Гарри Поттер и Война Святого Грааля: Глава 64
Я наблюдал, как вражеская база охвачена пламенем, сгорала дотла. Как быстро упал барьер. Как Слуги с яростью вцепились друг с другом, сталкиваясь в смертоносном танце. Как вражеские Мастера, испуганные и напряжённые, следили за боем с безопасного расстояния.
Мастера… Я не ожидал увидеть опытных магов. Ведь понимал, что там подростки, которые решили попытать счастье под сладкими речами кукловода. Но всё же надеялся встретить подготовленных магов, знающих куда идут. Не на прогулку, а на войну. Однако я слишком переоценил свои ожидание.
Пот струился по их лицам, у некоторых дрожала нижняя губа, выдавая страх. Были и те, кто кипел от злобы, сжав кулаки до белизны костяшек, а другие старательно пытались сохранить самообладание, но тревога всё равно читалась в их глазах.
Они полностью не готовы к битве. Даже напыщенные и высокомерные дети, которым служанки с рождения вытирают жопы и одевают, лучше себя чувствуют в битвах. Тут такое чувство, что один раз припугнуть, миг и они разбегутся в разные стороны.
И это мои враги? Смех, да и только.
Я разочарован.
— Эдельфельт, — хмуро произнесла Рин, глядя на блондинку с замысловатой причёской, в простонародье именуемой «дрели».
В её чертах было что-то знакомое. Скулы, изящный носик… этим она похожа на Рин и Сакуру. Только если у сестёр преобладали мягкие, азиатские линии, то в ней читалась чёткая европейская кровь.
— Знаешь её? — спросил я.
Рин бросила на меня быстрый взгляд и, поджав губы, задумалась. Потом покачала головой.
— Лично — нет. Но между нашими семьями есть старая вражда. Не настолько яростная, чтобы цепляться в глотки, но подсолить, уколоть, вставить шпильку — просто из-за принципа, — она вздохнула и резко повернулась к Сакуре. — Поэтому, Сакура, не смей ей поддаваться!
Сакура неловко улыбнулась и приподняла руки в защитном жесте, сделав робкий шаг назад. Уж слишком суровый вид был у Рин. Словно неправильный ответ и можно ощутить её гнев на своей шкуре.
Вот только… рядом с блондинкой наша знакомая.
— Значит, она — Мастер «Ледяной Девы», — пробормотал я, прищурившись. — И ещё использует драгоценные камни… Рин, неужели родственница?
— Наши семьи… пересекались, — сухо ответила она, избегая взгляда.
— Похоже, ты не слишком довольна этим. Неужели настолько не переносишь её семью?
Впрочем, раз есть такая личность, то это столкновение всё же не такое разочарование, как я подумал. Рин будет полезно раздавить соперницу. Это даст ей уверенность в своих силах, а также покажет, что не зря обратилась ко мне.
Эта Эдельфельт. Она стояла на пригорке, окружённая напряженной аурой, а взгляд очень сильно напоминал взгляд Рин, когда мы только встретились. Маска уверенности. Только если у Рин это был образ, который засел в её голове как идеал, и она хотела соответствовать ему. То у этой девушки маска уже срослась с кожей.
Почему я думаю, что это лишь маска, а не её характер? Всё очень просто — эмоции. Даже свои мысли можно обмануть, считая образ за истину. Но вот эмоции… это последний этап потери себя. Девушка чувствует страх, но стоит впереди Мастеров, поскольку так нужно, так правильно.
— Интересно, как долго она продержится, — пробормотал я. — Что будет, когда начнётся хаос? Когда враг не будет играть по правилам, а просто рвать и уничтожать?
Я улыбнулся и зашагал к вражеским Мастерам, девочки следом.
Где-то неподалёку завывала магия — диким, первобытным воем столкновения двух Небесный Фантазмов. Удар стихии, вспышка света, крик… и конец. Кто-то погиб из вражеских Слуг. Кто — не важно. Главное Медуза одержала победу и ринулась к противнику Джеки, которой было трудновато сражаться с каким-то бронированным парнем — явно Сэйбер.
