Корифей ч.2
— Я… Хоук, проклятье, это ты во всём виноват, — в сердцах воскликнул Варрик, косясь на спокойно шагающего в вечерних сумерках Корифея… и его пассажира.
— Даже не знаю, что тебе ответить, — бородач тоже кинул взгляд на их нового спутника, после чего покачал головой.
— Маргаритка, может всё же… э-э-э… сама пойдёшь? — у гнома подёргивалось веко от сюрреалистичнейшей из картин, которые он видел в жизни. Это… это даже бумага не стерпит, а за подобную историю писателя будут бить, возможно даже ногами!
— Зачем? — эльфийка с недоумением посмотрела на Варрика, поболтав навесу ножками. — Мне удобно.
— Мерриль, может ты не заметила, но ты едешь на ручках у чудовища, — «тонко» намекнула Бетани на происходящее.
— Но Корифею же не тяжело? — девушка прямо, без малейшего страха уставилась в уродливое лицо древнего магистра Тевинтерской Империи. — Так ведь?
— Да ты почти ничего не весишь, Зайка! — расплылась морда в жуткой улыбке, от которой почти всех передёрнуло. Только Мерриль улыбнулась в ответ светло и чисто. — Не обращай на них внимания — они просто завидуют, что нужно топать своими ногами. Гноме так точно, у него они коротковаты.
Варрик только вздохнул на это. Ходячая жуть продолжала разбрасываться сомнительными шуточками, демонстрировать полное пренебрежение двумя боевыми командами и что-то нездоровое по отношению к Мерриэль. А эльфийка абсолютно перестала бояться… кхм… ладно, Маргаритка тоже девочка не от мира сего, и гном, если откровенно, почти не удивлён её реакцией…
…
…
Да кого он обманывает?! Это же какой-то абсурд! Варрик временами щипал сам себя, пытаясь проснуться, когда безумие доходило до новой отметки неадекватности! Последний раз это произошло, когда Корифей взял Мерриль «на ручки». А эльфийка такая: «ой, я же тяжелая, и идти ещё долго». На что древнеимперская жуть засюсюкала что-то про ножки, которые устанут у Зайки… Это… это… он же не просто страшный, словно гибрид Порождения Тьмы и демона Тени, но ещё и говорит голосом долбанного ревенанта!!! Не то, что Варрик слышал, как говорят ревенанты, но наверняка как-то так это у них и получается!
Сейчас Мерриль сидела на сгибе локтя Корифея, беззаботно болтая ножками, и засыпая тысячелетнего магистра Тевинтера лавиной вопросов. При разнице в росте эльфийки и Корифея, длине рук последнего, они выглядели словно внучка на руках у монструозного дедушки. Который ещё и улыбался свое ноше умилительной, но жуткой улыбкой! Древний Магистр! Тевинтера! Эльфийке!!! Которую нёс на руках!!!
— Что-то не так, но я не могу понять с чем… Со мной, миром, чудовищами, или эльфами? — пробормотал гном.
— Если устали, может быть… — Мерриль нерешительно посмотрела на двух «носильщиков» их отряда. Тевинтерец решил «прихватить барахлишка» на продажу, но персоны, несущие огромные мешки, несколько напрягали всех, кроме самого древнего монстра и эльфийки.
— Нет! — Бетани передёрнуло. — Я не буду кататься на огре!
— И зря, — Корифей пожал плечами. — Биба и Боба выносливые, и находятся под моим полным контролем.
— Ты им имена дал? — с абсолютным спокойствием спросил Хоук.
— Дал, а чего нет? Я их немного узнал, пока брал под контроль. Биба, который левый — очень игривый и общительный. Боба — более спокойный, серьёзный малый. Это не отменяет, конечно, того, что их кровожадность и жажду убийства сдерживает моя воля, но зачатки сознания и характера присутствуют даже у самых тупых Поганых. Огры не так умны, как крикуны, про эмиссаров я вообще молчу, но превосходят интеллектом большинство генлоков и гарлоков, за редким исключением.
— И какой… какой разум у не самых тупых? — Джанека, маг Серых Стражей, что отправились с ними, глядела на огров со злобой и ненавистью.
