Ситх в Игре Престолов. Главы 441-442.fb2
Визерис Таргариен, законный король Семи Королевств и последняя надежда рода Владык Драконов стоял в глубине шатра, с выражением омерзения на лице.
Причина тому очевидна — её сестра.
Дейнерис находилась на возвышении перед кучей ликующих дикарей и разрывала сердце жеребца зубами, словно какое-то животное. Да уж, зрелище отвратительное. Кровь стекала с подбородка Дэни, на платье и грудь. Но она упёрто продолжала вгрызаться в сырое сердце, словно это идеально приготовленное блюдо из кухонь Красного Замка.
Взгляд сестры не отрывался от Кхала Дрого, её мужа.
Вся эта сцена была не просто мерзкой, но ещё и… смешной. Она доказывала, что все эти дотракийцы, не более чем дикари. Женщина ест сердце, чтобы утвердить пол ребенка, которого она носит? Сама эта идея вызывала отвращение и какую-то брезгливость, с одной стороны из-за самого процесса, а с другой — из-за безграничной тупости сего действа.
Впрочем, его отношения к традициям дикарей значения не имеет, и он сам это понимал. Дрого посеял своё семя в её сестре. Вот, что действительно важно. Следовательно, теперь ничего не мешает этого дикарю повернуть свою орду на запад, к ближайшему порту, а оттуда — на Вестерос, огнем и мечом вернуть то, что принадлежит ему по праву.
Только Дрого этого не делал. Даже узнав о беременности Дэни, кхал отказался двинуть свою армию, заявив, что предзнаменования еще не подходят для войны. Что это, блять, вообще значит?! Они заключили сделку! Дрого женился на его сестре и заимел ребенка в ее утробе! А он всё ещё сидит в этих трущобах, в то время как Узурпатор восседает на Железном Троне! Троне, на который он не имел права даже смотреть, не говоря уже о том, чтобы сидеть на нем!
Услышав, что песнопения резко прекратились, Визерис поднял голову и увидел Дэни, опустившуюся на одно колено. Выглядела сестра немного… нездоровой, но она продолжала держать в ладони остатки окровавленного сердца. Её мучения вызвали у Принца улыбку — эта сука заслужила наказание за то, что ударила его! И главное за что?! За то, что он выразил недовольство из-за поведения её служанки, которая обратилась к нему словно к простолюдину какому-то!
Пусть теперь страдает, а ещё лучше — выблюет сердце и опозорится перед всеми! Вот то потеха будет…
Однако надежды Визериса не сбылись, и спустя пару секунд, все следы проявленной слабости исчезли с лица Дэни, и она медленно поднялась на ноги. Затем, с нарочитой неторопливостью человека, устраивающего шоу, она поднесла последний кусок сердца к губам и съела его одним махом. Дикари подняли оружие, закричали, начали скандировать что-то на своём грубом, примитивном языке… хорошо, что Дэни заставила их замолкнуть, подняв руку. Правда, затем она сама заговорила на дотракийском, который он даже не пытался выучить. А зачем ему это? Он — король. Если уж на то пошло, то это как раз дикари обязаны учить общий язык, а не наоборот.
В конце своей небольшой речи она назвала одно имя:
— Рхего.
Несомненно, это имя она собиралась дать ребенку, растущему в ее утробе. И тут же вновь поднялся гвалт — дотракийцы начали скандировать это имя. Они кружили вокруг Дэни, восхваляя ее. Даже Дрого поднялся со своего места и подхватил сестру на руки, словно она была не более чем ребенком. Это было… Они… Они поклонялись ей! Эти… эти дикари восхваляли ее за то, что она просто выполняла свой долг женщины! Это… нет… бред какой-то?!
Покачав головой, Визерис намеренно отвернулся от тошнотворного зрелища и вышел из шатра, направляясь к своим «покоям». Оказавшись внутри, он оглядел жалкое жилье, которое ему предоставили. Ему, королю, дали палатку, которая едва ли сошла бы за палатку слуги! Он видел палатку Дэни: золото, драгоценности, прекрасное постельное белье. Нет, всё это просто… неправильно! Она ничего не сделала! Ничего! А они дали ей все, что он заслуживал! Он тот, кто заключил сделку за руку своей сестры! Он тот, кто станет королем! Он тот, кто поведёт их на войну! В конце концов именно на его плечах покоилась судьба величайшей династии! Не на её! И все же… И все же ему предоставили это убогое жилье. Принуждали есть в задней части палаток.
