• Boosty Shared
• Сорес

• T

• сорес
• колдун 11 мира

19 апреля, 2012 год от рождества Христова.

Четыре дня спустя.

Замок Нойшванштайн, восточная Латверия, Восточная Европа, Евразия.

К сожалению, все сразу пошло не по плану, ведь нашу встречу с Викторией и Мандарином пришлось срочно переносить. Дело в том, что фон Дум и Сюань Гуйфею, как ныне был известен лидер Десяти колец, на правительственном уровне банально запретили прилетать в США.

Буду честен — от произошедшего я был не просто в шоке.

Я бы в ярости.

Как так? Лидеру европейской страны и крупнейшему магнату Китая, бывшим в первую очередь МОИМИ гостями, которых я ЛИЧНО пригласил к себе гости, с какого-то хрена запретили посещать страну.

МОЮ страну. Страну, которую я сам построил и направил, срезав большую часть острых улов.

Чтобы такое произошло нужны были весомые аргументы и не дюжая смелость, ведь каждая аппаратная крыса в федеральном правительстве знала, что идти против фамилии Хекматьяр не стоило.

Нет, не из-за угрозы смерти, расправы или любых других варварских методов, до которых опускается безмозглая шпана, возомнившая себя королями улиц или благородными разбойниками.

Нет. Все будет тихо, стерильно и по закону, чтобы не было до чего докопаться. Я просто обрублю финансирование ряда фондов, из которых многие политики берут деньги на свои предвыборные компании и проекты. Проекты, без которых они никогда бы не смогли выйти не то, что на федеральный, даже на штатский уровень, оставшись захудалыми клерками и менеджерами.

Одно мое слово и они бы утратили весь свой лелеемый и обожаемый статус. Статус, к которому они не просто столько лет стремились, а к которому уже давно привыкли.

А люди, особенно женщины, очень не любят что-то терять и сделают все, чтобы это сохранить.

Лоббизм в чистом виде, возведенный в абсолют и находящийся на грани с политическим рабством. Но если люди сами выбрали такую судьбу, то кто я такой, чтобы их отговаривать?

Поэтому я и был так зол, когда узнал что фон Дум и Мандарину запретили въезд, ведь таким поступком чиновники сильно повредили моей репутации. Репутации человека, которому в Америке было позволено если не все, то многое.

«Главное какую отговорку красивую придумали» — Думал я, шагая по красной ковровой дорожке мимо ровных рядов закованных в латы рыцарей, вместо мечей державших футуристичные и неизвестного мне вида винтовки. — «Введение чрезвычайного положения, в связи с масштабными терактами в Египте и Ваканде… Даже президента умудрились напрячь, заразы… А ведь сейчас как раз тот срок, когда под моей пятой не сама глава США, а лишь ее заместитель»

— Но ничего… Мы еще посмотрим у кого руки длиннее, Фьюри. — Прошептал я себе под нос, будучи полностью уверенным в том, что без одного черного и одноглазого носа здесь не обошлось.

По этой причине пришлось срочно менять планы и переносить встречу в другое место, что тоже было неприятно. Ведь изначально именно я должен был стать хозяином положения, первым диктующим свои условия, но теперь эта роль перешла…

— Господин Хекматьяр, мы рады приветствовать вас. — На идеальном английском обратилась ко мне главная горничная, сделав неглубокий традиционный поклон. — Королева уже ожидает вас.

— Благодарю. — Ответил я, спокойно перейдя на местную вариацию немецкого языка, сильно смешанного с польским и литовским. Жившие здесь люди называли его латверийским, однако международное сообщество, то ли из вредности, то ли по каким-то политическим причинам, отказывалось признать его самостоятельным языком, продолжая считать его лишь одним из диалектов Дойчланда.

— Надеюсь ваша поездка прошла без проблем? — Уточнила главная слуга, имевшая фамильные черты фон Думов и в отличие от остальных сумев скрыть свое удивление, протягивая ко мне руки.

— Все было прекрасно. — Улыбнувшись ответил я, сняв теплое пальто и передав ей. — Ваша страна красива, как и прежде. Только климат подвел. На мой вкус слишком холодный. Слишком привык Нью-Йорку.

