаще всего интеллектуально. Гарри заставил его увидеть магию и волшебный мир в новом свете. Он начал любить его. В этом вообще не было ничего зазорного. Он с нетерпением ждал сов от мальчишки, это было… странно. Это было похоже на дружбу, но от этого Том чувствовал себя старым и жалким. Он никогда по-настоящему не нуждался ни в ком и не хотел друзей. Корвус, определенно, был самым близким из всех, кто у него когда-либо был, хорошо, он был другом, и Гарри довольно быстро стал им, несмотря на свой юный возраст.
Закрыв глаза, отключив все мысли, Темный Лорд обернул вокруг себя свою магию, и её щупальца стали искать обереги. На это требовалось время, но, как и все, что создано одним магом, другим может быть снято или перенастроено. Именно так Том и поступил, шаг за шагом, тщательно вплетая свою собственную магию, в узор защитного купола. Десять минут работы, — и Том смог свободно ходить по поместью и его территории, и не один раз, а столько времени, сколько потребовалось, чтобы изменение было обнаружено. Учитывая, что его еще нужно было изменить… спустя более десяти лет, он знал, что это вряд ли произойдет в ближайшее время.
Риддл не нашел чар, предназначенных для удержания кого-либо внутри, что ослабило его веру в то, что он держит Барти в поместье. Однако заклинание определения местоположения гудело энергией и пульсировало, когда он кастовал его. Барти, определенно, был где-то здесь. Том, совершенно сбитый с толку, шагнул вперед в мэнор. То, что он обнаружилось, мягко говоря, было тревожным. Как будто здесь давно никто не жил, даже сам Крауч-старший, здесь даже не было домовых эльфов. Сад был весь заросший, в ужасном состоянии. Длинная трава, огороды с сгнившими овощами, виноград и вьющиеся растения, скрывшие садовые статуи.
В самом доме было больше двух десятков заколоченных окон, а остальные — такими грязными, что через них нельзя было ничего увидеть. Том пошел к мэнору по тропинке, которая была вытоптана среди зарослей. Кто-то здесь, определенно, ходил. Несмотря на внешнее запустение, дом приятно удивил. Внутри чисто и аккуратно, даже внутренняя сторона окон была вымыта. Еще более сбитый с толку, Том снова послал вызов Барти через метку и пошел по следу этих чар.
Минут через десять, он оказался в гостиной, где стоял стол, а на нем нетронутые тарелки с едой.
— Барти? — тихо позвал Том, но его проигнорировали.
— Барти! — позвал он громче. Что, черт возьми, происходит?
Переместившись на сигнал метки, он оказался лицом к лицу с волшебником только для того, чтобы отшатнуться от него. Он выглядел так… Шок понимания отразился на его лице: сын Бартемиуса Крауча-старшего находился под заклятием Империус! О, это было просто чудесно. Никто не откажется от того, что само идет в руки.
Рабастан и Родольфус поняли, что что-то не так, как только они увидели их отца и Гарри, мальчик так просто выпрыгивал из собственной кожи! Братья как обычно встали и обняли отца, а Гарри так в них вцепился, что почти выжал из них жизнь в своих объятиях.
— Скоро-скоро, скоро-скоро! — Гарри почти выкрикивал слова, с широкой сияющей улыбкой на лице, когда он смотрел на Лестрейнджей. Он был так счастлив, и ничего не мог сделать с этим. Просто очень счастлив. А еще он был так взволнован, что вообще не мог четко выражать свои мысли.
— Успокойся, сделай глубокий вдох и выдох, — распорядился Корвус, похлопав Гарри по плечу.
— В чем дело? — спросил Рудольфус, настолько озадаченный, что его собственное волнение нарастало.
— Как прошел суд? — спросил Рабастан, принимая жаркое, приготовленное для него Гарри. Выглядело и пахло очень вкусно. Мальчик каждый раз готовил что-то новое, никогда не повторялся, несмотря на то, что он посещал Азкабан каждые выходные.
— К черту суд, что происходит? — спросил Родольфус, когда его отец занял свое место, временно отвлекшись на еду.
— Дамблдор получил более трехсот лет по обвинению в создании угрозы для детей, Он был признан виновным. Гарри сказал: — Он никогда не выберется отсюда. Во всяком случае, если его свобода останется нетронутой.
— Триста лет? Неожиданно! — изумленно сказал Рабастан. Он думал, что Визенгамот сжалится над стариком, и, возможно, ему дали бы пять лет или что-то в этом роде.
— Согласен, это неожиданно, — кивнул Рудольф, глотая еду. — И что теперь?
— Ты скажешь сам или я расскажу? — обратился к Гарри Корвус, игнорируя своего нетерпеливого сыну.
— Рассказывай, — сказал Гарри, потягивая горячий шоколад и расслабляясь. Он скучал по ним всем. Еще скучал по животным в поместье.