— Нечеловеческий, — Корифей на мгновение задумался. — Порча — удивительное и страшное нечто. За годы, что я её изучал, пришел к теории, что она или стихийно образовавшееся, или созданное кем-то искусственно оружие. В пользу первого варианта говорит то, что Порча без по-настоящему могучего зараженного существа — довольно пассивна, хм… относительно пассивна, а в пользу второго — вообще факт существования настолько сложного образования. Были у меня, конечно, и другие догадки, но теория с биомагическим оружием массового поражения, либо уже отработавшим, либо «потерявшим хозяина», в моих глазах выглядит правдоподобнее.
— Звучит нехорошо, — заметил Варрик, навострив уши. Раз Корифей отвлёкся от Мерриль, что заваливала его абсолютно хаотичным валом вопросов, то стоит попробовать выяснить что-то действительно важное. — Особенно мне не нравятся слова о массовом поражении.
— Хм… Не всё так плохо, как кажется, — древний магистр покачал головой и замолчал, нахмурившись.
Отряд пару десятков секунд шел в молчании, переглядываясь. Только Мерриль, восторженно блестя глазами, смотрела на своё ходячие чудище, умеющее рассказывать интересные истории.
— Это всё по больше части мои догадки, предположения, — медленно, словно взвешивая каждое слово заговорил таки Корифей. Наверное впервые с момента их знакомства тон жуткого голоса был по-настоящему серьёзным. — Несмотря на то, кем я являюсь, и почти две сотни лет изучения Порчи… Скверны, до конца понять, что она такое я не смог. Может она осколок чего-то потерянного, порождение сонма случайностей, отражение Порчи Чёрного Города, ну, или, как я говорил, оружие. Либо отработавшее, либо «спящее».
— Спящее? — их немножко сумасшедшая эльфийка почти ткнулась носом в нос чудовища, на что тот только расплылся в дебильно-страшной… Или страшно-дебильной улыбке?
— Да, Зайка, спящее, — правая, свободная ладонь чудища, осторожно, даже, наверное, нежно погладила по голове Мерриль. — Наибольшие периоды её активности наступают только после заражения тел кого-то из пантеона моих бывших Богов. Но давай я просто поделюсь фактами, переплетёнными с догадками и не особо достоверными выводами?
Жуткая лапа легонько коснулась когтем указательного пальца кончика носа Маргаритки. Сам Корифей в этот момент выглядел… да ненормально-довольным. Впрочем, уже через секунду древний магистр снова стал серьёзным.
— Залежи Порчи, густо замешанные с лириумом… нет, скорее лириум, зараженный Порчей, да. Они довольно часто встречаются под Глубинными Тропами. Сильно «под», именно поэтому гномы их и не нашли. Если бы мы не чувствовали эту гадость, то и мыслей бы ни у кого не возникло туда лезть. Объёмы… разнятся, но они статичны, — Корифей задумчиво пожевал губу. — Да, нужно уточнять и уточнять. Если вы видели, как залегает в породе необработанный лириум, то порченый от него ничем не отличается, кроме цвета: он красный. Ярко-алый, словно артериальная кровь. Светящийся в темноте, впрочем, как и обычный лириум. Его не спутать, особенно разумному, хоть раз имевшему дела с минералом, так ценимым магами.
Чудовище снова замолчало, но уже всего на пару секунд.
— Самое главное отличие порченного, осквернённого лириума — он живой. Я не знаю, благодаря чему он захватывает новые территории… размножается, да. Его становится больше. Неизвестно, почему. Красный лириум лежит спокойно на глубине, но стоит его вынести выше, хотя бы на глубину самых глубоких, заброшенных и мёртвых тейгов, он начинает пускать корни, расти. Кхм…
Нова пауза, во время которой Корифей стал выглядеть несколько смущённым.
— Ты, наверное, вместе с Варриком учился нагонять интригу? — нетерпеливо воскликнула Бетани. — Мы все во внимании, давай уже, продолжай!
— Какая резкая, — изуродованное лицо Корифея моментально растеряло всю серьёзность, расплывшись в насмешливой улыбке. — Вот так и делись секретами. Едва начал, уже всем словно должен.