— Так многие говорят. — Понимающе сказала женщина, выверенными и плавными движениями надевая верхнюю одежду на вешалку и отдавая ее одной из горничных. — Но не беспокойтесь. В замке достаточно тепло, а горячие блюда от царящего за окном холода становиться гораздо вкуснее.

— Поверю вам на слово. — Ответил я и, едва заметным движением и поцеловав ладонь, заставив даже такую «непробиваемую» даму, наверняка прошедшую самое строгое обучение и муштру, на мгновение смутиться, продолжил путь дальше. Ковровая дорожка вела меня вперед, на второй этаж поместья, а значит путь еще не закончен.

«Красиво» — Подумал я, с интересом рассматривая интерьер замка, чья земная тезка, если мне не изменяет память находилась на юге Германии, а не севере Латвии.

Многочисленные книги и фолианты под толстым стеклом, древние гобелены из грубых льняных тканей, латные доспехи, с сохранившимися на них вмятинами и проколами. Этот замок был настоящим музеем, чьи стены сами, без твоего согласия, погружали в историю маленькой, но гордой страны.

Страны монашек и рыцарей, до последнего остававшихся верными своим идеалам и вере, умудрившись сохранить самобытность и независимость даже во времена когда слабых безжалостно поглощали, а честь, правда и верность считались даже не слабостью, а непростительной глупостью.

— Вот что значит влияние личности на историю. — Подумал я, остановившись напротив старого вороненого доспеха, чья кираса была пробита насквозь, словно сквозь нее пролетело пушечное ядро.

Ну как, словно?

В реальности все так и было.

— Увидели что-то интересное, Хекматьяр? — Услышал за спиной тяжелый и низкий голос, чьего обладателя я неплохо знал.

— Можно и так сказать. — Ответил я, проведя пальцем по разрыву, грани которого до сих пор оставались острыми. — Вы знаете кому он принадлежал, мастер Ли?

— Понятия не имею. — Дал ответ приехавший всего на пару минут позже меня Мандарин, встав рядом со мной и скрестив руки на груди. — Последние тысячу лет я был слишком занят своей страной, чтобы следить за войнушками западных варваров.

— Как грубо. — Заметил я, пожав плечами, вообще никак не отреагировав на слова китайца. В чем смысл, если он продукт своей эпохи и своего народа, который даже спустя века мало чем изменился.

Можно сказать, что Поднебесная за последние пятьдесят лет прошла путь от тяпки и мотыги до настоящего промышленного гиганта, претендующего на доминирование во всей Азии и тянущего свои щупальца на другие континенты, однако в культурном плане они мало чем изменились. Да, полным ходом шло уравнение в правах мужчин и женщин. Да, шла популяризация начального и среднего образования среди населения. Да, шел постепенный слом границ между социальными группами, лишь немногим недотягивающими до полноценных каст, но на этом все.

Среднестатистический житель Поднебесной сейчас и пару веков это считай один и тот же человек, если вынести за скобки уровень жизни и образованности. Культура, язык, отношение к иностранцам и собственным согражданам, моральные и нравственные ценности… С тех пор мало, изменилось и вряд ли измениться вообще.

«К тому же варвар в их языке, это скорее человек, не просвещённый в культуру Поднебесной, а не оскорбление. Конечно оно и к образу немытого дикаря имеет отношение, но не настолько» — Добавил я про себя, продолжая разглядывать старинный латверийский доспех.

— Зато правда. — Ответил Мандарин, усмехнувшись. — Учитывая какие секреты нас с вами связывают, не вижу причин юлить и пытаться лгать даже в таких мелочах.

— Благодарю за откровенность. — Сказала я только пожав плечами и дежурно улыбнувшись.

На мгновение установилась тишина, разрушенная довольным смешком и легким хлопком мне по плечу, который простого человека сломал бы в нескольких местах.

— Ай, не будь занудой, Хекматьяр. — Сказал Мандарин, расслабившись и придерживая мое предплечье. — Мы же оба мужчины. Оба самостоятельно достигли желаемого. Оба шлю вперед, не обращая внимания на шепотки за спиной. Оба были одинокими льдинами посреди бабского океана. Так что мы должны держаться вместе, особенно в норе у этой хитрой и коварной лисы.

