• Boosty Shared
• MRWD

• T

• парадокс второго шанса

Много работаю, много пишу. Скоро увидите, так сказать, результаты трудов моих. Пока не уверен, какой из спин-оффов начнет выходить первым, но главы в черновом виде готовы, буду допиливать потихоньку. Выходить будут в свободные от ПВШ, ПМ и СКП дни, да

31 октября 1995 года, вторник

Сицилия, владения Гарри Джеймса Поттера

Это даже нельзя было назвать сном. Легкая полудрема, в которую он погрузился, была похожа на свободное падение, и Гарри сам не заметил, как спрятался от реальности, полностью забыв обо всем, что произошло ночью. Магические барьеры, совпадающие с границами принадлежащего ему участка, были намеренно ослаблены, а гостевой домик с подачи Фламелей превратился в самый настоящий оборудованный госпиталь, но самое сложное было впереди. Сухой, похожий на треск щелчок ознаменовал начало нового цикла проблем.

— Хозяин Гарри, мистер Фламель и родители мисс Тонси прибыли. Защита цела, одноразовые портключи деактивированы. Мне привести их сюда?

Развалившийся на диване Поттер приоткрыл один глаз и слегка качнул головой, реагируя на новость и замечая, как Винки ставит на журнальный столик небольшой поднос со стеклянным графином и парой стаканов. Подготовив воду, эльфийка с немым вопросом в больших глазах посмотрела на волшебника.

— Проводи их в гостевой дом, Пенни справится и без меня. Если им что-то потребуется, то помоги, — пробормотал юноша, с помощью окклюменции пытаясь силой загнать сознание обратно в состояние пленительного сна, но этого ему сделать не удалось. — Хватит толкаться, я сейчас упаду.

Заерзав на месте, Эмма медленно приподнялась на одном локте, но тут же рухнула обратно, снова обнимая лежащего рядом Поттера и перекидывая через него ногу.

— Зря ты решил спать на диване, глупый Гарри Поттер, — вздохнув, пробормотала Валье на ухо волшебнику, прижимаясь к нему еще крепче. — Неужели ты не заметил, что тут немного тесно?

— Мне хватало места, пока я спал один, а потом пришла ты и все испортила, — буркнул в ответ Гарри, с трудом подавляя желание вылезти из крепкого захвата и заодно скинуть девушку на пол. — Так, а ну быстро убери руку от моего лица. Эй, что это за безобразие?!

— Погоди-погоди, я сейчас… — Эмма хихикнула, нащупав острый подбородок и толкнув его вверх, заставляя Поттера сжать челюсть. — Ты слишком много жалуешься, Гарри. Знаешь, что тебе на самом деле нужно? Тебе просто нужно немного по-мол-чать и выс-пать-ся. Кстати, а сколько времени?

Не получив ответа на свой вопрос, Валье вздохнула и медленно ослабила давление, позволяя юноше вновь открыть рот.

— Разрешаю ответить, — со смешком добавила она, прислушиваясь к недовольному сопению.

— Понятия не имею, но если ты и дальше…

— Одиннадцать часов и тридцать восемь минут! — провозгласил вошедший в открытую гостиную Фламель, окинув насмешливым взглядом устроившуюся на узком диване одетую парочку. — Гарри, ты не мог бы составить мне компанию? Доброе утро, Эмма.

— Бур-бур, Николас! — откликнулась Валье, с неохотой выпуская Поттера из объятий и сквозь приопущенные ресницы наблюдая за тем, как изрядно помятый юноша встает на ноги и медленно выходит наружу.

Когда Гарри обернулся в последний раз, Эмма уже спала, свесив одну ногу с дивана. Что ж, следовало признать: эта ночь вымотала всех, и даже в походке Фламеля была заметна несвойственная алхимику медлительность, свидетельствующая о крайней степени усталости. С трудом прокрутив в голове все, что успело произойти с того самого момента, как он переступил порог дома Тонксов, Гарри исподлобья взглянул на Фламеля, который первым добрался до небольшой пустующей беседки и присел на свободную лавку, положив руки на стол перед собой.

— Никогда бы не подумал, что у тебя будет такой ухоженный участок, не говоря уже о доме, — усмехнувшись, произнес Фламель, подперев висок кулаком. — С учетом того, как ты одеваешься…

— Во всем виновата разница поколений, Ник, — Гарри вздохнул, присаживаясь напротив. — Будь ты хоть на пару-тройку сотен лет моложе, наверняка попросил бы у меня совета насчет одежды. Поверь, хорошие маггловские кроссовки намного удобнее, чем твои странные сапожки, в которых ноги совсем не дышат. Про дурацкие брюки с этими смешными подтяжками даже говорить ничего не буду, это буквально прошлый век.

— И ничего они не дурацкие, а очень даже удобные и практичные, никогда не падают! — возмутился было Фламель, но запал его тут же исчез. Сцепив руки в замок, он с легким беспокойством взглянул на сонного Поттера, а потом покосился на гостевой домик. — Решил не встречаться с ними?

— Пенни наверняка справится с объяснениями куда лучше меня, да и… Они ведь останутся здесь, верно? — пожав плечами, Гарри пристально посмотрел на Фламеля.

— Только если ты пригласишь их, а они согласятся. Прямо сейчас я окружил участок многочисленными барьерами, чтобы скрыть эманации темной магии от Министерства и невыразимцев. Дом не подлежит восстановлению, и я сожгу его Адским огнем, как только закончу с извлечением останков. Это будет очень, очень большой костер.