— Нет, ты чего! — затараторила Мерриль. Она вообще очень быстро перешла от почтительного стиля речи, к неформальному, разговаривая с древним магистром Тевинтера так, словно это какой-то сосед по фургону каравана долийского клана. Хотя… не лучшее сравнение. Без подробностей, но Варрик был в курсе, что у девушки были проблемы с соплеменниками. — Ты просто рассказываешь вещи, которые никто не знает! Бетани интересно! И мне тоже! Даже Хоуку с Варриком интересно! И… этой… извини, я забыла, как тебя зовут, — эльфийка в своей беспардонно-прямолинейной манере махнула рукой на мага Серых Стражей, словно от мухи отмахивалась. — Знаешь, ты когда замолкаешь, мне хочется тебя трясти, чтобы ты продолжал! Это так захватывающе! Слушать о произошедшем столетия назад, о том, что дошло до нас только в смутных легендах! У меня миллион вопросов, и так тяжело выбрать самый… самый… самый вкусный!!!
— Ну, после таких слов у меня просто нет выбора, — магистр довольно хохотнул. — Дело в том, что из-за экспериментов с… пусть будет с «красным лириумом», на меня немножко обиделись гномы…
— Немножко? — Варрик фыркнул. — В предбаннике твоей тюрьмы мы находили бумаги, где тебя звали «Врагом Камня». Это совершенно не тянет на «немножко».
— Ну-у-у… — Корифей уставился куда-то в небо, задумчиво почесав открывшуюся шею когтями правой лапы. — Там всё получилось довольно глупо. Маленькое недоразумение. Снова против меня сыграла внешность… и окружающие меня Порченные, исполняющие роли слуг и помощников… и то, что тейг, где я вёл исследования полностью зарос ядовитым красным лириумом, став абсолютно непригодным к жизни, и, наверное, восстановлению вообще…
— Действительно, какие мелочи! — гном саркастично усмехнулся. — Даже мне, наземнику со стажем, хочется стрельнуть тебе в голову за такое маленькое недоразумение.
— Мда… Наверное, я должен извиниться, — Корифей снова удивил, виновато покосившись на гнома-писателя. — Не перед всеми гномами, так хоть перед тобой, как представителем подгорного народа. Но у моего поступка есть смягчающие обстоятельства! Во-первых, я нашел, как ограничить распространение порченого лириума, заперев его в том тейге. Во-вторых, в то время то гномье поселение уже почти столетие было мертвее мёртвого, и я даже предположить не мог, что твои сородичи решат в него вернуться. Ну и в-третьих, я до последнего пытался объяснить, что там происходило. Увы, твои собратья, гноме, были настолько разъярены, что слушать меня не стали. Было… довольно неловко, знаешь, улепётывать от орды берсерков, вопя на все глубинные тропы: «это не то, о чём вы подумали»…
Варрик помимо воли хохотнул. Картина, возникшая в его голове казалась абсурдной, но от произошедшего за сегодня, не выглядела невозможной. Даже недовольство от услышанного как-то угасло.
— В общем, так я стал Врагом Камня, а гномы… мнэ… оказались довольно злопамятны. Увы, я в своё время не так, чтобы сильно уделял внимание изучению культуры подземных жителей, поэтому, кажется, невольно оскорбил память кого-то значимого, жившего в том тейге. В итоге, коротышки мало того, что пронесли обиду до самого конца первого Мора, так ещё и активно помогали Серым в создании тюрьмы для меня.
— А как ты вообще туда попал? — поинтересовался Хоук.
— Эта история полна отчаянной смелости, желания хоть как-то отомстить Думату… и тупизны. Увы, всё это про меня, — вздохнул Корифей. — Но её я расскажу как-нибудь потом, договорились? От разговоров уже горло пересохло…
— Выпивки нет! — сразу же поставил монстра в известность Варрик, до сих пор тоскующий по отличному бренди.
* * *
— … и он подходит ко мне, весь такой поникший, печальный, и говорит: Сетий… я не чувствую смысла. А я смотрю ему прямо в глаза, и честно, откровенно отвечаю: дружище, в твоей жизни его НЕТ!!!
