Ведьмак: Чернокнижник. Глава 89
Ледяной апокалипсис вызывал в памяти воспоминания о давно минувших днях. В те времена я был физически молод, почти ничего не понимал в оккультных и магических науках. Был ростом не выше мешка с картошкой, слабее любого пьяницы. До сих пор помню, как мы с Палладием телепортировались подальше от Бан Арда, попав в смертельно холодную зиму, и пробирались через сугробы к учебному заведению.
Минуло почти двести лет.
Белый Хлад, ещё более страшный и смертоносный, чем беспощадная зима, охватил нас в моросящие душу объятья. Мой рост увеличился, расправил в плечах, а скулы на лице стали мужественными. Что касается магии, несмотря на все усилия и стремления постичь её тайны, я блуждаю в потемках по бесконечным дорогам, часто заходя в тупик, пытаясь достичь Истока. Но сколько бы не встретилось препятствий, я продолжаю идти, как когда-то шел с Палладием. Только теперь без старого некроманта, его подменяет его ежовое высочество.
И как в старые добрые времена, мы не искали приключений, они сами нас нашли. Прогуливаясь по замёрзшим улочкам, я встретил любопытного мага, если судить по использованию Силы. И где же? В пылающем борделе. Корка льда и клубы дыма лишь слегка мешали рассмотреть вывеску — «Лазурный берег», сразу понятно, каких «моряков» там ждут красна девицы.
— Пожар? Они подожгли здание, чтобы спастись? — предположил Эмгыр.
— Кто-то использовал чары огненного барьера в борделе, — ответил я, задумчиво почесывая подбородок и с интересом ожидая появления источника заклинания.
Огненный барьер, согласно классификации Капитула Чародеев, относится к магии уровня мастера. Учитывая мощь пламени, можно предположить, что наш случай достоин магистра.
Стенка здания треснула, и огонь хлынул наружу. За ним вышла… женщина? Магичка, притворяющаяся шлюхой ради острых ощущений? Нет, всё оказалось гораздо интереснее. Клиентка с весьма необычными предпочтениями. Может быть, она пришла за удовольствием к жрицам любви? Как Филиппа Эйльхарт — чисто по девочкам. Или, возможно, в продвинутом Нильфгаарде в борделях уже работают не только женщины, но и мужчины, готовые за бесценок удовлетворять знатных дам.
Забыл навести справки…
Магнесса быстро огляделась и заметила золотистый барьер, после чего направилась к нам. Сняв огненные чары, она стремительно запрыгнула на спасительный корабль, позволив капитану судна, то есть мне, оценить её.
Настоящая ведьма: чёрные глаза, которые могли затянуть в свою тьму любого путника, идеально сочетались с её красно-синим платьем. Каштановые волосы, пахнущие… прожжённой смолой. Она прикусила губу, ослеплённая паническим страхом перед ледяным апокалипсисом, из-за чего на её зубах появилась кровь.
Личико выглядело так, будто целый цех косметологов пожертвовал всеми своими запасами ради сокрытия её дефектов. Страшно представить, как бы она выглядела, если её умыть — несчастные сотрудники дома удовольствий, вероятно, словили бы психологическую травму.
— Блять, что за чертовщина тут творится?! — ангельский голосок напоминал пение певицы, которая от старости охрипла и путалась в каждой ноте.
— Маркус Мора, — представился полным именем, сопроводив это характерным поклоном и поддельным диалектом знати Нильфгаарда. — Чародей на службе Империи. Я исследовал эльфийские руины и пришел с докладом к Солнцу Империи.
— Заткнись и слушай меня! — резко перебила она, шагнув вперед и схватив меня за воротник. Ее властная, высокая и статная фигура словно требовала разжалования, укорочения и распухания от голодной смерти. — Мне плевать, кто ты! Меня волнует, что происходит над нами!
Я приподнял голову.
