Глава 2 часть 2
Схомячив кусочек (последний) пирога с мясом, запив его глотком сладкого кофе и отрезав себе от нового пирога — ох, и хорошо же они получаются у поваров! — на этот раз сладенького, с кусочками фруктов и вишней без косточек, я мысленно вернулась к минувшим событиям.
После того, как «сюрприз» настиг меня прямо посреди церемонии передачи должностных полномочий наместника, совмещённой с награждением выделившихся, последующим фуршетом, а потом и балом (который я так и не увидела), напавшая было скука моментально развеялась. Вот просто раз — и нету. Ну, не удивительно…
Во-первых, встал вопрос: кто именно грохнул Счетовода и его охранника?
Сам миньон затруднялся с ответом. Напали на них по дороге из одного офиса в другой, представляться не пытались, похитить главу Синдиката для последующих пыток и допросов (что впоследствии дало бы как минимум понимание, что им нужно) — тоже. Сработали быстро и жестко. Сначала подорвали бомбу, причём так, что угрозу не почувствовал ни Счетовод, ни Шень, а потом добили раненых (раненого то есть: Воин-ганфайтер, в отличие от Счетовода, заметных для немёртвого ранений не получил) и дезориентированных. Был Адепт в сопровождении Воина — и нету.
Чем-то похоже на наш Отряд, Демонов Ракшаса и иные команды схожего профиля. Явно не какие-то там конкурирующие бандюки. У тех спецов нужного уровня попросту нет, аристо за этим следят плотно.
Таким образом, логически мысля, можно понять: из потенциальных убийц, имеющих техническую возможность такого покушения, остаются только силовики, революционеры и те магнаты и аристократы, что имеют достаточно денег и связей, дабы нанять команду воителей, не побоявшихся провести боевую операцию на улицах Столицы.
Эх! Будь там Прапор — думаю, убийц ждало бы много удивительных открытий. Открытие лопнувшей от сжатия головы, например. Или разорванной грудной клетки, хе-хе. Но туповатого громилу, как слишком заметного, Счетовод брал с собой редко. И после того, как главу Синдиката лишили тела, отправив ко мне, я опасалась, как бы каменноголовый собрат Хрустика по разуму не наломал дров, оставшись без начальственного пригляда.
В общем, оставив команду развлекаться, а потом самостоятельно добираться до Столицы на оставленном для этих целей Коврике, я снова рванула в гущу событий.
Естественно, ребята получили указания говорить, если у кого возникнут вопросы, что у лидера их сводной группы возникли срочные дела. Также им надлежало делать вид, что возвращаться домой мы будем вместе, а не по отдельности. Тем более что я надеялась успеть вернуться раньше, чем они доберутся до сердца Империи и формально прилететь вместе с командой.
Путешествие верхом на Раух не отняло слишком много времени, в отличие от сил. Так что пусть я и прибыла в Столицу ещё ночью, но начать действовать смогла только с наступлением утра, после отдыха.
Первым делом я решила направить свои стопы к Паулю, которого я предупредила о своём скором прибытии ещё на подлёте к Столице. Миньон явно пребывал на взводе и сообщению от начальства очень обрадовался. Не мудрено: успешное покушение на Счетовода было не единственным враждебным шагом по отношению к моим бандитам.
К счастью, агрессию проявили только по отношению к представителям криминала. Легальная и полулегальная часть бизнеса, а также не связанные с Синдикатом заводы и фабрики урона почти не претерпели. Бордели, склады для контрабанды, казино, наркопритоны и всё остальное предпочитали отжимать, а не громить. А если что-то пострадало, то случайно и от иных причин, не являясь мишенью для целенаправленных ударов. Разве что лабораторию Пауля попытались взять штурмом какие-то не совсем простые (потому как одарённые и хорошо вооружённые) ухари, что все до единого там и полегли/взяты в плен для дальнейшего допроса и переработки. Всё-таки атаковать тщательно и параноидально окопавшегося западника через подземелья, которые он буквально заполонил растительными, органическими и алхимическими минами, боевыми и следящими химерами, а также чёрт знает, чем ещё — это довольно-таки самоубийственно.