Впереди стоял мальчишка — лет семнадцати, не больше. В мантии явно не по размеру, с посохом, который, похоже, едва держал в руках. У него дрожали пальцы, а губы шептали что-то — может, заклинание, а может, просто испугался.
Но обратил я внимание на него не из-за его испуга. А потому, что рядом с ним никого не было. Ни союзников, ни даже Слуги. Остальные Мастера хотя бы держались вблизи Слуг или между собой. Двое стояли вместе, остальные разбежались по укрытиям, но этот… был один.
Я перевёл взгляд, куда он напряженно смотрел, и тут же усмехнулся. Там находился примечательный Слуга. Огромный мужчина, с грубыми чертами лица и большими рогами. Его глаза пылали безумием.
Значит он — Мастер Берсеркера. Тот, судя по всему, сорвался и бросился на зов крови. Вскоре столкнувшись с Гераклом. Символично и бессмысленно.
Парнишка заметил нас. Его глаза расширились. Он замер, будто не верил, что мы просто идём. Идём сквозь грохот войны, без страха и суеты.
Он сделал шаг назад, но тут же наступил на свою длинную мантию, упав на задницу. Однако это его не смутило, ведь всё его внимание было приковано ко мне.
— Я… я вас предупреждаю! — пискнул он, будто голос подвёл в самый важный момент. Он тут же прокашлялся, явно готовясь произнести какую-то речь. И он не подвел меня… — Я представитель семьи Вельштайн! Маг шестого поколения! Мой отец — член Ассоциации, и если вы тронете меня, последствия…
Парнишка осёкся, увидев, как я сделал шаг в его сторону.
— Ты ведь знал, что это война. Должен был быть готов к смерти.
— Я участвую в этой ней по праву! И если вы осмелитесь напасть на меня — Часовая Башня не оставит этого без внимания! Вас ждёт суд, вас лишат статуса мага, вас…
Рин громко хмыкнула.
Она то знает, что, по сути, я — неизвестный фактор для этой башни. А ещё она очень хорошо знает правила. Поэтому его слова нелепы. Впрочем, в них есть доля правды. Личная месть… Ну для этого ещё нужно узнать обо мне.
Я сделал ещё один шаг, и увидел, как он судорожно поднял посох, будто хотел обороняться. Это выглядело так нелепо, что мне стало почти жаль его.
Почти…
— Не подходи! Я избранный! Мой Берсеркер — это древний герой Греции, настоящий монстр! Когда он вернётся, вы пожалеете! Я… Я разнесу вас всех!
После его слов, мы одновременно посмотрела на Илию. Ох, какая же гамма эмоций у неё сейчас на лице.
Рин уже открыла рот, чтобы съязвить, но я остановил её лёгким жестом.
— Илия, — сказал я, не отрывая взгляда от парня, — покажи ему, что такое настоящий монстр Греции.
Алые глаза девочки вспыхнули, и в следующую секунду воздух разорвал звериный рёв — низкий, оглушительный, первобытный. Геракл с новой силой ринулся в бой.
То, что произошло дальше, даже сложно описать. Проще сказать — Геракл разорвал вражеского Берсеркера. Жестоко. Зрелищно. Эффектно. Как будто специально демонстрируя свою мощь для одного зрителя — того самого, который сейчас в ужасе наблюдал за гибелью своего «настоящего монстра».
Его Берсеркер, конечно, был не слаб. Но… всё, что у него было — физическая грубая сила. Просто живой таран, стремящийся всех разорвать.
Решив пойти в лобовую атаку на Геракла, он решил свою судьбу. Сначала Геракл вырвал ему рога с куском черепа и мяса. Затем — одним из рогов пробил ему грудную клетку. И закончил бой широким, размашистым взмахом чудовищного тесака, буквально разорвав врага на две части.
И на всё это ушло всего пару секунд.
