⬅️ТУДА ➡️СЮДА
***25***
— Когда? — поинтересовался Брок.
— Сейчас, — предложил Локи. — Планеты как раз удачно сошлись.
— Это сложно? — спросил Брок.
— Нет, но вы, люди, такие неженки, — усмехнулся Локи, взмахом руки материализовывая целую кучу сухих дров и поджигая ее. Огонь взметнулся, пожирая толстые бревна, переложенные сухим хворостом, искры взлетали высоко-высоко и гасли, перемешиваясь со звездами. Брок отзеркалил усмешку, вспоминая другой берег и совсем другой ритуал, что проводил Локи над Гарри, освобождая его от крестража. Тогда он точно так же сказал, сетуя на людскую хрупкость.
— Что я должен делать? — спросил Брок.
— Садись, — Локи наколдовал покрывало, кинув его на прибрежный песок. — И дай мне руку.
Брок подал руку, и Локи появившимся кинжалом одним точным движением вскрыл ему вену и перевернул над кубком, чтобы не потерять ни единой капли. Потом, залечив порез, проделал то же самое и с собой. Тёмно-красная густая кровь Брока смешивалась с алой, почти светящейся кровью Локи завораживающими водоворотами.
— Только не говори, что это придется пить, — сказал Брок.
— Придется, — кивнул Локи и достал из кармана мешочек с синими кристаллами, похожими на цветное крошево стекла, закинул их в кубок, дождавшись бурления, и, отставив в сторону, снова посмотрел на Брока. — Не передумал?
— С чего бы? — удивился Брок, заглядывая в кубок, в котором теперь перемешивались три цвета. Его темная, почти черная кровь, светящаяся кровь Локи и синие нити непонятно чего, но отступать Брок не был намерен, потому что хотел стать для Локи семьей. Он Блэк, а у Блэков должно быть все самое лучшее. Древний бог, ставший братом, — что может быть лучше. Да и, если быть честным, Брок привык, что Локи рядом, привык во всем полагаться на него, что и сказал: — Я привык, что ты рядом, я доверяю тебе, Гарри тебя любит, Реги тоже. Если есть возможность выбрать брата, то ты лучший кандидат из всех возможных. Я буду горд породниться с тобой.
Локи усмехнулся, пусть он не мог «читать» Брока, зато все его невербальные и зачастую неосознаваемые сигналы говорили о приязни и доверии. А что может быть лучше? В Асгарде ему толком никто и никогда не доверял, поэтому Локи знал, насколько ценно это чувство.
— Тогда не будем откладывать, — усмехнулся Локи и порезал свою ладонь. Броку даже говорить ничего не пришлось, он взял кинжал у Локи и провел острейшим кончиком по своей ладони. — Я, Локи Лафейсон, принц Асгарда, бог Огня, Магии и Обмана, признаю Брока Сириуса Блэка своим кровным братом, — и протянул руку Броку, тот обхватил ее, соединив их раны на ладони, и сказал:
— Я, Брок Сириус Блэк, лорд Блэк, командир отряда Альфа-СТРАЙК — Брок Рамлоу, признаю Локи Лафейсона своим кровным братом.
Локи отпил из кубка половину, а остаток протянул Броку, который залпом опрокинул в себя то, что там было намешано. Он ожидал всякого, если учесть все страшилки Локи, но вот ощутить бегущий по венам лед, который буквально замораживал его изнутри, было полной неожиданностью. Локи забрал из его рук кубок и вылил последние капли в костер, который в один момент взметнулся едва ли не до небес, а потом опал, горя тихим ровным пламенем, что лучше всего показывало, что выбор сделан правильно.
— Холодно, — выдохнул Брок облачко пара в тёплый воздух тропической ночи, даже близость костра не спасала от ледяной стужи внутри.
— Терпи, — Локи перетащил Брока к себе поближе, усадив перед собой и обняв, чтобы удержать, когда его начнет ломать.