— В этом-то проблема. Я прибыл с докладом, но вместо почестей для своей семьи столкнулся с этим. К счастью, мне известны защитные чары от стихийных бедствий — я специалист в этой области, — быстро оправдался. — А над нами… Портал?
Магнесса отпустила мою одежду, отошла и взглянула наверх. Она даже прикусила губу, ещё сильнее уродуя полость рта кровью. Её взор, судя по аномально сильному прищуру, пытался пробиться сквозь метель к самым мощным пространственно-временным чарам.
Будущее не определено, его можно изменить.
Но пока текущее состояние мира и все его переменные ведут к Белому Хладу, который уничтожит всё живое через тысячу лет. Сначала температура упадет в одном районе, затем продолжит падать в других. Там, где когда-то росли прекрасные розы, через годы они больше никогда не вырастут из-за изменения климата.
Нас ждет печальная судьба.
Другое дело — прошлое и настоящее. Это неизменные параметры: если отправиться в прошлое, то просто создастся временная петля. Если ее разорвать, временной континуум может разорваться, как крестьянка — изнасилованная сотнями разбойников.
Лучше не лезть в прошлое, и не искать в нем спасения от катастрофы.
А вот будущее, пожалуйста. Оно меняется день ото дня. Наши действия его определяют. И если у меня всё получится, больше никто не сможет открыть портал в зону Белого Хлада. Сам апокалипсис перестанет существовать, как данность.
— Его нужно дестабилизировать, — цокнула она языком. — Для этого потребуется много Силы, больше, чем у исследователя вроде тебя и великой чародейки на службе Империи вроде меня, — фыркнула она с высокомерием, которое покорило мое сердце.
— И где нам найти чародеев, госпожа? — слегка улыбнулся я.
— Во дворце. Сука, туда будет сложно попасть. Первый чародей Айцгерн, он, уже использовал мощные барьерные чары, мультиплицируя кристаллы из хранилища… В замок мы не проникнем, или, я знаю… Да, канализация!
[Сообщение от Мора: эльфийские канализации на юге в почти идеальном состоянии, люди еще не успели их разрушить, давай это исправим? Дополнение: не рекомендуется уничтожать культурное наследие.]
«Передай нашему затаившемуся другу, что мы не разрушители памятников, а освободители душ от телесной плоти», — слегка покачал головой от такого варварского предложения.
Одно дело уничтожить всех людей столицы Нильфгаарда. Это хотя бы послужит причиной для серии новых законов в сфере духовенства от Императора, разумеется, с моей подачи. Другое дело, совсем другое, уничтожать реликт прошлого, эльфийскую канализацию. Из-за неё тут вырезали всех эльфов, и мы не можем посрамить память о столь великой жертве борьбы за дерьмовые стоки.
— Вверяю нашу судьбу в ваши руки, госпожа, — продолжал я играть роль чародея более низкого ранга, чем эта девица. Она, кстати, предлагает буквально черный ход… Подожди-ка, а предложение черного хода от вышедшей из борделя девицы… Разве это не интересно?
Думаю, моя душа безнадежно извращена.
— А он? — она недовольно поморщилась при виде аристократа, более известного как изгнанный наследный принц. Разве что, известен только мне и ему самому. Считай, две трети всех людей в этом районе об этом знают — из числа живых.
— Купец, — внимательно осматриваю Эмгыра. — Бакалейщик. Купец-бакалейщик на службе Императора Нильфгаарда.
— На кой хер нам владелец бакалейной лавки? Брось его и пошли, я не могу показывать тайные ходы кому попало, — я с трудом сдержался от смеха, продолжая воспринимать её как накрашенную проститутку.
— Есть трудности, его род деятельности…
— «Три погреба», — принц быстро назвал секретный код разведки, службы, которой больше ста лет.
Чародейка, к моему удивлению, узнала код и кивнула. Что ж, недоразумения в нашей дружной компании исчезли, и мне даже не пришлось вскрывать ей голову, чтобы получить карту подземных троп.