«Верю. Честно — верю» — Думал я, молчаливо наблюдая за выдающейся игрой древнего ханьца, который в преддверии важных переговоров пытался склонить меня на свою сторону. При этом выбранная им тактика открытости и напирания на тот факт, что мы оба мужчины, была хороша.

Буду честен: в моей голове все еще были свежи воспоминания о том, через что мне пришлось пройти, когда управление компанией перешло от моего третьего альтер-эго, Фелиции, к нынешнему. Суды, скандалы, подковерные интриги, расторжение договоров и даже несколько грубых «медовых» ловушек, желавших меня женить под дулом пистолета. Не самый лучший период моей жизни.

Однако через что в свое время пришлось пройти Мандарину, который жил в еще более дремучие времена, когда мужиков кроме как бычками-осеменителями не воспринимали, к тому же являясь евнухом, мне даже предоставлять не хотелось.

В общем тактика могла бы сработать, не будь я прожжённой меркантильной сволочью, которая за три века весьма бурной и насыщенной жизни видела слишком много человеческих пороков, а некоторые испытала на собственной шкуре.

И как бы я не пытался это спрятать, Мандарин почти сразу все понял, отпустив плечо и отойдя в сторону, приняв былой серьезный и неприступный вид.

— Я не мог не попытаться. — Пояснил он, едва заметно пожав плечами, а затем резко поменял тему. — Так что это за доспех?

— Он принадлежал Астрид III фон Дум, при жизни прозванной Великолепной. — Ответил я, тоже не став заострять внимание на произошедшем. Ведь не поступи так Мандарин, то это сделал бы я.

Разделяй и властвуй.

Старый как само человечество принцип, действенный до сих пор, хоть и крайне грубый. Даже сейчас его продолжали использовать, может и не совсем по назначению. Например чтобы прощупать и понять «глубину» оппонента, как это сделал мой визави. Да, так Мандарин и себя выдал, но безопасней воевать с равным, но известным противником, чем с полной загадкой.

«Тот редкий случай, когда игра не стоит свеч» — Подумал я, параллельно продолжая рассказывать об одной из самых известных и прославленных предков Виктории. — Свое прозвище Астрид III получила во время компании 1461 года, сумев развить контрнаступление Тевтонского ордена и довести его до конца. Именно она смогла разбить объединенные войска Польского королевства и Прусского союза, а затем подойти к столице Польши и вынудить правившую тогда королеву к подписанию мира.

— Но судя по ее доспеху, что прошло не так. — Заметил Мандарин, кивнув на зияющую дыру в кирасе.

— Верно. — Ответил я, цыкнув и ударив пальцем по металлу, вызвав едва слышный звон. — Банальное предательство, к которому в те времена часто прибегали католики. Астрид выехала в чистое поле перед Варшавой на переговоры с Вильгельминой, однако та приказала гарнизону открыть огонь и особо меткий стрелок умудрился попасть ей прямо в грудь. Мгновенная, но очень глупая смерть.

Здесь я сделал небольшую паузу, подняв взгляд на портрет, висевший над доспехом. На нем была изображена женщина невероятной красоты, в которой без труда углядывались фамильные черты фон Думов — густые черные волосы и яркие зеленые глаза.

— Если верить хроникам ее тело пришлось хоронить в закрытом гробу, ибо прилетевшее ядро превратило весь торс в сплошную кровавую кашу. Ее дочь и наследница, Астрид IV, позже прозванная Кровавой, конечно отомстила за смерть матери, но это не могло вернуть одного из самых просвещённых монархов своего времени. Монарха, который мог прославиться не только как победитель Королевства Польского, а как реформатор, способный сделать жизнь простых людей гораздо лучше. — Продолжил я, скривившись. Как истинному эстету и ценителю женской красоты, мне было тяжело принять, что местные прекрасные девы убивают, травят и истребляют себя с таким же остервенением, как земные мужики.

Как там было у Достоевского… Красота спасет мир? Глупость полнейшая. Даже если все в этом мире станет прекрасным, люди найдут самое некрасивое и начнут его уничтожать. Ибо такова их животная природа. Истреблять все, что выходит за рамки «нормального».