— Извлечением… останков? — Гарри скривился. — Я думал, там только кровь и…

— Кости. Наткнулся на первую всего пару часов назад, она была в отдельном контуре, — не дав Поттеру договорить, объяснил Фламель, наклоняясь и вытаскивая из сумки завернутый в черную плотную ткань белоснежную, чуть ли не вычищенную до блеска человеческую кость. Положив ее на стол, алхимик медленно раскрыл ткань и коснулся кости острым кончиком крючковатого скальпеля, который использовал для взаимодействия с проклятыми предметами. — Как видишь, вот здесь, здесь и… здесь расположены руны. Вырезаны с помощью гюрзы из гоблинского серебра, вне всяких сомнений, а потом пропитаны добровольно отданной кровью единорога. Все эти руны не связаны друг с другом, потому что одна кость — это всего лишь часть общего рисунка. Сегодня я исследую участок и вытащу все остальные. Они закопаны на расстоянии двух футов от стен по всему периметру дома.

— Только не говори мне, что они…

— Детские? — закончил за Поттера вопрос Фламель. — Хорошо, не скажу, но так и есть. Как только рунный рисунок был нарушен, дом начал разваливаться на части, и я почти уверен, что он сгниет без остатка к концу недели, если оставить его в покое. Тем не менее, земля проклята, и поэтому Адское пламя необходимо.

Гарри промолчал. Он провел в проклятом доме всего несколько часов и на себе успел прочувствовать эффект, сравнимый лишь с сильнейшей ментальной атакой. К тому моменту, когда Фламель заметил стремительно ухудшающееся состояние ученика, тот уже с трудом стоял на ногах, и поэтому был в экстренном порядке отправлен домой. Как бы ни называлась та дрянь, к которой прибег Сомерс, исчезновение Тонкс и разрушение рунного рисунка превратили незаметное проклятие в бушующую стихию, совладать с которой способен был лишь Фламель.

— Я бы хотел, чтобы ты занялся лечением Нимфадоры, — внезапно произнес алхимик, и Гарри с удивлением взглянул на наставника. — Это не шутка, Гарри, и не нужно на меня так смотреть. Бросил школу? Это твое домашнее задание на ближайшие две недели. Как только она встанет на ноги, Андромеда и Тед о ней позаботятся. А до тех пор…

— Понял-понял-понял… — сбивчиво пробормотал Поттер, забирая протянутый Николасом лист пергамента. — Ого, набор подсказок? Нет-нет, это список покупок, и даже адреса есть!

— Индивидуальный подход — это то, что отличает хорошего наставника от плохого. Я не собираюсь стоять у тебя над душой и контролировать каждое твое действие, Гарри, но с радостью отвечу на любой вопрос и помогу, если моя помощь потребуется. Просто… мне почему-то кажется, что она не потребуется. Думаю, ты справишься со всем и без моего вмешательства. Просто помни, что ты не один.

— Да как тут вас всех забыть, скоро сниться мне начнете, — с горьким смешком пробурчал Гарри, пряча лист в татуировку.

— Боевая магия никуда не исчезнет, равно как и руны, алхимия и ритуалистика. Я продолжу обучать тебя тому, что ты не способен постичь самостоятельно в сжатые сроки. Как я и сказал, считай, что Нимфадора Тонкс — это домашнее задание, которому ты можешь посвятить свое свободное время. Она метаморф, и над восстановлением ее магических способностей тебе тоже придется поработать. Иногда практика — наш самый лучший учитель, не так ли?

— Но если что-то…

— Если что-то пойдет не так, но ты этого не заметишь, то Пенни обязательно сообщит мне, и я вмешаюсь, — заверил ученика Фламель. — Ну, согласен?

— Это ведь риторический вопрос, да? Разумеется, я согласен.

— Вот таким ты мне нравишься намного больше! — бодро отрапортовал алхимик, на губах которого заиграла довольная ухмылка. — Разумеется, все произошедшее, как я уже сказал, не освобождает тебя от обучения под моим началом. Я составлю для тебя полноценное расписание, как только разберусь со всем этим. Кстати говоря, ты с таким интересом смотришь на кость, словно понял, что произошло на самом деле.

— А ты понял? — Поттер с трудом оторвал взгляд от покрытой едва заметными серебристыми рунами человеческой кости и посмотрел на Фламеля.

— Сложный вопрос, и однозначного ответа у меня пока нет, но вот догадки… Тебе ведь знаком термин чаротворство, верно? В былые времена, еще до введения первых волшебных стандартов, закрепленных Международной Конфедерацией Магов, чаротворство было основным направлением магической науки, и все те знания, которые многим сейчас кажутся фундаментальными, были сформулированы и получены именно чаротворцами. Да, они могли опираться лишь на нумерологию, когда создавали новые чары и исследовали хитросплетения чисел в рунах и вербальных формулах, но ограничения породили отсутствие ограничений, как бы странно это ни звучало.

— Я знаю теорию, Ник.

— Неужто выживший из ума Артур Слэро научил?! — закатив глаза, буркнул Николас, и Гарри с удивлением отметил едва заметные нотки ревности в голосе алхимика. — В любом случае, чаротворство — это краеугольный камень не только для основных магических наук, с которыми мы имеем дело, но и для многих ответвлений. Ритуалистика, рунные зачарования, кровная магия, магия души… Улавливаешь?

— Ты понял, что это был за ритуал? — от сонливости не осталось и следа. Гарри резко выпрямился и расправил плечи, наблюдая за тем, как Фламель медленно раскрывает свой потрепанный временем бесконечный блокнот и пролистывает несчетное количество кровавых отпечатков, снятых им со стен дома Тонксов. Страница за страницей, один багровый рисунок сменял следующий, но алхимику потребовалось по меньшей мере несколько минут, чтобы добраться до необходимой страницы.