В остальном, если отбросить жалобы алхимика, повторюсь, ничего страшного. Ну, это если основываться на фактах, предоставленных Паулем во время сеанса мыслесвязи, состоявшегося, когда я прибыла к стенам Столицы.
А полностью верить ему нельзя, ибо алхимик обычно иным интересуется.
Короче говоря, поговорить с розоволосым западником лично всё равно нужно. А ещё нужнее — воспользоваться его лабораторией и вернуть Счетовода к нежизни, дабы Сай, взяв Прапора и, возможно, прихватив и группу масок во главе с Наталом (если он сейчас не на миссии), взвалил на себя часть задач. Показать, что босс жив (ибо опять всех переиграл и подставил под удар двойника), а Синдикат вообще бессмертен — тоже не помешает. Так сказать, провести наглядную демонстрацию с морем крови, повсюду разбросанными кусками тел и показательно замученными изменниками.
Да, мои мысли тогда так и лучились добротой и всепрощением. И это я ещё не знала об успешной попытке рейдерского захвата моего Отряда Убийц.
* * *
Столица Империи. Конец первого месяца весны.
— Как я рад, что вы наконец здесь, госпожа! — эмоционально жестикулируя, воскликнул Пауль, когда я через один из подземных ходов, не пострадавших от боестолкновения, проникла в его стоящую под больницей лабораторию. — Это настоящий беспорядок! Хаос! — взмахнул руками западник. — Сначала на нас напали эти наглые имперские шпионы. Знаете, сколько ценных ресурсов и моего драгоценного времени пришлось потратить, чтобы восстановить численность химер? Частично восстановить! Лишь только частично! Потому что находящихся на консервации не хватило! А коммуникации?! У меня, как вы знаете, очень чувствительное оборудование, которому нужно стабильное поступление ресурсов и отвод отходов. А теперь, после устроенного погрома, приходится держать болванов с вёдрами, ковшами и бочками. Дикость! Сущая дикость и варварство!
Пауль заметил небольшую процессию своих подчинённых, которые, кажется, присутствовали не там, где нужно и занимались не тем, чем полагается, после чего стремительно метнулся их разносить. Впрочем, когда срывающиеся на фальцет крики прекратились и нервничающий слуга вернулся, то успокоившимся он не выглядел.
— А сейчас?! — будто и не прерывался, продолжал алхимик свой возмущённый спич; ну, хотя бы заметил, что мне не нравятся крики и тон сбавил, немного. — Сай так высокомерно заявлял, что больше эксцессов не будет. Что я могу работать спокойно. Похвалялся дисциплиной среди этих своих racaille*. И что же? И половины месяца не прошло с нападения имперских шпионов, как собственные разбойники этого высокомерного сноба пошли вразнос! — снова повысил голос розоволосый. — И опять, опять тупые громилы нагло вломились ко мне! Нарушили все процессы, какие только могли, отвлекли, заставили тратить ценные ресурсы нецелевым образом… За что это всё на мою бедную голову? Боже, чем я такое заслужил? — подняв взгляд к потолку, патетично вопросил он. — И вообще, это столица вашей terre maudite**, или набитая бандитами и дикарями дыра?! Да я даже на юге, прямо под боком у заговорщиков, революционеров и прибывших карателей, работал куда спокойнее!!! — снова сорвавшись на фальцет, закричал доведённый до ручки мужчина.
Да уж, кризисные ситуации — это явно не конёк Пауля. Миньон плохо умеет их разрешать и сильно нервничает. Вон, как ругается. Совершенно искренне, причём.