— К чему вы все это мне рассказываете, Хекматьяр? — Вырвал меня из размышлений голос Мандарина.

— Все просто. Астрид III фон Дум практически взошла на вершину, став сильнейшей правительницей всей Восточной Европы. Но она слишком расслабилась. Недооценила возможности поверженного врага и погибла, перечеркнув половину своих достижений. — Ответил я, подняв голову и встретившись взглядом с двумя зелеными, глубокими глазами. Художница хорошо постаралась, изображая древнюю монархиню, умудрившись запечатлеть кроме мудрости и стойкости едва заметное на первый взгляд высокомерие. Высокомерие, которое заставило ее в одиночку отправиться под стены Варшавы, и бесславно погибнуть, не завершив и трети своих планов. — Мы сейчас находимся в похожем положении. Наши враги ослаблены недавними неудачами, а мы сильны как никогда. Однако все может резко измениться, поэтому нельзя расслабляться.

— Пхах… — На что древний ханец лишь усмехнулся, а затем мгновенно стал серьезным, скрестив руки на груди и засияв всеми десятью кольцами. — Вы забыли кто я такой? Я пережил пять династий, десятки ненавидящих меня правителей, сотни интриганов и тысячи посылаемых ими убийц. Недооценивай я своих врагов, насколько бы слабыми и ничтожными они не казались, то давно бы лежал в могиле.

— Вот только времена меняются. — Возразил я, повернувшись и направившись дальше по ковровой дорожке. Не стоило заставлять хозяйку замка ждать слишком долго. — Раньше люди были ограничены своими скудными знания и ресурсами, но теперь, когда на их стороне мощь современных технологий, ситуация изменилась. Неизвестно, что они могут выкинуть, поэтому нужно быть готовыми ко всему.

Тут я немного замедлился, чтобы идти по левое плечо от Мандарина.

— Добавьте к этому мутантов и настоящих богов, то получим силы, которые мы не можем ни просчитать, ни осознать. А вот они нас вполне, благодаря одной древней старухе, держащей в руках всю мощь глаза Агамото. — Продолжил я, медленно поднимаясь по лестнице, заложив руки за спину. — Кстати, как прошел ваш бой с Древней?

— Плохо. — Ответил ставший еще хмурей ханец. — Старая 妓女 попыталась раздавить меня с помощью зеркального измерения, но когда не получилось и я почти снес ей башку, она просто замедлила мое время и сбежала, оставив меня там одного.

«Ого. Жестко» — Подумал я, с нескрываемым уважением посмотрев на Мандарина, умудрившегося такое пережить. Если верить записям пойманных мной магов, то зеркальное измерение это прослойка между материальным и энергетическим планом, к которому имеют доступ только мастера мистических искусств. Оно позволяет волшебникам сражаться или изменять местность без влияния на реальный мир, при этом не привлекая внимание простых людей. По сути это чит-код вместе с двойными кольцами дающий местным магам силу наравне с мутантами альфа, а то и омега уровня. Попади туда Магнето или Гроза я бы не стал бы ставить на их победу. Управлением металлом и погодой это сильно, но когда твой оппонент манипулирует самой реальностью… Даже я без Книги Мира ни за что не хотел бы там оказаться. Особенно против Древней, собаку съевшей на дуэлях в зеркальном пространстве

— Как же вы выбрались? — Поинтересовался я, слегка согнувшись и посмотрев в лицо Мандарина.

— Все просто. Ци. — Ответил он, подняв один из пальцев на кончике которого появился светящийся золотой дракон, сделавший небольшой кульбит, а затем свернувшийся кольцами вокруг одного из колец. — Маги черпают силу из материальной вселенной. Можно сказать, что источник их силы это дыхание самой планеты. Но пользователи Ци использую свою внутреннюю энергию, которая хоть и не может выходить наружу, но способна нарушать структуру чар и разрушать творения волшебников.

«Хотя сам только что продемонстрировал обратное» — Подумал я, глядя на продолжавшего скалиться дракончика, а затем уточнил:

— То есть вы просто его сломали? Зеркальное измерение?