Конечно, можно попробовать сломать барьер Первого чародея Империи, при такой концентрации хаоса ни один здравомыслящий маг не осмелится открыть портал, чтобы сбежать из безвыходной ситуации. Нет, проблема иного рода… Разрушение барьера может испортить задумку, помешает установлению дипломатических отношений.
Но каков альтернативный путь?
Пойти в переулки, найти вход в канализацию, спуститься по скользкой лестнице, желательно не сломав шею, и быть лишь светильником на пути к цели. Меня трудно устранить — я ей нужен, чтобы сдерживать ледяное нашествие, а она мне — для развлечения.
Моё внимание переключилось на фигуру чародейки. Её стройные, но соблазнительные формы подчёркивались изящными изгибами бёдер и грациозными линиями платья. Осанка была безупречна, символ власти и уверенности в себе. Тело украшала гладкая, шелковистая кожа… На шее виднелась татуировка, в честь статуса имперской рабыни или неразделённой любви, но детали сложно разглядеть — нужно было поправить её причёску. Грудь её, правда, разочаровывала: ватные вкладыши вместо плоти я узнаю с первого взгляда — в борделях меня так не раз обманывали.
Зато ягодицы чародейки были настоящим шедевром природы. Идеально округлые, с тонким контуром, подчёркивающим их упругость и подтянутость, они привлекали взгляд. Результат тренировок или магических ритуалов? Хотя я больше ставлю на постельные умения. Её тело казалось крайне гибким и подвижным, и одно прикосновение к нему могло бы принести мне неземное наслаждение.
Ладно, за неё я готов отдать 150 новиградских крон!
Жаль только, что встретились мы не в борделе.
— Мы пришли, — её голос вернул меня к реальности, заставляя отвлечься от разглядывания сексуального тела и местных «пейзажей».
В эльфийских канализациях не было ничего достойного внимания, кроме замороженной реки из дерьма и тошнотворного запаха. Лучше уж наслаждаться чем-то прекрасным. Вот наш Эмгыр не отвлекался на красоту новой спутницы и дорого заплатил за невежество, прижимая рот к локтю, чтобы не облеваться.
— Древние руны, — заметил я на каменной стене несколько любопытных символов.
— Флейма, — произнесла она на Старшей Речи и окатила руку пламенем, направив поток в символ саламандры — существа, часто ассоциируемого с огнём за способность выживать при высоких температурах и жить в вулканической среде.
— Терри, — продолжила она, используя заклинание управления землёй, оторвав кусок грязи и направив его в символ медведя — животного, которое ассоциируется с землей за свою способность впадать в спячку в пещерах или берлогах.
— Эйр, — заклинание по управлению воздухом, самой трудной для чародеев стихией. Контролировать нечто невесомое действительно непросто. Магичка направила заклинание в символ бабочки — насекомого, известного своей грацией и легкостью, символизирующего трансформацию и мимолётность.
— Эква, — чародейка завершила преобразование льда в воду, затем в пар, направив его в символ водной змеи — настоящего кошмара для всех, кто осмеливается плавать в лесных прудах.
Понять, что для открытия прохода нужно использовать четыре стихии в правильном порядке на соответствующие рунные символы, не так уж просто. Я доволен, что последовал за ней.
Каменный проход начал раздвигаться, открывая лестницу, ведущую в мрачное подземелье Императорского Дворца. В нем было холодно, сыро и воняло плесенью. Холод проникал сюда лишь сквозь открывшийся проход, но сам замок был защищён по высшему разряду.
— Ха… добрались… Этот парень останется тут. А мы пойдём просить аудиенции у Первого чародея или сразу Императора.
— Моя прелесть, среди нас троих — ты лишняя, — осведомил я, щелчком пальца применяя парализующие чары.
Момент был подходящим, чтобы положить ладони на её щеки, пачкая их в пудре.