Он вынужден сидеть и смотреть, как его сестру хвалят и почитают за то, что она просто выполняет свои женские обязанности! Нет. Хватит. Ему надоело ждать.
Подойдя к сундуку со своими вещами, он открыл крышку и грубо схватил меч с кинжалом, пристегнул оба к поясу, затем взял большую кожаную сумку и вышел из палатки. Он всё ещё слышал, как дикари восхваляли его сестру. И от одного этого звука его кровь вскипала! Но он ещё покажет им. Если они не отдадут то, что ему причитается, тогда он возьмет это сам!
Он ворвался в «покои» сестры, не обращая внимания на то, наблюдает ли за ним кто-нибудь, и сразу же отыскал глазами сундук, который, как он знал, хранил в себе самое ценное. Сундук, к которому не прикоснулся бы ни один из дотракийских дикарей.
Он опустился перед ним на колени и открыл крышку. Внутреннее пространство оказалось частично заполнено мелким песком, а на песке том — лежали три драконьих яйца, которые Иллирио по глупости подарил Дэни во время ее свадьбы.
«Где же четвертое?» — Оглядевшись, он быстро нашел последнее яйцо, расположившееся на подставке рядом с тем, что, по его предположению, служило кроватью сестры.
Вернув внимание к трем яйцам, Визерис с нежностью провел пальцем по узору чешуи на одном из них, черном. Если бы всё сложилось иначе, ему бы дали это яйцо. Он был уверен. Возможно, он даже смог бы вернуть драконов к жизни… но увы, нет, конкретно эти яйца, к сожалению, были не более чем красивым камнями. Однако, красивые камни тоже могут неплохо сослужить ему.
Аккуратно собирая яйца по одному, Визерис положил каждое в кожаную сумку, которую принес с собой, а затем встал и подошел к последнему, находившемуся на подставке рядом с кроватью. Его сестра была одержима конкретно этим яйцом, подаренным ей предателем Севера Болтоном, и он пока не мог до конца понять, почему. На вид оно ничем не отличалось от трех других, разве что немного больше.
«Значит, оно будет стоить больше»
Протянув было руку, Визерис замер от прозвучавшего голоса:
— Вам не следует носить сталь в Ваэс Дотраке, ваша милость. Нарушение законов здесь не прощают, даже таким, как вы.
Принц обернулся и увидел сира Джораха Мормонта, стоящего у входа в шатер его сестры.
— Это не мои законы. Я — король. Я и есть закон. Эти дикари надо мной не властны. — Насмешливо проговорил он прописные истины, после чего обернулся и поднял последнее яйцо, которое слегка удивило его своим весом, и положил его в сумку вместе с тремя другими.
— Они не ваши, ваша милость.
Визерису было плевать на слова изгоя; он оглядывал палатку в поисках чего-нибудь еще ценного, что он мог бы использовать.
— Всё, что принадлежит ей, принадлежит и мне. Поэтому с ними я поступаю по своему усмотрению.
— Когда-то, возможно, так и было, ваша милость. Но теперь — нет.
Вновь усмехнувшись, Визерис повернулся и окинул опального рыцаря суровым взглядом.
— Я продам одно из этих яиц, и наконец-то получу достаточно монет, чтобы купить нескольких кораблей. Два яйца — будут не только корабли, но и армия, которой я так и не дождался.
Джорах наклонил голову к сумке на плече.
— Значит, два яйца. У вас четыре.
Принц самоуверенно шагнул к рыцарю.
— Мне нужна большая армия, чтобы компенсировать потерянное время, во время которого Дрого трахал мою сестру и нихрена больше не делал! Ты… ты хоть понимаешь, что здесь поставлено на карту? Нет, конечно, не понимаешь. В конце концов, ты всего лишь рыцарь-изгой с варварского Севера. — Подойдя ближе, Визерис убедился, что смотрит прямо в глаза Джораху. — Я — последняя надежда величайшей династии, которую когда-либо видел мир! И я несу этот груз на своих плечах, один, с тех пор как мне исполнилось пять лет! И ни разу за всё это время никто, от лорда до леди и даже этих дикарей, не оказал мне даже малейшего уважения, которое они только что оказали ей там. И почему? Потому что у нее в утробе ёбанный ребенок. Это убого. Как же мне править без богатства, страха и любви?