/ * — подонки, сброд, отбросы общества. /
/ ** — проклятой земли (напоминаю, родной для Пауля язык Западного государства (бывший французский)). /
Больницу, кстати, на сегодня и несколько следующих дней закрыли. Хотя особенным событием, из-за которого нужно психовать и ругать Счетовода, я бы это не назвала: какие-то уродцы, якобы из Синдиката, который теперь «взял под контроль новый босс», пытались вломиться внутрь, дабы «стрясти с трусливых лепил» деньги и что-то там из алхимии и наркотиков.
Идиоты.
Даже не учитывая подземной части с её бойцами, алхимиками и химерами, что пустят большинство банд на материал, даже не особо при этом напрягаясь — вон, целую боевую группу службы разведки не так давно успешно превратили в трупы и заготовки для химер — у официальной части заведения Пауля имелась вполне зубастая вооружённая охрана. Так что наглецов — явно принадлежащих к далеко не элитной части криминальной структуры, ибо в серьёзных бригадах рулят отставные армейские и полицейские офицеры с унтерами, так что порядки и выучка там соответствует — конечно, угомонили. Но вот вестибюль и раздевалку придётся мыть от крови и ремонтировать, как и часть окон с лицевой стороны.
К счастью, во время происшествия было уже поздно, приёмные часы закончились, поэтому пациенты и репутация заведения не пострадали.
В отличие от нервов Пауля, да. Ведь это уже второе нападение на его вотчину за короткий отрезок времени, минувший с убийства Сайкю. Не везёт моему алхимику, определённо не везёт. Вот он теперь и успокаивал свою нервную систему путём выплёскивания эмоций на всех окружающих, включая меня.
— Ничего, теперь я здесь. А значит, мы во всём разберёмся. И в Кукуте мы тебя таки прищучили, — ответила я на шпильку о «карателях». — А здесь, в родном мне «сердце проклятых земель», ты вполне себе продолжаешь работать.
— Да, да, — испуганно ссутулился Пауль. — Я не в упрёк вам, госпожа. Я слабый, нервный человек, наговорил лишнего на эмоциях.
— Ничего страшного, я не в обиде. И хорошо понимаю твоё негодование. Можешь продолжать. Должна же я знать твои проблемы, чтобы с ними помочь?
— Всё налаживается на самом деле, — взявший себя в руки алхимик махнул рукой. — Просто я привык к… более спокойной обстановке. Ещё и этот большой болван. Я, когда напали те отбросы, едва смог его остановить от того, чтобы проломить перекрытия и пойти крушить всё вокруг! Не понимает, что такой, с вашего позволения, «помощью» он откроет наше существование, и тем самым втравит в настоящие проблемы! И вещества на него не действуют, — насупившись добавил наш главный алхимик. — У меня до сих пор не получилось подобрать эффективные средства против существ нашей, э-э, природы. Пришлось свою новую коровку этому грубияну отдавать, — сморщившись, будто зажевав лимон, добавил алхимик.
О, вот чего он такой всклокоченный! Мало того, что шумиха и неуверенность в будущем досаждают, так ещё и одну из «красавиц» увели. И кто? Прапор! Наш главный тупица и дуболом. Хи-хи-хи!
— И что, сработало? — поинтересовалась я, скрывая своё веселье, дабы не обидеть подчинённого.
— Сработало, — тяжкий вздох. — Лучшее моё творение. И теперь она целую ночь с этим… — алхимик вновь вздохнул, но теперь сквозь зубы. — Запечатлелась на это животное!
— Будто бы ты не можешь сделать новую химеру для своего извращенского гарема, — фыркнула я на ревнивое возмущение миньона. И уже серьёзно: — Кстати, я надеюсь, ты не нарушал правила подбора материала?
— Нет, что вы, мейстрес! Я бы просто не посмел! — испуганно распахнув глаза на мой прищур, искренне ответил западник. — И именно поэтому так тяжело найти достойную кандидатку с потенциалом. Я не ропщу, нет, но разве не мог этот дурак пускать слюни на кого-то другого? И в первую очередь мои дорогие женщины мне помогают и меня защищают, и только потом…
— Да-да, не продолжай, — отмахнулась я от смущённых оправданий любителя больших и сильных (а также покорных и тупых) девиц. — Твои вкусы, пока они не нарушают правил — только твоё дело. А вот то, что наш Мастер-ломастер так сильно скучал по женской ласке, что на твою коровку кинулся сразу, как разрешили — это моя недоработка.
