Я отсчитывал последние секунды своего рабочего дня. Когда он, наконец, завершился, поднялся со своего места. Поднялся и в тот же миг услышал стук в дверь.
— Привет, мне нужна твоя помощь, — зайдя в мой кабинет, сказала Карин.
Следом за ней забежала девушка. Она была начинающим ирьёнином. Закончила обучение только месяц назад. Обычно старшие товарищи гоняли девушку по мелким поручениям. Даже сейчас на её лице блестели капельки пота, а сама ирьёнин спешно пыталась восстановить дыхание.
— Шисуи-сан! Вы всё ещё в госпитале! — с неподдельной радостью произнесла девушка. — Глава просила передать, что через полчаса будет проведено экстренное собрание. Ваше присутствие обязательно.
Услышав её, я со скучающим видом уместился обратно на свой стул. Кресло, что ли, поудобнее купить, чтобы при таких новостях драматично плюхаться в него? Если на мой стул так попробуешь сесть, всю задницу отобьёшь.
— Понял, подойду.
Карин обернулась к ирьёнину. Осознав, кто это стоял рядом с алыми волосами, девушка сказала:
— Ой! Карин-сан, вам тоже нужно явиться на это собрание.
Отвесив лёгкий поклон, ирьёнин покинула мой кабинет. Спокойным шагом отправилась по своим делам, вероятно, проинформировать других медиков о предстоящем собрании.
То, что позвали Карин, уже было чуточку интереснее. В принципе медик она неплохой, но не дотягивает до ирьёнина высокого уровня, если не воспользуется своей особенностью Узумаки. Девушка больше разбирается, кто бы мог подумать, в генетике. Я не вникал в суть работы Карин, но вроде бы самим лечением она занимается постольку-поскольку. Нет, пациентов она принимает, но они специфические. Парочки, что планируют ребёнка. Карин помогает рассчитать, будут ли проблемы с генами. То есть в основном она сидит в лабораториях на нижних этажах… Знал бы, что такая должность вакантна в госпитале, сам бы устроился на эту работу. Хотя это даже не должность. Девочки из регистратуры просто направляют пациентов с вопросами о детях именно ей.
Если позвали в том числе и Карин, может ли быть так, что у Сакуры возникли проблемы в области генетики? О, весьма любопытно…
— Так что ты хотела? — лениво обратился к девушке.
Она подошла ко мне, засучила рукава своего халата и протянула руки.
— Можешь удалить шрамы? Я не хочу, чтобы мой сын видел их.
На мгновение меня привлекла формулировка Карин. “Мой сын”. Но о её истинных чувствах к этому ребёнку было ясно уже давно. С тех пор как ради него девушка решилась на переезд в Коноху. Поэтому я не стал зацикливаться на этом.
Схватив руку Карин, притянул её к себе, заставив девушку чуть ли не лечь на мой стол. Повертев конечность, хмыкнул. Казалось бы, с жизненной силой Узумаки не должно вообще оставаться никаких шрамов на теле, но вот оно, подобие рубцовой ткани. Я уже изучал этот вопрос. Заметил данную аномалию на представителе клана, который поделился со мной знаниями. Шрамы на телах Узумаки возникают, если в определённом месте резко уменьшается количество жизненной силы. Например, на месте укуса, когда энергию из них в прямом смысле высасывают… Но это именно подобие рубцовой ткани, потому что на самом деле гораздо грубее. Особенность организма Узумаки. Он словно пытаются сделать на месте травмы самую настоящую броню, чтобы больше не получать таких повреждений. Обычными приёмами ирьёниндзюцу здесь не обойтись.
— Только хирургическое удаление.
— Для таких маленьких шрамов? — возмутилась Карин.
— Мы оба знаем, что они только выглядят маленькими. Кстати, не мешают движению? Нет проблем с чувствительностью?
— Мешают, — вздохнув, ответила девушка. — Но незначительно. Как-то привыкла.
Я, наконец, отпустил руку Карин. Она села на стул.
— Обращалась к девочкам из кабинета омоложения?
— Обращалась, но они развели руками. Говорят, что никогда с такими образованиями не сталкивались, поэтому опасаются их удалят.
— Ну, на самом деле ничего страшного. Муторно, долго, но возможно.