На протяжении всей тирады, человек с Севера просто смотрел на него пустым взглядом, как будто слова Принца не находили отклика в том, что находилось в голове этого идиота. Осознав бессмысленность как-либо взаимодействовать с Джорахом, Визерис покачал головой и сделал ещё несколько шагов ему навстречу.
— Ты смеешь стоять передо мной, весь такой праведный и благородный, после того, что сам натворил? После того, что ты постоянно делаешь, а? Даже не думай, что я не замечаю, как ты смотришь на мою сестру. Выражение, которое скользит по твоему лицу, когда ты стоишь у ее палатки и слушаешь, как она стонет, словно шлюха, пока Дрого трахает ее. Ты хочешь мою младшую сестрёнку. Девочку, годящуюся тебе в дочери, да? Мне плевать. Забирай её. Она и так стала не более чем грязной шлюхой, раз так охотно ложится под этого дикаря. Но я не буду больше смотреть на это. Скажи Дрого, что теперь, когда у него есть ребенок, я ожидаю увидеть его в ближайшем порту в течение следующих двух лун.
Визерис собрался обойти рыцаря, но… не вышло. Странно. Чего это рыцарь замер истуканом?
— Можешь идти куда хочешь. — Ровным тоном проговорил изгой с Севера. — Но яйца тебе не достанутся.
Визерис зарычал во все горло, хватаясь за мешок с яйцами.
— Ты присягнул мне! — Прошипел он с такой силой, что слюни полетели в лицо рыцаря. — Неужели верность и честь для тебя ничего не значат?!
— Для меня они значит все. — Всё так же сдержанно ответил Джорах, не потрудившись вытереться.
— И все же ты стоишь здесь, преграждаешь мне путь!
Джорах выпрямился.
— Да, ваша милость. Я стою здесь.
Принц мог убить его. Рыцарь был безоружен, так что особых проблем не возникнет. Но… стоило ли так рисковать? Ублюдок, несомненно, закричит, прежде чем испустить дух, и тогда Визерис будет пойман не только с яйцами, но и с кровью на своем клинке в этом жалком городе.
«Я получу их… но, видимо, не сегодня»
Покачав головой, Визерис снял мешок с плеча и толкнул в грудь Джораха.
— Вот… Наслаждайся. Продолжай стоять за пределами этого шатра и слушать, как моя сестра стонет, словно шлюха.
Пройдя мимо Джораха, Визерис вернулся в свою палатку, отстегнул меч с кинжалом и упал на кровать. Подобрав бутылку, он зубами вытащил пробку и стал гулко пить вино. Он достанет эти яйца. Он поклялся в этом. И он заставит всех заплатить за то неуважение, которое они выказывали ему на протяжении многих лет!
***
Проходя по коридорам Винтерфелла, Нокс не мог сдержать легкой ухмылки, которая уже несколько дней не сходила с его лица. Его личные исследования, а также прогресс учеников и аколитов шли очень, очень хорошо.
Джон и Робб — феномены, и этим всё сказано, но и аколиты не отстают, и уже все готовы принять участие в своих Испытаниях. Что же касается его исследований, то они продвигались гораздо быстрее, чем он даже смел надеяться. Ноксу потребовалось некоторое время, чтобы найти правильную формулу для создания взрывного пороха, но теперь, когда он наконец разобрался в проблеме, они могли начать использовать этот ресурс в различных формах. До огнестрельного оружия еще далеко, — пока что он не смог разработать необходимый производственный процесс для создания нужных деталей, — но, по крайней мере, взрывной порошок позволит быстрее добывать полезные ископаемые, когда они смогут создавать направленные взрывы.