И Брок терпел, стиснув зубы и сжав кулаки, а его буквально выкручивало. Он приоткрыл слезящиеся глаза, поднял руку и увидел, что вены светятся зеленоватым цветом, делая его похожим на что-то совершенно невероятное. Это было, наверное, красиво, но почти нестерпимо больно, как будто по венам не кровь текла, а тонкие иглы прокладывали себе путь. Он не знал, сколько промучился, эта добровольная пытка казалась бесконечной, но потом пришел рассвет, окрасивший небо в фантастические цвета, и ему стало легче, как будто солнечный свет разогнал боль.
— Лучше? — спросил Локи, который так и просидел с Броком всю ночь, удерживая его от того, чтобы он себе навредил. Хотя, Локи это признавал, но вслух никогда бы не сказал, братание с Броком и для него стало не самым простым действом. Если Брок мерз, то Локи чувствовал пожар в крови, который добрался, наверное, до самой сердцевины его существа. Он в который раз убедился, что Путешественник не может быть просто человеком, и ему стало интересно, чем поделился Брок с ним.
— Лучше, — кивнул Брок. — Устал, как будто две миссии подряд провел без сна, отдыха и перерыва на обед.
— Я хотел у тебя спросить, — Локи сел рядом с Броком.
— Жалею ли я? Нет, нисколько, потому что знаю, что ничего настоящего без боли не приходит, — сказал Брок, но Локи отрицательно качнул головой.
— Нет, не об этом, хоть и приятно это слышать. Почему ты принял меня не только как лорд Блэк, но и как Брок Рамлоу?
— Мне показалось это правильным, — пожал плечами Брок, который и сам не знал, почему так сказал. Интуиция, не иначе. — Пошли, твое высочество, позавтракаем и отдыхать. Все проблемы, что есть, пусть подождут.
— И то верно, — согласился с ним Локи. Бог не бог, а и у него иногда приходил конец силам, и требовалось отдохнуть, чтобы восстановиться. Кровное братание с Броком стало выматывающим и достаточно сложным опытом. — Скажу Сулейману, чтобы присмотрел за всем.
Сулейман сидел на палубе, наслаждаясь утренней чашечкой кофе, когда Брок с Локи появились на палубе.
— Утро доброе, — сказал он, а потом прищурился, посмотрел внимательно, отставил кофе и поднялся на ноги. — Примите мои поздравления.
Узы крови, что теперь связывали Брока и Локи, были еще хорошо видны, потому что свежие, едва образовавшиеся, но уже крепкие. Было видно, что решение не поспешное, а взвешенное.
— Спасибо, — кивнул Брок.
— А с чем ты их поздравляешь? — Гарри вынырнул из дверей и посмотрел на джина. — Доброе утро всем.
— Гарри, — Брок подозвал крестника к себе, потрепал его по волосам, от чего тот довольно зажмурился, и сказал: — Давай Сулейман тебе позже объяснит. Мы с Локи жутко устали и хотим сегодня отдохнуть.
— Мне нельзя на остров? — поник Гарри, который хотел встретиться со своим вчерашним знакомцем. Пипи обещал познакомить его с остальными мальчишками, что заправляли на острове.
— Почему нельзя? — удивился Брок. — Можно, но только с Сулейманом. И я очень тебя прошу, пожалуйста, не вляпайся никуда. Завтра мы приведем всех к клятве, и на острове станет полностью безопасно, а сегодня поостерегись пока. Мало ли. Если что, то зови домовиков, Сулеймана или Сита. А лучше всех вместе.
Феникс, сидевший на верхней палубе, приоткрыл глаз, осмотрел подопечного и кивнул, снова задремывая на солнце.
— Хорошо, крестный, — кивнул Гарри. — Отдыхайте спокойно.
Брок с Локи отправились по своим каютам, а Гарри, успевший сгонять на камбуз и потребовать у домовиков завтрак для себя и джина и орешков для феникса, уселся за стол и теперь выжидательно смотрел на Сулеймана.
— Брок и Локи провели обряд кровного побратимства, — не стал ничего придумывать Сулейман. — Теперь они кровные родственники. Но так как Локи совсем не человек, то Броку было сложно принять его кровь. Отдохнут, и всё будет в порядке.