— Пф… Ха-ха-ха! — гном не сдержался, расхохотавшись вместе с Корифеем.
— Довольно жестоко, — не поддержала веселья Бетани, покачав головой. Девушка во время рассказа истории чудищем была занята приготовлением каши с солониной.
— Ну, знаешь, девочка! Я же не учу тебя, как нужно вести диалог с твоими друзьями, — Корифей скорчил оскорблённую физиономию. — Архитектор Мастерских Красоты, несмотря на наши хорошие отношения, довольно занудный тип. Был, скорее всего. У него кукуха знатно посвистывала, после возвращения из Тени, но мужчиной он был адекватным. Я его не прикончил тогда… может и зря, честно говоря. Но пусть мне плюнет в глаз тот, кто скажет, что убивать друзей просто, и не важно, что они потеряли память, превратившись в монстров. Ладно, чего сейчас гадать-то? В общем, человеком он был неплохим, но если его время от времени не гонять, то всё закончится бесконечным нытьём под ухом днями на пролёт. Я и сам в то время был не особо весел: вера в упадке, Думат, чтоб ему в Тени икалось, молчал, как дохлая рыба, дома из-за этого тоже были проблемы…
— Да я так… ты рассказываешь, я реагирую, — пробормотала Бетани, чуть смешавшись.
— Справедливо, — кивнул монстр, задумчиво почесав когтями кусок металла вросший в его лицо. — Отвык от живого общения, без обид, малютка.
— Да чего там… дедуля, — сестра Хоука хмыкнула, сыпанув в котелок щепотку специй. Честно награбленных с разорённых повозок Хартии, что валялись на подходе ко гномьей твердыне.
— Слушай, Корифей, — Хоук старший на пару секунд замялся. — Почему ты решил пойти с нами? В Киркволе опасно. Много храмовников, магов там не любят… да и ты… сам понимаешь.
— Понимаю, Хоук, — Корифей, вальяжно развалившийся на крупном, плоском камне, положил левую ногу на колено правой. — Жить вообще опасно. Куда бы ты ни пошел, кем бы ты ни был. Магом, воином, контрабандистом или честным торговцем, жрецом или безбожником. Значение имеет только сила, да и она… эх! Быть слабым — плохо, тебя обязательно попытаются нагнуть и трахнуть. Быть сильным — то же самое, просто нагибать соберётся толпа побольше, потому что в твоей силе так или иначе, но заинтересованы. Только назовут акт анального секса красиво: «долг», к примеру, или «торжество справедливости».
Монстр лениво покосился на группу Серых Стражей, которые и в лагере сохраняли настороженность. Впрочем, остальные члены группы тоже не были до конца расслаблены. Кроме Бетани, что из-за каких-то женских штучек перестала напрягаться от общества Корифея, да Мерриль. Эльфийка вообще, кажется, ещё в тюрьме древнего магистра перенесла их чудовищного спутника из категории жутких монстров, представляющих опасность, в категорию жутких монстров, которые знают много интересного, и вообще, довольно милые, так что с ними можно подружиться.
— Куда не кинь — всюду клин? — хмыкнул Варрик. Он, в целом, был согласен со сказанным Корифеем.
— Примерно так, гноме, — согласился монстр, качнув ногой, что заканчивалась босой стопой, больше похожей на уродливую когтистую лапу. — Вот я и подумал, если и идти куда-то, то хотя бы с теми, кто тебе симпатичен. Кооперироваться с бывшими «коллегами» я пробовал, влачить существование чудовища среди чудовищ — тоже. Идти в Тевинтер… это уже очень давно не моя страна. Все, кого я знал, погибли ещё когда шел первый Мор. Кто под дрянными мечами Порченых, кто банально от старости.
— Кхм… Сочувствую, — лидер группы отвёл взгляд от магистра, чуть вздохнув. — Но всё равно, почему мы?