«Как ни прискорбно, но вряд ли я успею изготовить хоть одно огнестрельное оружие до того, как Белые Ходоки сделают свой ход… Не говоря уже о массовом производстве. — Кисло подумал Нокс, поскольку, несмотря на достигнутые успехи, тайминги поджимали. — Все видения, которые меня озарили по прибытию в Винтерфелл, были разными в своей сути, но при этом одна деталь оставалась одинаковой — Смерть Джона Аррена. Его смерть была единственной константой, неизменной во всех видениях. И она ознаменовала наступление темных времен»
Не такая уж маленькая его часть, та, которая все еще оставалась Темным Владыкой Ситхов, само имя которого заставляло трепетать его врагов, наслаждалась мыслью о предстоящих войнах. Он хотел войны; жаждал схватки, страха, противника, чей взгляд будет переполнен ужасом от осознания неизбежной мучительной смерти. Но была и другая его часть, которая… боялась грядущего. Часть, которая процветала и крепла в мирное время и не хотела, чтобы оное заканчивалось.
Удивительно, но Дарт Нокс хотел остаться с Нирой. Это… странно. Борьба двух противоположностей внутри разума была… необычной и даже тревожной… новой для него. Даже когда он был с Ашарой, он не испытывал таких противоречивых эмоций, когда дело доходило до сражений. И хотя он был уверен, что среди живых нет никого, кто мог бы даже надеяться бросить ему вызов… эти Белые Ходоки и им подобные вселили-таки в него зерно сомнения.
Почувствовав резкий прилив холодного воздуха, Нокс отвлекся от своих мыслей о будущем; его ноги продолжали двигаться на автопилоте, пока он выходил из великого замка в богорощу.
Двое стражников у входа застыли на месте, когда он, даже не помахав им рукой, прошел мимо, направляясь в густой лес внутри великих стен Винтерфелла. Проведя так много времени в этом мире, и особенно в богороще, Нокс начал понимать, почему джедаи так одержимы лесами. В подобных местах Сила была… живой? К тому же в лесах царил мир, такое спокойствие, которое трудно было найти где-либо еще.
Достигнув дерева-сердца в центре леса, Нокс не удивился, обнаружив, что пришел последним из тех, кого вызвали. У основания чардрева тесной группой стояли Нед, Робб, Талиса и Джон.
— Нокс. — Окликнул его Нед и начал обходить небольшой горячий источник. — Я полагаю, ты уже знаешь, зачем я пригласил вас всех сюда.
— Конечно, я почувствовал его смерть в тот же момент, когда он умер.
— Смерть? — Спросил Робб, обращая взор то на Ситха, то на своего отца. — Отец, кто умер?
— Лорд Джон Аррен скончался от лихорадки, которая распространилась по Красному замку более суток назад. — Объяснил Нед, вызвав сочувственные взгляды Робба и Джона, поскольку оба знали, как важен был Джон Аррен для их отца.
— Пусть он обретет покой в Силе и у своих богов. — С уважением произнес Джон. — Ты в порядке, отец?
Нед кивнул.
— Буду. Открывшейся ране нужно время, чтобы зажить… но она некритична, так что из строя я не выбываю. В любом случае, его смерть — не единственная причина, по которой я позвал вас на разговор. Вы здесь чтобы узнать о письме короля, которое принесло дурные вести, но вместе с ними — намёк. Место Десницы Короля теперь пустует.
Смятение охватило троих младших в лесу.
— Этот десница… Он ведь, по сути, второй король, не так ли? — Спросила Талиса, получив в ответ кивок от Неда. — Разве такая важная должность не должна быть занята сразу же, как только освободится?
— Как правило — да. Но Роберт далеко не обычный король. Я знаю его, очень хорошо знаю, и догадываюсь, что он уже сделал свой выбор в пользу Десницы, но будет держать в тайне до тех пор, пока не представится возможность назвать это имя. Скорее всего, на предстоящем турнире, где будет присутствовать всё королевство.
Робб быстрее других понял, к чему клонит его отец.
— Ты думаешь, что король выберет тебя?
Нед медленно кивнул.
— Не думаю — знаю. Он всегда говорил, что хочет разделить со мной бразды правления, чтобы мы правили вместе. И теперь, когда мои старшие сыновья достигли совершеннолетия, обручены, женаты и более чем готовы взять на себя задачу правления Севером… у меня нет причин отказывать ему в этой просьбе.
— Ты… Ты не можешь отказать ему, отец? — Спросил Джон.
— Нет. Если король просит, его прямой поданный — повинуется. И у меня нет оправданий, которые могли бы отсрочить мое назначение. Робб, с помощью Талисы и Джона, вы сможете править Севером в мое отсутствие, я уверен в этом.