И действительно: я ведь проводила исследования в этом направлении и давно поняла, что высшие/разумные немёртвые вполне сохраняют свои прижизненные потребности, в том числе и тягу к противоположному полу. А Прапор при жизни отличался довольно… своеобразным отношением к девушкам, которые редко когда доживали до окончания акта его, кхем, любви.
Не сказать, что здоровяк специально так обращался со своими подружками/жертвами. По крайней мере, судя по всему, в сексуальную девиацию это превратилось не сразу. Однако, когда ты «счастливый» обладатель детородного органа воистину конских размеров, а помимо этого Мастер стиля укрепления, что даже без сознательных усилий очень силён и прочен, то тесное общение с обычной девушкой просто не может закончиться хорошо. Особенно если наш Мастер-ломастер плохо контролирует свои силы, отчего в порыве страсти способен просто порвать или раздавить свою несчастную партнёршу.
В общем, я такие приколы запретила, нужные паттерны в мозг миньона вбила. И Прапор приказу подчинился. Но желания остались и копились — вот и начал опять чудить.
И что мне мешало раньше заказать у Пауля достаточно прочную половинку для тупицы, одинокого из-за своей силушки богатырской? Или на худой конец просто отключить у него репродуктивную систему? Хотя в последнем случае нужно смотреть, как это отразится на общем тонусе организма: нежить то она, конечно, нежить — но слишком уж похожи мои псевдовампиры на полноценно живых.
А ничего не мешало! Кроме безразличия к столь «незначительной» проблеме.
И то, что Прапор в моём присутствии думал о чём угодно, но не о подобных вещах, меня не оправдывает. Очевидно же, что чем примитивнее разум, тем выше зависимость его носителя от базовых потребностей тела. Да, по факту немёртвому не нужно есть, спать, заниматься сексом и даже дышать, но это привычно… и приятно. Особенно когда один конкретный немёртвый, когда нельзя драться, иных способов скоротать время попросту не знает. Ну, разве что тренировки. Но у Прапора довольно специфичный путь развития, который почти не работает через самосозерцание, контроль внутренних энергий и прочие около медитативные вещи. Так что только первые три.
В общем, повезло, что агрессивный звероватый громила не сорвался на почве недостатка женской ласки. И плохо, что я не заметила размеров проблемы, а те, кто заметил, не сочли это достаточно важным, чтобы проинформировать меня или решить её самостоятельно. Тот же Счетовод мог бы и сам разобраться. В конце концов, найти среди воительниц особу с определёнными, мнэ, запросами — сложно, но возможно. Не говоря уже о том, что всегда есть обходные пути: найм профессионалок, практика шибари (якорными цепями, хех) и прочее.
Нужда — мать изобретательности.
Так, слушая причитания подчинённого и размышляя на всякие околопосторонние темы, я прошла в недра заранее подготовленной лаборатории, где собиралась провести воскрешение Сая.
— Это что? — спросила я, глядя на лежащее на кушетке бессознательное, но живое тело старого, даже скорее дряхлого воителя (хуже, чем был Генсэй до своей смерти, поднятия и пробуждения), навскидку ранга Воина начальной ступени.
— К сожалению, оригинальные тела оказалось слишком сильно повреждены и слишком долго пролежали без надлежащих условий, чтобы надеяться их восстановить. Этот старик — лучшая замена из тех, что удалось найти в короткие сроки. Вам придётся делать выбор, кого вселять в этот сосуд.