— На то оно и зеркальное, чтобы разрушаться от любого сильного удара. — Слегка ухмыльнувшись ответил Мандарин, а затем вернул все обратно, ведь мы наконец дошли до конца пути, упершись в двойные толстые дубовые двери.

«Вот мы и на месте» — Промелькнула мысль, прежде чем тяжелые створки раскрылись, показав нам огромную, утопающую в свету комнату, на пороге которой нас встречала хозяйка замка.

— Рада вас видеть, господа. — Поприветствовала нас Виктория, приветственно разведя руками. Одетая в зеленое платье, облегающее ее фигуру как вторая кожа, она была точной копией своего далекого предка, ни капельки не уступая, а то и превосходя ее в красоте.

«Особенно глаза. Эти завлекающие зеленые глаза» — Думал я, параллельно целуя протянутую ладошку и направляясь к небольшому столику, установленному в середине комнаты.

Три кресла. Три бокала. Три листа чистой белой бумаги.

Место для переговоров было готово. Оставалось лишь их начать.

— Давайте приступим. — Сказала фон Дум, слегка дернув пальцами, после чего нас троих накрыл едва видимый зеленоватый барьер. То же самое сделал Мандарин, сняв четыре своих кольца и бросив в разные стороны, создав вокруг барьер из твердой Ци, а завершал этот парад паранойи я, наложив на нас свое незаменимое Убежище.

Кому-то такие предосторожности могли показаться излишним, особенно здесь, в Латверии, однако каждый из присутствующих понимал что грядущие переговоры настоящие, а не подставные, кои мы организовывали в Дубае, с целью дезинформировать Щ.И.Т. и Мстителей. От сказанного здесь будет зависеть не только наша жизнь, но и судьба всего, что мы с таким трудом построили.

Десять колец, Abstergo и Латверия.

Наши детища, которые в случае успеха встанут рука об руку и подомнут под себя весь остально мир, а в случае неудачи друг друга взаимно уничтожат. Никому из присутствующих не хотелось повторить судьбу Руки, но жизнь такова, что даже самые рациональные и умные совершают ошибки.

Непростительные ошибки.

* * *

19 апреля, 2012 год от рождества Христова.

Несколько часов спустя.

Личная гостиная, замок Нойшванштайн, восточная Латверия, Восточная Европа, Евразия.

— Не ожидала, что наш маленький междусобойчик закончиться так. — Сказала Виктория, сидя напротив меня и с интересом рассматривая пузырьки в бокале с шампанским. — Думала просто разделим вибраниум, договоримся помогать друг другу в случае нужнды и разойдемся. Но ты, Виктор, смог меня удивить. Такие планы, такие амбиции, такие риски… Не боишься все потерять на старости лет?

— Во-первых, я не так уж и стар. — Заметил я, улыбнувшись и с удовольствием откусив большой кусок хорошо прожаренного и сочного мяса.

М-м-м… Латверийская песчаная говядина. Считающаяся одним из лучших сортов мяса, наравне со швейцарским Ангусом и черной японской коровой, только гораздо дороже, ведь местные выращивают ее в первую очередь для себя, продавая заграницу лишь «остатки».

— Во-вторых, запомни, Виктория, все что я делаю, ведет меня к намеченной цели. — Продолжил я, прожевав и проглотив сочные, распадающиеся на язык волокна. — Каждое мое действие, каждое мое слово, каждый мой взгляд обладает смыслом.

— К чему это ты клонишь? — Уточнила будущая счастливая хозяйка десяти процентов мирового вибраниума.

Все верно, по итогу наших весьма длинных и продуктивных переговоров было решено, что доля каждого в похищенном метеорите будет такая: 10% достается Виктории, за телепортацию и дальнейшее сохранение металла, 35% Мандарину, как непосредственному участнику событий, слегка увеличив его долю за помощь с устранением 3-го пальца Руки, и оставшиеся 55% мне, что по первичным расчетам ровнялось 9 625 000 000 тонн самого редкого металла на планете. Не мало, правда? Жаль, что даже этого может оказаться недостаточно для моей цели и придется выкупать часть у Мандарина и Виктории.