— О, дорогой мой человек, — Корифей широко улыбнулся. — Я понял, что вы именно те, кто мне нужен почти сразу, как увидел. Ну… сначала, конечно, пришлось сдерживаться, чтобы не шлёпнуть вашу Серую. Было реально опасно: я только проснулся, ещё не до конца осознал, что вообще происходит, и тут на тебе: подчиняющим в рожу. Да ещё таким, что сложно было не обидеться. Хорошо что я чрезвычайно умён и крайне сообразителен, куда там птице Говоруну.
— А те птицы скромные? — ехидно поинтересовалась Бетани.
— Да погоди ты, Хоук-младшая, — шикнул на девушку Варрик. Несмотря на творящийся вокруг бредовый сюрреализм, гному было интересно слушать разговоры Корифея. Не каждый день… можно встретить живой и говорящий реликт древних эпох. Тут он даже чувствует некоторую солидарность с Маргариткой.
— Ты знаешь… не помню, — магистр Тевинтера (сейчас, наверное, актуально говорить «бывший магистр»?) на мгновение задумался. — Я в детстве ту сказку слышал, можно сказать даже не в этой жизни, понимаешь?
— Ты так и не ответил, — не дал Хоук перевести тему.
— Настырный, — древний маг хмыкнул. — Понимаешь, Хоук… кстати, как тебя зовут? Вы же с Бетани оба Хоуки, правильно?
— Гаррет, но лучше просто Хоук. Как-то так получилось, что по имени меня только мама зовёт.
— Правда? — Мерриль выглядела очень удивлённой. — А я думала, что Хоук — это имя…
— Серьёзно? — брат с сестрой поразились в унисон, а Корифей расхохотался. Довольно жутко, надо сказать. Голос чудовища был… чудовищен, да.
— Наверное, Хоук, именно из-за вот этого… всего я и решил пойти с вами, — магистр Тевинтера широко улыбался, что всё равно не делало его рожу хоть чуточку привлекательной. — Знаешь, за пару столетий с того момента, как я вернулся из Тени, но ещё не попал в свою тюрьму, как-то… потерялась надежда, наверное? Не найти решение той хрени, что со мной произошла, нет. В том, что я навсегда монстр есть практически абсолютная уверенность. Присутствуют варианты ненадолго сменить облик, но это буквально часа полтора в день. Потом проклятье снова берёт верх. Как вариант: умирать, вселяясь в кого-то из Серых, но стоит применить магию, и оболочка лопается, словно чародей, превращающийся в Мерзость. Да и жалко мне их, если честно. Стражи делают хорошее дело, когда не тупят феерично.
Корифей тяжело вздохнул, бросив на группу Серых Стражей очередной взгляд. Потом разочарованно покачал головой, и уставился куда-то в небо.
— Так о чём я? А, надежда, да. Если честно, то я её потерял. Знаешь, я был почти рад, когда понял, что Стражи заманили меня в ловушку с останками Думата. Честно, я думал, что они нашли решение, как меня прикончить…
— Так… надежда не снять проклятие? А какая тогда? — Мерриль склонила голову к плечу, недоумённо разглядывая Корифея.
— Надежда вот на это! — торжественно развёл руки монстр. — Надежда на разговоры! Шутки, матерщину, подколки, ссоры, трёп языками, гномье бухлишко и кашу с мясом! То, чем мы сейчас занимаемся! Я — чудовище, зайка. И абсолютно всегда реакция у жителей Тедаса была одна… Нет, вру, две: либо напасть на меня и убить монстра, либо сбежать с громкими визгами… Чтобы ими привлечь тех, кто может убить монстра. Хм… получается, всё же, реакция одна? Неважно! Вы — уникальные ребята! Ну серьёзно, я никогда не встречал настолько… э-э-э… необычную команду!
— Я кажется понимаю, о чём ты говоришь, — протянул Варрик с тоской думая о пустой фляжке. Увы, пара бочонков с выпивкой, что были в том уничтоженном караване Хартии, оказались разбиты. — До этого момента ты не встречал таких ненормальных.