— Он нашел Барти, — сообщил Корвус.
— Он нашел Барти? Где? Он был здесь? — уточнил Рабастан.
— Барти нашли не в Азкабане, — добавил Гарри. — Он был в поместье Краучей.
— Да ни за что бы Барти туда не пошел! — яростно возразил Рабастан. — Он ненавидел это место! Мордред, он жил с нами с тех пор, когда ему еще не исполнилось семнадцать! Экономил каждый кнат, чтобы купить себе какое-нибудь жилье в Хогсмиде или на Диагон аллее, отказываясь оставаться под крышей со своим отцом. Он ненавидел землю, по которой ходил этот волшебник.
— Я совершенно согласен, — торжественно кивнул Корвус. — Он был там не по собственному желанию. Его отец держит его под проклятием Империус. Он в таком состоянии с тех пор, как его тайно вывезли из тюрьмы.
— Тогда чье здесь лежало мертвое тело? — спросил Рабастан, чьи эмоции пока не могли определиться, что чувствовать. Все это время Барти был жив?
— Мы с довольно долго обсуждали это со всех возможных точек зрения, — сообщил Корвус, — и считаем, что его мать была похоронена вместо Барти. Возможно, она приняла оборотное зелье, чтобы вытащить его. И вот с самого момента своей «смерти» Барти находится под проклятием Империус. Отрезанный от всех контактов, неспособный даже почесать себе нос по собственному желанию. Должно быть, он почти сошел с ума за это время.
— Годы под империусом? — сморщился Родольфус, — от него что-нибудь осталось? Ум, запертый в теле без воли…
— Мы не знаем. ОН оставил там Барти, пообещав спасти, — признался Корвус.
— Хорошо, а какое это имеет отношение к нам? — спросил несколько озадаченный Рабастан.
— Бартемиус Крауч-старший вот-вот станет коллективным козлом отпущения, — мстительно сказал Гарри. Этот маг использовал Непростительное проклятие на собственном сыне в течение нескольких лет! Это было отвратительно. — И я хочу научиться сопротивляться империусу.
— Что? — переспросил удивленный Корвус.
— Я хочу научиться бороться с подвластным заклинанием, — ответил Гарри. — Я не хочу жить как Барти, вдруг, если такое произойдет.
— Я бы никогда не позволил этому случиться, — уверенно заявил Корвус, мрачно блеснув глазами.
— И как вы собираетесь использовать его в качестве козла отпущения? — скептически уточнил Родольфус, возвращая всех обратно к вопросу.
— Эй-эй! Полегче! Бартемиус-старший вот-вот командиром номер один в ставке Темного Лорда Волдеморта, шпионом, который затаившемся в Министерстве. Он — тот, кто использовал проклятие Империус на дюжине невинных подростков, — ухмылка Гарри была едкой и самодовольной. — Пришло время все исправить. Юные маги никогда бы не совершили ничего подобного, из того, что они сделали, если бы не империус.
— Использование Веритасерума докажет, что мы виновны, — печально заметил Рабастан. — Разве что… Вы создали зелье, которое нейтрализует действие сыворотки правды? Вы над этим они работали?
Гарри молчал. Корвус тоже повернулся к мальчику. Было интересно, раскроет ли он своим сыновьям?
— Гарри? Что ты задумал? — спросил с любопытством на лице Рабастан.
— Я, признаться, не думал о том, чтобы создать зелье, работающее как противоядие от Veritaserum. Вместо этого я работал над чем-то, что докажет вашу невиновность или, скорее, создаст впечатление, что вы невиновны. Это требует специально сформулированной клятвы, — застенчиво пробормотал Гарри.
— А-а, — понял Корвус. — Конечно, вот почему Тому понадобилось несколько волшебников и ведьм, чтобы проверить твою теорию. — Это явно сработало. Именно это Том имел в виду, говоря о предстоящей трудной части. Он должен был убедиться, что формулировка идеальна.
— Это удивительно, и это сработает! С клятвой мы буквально не сможем ни в чем признаться, — сказал Родольфус с благоговением. — Магия этого не допустила бы. Но как, черт возьми, можно так точно сформулировать?
— Увидишь, — улыбнулся Гарри. — ОН придет сюда под оборотным зельем вместо меня или Корвуса. Воландеморт может творить беспалочковую магию, поэтому он не должен привлечь внимание охранников Азкабана.
Братья были ошеломлены. Вскоре они могут предстать перед судом. А потом, они смогут уйти из Министерства свободными людьми. Скоро.
Остаток визита они провели в светской беседе, которая постепенно стихла, когда все задумались о скорой такой вполне вероятной свободе.
Когда братьев сопроводили обратно в камеры, надежда никуда не делась. Впервые они реально поверили, что скоро будут дома. Это была мечта.
Они всем обязаны Гарри. Двенадцатилетний мальчик изменил их жизнь, всю их жизнь к лучшему.