— Обучишь?
— Да там и учить нечему. Они, да и ты, опасаются просто от незнания.
— Сможешь удалить?
— Ты и сама это можешь сделать.
Ирьёнины в госпитале, конечно, осуждают проведение операций на самих себе, но я думаю, что Карин не из их числа. Большинство медиков небоевые. Им не приходилось в отличие от меня и девушки лечить себя во время или после сражения, поэтому они и против такого подхода.
Карин отвела от меня взгляд. Ещё щёки чуть покраснели.
— Есть места, к которым я при всём желании не смогу дотянуться собственными руками.
— О, вот оно как… Хорошо, помогу. Только давай сделаем это всё официально? Ты запишешься на приём.
— Это, наверное, будет очень дорого, — потрепала волосы девушка.
Как я успел понять, она была довольно бережливой.
— Можем оформить как удаление родинки. Ещё и сделаем скидку, как персоналу госпиталя.
— А это ничего, что удаление родинки, скорее всего, затянется на пару процедур по часу? Если Сакура или кто-либо другой прочитает твои отчёты, явно что-то заподозрят… — прищурившись, сказала Карин.
— И что они мне сделают? Уволят? Что-то я сомневаюсь в этом. Хотя жалобу на имя Хокаге подать могут…
Поговорив с Карин ещё немного, мы вместе медленно выдвинулись в сторону кабинета Сакуры. По пути увидел нескольких ирьёнинов, которые тоже направлялись к ней. Я заметил одного медика, что хорошо разбирался в глазах. Он, как и Карин, сам по себе был средненьким ирьёнином, но если речь заходила об этом парном органе, то нам было о чём поболтать.
Опять же, практически привычного мне разделения на специальности в этом мире нет. Ирьёнин должен уметь всё. Просто кто-то самостоятельно больше углубляется в какую-то тему. Случайно или нет, но в чём-то медик начинает разбираться лучше других, как та же Карин, например. И вот если у больных появляются вопросы как раз по специфической теме, девочки в регистратуре записывают именно к нему. Я тоже способен рассчитать, не получит ли ребёнок от своих родителей какое-то генетическое заболевание в качестве подарка на рождение. Но ко мне обычно не отправляли пациентов с этим вопросом. А с приходом Карин вообще перестали. Медиков моего уровня именно нагружают сложными случаями, с которыми не справятся другие ирьёнины.
Кабинет Сакуры практически пустовал. Но все находящиеся в нём лица были до боли знакомыми. Большинство из них как раз состояло из самых опытных ирьёнинов госпиталя. Мы с уважением поприветствовали друг друга.
Увидев, как я и Карин вошли в офис, Сакура поднялась со своего рабочего места и быстрым шагом двинулась к нам. Обменявшись приветствиями, глава госпиталя сразу же перешла к делу:
— Не хочу задерживать тебя, Карин, поэтому спрошу прямо сейчас. Твоя особенность может помочь с доудзюцу?
Карин явно не понравилась идея о том, чтобы передавать кому-то свою жизненную силу. Она нахмурилась.
— С доудзюцу? — переспросила она. — Вряд ли. Как минимум на Шарингане моя сила не работала.
— Ясно… Ты не против чуть позже проверить всё на Бьякугане?
— Мы можем попытаться, — осторожно ответила Карин.
— Благодарю. Скоро тебе дадут шанс ознакомиться с материалами…
Сказав это, Сакура ушла обратно к своему рабочему месту.
Мы присели на стулья, которые расставили полукругом. Пространство в кабинете Сакуры позволяло проделывать подобное.
— Шисуи-сан, есть предположения, зачем нас здесь сегодня собрали? — обратился ко мне мужчина, рядом с которым я сел.
Он выглядел как сорокалетний, но на деле был старше меня где-то лет на тридцать. Несмотря на впечатляющий возраст, Сэтоши оставался весьма бодреньким старичком. Ну, временами… Он вроде бы был единственным достаточно опытным ирьёнином, который не выразил своё “фи”, когда я устроился на неполный рабочий день. Сэтоши на самом деле сам работал лишь до обеда. Мужчина как-то сказал мне, что на старости лет понял, что пожить как бы тоже надо. В общем, кое-где наши взгляды были похожи. Не удивлюсь, если та недавно устроившаяся в госпиталь девушка бежала ко мне от него.