— О, отнюдь! — рассмеялся Корифей. — Ненормальных за свою жизнь я видел предостаточно, но смысл, вкладываемый в определение "ненормальные", никогда не был по-настоящему положительным. Вы… как бы это сказать… не прочь дать шанс, что ли? Не в плане «жить или умереть», а скорее… Хм… Скажу так, мне понравилось, что при нашей встрече вы решили для начала поговорить. Нет-нет, гноме, я помню, что Серая напала, но там игры Погани и моего спящего сознания. Вы не напали после этого!
— Ты сам сказал, что это бесполезно, — с лёгким сомнением пожал плечами Хоук.
— Но вы поверили! — монстр задрал указательный палец в зенит, акцентируя внимание на сказанном. — Чудовищу! Не стали рисковать жизнями Стражей, хотя они вам, фактически, никто! Более того, их чародейка опосредственно является виновницей вашего прихода в мою тюрьму. У тебя, Хоук, был выбор, но ты избрал для себя путь… хорошего человека, я бы сказал. Кто-то бы заявил, что твой выбор глуп, но… он сам глупец. Это было единственное верное решение, потому что поступи вы иначе всё так или иначе закончилось бы хуже.
— А уже на твой выбор никак не повлияло присутствие с нами Маргаритки? — ухмыльнулся Варрик, покосившись на опять сильно удивившуюся эльфийку.
— Конечно повлияло! — воодушевился Корифей. — Ты посмотри, какая ЗАЙКА милашка!!! А её восхитительная откровенность? Кто ещё может настолько трогательно обозвать древнего, могущественного чародея, что во плоти посетил Чёрный Город, милым, старым чудовищем? И ведь скажи это кто-то другой, было бы обидно, но в её исполнении всё выглядит настолько невинно и очаровательно, что нет и капли негатива! Будь я проклят, но я не могу представить, как можно на неё обидеться. Даже если она назовёт меня желтым земляным червяком, это вызовет только умильную улыбку.
— Я… — эльфийка захлопала ресницами, — чувствую смущение…
— Чисто технически: ты уже проклят, — флегматично заметила Бетани, помешивая кашу.
— Технически, это как раз таки не проклятье, — отвлёкся от разглядывания эльфийки магистр. — Изменения, мутация под действием Порчи, напора мощи Чёрного Города и агрессивного непостоянства природы Тени. У меня не хватило воли сдержать свою форму, внешность, дарованную матерью и отцом от рождения. В итоге, броня и одежды, в которых я вошел в Чёрный Город стали частью меня. Фактически — такими же «живыми» частями, как язык или глазные яблоки. Тело изменилось, «поплыло», вобрало в себя лишнее, стало другим. Меня переполняет сила, могущество, но ценой стала человеческая природа. В действительности, сейчас я получеловек-полудемон, монстр и чудовище. Бессмертный, не нуждающийся в воздухе, воде или пище, подпитывающийся напрямую из Тени, но без проблем существующий как в мире людей, так и за Завесой.
— Дороговато, на мой взгляд, — заметил Варрик с сомнением. — Цена, я имею в виду.
— О, мой щедрый друг, как же ты прав! — Корифей согласно смежил веки, слегка печально улыбнувшись. — На мой взгляд, — чуть более мрачно повторил за гномом древний магистр Тевинтера. — Но не все разделяют нашу с тобой точку зрения. Часть Звёздного Синода легко приняла изменения, оплатившие новую силу, но… природа Тени, мальчики и девочки, такова, что она взаимодействует не только с телом… хм… думаю, вернее будет сказать, что как раз таки она влияет в первую очередь не на него. Уродство — не самое страшное, что произошло с некоторыми из нас. К примеру, Архитектор Мастерских Красоты утратил память и кое-что ещё…
Корифей приподнялся и сел на своём валуне, с застарелой болью во взгляде посмотрев куда-то на вершины недалёких гор.
— Мой друг, пусть излишне меланхоличный, немного занудный, мечтательный, иногда до абсурда, но умеющий разглядеть красоту во всём, и могущий эту красоту создать. Он был настолько великолепен, что при виде его произведений искусства некоторые люди плакали. От зависти или восхищения. Он был гением. И потерял себя в Чёрном Городе, прекратил быть тем, кого я знал чуть ли не всю жизнь, утратив ту прекрасную искру Творца с большой буквы. Он забыл даже своё имя, став просто Архитектором. Почти как я стал Корифеем. Только мне хватило сил сохранить личность… чуть больше, может даже излишне больше, чем было раньше. Измениться, но не до конца, остаться хоть в каком-то смысле собой, пусть и с… лишними, даже, наверное, чужими деталями.