— Ритуал, проклятие и полноценное сложное рунное зачарование в одном флаконе, Гарри, и это невразумительное нечто было соткано на столпах чаротворства… — Николас наконец-то отыскал нужный разворот и толкнул блокнот, чтобы Поттер смог до него дотянуться. Аккуратно завернув детскую кость обратно в ткань, он вернул ее в сумку.

— Неудивительно, что ничего не получилось.

— Ты прав, это абсолютное безумие, и, безусловно, Нимфадора жива лишь благодаря ошибкам, допущенных тем волшебником, который рискнул устроить все это.

— Сомерс… — процедил сквозь зубы Гарри, рассматривая перечеркнутые уравнения и рунные цепочки.

— Мы не можем утверждать, что это был именно он, а не кто-либо еще, — с осторожностью поправил Поттера Фламель, но тут же продолжил. — Впрочем, давай вообще забудем обо всем этом на минутку, хорошо? Он допустил определенное количество ошибок, цель не была достигнута, Нимфадора Тонкс осталась в живых. Вот только что это была за цель? Переверни страницу, Гарри.

Не став отвечать, Гарри молча перевернул страницу и разворот внезапно оказался совершенно другим. Нетронутые и свежие листы пергамента вдруг превратились в полуистлевшие, словно пожелтевшие от времени и палящего солнца. В то же время, все записи остались нетронутыми, и Поттеру не составило никакого труда углубиться в чтение хаотичных заметок, которые Фламель явно в спешке обводил, стрелками указывая на связь между отдельными сегментами расчетов и мелких уточнений.

— Это магия души. Я имею в виду, все построено вокруг души, — внезапно для самого себя произнес Гарри, заметив мелкие рунные круги, которые сложно было спутать с чем-то еще.

— Уверен? — слегка прищурился Ник, с интересом глядя на Поттера, который начал шептать что-то, переворачивая разворот.

— Да, уверен, но… — Гарри нахмурился и резко выпустил блокнот из рук, поднимая взгляд на Фламеля. — Ник, что это за хрень? Это то, о чем я думаю?!

— Крестраж? Нет, не совсем. Когда я сказал вчера, что вижу несколько типовых кровных проклятий, составные части которых были использованы для создания чего-то нового, то не ошибся. Просто я решил, что убитые дети — это элемент проклятия, а вовсе не ритуальный этап. Гарри, с чем вынужден смириться тот, кто решил создать крестраж?

— С отсутствием посмертия.

— А еще?

— С… — Гарри нахмурился. — С необратимостью содеянного.

— Именно! — торжество промелькнуло в глазах Фламеля. — На протяжении всей своей жизни я неоднократно слышал о безумцах, готовых к поразительным экспериментам над собственной душой. Жалкие, никчемные, страшные люди калечили свои души ради бессмертия или могущества, но магия — это не игрушка, и уравнения, выведенные Герпием Злостным, оставались аксиомой для каждого из них, вне зависимости от знаний и амбиций. Крестраж — это не рана и не шрам, а скорее безвозвратная ампутация, и именно поэтому ограничения всегда казались мне исключительно рациональными.

— Ник… — Гарри прошептал имя алхимика и закрыл глаза, пальцами набивая по деревянному столу медленный ритм, напоминающий похоронный марш.

— Магия души — это то единственное, чего я всегда старался избегать, когда речь шла о магических исследованиях, но я знал все, что мне необходимо было знать. И то, что мы нашли в доме Тонксов, является своеобразной, но дерзкой и неожиданной попыткой какого-то маньяка обойти некоторые ограничения, о которых мы с тобой и говорим. Переверни страницу, пожалуйста.

Вздохнув, Поттер медленно перевернул страницу, открывая еще один разворот, визуально разделенный толстой вертикальной линией. И если на первом листе была изображена пустая восьмиконечная звезда с мелкими замечаниями рядом с каждой из вершин, то на втором расположился схематичный чертеж дома Тонксов, внутрь которого была аккуратно вписана не слишком ровная семиконечная звезда, и у каждой из ее вершин был свой длинный номер.

— Это номера страниц? Ты описываешь каждый из сегментов отдельно? — посмотрел на наставника Поттер, и тот кивнул.

— Как только я восстановлю ход событий и пойму, в каком порядке он пытался провернуть то, что ему почти удалось сделать, я смогу докопаться до ответов. Тем не менее, у меня есть одна версия, и я поделюсь ею с тобой, как только услышу твои варианты. Не хочу запутать тебя раньше времени.

— Поиск крестражей? — Гарри нахмурился, возвращаясь на предыдущий разворот и углубляясь в чтение нумерологических уравнений. — Крестражи… спроектированы так, чтобы их невозможно было отыскать, верно? Реддл наверняка подозревает, что крестражей больше нет, но все равно хочет убедиться в этом. Хочет узнать, где находятся осколки его души, если хоть один из них уцелел. Вот только… к чему столько сложностей? Еще и это проклятие…

— Именно.

— Попытка восстановить целостность уже расколотой души за счет чужой? — взглянул на алхимика Поттер, и вдруг заметил в глазах старика проблеск понимания. — Разве разум жертвы не станет препятствием?

— Разум — это не константа, и ментальная магия способна на многое. Том Реддл — опытный менталист, он наверняка осознает все возможные риски от такого хода. И все же, как я и сказал ранее, все это кажется мне дерзкой попыткой обойти существующие ограничения. Ты покинул дом незадолго до момента, когда я добрался до рунных цепочек, используемых в некромантии, и это не может быть простым совпадением.