«Все равно это лучше первоначальной договоренности, в которой между мной, Рукой и Десятью Кольцами все делилось поровну» — Подумал я, вспоминая многочисленные встречи, на которых слуги Зверя торговались не то что за каждую долю процента, а за каждую сотую долю вибраниума. Вроде бы правильные чернокнижники, которым только души подавай, а от презренного металла отказываться не собирались.

— Все просто. — Ответил я, отпив немного воды и смыв вкус умами с языка. — Я всегда получаю то, что хочу. Не важно, что это будет: вещи, люди, власть, знания, идеи…

— И сейчас тебе что-то нужно от меня? — Показав не себя пальчиком с утонченным маникюром уточнила фон Дум, еще шире улыбнувшись. — Поэтому ты не стал отказываться от предложения отужинать и задержаться на ночь в… Как там сказал Мандарин? «В норе хитрой и коварной лисы»?

«Значит у нее повсюду жучки и камеры» — Мимоходом отметил я про себя, не особо этому удивившись. Сам пользовался подобной системой безопасности.

— Верно. — Ответил я, параллельно нарезая исходящее паром мясо. — Мне и вправду кое-что от тебя нужно.

— Виктору Хекматьяру, самому богатому человеку на Земле, что-то нужно от меня? — Театрально удивившись едва ли не пропела Виктория, откинувшись на спинку стула и будто нарочно выпятив свои верхние девяносто. — Я заинтригована. Говори.

— Обучи моих детей магии. — Ответил я, широко улыбнувшись и подавшись вперед, оперившись локтями на стол.

— Нет. — Ответила фон Дум, чья улыбка наоборот пропала, а из поведения исчезла вся былая игривость.

— Почему? — Спросил я, сцепив руки в замок и заинтересованно посмотрев на свою визави.

— Просто нет, Виктор. — Повторила свой ответ Виктория, предупреждающе сузив глаза. — Эту просьбу я не могу исполнить.

— Почему? — Переспросил я, встав и медленно направившись в сторону правительницы Латверии.

— Во-первых, для овладения магией нужен специфический ген, присутствующий всего у нескольких тысяч людей на всей планете. — Ответила девушка, напряженно сжав белую салфетку. — А во-вторых, это семейная тайна, передаваемая только внутри рода фон Думов. За ее раскрытие меня будут проблемы перед матриархами.

На что я лишь хмыкнул и, подойдя поближе, взяв ее ладонь в свою. Жест в местной культуре невозбранимый, особенно если исходит от мужчины.

— С первым проблем не будет. — Сказал я, мягко проведя большим пальцем по тыльной стороне девичьей ладони. — При зачатии Коко и Каспера использовались не только мой генетический материал, но и гибридные Х-хромосомы, в которых был встроен тот самый ген, позволяющий человеку стать магом. Что касается второй проблемы, то можно поподробней?

— Если ты настаиваешь… — Замедленно, будто в трансе проговорила Виктория, стараясь будто не смотреть мне в лицо.

Дело оказалось с одной стороны интересным, а с другой до невероятности банальным. Суть заключалась в том, что фон Думы хоть и были королевским родом, которые в это мире не стремились образовывать крупные семьи, чаще всего живя по принципу одна женщина — один мужчина, но у них все равно было несколько боковых ветвей, к одной из которых относилась главная служанка, встречавшая меня по прибытии.

Как раз главы боковых ветвей и образовывали так называемый Совет Матриархов во главе с представителем старшей семьи, самой Викторией. Было их немного, всего 5 штук, вот только их совокупного влияния и силы хватило бы чтобы при случае лишить власти неугодного им правителя. Да, пока Виктория не совершала крупных ошибок и не шла против законов клана, все было в порядке и она могла плевать на их мнение с высокой колокольни, но если станет известно, что она раскрыла главный секрет рода фон Дум, она лишиться не только трона, но и жизни.