— Ты… можешь рассказать, какой Он? — Бетани, слушающая очень внимательно, задала вопрос затаив дыхание.
— Чётный Город? — угадал Корифей, криво улыбнувшись кивку девушки. — Невероятный. Его… сложно, даже, наверное, невозможно описать. Не понять, а просто вообразить Чёрный Город возможно лишь войдя в него. Не наблюдая на горизонте Тени, а ступить своими ногами за стены… Чего я искренне не рекомендую делать.
— Но хоть как-то, — в голосе девушки зазвучали просительные интонации, подкреплённые быстрыми кивками Мерриль и внимательным взглядом чародейки Серых Стражей.
— Ладно… — Корифей тяжело вздохнул, скинув ноги с валуна на землю. Его лицо, пусть и жуткое, но почти всегда беззаботно-легкомысленное стало более жестким, напряженным. — Чёрный Город… не враждебен сам по себе.
— Я, конечно, не маг, — начал Варрик, — но Чёрный Город звучит совершенно не мирно. Чернота, угроза, тьма…
— Тьма Чёрного Города, — Корифей, казалось, покатал слова на языке. — Она настолько же страшная, как и любая другая тьма. Тьма погрузившегося в сон большого города и, одновременно, спящей захолустной деревушки. Тени чащобы старого леса и безбрежная чернота ночной пустыни. Темень подвала, безлунная ночь, чёрная краска на холсте, лужа воды в глубокой пещере. Тьма Чёрного Города — именно такая. Она настолько же страшная, насколько ты сам боишься темноты. А сам Город… я…
Монстр, сейчас выглядевший крайне неуверенно поднялся на ноги, начав переставлять стопы приставным шагом. Корифей смотрелся каким-то потерянным, очень сильно контрастируя с обычно лёгкой, свободной манерой держать себя.
— Я не могу вам сказать, что такое Чёрный Город. Он — сон во сне. Квинтэссенция сновидения. Перекрёсток спящих миров. Закрученный водоворот течений мягких грёз, забытых душ и ужасных кошмаров! Он есть, но его не существует. Как не существует так желанного окончания сновидения, которое ты мечтаешь досмотреть, но его у тебя забирает лучик солнца пробившийся сквозь шторы окон!
Корифей с каждой секундой говорил всё быстрее, и выглядел всё более… болезненным? Безумным? Лапы с угрожающими когтями сжимались и разжимались. Взгляд стал каким-то нездешним, отстранённым, а жуткий голос ревенанта зазвучал отголосками… глубже, страшнее. Ужаснее!
— Он — ложь и правда, явь и навь! Он — всё и ничего! Каждый шаг в нём полон шепотков, видений, миражей. Первое время мы шли спокойно. Он впустил нас, наблюдал, присматривался. Мы… легко противостояли Тени и её наваждениям… ветрам. Пока те не стали шквалом урагана.
Древний магистр Тевинтера содрогнулся всем телом, закрыв глаза лапой. Гротескно высокий, с идеально прямой осанкой, он смотрелся старым, высохшим деревом с обрубленными ветвями, которого трясло от ощущаемых только им порывов ветра.
— Чёрный Город без гнева или пренебрежения впустил нас. Не было ужаса или полчищ монстров. Не было сражений, достойных описания в легендах. Мы просто шли по улицам, состоящем из темноты ночи… за которой скрывалось… неподвластное. То, что Он спустил с поводка после того, как мы почти дошли до величественного, огромного, настолько же прекрасного, насколько чёрного, Дворца в самом центре Города. Мы… мы ждали своих богов, но вместо этого на разумы Звёздного Синода обрушилось ЦУНАМИ из СНОВ. Я, задыхаясь и хохоча, видел тысячи картин в одном миге, слышал миллионы мелодий, играющих одновременно, в удивительной, непередаваемой гармонии. В безумном, невероятном отчаянии, я сдерживал своё расползающееся на куски «я», переживая стони кошмаров и проживая бессчётно снов об идеальных, безмерно соблазнительных и одновременно пугающих девах.