Когда ладони нежно обхватили лицо, Мор окончательно пробудился, и девица ощутила его липкий язык на правой щеке. Всё это вызвало у неё потрясение: глаза расширились от ужаса, а дрожь выдавала природный страх перед нечистой силой.
Моя хватка усилилась, пальцы впились в плоть чародейки. И уже в следующее мгновение воздух вокруг нас наполнился обжигающим жаром. Пламя охватило прелестное лицо со всех сторон, девица испустила пронзительный крик, сравнимый с воплем от шоковой терапии, поражающей каждое нервное окончание. Но мои руки, устойчивые к собственному огню, оставались прижатыми к поджаренным щекам, гарантируя, что из всепоглощающего ада — жертве никак не вырваться.
Крики агонии становились всё слабее, а пламя продолжало плавить плоть, снимая макияж, скрывающий уродство, и затем начало искажать и выплавлять плоть, пробираясь к черепу. В конце я с лёгкостью отделил обугленный череп от позвоночника, как если бы сухая ветвь отломилась от старого дерева.
— Истина в том, что все женщины без макияжа, природного или искусственного, одно сплошное разочарование, — ухмыльнулся я, приподнимая одной рукой череп на уровень глаз.
— Ага, да и без кожи и мяса, кстати, тоже, хе-хе, — поддержал Мор, переходя на нильфгаардский язык, чтобы наш единственный слушатель всё понял.
— Ну, с тебя едкие комментарии, с меня — очищение. Помнишь, Эмгыр? — спросил я, взглянув на ёжика, который уже обнажил оружие. Но он вовремя одумался и схватился за бутылёк с зельем, делая большой глоток.
— Она предательница, а предателям нет пощады, — попытался он выступить хорошим спутником.
— Не совсем, она была больной сукой, — протянул руку к замершему в воздухе телу чародейки, и использовал демонические чары для чтения души. Эти способности не считывают все воспоминания, только те, которые демоны считают порочными. — Катерина была шалуньей с весьма необычными пристрастиями… Хочешь узнать подробности?
— Ты её знал?
— Только познакомились, но я могу узнать обо всех грехах человека при жизни или после смерти. При жизни — только недавние, а после смерти — оставшиеся. Последние десять лет она похищала детей, развлекалась с ними, а когда они ей надоедали, убивала, чтобы сохранить секреты своих порочных связей. Когда об этом узнала имперская разведка, её начали использовать сильнее, подвергая всё большему стрессу, а она в отместку всё больше отдавалась пошлости. Дошло до открытых извращений, как в том публичном доме. Ха, никто в борделе не выживал после отработки с ней, — задумчиво добавил я. — Но ты, Эмгыр вар Эмрейс, можешь изменить общество, чтобы такие леди, как Катерина, не могли творить зло безнаказанно. Или, ещё лучше, создать условия, в которых они вообще не смогут стать такими, как она.
— Разве ты не самое большое зло? — хрипло предположил он, крепче сжимая меч.
— Прародитель Чудовищ есть зло воплоти, — припомнил я народную мудрость, поглаживая обугленный череп. — Но почему он стал таким? Его мир прогнил, и ему приходится приспосабливаться к этому разложению. Если общество будет процветать, он будет вынужден стать лучше. Но, разумеется, не в ущерб главному — сегодняшний Белый Хлад лишь знамение. Настоящий Хлад грядет, и мир должен быть сплочен под сильными правителями — духовным и материальным. В роли духовного настоятеля выступит наместник Бога Запретных Знаний — единственной истинной религии. Кто будет от лица народа Континента — мне абсолютно плевать. Поэтому я не лгал, когда говорил, что ты можешь попытать счастья. Кто знает? Может, пытка принесет успех.
Отбросив череп, я направился к верхним этажам.
Впереди целый дворец, защищенный чарами от нашествия беды.
Чувствуется, несладко выйдет с Первым чародеем, если он один поддерживает защиту от Белого Хлада. Такие силы, он на уровне… как бы не Альзура.