— Не придётся, — качаю головой, хмуро рассматривая дряхлый сосуд и прокручивая в голове возможные трудности и пути их обхода. — Шень не захотел продлять наше сотрудничество и предпочёл уйти на перерождение. Его право. Да и это тело…
— Я что-то сделал не так? — глядя на мою задумчивость, забеспокоился алхимик, который перед столь выдающейся и интересной операцией, как воскрешение, испытывал дикую смесь эмоций.
Бурлящий коктейль чувств, включающий в себя самые разные, порою противоречивые эмоции, раздражал моё эмпатическое восприятие. Это довольно утомительно: ощущать, как под боком клокочет котёл, где варится всё — от понятного мандража до почти ужаса (да, слово-заклинание на демоническом наречии пусть и было затёрто в памяти не сумевшего вынести его вес немёртвого, всё же оставило серьёзную зарубку), от простого предвкушения, до страстного желания стать сопричастным к страшному, но чуду — и, может быть, ухватить его крупицу для личного пользования. Внешне Пауль оставался более-менее сдержанным, но внутренне…
Словно не взрослый мужчина, являющийся уважаемым и имеющим серьёзную репутацию — пусть и в узких кругах — алхимиком, а девочка-подросток перед встречей с кумиром, которому она (горе-горе!) может не понравиться. Короче говоря, эмпатию пришлось пригасить.
— Этот сосуд не подходит? — продолжал нервничать Пауль. — Разве возраст и связанные с ним изменения телосложения являются проблемой для свершения Высшего Таинства? Если это тело не подходит, то есть иные. Они хуже, но…
— Возраст неважен. Да и телосложение с внешностью постфактум корректируются достаточно быстро, — отвечаю мужчине. — Проблемой являются отличия в энергетике. Если получится «зацепиться», то дальше можно сшить сущность с телом. А потом начать подстраивать оболочку под вселённую душу. Но тут как раз и проблема. Я ведь сбрасывала тебе пакет с общей информацией на тему так называемого «таинства воскрешения». Да и сам ты видел, что в прошлый раз даже с Прапором не сразу получилось, — миньон сконфужено кивнул; всё он видел и помнил, просто считал несущественным для… (кем он меня там считает?). — Хотя… — ухватив мысль за хвост, дополнительно разгоняю разум, чтобы всесторонне её взвесить.
Если не вдаваться в подробности, то идея выглядела достаточно просто. Ведь что особенно сложного в том, чтобы пересадить в новое тело один из важных органов, сохранивших хоть какие-то обрывки энергетики (и тем самым на порядок упростить дальнейшие манипуляции)? В общем-то, ничего. Архидемон, который любезно делился своими воспоминаниями во время кошмаров и недавней попытки захватить моё тело, конечно, мог работать с душами напрямую, изменяя их и вселяя в разные телесные и духовные конструкты. Но иногда ему тоже требовались костыли. Да и культисты, что жаждали дарованной силы и знаний, редко когда отличались собственными выдающимися талантами. Так что примерное понимание того, что нужно делать, у меня было.
Правда, понимание это — далеко не полное, даже с учётом поглощённой сущности доппельгангера. И тут в любом случае надо хорошенько всё пересчитать с учётом специфики мира и моих личных особенностей.
Например, момент, когда и как производить пересадку — живому и одушевлённому, живому без души (а так тоже можно, если выкинуть строго душу, но сохранить прилегающие к телу, более материальные духовные оболочки), свежеумерщвлённому, или умерщвлённому и обращённому — имеет немалое значение. Каждый из возможных вариантов обладал своими достоинствами и недостатками… причём как очевидными, так и теми, что обязательно неожиданно вылезут в процессе.
Степень применения демонической магии опять же. Да, кое-что можно сделать через Яцуфусу, кинжал с рабом или пользуясь инструментами алхимии, но кое-что слишком сложно, а некоторые моменты и вовсе практически невозможны. Имейся под рукой пригодное для работы родное тело Сая — возможно, удалось бы справиться без скачка синхронизации с последующим использованием демонической силы. Ну, при удаче.
Увы, удача — это точно не про нас.