Корифей хрипел, глядя на дрожащие ладони с растопыренными пальцами. Глаза человекоподобного нечто были полностью безумны, полные ужаса, восхищения, наслаждения, боли, ненависти. Помимо воли Варрик подтянул ближе Бьянку, да и остальные сейчас сжимали в руках оружие.
— Жестоких, ласковых, чувственных, холодных, любящих и ненавидящих, — дрожащим голосом, полным страсти за пределами понимания Варрика, продолжал монстр. — Теряя куски разума, выхватывая не свои, лишние, из неостановимого потока сновидений, я ощущал приятное тепло обмоченных младенцем пелёнок, вкус молока матери, голод бездомного скитальца, привкус пота на губах, стекающего по лицу от тяжелой работы в поле. Холод и покой приближающейся смерти, жар пули, прошивающей череп, тяжесть цвайхендера в руках, страх летать на самолёте, наслаждение первым поцелуем, яростные залпы носовых орудий пустотных линкоров, запах волос любимой девушки, агонию мужчины принявшего яд… Восторг разноглазого дядюшки, живущего на островах, безумно навязчивый запах сыра… Смех тысячью голосов, вырывающийся из трёх раскрытых в крике пастей на деревянном посохе! Сумасшедшая, нечеловеческая радость от ГЕНИАЛЬНОЙ шутки, сменяющаяся полной апатией от потери интереса к совершенному.
Корифей замолчал и замер недвижно. Существо, бывшее когда то человеком стояло прикрыв глаза, и с силой сжав челюсти.
— Я больше не буду про Него рассказывать, — нотки нарастающего безумия пропали из жуткого голоса чудовища, сменившись усталой опустошенностью. — Неприятно вспоминать, как тебя препарировало без наркоза… без болеутоляющих. Возвращаться к тому моменту, когда ты слишком близко подобрался к черте сумасшествия. А может и прошел её. Добавлю только одно, когда мы по-настоящему осознали реальность нереальности Чёрного Города, когда поток несуществующего и воображаемого едва не рвал нас на куски… напала Порча. Она скрывалась в черноте, пряталась в тенях, и выбрала время, когда мы были по-настоящему уязвимы, едва не довершив дело. Щупальца тёмно-бордовой мерзости, похожие на потёки свернувшейся крови атаковали, вынудив нас отступить… с потерями в себе. Мы покинули Город только чудом, так и не войдя в Чёрный Дворец.
— Я не думала, что это настолько тяжелые воспоминания для тебя, — одновременно с облегчением и виной произнесла Бетани, спустя несколько секунд молчания.
— О, Хоук-младшая, я и сам не думал, — Корифей улыбнулся. Не так, как раньше. Пугающего веселья не было: оно уступило место попытке его показать. — Думаю, я и сам не понимал, почему постоянно избегаю этих воспоминаний. В любом случае, на этом на сегодня всё. Вам нужно есть, спать, лагерь охранять, а мы с Бибой и Бобой отойдём подальше, чтобы вас не смущать. Стражи нас чувствуют, так что добрых снов и до завтра! Хорошо выспись, Зайка!
Монстр махнул лапой по большей части ещё не отошедшим от нервного напряжения собравшимся, и широкими шагами направился куда-то в сторону скальных россыпей. Сразу за ним, как только магистр покинул лагерь, пристроились огры.
— Было… жутковато, — признался Хоук, разжав руку, лежащую на рукояти меча.
— Ему не нравится рассказывать о Чёрном Городе, но он всё равно… — Мерриль, в замешательстве и беспокойстве смотрела вслед Корифею. — Наверно… может быть с ним надо поговорить? Это же мы виноваты, что ему плохо!
— Маргаритка, — Варрик вздохнул, но проглотил все пришедшие в голову слова о тевинтерских магистрах, чудовищах и демонах. — Ему просто нужно время, чтобы побыть одному и подумать.