Я пожал плечами:
— Может быть, что у кого-то из клана Хьюга возникли серьёзные проблемы с глазами.
— Так вот в чём разбираются все эти сопляки, — оглядев зал, покивал своим мыслям мужчина.
В кабинет Сакуры приходило всё больше людей. И среди них были не только лучшие ирьёнины госпиталя, но и те, помимо повстречавшегося мне по пути медика, кто хорошо разбирается в глазах. В отличие от своего собеседника, я знал их в лицо, потому что читал исследования этих людей.
В офисе главы госпиталя стало как-то тесновато. Сегодня было слишком людно. Кто-то даже встал и открыл окно. Обычно мы собирались менее многочисленной группой. При этом три места ещё пустовали.
— А девушка, в чьей компании вы пришли, тоже специалист по глазам? — Карин поняла, что Сэтоши заговорил о ней, и повернулась к нам.
Я познакомил их.
— Нет, на самом деле сильная сторона Карин — это генетика. Просто она представитель клана Узумаки…
— Должно быть, поэтому она мне так сильно напомнила Мито-сама… — задумчиво проговорил мужчина, погружаясь в свои воспоминания.
— Мито-сама? — спросила Карин.
Вместо Сэтоши ответил я:
— Жена первого Хокаге. — Лицо Карин приняло удивлённый вид. Я понял это по-своему. — Сэтоши-сан будет лет на десять старше Сенджу Цунаде. Кстати, можешь попробовать обратиться к нему со своей проблемой. Он крайне хорош в ирьёниндзюцу. Возможно, найдёт другой подход к избавлению от “шрамов”.
Карин кивнула.
Я обратил внимание на Сакуру. Те, кто более или менее знал девушку, могли сказать, что она начинает злиться. Это происходило потому, что последняя приглашённая троица запаздывала. А здесь собрались весьма занятые люди. Ирьёнины, чьё время стоит весьма дорого.
— Можем ли мы начать, не дожидаясь последних приглашённых на это собрание людей? — спросил как раз таки один из специалистов высокой квалификации.
— Нет, — не скрывая своих истинных чувств, ответила ему Сакура. — Совет ирьёнинов госпиталя был созван мной как раз по просьбе этих гостей.
Следовало медикам услышать слово “гость”, как поднялся гомон. Ирьёнины начали рассуждать про то, что их совсем не уважают, раз опаздывают на встречу, которую сами запросили. В отличие от других, я отстаивался спокойным. Просто сконцентрировался на клоне, который сейчас проводил время с Теруми. Казалось, что мы с Сэтоши вообще задремали. Правда, старик на самом деле заснул. Вот уж кто не любил терять время зря…
Через минут пятнадцать, когда глаз Сакуры начал поддёргиваться и она уже хотела отпустить нас по своим делам, в её офис заявилось три человека. Все они были из клана Хьюга. Глава вместе с двумя помощниками. Один из них держал в руках десяток папочек.
Я разбудил Сэтоши. Глава клана Хьюга поприветствовал собравшихся ирьёнинов. Так как здесь сидели люди гордые, большинство, несмотря на высокий статус гостя, проигнорировали его приветствие. Это именно он пришёл с просьбой. Да ещё опоздал на встречу.
Обменявшись приветствиями, Сакура указала на свободные стулья.
— Присаживайтесь.
— Спасибо, Учиха-сан, — кивнул пожилой глава Хьюга. Кажется, это был отец Хинаты и дедушка Боруто. Да, точно он. Это Хиаши Хьюга.
Перед тем как глава Хьюга присел, он взмахнул рукой и велел своим помощникам раздать материалы ирьёнинам. Одна папочка вскоре досталась и мне.
Кто-то воскликнул от удивления.
— А вы были правы, Шисуи-сан, — зевнув, сказал Сэтоши.
Он, как и остальные ирьёнины, уже быстро пролистал переданную папочку. В ней описывались повреждения Бьякугана и попытки спасти доудзюцу. А ещё, внезапно, некоторая часть устройства глаза. Подобной откровенности я не ожидал. Но с другой стороны, как мы должны лечить то, устройство чего даже не знаем?