— Надеюсь, ты не избавился от останков, раз они испортились? — спрашиваю у стоящего рядом миньона.
— Нет. Разумеется, нет, — поспешно ответил тот. — Я на всякий случай поместил их в чан с поддерживающим составом. Пусть тела ни на что не годятся, но я не настолько глуп, чтобы нарушать ваше указание.
— Хорошо, я не сомневалась в твоём уме и профессионализме, Пауль, — похвалила я падкого на это дело подчинённого. — Что касается твоего молчаливого вопроса, то у меня появилась идея. Но для её реализации нужны целые органы с более-менее серьёзными остатками энергетики. Сердце, мозг, печень, может быть, лёгкие или что-то ещё расположенное близко к центральным энергоузлам, — в дополнение к словам сбрасываю алхимику более подробный ментальный пакет с пояснениями, чего мне хочется добиться и какими путями можно к этому прийти.
— Очень интересная идея, госпожа, — резкими, дёрганными даже, движениями покивал мужчина. Глаза его почти что буквально засияли, расширившись до предела. — Ещё один шаг к Истинному Воскрешению! — с больших букв произнёс взбудораженный перспективами западник.
— Если получится удачно вытолкнуть душу из живого тела, а потом вселить туда нового постояльца, пока то не умерло, — уточнила я. — И если с отторжением энергетики и нового органа получится разобраться. И это только навскидку. Так что фирму, занимающуюся переселением старых и больных богачей в молодые и здоровые тела, нам открывать ещё рано, — усмехаюсь, обозначая шутку.
— Да, конечно, конечно, но это же… — забормотал было алхимик, но быстро себя отдёрнул и вернулся к главной теме. — К сожалению, в относительно удовлетворительно состоянии находится только сердце. Печень, правое лёгкое и остальные органы правой стороны тела пострадали очень сильно. Череп разбит, мозг превращён в кашу.
— Печально, — досадливо дёрнув уголком рта, качнула я головой. — Значит, работа будет сложнее, чем я надеялась.
— А что насчёт позвоночника? — предложил Пауль. — Он остался целым. Через него или рядом с ним проходят все основные узлы, а кость сохраняет остатки энергетики дольше, чем плоть.
— Ты прав. Хотя возни с его пересадкой будет много, — хмурюсь, предвкушая значительный объём работы. — Но зато сразу понятно, что с живым донором тела можно не возиться.
Задумчиво стучу пальцем по подбородку, прикидывая, что ещё из дополнительных инструментов нам может понадобиться.
— Прикажи, чтобы подготовили дополнительное оборудование. И притащили поближе то, что может пригодиться в хотя бы теории, — сказала я подчинённому, дополнительно сопроводив слова новым коротким информационным пакетом.
— Будет сделано, — неглубоко поклонился Пауль. — Что-нибудь ещё?
— А ещё не помешало бы выпить чаю. С вкусняшками. У тебя ведь есть что-нибудь? Или придётся тратить свои запасы?
— Обижаете, госпожа, — обозначил улыбку алхимик, чей разум уже явно пребывал в другом месте. — Я регулярно обновляю запас ваших любимых сладостей. И некоторых других, для разнообразия. Я распоряжусь?
— Иди уже, — взмахом руки отпускаю мужчину. — Вижу, что тебе не терпится. Посмотреть на труп Счетовода и добраться до комнаты отдыха я смогу и сама, — последние слова произношу уже в спину быстро шагающего прочь алхимика — даже, кажется, под небольшим ускорением — который, судя по виду, ещё и крутил в голове разные идеи.
Как бы в стену не врезался. А, нет, уже не актуально: врезался.
«Интересно, я тоже так выгляжу, когда увлекаюсь какой-нибудь идеей? — хмыкнула я, глядя, как Пауль зацепил плечом дверной косяк и, даже не заметив этого, ускакал дальше. — Ну, по крайней мере, углы плечами не сшибаю уж точно. Учитывая обстоятельства, я бы заметила следы устроенных по рассеянности разрушений».