— Мой… Бер… — только и успел выдохнуть мальчишка.
В следующий секунду его голова с глухим стуком упала рядом с телом.
А рядом с ним уже стояла девочка — лет двенадцати на вид, с пепельно-серыми волосами и хищным, цепким взглядом. Лезвие её ножа было в крови, которую она слизнула, прежде чем бросить на меня взгляд в поисках одобрения.
— Я хотел сначала извлечь воспоминания, — вздохнул я. Впрочем, сам виноват. Я не приказывал оставлять Мастеров в живых. Да и какой сейчас в этом толк? Илия в порядке, и мне не нужно использовать жертвоприношение. — Ты молодец, Джеки. Теперь иди, помоги Шамхат с нашей «Ледяной Девой».
— Убить её? — неуверенно спросила Джеки, нахмурив брви.
Я хмыкнул.
— Просто… не сдерживайся.
Джеки кивнула, и исчезла, растворившись на глазах.
Теперь у Шамхат будет шанс. Эта «Ледяная Дева» — не та, кого стоит недооценивать. Но в танце против двух Слуг ей будет очень тяжело. В идеале, она будет слишком занята, чтобы вмешиваться в ход остального боя. Или погибнет. Оба варианта меня устраивали.
Хоть она помогла нам, но… От этого не перестает быть врагом. Сильно сомневаюсь, что сдаться или решит отступить. Особенно если будет в опасности её Мастер.
Я подошёл к телу обезглавленного парня. Несколько движений палочкой, и вокруг парня появился купол, сохраняющий плоть от гниения и распада. Его тело мне ещё пригодится.
— Сидел бы ты дома, — пробормотал я, бросив последний взгляд на пустые, мертвые глаза, в которых всё ещё виднелся страх.
Душа у магов этого мира сильнее прикреплена к телу. Тем самым их живучесть выше. Всё дело в Магических Цепях. Благодаря этому бонусу можно даже спасти парня, если прямо сейчас правильно соединить голову с телом.
Как жаль, что у меня нет на это времени и желания. Ведь, чтобы соединить голову с телом, нужно действительно сосредоточиться, при этом поддерживая жизнь. Любой умный враг может воспользоваться ситуацией и убить меня в этот момент.
— Осталось пять Слуг… — отвлек меня от размышления голос Сакура. — Теперь мы равны, пять на пять. Только Слуги у них какие-то слабые.
— Это неудивительно, — хмыкнула Илия, скрестив руки на груди. — Я изначально предполагала такое. Война не просто так проводиться раз в определённое время. Нужна энергия. По сути, эти Слуги дефектные, так ещё и не самые сильные в своём классе. Но учитывая, что их, скорее всего, вызвали для подпитки той гадости, то неудивительно.
— Я больше склоняюсь к тому, что такое количество Слуг по их задумки должно было вызвать хаос. Если бы мы не эвакуировали город, то погибло очень много людей, что в свою очередь запустило бы цепную реакцию, — внесла своё слово Рин.
Ну, они обе правы. Вариантов много, начиная от того, что предполагалось принести в жертву весь город. Но этот способ такой себе. Поскольку чтобы вызвать Темного Бога, или вообще любого демона в своей полной форме нужно… уничтожить всё население Земли. Поскольку их сдерживает барьер, а явится по своей воле не могут. То нужна мощь эквивалентная этому барьеру, чтобы хотя сделать трещину. Но это фундаментальная ерунда, зависящая от кучи факторов: структуры мира, законов вселенной, планеты, локальной мифологии и даже коллективного восприятия.
Если размышлять на эту тему, то только тратить время. Ведь какая разница, нужно уничтожить десять миллиардов людей или сто? В нашем случае никакая. Это как ни посмотри много.
Тут же, из рассказа Илии, выходит следующее:
В прошлом её семья пыталась призвать на свою сторону могущественного Слугу. Причём не абы кого, а некое подобие божества, являющегося прототипом или вариацией Сатаны. Эксперимент, в целом, был успешным — вызов сработал. Проблема была в другом: Слуга оказался до смешного слабым.