— Хочешь сказать, что вся эта гребаная ритуальная звезда — это просто ловушка для души, слишком долго находящейся внутри? — спросил Гарри. — Ритуальный фальшивый дементор с хранилищем для души того, кто попадется в сеть?

— Скорее всего, именно так и есть. И как только проклятие-капкан сработает, ритуалисту достаточно просто прийти и забрать то, что с натяжкой, но можно назвать крестражем. Крестражем, внутри которого будет спрятана цельная душа без разума. Думаешь, убийство детей — это лишний элемент? Это часть ритуала по созданию такого сосуда, Гарри, и Нимфадора явно должна была умереть в муках, чтобы ее душа переродилась в виде своеобразного накопителя.

— Но почему дом Тонксов? — покачав головой, пробормотал Гарри. — Можно же похитить кого угодно и…

— Я нашел по меньшей мере семнадцать ментальных подавителей, Гарри, и наверняка найду еще как минимум столько же. Это ритуал, а не случайное стечение обстоятельств. Человек должен быть эмоционально привязан к месту, в котором находится, а затяжная депрессия и проблемы с ментальной защитой ослабили ее реакционное сопротивление. Почему именно Нимфадора? Она вступила в Орден Феникса, Гарри, и состояла в отношениях с Ремусом Люпином. Вдобавок, ее отец — твой юрист, а мать — двоюродная сестра Сириуса. Более того, я считаю, что нам нужно проверить и обезопасить дома всех, кто как-либо связан с тобой.

— Пиздец, — выругался Поттер, пряча лицо в ладонях. — Нужно начать с Норы, это точно. И дом Лавгудов. И Лонгботтом-мэнор. Черт, твою мать!

— Мы с Сириусом этим займемся, — кивнул Фламель. — Как только я закончу с домом Тонксов, то сразу же сделаю копии своих заметок, чтобы ты смог изучить их самостоятельно, но все же позволь нам заняться этим. Магия души — это не то, с чего я хотел бы начать процесс полноценного обучения. Ты должен стать сильнее, Гарри, и для этого придется расставлять приоритеты.

— Я уже.

— Да, ты прав, — вздохнув, согласился Фламель. — Я горжусь тем, как ты вывел себя за скобки, сбросив всю ответственность на взрослых, но… прошу тебя, будь осторожен в своих решениях. Не рискуй понапрасну.

— Можешь считать, что я тебя услышал, — Гарри медленно поднялся из-за стола, не желая вступать в полемику насчет Грюма и «боевого отряда». — Кстати, мне теперь придется искать новое тайное убежище, и все из-за вас. Превратили мою прекрасную виллу в проходной двор.

— Вилла и впрямь хороша, но я и так знал, где ты живешь, пространственная магия — это мой конек, — Фламель тихо рассмеялся, возвращая блокнот в сумку. — Такова жизнь, Гарри. В прошлый раз тебе не повезло, и ты, человек, не привыкший к любви и заботе, счел затворничество лучшим из вариантов. В этот раз придется многое переосмыслить, и я не позволю тебе выбрать легкий путь, к которому ты уже привык.

— Ты мне не отец, Ник, — поморщился Гарри, расправляя плечи и скрещивая руки на груди.

— Именно, я твой наставник, — серьезный тон заставил Поттера усмехнуться. — Научить любить человека с зачерствевшим сердцем — это непросто, а научить его быть любимым — еще сложнее, поверь мне. Впрочем, ты способный, и Эмма наверняка поможет тебе с этим прекрасным чувством, как только разберется в себе.

— Я уже и не знаю, возмущаться или спорить, — Гарри вздохнул. — Пожалуй, просто промолчу, чтобы не поддерживать твои странные иллюзии.

— И это смешное постоянное отрицание как нельзя лучше подчеркивает то, что я сказал, — философским голосом отметил Фламель, поднимая вверх руку и махая ей из стороны в сторону. — Смотри-ка, твой юрист бежит к нам со всех ног.

Гарри обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть бледного Теда Тонкса, встревоженное лицо которого как нельзя лучше подчеркивало ту гремучую смесь из эмоций, которые ему пришлось пережить за эту ночь. Хоть чета Тонксов и узнала обо всем далеко не сразу, им пришлось провести у Сириуса несколько часов в неведении, пока Фламель разбирался с их домом, а Перенелль и Эмма вытягивали Нимфадору с того света, что явно сказалось на состоянии нервной системы Теда.

— Гарри! — воскликнул мужчина, подбегая ближе, и Поттер заметил, что пуговицы на его рубашке застегнуты невпопад. — Гарри, Николас, спасибо вам огромное!

Не успел Поттер ответить, как Тед сгреб его в такие крепкие объятия, что затрещали даже усиленные ритуалами кости.

— Все в порядке? — с легкой улыбкой спросил Фламель, делая шаг вперед и оказываясь рядом с юношей.

— Я не знаю, не знаю, — пробормотал Тонкс, отступая в сторону от Поттера и с секундной задержкой протягивая Николасу руку, которую тот с улыбкой пожал. — То есть, ваша жена говорит, что все будет хорошо, но Дора выглядит…

Он резко замолчал, словно что-то мешало ему говорить. Сделав глубокий вдох, он помотал головой и собрался было продолжить, но Гарри перехватил инициативу.

