Ярко светило солнце, где-то на грани слышимости звенел радостный птичий свист, лёгкий ветер колыхал цветы, воздух дышал ароматами разнотравья с пряной ноткой жары. Если бы не ограды и могильные плиты, на кладбище эта поляна не походила бы совершенно.
Адам стоял здесь уже, наверное, минут десять, не двигаясь с места и остановившимся взглядом уставившись на надгробную плиту, заваленную белыми цветами, где значилось
Нарцисса Розамунд Малфой
1955-1996
Малышка Адара, словно чувствуя тяжесть момента, вела себя тихо, уложив голову на плечо юноши и задумчиво изучая окрестности, сидя на его руках.
Нарцисса была похоронена здесь, рядом с Обероном Джеттом, на обычном лондонском кладбище, согласно её завещанию. Люциуса вроде как перенесли в родовую усыпальницу, чудом уцелевшую под руинами поместья, но Адама это мало волновало.
— Я так и не понял, почему так произошло, — тихо пробормотал Поттер, пришедший сюда с ними.
— Волдеморт… — теперь это имя действительно можно было произносить без всякого страха, — он судорожно не хотел умирать. И чтобы спастись, вытянул всю силу из тех, кто был связан с ним меткой. Результат ты видел.
Гриффиндорец кивнул, содрогнувшись. Адам его хорошо понимал — искорёженные тела, высушенные до состояния мумий… Ему и самому хотелось бы поскорей забыть это зрелище.
— Но Нарцисса же…
— Магический брак, Гарри, — перебил когтевранец. — В волшебном мире «умерли в один день» — это вовсе не сказка.
— И ты знал…?
— Нет, даже не предполагал. Нарцисса упоминала, что обряд у них ослабленный, с корректировками… Я даже подумать не мог, что её отец настоял на ограничении участия в подпитке алтаря, но оставил условие об одновременной кончине. Да и кто мог предположить, что Волдеморт вот так просто может убить всех Пожирателей…
Юноша судорожно вдохнул, и сладкий запах нарциссов показался ему насквозь пропитанным горечью.
— Жаль, — коротко вздохнул Поттер. — Я совсем её не знал, однако мне так жаль…
— Мне тоже, — коротко бросил Адам.
Он рассыпался на куски каждый раз, когда думал об этом, и не мог простить себя за то, что не предугадал, не оберёг…
И не он один.
Драко так и не простил ему гибели обоих родителей. За тот суматошный месяц, что прошёл с «победы» над Тёмным Лордом, он ни разу не заговорил с когтевранцем, даже не посмотрел в его сторону. Луна пыталась навести мосты, но Адам решительно остановил её, попросив в первую очередь поддерживать слизеринца, а не пытаться переубедить. Уж лучше она будет полностью на стороне Драко и поможет ему хоть как-то прийти в себя, чем он ещё и с ней разругается.
А Адаму… Адаму не привыкать.
— Пойдём? — после долгой паузы предложил Гарри, и Джетт кивнул, разворачиваясь.
Хотя… Какой он теперь Джетт? После оглашения завещания Нарциссы вся общественность узнала, что Адам — потомок Блэков. Всё своё приданое волшебница завещала дочери, назначив юношу её опекуном и регентом рода Блэк. Бесценным даром стали оставленные ему книги и личные записи волшебницы, касающиеся ритуалистики.
Когда Адам услышал об этом на оглашении завещания, у него чуть сердце не разорвалось. Оказалось, что Нарцисса знала… Действительно, опытный Мастер-ритуалист просто не мог не понять, хоть и примерно, для чего предназначался второй ритуал, который неспециалисту показался бы дублирующим контуром первого. Так что волшебница предполагала свою гибель, но ничего не сделала, чтобы предотвратить её. Вместо этого она спешно привела все дела в порядок и составила то самое завещание, где просила Адама только об одном — позаботиться об Адаре.
Драко не протестовал. После разрушения особняка и гибели родителей, после краткого заключения и суда, на котором усилиями Поттера его полностью оправдали, после долгих проволочек с получением отцовского наследства, когда ему даже жить было негде, парень совершенно закрылся в себе. Адам подозревал, что существенную роль в этом сыграла и потеря связи с источником и алтарём, что серьёзно ударило Драко по мозгам и полностью перестроило мировоззрение. Впрочем, за парня Блэк не особо переживал — с ним рядом Луна, вместе они справятся.