— Если… нет, когда Роберт назовет тебя своим Десницей, он также будет настаивать на том, чтобы я занял должность Мастера над Арканой в его Малом Совете. — Добавил Ситх без особой радости в голосе.
Взяв небольшую паузу, он начал прорабатывать все детали, меры подготовки, и много чего ещё, прежде чем покинет обустроенную им Колдовскую Башню и отправиться в Королевскую Гавань. Разумеется, всё это при условии, если Роберт действительно будет настаивать на том, чтобы он занял эту должность. Весьма напряжно… с другой стороны, Королевская Гавань находится в сердце Семи Королевств, и там представится больше возможностей как-то повлиять на политическую обстановку, чем с Севера.
Мысленно кивнув итогу кратких размышлений, Нокс выдал условие, которое, как бы и не обсуждалось:
— Если я отправлюсь на юг, Нира поедет со мной.
— Твоё назначение также не подлежит сомнению. — Нед подтвердил догадку друга. — Король не позволит тебе больше отказываться от места в Малом Совете. А я, в свою очередь, никогда бы не стал разлучать тебя с женой.
— Кто… кто тогда займет место Стюарда? — Медленно спросил Джон. — Поскольку ты, лорд Нокс и леди Нокс будет в Королевской Гавани… Винтерфелл в определённо смысле ослабнет. Нужен управляющий вашего уровня.
Нед не сводил взгляда с Джона, и взгляд этот на мгновение смутил его, но постепенно юноша понял, что хочет сказать отец.
— Нет-нет-нет… я?!
— А кто еще? — Риторически спросил Нед. — Твой брат безгранично тебе доверяет, а это важный критерий для стюарда главного города Севера. К тому же ты знаешь порядки на Севере не хуже Робба и Талисы, и, пусть ты обручен с принцессой Арианной и однажды будешь жить в Дорне, до тех пор, пока ты не покинешь родину, никого лучше тебя на роль стюарда я лично придумать не могу.
Робб по-дружески хлопнул Джона по плечу.
— Я тоже не могу придумать никого другого, кто стал бы прикрывать мне спину, брат. У Теона остался всего год или около того, пока его время с нами не подойдет к концу. Талиса и ты. Мне понадобится помощь вас обоих.
Джон задумчиво посмотрел на брата, а затем опустил голову.
— Для меня будет величайшей честью служить тебе, брат, до тех пор, пока иная клятва не заберёт меня с Севера. Но есть и другие вещи, которые мы должны рассмотреть, отец, учитель. Если никого из вас не будет в Винтерфелле и на Севере, что станет с Аколитами и Коллегией Винтерфелла?
Нокс отмахнулся от его беспокойства.
— С мальчиком Тарли и Талисой студенты будут в надежных руках. Что касается Аколитов — мы переедем в Королевскую Гавань. Вы с Роббом более чем готовы начать самостоятельную жизнь без моего наставления. Да, вам обоим еще многому предстоит научиться, но, согласно моему опыту, рано или поздно надобность в мастере отпадает, а ученики достигают большего, если у них нет над головой вечно недовольного наставника, что критикует каждое и действие. К тому же, мне не терпится начать наблюдение за строительством нового "Храма", который обещал мне Роберт. Есть определенные… особенности, которые я должен внедрить в него, чтобы сделать настоящим Храмом Силы.
— В таком случае, дальнейший путь определён. — Заявил Нед. — При условии, что Роберт назначит меня своей Десницей…
— Это неизбежно. — Нокс уничтожил остатки надежды Хранителя Севера, но тот продолжил, словно и не заметив:
— … Робб, вы с Талисой станете полноценными правителями Севера и будете говорить не от моего имени, как раньше, а от своего собственного. Джон будет помогать вам, где сможет, пока его не призовут на сторону его суженой в Дорне. — Сделав паузу, Нед подошел к своим сыновьям и положил руку им на плечи. — Вы оба готовы. Но что бы ни принесло будущее, помните, что вы с Севера, из Первых Людей. Верьте в себя. Верьте в богов и в Силу. Вы — волки. И когда выпадет снег и подуют белые ветры…
— Одинокий волк — умрёт; стая — выживет. — Оба мальчика закончили в унисон со своим отцом.