— Тед, прости меня, — не обращая внимания на удивленные взгляды как Тонкса, так и Фламеля, юноша продолжил. — Если бы не я, они бы ни за что…

— Гарри, Гарри! — Тед замотал головой, одновременно с этим всплеснув руками. — Ни мы с Медой, ни Дора ни за что не остались бы в стороне, узнай мы обо всем происходящем. Я бы не простил себе безразличие, понимаешь?

— Да, но дом…

— Дом? Дом — это ничто, Гарри, лишь набор старых воспоминаний, и мы обязательно создадим новые. Главное, что Дора жива, а все остальное — это ерунда, — махнул рукой Тед, и Гарри заметил, как Николас опустил взгляд. — Спасибо вам обоим, спасибо!

— Вы можете остаться здесь, — резко произнес Поттер, прерывая сбивчивую благодарность. — То есть, Сириус наверняка уже предложил вам остановиться у него, но… вы наверняка хотите быть поближе к дочери, верно? У меня есть несколько свободных комнат, Винки поможет вам устроиться. Я не думаю, что ты сможешь и дальше работать в Косом переулке, но Амелия наверняка придумает что-нибудь.

— Я… Честно говоря, я даже не знаю, что и сказать…

— Рекомендую согласиться, тут хороший вид и прекрасная погода, — шепнул с улыбкой Фламель, и Тонкс смущенно улыбнулся в ответ. — Вы еще не успели познакомиться с Эммой, не так ли?

— Перенелль упомянула Эмму, но… — Тед покачал головой, и Гарри чертыхнулся про себя, когда алхимик положил руку на его плечо.

— Поверьте, она вам обязательно понравится. Гарри, твоя дама уже проснулась?

Поттер собрался было ответить, но правую руку резко свело привычной судорогой. Сцепив зубы, он отшатнулся от Фламеля и вовремя выхватил сквозное зеркало, которое буквально материализовалось в воздухе. Взглянув на поверхность и увидев там знакомое лицо, Гарри сбивчиво извинился и побрел прочь, на ходу отвечая на внезапный вызов.

* * *

31 октября 1995 года, вторник

Несколькими часами ранее

Хогвартс, север Шотландии

— Кажется, я не видел тебя раньше! Слыхал, что новые клиенты получают дополнительную кровопролитную конфетку? Держи-держи, заодно проверишь обновленный рецепт. И обязательно сообщи потом о побочных эффектах, — воскликнул один из близнецов, и Вивьен прикрыла глаза, из последних сил пытаясь забыть о существовании рыжиков, ворвавшихся в библиотеку посреди выходного дня. — Парень, эй, вытащи это изо рта! Если ты испачкаешь тут все смеха ради, достанется не только тебе! И нет, Экскуро не поможет.

— А побочные эффекты точно будут? — жалобно спросил тот, кому всучили дополнительную конфету.

— Само собой! — близнец рассмеялся бы, если бы не удар по затылку, которым наградил его брат.

— Молчи, Дред, мадам Пинс скоро вернется! Кстати, с тебя восемь сиклей и шесть кнатов, — добавил второй близнец, подошедший к собравшейся толпе с бездонной сумкой на плече, в которой и хранился ассортимент зачарованных сладостей.

— С каких это пор блевательные батончики…

— С тех самых пор, как Лобоска нашла антидот от первой рецептуры, — прервал возражения близнец, протягивая руку и забирая монеты. — То, что должно было стать делом всей нашей жизни, превратилось в гонку на выживание.

— Выживание? — переспросил побелевший первокурсник, уже успевший открыть одну из конфет.

— На одной чаше весов наш замечательный бизнес, а на другой талантливая, надоедливая, прекрасная, дотошная…

— И незамужняя, — добавил брат.

— И, безусловно, незамужняя мисс Кьяра Лобоска, — согласился первый близнец. — Как только она согласится пойти со мной на свидание, я обязательно склоню ее на нашу сторону. Фордж, мой любимый братик, ты ведь согласен отказаться от своей доли?

— Она же оборотень, — скривился какой-то паренек, и Вивьен приподняла бровь, заметив зеленый галстук.

— И что с того? Кто-то из вас имеет что-то против обворожительной красотки с волчьими ушками?! — прищурился близнец. — Будь вы постарше, я бы добавил, что за них наверняка очень удобно держаться, когда…

— А что насчет Поттера? — спросил второкурсник с гербом Когтеврана на мантии. — Он действительно ушел? Вы знаете хоть что-то?

— Даже если бы знали…

— Все равно бы не сказали! — хором отшутились близнецы, но даже сидящая в противоположном углу читального зала Вивьен заметила, как на их лицах промелькнуло то же самое беспокойство, которое она наблюдала в зеркале вот уже два дня. — Итак, насчет Лобоски… Если вас заставят обратиться в Больничное крыло, то сразу же съедайте…

Не успел один из близнецов договорить, как вдруг скрипнула дверь, одним-единственным звуком оборвав все разговоры и перешептывания в огромном двухэтажном помещении. Время словно замерло на мгновение, и Вивьен сразу же поняла, что Пинс вернулась.

Студенты, успевшие покинуть свои места, бросились врассыпную, окольными путями возвращаясь за свободные столы, но мадам Пинс словно и не заметила рой встревоженных покупателей. Каждый ее гулкий шаг отзывался неестественно громким эхо от многочисленных книжных полок, но близнецы явно понимали, что бежать некуда. Замерев на месте, они покорно ждали кары, и та не заставила себя долго ждать: остановившись перед рыжими семикурсниками, Пинс сделала глубокий вдох, с шумом выдыхая спустя секунду.