Адам тоже справится, он сильный. Справится с ночными кошмарами, когда кажется, что всё произошедшее — всего лишь сон. Справится с внутренними запретами и ограничениями, которые сам поставил себе, лишь бы выжить. Справится с воспоминаниями, после которых накатывает нестерпимое отвращение к самому себе. Ведь ему есть, ради кого.
Последний раз обернувшись, чтобы посмотреть на могилы двух самых дорогих ему людей, Адам решительно зашагал к выходу, неся на руках третьего — Адару.
Воронка аппарации принесла Блэков и Поттера на площадь Гриммо, к порогу старинного особняка. В первый же день наступившего с окончательной гибелью Волдеморта бардака Гарри пригласил Адама пожить в доме её крёстного. Адам отказываться не стал — с одной стороны, Поттеру как никогда требовалась поддержка и опора, а с другой, Адаре, резко оторванной от источника, необходимо было присоединиться к другому, чтобы не потерять в волшебной силе в будущем.
Алтарь Блэков принял девочку как родную, да и Адам чувствовал себя на Гриммо как дома. А вот Гарри здесь явно было неуютно и тоскливо — воспоминания о Сириусе, который погиб всего месяц назад, явно никак не могли оставить его.
— Слушай, — протянул когтевранец, когда они вошли в тёмную прихожую, осенённый внезапной идеей, — а давай поменяемся? Мне от дядюшки остался прекрасный дом в магловском мире. Защита там, правда, не такая сильная, как здесь, да и поменьше он, зато очень светлый и уютный.
— О, я бы не отказался на него посмотреть, — оживился Поттер, заинтересовавшийся идеей.
Оставив Адару на попечение Кричера, волшебники аппарировали к небольшому коттеджу в одном из пригородов Лондона. Судя по взгляду гриффиндорца, ему уже понравилась тихая улочка с большим количеством зелени и цветов. Потратив полчаса на осмотр, парень оказался совершенно очарован домом и с радостью согласился на обмен.
— Думаю, этот коттедж стоит дешевле, чем дом на Гриммо, — заметил Адам. — Так что разницу я тебе выплачу…
— И не думай, — отрезал Поттер. — Кстати, а почему ты сам сюда не переедешь?
— Здесь дядю убили, — коротко ответил юноша, отворачиваясь. Это произошло два года назад, но боль так и не ослабела с тех пор.
— Понимаю, — тихо ответил Гарри.
Обмен оформили быстро. Адаму даже показалось, что Поттер и без всякого обмена передал бы ему особняк на Гриммо, стоило лишь попросить. Парень чувствовал себя безмерно обязанным Джетту, так что когтевранец даже подозревал образование связи Долга Жизни. К тому же Гарри явственно тяготился домом и воспоминаниями, что были к нему привязаны, поэтому съезжал с радостью, которую только усиливал тот факт, что никто больше про его новый адрес не знал. К коттеджу даже камин подключён не был. А с той популярностью, что обрушилась на Поттера и Джетта — новых победителей Тёмного Лорда — это было очень немаловажным фактором.
Гарри, конечно, пытался передать все лавры когтевранцу, но Адам убедил его не делать этого. В одиночку нести бремя массового убийцы, пусть даже вина в смерти большинства лежала вовсе не на нём… Но даже на двоих этого было чересчур — какие-то пресс-конференции, статьи в газетах, навязчивое внимание Фаджа и Дамблдора… От этого хотелось сбежать, но парням приходилось мужественно терпеть и «торговать лицом».
Поттера, который всё время порывался удариться в затворники, пришлось чуть ли ни силком удерживать, объясняя, что в моменты таких потрясений просто преступление — не использовать свалившиеся в руки власть и известность, чтобы удержать порядок в обществе. Гарри понял, что Адам имел в виду, когда стайка министерских попыталась изъять имущество близнецов Кэрроу, оставив их двоюродных племянниц — Гестию и Флору — без средств к существованию. После этого более пламенного борца за справедливость, чем Поттер, нужно было ещё поискать. Особенно возмущал парня тот факт, что изъятые средства планировалось пустить в карман самим чиновникам, а не на возмещение ущерба.