— У кого-то есть идеи? — спросила Сакура, когда увидела, что большинство медиков уже ознакомилось с материалами.
— Моя сила здесь точно не поможет. Прошло слишком много времени после ранения. Если бы пациента доставили вчера, сразу же, как она пострадала, тогда шанс ещё был, но сейчас… Я не думаю, что способна помочь, — первой высказалась Карин.
На её слова Сакура просто кивнула и обвела взглядом других присутствующих. Один из ирьёнинов поднял руку. Как раз человек, что занимается глазами. Он обратился прямо к главе Хьюга.
— Глаза легче заменить, чем лечить. Повреждения слишком… обширные. Неужели в клане Хьюга не найдётся… донора для дочери главы?
Да, сегодня мы собрались в офисе Сакуры из-за травмы Ханаби Хьюга, младшей дочери Хиаши. И я был согласен с ирьёнином. Повреждения от кислоты были слишком ужасными. Противник неплохо отомстил девушке перед своей смертью.
Донор, скорее всего, был. Я думаю, что у Хьюга для таких случаев даже припасено пару Бьякуганов. Понимал это и ирьёнин, который задал вопрос Хиаши. Просто тема доудзюцу довольно щепетильная. Поэтому он пытался выражаться как можно деликатнее. Получалось у него, правда, так себе.
Хиаши на несколько секунд опустил взгляд в пол. Это было сложно заметить, но я сидел практически напротив него. Несколько раз сжав челюсть, ненамеренно демонстрируя тем самым, как сильно он негодует, мужчина ответил:
— Бьякуган Ханаби… особый. Мне бы хотелось, чтобы моя дочь сохранила его, — сказав это, глава клана Хьюга замолчал. Предполагаю, в особенности глаз своей дочери он тоже сознаваться не очень-то и хотел. Но если бы Хиаши не сказал это, мотивации возиться доудзюцу Ханаби у ирьёнинов госпиталя просто бы не возникло. Медики подумали бы, что глава клана хочет восстановить Бьякуган дочери из-за каприза, и всё.
После началось полноценное обсуждение проблемы и способов лечения. Судя по тому, что те два представителя Хьюга, что сели по сторонам от Хиаши, время от времени что-то нашёптывали ему в уши, они были клановыми ирьёнинами. Сэтоши подтвердил моё предположение. Причём отозвался об одном, как о неплохом специалисте. Подобное признание от моего знакомого многого стоит.
Наш консилиум длился уже более часа. Решение, как восстановить доудзюцу, за это время так и не было найдено. Некоторые специалисты уже покинули кабинет Сакуры, сказав, что проблема для их уровня слишком серьёзная. Это были ирьёнины, которые как раз чуть углубились в лечение глаз, и Карин. Лишь два человека, которые не входили в число лучших медиков госпиталя, остались на совещании. Разинув рот и время от времени конспектируя, они слушали своих коллег. Запомнил эти лица. Из них в будущем могли выйти хорошие ирьёнины.
Когда медики в очередной раз замолчали, Сакура задумчиво посмотрела на меня:
— Шисуи-сан, относительно недавно вы помогли моей дочери избавиться от очков.
Я кивнул. Глава клана Хьюга обратил на меня внимание. На его лице на мгновение мелькнуло удивление, когда на рукаве моей одежды он заметил мон клана Учиха. Раньше я не привлекал Хиаши, потому что в основном молчал. Лишь изредка бросал пару фраз, опровергая идеи коллег. В основном это неплохо получалось делать у самих Хьюга. Ирьёнины клана на самом деле неплохо разбирались в теме глаз. Можно даже сказать, что Хиаши старался не смотреть на меня. Просто каждый раз, когда я открывал рот, разбивал его мечты об исцелении дочери.
— Из-за этого я могу предположить, что тема доудзюцу вам близка, — продолжила Сакура. — И обычно на совещаниях вы более активный. Но сегодня большую часть времени молчали, просто уткнувшись в карту пациента… Неужели у вас нет идей?
Слова Сакуры я понял по-своему: “Ты так и будешь просиживать штаны? Давай работай!” В принципе словесного пенделя она отвешивала время от времени и другим ирьёнинам. В моём случае лишь отличалось то, что Сакура упомянула про близость с доудзюцу.