— Кажется, мы с вами уже неоднократно обсуждали правила поведения в библиотеке, молодые люди, — прищурившись, Пинс уперла руки в бока, и Вивьен с удивлением приподняла брови, понимая, что это совсем не похоже на поведение Ирмы Пинс, к которому она успела привыкнуть. Она казалась слишком… мирной.

— Мадам Пинс, вы сегодня просто замеча… — расплылся в подобострастной улыбке один из близнецов, но библиотекарша посмотрела на него таким грозным взглядом, что он сразу же закашлялся.

— Это был риторический вопрос, Джордж Уизли! — прошипела она, и Вивьен почувствовала, как по спине от внезапного испуга пробежали мурашки. Определенно, девушка слишком поспешила с удивлением, потому что грозовое облако явно заискрило на горизонте. — Седьмой курс, седьмой курс! Вы хоть помните, когда я впервые выставила вас за дверь библиотеки? Это было второе сентября, и вы только-только прошли распределение! Шесть лет прошло с того дня, и вы ни капли не изменились.

— Мадам Пинс… — попытался оправдаться второй близнец, который, судя по всему, был Фредом.

— Поначалу Минерва пыталась успокоить меня, говоря, что вы не доживете до второго курса, а потом второй курс превратился в третий, четвертый, пятый…

— Мадам Пинс… — снова влез Джордж, но тут же замолк, как только библиотекарша шикнула на него, словно на шкодливого котенка.

— Шестой и… седьмой! Ну, и чем вы здесь занимаетесь? Мистер Фред Уизли, откройте сумку, живо!

Близнец, замешкавшись, открыл карман наплечной сумки и продемонстрировал содержимое мадам Пинс. Судя по всему, в сумке был потайной карман, и поэтому библиотекарша, недовольно хмыкнув, прищурилась, словно коршун, и резко мотнула головой:

— Будь Минерва на месте, я бы обязательно отвела вас к…

— Профессора Макгонагалл нет? — близнецы переглянулись, но ответа на вопрос не получили, потому что Пинс внезапно развернулась на месте и резко выхватила из закрепленной на мантии кобуры палочку. Всего один взмах, и среди всех наблюдателей прошелестел коллективный вздох сочувствия: Фред и Джордж Уизли вынужден были привстать на носки, чтобы магическая хватка на их ушах ослабла.

— Если замечу вас здесь еще хоть раз сегодня, обязательно сообщу обо всем вашему декану, молодые люди! Кыш, кыш! И радуйтесь, что я не отправила вас к Аргусу на целую неделю!

Вздрогнув от неожиданности, Вивьен снова покосилась на мадам Пинс — строгая дамочка, держа волшебную палочку над головой, потащила близнецов Уизли за собой через весь читальный зал, и те явно были не в восторге от цепкой магической хватки. Всего несколько секунд потребовалось Ирме для того, чтобы выставить незадачливых дельцов за дверь, и в библиотеке вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь редкими отзвуками тихих разговоров со второго этажа и шелестом летающих по всей библиотеке зачарованных книг, то и дело меняющихся местами на книжных полках.

Подавив вздох, Вивьен подперла кулаком щеку и убрала за ухо прядь шелковистых черных волос, стараясь не думать о решении брата и словах Темного Лорда. С неприкрытым раздражением девушка уставилась на пустой лист пергамента и наполненную до краев чернильницу. Целых два часа она провела в библиотеке, а на листе не появилось ничего, кроме выведенной идеальным почерком фамилии. Прикусив кончик купленного в Сладком Королевстве сахарного пера с кислой малиновой посыпкой, Малфой попыталась сосредоточиться на безумно простом задании, но мысли вновь унесло куда-то в сторону, как только она заметила на противоположной стороне читального зала студентов, держащих в руках вчерашний номер Ежедневного Пророка.

Чертов Поттер! Сквозное зеркало так и жгло внутренний карман мантии, подбивая владелицу связаться с пропавшим пятикурсником. Впрочем, спокойное поведение гриффиндорцев и отсутствие беспокойства на лице Гермионы Грейнджер во время завтрака почти убедили Вивьен, что все в порядке. В конце концов, если Ежедневный Пророк оказался прав, и причиной для ухода из Хогвартса действительно стал конфликт на политической почве, Вивьен не имела к этому никакого отношения. Тем не менее, ей нужно было связаться с Поттером вовсе не из-за его исчезновения, а из-за того, что произошло в субботу, четыре дня назад. Закрывая глаза, Вивьен вновь и вновь возвращалась в тот самый вечер.

* * *

28 октября 1995 года, суббота

Малфой-мэнор

Темный Лорд прибыл ближе к полуночи, но даже не взглянул на нее, когда зашел в Малфой-мэнор, словно к себе домой. Словно и не заметив ее, змееподобный человек остановился рядом с Нарциссой и что-то спросил у нее. Лишь получив ответ, он приказал зашедшему вслед за ним в собственный дом Люциусу закрыть двери, и направился к Драко.

Несмотря на полное отсутствие какого-либо интереса со стороны Темного Лорда, Вивьен, следуя указаниям матери, присела в глубоком реверансе, с тревогой наблюдая за тем, как Лорд приближается к ее брату и заводит с ним, казалось бы, совершенно обыденный разговор. Стараясь не думать о том, что рассказал ей Поттер, Вивьен всеми силами пыталась разглядеть в вурдалаке черты полукровки Тома Реддла, и с ужасом поняла, что видит их. Видит человеческое лицо, от которого практически ничего не осталось. Заостренные зубы, зеленоватый оттенок неприятной поблескивающей кожи, красные змеиные зрачки и полное отсутствие растительности — он выглядел куда лучше, чем в прошлый раз, но все еще был далек от того, что можно было бы спутать с человеческим обликом.

