Ох? А Какузу, похоже, куда влиятельнее, чем я ожидал. Ни один случайный человек не мог иметь историю с Юко, заслужить такое уважение со стороны высших руководителей Королевского двора и одержать, по словам Хикари, самую решающую победу за последние годы.
Кажется, он не простой мрачный старичок, как я думал.
— Не забывай, что некоторые ваши люди погибли и от моих случайных атак. Ни один из моих поступков не был направлен на благо Дальнего Востока, я просто действовал по собственной воле после того, как эта баба осмелилась напасть на меня, — я хотел развеять все мысли о признательности, которые они могли бы во мне увидеть. Мия слегка замялась, а Хикари бросила на меня забавный взгляд.
— Так вот как ты теперь утверждаешь? — она прячет хихиканье за рукой, а Мия смотрит на нее с замешательством, после чего поворачивается ко мне с наклоненной головой.
… Милашка.
— Мне не нужно ничего "утверждать". Если я говорю, значит, мои слова — истина. Если наступает момент, когда это не так, то они становятся истиной до тех пор, пока я не решу иначе, — Мия отшатнулась от моих гордых слов, бросив взгляд на Хикари, а та в ответ лишь пожала плечами и хихикнула.
— Как скажешь, Инумаки, — Хикари выходит вперед и идет рядом со мной, Мия моргает и быстро бежит за ней, немного отставая, чтобы не идти в одном темпе с нами.
— Мне не нравится твой тон, — обращаюсь я к Хикари, прежде чем повернуться и посмотреть на Мию, и поймать ее взгляд, когда она посылает мне нервную улыбку. — Что касается твоего утверждения… Если кто-то настолько слаб, что умирает от атаки, которая даже не предназначена для него, я сомневаюсь, что он заслуживает жизни. Что может делать такой человек в самом центре поля боя?
Мия хотела возразить, но суженный взгляд Хикари удержал её от дальнейших слов. Однако Хикари выглядела задумчивой, она хмыкнула и рассеянно уставилась в землю.
— Значит ли, что ты не ценишь жизни слабых? Ты не похож на человека, который так легко пренебрегает жизнями других, — с любопытством спрашивает Хикари, пока мы идем по Камакуре, приближаясь к городу после долгой прогулки по лесу.
— Ты неправильно понимаешь. Жизнь самая драгоценная вещь, но если кто-то настолько глуп, что решил остаться в эпицентре битвы, выдержать которую он не способен, то он уже выбрасывает эту свою "драгоценную" жизнь. Как мне найти ценность в человеке, неспособном сохранить собственную драгоценную жизнь? — глаза Хикари загораются пониманием, она хмыкает и кивает.
— Ты не ненавидишь слабых, но ненавидишь видеть, как слабые без нужды выбрасывают свои жизни, — я хмыкаю и закатываю глаза, наклоняю голову в сторону, отчего раздается хруст, а затем безразлично смотрю на Хикари.
— Я не "ненавижу". Что толку ненавидеть того, кто ниже меня? Когда ты смотришь, как курица безрассудно прыгает в клетку со львом, ты ненавидишь курицу? — Хикари моргает от такого сравнения и усмехается.
— Вот как. У тебя интересная точка зрения, Инумаки, — замечает она с намеком на что-то в своем тоне. — Но я хотела бы задать тебе один вопрос…
Я поворачиваюсь к ней со слегка прикрытыми глазами, пока она делает драматическую паузу и улыбается.
— Если ты считаешь слабых цыплятами, значит, ты — лев? — я удивленно моргаю, прежде чем на моем лице появляется ухмылка.
Ага, щас.
— В этой ситуации я не был бы львом, который сидит в клетке и терзает беспомощного цыпленка. Нет, я был бы человеком, который с удовольствием смотрит на зверей, запертых в клетке, — как только я закончил, мы, наконец, подошли к входу в Камакуру. Я замечаю Аматерасу, стоящую между Араши и Какузу, а за ними — Реймей с Сусаноо. Она начинает приближаться, как только замечает нас с Хикари, идя с достоинством, несмотря на неровную тропинку.