Гарри выслушал Сулеймана и теперь сидел, ковыряясь в тарелке с кашей, пытаясь сложить свое мнение по этому поводу. Покрутив мысль и так и эдак, он посмотрел на Сулеймана и спросил:
— Это получается, что у меня теперь будет два крестных?
Сулейман, который, откровенно говоря, опасался, что мальчишка напридумывает себе обид и проблем, что его не любят, расхохотался. Гарри из всех возможных вариантов выбрал тот, что приносил ему больше всего выгоды.
— Наверное, — отсмеявшись, сказал Сулейман. — Когда Локи проснётся, сам у него и спросишь. А сейчас ешь, и пойдём на остров. Нужно проверить арестованных, посмотреть, как идут дела, успокоить людей. Пока Брок спит, ты главный.
— А ты? — спросил Гарри, удивлённо смотря на Сулеймана.
— А я твой сопровождающий, — ответил джин и улыбнулся. С детьми всё так просто, нужно дать им не только свободу, но и ответственность, чтобы они не творили глупости.
Первые полчаса Гарри с важным видом делал обход, поздоровался с Розой, проверил, что заключенные на месте, а потом ему стало скучно, и он пошел искать Пипи.
* * *
После освобождения пещер от лича, василиска и скорпионов работа пошла несоизмеримо легче и быстрее, потому что ушел страх внезапного нападения. Конечно, некоторые ловушки остались и после развоплощения, но не в таком количестве, как ранее. Ойген и его товарищи работали ударными темпами, чтобы расчистить все проходы, а Северус, мадам Бессмертная и прочие ученые теперь без боязни работали, разбирая ветхие записи и редчайшие ингредиенты. Северус ходил с отстраненным видом, иногда замирая на месте, а после мчась записывать пришедшие в голову идеи.
Ханс же, пока сын пропадал внизу, иногда поднимаясь, чтобы поесть и снова умчаться вниз, готовился к возвращению в Аргентину. Дом у него был большой, но жить он предпочитал в отдельном флигеле, где и принимал посетителей, а большой дом был закрыт, да и территория была запущена. Теперь его следовало подготовить не только к их проживанию, но и к приему постоянных гостей. Ханс очень рассчитывал, что какая-нибудь красотка вскружит голову его такому рациональному сыну настолько, что тот позабудет про свою Британию.
Для того чтобы сделать всё это на расстоянии, требовалась уйма сил, времени и терпения. А ещё нужен был человек, который станет его руками и глазами за тысячи километров. Благо такой у него был.
— Клаус, — в переговорном зеркале появился голубоглазый мужчина, — мне нужна твоя помощь.
— Что-то случилось?
— Нет, нужно приготовить мой дом…
— В три ночи? Ты просишь меня об этом в три ночи? Я думал, у тебя реальные проблемы! — прошипел Клаус. — До утра подождать не мог?
— Прости, я забыл о разнице во времени, — повинился Ханс.
— Ладно уже, — буркнул его собеседник, устраиваясь поудобнее в кровати. — Говори, что хотел, всё равно теперь не усну.
Пока Ханс рассказывал своему лучшему другу о том, что с ним произошло за последнее время, тот только и успевал, что восхищенно прицокивать. Отдельно позлорадствовал заключению Дамблдора в Азкабан, пусть и недолгому. Этот светоч многим успел «растоптать любимые эдельвейсы», поэтому даже если он помрет, то многие только порадовались этому факту.
— Сын? — удивился Клаус, когда Грубер дошел в своем рассказе до Снейпа.
— Представляешь. Самый молодой мастер зельеварения за последние сто лет, — с гордостью ответил Ханс.
— Заберешь к себе?
— Сам решит, — неопределенно ответил Грубер.
— Ясно теперь, для кого ты дом открыть решил. Я всё сделаю. Да ещё и слушок пущу, что ты наследником обзавёлся.
— Только очень аккуратно, если он хотя бы заподозрит, что я его женить хочу, то засядет в своем Хогвартсе, а оттуда его будет не выкурить.
— Порода, — хмыкнул Клаус. — Ты тоже от невест бегал в свое время, как от прокаженных.
➡️СЮДА