Это был странный разговор. Вивьен стояла рядом с матерью в самом углу просторной гостиной, пока Темный Лорд, держа в руках волшебную палочку из светлого дерева, расхаживал рядом с камином. Он был похож на карикатурного проповедника — с заготовленной речью он явился в их дом, чтобы склонить бестолкового пятнадцатилетнего мальчишку на свою сторону, и ему это удалось. С ужасом Вивьен наблюдала за тем, как разгорается нездоровый огонек в серо-голубых глазах ее собственного брата, и с еще большим ужасом осознавала, что не может ничего с этим сделать.

Стараясь не поворачиваться к побелевшей от отчаяния и страха матери, Вивьен с упавшим сердцем наблюдала за тем, как губы Драко шепчут заветное «Клянусь» в последнем этапе клятвы верности, и как на его бледном предплечье появляется темная метка. Не привыкший к сильной боли Драко не продержался и нескольких секунд: с истошным криком он прижал к груди пострадавшую руку, на которой продолжала расти мерзкая змея, и Вивьен едва успела остановить бросившуюся к нему мать.

Лорда, впрочем, такая реакция скорее позабавила. Усмехнувшись, он подошел к Люциусу и прошептал что-то ему на ухо, прежде чем перевести взгляд на стоящих у дальней стены женщин.

— Нарцисса, Вивьен… — контур тонких губ был практически незаметен на зеленоватом лице, и оттого улыбка выглядела еще более зловещей. — Нарцисса, ты что-то хочешь сказать?

— Н-нет, мой Лорд, — склонилась Нарцисса.

— Вивьен, дорогая? — презрительно хмыкнув, Реддл повернулся к Вивьен, и та сразу же опустила взгляд, вспоминая о предостережении Поттера. — Тебе ведь уже исполнилось пятнадцать, верно?

— Да… мой Лорд, — с задержкой добавила Вивьен, наблюдая за тем, как Реддл медленно идет к ней, продолжая держать в руках палочку.

— Поразительно, и словно не было всех этих лет… Я закрываю глаза и вспоминаю, как мы с твоим отцом обсуждали заключение помолвки между родом Малфоев и родом Ноттов. Ты помнишь об этом, Люциус?

— Помню, Милорд! — с готовностью отозвался Малфой-старший, переводя взгляд с дочери на медленно поднимающегося с пола сына.

— К сожалению, рода Ноттов больше нет… — мрачно хмыкнул Реддл, и Вивьен задержала дыхание, как только поняла, что он протянул руку и невесомо прикоснулся к ее щеке. — Впрочем, среди моих сторонников предостаточно подходящих фамилий, союз с которыми укрепит ваше положение в том Магическом Мире, который мы построим. Верно, Люциус?

— Я… — заикнулся было Малфой, но тут же кивнул. — Полагаю, что все именно так, мой Лорд.

— Полагаешь? — с ухмылкой переспросил Реддл, поворачивая голову к слуге. — Что ж, это просто прекрасно, замечательно. Мы с Робертом обсудим дополнительные детали, как только твоя дочь получит метку, но это будет кровная помолвка. Волшебники не должны бояться магии крови, и этот брак станет прекрасным примером возвращения давних традиций, о которых в последние годы позабыли даже древние чистокровные семьи.

— С… Гойлом? — севшим голосом переспросил Люциус, и Вивьен почувствовала, как у нее подкашиваются ноги.

— Тебя что-то не устраивает? — склонил голову к плечу Реддл. — Их финансовое состояние? Поверь, Люциус, это не должно тебя беспокоить. Вивьен, как ты относишься к моей идее? Грегори Гойл устроит тебя в качестве супруга?

Вивьен знала, что все происходящее — это одна большая провокация, под которой скрывается куда более зловещее намерение. Она прекрасно осознавала, что таким образом Лорд хочет полностью подчинить себе род Малфоев, сковав его представителей не только метками и клятвами верности, но и брачным контрактом, в котором Вивьен лишится той призрачной возможности повлиять на решения главы рода Малфоев, которая у нее была. Выбив фигуру с шахматной доски, Реддл оставался наедине с Люциусом и Нарциссой, и основной фокус его внимания достался Драко. Теперь же будущий глава рода принял метку, и одно это решение можно было сравнить лишь с петлей на шее, но если вывести из игры еще и родителей…

— Кажется, ты еще не готова к этому разговору, — рассмеялся Реддл, и от его мерзкого смеха у Вивьен по спине пробежали мурашки. — Безусловно, мы с тобой вернемся к нему, как только ты получишь свою метку. Думаю, это произойдет очень-очень скоро.

— Милорд, но до февраля… — попытался было встрять Люциус, но Темный Лорд внезапно прошипел что-то на парселтанге.

— Февраль? Я устал ждать, Люциус, и Арон уже говорил тебе об этом. Йоль, и ни днем позже. Твоя дочь получит метку через два месяца, в декабре. Нарцисса? В отличие от твоей дочери, я жду от тебя той же проверки на верность, через которую проходят все остальные новобранцы. Это будет грандиозная церемония, и ее суженый тоже будет там.

— Д-да, мой Лорд, — Вивьен видела, что мать с трудом стоит на ногах, но сама не испытывала ни страха, ни паники. Ее заполняла лишь болезненная, не подкрепленная ничем, кроме собственной воли, уверенность в том, что она ни за что не позволит этому случиться.

— Драко, ты в порядке? — утратив интерес ко всем остальным, Реддл резко развернулся на месте и направился к парню, который стоял, облокотившись на каменную стену рядом с камином. — Прошу, пройди со мной, я хочу обсудить с тобой кое-что.