— Не вижу никакой проблемы. — Ответил я, плавно и нежно перебирая кончиками пальцев сначала по бархатной коже предплечий, после переходя на изящные точеные плечи и тонкую лебединую шейку, начав ту осторожно разминать. Мои холодные, как у настоящей рептилии, пальцы вызывали мурашки на горячем теле королевы, расслабляя ее и постепенно погружая в блаженную негу. — Виктория, пойми. Об этом никто не узнает. Каспера и Коралин необязательно обучать всем премудростям мистического искусства. Достаточно лишь научить ставить антитепортационные барьеры, чтобы одна старая карга не дотянулась до моих секретов.

Тут я слегка нагнулся и слегка дунул на покрасневшее ушко, вызвав у фон Дум едва заметную дрожь, прошедшуюся по всему телу.

— К тому же я помогу тебе, Виктории. Обеспечу ресурсами, людьми, оружием, всем, дабы ты могла не бояться этих старых клуш. — Продолжал нашептывать я, проведя пальцем по позвоночнику и создав небольшую молнию, от чего тело королевы выгнулось дугой, вынудив ее закинуть голову назад, так чтобы мы наконец встретились взглядами. Одним, серьезным и спокойным, и вторым, затуманенным и пребывающим не здесь, а где-то в другом месте. — Помнишь я говорил тебе, что я получаю все, чего хочу. Любыми средствами и методами.

Тут я наклонился, оказавшись в считанных сантиметрах от обычно бесстрастного и прекрасного лица, на котором сейчас царил румянец, а дыхание, горячее и нетерпеливое, стало сбивчивым и прерывистым.

— Пользуйся этим. — Прошептал я самым интимным и завлекающим голосом, изменив глаза на драконьи, чтобы еще сильнее приковать к себе ее внимание. — Возьми от меня все. Используй для любых своих мечт и фантазий, но дай мне желаемое, Виктория.

Теперь наши лица почти ничего не разделяло, а в мой нос с новой силой ударил аромат брюнетки. Свежий, с мятной ноткой, оттенком начинающейся грозы и закаленного железа… Он пленял, завлекал словно горящий фонарь одинокого светлячка.

— Дай мне то, что я вожделею, а в ответ я подарю тебе ВСЕ.

Эти слова стали последней капелй.

Этот мир диктует свое, отличное от привычного, отношение между полами. Это на Земле мужчины вынуждены добиваются женщин, здесь же было наоборот — дамы делали все, чтобы заслужить благоволения кавалеров. Конечно бывают случаи когда меркантильные юнцы пытаются забраться в постель богатых и именитых дам, однако делают они это максимально топорно и прямолинейно. Любой здравомыслящей женщине с самого начала становилось понятно, что им на самом деле нужно.

Я же был старым и очень опытным искусителем. Да, до недавнего времени меня не интересовали женщины в плотском смысле, но это не помешало их изучить. Их слабые и чувствительные точки, их эрогенные зоны, их потаенные желания, присутствующие у всех, вне зависимости от возраста и национальности.

Я знал об их психологии и телах так много, что мог играть на них как на музыкальных инструментах, извлекая уникальные, ни на что не похожие мелодии. Мелодии счастья, радости, страсти, нежности, обожания…

Виктория была невероятной женщиной. Стальная, как телом, так и характером, она выделялась из серой массы посредственностей. Однако есть вещи, в которых обязательно нужен опыт, и противостояние опытнейшему мужчине-совратителю, коих на этой планете можно пересчитать по пальцам одной руки, входил в их число.

«С самого начала у Виктории фон Дум не было шансов» — Подумал я, когда меня втянули в полный страсти и желания поцелуй. Поцелуй ставший отмашкой для одной из самых горячих и страстных ночей в ее жизни.

Всем привет. Прошу прощения за опоздание, ведь глава должна была выйти вчера, но я так спешил на встречу с книгой и бутылкой, что не успел.

Да, вы не ослышались, автор один из тех фриков, которые приходят в бар, читают книгу и цедят виски со льдом. Обычно это сильно повышало мое настроение и давало выдохнуть, но в этот раз книга оказалась такой депрессивной фигней, что я потом пару часов ходил по городу и предавался меланхолии.

В общем не встреть меня знакомая и не надавай мне лещей, то я мог бы вообще впасть в депрессию. Или запой. Хрен знает, что хуже. Но все обошлось и скоро вас ждет следующая глава. Надеюсь нынешняя вам понравилась