— Инумаки Майкл. Я должна извиниться и поблагодарить тебя за помощь, оказанную сегодня при вторжении Йоми. Мы не хотели вовлекать тебя в дела Дальнего Востока, — едва Аматерасу закончила последнюю фразу, как внутри меня зазвучал голос Эдиас, со словом "ложь", и глаза мои заострились.
К сожалению, Аматерасу заметила внезапную перемену в моем поведении: её глаза слегка расширились, а на безупречном лице появилась небольшая ухмылка.
— Ты полон сюрпризов, Инумаки Майкл… — прошептала она себе под нос, и мы все, кроме Сусаноо, услышали, несмотря на её низкую громкость. Остальные не просят подробностей, они только с любопытством смотрят на меня.
— На меня напали. Я защищался. Вы не должны ни извиняться, ни благодарить меня, — мой ответ вызвал у нее слабую улыбку, она подняла руку, подзывая остальных, и они быстро подошли, склонив головы в знак уважения.
— Полагаю, что так, — проговорила она, прежде чем повернуться и обратиться к тем, кто стоял позади нее. — Теперь мы должны решить вопиющую проблему, которую обнаружили вчера, — я растерянно моргаю, когда она начинает говорить о чем-то, не обращая на меня внимания.
Хикари пытается улыбкой извиниться передо мной, когда встает позади Аматерасу.
Брух.
— Мы уже вырвали нескольких шпионов изнутри, но, оказалось, мы подошли не так тщательно, как хотелось бы. Информация о местонахождении Инумаки Майкла каким-то образом была раскрыта в течение нескольких часов, несмотря на то, что о ней знали только высшие эшелоны Королевского двора, — Аматерасу продолжает, игнорируя мое замешательство, и я сужаю глаза, чтобы сосредоточиться на этой части, наконец-то понимая, почему она раскрывала это при мне.
— Дело не только в этом. Кто бы ни распространил информацию, у него есть какой-то способ быстрой связи с внешним миром, так как он передал её так быстро, что войска Йоми успели подготовить план атаки, — Какузу добавил к словам Аматерасу, и все напряглись, когда осознали подтекст.
Есть предатель. Не только в королевском дворе, но и среди присутствующих руководителей. По крайней мере, это самое вероятное предположение.
— Ох… — Мия в шоке приложила ладонь ко рту, когда её осенило, и в испуге оглядела всех руководителей.
Аматерасу поворачивается и идёт к Мие, её глаза ловят мои, когда она подносит руку ко рту в "шикающем" движении, а затем проходит мимо меня и смотрит сверху вниз на Мию.
— Теперь ясно, кто предатель, не так ли? — внезапное приближение Аматерасу, а также её пристальный взгляд повергают Мию в состояние паники: она бледнеет и в шоке смотрит на богиню. — Кто ещё это может быть, как не бывший капитан семьи Цукуёми, предательница Йоми и Королевского двора?
На лицах Какузу и Хикари заметен шок: на лице первого слабая паника, а вторая с отчаянным выражением лица догоняет Аматерасу.
— Госпожа, пожалуйста, обдумайте всё! Мия никогда бы не… — Аматерасу подняла руку и бросила на Хикари предостерегающий взгляд, её слова заглохли в горле, и она опустила голову, стиснув зубы.
— Ты сомневаешься в суждениях своей богини, Хикари? — слова Аматерасу заставляют Хикари зажмуриться — она явно не желает идти против слов своей богини, несмотря на собственные чувства к Мие.
Какузу с грустным видом смотрит в землю, а Араши выходит вперед с гневным выражением лица, удерживаемый лишь стоической Реймей, которая пристально смотрела на Мию.
— Мия! Как ты посмела предать Королевский двор после всего, что мы для тебя сделали! Неужели всё это было лишь фарсом? Ты нас обманывала! — гневно крикнул Араши, пока его еле-еле удерживала Реймей, и до полусмерти напугал Мию, которая отчаянно замотала головой со слезами на глазах.
— Н-нет! Я не предавала вас, клянусь… — сквозь рыдания пытается воскликнуть она, с отчаянием и беспомощностью глядя на Аматерасу, когда Эдиас сообщает, что…
Она говорит правду.
Интересно.