* * *

Вивьен знала, что не получит метку. Знала, и вовсе не из-за слов и обещаний Поттера, а из-за себя самой. Она знала, что скорее сбежит, чем согласится на жалкую участь безвольной марионетки, прислуживающей полукровке Реддлу. И дрожащий от страха сломленный отец, которого она запомнила совсем другим человеком, лишь подкреплял ее уверенность в собственных силах. Она не собиралась идти на поводу у судьбы, раз уж та пытается загнать ее в ту же самую петлю.

То же относилось и к браку с Гойлом. Судя по тем взглядам, которые бросал на нее в последние дни жестокий бугай, бывший когда-то правой рукой Нотта, ему уже сообщили о планах Темного Лорда, но едва ли он собирался что-либо предпринимать без отмашки сверху. И Вивьен знала, что в случае крайней нужды просто прикончит его где-то в темном коридоре, сбросив на крепкую голову пятикурсника целую стопку кирпичей. В любом случае, у нее было еще целых два месяца на поиск оптимального решения, прежде чем она окажется наедине с отречением от рода — безумно болезненным исходом, который лишит ее фамилии, но не лишит свободы воли.

— Вивьен.

Вздрогнув, девушка чуть было не подпрыгнула на месте, услышав тихой голос Снейпа, в котором скользили нотки усталости и беспокойства.

— Да, профессор? — переспросила она, окинув беглым взглядом полупустой читальный зал.

— Иди за мной, — не став дожидаться ответа, Снейп кивком головы указал на дверь, и тут же направился на выход.

Раскрыв сумку, Вивьен размашистым движением смахнула в нее все, что выгрузила на стол два часа назад, за исключением чернильницы, и поспешила вслед за Снейпом. Путь до кабинета последнего не занял и пяти минут, несмотря на разбушевавшегося Пивза, вслед за которым впору было отправлять целый отряд авроров. Впустив девушку в кабинет, профессор ЗОТИ взмахом палочки зачаровал ее, чтобы не допустить появления незваных гостей, и развернулся на месте, протягивая Вивьен сложенный вдвое клочок пергамента.

— Это от твоей матери, — мягко объяснил он, когда Вивьен забрала послание и углубилась в чтение.

Что ж, день и так нельзя было назвать чудесным, но все внезапно стало куда хуже.

— Отец… — с трудом сдерживая судорожный порыв сделать глубокий вдох, Вивьен подняла голову, тут же натыкаясь на полный сочувствия взгляд усталых черных глаз.

— Он жив, — кратко ответил Снейп на невысказанный вопрос, забирая письмо прямо из руки Вивьен и сразу же сжигая его. — Драко пережил несколько неприятных минут, но и с ним все будет хорошо. Ты видела его сегодня?

Вивьен покачала головой.

— В любом случае, будь очень осторожна, — произнес Снейп, и Вивьен поняла, что зельевар тоже ходит по самой кромке лезвия. — Твой отец… нарушил некоторые правила, и это может привести к неприятным последствиям. И я бы не волновался, не сбеги Поттер из замка. Дамблдор может на многое пойти, чтобы вернуть утраченные позиции. Носи это с собой. Активирующее слово — Безопасность.

Забрав деревянную шайбу-портключ, Вивьен сжала ее в ладони и посмотрела на зельевара:

— Да, но Хогвартс…

— Тебе придется добраться до границы защитных чар, если это будет необходимо, — кивнул профессор. — Вивьен, твой брат… Твой брат совершил огромную ошибку, когда принял метку. Я знаю, что ты умнее его, но ум — это еще не все. Темный Лорд умеет добиваться поставленных целей, и он умеет давить на болевые точки. Как только ему сообщат о том, что Астория Гринграсс общалась с Поттером, ваша с Дафной дружба станет проблемой. Ты меня поняла?

— Да, сэр, — резко выдохнув, ответила Вивьен.

— Что бы ни случилось — в первую очередь всегда обращайся ко мне. Дамблдор потерял своего любимого питомца, и теперь тоже может попытаться надавить на всех, с кем Поттер контактировал в прошлом. Поверь, Дамблдор ничем не лучше Темного Лорда, и методы у него те же, пусть и в другой обертке. Не смотри ему в глаза, не давай никаких обещаний, своди любые разговоры к бессмыслице. Все понятно?

— Да, сэр, — снова кивнула Вивьен.

— С твоим отцом все будет хорошо, Нарцисса присматривает за ним, — закрыв глаза на мгновение, добавил Снейп. — Я знаю, что не всегда был примерным крестным, но я не позволю тебе пострадать. Ты слышишь меня?

Вивьен закивала. Она хотела верить Северусу, очень хотела, но… знала, что выйдет из этого кабинета и сразу же достанет из внутреннего кармана мантии сквозное зеркало.

— Хорошо, — зельевар вздохнул, — ты можешь идти. Если встретишь Драко по пути в гостиную, попроси его зайти ко мне.

— Обязательно, — кивнула напоследок Вивьен, сжимая в руке портключ.

Толкнув массивную дверь, она выбралась в класс Защиты от Темных Искусств, и уже через несколько минут добралась до одного из пустых кабинетов. Бросив несколько обнаруживающих заклинаний, она убедилась в отсутствии чужих ушей, зачаровала дверь и вытащила сквозное зеркало.

Лайки ускоряют выход следующей главы, кстатиヾ(⌐■_■)ノ♪

(и очень радуют автора)

__________

Предыдущая глава (182)