К слову, я уже долгое время думал, что Сакура вообще не обратила внимание на изменения в Сараде. То, что девочка перестала носить очки. Рассуждал я в таком ключе потому, что ко мне не подошли с вопросами. А вот оно как… Всё же заметила, но не стала ничего спрашивать. Видать потому, что Шаринган. Нечто, что должно касаться только прирождённых Учиха.
— Начнём с того, что этого мало… — поднял я папочку. — Медики клана Хьюга предоставили неплохое количество информации. Даже поделились с нами устройством глаза. Но хотелось бы увидеть пациентку лично.
Несколько ирьёнинов на моё желание самому проверить состояние Ханаби Хьюга покивали. Эта просьба уже оглашалась, но Хиаши сказал, что не хочет тревожить дочь. Дурной подход…
— К тому же из-за увлечённости темой доудзюцу я осознаю, насколько сложно будет осуществить просьбу главы Хьюга. Поэтому просто поправляю своих коллег, когда они начинают думать в неправильном направлении… И Шаринган сильно отличается от Бьякугана. Общее у них только то, что это органы зрения, — закончил я очевидной вещью.
— Неужели у вас нет никаких предположений, как помочь наследнице клана Хьюга? — спросила Сакура.
Сразу же за ней вопрос задал ирьёнин Хьюга. Как раз тот самый, которого отметил Сэтоши.
— Ранее речь шла про то, что вы помогли избавиться Сараде Учихе от очков? Как вам это удалось?
Однако… Даже ирьёнины Хьюга это как-то заметили. Большинство людей, наверное, на такую мелочь не обратила бы внимание, но клан, у которого тоже есть доудзюцу…
— Воспользовался экспериментальной методикой. Подойдёт только пользователям Шарингана.
— В чём она заключалась? — проявил любопытство ирьёнин.
— Эти сведения я бы хотел оставить нераскрытыми.
— Могу ли я думать, что вы, Шисуи-сан, не хотите делиться своей методикой из-за старой вражды между нашими кланами? — спросил Хиаши. Обстановка в кабинете Сакуры резко накалилась.
На моём лице возникла снисходительная улыбка. Я покачал головой.
— Я с самого детства не захотел играть в эту глупую игру “Чьё доудзюцу круче”. Мне было плевать, какой клан в Конохе считался самым сильным. Уж точно неважно это сейчас, ибо и так понятно. Просто… Говорю же, моя методика подойдёт только для Шарингана. Но…
— Но? — спросил Хиаши.
Я окончательно перестал частью сознания пребывать с Теруми, а полностью сконцентрировался на совещании. Думаю, Хьюга познал уже достаточно отчаяния, чтобы пойти на уступки. А если не согласится, то может идти на все четыре стороны… Нет, я не бездельничал всё это время. Иногда, как те два ирьёнина, увлечённо записывал идеи коллег. В этом случае они бы не помогли, но в теории…
— У меня есть другая экспериментальная методика лечения. Я, наверное, могу вернуть Бьякуган вашей дочери в состояние до травмы. Но, опять же, методом лечения делиться не готов. Все процедуры проведу сам.
— Почему?
— А вы бы отдали в руки незнакомца дзюцу S-ранга?
— Хорошо, я вас понял, — куда спокойнее произнёс Хиаши.
Можно было что-то попросить у Хьюга за лечение их наследницы. Думаю, в теории сторговался бы даже до залежавшейся на полке холодильника пары глаз. Но зачем мне Бьякуган? Чтобы просто изучить? Весьма вероятно, что за период лечения Ханаби я успею это сделать и так.
Себе гены клана Хьюга прививать как-то не хочется. Есть шанс того, что потеряю в таком случае один Шаринган. Да и становиться монстром наподобие “Учихи” Шина с кучей глаз аналогично желания не возникает. С одной стороны, я уже непонятное существо. Создание с кучей геномов. Меня даже прибить толком нельзя. Но хотя бы имею приличный внешний вид. И желаю таким и остаться… Тем более Бьякуган нагружает мозги не слабее Шарингана. Не хочу знать, что будет со мной, если активирую оба доудзюцу разом. Единственный плюс этих глаз в том, что буду видеть тенкецу, но мне и это не сдалось. Я научился “видеть” их уже давно с помощью ирьёниндзюцу.