Сам Адам постепенно отошёл в тень, лишь советуя Поттеру, который уже успешно противостоял и Фаджу, и Дамблдору, и репортёрам, и чиновникам, и обывателям, каждый из которых пытался вылепить из Героя то, что было бы выгодно. В Хогвартс парень решил не возвращаться, опасаясь, что там попадёт под полный контроль директора — последний год полностью выбил из него доверие к Великому Светлому. Вместо этого Гарри по совету Адама нанял частных учителей и усиленно готовился к сдаче ЖАБА, которые сам когтевранец уже сдал экстерном — после трагического окончания Турнира Трёх Волшебников из особняка его не выпускали, и теперь он восполнил этот пробел.
Впрочем, новоявленному Блэку тоже кое-что перепало от появившейся известности, а именно — допуск к экзамену на Мастера-ритуалиста без взносов и предварительной подачи документов. Адам подозревал, что не обошлось без Нарциссы, которая вполне могла уведомить гильдию о разработанном им ритуале. Но даже если бы не леди Малфой, благоволение учёных мужей было вполне объяснимо — никому ещё до Джетта не удавалось превратить рядовой источник в место силы, подобное Стоунхенджу, посредством ритуала. Впрочем, может, в древности кто-то и мог, но сведений об этом история не сохранила.
За лето 1996 года ритуал Адама применялся ещё не менее десятка раз по всей Англии — в поместьях мёртвых Пожирателей. Те алтари, что требовали от привязанного к ним рода человеческих жертвоприношений, были принудительно превращены в места силы, подчинить которые себе уже было не во власти волшебников. Ревущий поток магии, устремляющийся из-под земли в небо, был настолько силён, что одного только шага внутрь хватало, чтобы отправить душу неразумного мага на перерождение. Как, собственно, случилось с Волдемортом. И никакие крестражи не помогли — метки, исчезнувшие с трупов Пожирателей, это подтвердили.
Возможно, со стороны поведение Адама можно было назвать лицемерным, ведь свой источник он не стал «перерождать», однако, как оказалось, алтарь Блэков был всеяден. При должном усилии воли главы рода он вполне мог подпитываться и расти исключительно за счёт той циркуляции магии, которая происходила внутри ядра каждого подключённого к алтарю волшебника. Юноша счёл, что на такой «скудный паёк» источник посадили намеренно, когда был принят Статут Секретности. Или же это сделала Вальпурга, когда поняла, что род практически обезглавлен. Потому что, судя по хроникам, до восемнадцатого века на алтарь Блэки тащили врагов в промышленных масштабах. Да и после бывало…
Нерешённой проблемой могло стать ментальное влияние, которое алтарь оказывает на всех членов рода, но после длительного соседства с источником Малфоев Адам был уверен, что сумеет отследить любые попытки влияния. Да и Шэрри, покинувший свою клетку, не дремал, стоя на защите разума юноши. А желающих там поковыряться было немало, начиная Дамблдором и заканчивая членами экзаменационной комиссии.
Всех интересовал ритуал, разумеется, но Адам так и не предоставил его описание широкой общественности. Во-первых, сомневался, что найдётся где-нибудь ещё такой волшебник, способный «общаться» с чуждым сознанием источника — а без договорённости горе-ритуалиста не ждало ничего хорошего. Во-вторых, юноша прекрасно осознавал, сколько бед может принести его разработка не в тех в руках. А в-третьих, сам он мало что мог рассказать о принципах действия ритуала. Последний год он творил в каком-то сумрачном состоянии и большой спешке и до сих пор не мог даже себе объяснить часть своих озарений, лёгших в основу рассчётов. Так что на экзамене заявкой на мастерство послужил ритуал для защиты от Авады, который был просчитан от и до и уж точно прямого зла принести не мог. Конечно, учёные мужи были несколько разочарованы, но удовольствовались и этим.
Уже в конце августа, разглядывая узнаваемое массивное кольцо, украсившее его палец, Адам впервые за лето смог выдохнуть и поверить, что всё действительно кончилось. Он правда свободен. Можно думать, что хочешь, и делать, что хочешь, не заботясь о наказании за проявление свободы воли. Можно жить в своём доме, который постепенно светлел и подстраивался под своих обитателей, как обещала Нарцисса, можно растить дочь и заниматься наукой…
Он действительно был свободен.