Почему? Вероятно, дело в самой легенде. Слуги ведь формируются из информационного поля планеты. Это поле — нечто вроде мифологической памяти мира, но оно может искажаться под влиянием времени, культуры, верований и страхов. И чем глубже укореняется искажение, тем сильнее Слуга, рожденный из него. Планета буквально начинает «верить» в эту версию, воспринимая её как истинную. Это как хранилище данных, но с биологическим износом, где правду трудно отличить от лжи, потому что сама память со временем меняется.
Однако это не значит, что все Слуги — просто результат искажений. Есть те, кто был силён ещё при жизни, и сохранил свою силу даже после смерти. Их легенды просто укрепили то, что уже было. Но в остальном, всё зависит от того, что именно «помнит» мир, и насколько это целостно.
Нужно ещё понимать, что существует понятие «Парадокса» — своеобразного защитного механизма. Если искажение вступает в противоречие с логикой мира, с истинной основой, оно просто не исчезнет.
Простой пример: Джеки, точнее Джек Потрошитель. Из-за искажений, страха и массового восприятия, информационное поле изменилось. Но всё же она стала девочкой — такой, какой её запомнил человек, очистивший её. Именно этот образ и зафиксировался в памяти мира. Поэтому она не элегантный джентльмен как многие думают. И частицу своей настоящей сущности она сохранила лишь благодаря магу, который с ней столкнулся. Хотя сам он, скорее всего, даже не понимал, с чем именно имеет дело, из-за чего её сущность всё же исказилось.
А теперь — вернёмся к Слуге, которого вызвала семья Илии.
Его образ в легенде — бытовое олицетворение всех бед. Его «сила» — в коллективной ненависти, но не в страхе. Это был архетип, на которого удобно списывать всё плохое: урожай не уродился — виноват он. Поскользнулся на лестнице — тоже он. Напился, убил, изнасиловал — всё на него. Проще говоря, «Козёл Отпущения».
А удалось его вызвать, скорее всего, только из-за того, что таких «Козлов Отпущения» древние люди очень любили. То бишь раньше, люди часто проводили ритуалы, когда на жертву взваливали все грехи, а после приносили в жертву. Физическая урна для плевка, а не духовная или концептуальная. Не зря ведь даже до наших дней сохранилось поверье, что демоны вселяются в людей, в животных… Они, конечно, могут. Но в действительности это искажённая версия племенных ритуалов, где якобы живое существо становится вместилищем зла, а после его убивают с этим злом.
Поэтому и Слуга, скорее всего, получился соответствующий. Слабый и ничтожный. Даже, наверное, ребёнок, так как зачастую для жертвоприношения выбирали людей с необычными заболеваниями, а такие сами по себе долго не живут. Максимум двадцать лет, при хорошем уходе. А за ними действительно ухаживали, несмотря на статус «Козёл Отпущения». Поскольку древние люди верили, что так этот человек отмечен высшими силами или их посланники, для какой-то там священного дела — естественно, для роли агнца и дня «х». У них была довольно извращенная логика. Отсюда и выражение, что горбатые люди — это ангелы.
Силы этого Слуги были прямо пропорциональны тому, во что в него верили. А верили в него как в универсального громоотвода для человеческих ошибок. Вот и всё.
Но всё же что-то случилось, что из обычной жертвы он действительно стал «Сатаной». Может это прямо связано со скверной. Тут Илия не знает точно ответа.
Так что вызов множеств Слуг может быть много чем обоснованно. Точно не сказать, поскольку действительно вариантов много, а какой верный трудно понять.
Пока я размышлял обо всём этом, мы достигли до Эдельфельт.
Её лицо исказилось от напряжения, а взгляд был настолько холодным, что я даже восхитился, отметив о схожесть с «Ледяной Девой».
— Тосака.
— Эдельфельт…